Текст книги "Субастик в опасности"

Автор книги: Пауль Маар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Глава девятая
Взломщики

В понедельник утром господин Дауме стал директором.

Госпожа Блюмляйн рассказала всем под большим-большим секретом о том, что сначала пришло письмо, а потом последовал соответствующий звонок из Городского отдела школьного образования. Поступила информация о том, что господин Шеллинг отправлен в краткосрочный отпуск по состоянию здоровья в связи с небезызвестным инцидентом, произошедшим в четверг на уроке четвертого «А».

В четвертом «А» все были возмущены Рольфом Ольшлегером. Его отец был членом городского совета и заведовал этим самым Городским отделом школьного образования.

– Настучал, да? – говорили ему одноклассники. – Все из-за тебя! Рассказал папаше, как Шеллинг газонокосильщика изображал!

– Ну, рассказал, – спокойно отвечал на это Рольф. – Можно подумать, что вы не рассказали!

Тут он, конечно, был прав. В классе, пожалуй, не было ни одного, кто не сообщил бы родителям о том, что происходило на уроке литературы у господина Шеллинга.

Но еще более удивительным, чем отставка господина Шеллинга, было назначение на его место господина Дауме.

Сначала эта новость распространилась на уровне слухов. За минуту до начала большой перемены, однако, об этом было заявлено уже официально.

Из общешкольного громкоговорителя раздался легкий треск, потом три раза пикнуло, и все услышали голос господина Дауме:

– Объявление для всех учащихся школы имени Альберта Швейцера. В нашей команде, говоря спортивным языком, произошла замена капитана. Господин Шеллинг временно отстранен от своих обязанностей по болезни. Теперь я ваш новый директор. Хочу предупредить вас о том, что в самое ближайшее время произойдут изменения в учебном плане, которые мы, однако, должны обсудить с членами преподавательского состава. Более подробную информацию вы получите позднее. Пока же могу вам только сообщить, что в нашей школе, в порядке эксперимента, будут введены дополнительные предметы: спортивная гимнастика, работа на спортивных снарядах, а также специальная физическая подготовка. На эти дисциплины будут отведены дополнительные часы сверх обычных уроков физкультуры.

Йенс Ульман и некоторые другие мальчики, любители спорта, из четвертого «А» запрыгали от счастья, но их радостные вопли утонули в общем улюлюканье, которым четвертый «А» встретил объявленные новшества.

– Что будем делать? – спросил Мартин Роланда, когда они спускались по лестнице. – Если Дауме теперь директор, то он будет торчать в директорском кабинете, а там сидит госпожа Блюмляйн. Прощай наш ключ, раз Дауме теперь не будет переодеваться в учительской раздевалке!

– Давай сходим посмотрим! – предложил Роланд. – Может быть, он еще не переехал!

Они тут же развернулись и направились в сторону директорского кабинета. Когда они проходили мимо, дверь отворилась, и появился господин Шеллинг, который нес под мышкой коробку со своими вещами. Вид у него был очень печальный.

Мартин остановился.

– Добрый день, господин Шеллинг, – сказал он. – Жаль, что вы от нас уходите. Надеюсь, ненадолго.

– Я тоже надеюсь, – ответил господин Шеллинг и даже улыбнулся.

– А знаете, господин Шеллинг, – сказал Роланд, – я на выходных прочитал «Лесного царя», хотя нам это было не задано. Мне очень понравилось. Гораздо больше, чем шутка о газонокосильщике.

– Спасибо, Роланд, – поблагодарил господин Шеллинг, водрузил на плечо коробку и пошел к вестибюлю. – Не знаю, какой бес в меня в четверг вселился, – добавил он на ходу. – Как будто меня кто-то околдовал.

Мартин чуть было не крикнул ему вслед: «Это Дауме вас околдовал!» – но вовремя остановился, вспомнив о данной клятве.

Из канцелярии вышла госпожа Блюмляйн.

– А вы что тут топчетесь? – спросила она приветливо. – Большая перемена скоро кончится! Или у вас какое-то дело?

Роланд покачал головой и потянул Мартина, но тот, к несказанному удивлению Роланда, вдруг заявил:

– Мы хотели поздравить господина Дауме!

– Очень мило с вашей стороны! – воскликнула госпожа Блюмляйн. – Вы первые, кому пришла в голову эта мысль! Прошу! – сказала она и повела их в директорский кабинет. – Нашего господина Дауме не узнать! – прошептала она по дороге. – Он сбрил бороду и пришел сегодня в костюме. С галстуком! Очень импозантно! Как чувствовал, что сегодня его назначат директором!

– У тебя что, антивирусник в башке слетел?! – набросился Роланд на Мартина, когда они вышли наконец из директорского кабинета. – Совсем спятил?! С чего ты полез этому гаду руку жать? Ты бы еще в нос его поцеловал! «Поздравляю, господин Дауме! Мы просто счастливы!» Развел подхалимаж, подлиза!

– Ты тоже, между прочим, пожал ему руку, – спокойно ответил Мартин.

– А что мне оставалось делать? – продолжал возмущаться Роланд. – Ты к нему с телячьими нежностями, а я что, должен был двинуть ему в ухо? Вот и пришлось подать ему руку.

– А пока ты его поздравлял, дело сделалось! – сказал Мартин с хитрой улыбкой.

– Какое дело? – удивился Роланд.

Мартин оттащил Роланда за стенд, на котором с двух сторон были развешены рисунки шестого «В». Там он с заговорщицким видом вынул руку из кармана и разжал кулак.

– Вот это да! Ты что, спер у Дауме ключи? Ну молодец! Ну ты даешь! – обрадовался Роланд.

– Понимаешь, я-то думал, мы зайдем на разведку, оглядимся, – стал объяснять Мартин. – Может быть, у него доска какая там для ключей есть или еще что. А потом смотрю – ключи-то на столе лежат! Ну я и…

– …цапнул! – закончил за него фразу Роланд. – Здорово! Теперь нам нужно подключить Тину, причем немедленно. Пусть гонит в универмаг. Вот только как ей успеть, перемена-то скоро кончится!

– А главное, как незаметно вернуть ключи на место? – задумался Мартин. – Какой тут, кстати, ключ от квартиры? – пробормотал он, разглядывая связку.

– Маленький, наверное, – предположил Роланд. – Большие – от школы. Думай, как нам Тину с урока отпросить! А как ключи вернуть, я знаю. Скажем Тине, чтобы купила по дороге букет цветов.

– Зачем? – удивился Мартин.

– Милая, симпатичная девочка с наивными глазами преподносит господину Дауме букет цветов от своего класса… – начал Роланд.

– …и незаметно кладет ключи обратно на стол! – закончил Мартин. – Отлично!

Урок уже начался, когда в кабинет, в котором занимался четвертый «Б», постучал Мартин Пепперминт.

– Да, – послышался голос госпожи Руммлер, которая уже через секунду выглянула в коридор. – Ты ко мне? – удивилась она, обнаружив Мартина. – Здесь четвертый «Б» вообще-то.

– Знаю, – ответил Мартин. – Меня просили передать Тине Холлер, чтобы она срочно шла домой. Ее собаку сбила машина.

– Бедная девочка, – ахнула госпожа Руммлер и тут же вернулась в класс.

Мартин слышал, как она сказала:

– Тина, собирай вещи и иди домой!

Потом она что-то еще прошептала Тине, но Мартин не расслышал.

Через секунду встревоженная Тина вылетела из класса.

– Это правда? Что с Мишей? – бросилась она к Мартину с вопросами.

– Ровным счетом ничего! – сказал Мартин, увлекая Тину за собой. – Мне пришлось сочинить про Мишу, чтобы вытянуть тебя с урока! Мы добыли ключи. Представляешь?!

– А я поверила, что с Мишей плохо! – Тина вздохнула с облегчением. – Зачем было такое придумывать? Не мог чего-нибудь попроще?

– Например? – спросил Мартин.

– Ну, сказал бы, что папа упал с лестницы и сломал себе ногу или что мама разбила новую машину вдребезги…

Мартин недоверчиво посмотрел на Тину. С ней не соскучишься. Никогда не знаешь, шутит она или говорит серьезно.

– Хорошо, что мама сегодня дала мне денег заплатить за балет, – сказала Тина, внимательно выслушав Мартина, который изложил свой план действий.

– Это ты к чему? – не сразу сообразил Мартин.

– А к тому, что вы, конечно, придумали отличный план, но только забыли, что за нее надо платить и за ключи, и за цветы.

– Действительно, шляпы! – согласился Мартин. – Слушай, а вдруг госпожа Руммлер увидит тебя с цветами? – спохватился он. – Ты же побежала якобы спасать собаку.

– Госпожа Руммлер на уроке, а Дауме о собаке ни сном ни духом, – успокоила его Тина. – А если выяснится, что он каким-то образом узнал о собаке, то я скажу, что врач посмотрел Мишу и не нашел никаких серьезных травм, так, легкие ушибы. Скоро, дескать, поправится.

В то самое время, когда Тина мчалась со всех ног в сторону универмага, чтобы заказать ключи, а Мартин извинялся за опоздание перед учительницей математики госпожой Хиллер-Дренкепшу, а господин Шеллинг грустно катил на велосипеде домой, а госпожа Плюмляйн принесла господину Дауме чай с липовым медом, и в то самое время в квартире Пепперминтов началось экстренное заседание военного совета в составе папы Мартина и его лучшего друга господина Понеделькуса.

– Коли этот Дауме удерживает Субастика силой, мы должны сделать все, чтобы освободить его! – решительно сказал господин Понеделькус. – Правильно я говорю? Правильно!

– Да, но как? – спросил господин Пепперминт. – Я кстати, узнал, где он живет: Гинденбургштрассе, тридцать три. Вчера даже съездил туда па разведку. Дом на две семьи. Дауме живет на втором этаже.

– Откуда тебе это известно? – удивился господин Понеделькус.

– А я притормозил слегка и прочитал, что у них там написано на табличке у входа, – объяснил господин Пепперминт. – На первом этаже живет какой-то Шпинелли. Сейчас, похоже, в отъезде. Во всяком случае, почтовый ящик забит рекламой и газетами. Отсутствует уже не меньше месяца, судя по датам на газете.

– Шпинелли, Шпинелли… – задумался господин Понеделькус. – Наверное, владелец мороженицы. На зиму он всегда уезжает к родственникам в Италию. Если квартира сейчас пустует, это для нас большой плюс.

– В каком смысле? – спросил господин Пепперминт.

– Никто мешать не будет, когда я наверх полезу, – объяснил господин Понеделькус.

– А как ты среди бела дня наверх полезешь? – решил уточнить господин Пепперминт.

– Наряжусь мойщиком окон, и все! Здорово придумал? Здорово! – похвалил сам себя господин Понеделькус. – Одолжу у соседа длинную лестницу и начну себе потихоньку окна мыть, сначала на первом этаже, а потом доберусь и до второго. Посмотрю, там ли Субастик. А если повезет, то и внутрь залезу. Вдруг окно будет открыто. На верхних этажах люди часто только прикрывают окна, оставляют щелку. Думают, что им ничего не грозит, раз они так высоко живут. А мойщик окон тут как тут!!!!

– А я что буду делать при этом? – поинтересовался господин Пепперминт.

– Ты будешь стоять на шухере, говоря профессиональным языком, – пояснил господин Понеделькус. – Твоя задача – вести наблюдение за прилегающей территорией. Если вдруг появится Дауме, ты громко свистнешь в два пальца. Ты свистеть-то вообще умеешь? – спросил господин Понеделькус и посмотрел испытующе на друга.

Господин Пепперминт сунул два пальца в рот и лихо свистнул.

– Молодец, Пепперминт! – оценил господин Понеделькус мастерство господина Пепперминта. – Будем надеяться, что тебе не придется завтра свистеть. Раз Дауме учитель, то он уже с утра пораньше отправится в школу. Так что в нашем распоряжении полдня! Ну, до завтра!

На следующий день Мартин, Роланд и Тина не явились в школу.

Роланд отсутствовал по болезни. За завтраком он так упорно кашлял, что мама тут же написала объяснительную записку и занесла ее в школу.

Тина отсутствовала по уважительной причине. Во всяком случае, так подумает госпожа Руммлер, рассудила Тина. Решит, что бедная девочка ухаживает за своей собакой.

Мартин ничего придумывать не стал, а взял и просто замотал уроки.

Вчера все прошло без сучка и задоринки. Тина заказала дубликат ключей и благополучно вернула украденную связку на место, так что Дауме ничего не заметил.

Сегодня они встретились с утра и пошагали на Гинденбургштрассе. Операция по спасению Субастика, или «СпаСу», как ее назвал Роланд, началась. Все страшно волновались.

– Давайте еще раз всё проговорим, прежде чем мы запустим Тину в дом, – предложил Мартин.

– Да мы уже три раза всё проговорили, – с тяжелым вздохом сказал Роланд и закатил глаза. – Но хочешь, повторим в четвертый: Тина открывает квартиру, проходит внутрь, зовет Субастика, выводит его на улицу, мы все вместе идем к родителям Мартина. Я все это время сторожу на улице. Если замечу что-то подозрительное, звоню три раза в дверь. Это будет знак Тине, чтобы она скорее сматывалась. Ты стоишь на углу и смотришь, чтобы не появился Дауме.

– А с какой стати он должен появиться? – с недовольным видом спросил Мартин. – Он же в школе. Мне так неинтересно!

– Зато тебе будет очень интересно, когда мы освободим Субастика и ты отведешь его к себе домой! – сказала Тина. – Мы не можем совсем исключить появление Дауме, понимаешь? Вдруг он забыл что-нибудь дома? Или ему просто-напросто стало плохо?

– Ну ладно, как скажете, – согласился Мартин. – А на каком углу мне стоять? Он может прийти слева, со стороны Генералштрассе, а может справа, со стороны Рихард-Вагнервег. А может, он на своем «бугатти» подкатит! Хотя вчера он пришел в школу пешком…

– Если он пойдет пешком, то наверняка по Рихард-Вагнервег, так короче, – предположила Тина. – Так что давай лучше туда.

– А что мне делать, если он действительно появится? – спросил Мартин.

– Тогда свистнешь, – сказал Роланд. – Я услышу и дам знак Тине. Она прибежит, и мы смоемся. Ты свистеть-то вообще умеешь?

– Умею! – ответил Мартин. – Как положено, в два пальца! Меня папа научил.

Господин Понеделькус и господин Пепперминт дошли до угла Гинденбургштрассе и Генералштрассе. Тут они остановились.

– Вот здесь будет твой наблюдательный пост. Да, именно тут, – сказал господин Понеделькус. – Как этот Дауме выглядит, ты знаешь. Сам говорил, что видел его, когда встречал Мартина из лагеря. Если что, свисти. Хотя вряд ли он тут появится.

– Ну, счастливо, Антон! – сказал господин Пепперминт и крепко пожал господину Понеделькусу руку. – Удачи тебе!

Господин Понеделькус водрузил на плечо лестницу, господин Пепперминт подал ему ведро и тряпку, после чего бравый стекломой пошагал по Гинденбургштрассе прямо к дому № 33.

Как и предполагала Тина, ключ от парадной открывал и дверь от квартиры. Тина без труда справилась с замком и скользнула внутрь.

Теперь она стояла посреди чужой квартиры, и сердце ее бешено колотилось.

Тина огляделась.

Четыре двери выходили в коридор, и все они были закрыты.

Тина собралась уже открыть первую дверь справа, но тут же отдернула руку. А что если в квартире кто-нибудь есть? Вдруг Дауме женат, и там, за дверью, сейчас стоит госпожа Дауме? Или его мать? Почему они не подумали об этом?!

Был только один способ проверить, есть ли кто дома: выйти из квартиры, закрыть дверь и позвонить. Если никто не откроет, значит, путь свободен. А если откроет? Госпожа Дауме, например. Увидит Тину и спросит: «Что тебе, деточка?»

«А я тогда скажу, что пришла к господину Шпинелли!» – решила Тина, которая запомнила фамилию соседа снизу. Да, так она и сделает! Госпожа Дауме отправит ее вниз, и все. Дескать, ошиблась этажом.

Тина нажала на кнопку звонка. Тишина. Тина выждала несколько минут и снова вошла в квартиру. Она быстро распахнула дверь в первую комнату. Спальня. Кровать аккуратно убрана. Мужские брюки на вешалке. Длинный платяной шкаф.

– Субастик! – позвала Тина. – Субастик! Ты здесь?

Тина открыла шкаф. Там висело несколько спортивных костюмов разных цветов, несколько пар брюк, две-три куртки. Никакого намека на Субастика.

Тина вышла из спальни и отворила вторую дверь. Здесь было темно. Тина протянула руку и попыталась нашарить выключатель.

Господин Понеделькус начал с первого этажа. Он перемыл уже все окна, обойдя весь дом по кругу, и теперь не знал, что ему делать. Он не решался приставить лестницу, подняться наверх и заглянуть в квартиру к господину Дауме. Мешал мальчишка, который топтался перед самым входом и явно не собирался в ближайшее время отсюда уходить. На вид ему было лет десять, небольшого росточка, в круглых очках. У господина Понеделькуса было такое ощущение, что вредный очкарик подозрительно посматривает на него.

Подумав, господин Понеделькус решил установить контакт с мешающим субъектом.

– А тебе что, в школу не нужно? – спросил он как можно более безмятежно.

– Не, – буркнул мальчишка, отвернулся и стал смотреть в другую сторону.

– А я тут окна мою, – сообщил господин Понеделькус, чтобы поддержать беседу.

– Вижу, не слепой, – ответил мальчик, который, похоже, был не приучен обмениваться любезностями с незнакомыми взрослыми.

– Бывают же такие буки, – закруглил разговор господин Понеделькус и, чтобы не возбуждать подозрения, принялся по третьему разу надраивать окно в туалете первого этажа.

Тина нажала на выключатель, и зажегся свет. С первого взгляда было понятно, что она попала в ванную комнату без единого окна. Вряд ли господин Дауме держит Субастика тут.

– Субастик! – позвала она на всякий случай. – Ты где?

Ее голос гулко прозвучал в этом маленьком помещении, отделанном кафелем. Ей даже показалось, что она услышала легкое эхо.

Следующая дверь вела в гостиную. Там стояло красное кресло, по виду совсем новое, странный барный стул на высокой подставке в виде слоновьей ноги, на стуле – зеленый телефон, рядом – письменный стол, на котором Тина заметила вазочку с печеньем. Тина машинально взяла оттуда штучку и сунула в рот. Печенье оказалось твердым и невкусным. Тина хотела было положить его обратно, но вовремя сообразила, что господин Дауме наверняка заметит огрызок и тогда поймет, что в квартире кто-то побывал в его отсутствие. Она приоткрыла окно и выбросила печенье в сад за домом. В этот момент раздалось три звонка. Условленный сигнал! Тина бросилась вон из квартиры, захлопнула за собой дверь и вихрем слетела по лестнице вниз. Там ее поджидал Роланд. Вид у него был довольно спокойный.

– Что случилось? – спросила Тина, запыхавшись от бега. – Дауме идет? Чего мы тогда стоим?

– Извини, что я тебе помешал, – ответил Роланд. – Просто я хотел тебя предупредить. Тут крутится придурочный мойщик окон. Он уже в четвертый раз надраивает окно в туалете нижнего этажа. Сейчас он как раз перешел за дом. Ты там осторожнее, а то он еще полезет мыть на второй этаж и заметит тебя.

– Ну ладно, – сказала Тина. – Тогда я пошла обратно. Ты меня больше так не пугай!

И тут господин Понеделькус обнаружил на втором этаже открытое окно! Причем со двора! И как он его проглядел? Господин Понеделькус воровато оглянулся. Сад примыкал к соседским садам, которые были такими же пустыми и по-зимнему голыми, как и у господина Дауме. Ни души. Господин Понеделькус собрался с духом, решительно приставил лестницу, быстро вскарабкался наверх, влез в окно и очутился в гостиной господина Дауме.

Осторожно ступая по ковру, он обошел комнату. Возле красного кресла лежала стопка журналов «Мотоспорт». Вазочка с печеньем на столе. Господин Понеделькус не удержался и взял себе штучку. «Каменные, не раскусить», – пробормотал он и отправил надкушенное печенье в мусорную корзину.

Никаких признаков Субастика.

Господин Понеделькус решил обследовать следующую комнату.

Тина тем временем добралась до кухни. Обычная кухня, обычная обстановка, подумала она, оглядевшись. Посудный шкаф, хозяйственный шкаф, холодильник… А что это там на полочке? Это же…

И тут она услышала какой-то шорох в хозяйственном шкафу. Мышь? Тина любила собак, но побаивалась всех животных, которые были меньше карликовых пинчеров. Открыть, посмотреть? А вдруг оттуда выскочит мышь? Или, того хуже, крыса? Тина осторожно приблизилась к шкафу. Ей показалось, будто кто-то там внутри поет. Тоненьким-тоненьким голоском. И очень тихо.

– Субастик? – осторожно спросила она.

В этот момент дверь в кухню медленно отворилась и в щель просунулась лохматая голова какого-то дядечки.

Тина закричала от страха. Незнакомец тоже вскрикнул и быстро захлопнул дверь. Тина слышала, как он протопал по коридору и явно завернул в гостиную. «Наверняка побежал звонить в полицию», – подумала Тина.

Тина выскочила из кухни, рванула на себя входную дверь, забыв о всякой осторожности, скатилась с лестницы, и, выскочив на улицу, бросилась со всех ног прочь, крикнув на ходу Роланду:

– Уходим! Полиция!

Роланд припустил за ней.

Запыхавшись, они притормозили на углу, где их поджидал Мартин.

– Что случилось? – спросил Мартин взволнованно. – Вы нашли Субастика? Чего вы так несетесь?

– Нас накрыли! – сообщила Тина, отдуваясь. – Удрала в последнюю секунду. Там у Дауме кто-то живет. Может, брат. Или дядя. Не понимаю только, почему он не отреагировал, когда я звонила в дверь. Представляете, стою я в кухне, вдруг дверь открывается и входит какой-то дядька!

– А он что-нибудь сказал? Он не пытался тебя схватить или что-нибудь еще? – спросил Мартин.

– Нет, он сразу помчался в гостиную, – сказал Тина. – Наверняка он позвонил в полицию и сообщил, что у него в квартире взломщица.

– Тогда сматываемся, пока сюда машины с мигалками не понаехали и нас не сцапали! – предложил Роланд.

Ему не пришлось повторять свое предложение дважды. Сообщники рванули с места и задали стрекача. Они мчались по Рихард-Вагнервег и перешли на шаг, только добравшись до пешеходной зоны на Гёльдерлинплатц.

Господин Понеделькус так резво вылез из окна, что чуть не шмякнулся на землю. Нога соскользнула с верхней ступеньки, и лестница едва не кувырнулась. В последнюю секунду он успел ухватиться за карниз и нащупать пятками нужную ступеньку.

Чуть погодя он уже предстал перед господином Пепперминтом.

– Ты чего так несешься? И где твое ведро? – удивился господин Пепперминт.

– Неужто я впопыхах его забыл? Точно, забыл, – сообщил господин Понеделькус, отдуваясь.

Он снял лестницу с плеча и оглянулся.

– Давай ты спереди, я сзади, и быстро уходим! – скомандовал он, подхватывая лестницу с одного конца.

Господин Пепперминт послушно взялся за другой конец лестницы, и друзья посеменили по Генералштрассе в сторону Хоймаркт.

Дойдя до площади, они прислонили лестницу к фонарю, и господин Пепперминт потребовал у господина Понеделькуса отчета.

– Что стряслось-то? Ты видел Субастика? От кого мы убегали?

– Все пропало. Пропало все, – сообщил господин Понеделькус. – Весь план насмарку! Представляешь, у этого Дауме, оказывается, есть дочь!

– Да что ты говоришь? – ахнул господин Пепперминт.

– Невероятно, но факт! У него есть дочь! – повторил господин Понеделькус. – Сначала все шло как по маслу. Я забрался в квартиру. В гостиной никого, чисто-пусто. Захожу в кухню, а там эта девчонка! Ка-а-а-а-к заорет! На сто километров слышно! Наверняка она уже и полицию вызвала. Завтра во всех газетах мой фоторобот будет.

– Фотороботы составляют только в случае особо тяжких преступлений! – попытался утешить друга господин Пепперминт. – А тут – неудавшаяся попытка ограбления! Уверяю тебя, никто с фотороботами возиться не станет! Пойдем-ка мы лучше с тобой в «Золотой якорь», выпьем чего-нибудь горячего, – предложил господин Пепперминт. – Хорошая кружка глинтвейна тебе сейчас не повредит! Честно заслужил!

– Точно, заслужил, – согласился господин Понеделькус. – Только я предпочел бы выпить глинтвейна в «Черном медведе». Более вдохновляющее название.

– А с лестницей что будем делать? – спросил господин Пепперминт.

– Оставим пока тут, – сказал господин Понеделькус. – На обратном пути заберем.

– Зря старались, – печальным голосом проговорил Мартин. – Если Дауме живет вместе с дядей или братом, то весь наш план насмарку!

– От нашего плана, конечно, придется отказаться, – сказала Тина, – но старались мы не зря!

Тина сунула руку в карман своей клетчатой куртки.

– Смотрите, что я добыла! – сказала она с широкой улыбкой.

– Так это же… – не верил своим глазам Мартин. – Это же мой пузырек с возвратными каплями! – закричал он вне себя от радости. – Откуда он у тебя?

– Стоял в кухне, на полочке, – объяснила Тина. – На самом видном месте. Я его сразу узнала, по этикетке. Там ведь написано «В. к. д. С», и я догадалась, что это возвратные капли для Субастика.

– Тогда мы можем вызвать к себе Субастика, – сказал Роланд. – Проще простого. Давай, Мартин! Ведь Субастик слушается только Пепперминтов!

– Держи! – сказала Тина и протянула Мартину бутылочку с каплями.

– Ну, не на улице же пить, – возразил Мартин. – Сейчас как раз обеденное время. Я пойду домой и сделаю вид, будто вернулся из школы. Родителям не обязательно знать, что я сегодня прогулял. А то папа примется горевать, что он меня плохо воспитал и так далее. Так что встретимся позже, у Роланда.

– Вайденуфер, шестьдесят четыре, четвертый этаж, справа от лифта, – сказал Роланд, обращаясь к Тине.

– А фамилия какая на дверях? Хагенштефен? – уточнила она с таким простодушным видом, что опять было невозможно догадаться, шутит она или всерьез.