Текст книги "Когда выходят демоны (ЛП)"
Автор книги: Патриция Бриггз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)
Лорд Халвок огляделся, пока его взгляд не упал на два стула. Он предложил один из них воровке и сел на другой. – Почему бы тебе не рассказать мне, что ты знаешь об этом демоне, воровка, и я расскажу тебе всё, что могу тебе сказать?
– Хорошо. – Она села на своё место. – Демон убивает людей каждые семь-восемь дней и делает это в прошлом… ну, около девяти месяцев. В течение нескольких месяцев он предпочитал убивать на фестивалях. Как я уже сказала, он также убил Маура в Чистилище, что первоначально привлекло меня к этому вопросу.
– Значит, убийства начались примерно в то же время, что и болезнь Фогта? – спросил Халвок.
– Да.
Лорд Халвок нахмурился. – Из того, что я знаю о демонах, он убивает гораздо чаще, чем это действительно нужно делать. Демоны зависят от кормления смертью, но, предположительно, только раз в несколько месяцев.
– Правильно, – согласилась Шам. – Но я думаю, ему нужно убивать намного чаще, чтобы его симулакум был работоспособен.
≪Симулакум? ≫ – подумал Халвок.
– Лорд Вен был мёртв в течение нескольких дней, когда мы нашли его тело. Я… освежила его, чтобы не допустить паники среди тех, кто всё ещё видел его при дворе, в то время как его тело уже сгнило в редко используемой комнате на пиршестве. Последняя фигура, которую принял демон, и о которой я знаю, был мёртвым конюхом.
– Конюх, который был найден мёртвым в присутствии этого Селки, который находится под защитой судебного пристава?
Она кивнула. – Демон убил его, чтобы избавиться от Вена, и он использовал Элсика – Селки – чтобы пустить как можно больше песка по его следам.
Халвок покачал головой. – Подливый, – проклял он. – Неудивительно, что его так трудно поймать.
– Не могли бы вы рассказать мне, как можно найти демона?
– Нет.
– Ну что ж. Можете ли вы хотя бы сказать мне, как убить его?
Халвок пожал плечами. – Узнайте, кто он, и убейте тело, в котором он находится, – после того, как вы уничтожите симулакум. Демон должен занять около десятилетий, прежде чем найти человека, тело которого он может украсть. Знаете, они могут это сделать, если они ещё не привязаны к хосту. Сам демон не может быть убит… разве… – Он напряг своё тело, как будто к нему только что пришла новая мысль. – Если вы найдёте демона и поработите его, как это делали старые волшебники, он умрёт, если вы умрёте.
Шам подумала об этом и покачала головой. – Теперь он свободен, потому что он убил волшебника, которого вызвал, и он знал гораздо больше о демонах, чем я. Есть ли способ отправить его обратно туда, откуда он пришёл?
Лорд Халвок кивнул и объяснил: – Вам нужно будет найти девственника-мужчину, вырезать язык жертве и вынуть глаза, произнести несколько строк, вырезать сердце и съесть демона, кусая его самой. Смерть может развязать огромную силу при правильном использовании. У меня есть молодой кузен, который может быть подходящим, хотя я не могу поджечь руку своей девственностью.
Шам фыркнула. – Я думаю, что если нет другого выбора, мне лучше обойтись без него. Я буду доволна убить его тело хозяина. Как насчёт Архимага, который уничтожил Тибокка? Как он это сделал?
– Ему удалось связать демона с мёртвым телом, который он взял, поэтому он не мог найти другого хозяина. Для этого он использовал заклинание, которое было потеряно с большинством других знаний о демонах – оно тоже не в книге Маура. Может быть, в библиотеке ай’мага есть что-то. Я не остановлю вас, если вы захотите спросить у ай’мага, есть ли у него книга о демонологии, хотя он должен будет выступить за такое признание и быть казнённым. Возможно, это поможет, если вы сказажете ему, что, хотя у вас есть книга о науке о демонах, вам нужна определённая информация.
Шам невольно рассмеялась и подняла руку, чтобы указать, что она поняла. – Будет приёмлемо, если я снова поговорю с вами, когда у меня будет возможность прочитать это? – Она постучала книгой, которую он ей дал.
Благородник одобрительно склонил голову. – У вас должно быть то, что я могу вам предложить. Я свяжусь с моим старым мастером, чтобы узнать, есть ли у него какие-либо предложения.
– Я буду признательна за это. – Шам поднялась со стула и направилась к двери. Но прежде чем открыть её, она снова повернулась к нему лицом. – Лорд Халвок, у вас есть книги о рунах? Что-то, в чём могут быть упомянуты формы, которые использует демон?
– Старые руны? – Он подумал. – У меня может быть что-то, что может оказаться полезным.
Он опустился на колени, вытащил тонкую ленту с нижней полки и довёл её до Шаме. – Я купил это на рынке несколько лет назад. Она намного старше, чем кажется, и содержит руны, которые я никогда раньше не видел.
– Спасибо, – сказала она, принимая книгу.
– Если хочешь, можешь выйти из парадной двери.
Она повернулась к нему и озорно посмотрела на него. – И пусть все видят, как хозяйка судебного пристава покидает ваш дом ночью? Я найду другой путь, сэр.
***
– Значит, Халвок не вызывает никаких демонов? – спросил Керим, набивая другую подушку за спиной для поддержки.
Шам так устала, что у неё болели кости, и у неё были проблемы с ясностью. Оставив дом лорда Халвока, она пошла прямо к нему, не пытаясь найти безопасное убежище для своих недавно приобретённых книг – для работы над чёрной магией в любом случае не было безопасного убежища.
– Я так не думаю, – наконец ответила она. – Когда он вызывает демонов, он лучший актёр, чем я могу ему доверять, и он не делает это дома.
Керим кивнул. – Этого достаточно для меня. Почему бы тебе не заснуть и не увидеться завтра? – Шам отпустила игриво и вышла из комнаты под гобеленом.
Одна в своей комнате, Шам сделала паузу в темноте, чтобы перевести дыхание. Книга рун не беспокоила её, но она не совсем знала, что делать с другой группой. Несмотря на то, что она вернула защитное заклинание, подпись чёрной магии просочилась.
Вздохнув, она положила книгу на следующую лучшую поверхность, которая попала под неё, и подняла вторую, более безобидную работу сверху. На следующее утро она позаботится об этом. Затем она сняла свой грязный костюм – дождь превратил толстый слой пыли в грязь – и бросила одежду в сундук. Когда она закрыла крышку, она увидела серость, что влага мантии будет привлекать, но она слишком устала, чтобы справиться с этим.
Глава 12
Громовой стук в дверь Керима был настолько громким, что Шам внезапно села в постели и произнесла мягкое проклятие. По весу век она подсчитала, что спала меньше часа. Она всерьёз посчитала, что если не обращать внимания на шум и лечь, чтобы добраться до сна, но это было что-то, что, очевидно, было достаточно важным для Фогта просыпаться в такой неприличный поздний час ночи.
Зная, что её вторжение может не приветствоваться, она растянулась на полу и подняла нижнюю часть гобелена, пока не увидела комнату Керима.
Керим уже натянул свой халат и использовал свой боевой штаб, чтобы поддержать себя, когда он мучительно входил в комнату.
– Да? – позвал он, прежде чем открыть дверь.
– Лорд, леди Тирра прислала меня, чтобы рассказать вам, что леди Скай в опасности.
Шаме услышала, как Керим отпёр замок на двери, и косяк скрипнул один раз. Грудь запрещала ей видеть, потому ей пришлось полагаться на уши.
– Я не знаю точных обстоятельств, но леди Тирре кажется, что это может быть связано с недавним выкидышем леди Скай. – Голос был очень молодым посланником.
Керим снова появился в поле зрения Шаме. С ворчанием он сел в инвалидное кресло и бросил боевой штаб на кровать. Не теряя времени, он вышел из комнаты.
Как только дверь закрылась позади него, Шам вскочила на ноги, открыла грудь и порылась в беспорядке, пока её рука не зарылась вокруг влажной ткани. Она одобряла, как её мокрый воровской костюм склонился над придворным платьем. Только когда она боролась с непослушными вещами, она поняла, что ей не нужно было разблокировывать сундук. Как только она оделась правильно, она ударила по кожаной деревянной крышке и запечатала его заклинанием вместо того, чтобы беспокоиться о защёлке.
Затем она быстро открыла секцию панели, которая привела к секретным проходам, и проскользнула. Тем временем она знала эти пути лучше, чем коридоры, через которые более простые люди в здании переходили из одного места в другое. Только три раза ей приходилось пересекать основные проходы. Либо удача, либо поздний час покинули её с пустынными коридорами, и никто не мог быть замечен далеко и широко, когда она бежала из одного секретного коридора в другой по дороге в комнату леди Скай.
Как и в большинстве жилых комнат, глазок в спальне леди Скай оказался запечатан. Тем не менее, Шам едва хватало волшебства, чтобы вытащить плату со стены. Прежде чем она полностью удалила его, она выпустила свой волшебный свет. К счастью, леди Скай жила на третьем этаже, где размещались все незамужние дамы. Здесь было несколько окон, которые позволяли лунному свету сиять в комнате.
Почти каждый мог подумать, что леди Скай позирует для художника. Серебристый свет луны играл на её бледных волосах и ласкал её маленькую фигуру, которая казалась стройной, как будто она никогда не была в других обстоятельствах. Её муслиновая белая ночная рубашка заставила её выглядеть моложе, чем она была на самом деле. Она сидела, скрестив ноги на кровати, глядя на кинжал, который держала обеими руками.
Шам могла видеть только угол её челюсти с лица, но у неё был беспрепятственный взгляд на тонкие руки леди Скай, которые повернули и скрутили кинжал, как будто рассматривали нож на рынке для покупки.
Шам начала искать скрытую дверь, через которую она могла войти в комнату. Чистилище устранило всё сострадание, которое она испытывала к людям, которые выбрали лёгкий путь, но у леди Скай был по крайней мере её недавний выкидыш в качестве предлога: это был известный факт, что женщины при таких обстоятельствах становились очень сентиментальными. Скай была из всех женщин-представителей двора, с которой познакомилась Шам, ближе всего к другу, и ей хотелось, чтобы с ней ничего не случилось. Она изучала область, которая выглядела так, будто она могла скрыть открытие, когда услышала голос Керима. Она быстро поспешила назад к глазку и следила за ней.
– Дай мне кинжал, Скай.
Дверь не могла быть заперта, потому что кресло-коляска Керима остановилась в комнате за порогом. Леди Скай подняла кинжал, пока лунный свет не затанцевал на клинке.
– Он слышал моего мужа, – сказала она сочувственно. – Он всегда следил за тем, чтобы всё его оружие было острым.
– Скай, ты знаешь, как тяжело убить себя кинжалом? Если вы не знаете точно, что вы делаете, может потребоваться несколько дней, чтобы умереть от такой раны. Несмотря на похвальные принципы Фахилла, травмы кинжалов чрезвычайно болезненны… и довольно беспорядка. – Керим использовал ту же самую болтовню, когда он подкатывал стул к кровати.
Из окна ворвался свежий ветерок, мягко позволяя скромному белому муслину из ночной рубашки леди Скай на её коже шевелиться. Колёса стула коснулись края кровати. Керим терпеливо ждал ответа.
– Они все умирают, – тихо сказала леди Скай, смущённая девушка. – Мои дети, мои родители, мой муж, Вен – все они. Может быть, я проклята. Так много людей умирают здесь – может быть, это закончится, если я умру.
– Скай, умирающие никогда не останавливаются. – Голос Керима был мягким, но невозмутимым. – Единственная уверенность, которую может предложить жизнь, – это смерть. Будут ли ваши родители, Фахилл или Вен, хотеть, чтобы вы умерли без причины? Неужели мужчина должен тратить на неё меньше скорби и человека, которого нужно оплакивать? Фахилл любил тебя. Я сражался бок о бок с мужчиной, и он был затворником, озлобленным воином, пока не пришёл к нему. Через несколько месяцев он был с вами, он был счастливее, чем когда-либо. Он не хотел бы, чтобы вы использовали его смерть как причину, чтобы уничтожить то, что он так любил.
В тайне Шам отступила от глазка. Не было никакой опасности для Керима, и в какой-то момент Шам начала доверять способности Леопарда – он может рассказать леди Скай о этой глупости даже без её помощи.
Шамера должна была освободиться от голоса Скай. Не смерть и смерть не были такими тяжёлыми, хотя, с приливами, оба могли быть достаточно плохими – было действительно трудно найти причину для продолжения жизни. Она желала леди Скай удачи.
Из комнаты женщины Шам услышала звук кинжала, брошенного на землю, а затем на плече мужчины приглушённые рыдания. Шам остановилась и повернулась к глазку.
Керим держал Скай на коленях, ласково лаская её волосы, плечи трепещут от горя. Шам прикусила нижнюю губу и отвернулась. В том тёмном коридоре, где она слушала звуки горя другой женщины, она призналась в чём-то, чего она никогда бы не признала при дневном свете: Шам, воровка, любит Фогта из Саутвуда.
Утомлённая, она вернулась в свою комнату. Она бросила свою одежду обратно в сундук и отыскала ночную сорочку. Затем она вползла в постель, подтянула одеяло на голову и подождала, пока сон придёт.
***
Дверь в комнату Шаме громко отскочила от стены. Внезапно она проснулась и оказалась в глупой приседающей позе на краю кровати, сжимая кинжал одной рукой. Сонная, она нахмурилась и посмотрела на злоумышленников.
Поднятые брови Тальбота напомнили ей о ночной рубашке любовницы Фогта, и она поспешила обратно под одеяло. Элсик, естественно, был невосприимчив к зрению.
– Мне жаль беспокоить тебя, миледи, – сказал Тальбот, подавляя смех, – но судебный пристав находится на встрече, и у меня есть работа. Я должен просмотреть записи, которые были отправлены из храма. Я ждал столько, сколько мог, потому что Керим сказал, что вы ушли поздно в утренние часы. К настоящему времени у нас есть это после полудня, и кто-то должен позаботиться о том, чтобы этот парень был здесь, – Тальбот похлопал мальчика тяжёлой рукой по плечу – не есть в кучке.
Шам бросила на Тальбота хмурый взгляд. – Обычно стучат, прежде чем открывать дверь.
Он усмехнулся ей. – Значит, ты ценишь стук, воровка? Я никогда не слышал ничего подобного.
Смеясь, Шамера подняла руки, чтобы признать поражение. – Добро пожаловать, Элсик. Уходи, Тальбот. Мы оставляем друг друга без проблем. Я держусь подальше от разгневанных толп, и Элсик может позаботиться о дворянах.
Элсик усмехнулся. – Для тебя, моя госпожа, я всё сделаю.
Шам покачала головой в направлении Тальбота. – Однажды ночью от конюшни до придворного. Постыдись развращать невинную молодёжь.
– Меня? – возмутился Тальбот. – Это были женщины. Я поразил кучку дочерей, которые рассматривают любого неродственное мужское существо как честную игру, не говоря уже о симпатичном и таинственном парне, подобном этому.
– Ах, – сказала знающая Шам. – Есть настоящая причина, почему вы привели Элсика на торжества сегодня.
Тальбот ухмыльнулся ей и ушёл. Шам начала вставать с кровати, затем нерешительно взглянула на Элсика.
– Я действительно не вижу тебя, – сказал он с лукавой улыбкой. Очевидно, вечер, проведённый с семьёй Тальбота, сделал его хорошим – он выглядел гораздо менее потерянным, чем накануне в конюшне.
– Я думаю, ты можешь подождать в комнате Керима, пока я не оденусь, мой друг. Если вы пойдёте прямо на четыре шага, – сказала она и подождала, пока он выполнит, – сделайте шаг влево, затем сделайте шесть шагов к стене. Поверните направо и идите вперёд, пока не почувствуете гобелен. Под гобеленом – проход в спальню Керима.
Когда он вышел из комнаты, Шамера отбросила одеяло и беспорядочно вытащила платье. Это был цветной кусок шёлка в пылающем апельсиновом золоте и глубоком голубом индиго с разрезами по обе стороны юбки, которые доходили до бёдер. Ей пришлось подбираться, чтобы найти петтикот – немного больше, чем красочные шёлковые полоски на верёвке. Это было основой на некоторых платьях, которые носили купеческие женщины-кланы, но это было гораздо более провокационно – и у него было относительно мало кнопок, и единственное, которым не смогла сделать Шам, не делать платье более открытым, чем оно уже было.
Когда она направилась к комнате Керима, она увидела две книги, терпеливо ожидающие на тумбочке, которая чудесным образом появилась в качестве замены того, что она уничтожила. Ей нужно было найти способ удержать Элсика, пока она работает над чёрной магией, – и лучшее место для хранения книги, если она не была в её палате. Её сундук может помешать группе попасть в невинные руки, но она не сможет скрыть это от кого-то, кто знал о магии.
Шам услышала слабые звуки арфы, которые были названы. Она нырнула под гобелен и обнаружила, что Элсик обнаружил среди всех рассеянных в комнате оружий бардовскую арфу. Он сидел у подножия постели Фогта и играл на инструменте. На простыни были пятна, подозрительно как-то, как если бы он использовал вещество от пыли арфы.
Элсик поднял голову, когда она вошла в комнату и отпустил пальцы от струн. – Керим позволяет мне играть с ним, когда я здесь. Это прекрасный инструмент.
Шам с сомнительным взглядом посмотрела на арфу. Она не принесла бы на рынок более трёх кусков меди, и только если кто-то сначала очистит и отполирует их; дерево было старым, поверхность поцарапалась, как будто бард нёс её с собой на прогулках несколько жизней.
– Он научил тебя играть? – спросила она, не желая комментировать качество арфы.
Элсик покачал головой и снова начал перетягивать руки над струнами. – Нет. Я уже знал, как играть, хотя я не мог вспомнить, пока не держал арфу. Лорд Керим говорит, что его пальцы слишком коротки для струн, но он иногда поёт со мной.
То, как он играл, казалось незнакомым, но её глубоко трогательный звук потряс Шаме дрожью над незатронутой спиной. Она всегда считала старика мастером музыки, но он даже не приблизился к навыкам, которые Элсик вызвал, когда он наиграл звуки из старой изношенной арфы. Струны плакали от меланхолии его песни.
Поскольку Шам не могла думать о словах, которые не были бы избиты, она нашла место для сидения, закрыла глаза и позволила себе захватить музыку. После нескольких хоров Элсик обменялся задумчивым настроением на более привычную мелодию праздничной песни. Он сыграл беззаботный стих один раз, прежде чем добавить свои вокалы в звуки арфы.
Шам приятно улыбнулась и протянула босые ноги на бархатную обивку кресла. На юбке не было целомудренного отношения, но только Элсик и она были в комнате. После последнего хора он отложил арфу, согнул пальцы и застенчиво засмеялся, когда Шам выдала ему аплодисменты.
– Это арфа, – объяснил он. – Любой может сделать такой инструмент хорошим.
– Не я, – сказала Шам. – И даже мой хозяин, который был талантливым музыкантом по выбору, не мог этого сделать. Мне нужно немного почитать. Если вы хотите продолжать играть, я принесу свою книгу сюда, где удобнее стулья.
Вместо того, чтобы ответить на вопрос со словами, Элсик снова взял арфу. Шам вернулась в свою комнату и достала книгу, которую она получила от лорда Халвока. Когда она вернулась в комнату Керима, она удобно села на стул и стала поднимать защитную обложку книги.
Элсик перестал играть и склонил голову. – Что ты там делаешь?
Она выпустила первую из подопечных и остановилась, чтобы ответить. – Магия.
Он нахмурился. – Чувствую… как-то странно. Не похоже на волшебство, которое я знаю.
Шам подумала об этом на мгновение, пытаясь решить, как волшебство, созданное духовой палочкой, отличается от того, что она использовала.
– Это отличается от того, что ты делаешь, – сказала она наконец. – Я не очень хорошо понимаю твою манеру; и я не знаю, знает ли кто-нибудь об этом. Иногда, когда она достаточно сильна, я чувствую её так, как вы чувствуете, что я делаю. Магия, которую вы используете, уже сформирована силами природы – например, приливами моря. Магия, которую я использую, не имеет формы. Я налагаю её на книгу или другие вещи, на которые я хочу повлиять.
– Есть что-то ещё, – добавил Элсик после паузы низким тоном. – Что-то мне не нравится.
– О, это, – сказала Шамера. – Книга, которую я читаю, содержит довольно подробный раздел о демонологии. Есть волшебство, оно возбуждает вас…
– Со смертью, – перебил он её, внезапно насторожившись, как благородная собака.
– Верно. Я даже не работаю над заклинаниями, но писать о таких вещах замалчивают страницы.
– О, – сказал Элсик, хорошо подражая её предыдущему тону. Он коротко кивнул и продолжил играть снова. Он не казался несчастным, просто задумчивым, поэтому Шамера подарила ему свою музыку.
Интересно было прочитать подробные объяснения правильной церемонии призыва мёртвых, сопровождаемую песнями типа «Как корова съела крышу» или «Девичьи объятия». ≪Выбор мог быть хуже≫, – подумала Шамера, но как-то простые деревенские мелодии ещё больше огорчали жертву трёх поросят. Она почувствовала облегчение, когда кто-то постучал в дверь, дав ей предлог, чтобы перестать читать.
Шам наклонилась под гобеленом и бросила книгу в сундук, который необъяснимо показал себя незапечатанным, когда она проходила мимо по дороге к двери. Нахмурившись, она посмотрела на сундук, но затем снова начался стук.
– Я иду, – сказала она, открывая дверь.
Тальбот позволил своим глазам бродить по её странному виду и покачал головой. – Я слышал, что ты подошла к старым девицам в твоём выборе одежды. Впервые я вижу старую служанку в оранжевом.
Шам одарила его озорным взглядом и проворковала: – О, но сэр, женщинам нравится быть непредсказуемыми.
Тальбот рассмеялся и вошёл в комнату, когда она указала на него. – А где ты спрятала парня, а? Под кроватью?
– На самом деле, мы воспользовались более уютным декором в комнате Керима.
Брови Тальбота поднялись. – Если бы я не знал лучше, я бы подумал, что ты спала с ним, как раскованная, когда ты пользуешься его помещением.
Шам выдала ему таинственную улыбку любовницы судебного пристава, не отвечая на реальный вопрос в его глазах. Элсик вышел из-под гобелена и пробрался через комнату, как будто он делал это сотни раз.
– Сработал, мастер Тальбот? – спросил он.
– Пока, мальчик. – Начальник службы безопасности вернулся к Шамере. – Существует множество доказательств того, что история старого мага правильна, чтобы оправдать более пристальный взгляд, но я пока не нашёл ничего интересного. Завтра у меня есть несколько встреч, и я не осмелюсь оставить Элсика с моими девушками – они всё ещё гладят его кожу и волосы.
– Тогда приводи его сюда ради меня. На данный момент я ничего не читаю. И, учитывая содержание, мне не больно иметь кого-то со мной, поэтому я не испугаюсь, – призналась она правдиво.
Тальбот рассмеялся. – Я вижу. Ну, и теперь мне нужно быстро вернуться домой, иначе женщина бросит последние остатки обеда перед соседней собакой. Пойдём со мной, Элсик.
Тальбот засунул руку Элсика в свою руку и повернулся, чтобы уйти. Перед тем как закрыть дверь, Шам услышала, как Тальбот произнёс по-отцовски: – Ну, женщина сказала, что у неё хорошая жирная утка для жарки. Вы должны избегать соуса, если можете, но вы не найдёте лучшего наполнения в любом месте…
***
Воздух снаружи оказался прохладным и свежим, и Шам натянула капюшон на лицо. Конюхи видели её в обеих масках, поэтому она надеялась, что будет похожа на даму по пути к тайной встрече со своим возлюбленным через плащ с капюшоном и позднюю вечернюю тьму. Она слышала Шёпот на обеденном лотке, но, поскольку она потратила некоторое время, чтобы уйти незаметно из здания, она не могла быть уверена, что посланник будет ждать.
– Ах, такое прекрасное лицо никогда не должно быть скрыто, как скрытое сокровище. – Голос акулы грохотал из темноты сарая.
Шам уклонилась в тени, где ждал акула. Осторожно, она наблюдала за конюшней, пока не убедилась, что никто не обратил на неё особого внимания, прежде чем она сказала с нетерпением: – Остановите дерьмо, этого достаточно в конюшне. Почему ты просто не отправил ещё одно письмо?
Он опустился в стог сена и вытащил стебель, чтобы пожевать. – Я думал, что лучше позаботиться о вас и убедиться, что вы не слишком привыкли к вашему новому оперению, – он кивнул в сторону своей одежды – и помните, что вы не павлин, а лиса.
Шам скрестила руки на груди и нахмурилась. – Что у тебя есть, сэр Фокс?
– Халвок изучал магию с Каулдехелем фон Ретом в течение двенадцати лет. Я не знаю, почему этот маленький факт пережил все другие времена, когда я спрашивал о нём, но я лично узнал об одной из полусверов Халвока.
Шам подняла брови. – Ты снова благородный? Это преступление, которое может быть наказано верёвкой.
Акула угрожающе улыбнулся. – Ах, но я влияю на Фогта. Случайно я очень хорошо знаком с его любовницей.
– А кто только что напомнил мне, что Фогт на самом деле не имеет любовницы? – спросила Шам с большой усмешкой.
– Виноват, – ответил он с широким поклоном. – Я также спросил об истории Демона Праздника. На самом деле, похоже, такое повествование, хотя ничто из того, что дошло до моих ушей, не появляется под именем Чэнь Лаут. Я слышал две или три разные версии, но многие существенные моменты соответствуют отчёту мастера.
Шам кивнула. – Хорошо. Тальбот наблюдает за старыми записями. Кажется, есть достаточно доказательств, подтверждающих историю, рассказанную нам Халвоком.
Акула плюнул на стог сена. – Третья интересная новость, которую я подобрал, может быть, почему демон атаковал старика. По-видимому, у Маура была ссора с демоном, прежде чем он стал волшебником короля. Его вызвали в деревню, где произошла серия странных убийств. Там он обнаружил, что демон скрывается среди группы менестрелей, которые зимуют в деревне. Он мог увести его, но не уничтожить.
– Чэнь Лаута? – Спросила Шам.
– Мой источник этого не знает. Если так, то, возможно, Маур смог бы узнать его.
– Старик был слепым, – напомнила ему Шам.
– Если бы он знал, как выглядит человеческая форма демона, он мог бы описать её достаточно хорошо, чтобы узнать, кто он. Это объясняет, почему демон атаковал его.
– Я чувствую, что картина постепенно проясняется, – сказала она с сожалением, – но я чувствую, что смотрю на картину с неправильной стороны.
– Надеюсь, ты найдёшь этого демона, прежде чем он сможет снова убить. Я чувствую, что ты не в списке людей, которых он любит.
Шам рассмеялась. – Эта мысль приходила ко мне несколько раз в последнее время. Я буду осторожна.
Акула насмешливо фыркнул. – И я скоро буду рыбаком. Просто будь умнее, чем он.
***
С музыкой Элсика в ушах, в пятый раз Шам читала заклинание, которое нужно было использовать, чтобы отправить демона обратно к его истокам. Где-то под аккуратно написанным рецептом была философия, которая доминировала над ним. Смерть жертвы, казалось, имела особое значение, которое выходило за рамки магии смерти.
Когда она снова прочитала заклинание, гусиные шишки распространились по её рукам. Сначала она проигнорировала это, обнаружив, что это естественный ответ на заклинание, которое она изучала. Только постепенно она поняла, что её нервы покалывают с очень реальным присутствием магии. Она подняла глаза от своей книги и заметила, что Элсика не было в её комнате. Его музыка выходила из её комнаты – и он не играл на арфе.
Ледяная дрожь пробежала по её спине, когда она услышала ясные ноты флейты Маура. Должно быть, она оставила сундук разблокированным… хотя это не похоже на неё, забыть запечатать его. И всё же она сделала это, по крайней мере, два раза и теперь, по-видимому, третий. Дарн-флейта…
Она засунула книгу под руку и нырнула под гобелен. В её комнате было так много сконцентрированной магии, что она чувствовала, что задыхается. Шам знала о неприятной привычке флейты назвать кого-то, кто знал, как её использовать. Учитывая его магические и музыкальные способности, Элсик должен быть особенно восприимчив к призыву.
Он мягко сыграл на флейте, присев на краю постели с мечтательным выражением на лице и так расстроился в музыке, что, вероятно, подозревал, что он понятия не имел о буре магии, которая была от неё. Поскольку всегда считалось опасным прерывать того, кто работал магией, Шам села рядом с Элсиком на кровати и имела намерение отвлечь его концентрацию очень медленно от музыки.
К сожалению, он внезапно перестал играть.
– Извините… – У него не было возможности продолжить, пока сгущающаяся магия не сотрясала кандалы музыки флейты и начала образовываться в огонь, как это делала любая дикая магия. Дым вздымался со дна гобелена, и маленькие пламени лизали бегуны здесь и там, обивку и всё остальное, что в противном случае было легковоспламеняемо.
Инстинктивно Шам попыталась взять её под контроль, прежде чем разум сказал ей, что никогда не может быть зелёной магии. Она только начала отрываться и искать другой способ справиться с ущербом, нанесённым магией, прежде чем дым в комнате стал опасным, когда ей стало ясно, что ей стало ясно.
Первое заключалось в том, что только человеческая магия имела тенденцию превращаться в огонь, если развязалась неоформленная; зелёная магия уже была сформирована её текстурой, прежде чем её вызвали. Второй момент заключался в том, что магия, когда они хотели получить контроль, отреагировала на них. Она не теряла времени, зная, почему Элсик вызвал человеческую магию с флейтой. Горячий дым, горящий в её лёгких, напоминал ей о спешке.
Снова она попыталась получить контроль. Трудно было справиться с магией, которую она не вызвала сама – Элсик не был её учеником, и у неё было больше власти, чем когда-либо. Когда она изо всех сил пыталась, она смутно поняла, что панели, освещённые пламенем, не поддаются контролю.
Ей пришло в голову, что, возможно, было бы легче наложить заклинание на магию вместо того, чтобы пытаться приручить её. Шам пришла к выводу, что огонь в камине будет так же хорош, как и всё, чтобы рассеять бесцельно доходящую силу, и он приписал волшебство брёвнам, которые только и ждут, чтобы их зажгли.
На этот раз их усилия были намного успешнее. Вдруг деревяшки взмыли в пламени, который гневно взвизгнул и сожгли его дотла в мгновение ока. Она использовала последнее волшебство, чтобы погасить случайные мелкие пожары и выгнать дым. Вскоре после этого в комнате воцарилась тишина, которая была намного теплее, чем раньше.
– Что случилось? – покорно спросил Элсик.
Шам слегка засмеялась. – Это очень хороший вопрос. Флейта – это устройство, предназначенное для того, чтобы маг мог сконцентрировать магию легче и быстрее, чем он может при обычных обстоятельствах. По-видимому, это работает так же хорошо с зелёной магией, как и с человеческой магией, но волшебство, которое их объединяет, всё ещё столь же необработанно, как и те, которые используются человеческими магами, такими как я. Человеческое волшебное пламя, когда тот, кто вызывает его, не может его сдерживать.
