Текст книги "Дьявольски красив"

Автор книги: Патриция Райс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 13

Мистер Монтегю полагает, что она заслуживает обожания! Джослин просто не знала, как воспринимать такое утверждение мужчины, которого она считает честным, но которому нужны ее деньги.

Она нервно дергала за ленточку на кармане, испытывая непреодолимое желание вскочить и начать мерить шагами кабинет леди Белл. Поверенные его отца и леди Белл сосредоточенно изучали контракт, хмыкали и что–то нашептывали своим клеркам.

Джослин вообще не хотелось присутствовать здесь, но у нее нет отца, чтобы вести переговоры, а виконт Свин скорее начнет летать, чем Джослин позволит ему представлять ее интересы. Она позволила мисс Белден провести этот дьявольский обмен, который Гарольд потребовал за опекунство над Ричардом. Теперь она снова почти без гроша, но Ричард в безопасности. Она позаботилась об этом. Такая ответственность пугает и в то же время радует.

Она будет в огромном долгу у своего мужа, когда он обнаружит, что она сделала. Оставалось лишь надеяться, что ей удастся найти какой–то способ компенсировать ему этот обман.

Трудно строить планы, когда живешь от катастрофы к катастрофе. Все свое детство она прятала Ричарда от брани и кулаков Гарольда, в семнадцать – потеряла отца, вскоре после этого была выброшена из любимого дома и провела последние шесть лет, пытаясь не допустить, чтобы сводные сестры прогнали их из своих домов из–за периодических истерик Ричарда. Ее импульсивные поступки вроде кражи птицы часто имеют далеко идущие, непредусмотренные последствия. Кто бы подумал, что кража Перси приведет к замужеству?

Сидя в оконной нише, она смотрела на улицу. После получения загадочной записки Ричарда она прислушивалась к своим внутренним ощущениям: не говорят ли они о приближении очередной беды. Огилви, возможно, даже сейчас выслеживает ее в поисках своего попугая. Дом в Челси могут поджечь. Ее мать может заявиться к ней вместе с Ричардом – это будет настоящая катастрофа.

В сравнении с этим решение выйти замуж сули т ей покой и безмятежность.

– Это возмутительно! – в ярости возопил поверенный леди Белл. – Здесь говорится, что дом возвращается барону Монтегю в случае, если его сын умрет в течение следующего года. Мисс Каррингтон не может отдать все свои средства в руки мужа, чтобы потом лишиться крыши над головой, если его по несчастью переедет каретой!

Джослин вопросительно вскинула брови на мистера Монтегю. Когда поверенный завозмущался, он перестал ходить взад–вперед и озабоченно посмотрел на нее. Она знала, что поверенные не обратят на нее внимания, но ей было интересно объяснение ее нареченным этой вспышки. Сумасшествие, конечно, но она начинала доверять его цинизму.

– Я предупреждал вас насчет махинаций моей семьи, – тихо сказал он так, чтобы слышала только она. – Я подозревал, что в отцовской щедрости таится какой–то подвох. Это попытка родителей не дать мне пойти на войну.

Он снова стал мерять шагами комнату и обратился к сидевшим за столом поверенным.

– Нельзя ли добавить пункт, по которому дом перейдет к моему ребенку, если я вдруг умру? – спросил он.

Опять этот его сарказм. По–видимому, его родители разыгрывают карту суеверия и надеются, что она не даст их сыну умереть до тридцати лет. Примет ли его отец наследника в обмен на дорогостоящую собственность?

Наследник. До сих пор она как–то не задумывалась о детях. Что ж, пора подумать. Ее охватило желание убежать, убежать как можно дальше. Она–то думала, это будет брак по расчету, но у его семьи, естественно, другие идеи.

– Тогда, возможно, средства невесты должны так же оставаться в ее семье, – сухо отозвался поверенный леди Белл. – Предлагаю предоставить ей полный контроль над своим доходом до тех пор, пока она не получит законных прав на дом.

Умный человек. Это помешает мистеру Монтегю узнать, что у нее нет средств, до начала следующего года. А еще лучше, если он не пойдет на войну: меньше вероятности потерять дом из–за его неожиданной смерти.

Поверенные снова вполголоса заговорили между собой, но мистер Монтегю отложил в сторону свой экземпляр документов и подошел к Джослин.

– Вы нервничаете, – заметил он. – Терзают сомнения?

– Еще бы! Напомните мне, почему я это делаю.

– Потому что ваш попугай учит сквернословить невинных малышей Фица? – предположил он. – Я думал, это потому, что вы хотите вернуть свой дом.

– Но если я правильно понимаю, ваш отец не позволит мне владеть домом, в случае если вы погибнете на войне в следующем году.

– Уэллсли обещал мне должность в штате, если я смогу купить ее до Рождества. Если я скажу вам, что вряд ли отправлюсь на фронт, вы не будете так нервничать? – спросил Монтегю.

Рождество. Она судорожно сглотнула. Не видать ему никакой должности до Рождества.

– Какой смысл нам жениться, если я не получу дом, а вы умрете? – спросила она.

– Я не намерен умирать, – заявил он, – но сейчас вы просто торгуетесь.

– Это все так холодно и сухо, не так ли? – тоскливо проговорила она. – Я очень сожалею, что прострелила вам ногу. Вы все еще хромаете.

– Это была всего лишь царапина. Просто вчера я удалился коленом. Если вы жалеете о том, что мы должны пожениться, то нам надо придумать, как остановить все это сейчас, пока еще не поздно.

Возможно, он прав. Возможно, это именно то, что им следует сделать.

Раздался резкий стук в дверь кабинета, прервав ее размышления, не обуревают ли сомнения и мистера Монтегю тоже. Не успел лакей официально объявить посетителя, как в комнату с хозяйским видом прошествовал Гарольд.

Джослин подняла глаза к небу и пожалела, что у нее в руках нет толстой палки. Скучное совещание сразу же стало более рискованным. А вдруг Гарольд расскажет Блейку, что она уже истратила годовой доход? Джослин сжала кулаки, притворилась равнодушной, а сама пристально смотрела на брата, которого со времени возвращения в Лондон полностью игнорировала.

Она слышала, что Гарольд был ранен в плечо на дуэли год или два назад, но в то время жила в Норфолке, а потому не знала подробностей. Помимо того что растолстел и полысел, он и в самом деле щадил одну сторону.

– Как глава семейства Каррингтон, я должен был быть информирован об этом собрании, – заявил виконт. – Полагаю, я вправе быть включенным в любое дело, затрагивающее интересы моей сестры.

– Сводной сестры, – пробормотала Джослин себе под нос, недоумевая, чего еще хочет этот кровопийца, ведь он и так уже опустошил ее карманы. – Я имею в высшей степени компетентное представительство, но спасибо, Гарольд, что подумал обо мне.

Она поморщилась от прозвучавшего в ее голосе сарказма. Ей совсем ник чему раздражать этого отъявленного негодяя.

Отдавая должное знати, если не самому виконту, все поверенные уважительно встали из–за стола и обратили взгляды наледи Белл, ожидая, что она скажет.

– Каррингтон–Хаус должен быть закреплен за Джослин, – продолжал виконт, как обычно, не обращая на нее внимания. – Ей понадобится птичник.

Гарольд ненавидит птиц Ричарда. Усилием воли Джослин удалось удержаться и не разинуть рот от изумления.

– Контракт должен быть составлен таким образом, чтобы доход Джослин достался либо Ричарду, либо потомству, – заявил Гарольд, – но не такому прилипале, как Монтегю.

Так он сможет благополучно попасть под опекунство Гарольда как главы семьи, дошло до Джослин, которая наконец–то поняла цель внезапного интереса брата.

Маркиза взглянула на Джослин, чтобы понять, как бы она хотела расправиться с незваным гостем. Мистер Монтегю не видел ее предложений. Ее личный защитник встал перед Гарольдом, возвышаясь над ним на целую голову, с удовлетворением отметила Джослин.

– Милорд, вы ошибаетесь, – с явным удовольствием проговорил мистер Монтегю. – Мисс Каррингтон совершеннолетняя и может сама нанимать себе поверенных и принимать решения. Ваш приход не нужен и не желанен.

Ее сводный брат напыжился как разъяренный петух с перебитым крылом.

Ей надо было поинтересоваться подробностями дуэли. Гарольд и мистер Монтегю, по всей видимости, уже были на ножах, и у ее жениха есть склонность чуть что хвататься за оружие. Теперь придется гадать, откуда они знают друг друга.

У Джослин было смутное детское воспоминание о Гарольде–подростке, вышагивавшем на каблуках, в напудренном парике и с мушкой. Она тогда считала его глупым. Сейчас он выглядел не менее глупо, похожий на раскормленного голубя в своем двубортном сюртуке.

Она не могла себе представить, как такая красавица, как его жена, могла обратить на него внимание, но кто их разберет, этих француженок, они такие странные. Он привез Антуанетту из мятежной страны вместе с ящиком бренди, когда Джослин была школьницей. Их отец презирал Антуанетту и ее назойливую манерность, но, по крайней мере, она интересовалась птицами Ричарда.

– И кем, черт побери, ты себя возомнил, Монтегю, чтобы добиваться моей сестры без моего разрешения? – вознегодовал Гарольд. – Я не позволю воспользоваться ее наивностью!

– Как это великодушно с вашей стороны, – ответил Блейк с угрожающей учтивостью.

Без всякого предупреждения он выкрутил здоровую руку виконта за спину таким быстрым движением, что Джослин даже не успела понять, как он это проделал.

– Но не думаю, что мисс Каррингтон просила вас о помощи.

Она восхищалась яростным блеском в глазах своего жениха, когда он защищал ее от драконов. Бедняга Гарольд, безусловно, рептилия, но едва ли дракон. И все равно она ценила его старания.

Мистер Монтегю подтащил Гарольда к окну.

– Мисс Каррингтон, вы хотите, чтобы ваш брат присутствовал при подписании контракта?

Она не могла припомнить, чтобы кто–нибудь интересовался ее мнением. Все наблюдали за ней, чтобы посмотреть, что будет дальше. Поскольку документы опекунства над Ричардом надежно хранятся у поверенного, ей больше нечего опасаться своего сводного брата. Было бы приятно отомстить за его грубость и жестокость, но не стоит.

– Не позволяй этому грабителю детей, этому алчному трусу отобрать у тебя твое наследство! – взвился Гарольд.

– Грабителю детей? – Джослин склонила голову набок. – А сколько мне, по–твоему, лет, Гарольд? Или, может, ты думаешь, что за пределами города время стоит на месте, поэтому я все еще в том возрасте, в котором ты выбросил меня из моего дома?

– Я не мог допустить, чтобы моя жена жила в доме, полном этих проклятых пернатых тварей! – запротестовал он. – Ты тогда еще только–только покинула классную комнату.

Ей было семнадцать, и она готовилась к своему официальному выходу в свет. Она была юной девушкой, оплакивавшей смерть отца, но едва ли школьницей. А Антуанетта – актриса, которая жила со всякими сомнительными типами, куда менее приличными, чем любой из Берд–Каррингтонов. И хотя она притворялась, будто ее это мало волнует, она все же сдержалась и не закричала: «Чушь!»

Мистер Монтегю что–то раздраженно прорычал, отчего Гарольд побледнел. Или, быть может, ее защитник посильнее дернул вывернутую руку.

– Как бы всем ни нравился этот спектакль, я бы все же предпочел, чтобы вы просто сказали мне, что с ним делать.

– Я бы вообще не стала считаться с виконтом, – проговорила Джослин, как она надеялась, равнодушным тоном, чтобы нельзя было понять, как сильно она презирает отцовского наследника. Она считала, что все, что ей пришлось от него вытерпеть, оправдывает ее теперешний поступок. – Я доверяю нанятым поверенным больше, чем ему.

– Джослин, это возмутительно! – прошипел виконт. – Со мной должны были посоветоваться по этому вопросу. Ты понятия не имеешь, за какого негодяя выходишь замуж! Я должен представить свои возражения. Леди Белден, уж вы–то…

Но прежде чем Гарольд успел вызвать раздражение маркизы своим призывом, мистер Монтегю спровадил его к двери. Джослин смотрела во все глаза. Пусть Гарольд и невысокий, но тяжелый. И, тем не менее, она не была уверена в том, что ноги Гарольда касаются пола.

Ее жених швырнул кипящего от негодования виконта в руки крепкого молодого лакея, потом закрыл дверь и повернул ключ в замке. Джослин ждала, что присутствующие встанут, зааплодируют и закричат «браво!», чтобы она могла сделать то же самое.

Леди Белден лишь кивнула и снова повернулась к поверенным.

– Прошу вас, садитесь, джентльмены, и давайте закончим наше дело.

Мистер Монтегю подошел и встал рядом с Джослин, словно всего лишь распорядился насчет чая.

– Я начинаю думать, что мне понравится иметь мужем солдата, – задумчиво проговорила Джослин, все еще потрясенная случившимся. Сколько лет она мечтала о том, чтобы скинуть Гарольда с парапета, а мистер Монтегю почти исполнил ее фантазию. – Не могли бы вы в следующий раз вывести его на острие шпаги?

– Слишком много чести для хвастуна и грубияна, – отмахнулся ее галантный рыцарь.

Она восприняла это как знак того, что мистер Монтегю будет защищать ее даже после того, как узнает об обмане.

При первой же возможности она сделает все, что в ее силах, чтобы возместить ему это.

– Если не возражаете, я попрошу поверенных оставить мои средства в моем распоряжении до тех пор, пока не будут выполнены условия вашего отца, и мы не будем знать, что дом наш. Тогда мы оба получимте, что нам нужно.

Он поклонился.

– Вы сделали меня счастливым, мисс Каррингтон.

Блейк мерил шагами узкое свободное пространство своих комнат, перечитывая соглашение, которое он, наконец, согласился подписать вопреки здравому смыслу.

Хотя они с мисс Каррингтон вольны были жить в Каррингтон–Хаусе, отцовские поверенные настояли на том, чтобы дом был передан в его полную и безоговорочную собственность только через год, если он все еще будет жив. Учитывая нежелание закона признавать за женщиной способность управлять собственными средствами, это не оставляло стороне мисс Каррингтон много места для торга.

Поверенные леди Белден в конце концов перестали спорить с отцовскими из–за контроля над состоянием мисс Каррингтон. Вместо этого они ввели хитрое, условие, не позволяющее ему использовать приданое жены для целей, «которые могут привести к потере его женой своего дома».

Он на законных основаниях мог просадить ее состояние в азартных играх, но должен получить разрешение жены на покупку патента, поскольку уход на войну может привести к его смерти и, как следствие, потере ею Каррингтон–Хауса. Упрямство отца стало тут самым настоящим камнем преткновения.

Следует ли ему портить свосй жене кровь, чтобы она дала ему разрешение? Но нет, у него гораздо больше шансов умаслить ее куда более приятным способом.

Теперь, когда оглашение было сделано, у него не осталось выбора. Блейк вздохнул и швырнул бумаги на стол.

Пронзительный птичий крик, за которым последовало громкое «Жарь ее в хвост и в гриву!», донесся с лестничной клетки, и Блейк застонал. Стой минуты как он встретил мисс Каррингтон, его упорядоченная жизнь превратилась в какой–то балаган. Будь ее сводный брат хотя бы вполовину мужчиной, он бы уже колотил в дверь, требуя сатисфакции за оскорбление. Вместо этого его осыпает проклятиями чертов попугай.

Посыльный, принесший коробку, чертыхался вместе с попугаем, пока поднимался по узкой лестнице. Блейк впустил мужчину к себе в квартиру, удостоверившись, что нигде не валяются никакие железяки.

Домовладелица никак не могла взять в толк, как подставка для дров из гостиной, о которую он споткнулся, оказалась на лестничной площадке. Если исключить вероятность того, что Каррингтон хотел убить его, чтобы не дать жениться на своей сестре, Блейку оставалось отнести подставку лишь за счет рассеянности квартирной хозяйки.

Он не мог себе представить, что Огилви оказался настолько глуп, чтобы покушаться на его жизнь из–за похищенного попугая. И маловероятно, чтобы этому недоумку могло прийти в голову покалечить Блейка, дабы устранить соперника в борьбе за руку мисс Каррингтон. Хотя Блейка неприятно передернуло, когда он вспомнил сообщение Квента о разговоре между Огилви и виконтом. Герцог явно грозился страшной карой за потерю птицы.

– Граф говорит, что вам понадобится вернуть птицу, – сказал лакей, недовольно хмурясь на орущий сверток и вручая записку.

Блейк порылся вначале в карманах, потом среди мусора на столе, пока не нашел монету, чтобы дать парню. Это было явно недостаточной компенсацией за то, чтобы терпеть брань и сквернословие всю дорогу от Суссекса до Лондона.

– Выпей пива в таверне на углу и запиши на мой счет, – сказал он посыльному. – Это самое меньшее, что я могу сделать.

Лакей приподнял шляпу и удалился, оставив орущего благим матом Перси: «Свистать всех наверх! Это мятеж, вашу мать!»

Блейк развернул записку Фица и прочел:

«Извини, старик. Эбби только что выяснила, что означает песенка, когда Джереми назвал свою сестру вместо лялечки блямбочкой. Ты знал, что эта птица разговаривает по–французски? Слышал, тебя можно поздравить. Женись на ней, и пусть поскорее отправит Перси своему брату».

Блейк подумал, что ему следовало бы отправить пернатого бандита на тот свет, но, с другой стороны, птица всего лишь повторяет то, чему ее научили, не убивать же ее за это. Где–то же попугай почерпнул этот цветистый запас слов. Или Перси научился этим непристойностям в Каррингтон–Хаусе? Если так, Блейк надеялся, что это было после отъезда Джослин.

Он развернул коробку и снял покрывало, защищающее попугая от холода. Плешивый африканский серый пронзительно вскрикнул и затих. Черные глаза–бусинки с подозрением уставились на Блейка.

Что там, мисс Каррингтон говорила, он ест? Что–то нелепое вроде фруктов и зелени. Он порылся в ящике стола и отыскал коробку с цукатами, которую Агата прислала ему на день рождения. Памятуя об остром клюве птицы, бросил один засахаренный фрукт в клетку и позволил Перси клевать его на полу.

– Следи за своим языком, и я дам тебе еще, – пообещал он.

Разумеется, он не ждал, что Перси поймет. Он просто верил в честное предупреждение.

Очистив стол, он обратился мыслями к шифровальному колесу Джефферсона и тому единственному образцу кода, который у него имелся, время от времени бросая Перси кусочек, чтобы тот продолжал молчать.

У него есть время. Он разработает стратегию, как убедить жену купить ему патент, даже если она боится, что это в конечном итоге будет стоить ей дома, которого она так жаждет.

Глава 14

На следующее утро Блейк заглянул в библиотечный клуб, в который его ввел Дэнкрофт. Как и Блейк, Фиц имел мало средств, поэтому они часто обменивались книгами. Блейк слышал, что появился новый трактат о колесе Джефферсона и аналогичных кодах.

Поглощенный изучением образца колеса на книжном развороте, он не заметил, как Берни Огилви приблизился к нему, пока тот не рыгнул вонью эля ему в ухо.

– Герцог говорит, что, даже если я не смог завоевать леди, я должен вернуть попугая, – заявил Огилви несколько невнятно. – А раз ты жених леди, мне ничего не остается, как потребовать, чтобы ты заставил ее вернуть Перси.

Блейк не представлял, как такой болван как Огилви нашел его здесь и откуда вообще знает о существовании этого клуба, но, по–видимому, в распоряжении герцогского племянника имеются какие–то источники информации. Главный вопрос в том, за каким дьяволом герцогу нужен этот попугай–богохульник.

Он закрыл научный труд по криптографии, который читал, и посмотрел на Огилви.

– Не рановато ли быть навеселе? – холодно спросил он, не скрывая раздражения.

Если повезет, этот червяк испугается и уползет.

– Он говорит, я должен вызвать тебя на дуэль, и победитель получит все! – воинственно заявил Огилви. – Я наследник герцогского титула, а ты никто. Я могу жениться на мисс Каррингтон и вернуть птицу.

– Предлагаю тебе сначала поговорить с мисс Каррингтон, прежде чем бросать вызов, – посоветовал Блейк. – Уверен, у нее есть, что сказать по поводу того, что ее считают трофеем для победителя, тем более что ты не можешь дать ей поместье, о котором она мечтает.

Огилви икнул.

– У нее есть средства. Мы могли бы жить где угодно.

– У нее младший брат, которому нужен птичник. Будь мужчиной. Пойди к герцогу и скажи, что, если тебя застрелят, это не решит твоих проблем.

– Я требую сатисфакции!

Берни с такой силой грохнул кулаком по столу, что книги подпрыгнули. От удара он накренился на бок.

Лакей подбежал и поймал его, не дав свалиться на пол.

– Я выведу его, сэр.

Он поклонился Блейку и вывел пьяного Огилви из комнаты.

Остальные посетители библиотеки ненадолго подняли глаза, потом снова вернулись к своим книгам, предпочитая не вмешиваться не в свое дело. Возможно, в герцогском кругу вызовами разбрасываются забавы ради, но здесь это всего лишь досадная помеха, подумал Блейк, открывая страницу, которую заучивал на память.

С твердо усвоенными сведениями он покинул библиотеку, размышляя, кого бы найти, чтобы сделал ему шифровальное колесо. Даже если ему не удастся добраться до ключа к французскому коду, Уэллсли мог бы использовать механизм для своих докладов.

Стоял конец сентября, и за то время, что он провел в библиотеке, на улице стало заметно холоднее, Блейк быстро зашагал в сторону Бонд–стрит, сгибаясь под порывами сильного ветра и придерживая шляпу. Вспомнив предостережение Квентина насчет сговора между Огилви и Каррингтоном, он был уже начеку, когда услышал крик. Бросив быстрый взгляд в ту сторону, откуда он раздался, увидел пивную бочку, катившуюся прямо на него. И чертова щенка, стремглав несущегося перед ней.

Достаточно ему было представить ужас на лице Джослин, и он кинулся наперерез стопятидесятифунтовому бочонку. Подхватив щенка с булыжной мостовой, Блейк избежал столкновения с бочкой, но ему пришлось резко изогнуться, чтобы не попасть под колеса экипажа, – покалеченная нога подогнулась, и он упал.

Деревянный бочонок ударился о его лодыжку, отскочил от чурбана для посадки на лошадь и разбился, врезавшись в угол магазина. Эль фонтаном брызнул на пешеходов, кареты, лошадей и свежевыглаженный сюртук Блейка.

Морщась от того, что одежда его испорчена, а нога снова покалечена, держа извивающегося щенка под мышкой, он приподнялся на локте и обежал глазами улицу в той стороне, откуда прикатилась бочка. Телега с пивными бочонками остановилась на перекрестке, мешая уличному движению, когда возница спрыгнул вниз и погнался за раскатившимися бочками. Вроде ничего в этом подозрительного, если не считать его недавней стычки с Огилви и вчерашней ссоры с Каррингтоном. Трудно возложить на кого–то вину за случившееся, не имея никаких доказательств.

Щенок лизнул его в забрызганный элем нос.

Чертыхаясь, Блейк поставил глупое животное. Разорванный сапог свидетельствовал о том, что бы с ним случилось, будь он менее расторопным и бочка успела бы врезаться в него всей массой. Его могло убить.

Блейк отчетливо вспомнил тот беспомощный ужас, который пережил, наблюдая, как его дядю уносит бурлящий поток. Он не знал двух старших дядьев, которые погибли в сражении, но эта смерть навечно запечатлелась в его памяти.

Если ему суждено умереть, он предпочел бы, чтобы это случилось во время исполнения им какой–нибудь более важной задачи, чем спасение щенка. Похоже, он был бы целее на поле боя, чем на цивилизованных городских улицах.

Кто–то в толпе помог ему подняться. Несколько молодых людей узнали его, и скоро он уже был в своей квартире, пропитанный элем, с распухшей в сапоге ногой и радостным щенком, трусящим за ним по пятам.

Либо он должен поверить в то, что Огилви пытается его убить, либо что он на самом деле проклят.

– Какая жалость, да? Твой жених ранен и не может произнести обеты?

Джослин чуть не уронила: отрез ткани при звуке фальшивого гнусавого голоса позади нее. Она подумала было резко повернуться и «случайно» ударить Антуанетту рулоном материи, но глубоко укоренившаяся привычка соблюдать осторожность взяла верх. Она натянуто улыбнулась, слегка повернулась, кивнула и вежливым тоном ответила:

– У Блейка всего лишь незначительный ушиб. Свадьба состоится, как и планировалось.

По крайней мере, она надеялась, что ушиб Блейка незначительный. Последние дни она не находила себе места, потому что этот несносный упрямец не разрешил ей навестить его. Его друзья заверили её, что с ним все будет в порядке.

– Ах, но это же прекрасно, – прочирикала Антуанетта. – Значит, ты перевезешь бедного мальчика и его птиц обратно в Челси. Такое ужасное место этот Челси, но приходится принимать от судьбы то, что она дает. В тебе так много достойного восхищения, маленькая сестренка.

Антуанетта постучала своим кричаще–красным зонтиком по плечу Джослин, оглядывая магазин, полный богатых дам и снующих туда–сюда продавцов.

Джослин заметила, что платье невестки изобилует таким количеством оборок и рюшей, какое женщине ее возраста и е таким большим бюстом не стоит носить. И покрой у него слишком неприличный для дневного времени, но это в ней говорит актриса.

– Ты пригласишь нас в гости, когда устроишься? – спросила Антуанетта.

Джослин от удивления чуть не упала.

– Вы же не любите ни Челси, ни меня, ни Ричарда. Не представляю, зачем вам это.

Хотя она припоминала, как Антуанетта время от времени ворковала над попугаями, по–видимому, чтобы подразнить Ричарда. Антуанетта такая же подлая, как и Гарольд, только гораздо хитрее.

Ее невестка по–птичьи наклонила голову набок.

– Когда выйдешь замуж, ты поймешь. Твой умный будущей муж, он разговаривает с птицами?

– Да нет никаких птиц, – раздраженно ответила Джослин, отложила рулон материи и направилась к двери. – Это Огилви вбил себе в голову, что у нас герцогский попугай.

Она покинула магазин, оставив свою невестку хмуриться ей вслед.

И что, скажите на милость, это значит? Антуанетта даже не попросила денег.

– Дорогой Блейк никогда не был из тех, с кем вечно что–то случается, – обеспокоенно произнесла леди Монтегю, растягивая образец ткани на окне дома в Челси. Работник, которого она наняла, отскребал окно снаружи. – Я просто не могу взять в толк, как бочка могла укатиться в тот момент, когда он был единственным человеком у нее на пути.

Джослин подняла другой конец муслина и промолчала. У нее было почти две недели, чтобы поразмышлять над случившимся без прямых сведений от главного участника, не считая его невежливых записок относительно рациона Перси.

Впервые услышав о столкновении мистера Монтегю с пивной бочкой, она хотела было навестить его, но потом вспомнила, что ее жених не любит, когда над ним суетятся. Поэтому она терпеливо ждала, когда он пошлет за ней. Она бы все равно пошла, особенно после странных расспросов Антуанетты в магазине, но короткие записки Блейка успокаивали ее озабоченность и лишь уточняли кое–что в поведении Перси.

Следуя примеру установленной им сдержанной дистанции, Джослин давала ему подробные ответы, затем вырезала объявление об их предстоящей свадьбе и послала ему – просто на случай, если он забыл.

– Надеюсь, он выздоравливает? – спросила Джослин леди Монтегю, скрывая свое беспокойство.

– Он идет на поправку, ворчит, рычит и работает над одной из этих своих головоломок, но я настояла, чтобы он не покидал дом лорда Квентина, пока лодыжка не заживет. Я крайне признательна, что друзья присматривают за ним, но мне, ей–богу, жаль, что он не взял специальное разрешение, чтобы вы с ним могли поселиться в деревне, где бочки не катаются по улицам.

Джослин понимала, как глупо верить в то, что Блейк удовлетворится жизнью в деревне, но не стала поправлять леди Монтегю, которая оплачивает большую часть ремонта Каррингтон–Хауса просто для того, чтобы чем–то занять себя и хоть немного отвлечься от тревоги за сына. Видимо, суеверие женщины о безвременной кончине сына навело ее на мысль о том, что женитьба разрушит проклятие.

Джослин между тем была уверена, что решимость мистера Монтегю играть со смертью гораздо большая проблема, чем какое–то проклятие: он голыми руками остановил понесшую лошадь и бросился наперерез полной бочке эля, чтобы спасти щенка. Он просто не в состоянии думать о собственной безопасности.

Она услышала о геройствах своего нареченного, после того как заставила мистера Атертона объяснить, почему Блейк прислал ей собачонку. Бедняга последовала за мистером Монтегю домой после происшествия на дороге. Это было лохматое глазастое существо с виляющим хвостиком, скорее терьер, чем шпиц, как ей кажется, и просто прелесть. Если мистер Монтегю и дальше будет присылать ей такие подарки как щенок и котенок, она может привязаться к этому несносному мужчине.

Ей на самом деле не следовало бы собирать домашних животных, но как она может отказаться от таких прелестных подарков? Отпустив муслин, как только леди Монтегю решила, что он вполне сгодится для штор, Джослин присела на корточки, чтобы погладить щенка, которого она назвала Битти. Во время приездов сюда за эти несколько недель Битти успела пометить все полы в Каррингтон–Хаусе, отмечая его как свою территорию. Леди Белден настояла на том, чтобы щенок оставался снаружи. Уже были наняты служанка и лакей приводить в порядок Каррингтон–Хаус, после того как рабочие закончат ремонт. Возможно, она могла бы оставить собаку с ними. Как хорошо, что Джослин переедет сюда до наступления зимы.

Как замужняя женщина. Сегодня среда. Свадьба в понедельник.

– Мужчины не любят сидеть в заточении, – сказала она в ответ на жалобы леди Монтегю на своего сына.

Не могла же она спорить с леди, которая так щедро оплачивает ремонт ее дома.

– Может, я и настояла, чтобы Блейк оставался у лорда Квентина до свадьбы, но заточением это никак не, назовешь, – возразила леди. – У него очень большой дом со множеством слуг, которые приносят еду и охраняют от падающих бочек. Сидеть в его убогой квартире – вот это действительно было бы заточением.

Леди Монтегю была пухлой хлопотливой наседкой, которая «клевала» членов своей большой семьи до тех пор, пока они не подчинялись или не улетали. Джослин захотелось обнять ее уже хотя бы потому, что она совершенно не замечает, как действует на своего отпрыска.

Джослин уповала на то, что у них с мистером Монтегю будет больше времени, чтобы наладить отношения, но не могла выразить свои страхи в записках. Ей необходимо увидеться с ним.

Прежде чем они с баронессой покинули Каррингтон–Хаус в тот день, Джослин еще раз взглянула на отремонтированный зимний сад, дабы убедиться, что поступает правильно. Если все будет так, как она планирует, сад скоро наполнится буйной растительностью и экзотическими птицами и Ричард снова будет доволен и счастлив. А значит, и она тоже.

На миг у нее промелькнула ужасающая мысль, что, возможно, кто–то хочет воспрепятствовать ее возвращению в дом, убив Блейка, но это было совершенно нелепо. Она чересчур взвинчена.

– Это просто смешно! – возмутился Блейк, обнаружив, что Атертон загородил дверь его спальни в городском доме Квентина, не давая ему сбежать. – Тебе не удержать меня здесь ни минутой дольше! Это всего лишь растяжение.