Текст книги "По ту сторону холста (СИ)"

Автор книги: Олла Дез

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

–Хм. Я об этом не подумал. Но это тоже поправимо. Как ты знаешь по одной из версий на створке автопортрет одного из братьев. Так что ты его узнаешь.

–Ребят, мы приехали. Давайте поспешим? Нам надо добраться до собора затемно. Ночевать мы будем внутри – сказал Габби вставая.

–Что? Как внутри? Вы с ума сошли?– зашипела я.

–Не волнуйся Клари. Все уже разработано – и Себ потянул меня на выход.

Мне ничего не оставалось, как последовать за ними. Город я почти и не увидела. Сразу с вокзала меня запихнули в автомобиль, и мы поехали к собору. Выйдя на площади перед центральным входом, я задрала голову вверх, любуясь высокой башней заканчивающейся четырьмя маленькими шпилями, и плоской крышей. И классической готической верхушкой. Этаким недостроенным обрубком. Как будто башню строили и не достроили. Меня всегда это поражало в подобных соборах. Устремленные ввысь две или как тут одна башня, венчающаяся плоской крышей. Пока не узнала что она как символ. Она не может быть достроена. Потому что познание мира бесконечно. Так и высота башни. Бесконечна.

Но полюбоваться собором снаружи мне толком не дали. Со словами «Что ты тут не видела» меня затащили внутрь. Сказать что это просто божественно, это значит, ничего не сказать. Собор потрясает и удивляет. Не зря как мне кажется, знаменитый алтарь, несмотря на многие приключения, всегда возвращался назад. В это чудо из чудес.

Я ходила с открытым ртом, но вдруг меня резко притянули к земле, и я оказалась рядом с братьями сидя на корточках и прижатой к стене.

– Сейчас рванет бомба – и мне тут же зажали рот рукой, потому как я собиралась заорать – да тише ты. Она игрушечная. Шуму наделает и все. Мы ее три раза испытывали. Будет хлопок, и мы, когда все туда ринутся, тихонечко проскальзываем вон туда – в низ. Там подвал. Там есть секретные комнаты. И две двери. Мы уже обследовали. У нас ключ-артефакт есть. Откроем и тихо сидим.

И когда раздался оглушительный взрыв, меня подхватили и куда-то потащили вниз по лестнице. А потом была массивная дверь в комнатку напоминавшую склад.

–Здесь через сто лет после создания прятали алтарь. Стены тут в полтора метра толщиной. В городе были, какие то волнения. И от греха его и спрятали. А потом главе магического собрания не понравились обнаженные портреты первых людей. И он велел их одеть. Ну, сняли и тоже хранили тут. А на место повесили одетых.

–Тут безопасно. И сегодня не должен никто наведаться – так же тихо прошептал Габби.

–То-есть как одетых?

–Ну, копии Адама и Лилит с лимоном, только в тогу их обоих завернули – пожал недоуменно плечами Себ.

–А почему с лимоном то? Почему не с яблоком?

–Да не знаю я. Лилит почему то на алтаре с лимоном – опять не понял вопроса Себ.

–А куда вы Еву дели? У нас на алтаре Ева и у нее в руке тоже, кстати, почему то лимон.

–Кто такая Ева?– поинтересовался он.

–Ну, это жена Адама, её сделали из его ребра.

–Нет. Ты что-то путаешь. Бог Вседержитель создал Адама и Лилит. Если бы наши дамы узнали, что их прародительница из чьего-то там ребра, нам мужчинам пришлось бы очень не сладко.

–А ещё, на центральной створке в нижнем ряду  «Поклонение Агнцу», там чаша нарисована. Красивая такая. Золото и драгоценные камни. Это знаменитый Святой Грааль? – снова принялась выпытывать я. Все равно ведь ждем.

–Святой Грааль? Нет. У нас Магический Грааль. Это довольно старая легенда. Я её плохо помню. Если хочешь, потом можно будет посмотреть – вот чудо из чудес. Себ что-то не помнит.

–Тихо. Заканчивайте дискуссию. На всякий случай надо затаиться.

Я так устала и перенервничала, что прислонившись к плечу Габби, закрыла глаза, и задремала. Проснулась по моим ощущениям почти сразу. Но Себ шепнул, что спала я почти два часа. Он тихонько подошел к двери и, достав какой-то артефакт, открыл её. Мы крадучись вышли и, прислушиваясь к каждому шороху, вышли по лестнице в собор. Габби достал еще один артефакт, и провел им, как бы обследуя собор.

–Всё. Мы одни. Тут пусто – заключил он.

– И какой у нас план? Ну кроме того что мы утром окажемся в тюрьме? – почему то все же шепотом спросила я.

–Пошли что покажу.– Габби схватил меня за руку и куда-то потащил.

Мы подошли к красивому мраморному саркофагу, украшенному коваными розами и листьями. И Габби торжественно мне указал на надпись. Там было написано, что здесь покоится Мишель де Валуа. И что-то там еще я не успела прочесть, как Габби нетерпеливо заныл.

–Ты поняла, поняла?

 -Что поняла?

–Так подписывался автор писем, требующий выкуп, таинственный вор, так и не назначивший встречу, когда сумма была собрана, и просто исчезнув вместе со створкой.

– М.д.В это если сократить получатся как раз инициалы принцессы похороненной тут – пояснил не понимающей мне Себ.

–И вы собираетесь…

–Ну да. Вскроем гроб и посмотрим что внутри. Подумаешь – легкомысленно пожал плечами Габби.

–Нет. Себ скажи, что он пошутил – запаниковала я.

–Ну, ты же должна согласиться, что это хорошая идея? – протянул Себ.

–Хорошая? Осквернить останки принцессы? И что тут хорошего то? – сорвалась я на крик.

–Ну, мы же тебе все так логично рассказали? – поныл Габби.

–Так. Я накладываю вето на это безобразие, и мы немедленно уезжаем домой. Вы мне обещали.

–Ну, так мы и уедем. Только утром. Когда собор откроют. А пока не получится. Он закрыт – ухмыльнулись эти наглые братья.

–Да ладно тебе Клари. Когда мы найдем створку, никто и не вспомнит про осквернение могилы, которой уже бог знает сколько лет. И принцесса на нас не обидится.

–Ох.

И мы пошли осквернять. Вернее это они пошли осквернять. А я опустилась на пол и закрыла руками уши. Так как не легкое это дело осквернение. И вот только когда я услышала недоуменные возгласы, я встала и подошла к гробнице. Они сняли крышку, и даже умудрились не сильно ее покорёжить. Ущерб был минимальный. Но это не утешало совсем, потому что никакой створки внутри не было. Эти «мудрецы»  водрузили крышку  гроба на место и уселись на пол рядом со мной. А я с ужасом наблюдала следы погрома. Снять крышку, взломав соединительный раствор между ней и самим гробом аккуратно все же не получилось, не смотря на использование специального химического раствора. Раствор специально для этих целей изобрел Себ.

–И что теперь?

–Пойдем ломать дальше.

–И что на этот раз? – спросила я почти обреченно.

–У нас еще два места куда он мог её спрятать. Там под крышей есть схрон. Туда уже прятали алтарь во время погромов и бунтов. Но туда надо лесть на веревках. У нас они есть. Но этот вариант мы оставим, если не сработает другой.

–И какой?

–Пойдем ломать орган – совершенно спокойно сказал Габби.

–Ор…Ор…

–Ган – закончил Себ.

–Видишь ли Клари орган состоит из пульта, мануалы…

–Хватит Себ. Не умничай. Клари, самое главное в органе трубы. Трубы бывают открытые и закрытые. Закрытые, по своему звучанию глубже и ниже. Так вот в тот период, когда была совершена кража, в соборе монтировали как раз один из органов. И у него есть и открытые и закрытые трубы. Но самое главное у него есть фасадные или слепые. Они не звучат.

–Вот. С начало мы сломаем фасадные, а потом обследуем закрытые. И найдем створку – утешил Себ.

–Пошли. Быстрее начнем быстрее закончим.

Надо сказать, что они были очень красивые. Эти самые фасадные трубы. В моем мире они тоже есть. Я так поняла что устройство органов у нас одинаковое. Я даже припомнила что в моем мире, кажется, тоже предпринимали попытки обследовать старый орган. Только вот у нас сверлили в нем дыры. Он все-таки уникальный.

 Так вот фасадные трубы были великолепны. До того как Себ что-то вылили на одну из них. Предварительно они натянули что-то вроде шатра, в который мы и забрались. Зачем не понятно. Повалили едкий дым, от которого наши лица моментально стали черными, черными стали и стенки шатра, и наша одежда. Но дальше него дым не пошел. И мы стали похожи на трех демонят. Но результат был на лицо. Мы черные, а в органе образовалась дыра, в которую и сунулся Габби.

–А просто выломать было нельзя? Или, по крайней мере, кто-то один внутрь бы залез и вылил. Зачем всем троим то лезть? – прокашлявшись, спросила я.

–Нет. Так гораздо аккуратнее. Я проверял. А разве тебе не интересно и ты согласилась бы остаться снаружи? – ответил Себ.

–Нет, не согласилась бы – кивнула я.

–Вот и не ворчи.

И тут Габби основательно нырнул в орган, так что только его ноги и торчали на поверхности. А потом что-то восторженно завопил. Мы подскочили и потянули его назад. Он вывалился, держа в руках пыльный футляр.

А в нем…

Глава 5. «Княжна Тараканова»

 «В каталоге картин против произведения

 Флавицкого Константина Дмитриевича

сделать отметку, что сюжет этой картины

 заимствован из романа, не имеющего

никакой исторической истины».

Указ Императора Александр II

Мы сидели в тюрьме. В самой настоящей. Себастьян пожал плечами и сказал что тюрьма как тюрьма. Ничего не обычного. Меня кстати в нее сажать не хотели. Но я вцепилась в Габбриэля как коршун и сказала, что куда они туда и я. И вот мы сидим. Целый день уже сидим. Нас покормили всего один раз за целый день. А уже вечер между прочем. И есть очень хочется. Тем более что и обед был не очень сытным. Получается ели мы последний раз еще в поезде. А еще мы были грязные. Нам кинули одну мокрую тряпку на всех, и мы кое-как оттерли лицо и отряхнули одежду. Но мое и лица братьев были далеки от чистоты.

 Когда мы вытащили Габби за ноги из органа, он крепко держал в руках футляр. Как мы его открывали,  дрожащими от волнения руками, это просто само по себе достойно кисти художника. А потом пред нами предстал шедевр гениального мастера. Я аккуратно, предварительно вытерев тщательно пальцы об юбку, благо она у меня длинная, дотронулась до живописного полотна.

Они были очень красивы. Их лица были тонки и благородны. Классически правильные черты лица и тонкий профиль. Один из них сильно кашлял, а другой усадив его в кресло осторожно вынимал из тонких пальцев кисть. Это были, безусловно, братья ван Эйки. Но здесь в этом мире они были ван Эйрами. И тут к моему безграничному удивлению Губерт вдруг посмотрел прямо на меня и произнес.

–Он нарисовал её с лимоном, девочка. Их двенадцать. Найди все. Твой путь только начат.

–С кем ты говоришь?– удивился Ян, и тоже посмотрел на меня. Но в отличие от Губерта, он меня не видел.

–С той для кого ты нарисовал Грааль. Впрочем, неважно Ян. Не обращай внимание.

Видение исчезло. Я очнулась и с восторгом описала что увидела. Но умолчала о словах братьев. Описала только их внешний вид.  А Габби указал мне на одно из лиц в центре  «Праведных судий». Я энергично закивала, подтверждая, что увидела именно этого человека.

А потом мы свалились там же у развороченного органа, вповалку и заснули. Все-таки была глубокая ночь, и мы очень устали и перенервничали. Помню, что моя голова была на плече у Габби, а обнимал меня для тепла Себ. Второй рукой Себ прижимал к себе футляр со створкой. Так нас и застали вошедшие утром служки и священник, а еще и хранитель алтаря. Они же и вызвали полицию, пока мы продирали глаза и зевали. Полиция прибыла очень быстро. Мы только и встать успели, и попытались хоть как то привести себя в порядок, как нагрянули стражи порядка.

И тут то наконец хранитель алтаря и заметил у нас футляр с «Праведными судьями». К тому моменту храм уже был полон зевак, которых почему то оказалось слишком много. И все глазели на нас, галдели и показывали пальцами. Я пряталась за  братьями, которые первым делом запихнули меня себе за спины. Тут-то всеобщий крик просто достиг своей кульминации. Хранитель алтаря подлетел к Себу и выхватив у того футляр спросил заикаясь.

–Он…на н…настоящая?

И получив утвердительный кивок, зачем то упал в обморок. Слабые нервы –  как сказала бы эмакум Альме. И тут как тут появились репортеры, и фотографы. И вот как так то? И все еще больше загалдели. И стали задавать вопросы. А потом полиция наконец-то проснулась, и нас арестовали под гневные реплики толпы. Толпа вопила  что-то про то, что мы национальные герои. И когда нас уже с почетом провожали в машину полиции меня, наконец-то заметили. И крики начались по второму кругу.  Что-то про то, что ребенка нельзя в камеру. Где ребенок то?

И тут я так вцепилась в Габби, что полиция смогла бы меня отцепить, только сломав пальцы. Что они, разумеется, делать не стали. Они засунули нас троих в камеру и пошли разбираться, что с нами делать дальше. И вот мы сидим. Есть хочется. Ванну и домой. Именно в такой последовательности. А Габби еще и стал перечислять, что он съест в первую очередь, когда нас выпустят. А когда я сказала «если»  выпустят, а не когда. Они рассмеялись и утешили, что непременно выпустят. Может не сегодня, но выпустят.

А потом из зарешеченного окна закапало. И я тут как заору. Парни перепугались, и, перебивая друг друга сказали, что это всего лишь дождик и в камеру попало лишь несколько капель.

Тогда я, стуча зубами, рассказала им про княжну Тараканову и знаменитую картину. С крысами, прекрасной девушкой, великолепным красным платьем и льющейся из зарешеченного окна потока воды. По ходу моего красочного рассказа, про умирающую страшной смертью обреченную и прекрасную девушку, я наблюдала, как вытягиваются лица у братьев и приоткрываются от удивления и изумления рты. А когда я закончила описывать картину, Габби произнес.

–В каком страшном мире ты жила, если художнику в голову приходили такие ужасы.

–Да. На самом деле княжна Тараканова не умирала во время знаменитого потопа. Она скончалась в тюрьме от чахотки за два года до наводнения – немного успокоившись, рассказала я.

–Да какая разница то? Если ему в голову пришли такие ужасы, значит не с ней, но с кем-то другим это могло ведь и произойти? Разве нет? Или во время наводнения в камерах не было других женщин? А ваши так называемые надзиратели в своей преступной халатности про них не забыли? – поддержал брата Себ.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ -Я как то не думала об этом – задумалась я.

–У нас такое не возможно. У нас женщин в тюрьму  сажают очень редко. И если сажают, то не забывают в камерах  –   печально улыбнулся Габби.

–А как же у вас наказывают преступниц? – удивилась я.

–Если женщина совершила преступление, что бывает крайне редко, то тут есть несколько вариантов. Я как юрист могу тебе все описать. Но самое распространенное если дама аристократка, то это запечатывание магии. А это сокращает срок жизни минимум на пятьдесят лет – стал вдруг серьезным Габби.

–А если женщина не обладает магическим потенциалом? Ведь таких же большинство?

–У нас огромное количество исправительных работ. Просто огромное. И все они не очень то и приятные. Женщина, как правило, остается жить в семье, но при этом вынуждена работать на исправительном участке. А это порой тяжело. Так что женщины и преступление у нас редко встречаются. В основном этим грешат мужчины.

– И потом у нас за девушками строго следят. До двадцатипятилетнего возраста за них отвечают родители или опекун.

–Ой… Арчибальд. Что будет то?

Словно в ответ на мой вопрос  дверь открылась, и вошел полицейский. Он широко открыл дверь нашей камеры и, посторонившись, снял фуражку и склонил голову. Явно ожидая кого-то. Братья тут же вскочили и помогли подняться мне с пола, и уже привычным движением запихнули за свои спины. Меня за их широкими спинами не было видно совсем. А вот я видела многое, аккуратно подглядывая. Камера была еще двух уровневая. Наверху  на своеобразном балконе располагалась дверь. А мы с братьями были чуть ниже. К нам нужно было спуститься. Полицейский окинул нас встревоженным взглядом и явно был недоволен увиденным.

И тут в камеру стремительно вошел он. Я раньше думала, что такие мужчины бывают только в кино. Ну, еще в женских романах. А в реальной жизни их не существует. А в кино, они просто накрашены, отретушированы. Да еще и на каблуках, поэтому такие высокие. А в реальной жизни они все страшные и маленькие. Но вот вошел он, и сразу куда-то разлетелись осколки моего мифа. Потому что он был реален. Я даже себя ущипнула, что бы проверить. Очень высокий, красивый какой-то хищной красотой, с сурово сжатыми губами. От него веяло, силой, богатством и властью.

За ним в камеру влетел Арчибальд Дрейм. Он окинул нас нечитаемым взглядом, и всё-таки разглядев меня за спинами братьев заметно расслабился. Его напряженные плечи слегка распрямились и опустились.

–Это они? – спросил незнакомец, приятным низким голосом.

–Так точно, Ваше Сиятельство. Расхитители и осквернители национального достояния в полном составе – гаркнул полицейский, стоявший на вытяжку.

–Расхитители? И что же эти трое расхитили, позвольте полюбопытствовать? – спросил мой опекун.

– Не могу знать, Ваше Сиятельство – все таким же громким голосом отрапортовал полицейский, глядя при этом куда-то в потолок. Так высоко он задрал голову в своем стремлении вытянуться в струнку. Такими темпами он скоро взлетит.

–Пошёл вон отсюда – приказал незнакомец.

Полицейский развернулся и пулей вылетел из нашей камеры.

–Трое? То есть как трое? Я вижу только двоих оболтусов. Где третий? – снова задал вопрос по всей видимости «их сиятельство».

–Третий это я – решилась я подать голос и аккуратно высунула голову из-за спин братьев. Полностью вылезать мне не хотелось. Ну, вот как так то? Почему «их сиятельство» весь такой красивый, а у меня лицо все в грязи, волосы растрепались, а про платье я вообще молчу. Что я им только не вытирала.

–Вы взяли с собой на поиски ребенка? Вы двое совсем совесть потеряли? – вдруг зло, и тихо проговорил «их сиятельство».

–Я не ребенок! – моему возмущению не было придела – Я взрослая и самостоятельная! И вполне способна отвечать за свои поступки! – И я решительно вышла вперед из-за спин братьев.

И только потом увидела, как Арчибальд закатывает глаза и закрывает лицо рукой. А этот «их сиятельство» стал, почему-то еще злее. А его речь вдруг превратилась в шипение змеи. И стала еще тише. Но так как все, по-моему, забыли, как дышать его прекрасно было слышно.

–Вы взяли с собой в собор, где собирались использовать не лицензированные химические вещества, подвергнуться аресту полиции и быть помещенными в тюрьму – молодую неску обладающую магическими способностями? Я ничего не упустил?

Вопрос был, по всей видимости, риторический, потому что отвечать на него явно братья не собирались. Они там, по-моему, языки себе откусили. Пришлось вмешаться. А то этот «сиятельный» скоро такими темпами ядом начнет плеваться.

–Это я настояла на своем присутствии. Мы подумали, что может понадобиться моя помощь в опознании сворки. Ну, когда мы её найдем. И потом мы же её нашли? Разве нет? – а про себя добавила что поговорку «Победителей не судят» тут не знают. Судя по выражению лица «сиятельного» я снова сказала что-то не то.

–То есть вы применяли нелицензированную магию на уникальной створке алтаря? Я правильно понимаю, неска? – его глаза стали просто двумя кубиками льда в стакане холодной воды. Глаза были голубыми, почти прозрачными в сочетании с посеребренными волосами на молодом лице, смотрелось почему-то страшно-красиво. Именно так. Страшно и красиво.  Жуть какая. Кажется, я погорячилась, выскакивая из-за спины братьев. Но отступать было поздно.

–Я не обладаю сильным магическим потенциалом. Моя магия признана не опасной и была много раз применима, без каких либо вредных последствий для картин – и я постаралась задрать голову так же высоко как сбежавший полицейский. Но он был в форме и при фуражке, а я маленькая и грязная. Так что получилось, по-моему, не очень.

И тут к моему огромному облегчению вмешался Арчибальд.

– Ваше Сиятельство, моя подопечная не обладает сильным магическим потенциалом. И ей уже исполнилось девятнадцать лет. Она преодолела порог принятия решений. Так что по закону имеет право на некоторую свободу.

– И вот это я тоже хотел бы уточнить? Ты собственно знал, где она у тебя ходит? Арчи почему, магию огня мне в печень, ты не в курсе, что она ночует на полу в соборе в компании двух малолетних хулиганов?! – слава Богу Вседержителю, он перестал шипеть и заговорил как все нормальные люди, ну то есть маги.

По-моему это хороший признак, так как братья отмерли и запихнули меня снова себе за спины. А я была этому ужасно рада. Как то совсем не хочется попадать под раздачу этому «сиятельному». И Арчибальд тоже отмер, отбросил куда-то «Ваше Сиятельство» и перешёл даже на слегка повышенный тон.

–Рихард, ты думаешь, я бы позволил, если бы знал, огненный шар мне в глотку?! Я три дня не вылезал, по твоей просьбе между прочем, из болота Ванингена. Как я, по-твоему, мог узнать, что они затеяли? И уж тем более помешать?

–Арчи, какого огненного таракана, ты вообще оставил её с ними?! – продолжал возмущаться  «сиятельный». Вот все же ему объяснили?

–Рихард, ты меня слышишь вообще?! Или только себя?! Ты не на совете магов! – громко и четко проговорил Арчибальд. А потом продолжил уже тише и примиряюще – Я понимаю, ты вымотан, а тут это как снег на голову, но давай мы успокоимся и все решим?

И это подействовало потому что «сиятельный» вдруг оперся на перила окружавшие балкончик перед дверью и посмотрел на нас. В его взгляде больше не было снега вперемешку с чем то жутким.

– У меня совет магов требует ответа, почему действия полиции не привели ни к чему за три года. А какие-то подростки умудрились разыскать святыню, не выходя из собора. Журналисты беснуют, что полиция посадила в тюрьму героев. Арчи, и что мне теперь с ними делать то?  – как-то устало спросил он.

–Ну. Выплати им награду за возращение створки. Предварительно вычти все затраты на ремонт, штраф за разрушение органа, штраф за осквернение могилы, ну и еще какой ни будь штраф. Лучше два. И отпусти. Совет ты и сам знаешь, как успокоить. А журналистам скажи.…Ну не знаю. Глупцам везет? – спокойно сказал мой опекун.

–А что с неской? – Он поискал меня взглядом. Нашел и усмехнулся.

–Ну, скажешь, что она приходится им сестрой. С Васом я поговорю. Оформим удочерение задним числом. Из награды за створку выделим ей деньги на лицензию. Оформим быстро. И никто не узнает, про нелицензионную магию. Про осквернение могилы журналисты и не узнали. Им удалось увидеть только орган. Если твои будут молчать, то…– он выразительно приподнял брови.

– У тебя как-то всё просто. Ладно. Забирай этих. И решай по-быстрому вопросы с лицензией и удочерением. Я понимаю, что ты занят.  Я сам в этом виноват, но воспитаннице нужно уделять больше твоего времени. И с лицензией ты зря затянул. Жду отчета от тебя в самое ближайшее время. А с журналистами общайся сам. Полицию и местную власть я беру на себя. За дело – с этими словами он вылетел из камеры, так же стремительно, как и вошел в нее.

А вот Арчибальд вдруг опустился на пол возле выхода из камеры, прислонился спиной к стене и прикрыл глаза. Я решила, что самое страшное закончилось и, поднявшись по ступенькам, опустилась рядом с опекуном. Все равно платье выкидывать.

–Арчи? Все так плохо? – робко поинтересовалась я.

–Все как раз обошлось. Я боялся, что будет хуже. У Рика сестра погибла при выбросе нестабильной магии. Он обычно очень сурово относится к нелицензированной магии. Так что считай, что все закончилось просто прекрасно. Да и вообще я думал вы тут еще дня два просидите. Просто повезло, что Рик был недалеко, и мы успели вмешаться – он устало потер лицо.

–А кто это вообще был то? – снова спросила я.

Но за Арчи ответил Себ.

–Его сиятельство герцог Рихард де Алеманьа, глава совета магов округа Лютеции, и член совета Двенадцати Мудрейших.

–Ух. Готова поспорить ты еще не все титулы перечислил? А что такое совет Двенадцати Мудрейших?– спросила я.

–Нда. Наверное, и не все. Ну, вот в нашей области власть у Совета магов. И возглавляет его как раз герцог Рихард де Алеманьа, а Двенадцати Мудрейших это как раз мировой совет таких вот глав советов –  пояснил мне Габби.

Они подошли к нам, и теперь возвышались над сидящими на полу мной и Арчи.

–А что еще в вашем мире двенадцать?– решила уточнить я.

–Двенадцать? Ну не знаю. А тебе зачем? – Спросил Себ.

–Арчи? Ты очень расстроишься, когда узнаешь, что я не только увидела Яна и Губерта ван Эйра, но и говорила с ними. Ну, то есть это они со мной говорили. Вернее только Губерт. Он кашлял, а потом…

–Ты нам про это не говорила! – завопил Гарри.

–Так. Стоп. Помогите встать Кларисе – сказал, поднимаясь с пола Арчи.

Эти два оболтуса наклонились, что бы помочь мне подняться практически одновременно и как итог – стукнулись головами. И пока они потирали шишки я спокойно встала с пола сама и посмотрела на Арчи.

–Сейчас мы выйдем отсюда, и вы в сопровождении двоих полицейских отправитесь на вокзал. Там сядете в поезд до столицы. Я отправил магического вестника вашему отцу. Он вас встретит на вокзале. И все трое немедленно домой! После все обсудим. Выполнять! – и двинулся прочь из камеры.

Ну, мы и поспешили за ним. Я вот ничего там не забывала. В сопровождении полицейских мы прибыли на вокзал. Как были грязные, загрузились в вагон. Но там нас хотя бы покормили. А утром мы были в Лютеции, где на вокзале нас ждал рассерженный как тысяча потревоженных ос мэтр. Ох и досталось же нам. Мэтр ругался как портовый грузчик, напрочь забыв, что я юная неска. Братьев лишили карманных денег на два месяца. Они кстати сильно приуныли. Не о каком вознаграждении за найденный шедевр можно было и не мечтать. А мне объявили, что с прошлой недели я его дочь. Приемная. И вести себя следует соответственно. А завтра я отправляюсь на получение лицензии вместе с ним в совет магов.

–Весь совет? – перепугалась я.

–Нет. Тебя примут три мага. Ты покажешь им свою магию. Они удостоверятся в ее полезности, уникальности и безопасности и отпустят. Не бойся. Я и Арчи будем рядом – успокоил мэтр.

–Уникальности? – вдруг осознала я.

–Да, Клари девочка. А что тут удивительного? – пожал плечами мэтр.

–Я подумала, что может быть есть такое же заклинание как у меня? Я же магию не изучала. Вдруг есть?

–Нет, Клари. Такого заклинания нет. И не было в нашем мире до появления тебя. Подлинность картин мы определяем по старинке тремя способами. История. Химия. Мнение. Ничего не менялось уже давно – продолжил объяснения мэтр, немного успокаиваясь и отвлекаясь от наших прегрешений.

Утром, одев свое лучшее платье, я в сопровождении мэтра Липринора и влетевшего в дверь Арчибальда отправилась получать лицензию. Все оказалось не так страшно. Арчи предоставил свидетельства и документы, подтверждающие мой магический уровень. Но оказалось, что три  мага и так все прекрасно видели. Они были не рядовыми, а достаточно сильными с большим резервом. Я продемонстрировала свою способность. Меня подробно расспросили обо всем и отпустили. Оказалось, что с ними уже побеседовали предварительно, и они были в курсе и всех событий и происшествий.

А вот когда мы вернулись нас стали ругать по новой. Теперь уже на два голоса. Потому что к мэтру присоединился уставший Арчи. Когда им это надоело они, наконец-то выслушали подробный отчет от братьев. Что, почему, какая химия и еще много всего. И вот уже потом все уставились на меня в выжидании.

И я начала рассказывать про то, что сказал мне Губерт ван Эйр. Потому как было ужасно интересно. Что за двенадцать? При чем тут лимон? И какой такой путь я начала?