Текст книги "Маяк на краю света (СИ)"

Автор книги: Олли Хольмен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Глава 13. Клерк из Сельмы

Олли стоит у порога башни, когда к нему приходят двое мужчин в одинаковых серо-коричневых куртках и грубых ботинках. Один из них явно старше, с седыми висками и сетью морщин на обветреной коже. Второй – совсем мальчишка рыжий и веснушчатый. Глаза у обоих гостей холодные и внимательные. Коты шипят на них издали. Не доверяют.

– Здравствуйте, уважаемый. Вы – смотритель? – спрашивает старший. На котов он внимания не обращает.

Олли качает головой. Эти двое нравятся ему не больше, чем котам. Слишком по-хозяйски младший ходит вокруг башни, заглядывает во двор. Он пытается заглянуть и в просвет дверей, но Олли стоит так, что не подглядеть.

– Я присматриваю за домом. Временно, – отвечает летописец.

Старший кивает, словно слова Оливера подтверждают какие-то его догадки. Олли знает этот прием. По долгу службы ему не раз приходилось встречаться с мэром Прамена. Когда тот хотел выведать тайны изнанки, или заставить Оливера понервничать, тоже делал вид, что ему известно гораздо больше, чем кажется.

– А где хозяин?

– Отправился в город за материалами для стройки, – отвечает летописец и, предупреждая следующий вопрос, кивает на маяк: – Молния попала.

– Молния, говорите, – старший качает головой, мол «надо же как бывает». Не верит.

Младший мрачно глядит на Оливера, который, переступая с ноги на ногу то и дело закрывает ему обзор. Олли вежливо улыбается.

– Кроме молнии у вас больше ничего не случилось?

Оливер качает головой.

– А вот на ваших соседей с побережья сегодня утром напал дракон, – усмехается старший. И достает из-за пазухи удостоверение в темно-синей обложке с серебристым оттиском. Похоже, он считает, что Оливеру без пояснений ясно, что это за корочки. В памяти летописца всплывает грозное пророчество Миры «попадешься драконоборцам». Вот и они.

Будь Оливер похож на приморского жителя, ему стоило бы испугаться, но летописец делает вид, что он беспечный турист из Сельмы и просит посмотреть удостоверение. Старший морщится, но показывает. Главное управление по борьбе с драконами. Йоэл Ахола. Старший инспектор-выявитель.

В ответ Йоэл просит документы Оливера, и летописец шарит по карманам в поисках любой подходящей по размеру бумаги, а когда находит, протягивает драконоборцу. Каждый раз Олли боится, что не сработает, но магия мира исправно вписывает пришельца в свою канву. В руках старшего инспектора бумага превращается в самый настоящий паспорт Оливера Хольма, гражданина княжества Сельмы. Государства, которым в настоящее время управляет человек и которое очень ревностно относится к жизни и здоровью своих граждан. Старший инспектор вертит документы и так и эдак, и не найдя к чему придраться, возвращает.

– Так вы настаиваете на том, что дракона здесь не было? – повторяет он.

– Что ему здесь делать? – пожимает плечами Оливер. – Еды нет, людей мало… А на побережье, наверное, много жертв?

Драконоборцы переглядываются.

– Мы бы хотели осмотреть маяк, – говорит вместо ответа первый инспектор.

– Боюсь, что без хозяина это невозможно, – отвечает Олли.

Его можно напугать бурей или драконом, но не представителями власти. Тем более власти соседнего государства. Против таких людей он знает одно действенное заклинание: бюрократия.

– Похоже, вы не знаете, что полномочия драконоборцев распространяются на территорию всего приморья, – подает голос младший драконоборец. Голос у него ломкий и высокий и Оливер запоздало понимает, что это девушка.

– Да, но у вас должен быть ордер и постановление комитета, – возражает Оливер. Он предполагает, что во всех мирах документы и структуры работают примерно одинаково, и угадывает. Драконоборцы переглядываются.

– Для туриста вы слишком хорошо разбираетесь в бумагах, – тянет Йоэл Ахола.

– Я клерк, – улыбается Оливер.

Словосочетание «клерк из Сельмы» давно стало нарицательным. Даже драконоборцам нечего возразить.

– Что ж, – Йоэл складывает руки в карманы. – Мы зайдем позже. С ордером. А пока осмотрим остров. Больше вас не задерживаем, господин Хольм.

***

Оливер осторожно поднимается по винтовой лестнице, коты сопровождают его, больше путаясь под ногами, чем помогая. Безумный Рат, вероятнее всего, засел в «гнезде», и выманивать его до возвращения Маячника Олли не собирается. Странно, но дракон сейчас волнует его в последнюю очередь. Больше всего летописца тревожат следы у погребов.

Не доходя до верха, Оливер выглядывает в окно. Снаружи уже темно, но ему хорошо видны драконоборцы с фонарями. Они несколько раз пересекают остров: обходят сараи над погребами, пробуют войти туда, но Рис отстаивает территорию. Оливер боится, что драконоборцы плюнут на бумаги и попросту пристрелят кота, но пока обходится. Все-таки здесь не Северное приморье. И даже не южное.

Земля драконов дома Риир осталась нейтральной. Как рассказывал маячник, их дракон пропал еще до революции в северном приморье и побега драконов из приморья южного. Потеряв правителя, лорды, землевладельцы и влиятельные горожане собрали совет, который по сей день правил Риирклифом, снисходительно поглядывая на военную диктатуру приморья северного, и ленивую демократию приморья южного.

Олли очень хочет узнать у Маячника, как так получилось, что пути государств, когда-то бывших единым союзом, разошлись так далеко. Впрочем, в одном они совпадали: ни в одном из них не жаловали драконов…

Тем временем драконоборцы возвращаются к лодке, но не отчаливают. Наверное, нашли следы Рата и решили дождаться хозяина. Ох, лучше бы у Маячника был план!..

Оливер закрывает окно и ставни. Он смотрит наверх, откуда временами доносятся шорохи и шипение котов. Что ж, придется спать на лестнице. Кто знает этих драконоборцев, вдруг решат пробраться на маяк ночью…

Глава 14. Тайна Маячника

Утром Олли просыпается из-за двух вещей. Нет, из-за трех. Во-первых, сквозняк Корентайн одновременно орет и дует ему в ухо, во-вторых, с улицы доносятся громкие голоса и, в-третьих, на несколько ступеней выше сидит Безумный Рат в человеческой форме и глядит на летописца немигающим взглядом.

Олли садится и потягивается, хрустя затекшей спиной. Одно ухо у него заложило стараниями Корентайна, шея болит, а все остальное он отсидел на каменных ступенях. В таком состоянии присутствие Безумца уже не кажется страшным событием. Сквозняк Корентайн, тем не менее, стоит между драконом и городничим. Защищает.

– Доброе утро, – говорит Оливер Рату. – Как спалось?

Дракон склоняет голову на бок и мигает третьим веком.

– Вот и мне также, – вздыхает Оливер, поднимаясь на ноги. – Посиди здесь еще немного, ладно? Внизу в кормушках есть кошачья еда…

Дракон резко поднимается и Оливер на всякий случай отпрыгивает вниз на несколько ступеней. Но тут Безумный Рат разражается хриплым смехом. Шум снаружи резко стихает.

– Пожалуйста, тише! – Оливер умоляюще складывает руки. – А то тебя заметят драконоборцы и нам всем будет… очень плохо!

Дракон прекращает смеяться так же резко, как начал. И говорит очень медленно и членораздельно:

– Прогони. Или я их сожру.

Олли издает нервный смешок, кивает и бежит вниз.

***

Когда Оливер выглядывает наружу, то видит, как Мирата, уперев руки в бока, спорит со старшим инспектором Ахола. И кажется, спорит давно и с удовольствием: речь обоих больше, чем наполовину состоит из приморских ругательств. Рыжая девушка стоит чуть в стороне и молчит. Как и десяток парней с одинаковыми каштановыми кудрями. Похоже, это и есть внуки старого Улава. Поодаль лежат штабели досок и большие стекла, а по ним бродят коты. Маячника, Рееты и ламп не видно.

Олли прокашливается и желает всем доброго утра. Спор обрывается, Мира и Йоэл глядят на летописца, словно тот демон, вызванный их руганью. В некотором роде, так и есть.

– Доброго утра, господин Хольм, – старший инспектор берет себя в руки. – А с вами, гражданка Рауде, мы еще увидимся на собрании. Если не явитесь – штрафом не отделаетесь.

Мирата закатывает глаза, но на этот раз молчит. Похоже она, как и Олли прошлым вечером, тянет время.

– Так вы проводите нас в башню, гражданка Рауде? Насколько я понимаю, вы приписаны к этому маяку как стажер.

– Я уже год как со своим маяком. В гости приехала, – ворчит Мирата.

– Значит, отказываетесь, – хмурится Йоэл.

Мира качает головой. Коты начинают тревожиться и прижимать уши.

Олли чувствует напряжение, разлитое в воздухе. Драконоборцы могут, скрипя зубами, оставить в покое туриста из Сельмы, но от гражданки Северного приморья не отстанут. А местным ребятам не по душе северные драконоборцы, которые распоряжаются у них дома. Оливер смотрит то на них, то на Йоэла и вдруг встречается взглядом с рыжей девушкой. Она быстро отводит глаза, но Олли успевает увидеть в них тревогу. Кажется, она догадывается, что если начнется драка, двум драконоборцам придется не сладко. Это уже потом всех участников будут ждать неприятности, но сейчас…

И тут, наконец появляется Маячник под руку с Реетой.

Коты тут же окружают хозяина и на разные голоса жалуются ему на непрошеных гостей.

– Что за шум? – улыбается Маячник.

– Вы – смотритель маяка? – мрачно спрашивает старший инспектор.

Маячник кивает лохматой головой.

– Ваши документы.

– А с кем имею честь разговаривать? – продолжает улыбаться смотритель.

Олли кажется, еще слово и инспектор взорвется. Но тут вступает Реета.

– Это драконоборец, душа моя. Думаю, он имеет право удостовериться, что ты это ты.

Маячник пожимает плечами, долго ищет по карманам и, наконец, передает документы инспектору. Инспектор Ахола сверяет фото с оригиналом.

– Волосы уберите.

Маячник пожимает плечами и откидывает челку пятерней, открывая лицо.

Рыжая девушка изумленно приподнимает брови. Йоэл Ахола хмурится:

– Вы что, слепой?

– Да, – улыбается Маячник.

– И вы – смотритель маяка?

– Да, – кивает Маячник. Коты у его ног неотрывно глядят на инспектора. – И что в этом такого?

Инспектор Йоэл закатывает глаза. Оливеру даже становится жаль драконоборца. К такому дурдому его жизнь не готовила. Летописец помнит, как сам был поражен, узнав, что Маячник незрячий – так ловко тот управлялся по дому. А потом Оливер пригляделся к котам, и все понял…

– Думаю, спрашивать, видели ли вы дракона, бессмысленно, – замечает инспектор.

– Поверьте, на днях здесь была такая гроза, что любого дракона смыло бы в море. Но если вы считаете, что он прячется на маяке… кто я такой, чтобы спорить.

Последние слова Маячник произносит с какой-то странной иронией. Недолго молчит и добавляет:

– Идемте, господин драконоборец, покажу вам башню.

Глава 15. И все не то и все не так

Драконоборцы так ничего и не нашли.

Больше всего Оливера поразило то, что «гнездо» как будто исчезло вместе с топчанами, рисунками гостей, кружками, чаями и – самое главное – с драконом. Ступени упирались в дыру, заложенную досками. Когда их отодвинули в сторону, открылась верхняя площадка, обугленная, словно в нее и правда попала молния. Безумный Рат мог разрушить, порвать когтями и отравить ядом, но огонь точно не был его стихией.

Даже летописец начал сомневаться: нападал ли на маяк дракон, или они с Мирой выпили не совсем законопослушного чая?

Драконоборцы планомерно обшаривали маяк, рассчитывая найти следы пребывания дракона. Слишком уж сильно их пытались не пустить внутрь, чтобы в башне совсем ничего не было. Маячник невозмутимо водил их по лестнице вверх-вниз. Реета и коты неотлучно следовали за ним, Оливер старался не отставать, но ему не хватало дыхания столько бегать по лестницам. В конце концов, летописец даже обрадовался, когда инспектор Ахола настоятельно посоветовал ему присесть где-нибудь снаружи.

Во дворе Мира командовала помощниками: доски и стекла следовало уложить под навес, пока не начался очередной дождь: тучи по небу ходили самые многообещающие. От помощи летописца они дружно отказались, и Олли ушел к погребам проверить, остались ли там следы дракона.

Когда он добрался до памятного места, то увидел, что след Безумного Рата качественно затоптан и закопан десятком котовьих лап. Убедившись, что за сохранность этой тайны можно не переживать, Оливер повернул обратно… и не сразу поверил глазам.

Башня двоилась словно на переливной картинке. Одновременно она была и маяком с обугленной крышей, и башней со снесенной верхушкой. Смотря под каким углом глядеть. Похоже, здесь творилось сильное колдовство, если даже глаза Оливера его обманули!

К вечеру драконоборцы сдались, мрачно попрощались с Маячником и Миратой, демонстративно раскланялись с Оливером, у которого от такой любезности свело зубы, и уплыли на своем катере.

– Наконец-то убрались, – вздыхает Реета и поудобнее перехватывает руку Маячника. – Вот скажи, что бы ты без меня делал?

Тот ворчит что-то насчет того, что няньки ему без надобности, однако руку не отнимает. Выглядит он болезненно.

Реета смотрит на него и качает головой:

– Иди-ка ты спать, Лохматый, мы тут сами управимся. А то – как там Мира говорит? – селедка краше.

***

Маячник лежит, укутанный пятью одеялами, и улыбается. Со всех сторон его окружают коты. На груди возлежит старая кошка Магда, она внимательно смотрит в лицо хозяина. Тиша-пол-хвоста как обычно лежит в голове, а рядом с ней, у самого уха Маячника пригрелся рыжий котенок Уголек. Котята погодки Кери, Чез и Софет играются с длинными прядками волос. Офелия, Астролябия и Парадигма лежат под правым боком, Чернокрыжик, сэр Шурш, маленькая лесная кошка Джа – под левым. В ногах Маячника улеглись Сумрак, Сильвестр, Сильвия, Сквозняк Корентайн и – самое главное – Рис. Рис может сойти за пять котов, и Олли не понимает, как это у смотрителя маяка все еще не затекли ноги! А в изголовье сидит верный Чо. Изредка, когда ему не нравится, как ведут себя коты и люди, он возмущается вслух, прямо на ухо Маячнику. В какой-то момент тот не выдерживает и передразнивает Чо, за что и получает лапой по носу. Остальные коты расповсюдились по комнате. Пухить, полежав на коленях у всех человеков, остаётся с Миратой, а Марципан обхаживает Оливера, так и норовя сунуть морду в его кружку с кофе. Но Олли не даёт. Этот кот и без того сожрал три кофейных зерна, когда летописец случайно просыпал их мимо ручной кофемолки.

Уже сильно за полночь, но Маячник выспался, а к остальным сон не идет. Внуки Улава кто устроился в домике, кто поставил палатки. Слышно, как они там играют на гитаре и поют песни. Собравшимся в гнезде петь не хочется, плакать, впрочем тоже, а это уже неплохо.

Олли и Мира сидят с ногами на втором свободном топчане, а третий заняли Реета и Безумный Рат. Дракон забился в угол, словно нашкодивший кот и не сводит глаз с хрупкой светловолосой женщины, которая задумчиво вертит в руках фарфоровую чашку, покрытую ракушками. В чашке, конечно же, кофе с солью, который Оливер наловчился варить лучше чем в любимом баре Рееты.

Рату летописец тоже предлагал кофе но дракон принюхался и скривился, заявив, что напиток пахнет водорослями, гнилью, хлебом и кошачьей мочой. Оливер обиделся и решил с драконом больше не общаться. Хотя тот с каждым разом говорил все лучше и ведет себя приличнее.

Если не считать обиды на Рата, настроение у летописца замечательное. Наконец-то можно не волноваться. Дракон под присмотром, Маячник уже почти не зеленый, драконоборцы ушли несолоно хлебавши, помощники быстро помогут починить маяк, который, впрочем, сейчас светит. Вот интересно: чем?

Мирата наоборот недовольно кривит губы и изредка вздыхает.

– Ну выскажи уже все, что тебе не нравится, и не пыхти на всю комнату, – не выдерживает Реета. Олли с ней полностью согласен, но он почти дремлет и ему не то что спорить – говорить лень.

Мира фыркает и сердито глядит, но не на светловолосую женщину, а на Рата. Безумец склоняет голову на бок, моргает третьим веком и оскаливается в улыбке.

– Да вы сами что ли не видите, – не выдерживает Мирата. – Что это за дракон недоделанный?! Может ты не всю душу выловил, а, Лохматый? Может ещё раз сплавать?

Маячник качает головой:

– Выловил все, что было. Да и ловить уже, как видишь, не чем.

– А может это не его душа вовсе? Вдруг ты ошибся, и я ему не родственница? Так, седьмая вода на льсе.

В Миру прицельно прилетает подушка. Безумец отрывисто хохочет.

– Поверь мне, это он, – ухмыляется Маячник.

– Да ёж морской! – Мира запускает подушку обратно, по касательной попадает в Реету. Та мрачно глядит на бывшую ученицу Маячника. Глаза ее темнеют, лампы маяка мигают. Даже Рат прекращает смеяться.

– Гражданка Раудо, у вас последнее предупреждение, – сурово говорит Реета, копируя манеру драконоборцев.

Мира скрещивает руки на груди и отворачивается. Потревоженная Пухтить спрыгивает с ее коленей и уходит к Оливеру. Под взглядом старшей кошки Марципан быстро сбегает к остальным котам и хозяину.

– А чего ты хочешь, девочка? – продолжает Реета, задумчиво глядя на Безумного Рата. – Он сколько лет на две половины разделен был. Часть берега крушила, часть придонной тьмой была. Я ее даже с бусами не смогла дозваться, и в сети вашей я сомневалась. Даже если в тебе есть кровь Ратов, он-то тебя не знает и не помнит, с чего бы ему к тебе приплывать. Лохматый, ты его как дозвался?

Маячник насвистывает свой любимый мотивчик. Дракон вскидывает голову. Мира фыркает, а потом поворачивается ко всем. На лице ее растерянная усмешка. Реета качает головой и обращается уже к Рату:

– И что ты, милый, нашел в этой похабной песенке?

– Эй, это на минуточку неофициальный гимн великого дома, – отвечает за дракона Маячник. – С ним люди шли в бой и побеждали!

Реета закатывает глаза.

– Как можно идти в бой с песней про устрицу и рыбий хвост?

Маячник загадочно улыбается.

– Айй, вот какой призыв – такой дракон! – сжимает кулаки Мира.

– Дай ему время, – говорит Реета. – Пусть привыкнет. У него еще душа с телом не до конца связалась, а ты хочешь, чтобы он тут светские беседы вел.

– Ничего я от него уже не хочу, – ворчит Мира, поднимается с топчана и выходит из комнаты.

Олли провожает ее сочувственным взглядом.

– Вы правда задумали свергнуть драконоборцев? – спрашивает он Маячника.

– Кое что получше, – улыбается он. И, обращаясь к Рату, добавляет: – Я рад, что ты вернулся.

– А я нет, – отвечает дракон. И, косясь на Реету, говорит: – И тебе не рад. Не лезь мне в голову. Я не твой!

– Потерпи немного, – спокойно отвечает женщина. – Наведу там порядок и оставлю тебя в покое.

Рат вдруг вскидывается, частично меняя форму. Чешуя покрывает его полностью, пасть удлиняется, ядовитые клыки становятся больше. Олли с трудом подавляет желание сбежать вслед за Мирой.

– Не лезззь, – шипит Рат.

Зеленые крапчатые глаза дракона встречаются с темными синими глазами Рееты. Ни один не хочет уступать. Оливеру кажется, еще немного и случится непоправимое. Реета, похоже, управляет морскими тварями, но душа дракона ей неподвластна и сейчас Рат может навредить ей.

– Оставь его, – зевает Маячник. – Хочет быть безумным – пусть. Разумным он уже был, ничем хорошим это не кончилось.

– Когда мы договор с тобой заключили, ты просил вернуть как было, – не торопится отводить взгляд Реета.

– А теперь передумал.

Коты Маячника один за другим поворачивают головы к Реете, и та уступает под их золотистыми взглядами.

– Еще скажи, что он орет, путается под ногами, а значит он твой кот, – ворчит она, отворачиваясь.

Маячник смеется. Безумец с торжеством скалится и, не возвращаясь в человеческую форму, пересаживается от Рееты к Оливеру. На этом летописец все-таки не выдерживает и сбегает.

Терпеть дракона в человеческой и крылатой формах он еще может, но в промежуточной – это, пожалуй, слишком!

Глава 16. Та самая Реета

С того вечера Мирата избегала общества Безумного Рата, Маячника и даже Оливера, хотя летописец уж точно не был виноват в том, что ее разочаровал приморский дракон.

Все это время Мира проводила, руководя ремонтом маяка. Олли порой казалось, что она винит себя в том, что позволила дракону разрушить башню. Хотя, что девушка могла сделать, чтобы помешать безумному ящеру, летописец представить не мог. Не покусать же его, в самом-то деле. Вот была бы она сама драконом…

Реета покинула остров с маяком на следующий вечер после отплытия драконоборцев. Олли так и не узнал, кто она такая. Каждый раз, когда он думал расспросить Реету о семье, родине, профессии, он отвлекался, а то и просто не мог начать разговор. Быть может, здесь работала магия того же рода, что охраняла Праменскую башню. Туристы, готовые залезть куда угодно, обходили стороной и само здание и мост с древними статуями. Попасть в башню мог только городничий, да пара старожилов, что пользовались благосклонностью города.

Маячник, Оливер и Сквозняк Корентайн проводили Реету до пирса, где уже ждал маленький красный буксир.

– Все-таки прижился твой сквозняк на маяке, – улыбается Реета летописцу. Ее темные глаза сейчас совсем не давят, наоборот, Оливер чувствует себя очень легким, почти невесомым. А еще ему отчего-то кажется, что увидятся они не скоро. Может и вовсе никогда…

– Будь осторожен, Олли.

Она легко обнимает его, словно сама всего лишь ветер и быстро поворачивается к Маячнику.

– И ты будь осторожен. Опять у тебя все идет наперекосяк. Сначала вернули дракона бездушного, теперь получили безумного.

– Так получилось, – улыбается Маячник.

– У тебя всегда все само получается, – ворчит Реета. – Научись уже отвечать за содеянное.

– Я пытаюсь, – тихо отвечает Маячник.

Они обнимаются на прощание и долго стоят, не расцепляя рук, пока капитан буксира не просит поторопиться.

***

Всю ночь Олли не может заснуть. И дело даже не в Сильвестре, Сильвии и Корентайне, которые устроили скачки по его топчану. Летописцу кажется, что он что-то упускает. Конечно, он давно не записывал истории ушедших драконов, но времени у него было много. А писать пока совершенно некогда.

Быть может, причина его тревоги в отъезде Рееты? Без нее на маяке стало пусто, несмотря на толпу веселых громкоголосых внуков старого Улава, имена которых Оливер, к своему стыду, никак не мог запомнить. Эти парни казались такими одинаковыми, словно были одним и тем же человеком в разные годы его жизни. И звали их всех похоже. Да котов Маячника было проще запомнить!

Снаружи начинает светать, и Оливер решает пройтись. Но не успевает он выйти, как слышит громкий голос Миры, и спокойный голос Маячника, доносящиеся снаружи.

– Мира, это опасно.

– Да ладно! А у нас тут жизнь офигеть безопасная! Мне еще на собрание явиться надо. Что если они меня посадят под домашний арест, или на задание отправят, а? Или под домашний арест посадят для профилактики. Знаю я этого Ахолу, он если закусится – не останет.

– Тогда тем более не рискуй. Если, конечно, собираешься возвращаться.

– Что, думаешь, сбегу из страны, раз с Безумцем не вышло? Перебьешься! Я только туда и обратно.

– И что ты скажешь нашим драконоборцам, если они спросят, какого ветрогона тебя понесло в земли восточных драконов? Хочешь рискнуть своим маяком?

– Да если бы ты отправил письмо этому своему косоглазому другу и попросил прислать его хваленые препараты…

– Я ему не доверяю. И тебе не советую.

– Аррр! Да пойми ты, я знаю, что я дракон! Это все мерзкие профилактики. Нас воспитатели чуть не по три раза в день отравой пичкали: кто сдох – тот драконий отпрыск. Если бы не это, я бы давно превратилась… Да у меня однажды почти получилось! Не хочешь помочь – сиди на своем маяке, а меня не отговаривай…

Оливер осторожно отходит от двери и возвращается в постель. Похоже, теперь он знает достаточно, чтобы бояться встречи с драконоборцами. Мира – дракон? Знала бы она, что Оливер все слышал – точно убила бы…

***

В тот же день внуки Улава закончили ремонтировать башню, шумно попрощались и вернулись в город. Мира уплыла вместе с ними, Маячник так и не смог отговорить ее. На острове остались только он, летописец и дракон. Жизнь постепенно возвращалась к прежнему распорядку. Накормить котов, приготовить ужин, что-то починить, что-то настроить, сварить кофе…

Вот только Оливер скучал по Мирате. Он даже не успел толком попрощаться. Мира очень быстро собралась и, стараясь избежать уговоров Маячника, все время была в компании Унара и Ульве, старшего и младшего внуков старого Улава. Оливер не решился при них расспрашивать ни куда она уезжает, ни когда вернется.

Маячник, когда не работал по дому, разговаривал с Безумным Ратом. Однажды Оливер случайно подслушал их непонятные короткие беседы.

– Эй, лохматый обманщик, бескрылого-то еще не сожрали?

– Кто его сожрет, он теперь летает.

– А тень твоя где?

Молчание.

– Опять потерял? – смеется Безумец.

– А ты думаешь, зачем я построил маяк? – отвечает вопросом на вопрос Маячник. И голос у него совсем не веселый.

Однажды Оливер услышал совсем странное.

– Больше не пускай ее в дом! – почти рычит безумный Рат.

– Почему же? – улыбается Маячник.

– Она – чудовище.

– Кто из нас не чудовище.

– Она – Реета! Если она придет – я уйду.

– Твой выбор. А у нас с ней уговор, она придет, когда захочет.

Безумец тихо ворчит, но Маячник больше не отвечает.

***

Когда наступает ночь и Рат, приняв крылатую форму, уходит в море охотиться, Оливер спрашивает Маячника:

– А кто такая Реета, почему Рат ее боится?

– Подслушивал? – улыбается Маячник, доставая из залежей жестяных чайных банок маленькую красную коробочку.

На полу у одного из топчанов уже расположился чайный домик, совсем как в рассказе о Башне. Черная керамическая башенка с золотым чайничком на верхушке стоит на шероховатом «поле».

– Случайно получилось, – отвечает Оливер, наблюдая за приготовлениями Маячника. – Но это и так было заметно. Так почему?

Маячник пожимает плечами и закладывает заварку. Тут Оливер понимает, что остатками кипятка он только что сполоснул засохший кофе в давно немытой турке и быстро ставит на огонь новый чайник. Маячник качает головой. Офелия, Чернокрыжик и Марципан смотрят на Олли с укоризной. Только Корентайн лениво дует по полу самым обычным сквозняком.

– Нао думает, что она хочет заставить его служить ей, – пожимает плечами Маячник.

– А она может? – удивляется Оливер. – Реета, похоже, сильная колдунья, но кажется разумные существа ей неподвластны.

Маячник проводит пальцами по стенке домика, одну за другой доставая из ниш крохотные, с полтора наперстка, чаши. Каждая кроме цвета отличается еще и рельефным узором.

– Дело не в этом, – отвечает Маячник. – Рат считает, что она та самая Реета.

– В каком смысле?

– Есть старая легенда, – Маячник успевает снять чайник до того, как вода начинает кипеть, и ставит его рядом с домиком. – Разделишь со мной чай, летописец?

Оливер кивает, берет наугад чашу и ставит ее на «поле». Маячник наливает горячую воду в чайничек, наклоняет его, словно качель, и сливает первую воду. Она растекается по едва заметным бороздкам поля, проявляя совсем не восточный узор. Трехрогая гора и что-то еще – не разобрать из-за башенки.

– Так вот, – говорит Маячник. – В начале времен три морские девы: Тала, Уна и Реета выбрали себе в мужья драконов…