Текст книги "Морские волки Гитлера. Подводный флот Германии в период Второй мировой войны"

Автор книги: Пауль Герберт Фрейер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Гибельный маршрут

Подписанный в ноябре 1936 года представителями Германии и Японии пресловутый «Антикоминтерновский пакт», к которому через год присоединилась Италия, на самом деле представлял собой военно-политический блок государств, намеревающихся совершить агрессивные действия как против Советского Союза, так и против западных держав. На принятое Тайным Имперским советом, фактически являвшимся тогда высшим государственным органом Японии, решение отказаться от плана нападения на СССР и в 1941 году развязать военные действия против Англии и США с целью аннексировать их колониальные владения и подмандатные территории повлияли три фактора. Во-первых, после разгрома японских войск в 1938 году у озера Хасан и в 1939 году на территории Монголии в районе реки Халхин-Гол милитаристские круги этой страны, кроме самых закоренелых авантюристов, достаточно трезво оценивали военно-экономический потенциал могущественного северного соседа и понимали, что не могут позволить себе на данном этапе развязать с ним войну. В то же время оперативно-стратегическая обстановка в Юго-Восточной Азии и странах Южных морей как нельзя лучше способствовала осуществлению агрессивных замыслов. После вывода из строя основных сил Тихоокеанского флота США путем нанесения массированного удара по базировавшимся на Гавайских островах его кораблям, Япония в конце 1941 – первой половине 1942 годов захватила Лаос, Филиппины, Бирму, Индонезию и крайне важный в стратегическом отношении форпост Великобритании в этом регионе порт Сингапур.

На оккупированных территориях под демагогическим лозунгом создания «Восточно-Азиатской сферы совместного процветания» был установлен жесточайший колониальный режим, по своим методам террора и эксплуатации во многом схожий с гитлеровским «Новым порядком».

После успешного наступления вермахта летом 1942 года Япония вновь начала бряцать оружием на дальневосточных границах Советского Союза. Глава японского правительства генерал Хидэки Тодзио, занимавший также пост военного министра, заявил на приеме в германском посольстве, что они твердо намерены внезапно напасть на Владивосток и одновременно нанести отвлекающий удар на Благовещенск. Если бы гитлеровским войскам действительно удалось бы, согласно плану «Барбаросса», выйти на линию Архангельск – Волга – Астрахань, сформированная на Ляодунском полуострове и впоследствии расквартированная в Северной Маньчжурии Квантунская армия – ее численность в 1942 году была доведена до 1,1 миллиона человек – безусловно вторглась бы на советскую территорию. Но разгром гитлеровских полчищ на Волге образумил даже закоренелых милитаристов.

6 марта 1943 года японский посол в Берлине Осима следующим образом выразил официальную позицию своей страны: «Японское правительство полностью сознает опасность, исходящую от России, и с пониманием относится к желанию своего союзника, Германии, добиться скорейшего вступления Японии в войну. Однако ввиду военно-стратегической обстановки Япония не может себе этого позволить».

Весной 1942 года операционная зона германских ВМС была значительно расширена за счет включения в нее юго-западной части Индийского океана. Из командиров подводных лодок здесь особенно отличился капитан 3-го ранга Люпс. В ходе двух боевых походов в сентябре 1942 – январе 1943 годов и марте – октябре 1943 года его «У-181» потопила 22 корабля общим водоизмещением 106 633 брутто-регистровых тонн. В августе 1943 года Люпсу вручили высшую награду Третьего рейха – «бриллианты» к Рыцарскому кресту. Пропагандисты из ведомства Геббельса немедленно провозгласили его преемником Прина.

Для доставки из захваченных Японией стран Юго-Восточной Азии каучука, вольфрама, молибдена, олова и хинина и перевозки туда оптических приборов, ртути, чертежей и образцов новейших видов вооружений в качестве транспортов пришлось использовать подводные лодки. Однако Дениц наотрез отказался выделить для осуществления этой цели хоть одну боевую единицу из числа оперировавших в Атлантике субмарин. Командующий итальянским военно-морским флотом адмирал Риккарди передал в распоряжение штаба Деница пять подводных лодок крейсерского типа. Из них только три достигли побережья Юго-Восточной Азии. После свержения Муссолини и капитуляции Италии их экипажи были интернированы и Дениц был вынужден дать согласие на переброску из Атлантики в Тихий океан нескольких субмарин.

В конце концов военно-морскому атташе в Токио адмиралу Веннекеру удалось добиться от японских властей согласия на использование нескольких баз, расположенных на контролируемых Страной Восходящего Солнца территориях. Тем не менее на пути из Атлантического океана в Тихий и обратно нацистский подводный флот понес большие потери. Этот маршрут оказался губительным для него. Из использовавшихся одновременно в качестве действующих единиц и транспортов 45 субмарин типа «IX» 34 погибли.

Политические махинации

По мнению японских адмиралов, их подводные лодки из-за несовершенной конструкции были не в состоянии причинить существенный урон торговым флотам Англии и США. Гитлер учел данное обстоятельство и распорядился передать им подводную лодку типа «IXB».

10 мая 1943 года «У-511» под командованием капитан-лейтенанта Шнеевинда покинула одну из баз на Атлантическом побережье Франции и направилась в Японию. На ее борту находился представитель японских ВМС при Денице вице-адмирал Намура. 7 августа субмарина прибыла в порт Куре и сразу же вошла в состав императорского военно-морского флота под бортовым номером «РО-500». Японцы тщательно изучили ее устройство и вооружение, но так и не успели до конца войны не только наладить серийное производство этих субмарин, но даже разработать опытный образец.

Вторая аналогичная акция была еще более засекречена.

* * *

Поздним вечером 8 февраля 1943 года несший вахту на мостике приткнувшейся к причалу Кельнского порта «У-180» старшина машинистов Вип услышал близкий рокот автомобильного мотора. Затем он затих. Также быстро протянулись от маскировочных фар и исчезли синие полосы света. Солдаты в форме морской пехоты в быстром темпе сняли с въехавшего на пирс грузовика несколько запаянных наглухо ящиков и чемоданов. Руководивший разгрузкой обер-лейтенант приказал Випу разместить их в кают-компании и никому ничего не говорить.

Ровно в шесть часов утра на пирсе появился капитан 3-го ранга Музенберг. Он по привычке окинул взглядом мощный корпус находившейся под его командованием субмарины и, спустившись в темную горловину люка, приказал:

– Приготовиться к отплытию!

После традиционного обхода строя подводников командующим флотилией в потрескивающих от напряжения динамиках громкой связи прозвучала команда:

– Отдать швартовые!

Двое матросов быстро отвязали от кнехтов толстые канаты и сноровисто бросились к вертикальной стальной лестнице. Натужно заурчал двигатель, забурлила вода за кормой, лодка неторопливо развернулась и, набирая скорость, устремилась вперед.

– Столько было разговоров, а ничего особенного не произошло, – недовольно пробурчал штурман.

На подходе к Лабоэ Музенберг распорядился застопорить двигатель. Субмарина замерла, и волны перекатывались теперь через нее, как через лежащее поперек громадное бревно. Только командир знал, что лодка не просто дрейфует, а находится в заранее условленной точке.

Резкий пронизывающий ветер швырял в лица стоявших на мостике водяную пыль. Сигнальщик судорожно вдохнул сырой воздух, прищурился, разглядывая взбудораженное море, и внезапно увидел на гребне волны баркас, который сразу же провалился между двумя валами. Затем он снова показался и снова пропал. Музенберг, затаив дыхание, следил за медленно приближавшимся к лодке баркасом. Подхваченная попутной волной шлюпка через несколько минут уже терлась о борт субмарины. На палубу поднялись два человека в штатском. Более молодой и поджарый заботливо поддерживал под руку невысокого толстяка, в очках в массивной роговой оправе. В правой руке он держал раскрытый зонтик.

Командир пожал им руки и приказал отвести в кают-компанию. Смуглый цвет обоих незнакомцев и разрез их глаз, выдававший восточную кровь, породил новые слухи.

– Слышь, а одного я точно где-то видел. По-моему, в «Вохеншау», – громко заявил один из матросов.

– Заткнись, – оборвал его напарник. – А то опять разговоры пойдут.

Тут командир по громкой связи заявил, что они взяли на борт двух корабельных инженеров для доставки в Норвегию. Ему, разумеется, никто не поверил. К тому же кок по секрету сообщил, что готовил им какие-то особенные блюда из риса и слышал, как командир разговаривал с ними по-английски.

В Бергене субмарину загрузили дополнительными запасами продовольствия, солярки и пресной воды. Оба пассажира даже не вышли из каюты. Членам экипажа было категорически запрещено не только сходить на берег, но даже общаться с другими подводниками. Через три часа «У-180» прошла через узкий пролив между Фарерскими островами и Исландией. Лишь теперь Музенберг счел нужным объяснить экипажу смысл полученного ими секретного задания:

– Камрады! У нас на борту лидеры индийского освободительного движения Субха Чандра Бос и его порученец, доктор Хабид Хасан. Мы должны доставить их в Юго-Восточную Азию. Оттуда они начнут борьбу с английскими колонизаторами. Приказываю обращаться с нашими гостями вежливо и выполнять любые их желания.

Один из ближайших соратников Ганди и Неру Субха Чандра Бос был даже избран в начале 1939 года президентом Всеиндийского Конгресса. Но в отличие от большинства своих подвижников он искренне полагал, что в борьбе за освобождение страны им следует обратиться за поддержкой к нацистской Германии, фашистской Италии и милитаристской Японии. В том же году он сложил с себя полномочия и в поисках союзников отправился в Европу. После долгих скитаний он оказался в Берлине, где 22 июня 1941 года его принял Гитлер. Однако после провала стратегии «блицкрига» и разгрома на Северном Кавказе подразделений, сформированных специально для вторжения в Индию, Бос перестал представлять какой-либо интерес для правителей Третьего рейха. Поэтому он охотно согласился перебраться в Японию.

Пройдя с наиболее экономичной скоростью вдоль западного побережья Африки, «У-180» через семь суток вышла на трансиндийский маршрут Порт-Саид – Аден. Здесь сигнальщик 18 апреля заметил шедший по пересекающемуся курсу танкер «Корбис».

По команде Музенберга подлодка тут же ушла на глубину и малым ходом двинулась к предполагаемой цели. Дождавшись, когда они сравняются, он приказал выпустить сразу две торпеды и после всплытия долго смотрел на медленно уходящую под воду громаду.

23 апреля «У-180» прибыла к назначенному месту встречи к юго-востоку от Мадагаскара и в ожидании подхода японского подводного крейсера легла в свободный дрейф.

Новыми пассажирами «У-180» стали два японских инженера, посланных в Германию для изучения новых методов строительства подводных лодок. Кроме того, на субмарину погрузили для передачи в японское посольство в Берлине девять ящиков с двадцатикилограммовыми слитками золота.

Субха Чандра Бос и его спутник беспрепятственно добрались до Японии. 4 июля 1943 года он объявил о создании «индийского эмигрантского правительства». Однако его стремление любым путем добиться независимости Индии сильно раздражало правящие круги Японии, на самом деле собиравшиеся превратить эту страну в свою колонию. Во всяком случае, они в конце концов поспешили избавиться от него. В августе 1945 года самолет, на котором Бос летел в Бирму, бесследно исчез у берегов Китая.

Жестокая расправа

Осенью 1944 года из Норвегии и Франции в Юго-Восточную Азию была отправлена вторая группа подводных лодок. В ее состав вошли «У-510», «У-848», «У-849» и «У-850». Из них только «У-510» дошла до конечного пункта маршрута. Тогда командование подводным флотом отказалось от способа группового использования субмарин в этом регионе. В начале 1944 года туда для проведения одиночных крейсерских операций с равными промежутками во времени было отправлено 16 подводных лодок.

«У-852» пересекла экватор и взяла курс на юг. В таких случаях принято устраивать «праздник Нептуна», и командир подлодки капитан-лейтенант Гейнц-Вильгельм Экк решил, что даже в 300 милях от африканского побережья, где в любую минуту следовало ожидать появления кораблей или самолетов противника, нужно следовать давней морской традиции. Ранее в Южном полушарии побывали только он, инженер-механик капитан-лейтенант Ленц, судовой врач майор медицинской службы Вайспфенниг и старшина машинистов. Ко всеобщему удовольствию те, кому предстояло пройти «обряд крещения», появились на палубе в трусах. Врач и старшина машинистов поочередно обливали их из ведра водой.

Вечером 13 марта на горизонте обозначился силуэт корабля. «Атаковать или нет?» – напряженно размышлял Экк. После уничтожения судна им вряд ли удастся незаметно добраться до Индийского океана. Тем не менее после недолгих раздумий он рявкнул в раструб переговорной трубы:

– Погружаемся! Мы атакуем его!

Он распорядился привести торпедные аппараты в положение «товсь» и, дождавшись, когда нос корабля коснется серебряной нити визира, приказал открыть огонь.

Мощный взрыв потряс судно. Взбухший изнутри светящийся шар тут же лопнул с оглушительным треском.

Вода с ревом хлынула в пробоину, и пораженный почти точно по центру корабль начал быстро тонуть.

После всплытия субмарина, рассекая заостренным форштевнем мелкие волны со вспененными загривками, направилась прямо к эпицентру взрыва. Среди обломков и сброшенных на воду спасательных шлюпок и плотов барахтались обезумевшие и оглушенные люди. Прямо перед носом подлодки один из моряков с торпедированного судна кое-как взобрался на плот и обессиленно рухнул на обтянутое парусиной корковое покрытие.

Экк перевел лодку в позиционное положение, встал под козырьком рубки и приказал второму помощнику лейтенанту Гофману:

– Спросите его, как называлось судно, откуда и куда оно шло, какой везло груз и есть ли поблизости еще корабли.

Лейтенант вместе с двумя матросами крюками подтащили плот к борту. Моряк с трудом перевалился через металлическое ограждение и сел, вытянув ноги, возле мостика. Гофман поговорил с ним по-английски и крикнул склонившемуся над поручнями командиру:

– Греческий пароход «Пелей», шел под английским флагом из Фритауна к устью Ла-Платы. Груза на борту не было. Этот человек третий помощник капитана.

– Спасибо, Гофман, – с рассеянным видом пробормотал Экк, явно думая о чем-то своем.

Он посмотрел на сверкающие холодным светом звезды, набрал в грудь побольше воздуха и многозначительно произнес:

– Снимите с него спасательный жилет и посадите обратно на плот.

– Извините, господин каплейт, я…

– Вы что, не поняли, – резко перебил его Экк, – повторяю: снимите с него жилет и отправьте обратно на плот.

Лейтенант Гофман четко развернулся через левое плечо и, как положено по уставу, но не принято на подводных лодках, даже вытянул руки по швам:

– Слушаюсь, господин капитан-лейтенант!

– Подготовить к стрельбе пулемет, – велел Экк старшему матросу и, повернувшись, крикнул в горловину люка: – Принесите на мостик несколько винтовок!

– Вы что, собираетесь… – Вайспфенниг запнулся, не решаясь закончить фразу.

– Разумеется! – Экк с вызовом посмотрел ему прямо в глаза. – Вы только посмотрите на этих людей. Если их обнаружат, у нас могут быть неприятности.

– Но ведь они и впрямь нуждаются в помощи… – не унимался врач.

– Хватит! Вы не хуже меня знаете приказ «Лакония», дорогой доктор! – Экк раздраженно махнул и недовольно посмотрел на старшего матроса Швендера, возившегося с пулеметной лентой.

– Что вы тянете? А ну живее! Давайте, стреляйте по всем, кто еще барахтается в воде!

Тот растерянно посмотрел на командира. Неужели он действительно решил расстрелять беззащитных людей? На какой-то миг он застыл в оцепенении, боясь даже притронуться к гашетке.

– Черт возьми, вы что, оглохли? Выполняйте приказ!

– Слушаюсь, господин каплейт!

Через несколько секунд старшина забыл о муках совести и твердой рукой навел дуло пулемета на первый плот.

Экк, чувствуя его душевные переживания, спокойно добавил:

– Стреляйте только по плавающим в воде предметам. Если кто-то не успеет вовремя отплыть или не умеет плавать, вас это уже никак не касается.

Затрещал пулемет, загрохотали оружейные выстрелы. Видя, что лейтенант Гофман никак не решается вскинуть винтовку, Экк забрал у него карабин и показал, как следует стрелять истинному моряку. Даже судовой врач, забыв о клятве Гиппократа, обязывающей его в любое время оказывать медицинскую помощь любому человеку, теперь добивал одиночными выстрелами живые мишени.

Если пробитые пулями спасательные шлюпки стремительно уходили на дно под отчаянные крики находившихся в них людей, то начиненные пробкой плоты пока еще оставались на плаву. Экк после коротких раздумий приказал принести гранаты, внимательно осмотрел их и, вдохнув полной грудью солоноватый океанский воздух, с силой метнул их и тут же поспешил укрыться от осколков за железным ограждением мостика.

Привлеченный грохотом взрывов, из люка вылез инженер-механик. Поскольку никто из охваченных «охотничьим» азартом подводников не пожелал отдать ему винтовку, он принялся «наводить их на цели»!

Когда смолкли крики убиваемых членов экипажа «Пелея», Экк приказал всем спуститься вниз, лично задраил крышку люка и с удовлетворением записал в бортовой журнал: «13 марта в 17 часов 50 минут потоплен греческий пароход „Пелей“. Все улики уничтожены прямо на месте затопления».

Дениц вполне мог гордиться своим питомцем.

Трем греческим морякам удалось спастись. Двадцать дней они плавали на обломках плота по бескрайним просторам океана, пока, наконец, их не подобрал португальский корабль. Позднее показания одного из них были официально запротоколированы и переданы в отдел противолодочной обороны британского Адмиралтейства.

Пройдя в надводном положении несколько суток, «У-852» вошла в Индийский океан и после получения дополнительного запаса горючего с подводного танкера юго-восточнее Мадагаскара выдвинулась на боевую позицию в районе судоходного маршрута Порт-Саид – Аден.

В полдень 3 мая 1944 года в голубом небе показались пять быстро увеличивающихся черных точек. Это были британские бомбардировщики. Рядом с субмариной поднялся и сразу же опустился столб воды. От взрыва следующей бомбы лодку подбросило вверх. Всех, кто находился на мостике, снесло за борт. Дизели остановились, и ветер медленно развернул лодку поперек волн.

– Дать воздушный пузырь в нос! – в отчаянии выкрикнул Экк.

Засвистел воздух, выталкивающий воду из носовой дифферентной цистерны, но лодка по-прежнему оставалась на поверхности.

Бомбардировщики на бреющем полете прошли над утратившей способность к погружению субмариной, поливая ее свинцом, и Экк принял решение на малом ходу добираться до берега. Вблизи него он приказал инженер-механику заложить в артиллерийском погребе подрывные заряды и вывести бикфордов шнур в центральный пост. Тем временем матросы вытащили из люка несколько резиновых свертков и воткнули в них шланги компрессора. С тихим шипением свертки раздулись и превратились в резиновые шлюпки. Члены экипажа сноровисто расселись по местам и изо всех сил налегли на весла. Уже через четверть часа они догребли до прибрежных скал. Тут до них долетел грохот взрыва, из нутра лодки вырвался огненный вулкан вперемежку с клочьями черного дыма. К ужасу командира «У-852», ее рубка осталась торчать над водой.

Увидев медленно приближающиеся торпедные катера, Экк как-то весь обмяк и медленно опустился на землю. Английские моряки быстро залезли в рубку и выбрались обратно с приборами и папками в руках.

* * *

Сотрудники специального отдела Адмиралтейства, специализировавшиеся на изучении трофейных вражеских документов, внимательно изучили бортовой журнал «У-852» и убедились, что ее экипаж виновен в жестокой расправе над командой «Пелея».

В октябре 1945 года в Гамбурге перед английским военным трибуналом предстали, помимо Экка, судовой врач «У-852» Вайспфенниг, инженер-механик Ленц, второй помощник Гофман и старшина Швендер. Капитан-лейтенант в своем стремлении любой ценой спасти себе жизнь представлял жалкое зрелище.

В Гамбурге все подсудимые были признаны виновными. Экка, Вайспфеннига и Гофмана приговорили к расстрелу, Ленца – к пожизненному заключению, Швендера – к 15 годам тюрьмы. Трибунал учел, что он был вынужден выполнить приказание.

Все подсудимые, сославшись на пресловутый приказ «Лакония», в один голос заявили о своей невиновности. После прочтения прокурором показаний греческого моряка Мюсиса, Экк продолжал утверждать, что вовсе не собирался никого убивать. Он, дескать, просто боялся, что плавающие обломки, плоты и шлюпки позволят обнаружить его субмарину, и поэтому распорядился их уничтожить.

На Нюрнбергском процессе Экк был допрошен в качестве свидетеля. Здесь он столкнулся с Деницем, который настаивал, что его подчиненный неправильно истолковал приказ командира. 30 ноября 1945 года осужденных привезли на расположенное в предместье Гамбурга Боргелер-Егер стрельбище и с прикрытыми повязками глазами привязали к столбам. Через несколько секунд утреннюю тишину вспорол ружейный залп, под ноги солдат из расстрельного взвода посыпались горячие гильзы. Приговор английского военного трибунала был приведен в исполнение.