Текст книги "Лорд из города теней"
Автор книги: Оливия Штерн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Именно, древняя раса, – он энергично кивнул, – и даю руку на отсечение, эти твари знают, как восстановить баланс материи, раз уж они вгрызлись в наш мир… Знают, но ничего не хотят делать.
– Возможно, граф Уимбер мог бы их допрашивать, прежде чем убивать? – тихо спросила я, и поймала взгляд Сольи, полный злости. С чего бы?
Оттон ле Ферн ухмыльнулся. Жутковато ухмыльнулся, у меня мурашки побежали по коже.
– Вы думаете, не допрашивал? И продолжает допрашивать, когда удается поймать Тень. Но даже те, кому он развязал языки, несут какую-то чушь о промежуточном звене, и о том, что никто из них на это не пойдет.
– Как интересно, – сказала я, – а что же по этому поводу думают ведущие маги королевства? Те, кто много лет занимается проблемой пространственных аномалий как результата вторжения шедов?
– К сожалению, мисс Кромби, все, о чем они додумались – так это то, что Тени могли бы прекратить все это… могли бы, да. Но слишком любят себя, твари, и поэтому им совершенно наплевать, что происходит с несчастным миром, который они изгрызли своими норами, изрыли своими городами. Впрочем, я сделал кое-что, что бы оградить мое герцогство от этих неприятностей…
Он умолк, задумчиво теребя шелковую ленту на серебряном колокольчике. Затем резко схватил его, затряс в воздухе.
– Эй, вы там! Я жду десерт!
Я посмотрела на Солью, и поняла, что все это время девочка разглядывала меня. Без особой злости, но очень внимательно.
* * *
Когда я вернулась к себе, за окнами стемнело окончательно, и на небо выкатился бледно-золотой рожок молодого месяца. Выйдя на балкон, я заметила, что тарелочки с розовыми кустами продолжают перемещаться так же, как и днем, не останавливаясь и не опускаясь на землю. Да какой же емкости и скорости наполнения должен быть резерв у герцога? То-то он меня так пугает…
Подул ветер, окончательно растрепав волосы, и я сильнее сжала кулак, в котором унесла вынутые из прически шпильки. Надо же… зачем он меня заставил? Да еще так унизительно. Не попросил, приказал… Хотя, что странного, он здесь хозяин.
Я подставляла разгоряченное лицо свежему ветру, и вдруг подумала, что могла бы выйти в сад. Не воздушный, настоящий, по которому мы шли с Сарро. Вряд ли мне будет угрожать какая-либо опасность. А после столь напряженного дня хотелось побродить в одиночестве и подышать чистым вкусным воздухом, напоенным запахами входящей в силу осени.
Мой балкон смотрел на воздушный сад, следовательно, сад настоящий должен был находиться по другую сторону от замкового крыла, в котором я находилась. Правда, все еще оставался риск заплутать в бесконечных коридорах, запутаться в ажурных лабиринтах лестниц и галерей, но я решила, что, даже если и потеряюсь, умереть от жажды и голода мне все равно не дадут, а потому решительно уложила волосы в узел, кое-как, лишь бы держались, набросила на плечи плащ и вышла из комнаты.
В замке было тихо и светло, всюду горели светильники – и, пока шла, у меня в голове по привычке щелкал счетчик затрачиваемых магаттов. Чем дальше, тем более жутко становилось. Да это не человек, а монстр какой-то. При желании он бы одним щелчком мог бы раздавить всех магов Его Величества и править сам. Разве что ему это не было нужно? А, может быть, как и сказал мне Сарро – цель Оттона ле Ферн была весьма благородной. Сделать свой замок лучшим местом в мире.
Я все-таки заплутала, но, к счастью, встретила торопившуюся куда-то горничную – она-то и указала мне верное направление. Поблагодарив женщину, я поспешила туда, и очень скоро отворила дверь черного хода и шагнула в прохладную, шелестящую, поскрипывающую, шуршащую ночь.
Впрочем, вдоль дорожек в саду, среди стриженой травы, тоже были кристаллы – небольшие, на металлических спицах. Они давали не много света, но зато позволяли прекрасно видеть отсыпанную камешками дорожку и не заблудиться. Я медленно пошла вперед, дыша глубоко и с наслаждением. Под деревьями залегли непроницаемые тени, и все время что-то шелестело и шуршало. Я несколько раз обернулась, когда где-то хрустнула сухая ветка. Но ведь здесь не должно быть ни зверей, ни людей, которые были бы мне врагами?
Ночь была хороша. С безоблачным небом, в мякоти которого увязли колючие кристаллики звезд, с бледным толстеньким рожком месяца, который завтра-послезавтра уж превратится в неполную, как будто прищурившуюся луну. Пахло яблоками, сырой листвой и землей, и здесь, внизу, оказалось так свежо, что я запахнула плотнее плащ на груди и набросила капюшон.
Хотелось привести мысли в порядок – а их, мыслей, было так много, что они мне самой напоминали смотанные в клубок перепутанные шерстяные нитки. И, конечно же, главное место в этом безобразии занимал герцог ле Ферн.
Беда в том, что я понятия не имела, как нужно держать себя с такими людьми. В пансионе до нас подобные не добирались – а если и добирались изредка, их живо отправляла восвояси матушка. Здесь же, получается, я оказалась в полной власти наглого тирана, который, видите ли, обожал смотреть на красивые вещи, в число коих вошли мои волосы. А ещё он вертел людьми, как тряпичными куклами, я в этом уверена. И дочку свою измучил своей грубостью.
На миг прикрыв глаза, я воскресила в памяти образ герцога. Как странно, лицо этого наглеца не вызывало неприязни. Наоборот, я вдруг испытала странное желание заставить его себя уважать. Только вот как? Известно, как. Научить чему-то его дочку.
Я вздохнула, все еще с закрытыми глазами. Попробуй ее научи. А ну как не пожелает учиться по чертежам? Что тогда?
Тут я поняла, что попросту тону в круговерти собственных бестолковых мыслей, открыла глаза – и, испуганно ойкнув, дернулась назад.
В шаге от меня, перегородив дорожку, стоял мужчина. Это был не Сарро, и не Стрей. Да и вообще, вряд ли кто из прислуги, если судить по богато расшитому камзолу, темному с серебром, и по повелительной посадке головы. Я никогда не видела этого мужчину раньше… Или все же видела? Что-то неуловимо знакомое… В лице, где каждая черточка как будто острее, чем нам привычно – острые скулы, черные брови с изломом, острый нос с горбинкой… Длинные пряди, падающие на лоб, на выразительные и чуточку кошачьи темные глаза…
«Так ведь это его рисовала Солья», – успела подумать я.
Следующей мыслью было – и, наверное, это он был в спальне у девочки. Тот самый маг, который гостит у герцога. Почему его не было за ужином?
А он молчал и рассматривал меня, и мне сделалось не по себе от этого пристального, словно выворачивающего наизнанку взгляда. Святая Матильда! А вдруг он решит, что от меня надо избавиться, потому что я подслушала их с Сольей разговор?
Сдавленно пискнув, я сделала ещё один смешной, неуклюжий шаг назад, и уже повернулась, чтобы бежать изо всех сил и звать на помощь, как незнакомец поднял руки в примирительном жесте и сказал:
– Не пугайтесь! Я не сделаю вам ничего плохого, мисс.
Тут я сообразила, насколько смешно, наверное, выгляжу в глазах этого мага и покраснела. Хорошо, что была ночь, и вряд ли он увидел мои щеки цвета свеклы. Призвав на помощь все свое самообладание, я поспешно сделала книксен.
– Доброй ночи, мистер…
– Эрис Аш-исси.
И он отвесил галантный поклон, да так, что я почувствовала себя никак не меньше, чем принцессой на балу. Что-то было в каждом его движении, отчего создавалось впечатление, что он то и дело сливается с ночными тенями, перетекает так плавно, так гладко, как будто ему нет нужды вообще ступать по земле.
– Лора Кромби, – представилась я в ответ, заворожено наблюдая за тем, как мистер Аш выпрямился и переместился ближе ко мне. Он был высок, строен и, к моему крайнему смущению, молод и хорош собой. Я невольно задрала голову, что бы увидеть его глаза получше – в свете кристаллов мне показалось, что они абсолютно черны.
– Очень приятно, – сказал он, – вы позволите мне составить вам компанию?
Я покачала головой.
– Звучит заманчиво, сэр, не буду отрицать, но… Я только сегодня устроилась гувернанткой для Сольи ле Ферн, и, знаете… его светлость предупредил, чтобы никаких… м-м… – я задумалась на минутку, как бы чуть более изысканно передать этому магу слова герцога, и, придумав, продолжила, – никаких случайных знакомств. Иначе, как сказали их светлость, будут серьезные последствия. Но его можно понять. Солья – его единственная дочь, судя по всему, и ему хочется, что бы гувернантка делала свое дело, а не устраивала личную жизнь.
Мистер Аш смотрел на меня несколько минут молча, а затем тихо рассмеялся.
– Так ведь мы здесь совершенно одни, мисс Кромби. Он ничегошеньки не узнает.
– Вот именно, одни, – заметила я, – это, знаете ли, выглядит не очень прилично.
– Но я ведь не сделаю вам ничего дурного, а мне так скучно…
Внезапно он резко шагнул в сторону, туда, где росла трава, неуловимо-быстро наклонился, а затем, выпрямившись, протянул мне маленький цветок. И был бы это обычный цветок, похожий на маргаритку, если бы не тусклое свечение по кромкам его лепестков.
– Что это? – я испуганно отшатнулась.
– Эллериум, мисс Кромби. Пророс в этот мир из города Теней.
– Это значит, что здесь скоро будет аномалия? – я нахмурилась.
– Аномалия? Нет, что вы. Возьмите, не бойтесь.
И, пока я раздумывала, глядя на призрачно светящиеся лепестки, он добавил:
– Аномалии возникают там, где норы теней. А здесь поблизости нет ни одной. По крайней мере, раньше не было.
Я наконец решилась и протянула руку, и на мою ладонь опустился невесомый стебелек.
– Эллериум замечательно пахнет, – вкрадчиво сказал мистер Аш.
– Это вы были в спальне Сольи? – напрямую спросила я.
– А это вы подслушивали то, что не следует? – свет кристаллов позволил разглядеть быструю усмешку.
– Я испугалась за девочку, – ответила я, – вы же взрослый мужчина, что вы там делали?
– Понюхайте цветок, – посоветовал он.
Я механически поднесла эллериум к носу и осторожно вдохнула. Тонкий, очень изысканный аромат, с горчинкой.
– Нравится?
На меня в упор и с интересом смотрели кошачьи глаза.
– Нравится, – согласилась я, – но вы так и не ответили на мои вопросы. Я пока ничего не говорила герцогу, но…
– У нас с Сольей свои дела, которые вас не касаются.
– Какие дела могут быть у взрослого мужчины и не очень взрослой девочки? Она сказала, что вы – маг, что вы гостите у герцога… Почему я не видела вас за ужином? Почему Сарро о вас ничего не захотел говорить? Что здесь, побери меня чистый, происходит?
– Это Солья сказала, что я здесь гость? – он нахмурился, словно вспомнил что-то неприятное.
– Да, – ответила я, думая о том, что Солья много еще чего говорила, но не буду же я это пересказывать этому мужчине, с которым мы одни в ночном саду.
– Это так, я гость. Меня пригласил ле Ферн, что бы я обучил его дочь тому, как сражаться с Тенями. А днем вы не видели меня оттого, что я болен и не переношу солнечный свет. Этого объяснения довольно?
– Никогда не слышала о подобной болезни, – буркнула я.
– Последствия магических опытов, – он развел руками и посмотрел на меня совершенно обезоруживающе. – Так что, верите мне?
– Честно говоря, не очень, – сказала я, – ведь вы не предоставили мне доказательств. Но я обязательно расспрошу Солью о том, как она планирует сражаться с Тенями… Я ведь ее гувернантка, и, когда меня сюда приглашали, не было речи о том, что девочку будет обучать кто-то еще.
Казалось, мистер Аш погрустнел.
– Что ж, – сказал он, – воля ваша. Жаль, что вы мне не верите. Я всю жизнь посвятил борьбе с шедами, многое знаю об их городах, да и вообще… Впрочем, не буду вас задерживать, мисс Кромби. Я вижу, что мое общество вам неприятно.
Он обозначил кивком поклон и, развернувшись, пошел прочь. А я стояла и смотрела вслед. Мне было чрезвычайно неловко оттого, что я, кажется, его обидела. Ведь он дал мне вполне исчерпывающие объяснения. И при этом как-то не очень верилось во все это. Наверное, стоит пойти и все рассказать герцогу, пока дело не обернулось бедой…
Я смотрела вслед мистеру Аш-исси. Странное такое имя, он явно приезжий. У него были широкие плечи, прямая спина. Он уходил все дальше и дальше, терялся среди теней… На миг мне показалось, как что-то темное метнулось к нему из мрака, засеменило рядом. А потом Эрис Аш-исси окончательно утонул во мраке, и совершенно внезапно я ощутила укол сожаления. Какие глупости! Я посмотрела на цветок эллериума и, вскрикнув, разжала пальцы. Мгновение назад это была свежая маргаритка, разве что только с мерцающими краями лепестков, а сейчас она попросту осыпалась мне на пальцы черной трухой. Чистый знает что творится в этом замке.
Я развернулась и зашагала в свои апартаменты. Гулять расхотелось совершенно.
… И все бы ничего, но всю ночь мне снился Эрис Аш-исси. И весь мой сон мы целовались, и было это так приятно и сладко, что я проснулась до рассвета с бешено колотящимся сердцем. Откуда я знаю, каково это, когда тебя с явным знанием дела целует малознакомый мужчина? Никто не целовал меня раньше. Я побрела в ванную, что бы поплескать в лицо холодной воды, и с ужасом уставилась на собственное отражение. Щеки пылали, и губы покраснели и припухли так, как будто я на самом деле…
Глава 3. Водоворот
До завтрака ещё оставалось довольно времени, и к тому моменту, как взошло солнце, я приняла одно важное решение, а именно – пойти и обо всем рассказать Оттону ле Ферн. И о разговорах в спальне его дочери, и о маге, который якобы гостил в замке, но разгуливал исключительно по ночам. Меня не отпускало чувство, что я все глубже и глубже погружаюсь в водоворот лжи. Похоже, здесь мне лгали все: маленькая Солья, странный мужчина с темными и проницательными кошачьими глазами, Сарро… Пожалуй, лишь герцог говорил правду – или хотя бы не лгал в лицо. Мне так казалось.
Поэтому, одевшись и убрав волосы в привычный узел на затылке, я тихонько вышла из своей комнаты и отправилась искать Оттона ле Ферн. Даже если он только проснулся… ну и что? Дело – то не пустяковое. В конце концов, это его в большей мере должна заботить безопасность родной дочери.
Немного поплутав, я встретила Стрея, расспросила его о том, где сейчас может быть герцог. Оказывается, у герцога вошло в привычку до завтрака работать в кабинете. Это было мне на руку, куда лучше, чем если бы он до сих пор валялся в кровати. А поговорить все же хотелось. Чувство, с которым проваливаешься в мутную ложь, запутываешься все сильнее, малоприятно. Походит на то, как будто идешь по темному чердаку или чулану и влипаешь в паутину, пытаешься сбросить ее, но вместо этого она липнет к коже все сильнее и сильнее… Отвратительно. Пусть герцог расставит все по местам, объяснит, наконец, что здесь происходит, и кто этот Эрис Аш-исси, имя-то какое странное, чуждое нашему слуху.
Так я добралась до знакомой уже двери и, вдохнув поглубже, постучалась. Когда по ту сторону раздалось басовитое «входите», толкнула дверь и вмело перешагнула через порожек. Герцог ле Ферн действительно работал. Он сидел за письменным столом, обложившись кипами бумаг, держал в руке гусиное перо. Недавно взошедшее солнце просачивалось косыми лучами сквозь приоткрытое окно и плясало алыми искрами в густо-рыжих его волосах. Оттон ле Ферн молча смотрел на меня, чуть приподняв брови, и ждал. Мне даже показалось, что он добродушно на меня смотрел, и я даже поверила, что вот сейчас я поделюсь с ним своими сомнениями, и…
Буквально через мгновение что – то изменилось. Породистое лицо перекосилось, вмиг сделавшись уродливым, рот искривился, и герцог вскочил на ноги, опрокинув стул. Я ровным счетом ничего не успела сделать: он бросился ко мне и… я даже не сообразила, что произошло, как голову со стороны затылка пронзила едкая, острая боль, от которой из глаз брызнули слезы.
– Ай! – крикнула я и вцепилась в руку герцога, который попросту со всей своей силы схватил меня за волосы, за тот самый узел на затылке.
– Я говорил?!! – прорычал он мне в лицо, брызжа слюной, – я говорил, чтоб не смела появляться передо мной с этим вороньим гнездом? Говорил? Отвечай, дрянь!
А я, захлебнувшись в ужасе и рыданиях, не то что отвечать не могла, ноги подкосились, перед глазами плыло. Слабо соображая, я проскулила:
– Пустите… что вы…
И получила такой рывок за волосы, что невольно вскрикнула. А он резко потащил меня к двери, распахнул ее свободной рукой и вышвырнул меня прочь из кабинета. Я с размаху упала на колени, уперлась ладонями в пол. Страх душил, дыхание срывалось и застревало в горле.
– Еще раз появишься с этим убожеством на голове, обрею налысо! – рявкнул надо мной герцог.
Потом я услышала, как грохнула о косяк дверь.
Вот и все.
Пытаясь унять колотящееся сердце, я медленно поднялась на ноги и ощупала голову. Похоже, ле Ферн выдрал у меня изрядный клок волос. Да и правда выдрал – медно-рыжая прядь осталась у меня на ладони. От вида ее я разрыдалась ещё сильнее, слезы полились градом. Ковыляя прочь и не совсем соображая, куда иду, я могла думать лишь о том, что отсюда надо бежать. Как угодно, куда угодно… Я ведь не пленница здесь? Я смогу просто выйти из ворот замка и пойти… куда-нибудь?
Святая Матильда! Да что ж его так взбесило, этого козлину? То, что я не повиновалась? Или что?!! Ну не может же быть, что бы из-за скромной прически… вот так… я ж не наложница, в конце концов, нас всегда учили, что гувернантка должна иметь строгий и приличный вид.
Я уходила все дальше от кабинета. Я не думала, что он может пойти следом – да он и не пошел, я была слишком незначимой вещью в этом замке, чтоб за мной идти… и вот, наконец, вытирая рукавом слезы и все еще сжимая в кулаке вырванную прядь, я забрела в какой-то темный закуток и там без сил опустилась прямо на пол. Уткнулась носом в колени. Пусть мне хотя бы дадут поплакать, а там уж я решу, что делать. Или уже решила? Надо уходить отсюда, чем быстрее, тем лучше. И пусть жители этого прекрасного замка сами разбираются со своими проблемами.
Снова вспомнилась изломанная кукла. Вот, я как будто предчувствовала, что ничего хорошего здесь меня не ждет.
И все равно непонятно, отчего герцог так взбесился.
Я заревела в голос, закусив зубами кусок подола. Внутри все жгло – от обиды, осознания несправедливости, от непонимания. Почему? Чем я оказалась виновата? Или это он просто так, потому что привык?
Вдруг… что – то осторожно коснулось моего плеча. Я взвизгнула, отпрянула, стукнулась затылком о стену – и, смаргивая слезы, уставилась на мистера Аш-исси, который неведомо как здесь появился, неизвестно как меня нашел, и теперь сидел напротив на корточках и внимательно на меня смотрел, склонив к плечу голову.
– Вы, – прохрипела я, – вы что здесь делаете?
Он смотрел на меня. А я даже сквозь слезы разглядела, что он ужасно бледен.
– Вас пришел утешить, – Эрис Аш-исси скупо улыбнулся и качнул головой.
– Вы мне тоже лгали, – выпалила я, – вы говорили, что не можете… при дневном свете… Хотелось бы мне знать, в этом замке хоть кто-нибудь говорит правду?
– Вы из-за этого плачете?
Он протянул руку и легко коснулся моей щеки, вытирая слезы. Такое едва ощутимое… но почему – то очень интимное прикосновение.
– Не трогайте меня, – прошипела я, дернув головой в очередной раз.
Затылок пекло, я пощупала его – на пальцах осталась кровь. Ах, да. Шпильки. В прическе были шпильки, и вот они-то и оцарапали кожу. Ну и вырванная прядь…
– Хорошо, не буду, – спокойно ответил мужчина.
Взгляд у него был… нехороший. У меня то и дело возникало ощущение, что он видит меня насквозь и читает все мои мысли. Вот так запросто копошится у меня в голове, выуживая то, что интересно и полезно ему.
– Вы из-за Оттона плачете, правда ведь?
Я обессилено кивнула. Разжала кулак, демонстрируя свою прядь. Эрис и ее осмотрел так же внимательно, затем снова перевел взгляд на мое лицо.
– Вы же наверняка знаете своего приятеля, если он вам приятель, – прошептала я, – не понимаю, за что…
Эрис неопределенно пожал плечами, но смотрел на меня с сочувствием.
– Он привык, что его все беспрекословно слушаются. Он наверняка хотел вас видеть с распущенными по плечам волосами, они у вас просто восхитительные. А вы сделали строгую прическу.
– Я не шлюха, я гувернантка, – запальчиво ответила я, – и не его собственность. С чего он возомнил себя хозяином всего, что здесь живет и дышит?
– Возможно, он считает себя достаточно могущественным для этого? – вопросом на вопрос ответил Эрис.
Затем протянул мне руку.
– Позвольте проводить вас в вашу комнату, мисс Кромби.
– Я… не… – хотела сказать, что «не могу», но он, не дожидаясь согласия, мягко взял меня за предплечье и потянул вверх, что бы я поднялась на ноги.
Рука у него показалась мне немного странной. Слишком жесткой там, где она должна быть мягкой. И чересчур горячей.
– Нас никто не увидит, – сказал Эрис Аш-исси, – не беспокойтесь. А Оттон в это время разбирается с отчетами управляющего и в ближайший час из кабинета вряд ли выйдет.
– Откуда вы знаете?
– Я достаточно хорошо знаю моего… хм, друга, – таким был ответ.
Он согнул руку в локте, позволяя мне положить ладонь поверх рукава темно-синего сюртука, и я снова невольно подумала о том, какая гладкая ткань у меня под пальцами. На вид – вполне обычное сукно, на ощупь – словно хорошо выделанная бычья кожа.
Впрочем, я уже устала удивляться и подозревать всех подряд в неведомо каких замыслах, поэтому послушно побрела рядом с мужчиной.
– Мне следует отсюда уехать, – прошептала я, – мне не стоит терпеть такое обращение. Я не прислуга. Я не рабыня, и не вещь. Я как-нибудь обойдусь без обещанного жалованья, найду себе другое.
Мистер Аш-исси покосился на меня. Да, у него определенно были необыкновенные глаза. Сейчас, на свету – на котором он якобы не мог находиться – они казались темно-фиолетовыми с примесью синего. Чернильные глаза. Почти как… у Сольи.
«Нет-нет, сейчас же прекрати думать. Потому что все эти мысли ни к чему хорошему не приведут».
– Я не думаю, что вам стоит выезжать за пределы замка, – неторопливо ответил Аш-исси, – даже если Оттон вас выпустит, ещё неизвестно, сколько вы проживете снаружи.
Остановившись, я испуганно уставилась на него. А он с легкой улыбкой так деликатно взял мою руку в свои аристократичные пальцы, и так нежно погладил, что у меня сердце ухнуло в пропасть и потом забилось быстро-быстро. С чего бы? И что он там себе надумал?
– Что вы говорите? – голос упал до сиплого шепота, – почему вы это говорите? Почему вы думаете, что мне нельзя отсюда уезжать?
– А вы не думали, почему в гувернантки выбрали именно вас, мисс Кромби?
– Думала, – быстро ответила я, – но так и не поняла до конца. Вернее, не может быть того, о чем я подумала. А вы… вы что, знаете, почему меня?
– Догадываюсь, – он усмехнулся.
А я невольно залюбовалась его лицом, с такими необычными резкими чертами, с немного кошачьими глазищами, с четко очерченными губами. Тогда, ночью, я не разобрала, какого цвета были его волосы, но теперь стало ясно, что они черны, как ночь, и даже с отливом, словно вороново крыло. Волосы были острижены по плечи и спереди более короткие пряди падали на лоб и на глаза, придавая Эрису Аш-исси совершенно таинственный, загадочный и немного зловещий вид.
– Почему бы вам не сказать мне, раз уж вы догадываетесь? – тихо попросила я.
И он коротко рассмеялся.
– А что мне за это будет?
– А что вы хотите?
– Поцелуй.
Я опустила глаза и поняла, что стремительно краснею. Похоже, я попала в замок сумасшедших, не иначе. Но, вдохнув поглубже, все-таки ответила:
– Мы с вами знакомы меньше суток. Не слишком ли вы торопитесь?
Он снова предложил мне руку и повел дальше, но той дорогой, которая пролегала по плохо освещенным коридорам. Возможно, он и вправду не переносит солнечный свет?
– Вы очень юны, мисс Кромби, – неторопливо проговорил мужчина, – наверняка с вами не случалось ничего подобного раньше. Но вот, знаете, иногда бывает и так, что ты кого – то видишь впервые в жизни, и понимаешь, что это – вкусно.
– Вкусно?!!
– Именно, – и тихий смешок, – и этого не изменить. Вкусно значит вкусно. Так зачем себе в этом отказывать? А вам зачем себе в этом отказывать?
– Знаете ли, я ещё не уверена, что вы – это вкусно, – заявила я, про себя думая, ну каков же наглец.
– Думаю, вам хватит времени до вечера, чтобы разобраться в своих ощущениях, – прошелестел этот искуситель, – а если надумаете, то я вам расскажу, почему Лесли Уимбер выбрал именно вас, хотя ваш спектр куда темнее, чем у девочки.
– То, что вы мне сейчас говорите, похоже не на ваше «вкусно», а на торги. На обмен.
– Возможно, – его пальцы вновь погладили тыльную сторону моей ладони, – но с моей стороны это всего лишь попытка подтолкнуть вас к правильному решению.
– Не уверена, что у нас одинаковое понимание слов «правильное решение», – пробурчала я, пряча глаза. Щеки горели. Святая Матильда! Такого мне ещё не предлагали, никогда и нигде. И даже Отттон ле Ферн с его странностями и внезапными вспышками ярости казался менее странным, чем этот… этот… Я так до сих пор и не знала, в самом ли деле это приятель Оттона, либо же… Кто?
– Я хочу уехать отсюда, – выдохнула я.
– Вы уедете, но позже. Потерпите немного, – снова скупая улыбка, от которой почему-то где – то в области желудка сделалось щекотно и приятно.
Мы почти добрались до моей комнаты.
Вот, ещё чуть-чуть… Внезапно Эрис Аш-исси развернул меня так, что я оказалась между ним и стеной. Он оперся ладонями о камень по обе стороны от моей головы, так что выскользнуть не получалось. Склонился к моему лицу настолько близко, что мне показалось – он не будет дожидаться вечера. Наши глаза оказались на одном уровне, я ощущала на губах его легкое дыхание.
– Подумайте, времени достаточно, – негромко сказал он, – поверьте, у меня есть, что рассказать вам интересного. Но я не буду делать это даром, я не меценат.
– А кто вы? На самом деле? – с трудом выговорила я.
Такая близость малознакомого мужчины подавляла, раздражала и пугала. Я храбрилась из последних сил, но для меня все было впервые, и потому было страшно.
– Я вам потом расскажу, – доверительно шепнул он, – вы все со временем узнаете, мисс Кромби. Но сегодня вечером, если надумаете обменять поцелуй на ценнейшую для вас информацию, приходите в сад.
– Может быть, я для вас вышью носовой платок? – растерянно пискнула я, – вместо поцелуя.
Эрис Аш-исси отстранился, несколько мгновений молча смотрел на меня, а затем весело рассмеялся. Тихо, но очень весело.
– Уже не сомневаюсь в том, насколько вы для меня будете вкусной, – сказал он, – бодритесь, мисс Кромби. И слушайтесь герцога. Вы ведь уже поняли, что он не любит, когда ему перечат?
И, коротко поклонившись, он пошел прочь. А я шмыгнула к себе в спальню и первым делом заперлась на щеколду. Наверное, как раз наступило время завтрака, но я решила, что лучше остаться голодной, чем снова столкнуться с Оттоном ле Ферн.
* * *
На завтрак меня никто не позвал. Вообще, можно было подумать, что обо мне все забыли. С другой стороны, это же было и хорошо, потому что – не представляю, как бы сидела за одним столом с Оттоном ле Ферн. И все же пришлось бы распустить волосы.
Я всплакнула, когда приводила себя в порядок. Одна из шпилек оказалась загнана под кожу, в результате воротничок платья сзади испачкался в крови. Да ещё болело то место, откуда герцогская рука выдернула прядь. Зла на него не хватало, на этого герцога, и, клянусь Матильдой, если бы не странные слова мистера Аш-исси, то уже бы сбежала. А так выходило, что непонятно, кому верить, а кому – нет. Ле Ферн, конечно, тот ещё подонок, но убить меня не пытался. А что ждет снаружи? Я могла бы и не слушать этого Аш-исси, но было что-то в нем такое, что заставило побег из замка отложить.
Чистый! Я понятия не имела, кто он. Но, похоже, мистер Аш-исси знал куда больше, чем многие в этом замке, и, более того, был готов поделиться информацией. Не задаром, конечно.
Поплескавшись в ледяной воде и убрав красноту и припухлость с лица, я упрямо уложила волосы в узел. Затем аккуратно поменяла воротничок, пристегивая новый собственной магией, и оправилась на поиски Сольи. Сегодня второй день моего пребывания в замке, пора бы начать занятия.
Искать долго не пришлось: стоило мне заглянуть в знакомую уже комнату с мольбертом, как там же я увидела и наследницу. Сегодня она была одета в изумительное темно-синее платье с искрой, которое выгодно подчеркивало необычный цвет ее глаз, локоны собраны в хвост на макушке (тут я окончательно убедилась, что уши у Сольи самые обычные, человеческие). Солья стояла перед мольбертом, тут же, в оконном проеме, в тяжелой керамической вазе красовался букет свежих роз. Вот их-то Солья и рисовала, умело делая набросок тонким грифелем.
К слову, со времени моего прошлого визита комната слегка изменилась: в ней появился небольшой письменный стол, изящный, на витых ножках, и рядом пара стульев. На столе поджидала стопка чистых листов белой бумаги, деревянный пенал, чернильница.
Стоя в дверях, я невольно залюбовалась тем, как ловко Солья переносит на бумагу контуры вазы. Головки цветов она почти не прорисовывала, видимо, оставляя ведущую роль акварельным краскам. Потом Солья обернулась, и очарование схлынуло: на скуле девочки красовался свежий синяк. Сердце упало.
– Солья, – выдохнула я, – что это?
– Доброе утро, мисс Кромби, – весьма добродушно сказала она, – вы о чем?
Я указала пальцем на ее лицо.
– Ах, это… – девочка на миг задумалась, и в этот короткий миг я заметила, как ее кукольное личико исказилось ненавистью. Впрочем, Солья, хоть и не была взрослой, но держать себя в руках уже умела, поэтому как – то виновато мне улыбнулась и тихо сказала:
– Ударилась об угол стола, мисс Кромби. А вы? Вас не было на завтраке.
– Мне нездоровилось, – быстро ответила я и отвернулась, чтобы Солья не увидела, как предательски краснеют щеки.
– Понятно, – безразлично сказала девочка, – мы начнем сегодня занятия? Видите, папенька мне и стол приказал поставить, и стулья.
– Для этого я и пришла. Пора бы начинать.
Солья тотчас оставила грифель, равнодушно отвернулась от наброска и заняла место за столом. Я присела рядом. По коже головы разливалась едкая боль, она пульсировала в затылке и отдавалась где-то в висках. Хороша же гувернантка! Я рассеянно уставилась на тонкие руки Сольи, которые на фоне темной столешницы казались полупрозрачными, из нежнейшего фарфора, и не сразу сообразила, что девочка откуда-то из-за стопки бумаги извлекла небольшой, с ладонь, сверток и по столу передвинула его мне.
– Что это? – шепнула я, уж не зная, что и думать.
– Вас не было на завтраке, – также тихо ответила она, – папенька был раздражен… У него такое часто бывает, раздражение на все подряд. И я вам хлеба стащила, вот.
