Текст книги "Повелители камней"

Автор книги: Патриция Маллен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– Не двигаться! – рявкнул хриплый голос. Всадник возвышался над Ньялом. Потом наклонился и глубже вдавил кончик меча. Ньял с трудом дышал.

– Нет, сейчас я тебя не убью, безродный щенок, – сказал хриплый голос. – Тебе еще нужно дозреть, чтобы умереть так, как умер Телерхайд. Надеюсь, когда мы встретимся в следующий раз, тебе еще сильнее захочется поучить меня манерам. Roth Feura! – Он отсалютовал упавшему взмахом меча, пришпорил лошадь и исчез.

Тим лежал тихо, прислушиваясь к удалявшемуся конскому топоту.

– Тим? – позвал его голос Ньяла. – Тим?

Тим почувствовал, как его вытаскивают из грязи. Немного погодя он осторожно пошевелил руками и ногами. Они действовали.

– Дракониха раздери! Я думал, ты убит!

– Я тоже так думал, сэр, – согласился Тим.

– Руф?

– Я здесь!

Они пошли через туман на голос гнома. Первым, на кого они наткнулись, был мертвый пони.

– Храбрый маленький зверь, – прошептал Ньял.

Руф сидел, привалившись к дереву, вытянув перед

собой ногу. Тим встал возле гнома на колени и счистил с его ноги грязь и песок. Над коленом у Руфа зияла глубокая рана. Ньял оторвал полосу от своей рубашки.

– Почему вы дали ему уйти? – печально спросил Руф.

– Дали уйти? – воскликнул Тим. – Да нам повезло, что мы еще живы! Силища-то у него, я вам доложу! Он как стукнет – я аж застыл прямо!

– А я думал, что отправлюсь на тот свет прямо отсюда, – уныло признался Ньял. У него не было опыта в целительстве, но он все же остановил кровотечение и туго перевязал рану. Потом сел рядом с Руфом, прислонился к дереву и погрузился в раздумья, что часто бывает после боя.

– Не нравится мне это, – проворчал Руф. – Сначала на Телерхайда напали на дороге, теперь на Ньяла. У дома Кровелла завелся вероломный враг.

– Так почему мы еще живы? – спросил Тим. Его зубы снова начали стучать. – Не из милосердия же он нас пощадил?

– Едем, – сказал вдруг Ньял резко. – Руф, сядешь позади Тима. Нам лучше поторопиться, если мы хотим к вечеру быть в Обители.

Но рана Руфа Наба не позволяла ехать быстро. Как ни старался Ньял, полностью остановить кровотечение у гнома ему не удалось, и очень скоро седло под Руфом побурело от крови.

Тим испуганно вздрагивал на каждом повороте дороги

– Хотя бы солнце рассеяло этот проклятый туман, – бормотал он.

Глава 14

Меллорит проснулась мгновенно, как дикий зверек. Сознание вернулось к ней разом, будто по сигналу тревоги. Она лежала совершенно неподвижно, незаметная под грудой стеганых и шерстяных одеял, и слушала. Капли дождя стучали по карнизу. Во дворе закукарекал и захлопал крыльями петух. Из хлева донесся глухой стук деревянной бадьи, упавшей на мостовую. Послышались приглушенные ругательства. Но эйкон еще не проснулся: в замке стояла тишина. Меллорит заворочалась на мягкой перине, перетащила подушку к животу, крепко обняла ее и предалась своим тайным мечтам.

С тех пор как она поселилась у дяди, мечтала Меллорит об одном и том же. Она видела себя бездомной, раненой, храброй и красивой, но доведенной до отчаяния. Она томилась в какой-то грязной темнице или в темном лесу. Зловещие незнакомцы пытали ее, тщетно стараясь заставить говорить: она молчала, храня верность своей любви. И вот, когда, казалось, последние силы покидали ее, приходил Он – словно яркий солнечный луч, с боем прокладывая дорогу к ее темнице. Он освобождал ее от страшных демонов и уносил в горы, к самому небу, где все было белым и чистым. Там он выхаживал ее, пока она не выздоравливала, благодарный ей за то, что она не предала его, любящий ее больше всего на свете. Он был сильным, высоким и могучим. Его доброта к ней могла сравниться лишь с его беспощадностью к ее врагам. Но как бы девочка ни старалась, во сне она никогда не видела его лица.

Кто-то ударил по ножке кровати и разрушил грезы Меллорит.

– Вставай, девочка! Не успеешь оглянуться, а он уж тут как тут. Вставай и умойся! – Старая Этил всегда суетилась, спешила, хваталась за несколько дел сразу, так и оставляя их недоделанными. Меллорит слушалась ее, потому что Этил, стараясь избежать гнева эйкона, прилагала все усилия к тому, чтобы Меллорит ничем его не рассердила. Спасая себя, Этил тем самым помогала Меллорит жить более или менее беззаботно.

Меллорит нехотя встала, причесалась. Длинные белокурые волосы свободно легли ей на плечи. Этил выбрала платье цвета лесной зелени и помогла девочке одеться. Резко затянув пояс на тонкой талии Меллорит, старуха нахмурилась, смутившись видом маленькой развивающейся груди девочки, и принялась собирать ткань в складки, чтобы скрыть очевидное.

– Не вертись, девочка. Вот так-то лучше. – Этил покачала головой и торопливо поправила волосы Меллорит. – Ну, что могла, то и сделала, – сказала старушка, с досадой вздохнула и ущипнула щеки Меллорит, чтобы они порозовели.

Во дворе ударил колокол. Этил вздрогнула.

– Прокляни их Ворсай! – воскликнула она. – Они разбудят хозяина! Ох, горе нам всем!

Меллорит пошла за старой нянькой к окну – посмотреть, что происходит во дворе. Гвардейцы бежали к воротам, сжимая мечи и пики. Четыре лучника взбегали по лестнице на крепостную стену. Один из них не успел одеться и прыгал на одной ноге, пытаясь одновременно и бежать, и натягивать подштанники. Меллорит засмеялась, и Этил легонько шлепнула ее, заставляя замолчать.

Появился привратник, дородный, важный, безупречно одетый в короткий плащ. Он шагал размашисто, гордо выставив напоказ бляху, говорящую о том, кто он таков. Рядом с ним вприпрыжку бежал тощий, оборванный мальчишка. Все во дворе заняли свои места и замерли в ожидании. Колокол замолчал. Привратник поднялся на крепостную стену и глянул за ворота.

– Открывайте! – крикнул он.

Оборванный мальчишка вскарабкался наверх, чтобы смазать салом канат и ворот. Подъемный мост плавно опускался. С большой торжественностью, страшным скрипом и стоном створка ворот поднялась. Всадник галопом промчался по мосту, копыта его коня прогрохотали по мостовой притихшего двора. Всадник был в доспехах и сжимал черный щит. Коня он направил прямо к парадному входу в Обитель.

– Еще один к завтраку! – всплеснула руками Этил. – Почему меня никогда не предупреждают? – С этими словами она бросилась вон из комнаты.

Меллорит спустилась следом за ней по темной витой лестнице в большой зал на втором этаже замка. Зал действительно был велик. Посередине стоял прямоугольный стол, окруженный массивными стульями, в углу – закоптелый очаг. В этой комнате Меллорит три раза в день трапезничала с дядей. Здесь он наставлял ее в поведении, подобающем племяннице эйкона, и учил ее поклоняться Ворсай. Обычно в зале было тихо – слуги осмеливались говорить только шепотом, – но сейчас его наполняли приглушенные крики и ругательства; кое-как одетые слуги – мужчины и женщины – носились туда-сюда, готовя зал для неожиданного гостя.

Через пару минут в зал быстро вошел эйкон, на ходу натягивая малиновую мантию. Он не успел причесаться, на подбородке темнела щетина. Он остановился возле стола и сердито отдал распоряжения. Повинуясь его взгляду, Меллорит прокралась к своему стулу. На столе лежали куски хлеба и остатки жареного барашка, не убранные после вчерашнего ужина.

На лестнице послышались шаги, дверь отворилась, в зал вошел мужчина. Меллорит сразу узнала Лотена. Доспехи на нем сидели так же легко, как на ком-нибудь еще шерстяной плащ. Он был чисто выбрит, но Меллорит показалось, будто на его лице лежит тень, возможно, от темного плаща и доспехов. Он быстро пересек зал и приветствовал эйкона, как равный.

– Roth Feura! Я сделал свое дело, наш план начал осуществляться. Ему нужно только немного созреть, как хорошему сыру. Через несколько недель я поведу армию на юг, чтобы начать окончательное покорение Морбихана.

– Великолепно, Лотен! Великолепно! – воскликнул эйкон, широко улыбаясь. – К тому времени северные лорды останутся без вождя и начнут воевать друг с другом. Страна будет открыта твоему очищающему мечу!

Меллорит с отвращением грызла холодную баранину, покрытую застывшим жиром. Как того требовали приличия, она не поднимала глаз.

– Я встретил Телерхайдова щенка, – сообщил Лотен после того, как сбросил плащ и сел с эйконом за стол. – Он со своей нечистью попался мне на дороге. Если все лорды Морбихана такие же воины, как он, нам не придется особо напрягаться.

– Ты не убил его? – встревоженно спросил эйкон.

Лотен плюнул на пол.

– Нет. Вы же сказали, что он вам нужен.

Эйкон провел пальцем по губам.

– Он станет моим орудием, которое разрушит сплоченность лордов. – Он налил вина в золотые чаши. – Как это славно, что сейчас, когда нечисть и ее защитники-люди вот-вот нагрянут к нам, чтобы праздновать годовщину своей былой победы, мы пьем за их скорое поражение!

Они выпили, и Лотен сказал:

– Телерхайдов ублюдок скоро объявится.

– Нельзя, чтобы тебя увидели здесь, Фрид!

Рядом с эйконом бесшумно возник слуга.

– Да, ваша милость?

– Проследи, чтобы лошадь лорда Лотена поводили до тех пор, пока она не остынет, и чтобы почистили седло. А моего гостя проводи в церковный склеп. Запри дверь и сделай так, чтобы никто не приближался к склепу! Отвечаешь за гостя головой.

– Хорошо, ваша милость.

Лотен поклонился и проследовал за Фридом к двери.

Когда Аотен ушел, эйкон посмотрел на Меллорит. Она щипала кусок хлеба. Хлеб зачерствел, пролежав всю ночь на столе, и крошился в пальцах девочки.

– Почему от тебя вечно столько шума? Невозможно сосредоточиться!

Меллорит сжалась.

– Простите, дядя.

Глис продолжал пристально ее разглядывать.

– Демоны скоро начнут прибывать, а я не хочу, чтобы ты подвергалась соблазнам Древней Веры. Я содрогаюсь при одной мысли о том, что могут эти гадкие твари сделать с таким невинным младенцем.

Он взял с блюда фазанью ногу и принялся быстро и деловито обгладывать ее, не спуская глаз с Меллорит. Девочка нервничала, ибо дядя редко обращался к ней за столом, если не считать его замечаний по поводу ее манер.

– Что это за гадкие твари? – невинно спросила она.

– Чудовища Древней Веры! Будешь говорить с ними – станешь такой же гадкой, как они! Поняла? Если ослушаешься меня, станешь отвратительной, покроешься чешуей! – воскликнул эйкон с непритворной серьезностью. – Ты не должна разговаривать с этими тварями, ни с кем и никогда! А теперь иди в церковь и моли Ворсай защитить тебя.

Так и не доев свой завтрак, Меллорит выбежала из зала. Демоны прибывают в Обитель Эйкона!

Навстречу ей попалась Этил. Девочка отскочила в сторону, споткнулась о неровный камень. Когда старуха скрылась наверху за поворотом лестницы, Меллорит побежала вниз, на земляной двор, прилегающий к замку. Она так стремительно выскочила из двери, что копавшиеся в земле куры раскудахтались и замахали крыльями, но тут же успокоились и вернулись к прерванному занятию. Меллорит стояла среди птиц, переводя дух и раздумывая, что делать дальше.

– Меллорит – любительница нечисти! – Она быстро повернулась на звук насмешливого голоса. Мальчишка – слуга привратника – был ростом не выше девочки. Сало, которым он натирал канат и ворот, покрывало его руки и одежду, его темные волосы, как всегда, были растрепанны и спутанны, темные глаза сверкали на худенькой, чумазой мордашке. Сын Этил, один из немногих детей, живущих в Обители, и самый противный из них, развлекался тем, что швырял камни в кур и изводил Меллорит, когда поблизости не было взрослых, чтобы защитить ее. – Любительница нечисти! Я все скажу эйкону! Он сожжет тебя вместе с демонами! Меллорит – любительница нечисти! Троллиха!

– Отстань от меня! Я пожалуюсь твоей матери! Я скажу дяде! – Но она бы не сказала, потому что боялась гнева эйкона еще больше, чем издевательских насмешек мальчишки. Она отвернулась, решив не обращать на него внимания, и пошла к храму, который примыкал к боковой стене замка. Мальчишка следовал за ней, продолжая насмехаться. Вдруг Меллорит стало невмоготу слушать издевки, и она молча помчалась по двору. Куры в панике бежали впереди девочки, хлопая крыльями и кудахча. Обежав замок, Меллорит огляделась. Мальчишки нигде не было видно. Девочка прислонилась к холодным камням и нахмурилась, прогоняя слезы. Плотно сжав губы, чтобы не было видно, как они дрожат, Меллорит представила слугу привратника на коленях перед ее героем. Мальчишка лгал и изворачивался, моля о пощаде. Она кивнула, и ее герой взмахнул мечом, мстя за нее смертельным ударом. Но не успела девочка насладиться местью, как над воротами ударил колокол.

– Всадники! – крикнул караульный.

Меллорит повернулась к воротам, прищурила голубые глаза и посмотрела, как ее мучитель снова бежит за привратником через весь двор.

При виде тех, кто ехал по подъемному мосту, у Меллорит перехватило дыхание. Демона она заметила первым: уж очень он был нелепым и страшным. С нее ростом, широколицый, рыжеватый, с огромными узловатыми руками. Он был одет в доспехи, но и в доспехах его крепкое, короткое туловище и большие неуклюжие руки и ноги выглядели несуразно. Меллорит прижалась спиной к каменной стене. Ее сердце громко стучало, и она боялась, что демон это услышит. С Другим приехали два человека. Один – бледный и худой – сидел на лошади позади демона, второй ехал верхом на гарцующем гнедом.

Меллорит сразу поняла, что этот второй не похож на остальных. Его лицо, пусть его покрывала дорожная грязь, было красивым, взгляд широко посаженных глаз – умным и добрым. Он сидел на лошади с достоинством и непринужденным изяществом. Из-под бордово-коричневого плаща с восхитительным орнаментом в виде зеленых листьев, вышитых по краю, виднелись ножны меча. По всей длине ножен извивался золотой дракон. Человек был так красив, что сердце Меллорит затрепетало.

Он спешился, откинул волосы с лица. Меллорит еще сильнее вжалась в стену храма. Вслед за человеком и демон соскользнул с лошади, оставив на седле длинную полосу крови. Испугавшись, девочка бросилась к замку, но поскользнулась.

– Позвольте вам помочь, миледи. – Красивый человек подхватил ее, обняв на мгновение за талию, и бережно поставил на ноги. – Я Ньял из Кровелла, – сообщил он Тирлу, который в этот момент подошел к ним. – Скажите эйкону, что я здесь!

– Милорд, эйкон ждет вас. – Тирл поклонился и показал рукой на замок.

– Не сомневаюсь, – ответил Ньял. – Тим, позаботься о Руфе. – И он быстро зашагал по грязи к дверям замка. Меллорит ошеломленно смотрела ему вслед. Рядом с ней застонал демон, которого повели к конюшне, но девочке было уже не до него.

Легко и грациозно она помчалась вокруг храма к замку. Там она остановилась. Убедившись, что никто за ней не следит, она быстро вскарабкалась по наклонным камням на широкий выступ, проходящий под окнами большого зала. Меллорит на четвереньках проползла по выступу, а под незастекленным окном легла, прижавшись спиной к такому знакомому камню. Так ее не было видно ни снизу – со двора, ни из окна зала. Меллорит частенько пряталась здесь: двор отсюда хорошо просматривался, и девочка могла заранее узнать о приближении слуги привратника или других своих врагов.

Ньял стоял в дверях зала. Меллорит подвинулась ближе к окну и услышала его голос – приятный, звонкий. Девочка снова окунулась в свою мечту, но на этот раз у героя появилось лицо. Лицо Ньяла. Объединившись с ее жирным дядей, слуга привратника вызвал полчища демонов, чтобы мучить ее. Неустрашимый Ньял пробился через армии великанов, троллей, пикси, чародеев и северных ведьм и наконец встретился лицом к лицу с Великой Драконихой, горной Старушкой, которая держала Меллорит в плену.

Эйкон сидел за столом, кажущийся огромным в своей сверкающей красной мантии. Когда Ньял вошел в зал, эйкон с трудом оттолкнулся от стола и встал.

– Новый лорд Кровелла! Как это мило с твоей стороны навестить меня! – Он протянул руку, когда Ньял остановился перед ним.

– Я не лорд Кровелла, эйкон, – сказал Ньял, оставляя без внимания протянутую руку и не садясь на предложенный эйконом стул.

– Добро пожаловать в мой дом. Ты уверен, что не хочешь сесть? Ведь ты, должно быть, утомился, путешествуя в такую ужасную погоду. Но ты очень храбр, раз путешествуешь один. Дороги опасны.

– Да, опасны, – холодно согласился Ньял. – На нас напали.

– Не может быть! – Глаза эйкона расширились, он откинулся на спинку стула. Стул застонал. – Напали. Какой ужас! Боюсь, я вынужден согласиться с некоторыми из лордов. Троллей необходимо уничтожить. Пока они существуют, никто не почувствует себя в безопасности.

– Напали не тролли. То был человек-всадник.

Эйкон нахмурился, покачал головой:

– Уж не хочешь ли ты сказать, что северные лорды напали на тебя?

– Конечно, нет. – Ньял смотрел на эйкона в упор, надеясь, что тот дрогнет.

– Милорд, я что-то не пойму. – Эйкон' ответил Ньялу таким же пристальным взглядом, его широко распахнутые холодные глаза выражали недоумение.

– Судя по приветствию, это был фанатик. Он оскорбил нас и напал без предупреждения. Гном Руф Наб получил серьезную рану и лишился пони, спасая мою жизнь.

– Да, это ужасно. Напасть на тебя! Кто бы это мог быть?

– Думаю, вам лучше знать, – сдержанно ответил Ньял. – Он говорил как последователь Новой Веры, и его щит был черным, без геральдических знаков.

– Ах, дорогой, – покачал головой эйкон. – Неужели ты думаешь, что я как-то связан с этим ужасным случаем?

Ньял ничего не ответил. Он продолжал наблюдать за Глисом.

Эикон наклонился к столу с самым серьезным видом:

– У меня много последователей в этой стране, но по условиям Гаркинского Мира мне позволено держать лишь несколько вооруженных слуг, которые охраняют стены моей Обители. Тирл ездит по моим поручениям только с кинжалом для самозащиты. Если ты считаешь, что это я организовал нападение, то ты, видимо, думаешь, что я послал своего алтарного служку или кого-то из послушников?

– Я думаю, вашим врагам стало опасно путешествовать по дорогам, – негромко сказал Ньял.

Эйкон удивленно поднял брови.

– Мне говорили, что тебе недостает такта. Бесспорно, у тебя что на уме, то и на языке. – Он поджал пухлые губы. – Возможно, мой дорогой лорд, я и ответил бы на твой вопрос, если бы у меня был ответ. Как ты знаешь, твой отец никогда не запрещал мне проповедовать веру в Ворсай, и я ее проповедую. Я распространяю слово, идущее от всего сердца. У меня много последователей, и с каждым годом все больше, среди них могут быть и лорды. Для меня важен не титул человека, а только его принадлежность к роду человеческому. Но я не властен над деяниями моих последователей. Если кто-то из них повинен в случившемся, то я обещаю разъяснить недопустимость подобного насилия со своей кафедры. Но это все, что в моих силах. Этого хватит?

– Хватит ареста убийц моего отца и людей, напавших на меня.

– Конечно. Мы все уповаем на это, – промурлыкал позолоченный голос. С великим усилием эйкон встал на ноги. – Я забылся. Я бы хотел выразить соболезнование по поводу кончины твоего брата. Прискорбно умереть таким молодым, когда перед ним открывалось столь блестящее будущее. И так скоро после гибели твоего отца. Ужасно. Знаешь, твой отец заслужил мое уважение и восхищение. Я скорблю вместе с тобой.

Ньял промолчал.

– Говорят, он победил меня, но на самом деле твой отец был моим учителем, не так ли, Тирл? – Эйкон засмеялся. – Да, было времечко! Ты слишком молод, чтобы помнить это. Но мы, старики, мы все были молодые тогда. Молодые и горячие, и каждый служил своему делу со всей страстью. – Он наклонился к Ньялу, глядя ему в глаза. – Твой отец был прекрасным человеком и великим миротворцем. Он остудил мой пыл, так что я больше не воинствующий миссионер. Я стал мирным пастырем. Я живу в мире с Другими. – Эйкон минуту помолчал. – Да, я очень огорчился, услышав о смерти твоего отца. Но ты мне, конечно, не веришь.

У Ньяла даже шея покраснела.

– Я верю, что вы рады смерти Телерхайда. Верю и в то, что он был великим человеком, который изрядно вас проучил.

Эйкон засмеялся:

– Вот это поворот! Исповедник Древней Веры так же честен и прям, как моерский центурион.

– Я крестьянин. Я не пытаюсь называть простые вещи заумными именами. Я хочу только отомстить за смерть отца и брата и вернуться к простым крестьянским делам.

– Отомстить за смерть брата? Но я думал, он умер из-за болезни.

Ньял смутился и мысленно выругал себя. Он не собирался упоминать Брэндона, но ласковый голос на миг усыпил его бдительность.

– За смерть отца, я хотел сказать.

– Как интересно! – Эйкон улыбнулся, а Ньялу его улыбка напомнила волчий оскал. – Но в твоей жизни есть и более счастливые события, не так ли? Я слышал, ты скоро женишься?

Ньял замялся. Ему не хотелось говорить о Сине с этим человеком.

– Я дал клятву, – признал он. – Лорд Ландес объявит о моей помолвке с леди Синой из Фанстока на Совете Лордов. – Ньялу показалось, что за окном что-то зашуршало. Он обернулся, но никого не увидел.

– Ты не поверишь, но я хотел бы выпить за твое здоровье и пожелать долгих лет, мой дорогой лорд. – Эйкон улыбался, разливая вино.

Ньял не стал пить. Как он потом сказал Тиму, он вдруг не смог глотать. Почему-то ни с того ни с сего ему вдруг вспомнился серебряный кувшин Брэндона.

Меллорит все слышала. Она просто-таки застыла на выступе под окном, задыхаясь от слез. Ньял не будет принадлежать ей. Он женится на другой! Слепая ярость вспыхнула в душе девочки, и она представила Ньяла беспомощным, сжатым огромными когтистыми драконьими лапами. Он умолял ее о пощаде, взывал к ее милосердию, а она с презрением отвергала его. Немного успокоившись, Меллорит проползла по выступу до неровного наклонного камня, по которому можно было спуститься во двор.

Во дворе сенешаль – дородный мужчина, у которого была дочка, ровесница Меллорит, – улыбнулся ей.

– Осторожно, моя маленькая леди, не обдери коленки! – крикнул он девочке, а обращаясь к привратнику, добавил: – В этом возрасте они сами не знают, кем им хочется быть: дамами сердца или юными разбойницами.

Оба мужчины засмеялись.

Уши Меллорит вспыхнули. Она зашагала по двору, распугивая кур. Они все, все пожалеют об этом! На мгновение она представила замок сгоревшим, лежащим в руинах. Ньял лежал ничком, неподвижно, у ног ее нового героя – безликого рыцаря, одетого в белое, с длинным сверкающим мечом. Сенешаль трусливо съежился под гневным взглядом Меллорит. Куры пронзительно кудахтали, и Меллорит очнулась от своих грез.

В замок прибыли новые гости. Привратник бежал к воротам, мальчишка трусил за ним следом. Гвардейцы поправляли шлемы. Меллорит с интересом смотрела на вновь прибывших. Много замечательных демонов гордо ехали по мосту, словно армия победителей. Во главе их был старик верхом на пони, а рядом с ним – огромный, лохматый зверь, похожий на человека, верхом на огромном косматом единороге. Тусклые глаза единорога с недоверием таращились на все вокруг, а огромные, похожие на обрубки ноги громко бухали по мосту. Бревна моста прогибались под тяжестью зверя. Сзади ехали еще такие же здоровенные волосатые мужики, а замыкала шествие высокая темноволосая девушка-человек лишь немногим старше Меллорит.

– Слушайте все! – проорал сержант-гвардеец. – Отдать салют в честь наших гостей! Мастер Фаллон, Чародей Седьмой Ступени! Его величество Ур Логга, король великанов Гаркинского леса! Леди Сина из Фанстока, ученица чародея! Расступись!