Текст книги "Лорд из города теней"
Автор книги: Оливия Штерн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Ладно вам. Медальон носите, не снимая, и Поющие вам не страшны.
Не говоря больше ни слова, граф Уимбер резко потянул на себя по очереди все рычаги, и я замерла, уставившись в переливающийся всеми цветами радуги провал перед носом магикла. Потом меня буквально вдавило в кресло, уши противно заложило, а ещё через мгновение нас окружило мельтешащее цветное нечто. Оно было совершенно одинаковым, заглядывало цветными сполохами во все окна, и о том, что мы куда-то двигались, напоминала лишь дрожь корпуса да тихий гул.
– Как вы знаете, куда ехать, ваша светлость? – все же спросила я.
– Тоннель сам тянет магикл в нужном направлении, – помолчав, ответил Уимбер, – мне остается лишь смотреть за управляющими артефактами и, если вдруг появится провал, вильнуть в сторону.
Его красивые руки с аккуратными полированными ногтями лежали на руле, сам же Уимбер смотрел вперед, и мне бы помолчать, но любопытство взяло верх.
– Провалы? А я читала, что тоннели совершенно безопасны.
Я думала, что Уимбер ничего не ответит, но он внезапно заговорил, все так же не глядя на меня – а исключительно сквозь толстое темное стекло.
– Вы забываете, что после вторжения Теней, вот уже более ста лет, материя нашего мира утрачивает стабильность. После того, как они построили свои города… многое изменилось, мисс Кромби, за сотню лет. Именно поэтому наш король по мере сил борется с Тенями.
– Я видела… в газете, – тихо проговорила я, – как вам удалось справиться с Тенью? Они ведь… Древние.
– Древнее нас, это точно. Но они не так неуязвимы, как об этом говорят, мисс Кромби. Сильный маг с темным спектром и с резервом приличной величины может справиться с тенью. А если к этому добавить хитрую ловушку… Они иногда попадаются, да. Правда, все реже. Засели в своих городах, и не показываются. Даже нор меньше стало… Но мир все равно не стабилен, увы.
– Но как их извести, если они не выходят?
Уимбер покосился на меня. Руки все так же, на руле.
– Поверьте, мисс Кромби, лучшие умы королевства работают над этой проблемой. Вероятно, сами Тени знают, как стабилизировать материю, но не хотят нам помогать.
– А как же… Дикие племена? Как они справляются?
Граф пожал плечами.
– Возможно, они приносят Теням жертвы. Возможно, магия крови поддерживает материю в тех краях… Возможно, появление провалов дикари попросту принимают за проявление божественного. Они совершенно чужды нашей цивилизации, мисс Кромби. У них жизнь отдельно взятой личности не значит ничего.
Я помолчала. Никогда раньше мне не приходилось задумываться, отчего в королевстве происходят те или иные события. Время от времени до нас доходили новости о свежем провале в никуда, на том месте, где побывали Тени, или шеды, как их порой называли. Порой то тут, то там вспыхивали мятежи, люди требовали извести шедов, потому что в итоге все королевство провалится непонятно куда. Король дал добро на охоту, но, понятное дело, так проблема не решится. Мне стало грустно и немного жутко. Если бы я могла хоть что-то изменить! Но я была всего лишь сиротой с магическим даром… И, кстати, о даре.
– Ваша светлость, – сказала я, – вы выбрали меня… Почему? Как я буду учить девочку, которая даже не увидит структуры моих заклинаний, а я, соответственно, не увижу ее плетений?
– В вашем распоряжении будут бумага и карандаш, – с внезапной очаровательной улыбкой ответил Уимбер.
– Но среди воспитанниц были девушки с магией нейтрального спектра, – воодушевленная полученным ответом, продолжила я, – так почему же?..
– Знаете, мисс Кромби, – голос графа вдруг сделался холодными колким, как битый лед, – не слишком ли много вопросов? Вы бы радовались, что наконец выдрались из вашего заплесневелого пансиона, наконец можете повидать хотя бы западные земли. Но нет, тысяча ненужных и бестолковых вопросов. Я же сказал, что вы подходите. Так какого чистого вам ещё надо?
Похоже, я его разозлила, и больше говорить было особо не о чем. Поэтому остаток пути мы просидели молча. Я даже глаза прикрыла, чтобы не видеть радужного мельтешения за окнами.
И также внезапно мы вылетели из тоннеля, прямехонько под полупрозрачный навес куполом, сквозь который почти беспрепятственно проходили лучи солнца. В окно я увидела несколько изящных скамеек, на которых сидели люди, ещё пару магиклов. Но этот купол… Святая Матильда, я в жизни ничего подобного не видела! У нас ведь в пансионе были только кирпич да дерево, а здесь… Неужели магволокно?
– Прибыли, – прозвучал насмешливо голос Уимбера, – пересадка, мисс Кромби.
* * *
В Теверлине светило солнце, что, впрочем, неудивительно: столица была куда южнее, чем наш пансион. Я подхватила саквояж и, стараясь нигде не зацепиться, чтобы – упаси Матильда – не поцарапать великолепные сиденья, медленно выбралась наружу. Легкий ветер приносил запахи сырости и опавших листьев, но здесь, на станции, они перемешивались с резкими ароматами новенькой кожи, земляного масла и нагревшейся за день гранитной облицовки двухэтажного здания поблизости. Здание это, вероятно, и было станцией, сводящей тоннели в точку нашей реальности. Мне понравились высокие окна, делающие станцию похожей на кружево, сплетенное из бордовых ниток.
Рядом со станцией, под куполом, ждали отправления другие магиклы: они напоминали цветные леденцы, яркие, блестящие, полированные. И только один из магиклов оказался аспидно-черным, с серебряными ободками вокруг темных окон, а на носу его тускло светился алый фонарь, умело вплавленный в корпус. Внутри меня екнуло, и, словно подтверждая мои подозрения и страхи, Уимбер кивнул в сторону черного магикла.
– Это за вами, мисс Кромби. Идемте, не будем заставлять людей ждать.
Я неохотно поплелась за графом, поглядывая в сторону черного магикла. Сейчас все, буквально все казалось дурным предзнаменованием, хотя Рут наверняка бы посмеялась над моими сомнениями и вспомнила один из тех зачитанных до дыр развлекательных романчиков, что мы листали по вечерам. Кажется, в одном из них молодой маг направлялся по делам службы в замок к другому темному магу, и за ним, как и положено, приехала черная-пречерная карета с кроваво-красными фонарями, а потом они долго ехали, и возница то и дело останавливал карету, чтобы пометить в лесу те места, где могут было спрятаны клады. В книге все закончилось прекрасно: злодей был повержен, красавица спасена, а главный герой, хоть и весьма потрепанный, остался жив. Жили они потом долго и счастливо. Хотелось бы верить, что «долго и счастливо» ждет и меня.
Да и глупые все эти детские страхи. Возможно, граф ле Ферн просто любит черные магиклы. А, возможно, он тоже читал тот роман и решил вот так пошутить.
Лесли Уимбер остановился рядом с магиклом и повернулся ко мне. Я осторожно посмотрела на гладко выбритый квадратный подбородок и смущенно опустила взгляд.
– Ну, мисс Кромби, здесь мы с вами расстанемся, – сказал он, – надеюсь, вы оправдаете оказанное вам доверие и обучите девочку всему, чему сможете.
Про себя я подумала о том, как все это будет происходить – исключительно на бумаге, при помощи карандаша. И ничего не сказала, кивнула и сделала книксен.
– Не снимайте тот медальон, что я вам дал, – напомнил Уимбер, – однажды он спасет вам жизнь.
Слова его звучали более, чем убедительно, я ещё раз кивнула.
– Благодарю, ваша светлость.
Где-то на краю зрения дверца черного магикла отворилась, словно приглашая. Мне довелось увидеть лишь мужскую руку, огромную, в перчатке из рыжей кожи.
Что ж, выходит, мне пора двигаться дальше. Я ещё раз сделала книксен и, волоча саквояж, решительно направилась к приоткрытой двери.
Внутри оказалось внезапно светло. Панели цвета топленого молока, такая же кожа на креслах, и даже потолок обит шелком в тон. Управлял этим чудом современной артефакторики мужчина средних лет и настолько экзотической внешности, что я на миг застыла, и, только поймав его недовольный взгляд, нырнула на свое место.
Полукровка! Это был определенно полукровка, смесь человека и Дикого. Я никогда в жизни не видела этих Диких, но оливковый цвет кожи с головой выдавал примесь крови племен, о которых я читала. Вот такое смугло-оливковое лицо, черные глаза, широкие брови с изломом, с узкими выбритыми вертикальными полосами у внешних уголков, острые скулы и немного вытянутый подбородок, украшенный странной бородкой, которая была ещё и заплетена в короткую косичку. Добавить к этому перебитый нос – и получается такая занятная внешность, от которой невольно теряешь дар речи.
Впрочем, я мужественно выдержала долгий изучающий взгляд, выдавила улыбку и сказала:
– Здравствуйте. Меня зовут Лора Кромби. И я… – запнулась невольно, потому что лицо полукровки не выразило ровным счетом никаких эмоций, – я гувернантка для дочери герцога ле Ферн!
Полукровка приподнял одну бровь, все ещё рассматривая меня – не нагло, скорее внимательно и чуть насмешливо. Затем повернулся к рулю и буркнул:
– Быть тебе на Алтаре. Лучше бы тебе не ездить в замок Ферн.
– Простите? – я оторопела. Не хватало ещё мрачных предсказаний, видений будущего и прочей ерунды.
Все же я была воспитана в хорошем пансионе, где всем воспитанницам прививали понимание верной картины мира. И не было там места ни предсказаниям, ни проклятиям. Только чистые причинно-следственные связи, только конструктивная магия всех оттенков серого.
Полукровка хмыкнул, покачал головой.
– Меня зовут Сарро, мисс. Я отвезу вас в замок…
И мне показалось, что он тихо вздохнул.
Между тем мощные руки-лопаты пощелкали переключателями, дернули рычаги и легли на руль. Перед нами снова открывался пестрящий радугами тоннель, и смотреть на него было неприятно даже сквозь затемненное стекло. Как интересно! Если этот Сарро открывал тоннель, то, выходит, он – тоже сильный маг? Ведь только маги с большим резервом способны создавать пространственные тоннели с привязкой к месту прибытия!
Но Сарро, словно услышав мои мысли, негромко пояснил:
– Тоннель создает герцог ле Ферн. Я лишь управляю и слежу, чтоб не соскользнуть, куда не надо.
Все стало на свои места. Но смотреть вперед, в скопление мельтешащих разноцветных клубков, было по-прежнему неприятно, и я с некоторой опаской, но все-таки посмотрела на водителя.
– Поболтать хотите? – просто спросил он.
– Честно говоря, была бы рада, – пробормотала я и принялась судорожно подыскивать тему для беседы.
– Вам любопытно, что это за место, куда мы едем, – не спрашивая, утверждая, произнес мужчина.
– Любопытно. Но откуда вы знаете?
Он отвлекся от созерцания руля.
– Так ведь о чем ещё может хотеть услышать воспитанница пансиона? Было бы странно, если б вам не хотелось послушать про замок Ферн и прилегающие земли.
Я кивнула, соглашаясь, и добавила:
– Мне сказали, что замок – последняя королевская крепость на пути Диких… простите.
– Ничего, – беззаботно ответил Сарро, – я понимаю, что именно вас смутило. Но я родился и вырос в замке, так что совершенно спокойно отношусь к тому, что люди думают о племенах. К тому же, они в самом деле совершенно дикие. Они кочуют по степи. Они не сеют хлеб, живут исключительно тем, что отобрали у более слабых. Уводят в рабство крестьян. Я как-то думал, что они изготавливают золотые украшения, которыми увешаны их вожди – но нет, даже золото они просто выменивают на рабов где-то ещё западнее.
Он помолчал, задумавшись, и я ждала, затаив дыхание. Речь Сарро завораживала: говорил он как вполне образованный человек. Только вот сложно представить такого, как Сарро, где-нибудь в академии Теверлина! Выходит, герцог его учил?
– Ле Ферн – маг с даром темного спектра, – тем временем продолжил Сарро, – и, насколько я могу в этом разобраться, с бездонным просто резервом. Говорят, когда король подарил ему земли на западе вместе с замком, там царили нищета и запустение. А когда сестра герцога умерла, знаете, он дал клятву, что сделает Ферн лучшим местом в королевстве.
– И ему это удалось? – невольно пробормотала я.
– Увидите, как прилетим, – с довольно улыбкой сообщил Сарро. – Недавно герцога посещал сам король, когда объезжал земли своих подданных. И, сдается мне, его величество был неприятно удивлен увиденным.
– Так отчего же неприятно? Если, как вы говорите, герцог поклялся сделать свои земли лучшими?
Сарро пожал широченными плечами.
– Так ведь зависть, мисс Кромби. Обыкновенная человеческая зависть. Когда его величество проходил мимо фонтанов с золотыми рыбками, его аж перекосило. И это было просто невозможно не заметить.
– Фонтаны? – невольно переспросила я. Как-то не вязалось это с форпостом на пути диких племен.
Сарро с лукавой улыбкой покосился на меня.
– И не только фонтаны. Еще воздушный сад, хрустальные часы. Между прочим, горячая вода в замке и магические светильники не только в замке, но и в городе Ферн.
– Это же прорва магии нужна, чтоб такое содержать! – вырвалось у меня, и я поспешно сжала губы. – Простите за мою чрезмерную эмоциональность, но я… Я приблизительно могу подсчитать, сколько магатт уходит на все это великолепие.
Сарро вновь улыбнулся, и я подумала, что у него очень хитрая и умная улыбка. Нам говорили, что Дикие никогда не достигнут развития нашей цивилизации, а тут… правда, Сарро – полукровка. Возможно, свои лучшие способности он почерпнул от своего родителя, который был человеком.
– Значит, у Оттона ле Ферн громадный и быстро пополняемый резерв, – сказал он.
Я не ответила. В голове вертелись цифры, которыми нас изрядно мучили в пансионе святой Матильды. Отопление замка – триста магатт в час. Один светильник – пятьдесят магатт, а он ведь не один. А у меня резерв десять тысяч магатт, и резерв этот считается весьма приличным, куда больше магесс, чей резерв умещается в пять тысяч. По всему выходило, что Оттон ле Ферн – едва ли не самый выдающийся маг из всех, когда-либо живших в Атрании, и если бы это было так, матушка непременно бы рассказала о нем. Но она не рассказала.
В задумчивости я уставилась на лобовое стекло магикла – как раз в тот миг, когда тоннель раскрылся, словно цветок, и мы вынырнули обратно в нашу реальность, и утонули в ярком свете заходящего солнца… И вокруг ничего, кроме неба.
– Прибыли, – спокойно сообщил Сарро, – не удивляйтесь ничему, мисс. Сейчас мы выйдем на площадку, которую его светлость соорудил специально для личных магиклов. Здесь же и выходы из тоннелей закреплены, – «сто магатт в час», пискнуло в моей голове, – отсюда к утесу, на котором стоит замок, перекинут мост. Вот по нему и пойдем. Сдается мне, вы ничего подобного не видели.
– Конечно, не видела, – согласилась я, – пансион святой Матильды – это не то место, откуда воспитанниц вывозят на экскурсии по королевству.
– Значит, вы должны быть счастливы, что наконец вырвались из пансиона, – заключил он.
– Наверное, – и я несмело улыбнулась в ответ.
Я не привыкла, я не знала, как это – просто улыбаться малознакомому мужчине. Но ведь Сарро…Ему, наверное, можно?
– Берегите себя, – вдруг сказал он совсем тихо, – не лезьте туда, куда не следует, и все обойдется.
И, не успела я осознать, что только что услышала, Сарро быстро распахнул дверь магикла и ловко выскользнул наружу. Затем так же быстро открыл и мою дверь, протянул руку.
– Давайте багаж, мисс.
Я безмолвно отдала ему саквояж, а затем и сама выбралась наружу.
Вжух! В лицо ударил порыв холодного ветра, растрепал волосы, подхватил полы плаща. Сердце замерло, когда я огляделась: магикл стоял на небольшом каменном пятачке, и земля была так далеко, что голова закружилась, и я обязательно бы упала, не удержи меня Сарро за локоть.
– Ну, что ж вы, – пробормотал он, – смотрите лучше на замок и на мост.
Площадка, на которой мы оказались, была рассчитана в лучшем случае на два магикла, не больше десяти шагов в поперечнике. Скорее всего, под площадкой было что-то вроде каменного стебля, или очень узкого утеса, который ещё и обточили со всех сторон, создавалось впечатление, что она парит в воздухе, на ветру. А дальше начинался добротный подвесной мост, он соединял площадку и утес, на котором возвышался замок Ферн. Это было удачное место для того, чтобы защищать королевство от Диких Племен: с одной стороны утес плавно сходил на нет, и этот пологий склон был утыкан домами, разлинован кривыми улочками и дорогами. С обрывистой стороны утес вдавался в море пожелтевшей уже травы, безбрежное, до самого горизонта. Солнце садилось на востоке, и тень замка, длинная, корявая, тянулась далеко по равнине. Мне эта тень показалась чуточку зловещей – как тень от когтистой лапы, загребающей чужие жизни. А вот замок – о, замок буквально источал жизнерадостность. Он был новеньким, из светлого камня, изящным, как будто созданным из каменного кружева. Нарядная игрушка, не крепость.
– Не верится, что этот замок может сдерживать алишс, – поделилась я с Сарро. Конечно, могла бы и промолчать, но все-таки иногда хочется послушать и ещё чье-то мнение.
Полукровка как раз решительно ступил на мост.
– Не отставайте, мисс. А замок… Я ж говорил, что его светлость поклялся сделать это место лучшим…
– Я не понимаю, как все это может служить крепостью.
– Так ведь… Барьер Погибели.
Он назвал это заклинание, а у меня в голове снова щелкнуло: «тысяча магатт в час».
Да откуда, побери меня чистый, у герцога такой резерв? И откуда он восстанавливается?
Больше я не задавала вопросов, спокойно шагала вслед за Сарро, глядя в его широкую спину, затянутую в темно-серое сукно добротного сюртука, отмечая про себя мелкие детали: волосы у Сарро были выбриты на висках, а по спине змеилась тонкая косичка, украшенная синими стеклянными бусинками, и ещё он как будто слегка прихрамывал, но было неясно, то ли это хромота, то ли просто походка такая, то ли мост покачивается.
В голове моей крутилось, вертелось много вопросов. Будет недурственно, если я найду на них ответы, но… осторожно. Чтобы в самом деле не оказаться на алтаре, или как там Сарро сказал. Впрочем, чему я верю? Я же образованная магесса с даром темного спектра. А образованные магессы не верят во всякую чепуху, они верят в точный расчет затрат резерва, равновесие сил и красоту магических плетений.
Мост уперся в калитку в замковой стене, которую Сарро быстро отпер ключом, добытым из кармана.
– Прошу вас, мисс Кромби.
Я прошла в гостеприимно распахнутую дверь и оказалась в ухоженном саду со старыми фруктовыми деревьями. Поскольку стояла осень, среди поблекшей листвы краснели и желтели яблоки.
– Это и есть воздушный сад?
Сарро запер калитку и остановился рядом.
– Это? Нет же, мисс. Воздушный сад – он парит в воздухе. А это просто сад. Следуйте за мной.
Еще некоторое время мы просто шли по аккуратной дорожке, отсыпанной розоватыми камешками, и как-то незаметно подошли к черному ходу главного здания. Тут я невольно задержалась, любуясь уносящимся ввысь каменным кружевом. Кое-где каменная резьба была столь совершенной, что было сложно представить, чтобы это было делом рук людей.
– Идемте, – снова напомнил Сарро.
Потом был лабиринт коридоров, лестницы. Мы поднялись, по моим подсчетам, на третий этаж. И всюду – высокие арочные окна, много света, много воздуха, звездчатые своды. Огромные гобелены на стенах, перемежающиеся резьбой и деревянными панелями. Даже страшно представить сколько все это стоит… Немудрено, что король позавидовал своему вассалу. Наконец мы остановились перед дверью, которая, судя по всему, вела в кабинет герцога.
– Подождите, – сказал мой провожатый, – сейчас герцог примет вас.
И, поставив на пол мой саквояж, приоткрыл дверь и вошел, да так быстро, что я не успела заглянуть. Впрочем, матушка всегда говорила, что любопытство есть порок, так что я попыталась сосредоточиться на том, как буду представляться герцогу ле Ферн. Но Сарро не дал мне додумать, он вышел из кабинета, выскользнул рыбкой.
– Герцог не может вас сейчас принять, – услышала я.
– Но…
– Я отведу вас в главный холл, – сказал Сарро, – возможно, там вы встретите свою подопечную и познакомитесь.
– А мои вещи?
– А вещи я распоряжусь отнести в вашу комнату.
– Но герцог… Когда я смогу его увидеть?
– Полагаю, он вас вызовет.
Я пожала плечами. Ну, что ж… Похоже, не самое удачное начало моей работы в замке Ферн, но кто знает, возможно, дальше будет лучше?
И я покорно пошла за Сарро. Мы снова преодолели некоторое количество галерей, коридоров и лестниц, затем я очутилась в огромном холле. Вокруг были резные арки, а в окнах – витражи, сквозь которые струился солнечный свет и падал на каменные плиты. Интересное создавалось впечатление: плиты были из белого мрамора, а стеклышки витражей – всех оттенков алого. Результат очень напоминал брызги крови на полу. Странное ощущение.
Тем не менее, в дальнем конце холла, в оконном проеме, сидела девочка. Пятнышки кроваво-красного света ложились и на ее светлое платье, но странное дело – если на полу это были кровавые брызги, то на платье алые отсветы легли россыпью гранатов и рубинов.
Завидев нас, девочка спрыгнула на пол и поспешила навстречу.
– Это Солья ле Ферн, – пояснил мне Сарро, – что ж, знакомьтесь. А я распоряжусь насчет ваших вещей и ужина.
Я посмотрела на дочь герцога. Она казалась совершенно воздушным, невесомым созданием, с фарфорово-бледной кожей и темно-русыми, с холодным отливом, волосами. Глаза у нее были на пол-лица, в кукольных ресницах, и очень необычные: еще никогда я не видела такого густого сине-фиолетового оттенка. А все остальное острое – кончик носа, подбородок и даже, как мне показалось, уши. Впрочем, они были спрятаны под пышными локонами, так что, наверное, померещилось. Руки у девочки тоже были тоненькими, ключицы как у птички. Но, будучи худенькой, она не казалась больной, и это радовало. Я вспомнила Рут. Надо будет написать ей, спрошу потом у Сарро, как отправить письмо в пансион.
Солья ле Ферн остановилась, рассматривая меня со сдержанным любопытством.
Затем, словно ей что-то не понравилось, она хмыкнула и резко отвернулась.
Определенно, не лучшее начало работы в замке Ферн.
– Здравствуй, – осторожно сказала я, – меня зовут Лора Кромби. Твой отец нанимает меня, чтобы я обучила тебя магии. Я буду твоей гувернанткой. Наверняка тебе говорили, так ведь?
Она медленно повернулась ко мне, сцепив руки за спиной, а затем, глядя с какой-то отчаянной яростью, процедила:
– Очень приятно. Я – Солья. И… он мне не отец, хоть и всем об этом рассказывает.
Глава 2. Таинственный гость
Комнату мне выделили королевскую. В пансионе святой Матильды я и представить не могла, что можно жить так: спать на широкой и мягкой кровати, поутру приводить себя в порядок, сидя на бархатном пуфике перед туалетным столиком, над которым прекрасной раковиной раскрывалось невероятное, трехстворчатое зеркало, такое чистое, что в нем видно самую маленькую родинку. Мыться не в медном тазике, стоя на полусгнивших деревянных досках в купальне, а наслаждаться теплой водой, лежа в большой фарфоровой ванне. И, кстати, не бежать в туалет, который в самом конце коридора, а всего лишь пройти сквозь оббитую нежно-коричневой кожей дверь.
Кроме этого, в комнате, у окна, стоял стол, и рядом – пара стульев, из темного дерева, но с мягкими подушками на сиденьях, а все место у стены занял платяной шкаф до потолка. Рядом с широким арочным окном я обнаружила ещё одну дверь и, как выяснилось, она вела на небольшой полукруглый балкон с видом на тот самый воздушный сад. Теперь я не сомневалась, что то, что я увидела, было именно воздушным садом: да и сложно ошибиться, когда на уровне третьего этажа на перламутрово поблескивающих тарелках, каждая в диаметре шагов по пять, плавают кусты цветущих роз, при этом перемещаясь так, чтобы, останавливаясь, каждый раз создавать новый симметричный узор. Мысленно я снова прикинула магатты, уходящие каждый час на поддержание хотя бы этой роскоши и красоты, затем подумала, что, в самом деле, к чему столь великому магу, как герцог Ферн, встречаться с такой никудышней ведьмой, как я? Правда, вставал другой вопрос: зачем ему вообще понадобилась гувернантка, он мог бы обучить девочку и сам. Ну, разве что, их спектры магии слишком отличаются. Или герцог просто не хочет возиться с детьми. На всякий случай, все еще стоя на балконе, я потянулась сознанием к тому заклинанию, которое поддерживало сад, и тут же получила ощутимый щелчок по носу. Герцог явно не хотел, чтобы каждый встречный разбирался в его сложных плетениях. Ну и ладно.
Вернувшись в комнату, я принялась разбирать саквояж, который был принесен молчаливым парнем моих лет и сиротливо стоял у двери. С усмешкой я разложила свои очень немногочисленные вещи по полкам, а сменное платье повесила на деревянные плечики. Все мои пожитки не заняли и десятой части шкафа. Но, возможно, если я буду получать здесь жалованье… я ведь буду его получать, да? Тогда, быть может, я куплю себе новое платье, о котором мечтала уже не меньше года. Платье моей мечты я увидела на одной высокопоставленной чиновнице, которая приезжала в пансион с инспекцией: оно было приятнейшего глубокого зеленого цвета, теплого оттенка, и пошито из тафты с искрой. Чиновнице оно не очень-то было к лицу, а вот к моим зеленым глазам и ярко-рыжим волосам очень даже пошло бы.
Я вздохнула и села на край кровати.
Мечтать, несомненно, хорошо. Только вот… Не случится ли так, что после того, как Солья развернулась и убежала, герцог отошлет меня обратно?
Я механически нащупала медный медальон, что дал мне граф Уимбер. Он был теплым – то ли нагрелся от тела, то ли в нем происходили какие-то магические цепные реакции, о которых я не догадывалась. Снять бы его да выбросить подальше… с другой стороны, у Лесли Уимбера не было повода желать мне дурного. Рядом с медным медальоном на тонкой цепочке висел медальон, подаренный Рут, и он-то был прохладным. Всегда прохладным. Мысли закрутились вокруг того, что надо бы попросить бумаги и написать письмо моей несчастной подруге.
Я ещё немного побродила по отведенным мне апартаментам. Здесь всюду были магические светильники, никаких вам подсвечников с оплывшими свечами: только гроздья прозрачных кристаллов, развешанных по стенам. Вот ведь вопрос: неужели герцог замкнул на себя весь замок и питает его? Я снова наивно потянулась к тем заклинаниям, что – как я чувствовала – паутиной связывали все светильники и уходили куда-то сквозь стены. На сей раз щелчка по носу не последовало, но я наткнулась на непрошибаемую защитную стену. Хм. Цвет магии герцога, вне всякого сомнения, был темным, еще более темным, чем мой собственный. Но… я могла видеть его плетения, если смотреть особенно пристально.
Не это ли явилось причиной того, что Лесли Уимбер выбрал меня? Но зачем? Следить за герцогом? Но почему он тогда ничего мне не сказал об этом?
Я отмахнулась от этой мысли, как от надоедливой мухи. Ерунда все это. Просто прихоть Уимбера.
Мне с новой силой захотелось тут же сесть и написать письмо Рут, поделиться с ней всем, что я здесь встретила. Однако, у меня не было ни бумаги, ни чернил, ни вообще возможности что-либо отправить из замка.
И тут в дверь постучались.
Я подбежала и, не спрашивая, открыла: на пороге застыл все тот же молчаливый парень, что нес мой саквояж. Он равнодушно глянул на меня из-под соломенной челки, падающей на глаза, и сказал:
– Мисс, вас зовет его светлость. Я проведу вас в кабинет.
Я прикрыла за собой дверь и, надеясь, что меня отведут и обратно, послушно пошла следом, с трудом приноравливаясь к размашистому шагу моего провожатого.
– Как вас зовут? – решилась я, когда мы миновали очередную гостиную с потолком, расписанным букетиками фиалок.
– Стрей, – неохотно ответил парень.
– Мистер Стрей, очень приятно. А я – Лора Кромби.
– Не мистер Стрей. Просто Стрей. У меня нет фамилии, мой отец здесь на конюшне, а меня пристроил, чтоб я на посылках был у его светлости.
Я немного удивилась такой откровенности, но, с другой стороны, это даже хорошо, что Стрей не чувствует во мне высокородную госпожу. Гувернантка – не госпожа. Да и фамилия Кромби не обладает очаровательной аристократичной приставкой «ле».
– Какой он, герцог? – не удержалась я, – знаете, я немного волнуюсь.
Стрей беззаботно махнул рукой.
– Да нормальный он, мисс. Только злить его не нужно, потому что тогда он себя теряет. Бешеный делается. Давеча Кирта отлупил так, что тот уже неделю лежит.
– Ох, – я невольно стиснула руки. Выходит, его светлость имеет буйный и горячий нрав, и ему лучше не попадаться под тяжелую руку. – А что такого этот Кирт натворил?
– Да так… это местное, – в голосе Стрея буквально захрустел ледок, – поживете здесь, быстро сообразите, что можно, а что нельзя. Солья ле Ферн, конечно, та еще заноза, но она вовсе не так плоха, как может показаться.
– Она со мной и разговаривать не пожелала, – пожаловалась я, – как я с ней буду заниматься?
– Думаю, герцог ей скажет пару слов, и будет она как шелковая, – ответил Стрей и умолк.
Тем временем мы как раз добрались до знакомой мне уже двери. Стрей постучался, и я услышала приглушенный деревом мужской голос:
– Входите!
…В кабинете, конечно же, был герцог Оттон ле Ферн. Посреди просторного и светлого помещения он приковывал к себе все внимание и словно заполнял собой все свободное пространство. Герцог был ярко-рыжим, как и я, очень коротко стриженным и с короткой щегольской бородкой. Коричневые прямые брови, крупный нос с горбинкой, четко очерченный рот. И непроницаемо-черные глаза.
Манера герцога одеваться прозрачно намекала на то, что плевать он хотел на всех окружающих, да и на меня в том числе: кроме свободной, распахнутой на груди сорочки и черных мягких шаровар, на нем ничего не было, а у меня к щекам прилила кровь: созерцание полуобнаженной мужской груди почти до самого пояса, густо поросшей рыжими завитками волос, в мои планы не входило. Впрочем, уж с собой можно было не лукавить: ле Ферн был сложен отлично и, хоть и казался старше меня раза в два, ему нельзя было отказать в привлекательности.
Я торопливо опустила взгляд и сделала заученный книксен.
– Мисс Кромби, – не вопрос, утверждение.
Я кивнула.
– Она самая, ваша светлость.
– Поднимите голову, – приказал он.
Я послушалась. Ле Ферн, ступая мягко, как барс, приблизился – оказалось, я едва достаю ему до плеча. Мой взгляд снова уперся в мускулистую грудь герцога, и я снова безнадежно покраснела. Невольно пустила голову, но он вцепился пальцами в мой подбородок, заставляя задрать голову – и я встретилась с его светлостью взглядом.
Кажется, я перестала дышать. Почему мне сделалось так страшно? Внутри появилось желание резко вырваться из его хватки, убежать прочь из замка, вернуться в пансион… Но я замерла, боясь лишний раз шелохнуться, боясь лишний раз вздохнуть. Ле Ферн рассматривал мое лицо с надменной улыбкой, а я, потянув в себя воздух, внезапно сообразила, что… Что пахнет от него странно. Такой запах… на кухне… когда повариха рубит свиную печень. Пахло от ле Ферна кровью, легкий такой отголосок, но вполне ощутимый. Колени задрожали. Нет-нет, надо бежать отсюда! И чем скорее, тем лучше… А он все смотрел, смотрел, и я видела глубокие морщинки в углах глаз, старый шрам, убегающий со щеки под рыжую бородку, и ещё один, бровь когда-то была рассечена… Я вдохнула еще раз, но теперь запах крови был совсем слабым, едва заметным. Так что, возможно, я и ошиблась.
