Текст книги "Друзей не выбирают...(СИ)"

Автор книги: Овсей Фрейдзон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

  Вера спрятала в сумочку пудреницу и надолго замолчала.

  Галь, видя состояние жены, решил до поры не тревожить её, пусть успокоится и тогда сама откроет ему душу, как это делала всегда, после того, как у неё на работе возникали какие-то конфликты с коллегами или студентами.

  Он сам не понимал почему, но какая-то смутная тревога поселилась в его душе.

  Возможно, это было связано с сообщением Веры, о причине звонка Наташи.

  Как не крути, Патрисия была дочерью его некогда самого близкого друга, да и Наташа для Веры, и в какой-то мере для него, была далеко не чужая.

  В памяти всплыл образ симпатичной улыбчивой черноволосой девушки, которая каким-то образом сразу же вошла в душу, как будто они были с ней знакомы и жили рядом все годы с её рождения.

  Когда они въехали во двор дома Гили, хозяйка сразу же обратила внимание на настроение невестки и на напряженное лицо сына:

  – Доченька, что-то у тебя случилось или чувствуешь себя неважно?

  – Мама, чувствую я себя нормально, а вот настроения нет – у Наташи дочь в плохом состоянии находится в больнице.

  – Что значит в плохом состоянии?

  – Не знаю точно, но по словам самой Наташи, она при смерти!

  – Что, ей нельзя чем-то помочь?

  – Наверное, можно...

  Вера прикрыла глаза, постояла так несколько секунд и вдруг тряхнула головой.

  – Мама, тебе очень нужна моя помощь?

  – Нет, вон уже Шлёмо приехал, мне его Ривка поможет накрыть на стол.

  – Хорошо, я отойду в сад, мне надо срочно переговорить с Наташей.

  Ах, да, напиши здесь на бумажке, какая точно группа крови у Галя.

  У пожилой женщины от удивления широко распахнулись глаза.

  – Зачем?

  – Мама, надо, очень надо, пожалуйста, ни о чём не спрашивай, я умоляю!

  Подоспевший Галь обнял жену за плечи.

  – Веруш, Веруш, ну, что с тобой происходит?

  – Ты мне ответишь, наконец, какая у тебя группа крови?

  – Четвёртая, резус отрицательный.

  Вера схватила мобильный телефон.

  Наташа взглянула на часы – почти шесть.

  Эх, Верка, Верка!

  – Мама, что ты там шепчешь?

  – Ругаюсь потихоньку.

  – На кого?

  – Доченька, на бога, на чёрта, на людей!

  Девушка скривила бледные губы в подобие улыбки.

  – Мама, ты такая смешная, ведь сама мне рассказывала, что проходила гиур и стала по еврейскому закону иудейкой, а говоришь такие вещи...

  – Я тебе Пати скажу главную вещь – вера в бога ни что, по сравнению с тем, когда теряешь веру в людей...

  Звонок мобильного телефона взорвал тишину одиночной палаты, где пребывали, лежащая в кровати Патрисия и расхаживающая из угла в угол, не находящая себе место Наташа.

  Пальцы не могли попасть в точку на экране, чтобы ответить долгожданному абоненту:

  – Вера, что скажешь?

  – Мы едем.

  – Ты ему сказала?

  – По дороге расскажу и будь, что будет.

  Скажи Пати, что я её очень люблю, она будет жить на радость своей маме... а, может быть и папе...

   – Мама, кто это звонил? Почему ты плачешь? Мама, почему ты так плачешь?

  – Пати, деточка моя, ты будешь жить, я верю, что ты будешь жить, потому что я поверила опять людям!

  Вера отключила мобильный телефон и взглянула на Галя:

  – Поехали, по дороге всё тебе расскажу.

  Захочешь, можешь меня возненавидеть, захочешь, можешь простить, а нет, мы расстанемся и уже навсегда, но ты должен сейчас поехать со мной в больницу «Ихилов», потому что только от твоей воли и желания зависит жизнь дочери моей подруги Наташи!

  – Мама, папа, мне бабушка сказала, что вы здесь спрятались ото всех.

  Вот, познакомьтесь с моей девушкой – Эмили.

  – Очень приятно, но сынок, нам очень некогда, мы с папой уезжаем.

  – Куда, какая срочность?

  – Сынок, Патрисия при смерти, ей нужно срочно делать операцию...

  – А вы чем можете помочь?

  – Я, к сожалению ничем, а твой папа может.

  Габи взглянул на отца, но тот в ответ только передёрнул плечами.

  – Я сам пока ничего не понимаю, но готов оказать любую помощь дочери моего друга.

  Вера уже не слушала о чём разговаривают отец с сыном, а проследовала к своему автомобилю машинально по дороге здороваясь и отвечая на поздравления с праздником всем появившимся во дворе многочисленным родственникам Галя.

  Она завела машину и нетерпеливо постукивала по рулю ладонью.

  Галь уселся рядом на пассажирское сиденье, а Габи открыл дверцу со стороны матери:

  – Мама, я скоро тоже приеду, только отвезу Эмили домой.

  – Сынок, твоя кровь, а точнее, печень, Патрисии не подойдёт.

  – Мама, ты о чём, что-то я совсем ничего не пойму?

  – Ай, сынок, я даже не знаю, нужно ли тебе здесь что-нибудь понимать.

  Вера захлопнула дверцу автомобиля и завела мотор.

  – Галь, позвони Наташе, сообщи, что мы уже выехали.

  После звонка Галя, Наташа подошла к Патрисии, очнувшейся от дремоты.

  – Доченька, мне надо отлучиться на несколько минут, необходимо предупредить лабораторию, что в течение часа сюда приедет потенциальный донор.

  – Мама, ты ведь разговаривала сейчас с Галем, отцом Габи, какая тут связь?

  – Прямая.

  Не напрягайся, не теряй силы на лишние ненужные мысли, если всё совпадёт, то сегодня ночью тебе уже сделают операцию.

  Вся страна уселась за праздничные столы, все трассы были свободными, и Вера за полчаса домчала до пункта назначения.

  По дороге они не проронили ни единого слова, но, въехав на территорию больницы, Вера на стоянке заглушив мотор, повернулась к мужу:

  – Галь, Патрисия твоя дочь, поэтому ваша редкая группа крови совпадает.

  – Ты была беременной, когда мы расстались и ты отдала нашу дочь Наташе и Оферу?

  – Глупенький, а ещё заведующий отделом в ШАБАКе – Патрисия, твоя дочь от Офиры, мы с Наташей заключили с ней договор.

  Она пришла ко мне, когда у неё уже было четыре месяца беременности, ты категорически от неё отказался и Офира была на грани отчаянья, не желая рожать безотцовщину. Она хотела каким-то образом вытравить плод, а я ей предложила вариант с Наташей, а ты отлично знаешь, что они с Офером не могли зачать детей и бывшая твоя пассия согласилась, но взяла с нас клятву, что никогда и никто про это не узнает.

  Никто бы и не узнал, потому что даже Офер не ведал от кого ему досталась доченька.

  Вот и всё...

  Можешь судить меня, как хочешь, эта моя идея, мне её и расхлёбывать!

  Сейчас на кону жизнь твоей биологической дочери, а может быть и Наташи!

  – Почему мы сидим здесь, и я выслушиваю твою длинную душещипательную историю достойную мексиканских сериалов, пошли к Наташе и Патрисии...

  Глава 25

  Наташа ещё не успела выйти из палаты – в неё быстрой походкой входил молодой профессор Гордон в сопровождении двух врачей и медсестры:

  – Ах, мать моей пациентки ты здесь... очень хорошо, мне надо срочно снять с твоей дочери последние показатели.

  Время уже не терпит, как думаешь будем рисковать?

  Сейчас появилось сообщение, что нам могут предоставить хорошую молодую донорскую печень, правда не той группы, что у твоей дочери, но кровь универсальная и это тоже даёт шанс на удачную трансплантацию.

  Наташа хотела что-то ответить, но молодой человек уже прошёл мимо неё к постели Патрисии, бегло посмотрел на показатели температуры, пульса, давления и призвал медсестру взять у пациентки анализ крови.

  Пока та располагалась возле больной, он подошёл с другой стороны кровати:

  – Ну, красавица, поборемся за жизнь, не будем сдаваться, правда?

  Патрисия грустно улыбнулась:

  – Нет, не будем, потому что мама сказала, что купила мне печень на базаре.

  – Что?!

  Профессор резко повернулся к Наташе.

  – Госпожа Крумер, о чём идёт речь?

  Наташа застигнутая врасплох, неожиданным поворотом разговора между врачом и девушкой, опустила глаза.

  – Сейчас сюда приедет биологический отец моей дочери – у него четвёртая группа крови с отрицательным резусом.

  Возникшая пауза заставила Наташу поднять голову – она встретилась с двумя парами не понимающих и удивлённых глаз.

  Первым в себя пришёл профессор:

  – Почему он только сейчас появляется на горизонте, когда жизнь его дочери уже висит на волоске, чёрт побери, где он был четыре месяца, госпожа Крумер в какие вы играете игры?!

  Наташа тяжело вздохнула.

  – Доктор, это не моя тайна и, если бы вопрос не касался жизни моей дочери, я бы её никогда не открыла бы ни для кого, а в первую очередь, никогда бы не призналась Патрисии.

  Доктор, он не знал, что у него есть дочь...

  В эту секунду в палату входили Вера и Галь.

  Молодой профессор подскочил к вошедшим:

  – Ты отец этой девушки? У тебя четвёртая группа крови?

  – Да, четвёртая, но то, что я отец этой девушки узнал только две минуты назад.

  – Ты согласен пойти на операцию, у тебя возьмут только небольшую часть печени, это совершенно безболезненно, и не угрожает самочувствию, а тем более жизни?

  – Без раздумий!

  – Отлично, отлично, сейчас сестра возьмёт у тебя анализ крови, мы в срочном порядке проведём обследование организма, выявим все его параметры и думаю, что через парочку часиков приступим, а пока у вас будет время разобраться в ваших взаимоотношениях.

  Меня же они интересуют только в плане совпадения групп крови и родственной причастности, от которой во многом зависит положительный результат пересадки.

  Кавалькада врачей, медсестра с анализами крови Патрисии, а вместе с ними и Галь, покинули палату.

  Наташа присела на кровать рядом с дочерью:

  – Пати, прости меня, что скрыла от тебя...

  – Что мама?

  Губы девушки дрожали, а в медового оттенка глазах блестели слёзы.

  – Что не призналась тебе раньше...

  – В чём мама, в чём?

  – Девочка моя, эта тайна должна была уйти вместе со мной и Верой в могилу, но тут вопрос встал о твоей жизни и я, а потом и Вера, ну, мы решили нарушить клятву, ради твоего спасения.

  По бледным щекам Патрисии текли слёзы.

  – Мама, а ты моя мама или это тётя Вера моя мама?

  – Патенька, миленькая, только я, только я твоя мама...

  Наташа глотала слёзы.

  – Папа тоже был твоим папой, мы с Верой ему ничего не сказали, он не знал даже, кто истинный отец его дочери.

  – Ты изменила ему с Галем?

  – Доченька, я никогда не изменяла твоему отцу, я и сегодня ему верна!

  Глаза девушки встретились с затравленным взглядом Веры.

  – Ты моя мама и отдала свою дочь подруге?

  Вера взглядом попросила Наташу, чтобы она освободила место рядом с Патрисией.

  Присев на кровать, она взяла в ладони тонкую исхудавшую руку смертельно больной девушки и притянула к губам:

  – Девочка моя, ты уже достаточно взрослая, чтобы понять и, надеюсь, что не осудишь всех причастных к этой истории...

  Когда-то мы с Галем были очень счастливой супружеской парой и у нас родился сын, известный тебе Габриэль.

  Прошло полтора года и у моего мужа появилась любовница – женщина, о которой тебе знать не надо.

  Она забеременела от Галя, но он её отверг.

  Я, как только узнала об его неверности, тут же разорвала нашу семейную связь.

  Через какое-то время эта молодая женщина пришла ко мне качать права...

  Короче, она призналась, что носит ребёнка от моего бывшего мужа и совершенно не хочет его рожать.

  Вера оглянулась на Наташу... та кивнула головой, мол, продолжай.

  – Так, вот, у твоих родителей не было детей, и они не могли их зачать и хотели усыновить ребёнка в какой-нибудь бедной стране.

  Прости, моя девочка, разве я тогда могла подумать, что всё так завертится?!

  Короче, я отправила эту женщину в Чили, она там тебя родила, оставила недельного ребёночка моей подруге, и ты стала любимой доченькой Наташи и Офера, вот и вся история.

  – Выходит Галь не знал, что я его дочь?

  – Нет, не знал.

  Девушка закусила бледную губку.

  – Габи мой брат, он знал об этом?

  – Нет, я не знал!

  В палату вошёл Габриэль.

  – Вот, оказывается почему ты всячески отговаривала меня от связи с Пати?

  – Да, сынок, я виновата перед всеми, но, я хотела, как лучше, я хотела всем сделать хорошо...

  Вера подскочила с кровати и хотела выбежать из палаты, но её перехватил сын.

  Он нежно обнял мать и с высоты своего двухметрового роста нагнулся и поцеловал её в волосы.

  – Мама, я тут многое подслушал – ты ни в чём не виновата и думаю, что не стоит искать виноватых, надо просто помочь Пати стать здоровой.

  Если подойдёт моя печень, я готов стать донором!

  В палату вошли профессор с Галем:

  – Уф, сколько народа!

  Моей пациентке нужен свежий воздух и оптимистическое настроение, а тут только слёзы у всех на глазах.

  А, ну-ка, вышли все из палаты, сейчас начнём готовить юную Крумер к операции!

  Он нагнулся над девушкой и доверительно ей подмигнул:

  – На свадьбу позовёшь?

  Патрисия вспыхнула, на бледных щеках заиграл румянец:

  – Позову, обязательно позову...

  Доктор, а можно мама побудет со мной до операции?

  – А, кто же ещё, конечно, только маме и можно побыть с тобой пока мы всё приготовим.

  Так, все остальные на выход, на выход и без разговоров.

  Габи обнял мать за плечи и выел из палаты.

  – Я там видел кофейный аппарат, попьём кофе?

  Сзади убыстрился стук палочки, их догонял Галь.

  – А меня уже не ждёте, я вам, что чужой?

  Мне сейчас, правда, нельзя ничего пить и есть, но время скоротать в компании моих самых близких людей я могу?

  Вера развернулась и упала на грудь мужа.

  – Галюш, ты не злишься на меня?

  – Глупенькая, я ведь очень хотел ещё ребёночка... вот и получил!

  – Нет, это не твой ребёнок – у неё мама Наташа, а папой был и останется в памяти навсегда Офер.

  И чуть слышно прошептала:

  – Галюш, я скоро переезжаю к тебе, у нас через семь месяцев родится доченька...

  – Откуда ты знаешь?

  – Что беременна?

  – Нет, что доченька?

  – Я этого очень хочу!

  – Ну, предки, что вы там от меня опять скрываете?

  Галь оторвался от жены:

  – А, ты кого больше хочешь, сестричку или братика?

  – Одна сестричка у меня только что появилась, так, что мне уже всё равно, мне не воспитывать.

  – Вера, слышишь своего сына, нам придётся воспитывать малыша самим...

  Эпилог

  Выехав на основную трассу, девушка повернула на право и, добавив скорость, понеслась на север.

  Стрелка на спидометре приблизилась к делению – сто двадцать километров.

  – Пати, не гони, а то успеем.

  Не забывай, рядом с тобой сидит ценный груз.

  – Слышишь, мой самый ценный груз на свете, что ты там копаешься?

  – Да, вот, никак не могу найти диск...

  – Мам, а какой ты ищешь?

  – Ну, этот, с песнями Олега Фрейдмана, хочу ещё раз одну песенку послушать.

  – Мама, а я знаю какую!

  – Ну, экстрасенс, прояви способности...

  – Пожалуйста, я вчера сама её слушала.

  Девушка нажала кнопочку на автомобильном музыкальном центре:

  Друзей не выбирают, не находят,

  И с улицы не кличут на порог.

  Судьба определяет, случай сводит,

  А этот случай, посылает Бог.

  Друг не второе Я, не отраженье,

  И против шерсти гладит иногда.

  Но в трудный час свершений и лишений,

  Не надо звать, он сам придёт всегда.

  Горячий спор не повод для обиды,

  Корысть и зависть не найдут приют.

  Из добрых дел не строят пирамиды -

  С друзьями делятся, не подают.

  – Мамуль, а почему тётя Вера назвала свою малышку Патрисия?

  – Не знаю, сейчас приедем к Гиле и спросишь у неё самой.

  – А я думаю, что так Галь захотел.

  – Ну, точно не Габриэль, тому всё равно, он остался совершенно равнодушен к рождению сестрички.

  – Мам, а ты кого больше хочешь внука или внучку?

  – Патрисия, ты чего охерела, а ну, колись, на каком ты месяце?

  Девушка покатилась со смеху:

  – Ой, не могу, сейчас руль выпущу из рук!

  Мамулечка, я на будущее спросила, а с Ником мы только целуемся!

  Поставлю я тебе лучше ещё раз твою любимую песню?

  Друг не второе Я, не отраженье,

  И против шерсти гладит иногда.

  Но в трудный час свершений и лишений,

  Не надо звать, он сам придёт всегда.

  Горячий спор не повод для обиды,

  Корысть и зависть не найдут приют.

  Из добрых дел не строят пирамиды -

  С друзьями делятся, не подают.