Текст книги "Лорд из города теней"

Автор книги: Оливия Штерн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Но на душе было тревожно, невзирая на прекрасный солнечный день.

И я вдруг вспомнила о том, что вот уже несколько дней не видела мистера Аш-исси. Мысли эти отозвались тянущей пустотой в душе. Наверное, мне было бы приятно, если бы он пригласил меня на прогулку… А его светлость – я даже боюсь себе представить, что будет, узнай он о моем знакомстве!

Но увидеть Аш-исси все равно хотелось.

* * *

Едва стемнело, я набросила плащ и выбралась в сад. Мне по – прежнему везло: никто не встретился на пути, никто не спросил, куда и зачем иду. Уже без опасений шагала я по дорожкам, прочертившим ночные тени, и даже не удивилась, когда увидела знакомый уже силуэт. Ждал? Иначе зачем ему приходить сюда каждый вечер?

Я вдохнула поглубже и поспешила вперед. Стояла такая тишина, что было слышно, как с тихим шорохом падают листья, да ещё шелест камешков под подошвами моих туфелек.

– Мисс Кромби, – Аш-исси поклонился, – я вижу, что вы тоже, как и я, любите прогулки перед сном?

В его низком, бархатистом голосе слышалась легкая насмешка, но я не обиделась. Стояла и молча рассматривала моего странного знакомого, насколько это возможно в потемках, среди колышущихся теней, что отбрасывали старые деревья. Все те же острые темные пряди падали на белый лоб, словно перышки, все тот же блеск в глазах – пожалуй, опасный, но страшно почему-то не было. И эти губы, по-мужски твердые, но при этом умеющие так нежно и властно целовать… Смутившись, я отвела взгляд. Аш-исси, кажется, вздохнул и протянул мне руку.

– Составьте мне компанию, мисс Кромби. Я за те вечера, что вас не видел, истосковался по общению…

– А что, его светлость с вами не разговаривает? – брякнула я наобум.

– С его светлостью, – тут Аш-исси помолчал, взвешивая собственные мысли, – с его светлостью нам особо не о чем разговаривать, милая мисс Кромби. К тому же, характер у него весьма тяжел, даже для меня. А вот вы… вы мне куда более интересны.

– И отчего же я вам интересна?

Снова короткий и добродушный смешок.

– Я ведь вам говорил, отчего. Вы для меня – весьма вкусная штучка.

– Меня пугает, когда вы так говорите, – откровенно призналась я, – когда я слышу… вот такое, то мне мерещится, что вы и не человек вовсе, а только и думаете, как меня сожрать.

Он покосился на меня с улыбкой.

– Я вас уверяю, даже в мыслях ничего подобного нет. Ну, разве что куснуть разок-другой…

– Это неприлично! – возмутилась я, – возможно, мне вообще не следует с вами беседовать, коль вы говорите такое… такое…

– Но, я полагаю, вы будете со мной беседовать, – твердо возразил он, – потому что со мной вам беседовать интересно. И потому, что раньше вы никогда не проводили время в мужской компании, в которой вам было бы интересно. Подозреваю, что вы и сегодня не прочь узнать от меня что-нибудь… этакое, чего вам никто никогда не расскажет, м?

Я вздохнула. Мы медленно шли по темному, шепчущему саду, и от ощущения, что мы совершенно одни под небом, полным звезд, в животе трепетали крылышками те самые бабочки, о которых так любят писать в дамских романах.

– Чего от меня ждет Уимбер?

– Вы знаете цену моих ответов, мисс Кромби?

– Знаю, – смущенно буркнула я, – и даже скидок не требую.

– Почему вы даже не допускаете мысли, что просто мне нравитесь?

– Тогда почему же вы что-то мне рассказываете только в обмен на… на это?..

– Не стесняйтесь выговорить слово «поцелуй», мисс Кромби. На самом деле оно прекрасно. И отвечу сразу – исключительно потому, что не вижу пока способа добиться от вас благосклонности иным способом. Если бы я мог вас спасти от Диких – я бы спас и стал бы в ваших прекрасных глазах героем. Но от Диких мы защищены, так? Я мог бы пойти и набить морду его светлости за то, что он принуждает вас носить золотой браслет, но не могу даже этого сделать, потому как сейчас пребываю в зависимости от герцога. Так что и способа-то нет добиться вас. Только и остается, что менять сведения на поцелуи.

Он умолк, и мы остановились. Я заглянула ему в глаза и повторила:

– Чего ждет от меня Уимбер? Что я должна сделать, что бы спокойно покинуть это место?

– Полагаю, он ждет, что вы лишите герцога ле Ферн его тайного преимущества перед остальными магами. Но вот вопрос, позволит ли Уимбер вам спокойно жить дальше? У графа цепкие ручки, цепкие и загребущие.

Что-то такое я и предполагала. Но откуда Аш-исси все это знает?

Я повторила вопрос вслух.

Он усмехнулся, но как-то невесело.

– Кажется, я уже говорил вам, что долгое время занимался исследованием Теней и их магии? Так вот. Будучи магом самого темного спектра, я кое-чему научился от них, от этих Древних, что вгрызлись в наш мир. Так что… я многое вам могу рассказать.

– Значит, вам известно, что находится в подземельях замка Ферн? – кажется, я чуточку охрипла, – зачем вы со мной так играете, мистер Аш-исси?

– А почему вы думаете, что я должен вам все рассказать? – он дернул бровью, – в конце концов, это вас сюда за этим послали. Ну так и разузнайте. Потом будете гордиться тем, что сделали…

Я растерялась. Ну что за человек?

– Вы совсем-совсем мне об этом не расскажете?

– Пока что… нет, извините. Но вы можете задавать вопросы, на многие из них я с удовольствием вам отвечу. По старой цене.

И мы пошли дальше. Мне сделалось тоскливо. И почему я ожидала встретить в этом мужчине душевное тепло? Почему-то надеялась, что он мне поможет… просто так поможет. А ему, пожалуй, только одно и нужно.

– Я слышала, – тихо начала я, – что в землях Диких племен не бывает провалов материи. Отчего так? Там нет городов Теней и нор? Или по иной причине?

– Вас интересуют очень правильные вещи, – сказал он, – что ж… наверняка вам известно, что существа, которых вы называете Тенями, или шедами, похожи на людей, но при этом произошли в иных мирах и намного раньше?

Я кивнула, и он продолжил.

– Их мир был разрушен, и они были вынуждены скитаться по тропам, пока не нашли себе новое пристанище. Но Тени особенны и тем, что сооружают себе мешки иной реальности и живут в них. Эта реальность обладает своими правилами, которые, скажем так, Теням удобны и привычны. В них шеды воссоздают ту реальность, где жили когда-то. И вот эти-то мешки и нарушают равновесие нашей реальности, отчего и происходят провалы.

Я, осененная внезапной догадкой, остановилась.

– Подождите! Герцог мне сказал, что существует какое-то «промежуточное звено», которое могло бы прекратить разрушение нашего мира! Это… союз Тени и человека?

Аш-исси раздраженно поморщился.

– Если бы все было так просто, мисс Кромби, все уже лет десять как было бы в полном порядке. Но нет. Промежуточное звено – это не союз, и даже не общий потомок. Промежуточное звено – это гораздо, гораздо более сложная штука.

– То есть вы не знаете?

– Не знаю, конечно, – быстро проговорил он, – и никто из людей не знает. Вам же наверняка герцог сказал, что Тени под пытками не сознаются. То самое звено – это священно для них. Они никогда не расскажут об этом тому, кто их убивает. А теперь вернемся к тому способу, который используют Дикие.

Он остановился, глядя на меня с кривоватой и совершенно очаровательной улыбкой.

– Жертвы, мисс Кромби. Они держат материю своих земель на крови жертв.

Я невольно передернулась.

– Какой ужас…

– Совсем не ужас, – спокойно ответил он, – они ведь не людей режут, мисс Кромби. Хотя иногда всякое бывает. Крови жертвенных животных вполне довольно, чтобы магия Диких укрепляла материю. Более того, скажу вам, что герцог ле Ферн обезопасил свои земли таким же способом…

– Он знаком с магией Диких?

– О, мисс Кромби… Ну, пожалуйста, подумайте немножко… Не может того быть, чтоб вы были глупышкой…

– Сарро! – невольно воскликнула я и остановилась, – он же…

– Правильно, – мягко похвалил Аш-исси, – секретарь герцога регулярно проводит ритуалы. И земли герцога не страдают… до поры до времени… А ещё Сарро может провести ритуал таким образом, что существенно пополнит резерв герцога, это так, к слову.

– И что, именно так ле Ферн и пополняет резерв? – я затаила дыхание.

Вот, сейчас он мне и расскажет, каким образом ле Ферн управляет таким количеством сверхмощных заклинаний!

Но не тут-то было.

Вместо ответа Аш-исси мягко подтолкнул меня в тень большой и корявой яблони. Я и пискнуть не успела, как уперлась спиной в твердый ствол, а мои руки оказались подняты вверх, над головой, и крепко стиснуты в запястьях жесткими пальцами мужчины.

– Ваши долги растут не по дням, а по часам, – промурлыкал он мне прямо в губы, – как думаете расплачиваться, маленькая негодница?

– Эм-м… Как в прошлый раз? – прошептала я.

И поймала себя на том, что, вопреки всем доводам здравого смысла, хочу этого, хочу повторения. Сейчас это казалось даже куда более заманчивым: мои руки в плену, я прижата к стволу совершенно каменным на ощупь телом. Колени подогнулись, но Аш-исси держал меня крепко. Он напряженно вдыхал воздух рядом с моими губами, как будто не мог надышаться, а руки мои по – прежнему были несвободны. Да, определенно в этом что-то было такое, что будоражило воображение. Неужели я выросла настолько испорченной в пансионе, где о мужчинах вообще было не принято говорить? Внутри все дрожало, когда он, наконец, наклонился чуть ниже и поцеловал.

Ну, как поцеловал: невесомо прикоснулся губами. Потом медленно, наслаждаясь каждым моментом, проложил дорожку из поцелуев к шее, и там легонько прикусил зубами какое-то особенно чувствительное местечко… По телу как будто разряд магической энергии прошелся.

– Что вы делаете? – шепнула я, – мы же договаривались…

– Молчи.

И, видимо, чтобы у меня и в мыслях не было разговоров, он закрыл мне рот. Собственными губами. Все ещё держа мои запястья своей одной рукой, а второй скользнул по щеке, по шее и чуть ниже. Я напряглась. Определенно, ничего такого не стоило позволять, но, но… Он вторгся в мой рот, не спрашивая разрешения. И это оказалось настолько восхитительно, что я напрочь забыла и о том, что не стоит связываться с мужчинами, и тем более с малознакомыми странными магами, и о том, что я совершенно не доверяю Аш-исси. Он определенно знал, что делал. Знал, где и как нужно прикоснуться, чтобы тело сделалось мягким и податливым, чтобы закружилась голова, чтобы ноги потеряли устойчивость окончательно.

«Остановись!» – вопил мой рассудок.

«Продолжай!» – умоляло мое тело, которое внезапно вело себя совсем не так, как нас учили в пансионе.

«Закрой глаза и терпи», – вот что нам говорили.

Кажется, терпеть особо было и нечего…

Аш-исси вдруг оторвался от меня, и мне показалось, что его лицо приняло совершенно умоляющее выражение.

– Не нужно ходить в подземелье и тем самым помогать Уимберу, – хрипло сказал он.

– Что?!!

– Не ходи, иначе я могу причинить тебе вред, – скороговоркой выпалил он, – лучше так, чем…

И исчез. Мои руки обессилено упали вдоль тела, и я спиной съехала по стволу на сырую землю. Я сидела и с трудом переводила дыхание. Что это было-то?

* * *

На следующее утро мы занимались с Сольей, сидя в комнате для занятий, разложив по столу листы бумаги с вспомогательными схемами и осваивая простейшие заклинания реставрации одежды. Но мыслями я была далеко. Коварный Эрис Аш-исси плотно обосновался в моей голове и никак не желал оттуда убираться, как я ни старалась.

Множество вопросов так и оставалось без ответа. Кто он? Какую роль играет в замке Ферн? Почему вечно недоговаривает, словно подкармливая меня кусочками правды, но самое главное оставляя в тени? Я начинала чувствовать себя цыпленком, который склевывает зернышки, одно за другим, и все ближе, ближе к ловушке. Но самым противным в сложившейся ситуации было то, что умом я понимала: мистеру Аш-исси верить нельзя, но при этом верить хотелось и почему-то верилось. Почти.

Я представляла сама себя как муху, застрявшую посреди паутины. А с краев уже тянули лапы страшные мохнатые пауки: граф Лесли Уимбер, герцог ле Ферн и Эрис Аш-исси. Уже и не возникало сомнений, что, по крайней мере двое из них ведут свою игру, пользуясь мной, как пешкой. Оттон ле Ферн, похоже, никакой собственной игры не имел – он просто мной пользовался по праву нанимателя. И как быть?

В который раз я пожалела, что рядом нет Рут. Мы бы могли обсудить происходящее, и наверняка она бы что-нибудь придумала.

Но Рут осталась доживать в пансионе, я оказалась одна в водовороте странных игр сильных мира сего.

Единственное, что точно было правильным – так это взять себя в руки и больше никогда не ходить на вечерние прогулки в сад. Это будет означать отказ от новых и полезных знаний, которыми скупо и за определенную плату делился Эрис Аш-исси, но это же будет означать и то, что благоразумная и воспитанная в строгости Лора Кромби откажется от продолжения завязавшейся любовной интрижки с малознакомым богатым мужчиной.

Ох, знала бы матушка, чем я тут занимаюсь! Наверняка бы высказала все, что думает о мужчинах, да и о недалекой девице, которая шляется по вечерам и целуется с незнакомцем за жалкую подачку в виде очередного кусочка информации.

… Тут я сообразила, что Солья вот уже несколько минут что-то увлеченно мне рассказывает, восторженно блестя глазами и отчаянно жестикулируя.

– Прости, не могла бы ты повторить? – попросила я, невольно заливаясь краской.

– Я так и знала, что вы не слушаете! – возмутилась девочка, но все-таки начала свой рассказ по второму разу.

– Когда я вырасту, – весомо заявила она, – я обязательно убегу из замка в степи, к Диким.

Я лишь руками всплеснула.

– Ты с ума сошла, Солья! Когда ты вырастешь, твой отец… герцог ле Ферн, отвезет тебя ко двору, чтобы выдать замуж за благородного и богатого мужчину.

– Это будет ужас как скучно, – возразила Солья, – я буду там такой же пленницей, как здесь. А там… – тут она даже мечтательно прикрыла глаза, – там свобода. Идешь, куда захочешь. Или вскочишь на спину обращенного Дикого, и он везет тебя, куда захочешь…

– И кто это тебе внушил такие мысли, м-м? – не удержалась я.

Разумеется, были у меня подозрения. Мистер Аш-исси, который наверняка понарассказал девочке небылиц. Загадочный, побери его чистый, Аш-исси, который не считает неприличным или зазорным показываться в спальне совсем юной девицы. Зачем ему все это, вот ведь вопрос…

– Я сама знаю, – не смутившись, соврала Солья.

– Дикие тебя зажарят и съедят, – подытожила я, – и вовсе не будут тебя катать на спине, как тебе это мечтается. Да и вообще, мисс ле Ферн, что за глупые, недостойные дочери герцога, фантазии? Зачем же мы тогда учим заклинания реставрации? Они ведь нужны для того, чтобы ты могла поддерживать в порядке дом, в который тебя приведет муж. Вернуть цвет выгоревшим портьерам, обновить стершуюся обивку дивана…

– Не съедят! – буркнула Солья и сердито надула губы, – и вообще, я буду их королевой, понятно?

И показала мне язык.

Я вздохнула, испытывая сильнейшее желание спуститься сегодня в сад и закатить скандал мистеру Аш-исси. Ведь наверняка это он внушает девочке всю эту чушь. Королевой, как же!

В этот миг в соседней комнате раздались тяжелые шаги, и мы с Сольей торопливо уткнулись носами в схемы. А я на всякий случай пощупала собственное запястье, чтобы убедиться, на месте ли браслет. Дернулась было распустить волосы, но сообразила, что сейчас – урок, и что уроки я провожу с Сольей, а не с герцогом.

Оттон ле Ферн задержался в дверном проеме, рассматривая нас. Он был привычно одет, вернее, полураздет. Почему-то он разгуливал по своему замку исключительно в облегающих черных бриджах и сорочке, расстегнутой почти до пояса, я уж и забыла, когда его последний раз видела в нормальной одежде. Будь в замке холодно – как в сотнях подобных замков, возможно, герцог и оделся бы теплее. Но в замке Ферн было удивительно тепло и комфортно, и ничто не могло заставить этого человека одеться так, как того требовали приличия.

Я бросила опасливый взгляд на лицо Оттона – кажется, он пребывал в благодушном настроении. Его даже не перекосило от вида моей прически.

– Занимаетесь? – не вопрос, скорее утверждение.

Мы с Сольей кивнули в унисон. Опомнившись, я вскочила и торопливо сделала положенный книксен, который тоже был воспринят довольно благосклонно. ОттонлеФерн улыбнулся и прошел в комнату.

– Солья, детка, отдохни. Мне не хватает компании для прогулки, и мне ее составит мисс Кромби.

Я невольно напряглась. Такого ещё не было, чтоб прервать урок. Что он задумал?

Между тем Солья послушно собрала со стола наши схемы и, поклонившись, быстро ушла в спальню. А я замерла, во мне как будто прорастал ледяной стебелек, распускал морозные усики по рукам и ногам. И я знала, как это называется – просто страх. После того, как Оттон ле Ферн оттаскал меня за волосы, я никак не могла избавиться от этого мерзкого, липкого ощущения в его присутствии.

– Мисс Кромби, – он подходил, ступая неслышно, и от каждого его движения веяло силой и властью.

– Да, ваша светлость, – пролепетала я, чувствуя, что даже язык заледенел.

Он обошел меня, остановился за спиной, и я стиснула челюсти, чтоб не завизжать. Тело совершенно одеревенело от ужаса. Я чувствовала, как он медленно, одну за одной, вытаскивал шпильки из прически, как тяжелые пряди падают на плечи.

– Вас извиняет исключительно то, что вы были на занятии с Сольей, – негромко прокомментировал он, – иначе вы бы уже поплатились за непослушание.

Я судорожно сглотнула. Во рту разливалась самая настоящая пустыня. И – святая Матильда! – как же страшно! Этот человек просто меня задавит, расплющит, разнесет в клочья и, отряхнувшись, пойдет дальше.

Когда последняя шпилька была вынута и положена на край стола, он зарылся пальцами в мои волосы, потом сжал их в кулак, больно натягивая. И тут же отпустил, погладил затылок, словно прося прощения.

– Чего вы хотите, ваша светлость? – просипела я.

Перед глазами предательски темнело, ноги подгибались.

– Я же сказал уже, – спокойно ответил ОттонлеФерн, – я желаю прогуляться, и мне нужна компания. Компания Сарро мне надоела, он молчалив, как булыжник. А с моей экономкой не обсудишь возвышенное. Так что только вы и остались, мисс Кромби. И – да, выбора у вас нет, отказать вы не можете.

Он остановился вровень со мной и подал руку. Не знаю, как у меня хватило сил принять ее, но ладонь Оттона обжигала, словно печка. Мои пальцы, соответственно, были совершенно ледяными.

Он насмешливо глянул на меня.

– Да что это с вами?

– Ничего, – хрипло ответила я, – ничего…

И на подгибающихся коленях пошла рядом, к выходу. А в голове – одна-единственная мысль: знает ли он о моих вечерних прогулках? А если знает, то что? Каким будет наказание на этот раз?

…Оттон привел меня в сад. День стоял теплый и солнечный – один из последних, самых лучших дней осени, пока не зачастили дожди, пока не пожухла окончательно трава и не погнили мокрые листья. Мы шли по одной из дорожек, хвала Матильде, хотя бы не по той, по которой мы обычно прогуливались с Аш-исси – иначе я бы окончательно потеряла бы способность думать от ужаса, и это, конечно же, значило, что Оттон ле Ферн уже все знает…

Моя ладонь все еще лежала на его предплечье, мы шли очень близко, под руку, я локтем чувствовала тепло его тела.

– Ну, рассказывайте, – приказал он в своей обычной манере.

– Что, ваша светлость?

– Вас наверняка учили, в этом вашем пансионе, как развлечь мужчину.

Я покачала головой и даже усмехнулась.

– Совсем этому не учили, ваша светлость. Нас учили, как обновить обивку мебели, если та поизносилась.

– Выходит, вас учили глупостям, – отрезал он.

Я вздрогнула и покосилась на него.

– Вы испугались? – он тоже криво улыбнулся.

– Честно говоря, да.

– Это правильно. Хозяина надо бояться. Потому что я не потерплю неуважения.

Я могла бы спросить, отчего он связывает уважение и страх, но промолчала. Мне не хотелось с ним говорить. Его прикосновения были неприятны. Но приходилось терпеть… Ох, доколе терпеть? И ответила сама себе: до тех пор, пока это будет нужно Лесли Уимберу.

– Ну, не молчи, – нетерпеливо сказал герцог ле Ферн, – я не люблю, когда женщина ведет себя словно соляной столб.

– О чем вам рассказать, ваша светлость? Я не знаю.

– О чем-нибудь, – капризно проронил он, – мозги ведь у тебя есть? Наверное, есть… А если тебе нечего рассказать, так я найду другое применение твоему ротику.

У меня просто фантазии не хватило, чтобы понять, о чем он говорит. Но прозвучало угрожающе, и снова тело начало деревенеть, стынуть от того холодного, мерзкого страха, что внушал ле Ферн одним своим присутствием.

– Хорошо, – я сглотнула. Голос дрожал, – я расскажу вам о том, как жила в пансионе, если вам это будет интересно.

– Недурно. Рассказывай.

– Я жила в комнате с Рут, – начала я, но герцог тут же меня оборвал.

– Мне это неинтересно.

– И когда ночами было особенно холодно, мы были вынуждены греть друг друга. Мы забирались под одеяло. Прижимались друг к дружке…

– А это уже интересно, – промурлыкал Оттон ле Ферн, – мне начинает нравиться.

– Что ж тут может нравиться? – удивилась я.

Тут он резко дернул меня, останавливаясь, разворачивая к себе. Я задрожала, уставилась в черные глаза Оттона, не зная, что говорить и что делать.

– Ты в самом деле такая дура? Или… вас там растят, словно монашек? Этих белых молей, сестер святой Матильды? Да я… я вытащил тебя, чтоб поболтать, но из тебя даже ничего интересного или пикантного не выдавишь! Ты даже меня не понимаешь – или старательно делаешь вид, что не понимаешь!

Он злился, я это видела. Глаза сделались непроницаемо-черными, губы искривились. И… он снова вцепился в мои многострадальные волосы, схватил их, наматывая на кулак. У меня перед глазами словно серой тряпкой махнули, колени дрожали и не хватало воздуха. Герцог ухмыльнулся, рассматривая меня, не давая мне шевельнуться.

– Сладкая ягодка, – со злой усмешкой процедил он, – пожалуй, настало время перевести наши отношения в иную плоскость. Гувернантка – это, конечно, хорошо. Но здешние курицы мне надоели, а ты – все-таки разнообразие. Сойдешь на время.

– Отпустите, – шепнула я, – прошу вас.

– И говорить тебе вовсе необязательно, – прошипел леФерн, оттягивая мои волосы и заставляя меня запрокинуть голову, – в самом деле, я найду твоему ротику куда лучшее применение.

– Нет! – пискнула я, хотя дыхание стыло, а сердце колотилось где-то в горле.

– Да, – наслаждаясь моим ужасом, ответил Оттон ле Ферн.

Ему, похоже, очень нравилось меня пугать.

Дернул меня ещё раз за волосы, так, что у меня слезы брызнули из глаз, и жадно впился в мои губы грубым, болезненным поцелуем.

Наверное, в этот миг мой ужас от происходящего окончательно затмил способность думать. Я и сама не поняла, как это случилось, но руки взлетели вверх, а еще через мгновение – под пальцами – голова герцога. Заклинание сплелось само собой, он резко выпустил меня, оттолкнул так, что я едва не упала.

– Ах ты, дрянь! – взревел ОттонлеФерн, уже мне в спину.

Я удирала что есть сил, поскуливая от ужаса, задыхаясь.

Что делать? Кому пожаловаться? Куда спрятаться от этого ужасного человека, для которого я – кукла, которую он будет ломать, пока не открутит голову?

Пальцы все ещё горели. Каким-то неведомым образом, совершенно забывшись, я применила к герцогу заклинание отпаривания одежды.

– А ну, стой! – неслось в спину, – стой, сучка! – и перечисление всего того, что он со мной сделает. Я, правда, не понимала, о чем шла речь, но явно о чем-то совершенно недопустимом для скромной девицы.

Шаги все ближе и ближе. Я взвизгнула, когда он все же догнал меня и схватил за руку, рывком разворачивая. Я с трудом осознала, что на щеке у леФерна алеет след от ожога, что лицо искажено яростью.

– Попалась! – рявкнул он, – ну, тебе конец…

И в этот момент раздался оглушительный, гулкий звук. Он пронесся над замком, заставляя вмиг покрыться холодным потом. Звук был вестником беды, иначе и быть не могло.

– Что это? – выдохнула я, вмиг забыв о том, что сейчас произошло между нами.

– Что это? – улыбка на губах герцога сделалась очень и очень зловещей, – это Дикие полезли на стену. Приглашаю посмотреть, чем это для них закончится.

* * *

Кажется, он обезумел. И сейчас вывернет мне руку, выдернет из сустава – так он меня тащил за собой, не обращая внимания на то, что я не успеваю, что запыхалась и путаюсь в длинном подоле платья. Ле Ферн упорно тащил меня к стене, что выходила в сторону степей, совершенно не обращая внимания на то, что вокруг полно людей – встревоженной прислуги, вооруженной охраны. Мужчина в вороненой кольчуге подскочил к нему:

– Ваша светлость! Там…

– С дороги! – прорычал Оттон, словно взбешенный зверь.

Кажется, в нем клокотал разбуженный мной вулкан ярости, и брызги раскаленной лавы летели на всех подряд. А я… мне нужно было бежать из этого проклятого замка, пока не приключилось что-нибудь неисправимое. Но как тут сбежишь?

Он подтащил меня к деревянной лестнице, ведущей на торец стены, обернулся, бешено раздувая ноздри. Ле Ферн дышал тяжело, с присвистом, я заметила у него в уголке рта кровь – вероятно, прикусил щеку.

– Иди наверх и смотри! – рыкнул он в лицо, – и не смей уходить!

– А… а вы?

Даже не знаю, как у меня хватило смелости спросить. Совершенно неожиданно искаженное злостью, возбужденное лицо герцога разгладилось до состояния полной безмятежности.

– Я же маг, – быстро сказал он, – забыла? Мне нужно управлять заклинанием.

Он грубо толкнул меня к лестнице, посмотрел, как я неуклюже взбираюсь по высоким ступеням и, убедившись, что я достигла выхода на стену, быстро развернулся и бегом направился ко входу в главное здание – слишком изысканное, ажурное и легкое, чтобы служить укрытием для людей.

Замковая стена, тем не менее, была довольно толстой, и наверху оставалось довольно места, чтобы по ней могла свободно проехать телега. С внешней стороны возвышались квадратные зубцы, примерно мне по пояс – и там уже засели арбалетчики, которые, впрочем, не торопились стрелять.

Пару раз меня толкнули пробегавшие мимо охранники, и мне бы уйти вниз, не мешать, но… Герцог. Он ведь приказал, более того, удостоверился, что я пошла смотреть. Наверное, ему хотелось щегольнуть мощью заклинания и тем самым произвести впечатление – иначе как еще объяснить его странное желание, чтоб я смотрела на атаку Диких?

Я едва не вскрикнула, когда кто-то крепко меня схватил за руку. Обернулась, чувствуя, что внутри все как будто льдом взялось – и выдохнула с некоторым облегчением. Сарро! Он тоже был здесь. Выходит, чтобы наблюдать, как будут гибнуть его сородичи по крови, по той половинке крови Диких, которая в нем была.

– Вы что здесь делаете? – хмуро спросил он, – женщине здесь не место.

– Его светлость, – пробормотала я заплетающимся языком, – я не могла ослушаться.

– А! – его хватка ослабла, – понятно. Он хочет, чтобы вы смотрели на работу заклинания?

– Наверное…

– Тогда идем, отведу вас в место, откуда удобнее всего наблюдать.

И теперь уже Сарро уверенно потащил меня вдоль зубцов и засевших за ними стрелков. Он меня вел в сторону, туда, где стена изгибалась вместе с утесом под ней и, наконец, остановился.

– Вот здесь.

И, внезапно приобняв за плечи, мягко подтолкнул к краю. Пробормотал:

– Его светлость любит показать, насколько велико его могущество…

Взгляд Сарро был устремлен вдаль, туда, где должны были находиться Дикие – и потому он не заметил, что я смотрела исключительно на него. Когда речь зашла о герцоге, на лице Сарро появилось выражение такой леденящей, выворачивающей душу наизнанку ненависти, что я невольно содрогнулась. Не хотелось бы мне, чтобы когда-нибудь кто-нибудь испытывал нечто подобное по отношению ко мне.

– Вам, наверное, надо идти, – тихо сказала я, даже не надеясь, что Сарро меня услышит за всем этим бряцанием, лязгом и гулом голосов.

Но он услышал. Усмехнулся.

– Вы не поняли, мисс Кромби. Его светлость желает, чтобы я тоже наблюдал за ходом осады.

У меня даже дыхание перехватило. Сарро – он же…

– Но… зачем ему это?

Секретарь пожал широченными плечами.

– Вероятно, он хочет, чтобы и я постоянно уверялся в безграничном его могуществе.

– Но ведь это не так, – шепнула я, – и все эти заклинания…

И запнулась. Стоит ли говорить об этом с Сарро? А вдруг он все же предан герцогу? Не важно почему. Мало ли какие причины бывают?

– Смотрите, – сказал Сарро и повернул меня, как куклу, в сторону степи, – они идут.

И я, держась рукой за шершавые камни зубца, принялась смотреть.

Если в прошлый раз только дымки черкали небо, то теперь их не было – только зеленая степь до горизонта. Я моргнула. Стоп. Почему зеленая? Сейчас ведь осень, трава пожухла. Я присмотрелась внимательнее – и ахнула. Зеленое… двигалось. И, судя по всему, состояло из сотен и сотен зеленых существ, идущих рядом бок о бок. Быстро идущих, буквально наводняющих собой все свободное пространство.

– У обращенных Диких очень крепкие шкуры, – раздался над ухом хриплый шепот Сарро, – никакие стрелы не страшны.

– А где их оружие? Осадные башни?

– Оно им не нужно, – и он хмыкнул, тем самым как будто выражая презрение к слабым людям.

– Удивительно, что этот замок и вовсе был построен, – невольно пробормотала я, – если они постоянно устраивают такие набеги, то здесь ничего не должно было быть, кроме выжженной земли.

– Вы удивитесь, – шепнул Сарро, – но эти набеги начались относительно недавно. Лет двадцать тому назад. Раньше алишс в этом направлении почти никогда не ходили, что и дало саму возможность построить Ферн.

– Странно как… что же изменилось?

Он не ответил. Да и откуда ему знать? А я смотрела и смотрела, как катятся зеленые волны, покрывая рыжую, жухлую траву. Если вглядываться внимательно, то видно, что это – большие ящерицы, с гребнями а всю длину тела, от морды до кончика хвоста. А еще видно, что головы у них большие, и челюсти такие, что человек с легкостью лишится и руки, и ноги, и головы – если окажется один на один с такой тварью. Почему-то я представила себе, что на месте этого несчастного могу оказаться и я… Невольно передернула плечами. Откуда такие мысли? Замок Ферн выстоит, обязательно выстоит, иначе герцог не был бы так уверен в себе.

– Подходят к Барьеру, – вдруг сказал Сарро, – смотрите!

И правда, волна Диких докатилась почти до подножия утеса, но тут словно наткнулась на непрошибаемую стену. Невидимой была эта стена – но лишь поначалу. Я увидела, как прямо в воздухе, закрывая собой весь замок Ферн, стремительно наливается голубоватым сиянием толстая линза. Зеленые тела попросту подбросило вверх, они попадали на соплеменников – и атака захлебнулась, потому что те, кто коснулся линзы, упал уже мертвым. Нет, здесь не было рек крови и обрубков тел. Но ощущение прошедшей близко смерти как будто тронуло меня ледяным острым когтем где-то внутри, да так, что даже мне стало больно.