Текст книги "Сердце пустыни"

Автор книги: Оливия Гейтс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Глава 7

После того как Харрис вырвал ее из лап похитителей, Талия неоднократно задавалась вопросом, не снится ли ей сон. Но в одном она была уверена – Харрис ей не привиделся.

И она шла за ним по бесконечной пустыне, в которой чувствовала себя одной из крошечных песчинок, переливавшихся у них под ногами.

Они отправились в путь шесть часов назад. До этого Харрис потратил час на подготовку, изучая положение звезд и показания компаса, рассчитывая курс. Он сказал, что Талия должна понимать смысл его действий. Она считала это невозможным. Она не могла себе представить, как можно ориентироваться на местности с таким однообразным ландшафтом. Тем не менее он настаивал на том, что жизненно важно, чтобы она представляла, по какому маршруту они идут.

Они начали третий двухчасовой переход. Харрис по-прежнему шагал впереди, выглядел бодрым, нес гигантский рюкзак и тащил за собой самодельные сани. А Талия, неся более легкую поклажу, то и дело спотыкалась. Поначалу все было довольно сносно, но вскоре Талии пришлось признать, что еще никогда ей не было так тяжело.

Она по-прежнему твердила, что готова взять более тяжелый рюкзак. Каждый раз, ответив ей, Харрис умолкал и прибавлял шагу, а Талия, прилагая все силы, так и не могла его догнать. Он не демонстрировал рыцарские качества. Харрис просто хотел первым увидеть то, что уготовила им пустыня, и обеспечить Талии полную безопасность.

Принимая его заботу, она чувствовала себя польщенной и двигалась вперед, ступая по его следам в золотом песке. У нее сложилось ощущение, что чем дальше она следует за Харрисом, тем сильнее между ними связь.

Скоро наступил рассвет, и температура воздуха стала постепенно повышаться. Идти становилось все труднее, и Талия стала считать шаги, пытаясь отвлечься.

Харрис разделся, и в настоящее время его грудь прикрывали только бинты – час назад Талия поменяла его повязку. Черные брюки облегали бедра и ноги и были заправлены в черные кожаные сапоги. Талия получила шанс внимательно рассмотреть Харриса, пока он шел к ней спиной.

Он обладал совершенным телом.

Она никогда не думала, что такой высокий и мускулистый человек может быть настолько гармоничным и грациозным. Черты его лица казались безукоризненными – высокий лоб, высокие скулы, решительный подбородок, прямой нос и чувственные губы. Красивыми были его брови, ресницы, шея и даже уши.

А какие у него волосы…

Талия, точно зачарованная, смотрела, как лучи рассветного солнца слегка золотят его волосы. Но в полной мере их красота раскрывалась под яркими лучами раскаленного светила.

Харрис повернулся к ней, и его роскошная грива разметалась по плечам. У Талии екнуло сердце. Он бросил на нее ободряющий и заботливый взгляд, и она ожила. А еще она кое-что поняла.

Харрис казался ей олицетворением князя тьмы. Он умел легко соблазнять, навечно порабощать и провоцировать на совершение всевозможных страшных грехов. И, очевидно, считал, что у женщины нет души.

Наверное, у нее начались галлюцинации.

Может, следует снова остановиться на отдых, пока она не рухнула замертво?

Проблема была в том, что Талия устала, но не смертельно. А это означало, что она фантазирует о Харрисе, пребывая в здравом уме и твердой памяти.

Она отвела от него взгляд и посмотрела на удивительный ландшафт. Возможно, для обычных путешественников пустыня представляется кошмаром, но геологи и художники мечтают оказаться в самом ее сердце.

Здесь было чем восхищаться. Великолепные песчаные дюны сменялись бесконечными каменистыми равнинами и извилистыми сухими руслами ручьев. Затем снова появились дюны. Небо, которое ночью было иссиня-черным, стало лазурным с разноцветными всполохами в лучах обжигающего солнца.

Жара усиливалась, свет ослеплял. Талия была рада тому, что Харрис заставил ее надеть солнцезащитные очки – единственную уцелевшую пару – и обмотать голову хлопчатобумажной тканью.

Ровно в десять часов утра он остановился.

Хотя Талия больше всего хотела присесть и никогда не вставать, она прохрипела, когда он к ней повернулся:

– Я могу идти дальше.

Харрис покачал головой и снял с плеч лямку, за которую тянул сани, и рюкзак:

– Нет смысла идти дальше, потому что тогда тебе понадобится больше времени на отдых. Или, того хуже, ты вообще не сможешь двигаться.

– У тебя огнестрельное ранение, а я привыкла быть целыми днями на ногах.

В ответ он взял ее рюкзак и улыбнулся, но был при этом непреклонен:

– За последние двенадцать часов ты проделала путь, который по интенсивности равен четырем твоим самым изнурительным рабочим дням. – Прежде чем Талия успела снова возразить, он сказал: – Раз ты не любишь, чтобы тебя опекали, помоги мне установить палатку.

Она неохотно кивнула. Она страстно хотела отдохнуть, но одновременно стремилась поскорее снова отправиться в путь.

Через час палатку установили. Она могла вместить десять человек и была такой высокой, что Харрис мог стоять в ней в полный рост. Ткань песочного цвета была жесткой и прохладной, вход закрывался при помощи молнии, внутри была предусмотрена даже вентиляция.

Однако Талия по-прежнему умирала от жары. И не только из-за палящего солнца, но и от близости привлекательного спутника.

Она подняла глаза, жадно глотая воду, и увидела, что Харрис наблюдает за ней. Его глаза напоминали тлеющие угольки.

– Снимай одежду.

Она вздрогнула, услышав его тихий приказ, и ее кожу словно опалило огнем.

А затем он едва слышно прибавил:

– Раздевайся догола.

Талия смотрела на него, впервые после встречи не зная, что ответить.

Но вот его губы дрогнули, уголок рта приподнялся в дьявольской усмешке. Харрис серьезно произнес:

– Если ты не снимешь одежду, она пропитается потом и тебе будет не во что переодеться.

Ах да, конечно. Она прикусила нижнюю губу и кивнула, отмахиваясь от тревожных и искушающих мыслей.

Неуверенно вздохнув, она спросила:

– Ты отвернешься?

Он бросил на нее притворно-невинный взгляд:

– Зачем?

Харрис начал раздеваться. Сначала он избавился от сапог, потом расстегнул брюки. Она следила за каждым его движением, затем облизнула пересохшие губы. Она не сразу поняла, что пялится на него раскрыв рот.

С вызовом встретив взгляд Харриса, она начала раздеваться. Если он считает, что она упадет в обморок при виде его выдающихся прелестей, то он сильно заблуждается!

Когда Талия уже приготовилась снять с себя футболку, Харрис поднял руку и что-то повернул на крыше палатки. И вдруг между ними появился занавес из тяжелой ткани.

Она замерла, глядя на непрозрачную поверхность в нескольких дюймах от ее глаз, а потом Харрис весело произнес:

– У каждого своя половина.

– Ты… ты пронырливая куница!

– Сначала я был тупоголовым упертым быком, потом противным ослом, затем холоднокровным пресмыкающимся. А теперь мы перешли к представителям семейства куньих.

Талия испытала облегчение и огорчение, когда сбросила остатки одежды. Слушая озорное хихиканье Харриса, она улеглась на тонкий матрас и впала в забытье.

Талия открыла глаза и озадаченно моргнула. Харрис стоял на коленях рядом с ней, нежно поглаживая ее волосы, лицо и руки.

Долгое время она могла думать только о том, как приятно ее пробуждение.

Харрис улыбнулся, глядя на нее:

– Я тебя звал. Несколько раз. Я даже тыкал в тебя пальцем через занавеску, но все без толку.

Она снова моргнула, посмотрела вниз и увидела, что лежит под легким хлопчатобумажным одеялом. Но так как кроме Харриса накрыть ее одеялом было некому, значит, он видел ее обнаженной.

– Который час? – прохрипела она.

– Солнце садится.

Она встревоженно и резко села:

– Но мы должны были выйти два часа назад!

– Тебе требовался отдых. Теперь мы пойдем быстрее. – Прежде чем она смогла его упрекнуть за нарушение установленного графика, он взъерошил ее волосы и подмигнул: – Вставай, моя росинка.

Она фыркнула, когда ее сердце едва не выскочило из груди от восторга. Харрис обращался с ней как с младшей сестрой. И все же от его слов она не находила себе места.

Он взял футболку Талии и надел ей через голову, стараясь не касаться одеяла, которое прикрывало ее грудь. Затем он наклонился и коснулся губами основания ее шеи. Талия вздрогнула.

Харрис провел языком по ее плечу и тихо прорычал:

– Это… стимул.

Потом он отстранился и скрылся за занавеской.

Талия упала на спину, тяжело дыша. Через какое-то время она заставила себя одеться. Потом осмотрела рану Харриса, прежде чем они снова двинулись в путь.

У нее будет достаточно времени, чтобы понять смысл его слов.

И подумать, что за чувства он пробудил в ее душе.

К концу второго дня сил у них заметно поубавилось. Хотя они пили только в случае крайней необходимости. От жары и физической нагрузки их тела теряли много жидкости.

После полуночи они остановились на часовой отдых.

Талия попила воды и заметила, что Харрис не притронулся к фляге. Она запротестовала, говоря, что он поступает неправильно, однако принц был непреклонен и согласился лишь с ее предложением поставить ему капельницу.

Он закрепил пакет с физиологическим раствором на своей куртке, чтобы Талия не стояла и не держала его. Она начала возражать, но он спокойно вытащил матрас и разложил его на наклонной стороне дюны, а рядом постелил несколько одеял. Взяв Талию за руку, он заставил ее опуститься на матрас рядом с ним.

Не сразу до нее дошло, что Харрис лежит, развалившись, спиной на дюне, его длинные ноги раздвинуты, а она прижимается спиной к его груди, и ее голова лежит на его правом плече. Он завернул их обоих в одеяла и прижал Талию к себе.

Осознав, что происходит, она начала ерзать, стараясь высвободиться из его рук.

Он крепче ее обнял и простонал на ухо:

– Расслабься.

Расслабиться? Он сошел с ума?

Харрис не просто ее удерживал. Он касался губами ее макушки, вдыхал запах ее волос и урчал от удовольствия.

– Отдыхай. Согревайся. Сегодня намного холоднее, чем вчера.

– У нас достаточно одеял, – слабо возразила она. – Мы можем завернуться в них по отдельности.

– Самый лучший способ сохранения тепла – это прижаться друг к другу.

Она снова начала возражать, а он рассмеялся:

– Побереги свою энергию, моя Талия. Спи. Я разбужу тебя через час или, может быть, через два.

– Я не хочу спать.

– Я тоже не хочу. Поэтому я буду бодрствовать, пока ты спишь.

И хотя Талии не было холодно, она вздрогнула:

– Звезды…

Он прикоснулся губами к ее щеке:

– Ты нечасто видишь их там, где живешь, да?

Она вздохнула, чувствуя радость и покой:

– Ты говоришь так, будто я вообще никогда не видела звезд. Я видела, но, кажется, никогда еще их не было так много. Я знаю, что в нашей Галактике бесконечное количество звезд. Но я никогда не думала, что их можно увидеть вот так. Их миллиарды.

Талия слушала собственный голос, и он казался ей неустойчивым, как у пьяного человека. Но она действительно была опьянена близостью могучего принца и великолепием пустыни.

Его голос показался ей невероятно далеким:

– На самом деле земляне в любом полушарии видят только около восьми тысяч звезд, независимо от того, насколько небо ясное. Такого чистого неба, как здесь, нет нигде.

Об этом она не знала. Талия вяло повернулась в его объятиях и посмотрела на него:

– Не говори мне, что ты их считал.

– Я пытался. Но потом воспользовался данными опытных ученых.

– Кажется, что звезд намного больше. Но я поверю тебе на слово. Я просто рада, что сегодня ночью их все можно увидеть.

– Я приказал им показаться специально для тебя.

Из уст любого другого человека подобное заявление звучало бы возмутительным и чертовски раздражающим. Но, так или иначе, от Харриса – уроженца этих мест – эти слова не воспринимались как надуманные. Ей действительно казалось, что он умеет чувствовать и понимать окружающую их пустыню, которая делилась с ним своими божественными секретами и силой. Он рисковал своей жизнью ради ее спасения, заботился о ней и восхищался. Почему бы не поверить, что он желает ей угодить?

Она просто отказалась слушать внутренний голос, называвший Харриса коварным обольстителем. Возможно, он скрывал свои истинные мотивы, но делал это очень умело. Талия видела, как он вел себя в чрезвычайной ситуации. Он был храбрым, находчивым, добрым и сдержанным.

Она наконец снова вздохнула:

– Не сомневаюсь. Значит, и они тебе подчиняются?

– О нет. Они мои старые друзья. У нас с ними взаимопонимание.

– Допустим, я тебе поверю.

– Я могу привыкнуть к такому ответу.

Она зевнула:

– Ты такой удобный.

– Никакой я не удобный. – Звук его тихого смеха словно коснулся ее плеча и пощекотал его. Талия вдруг почувствовала под ягодицами его упругую плоть и вздрогнула.

Он прижал Талию к себе:

– Не двигайся.

– Но ты… ты…

– Возбужден? Конечно. Я возбужден с тех пор, как впервые тебя увидел. Но я не возражаю.

– Обычно мужчинам не все равно.

– Я не похож на остальных мужчин. Мое возбуждение было сначала неудобным, а теперь стало мучительным, но я никогда еще не чувствовал себя так хорошо. Я впервые ощущаю себя живым.

Она извивалась, слушая его, и потом с ужасом осознала, что Харрис заводится еще сильнее. Ее сердце часто забилось, едва не выскочив из груди.

Харрис крепче прижал Талию к себе и прошептал на ухо:

– Я не буду ничего делать до тех пор, пока ты меня не попросишь, Талия. Пока ты не будешь меня умолять.

Она поверила ему и расслабилась, наслаждаясь близостью их тел. Позже она наверняка ужаснется тому, что сейчас делает. Но какая разница?

Талия растворялась в Харрисе, чувствовала его дыхание, ощущала, как их сердца бьются в унисон.

Долгое время царили спокойствие и тишина, потом он поцеловал ее в лоб и вздохнул:

– Видишь вот ту звезду? Мерцающая звезда лазурно-голубого цвета. Я назову ее Талия.

Она прильнула к нему, позволяя целовать лицо.

– У нее уже наверняка есть имя, – тихо сказала она.

– Мне все равно. Она напоминает мне твои глаза.

Талия захихикала:

– Тогда назови ее «Глаза Талии».

– Раз звезда одна, то тогда лучше назвать «Глаз Талии». В честь какого глаза ты хочешь назвать звезду, дорогая, – левого или правого? Могу представить, сколько потом появится мифов благодаря такому названию.

– Хм, будь я Циклопом, мы не стояли бы перед выбором, – со смехом произнесла Талия.

– Даже в образе Циклопа ты была бы самым сексуальным существом, будоражащим мужские умы.

Она фыркнула:

– Помимо остальных умений, ты скоро будешь обладателем черного пояса по флирту.

– Ты права. Я должен говорить правду. Ты будоражишь мой ум. Двуглазое, сексуально привлекательное существо, которое я сейчас обнимаю.

– Могу поспорить, ты не говорил бы мне таких слов, если бы увидел меня с окровавленными волосами, торчащими во все стороны, как иглы дикобраза. Да, эта ужасная стрижка была сделана не ради маскировки. Я коротко стригусь, чтобы поменьше уделять внимание своим волосам.

– Ты говоришь это мужчине, который счел тебя чрезвычайно привлекательной даже с наклеенной бородой. Для меня ты была бы сексуальной, даже если выпачкалась бы в грязи. О, кстати… А это идея.

– Фантазируешь о женщинах, которые борются друг с другом, валяясь в грязи? Какой ты приземленный человек.

– Нет, я фантазирую о том, как в грязи боремся мы с тобой, – сказал он. Талия повернулась и сердито на него посмотрела, а он только присвистнул. – Стоп. Придумал! Я назову звезду «Свирепая Талия».

– Значит, она должна быть суровой и холодной, да?

– Ни одна звезда не сможет смотреть так свирепо, как ты. Кроме того, твой взгляд убедительный, одурманивающий, решительный и неукротимый.

Талия едва не совершила глупость. Ей хотелось поцеловать Харриса в губы и коснуться языком ямочки на его левой щеке.

Вместо этого она свирепо посмотрела на него, притворившись недовольной:

– Тебе следует знать, что под моим взглядом стажеры и младший медицинский персонал бегают как зайчики по отделению скорой помощи, исполняя каждое мое приказание.

– Я верю. – Он вдруг крепче прижал ее к себе. – Ты сможешь делать это здесь?

У нее сжалось сердце. Она повернулась и улеглась на бок, чтобы видеть его глаза:

– Ты имеешь в виду работу в отделении скорой помощи в Зохейде?

– На самом деле я хотел бы, чтобы ты обучала моих подданных методам оказания неотложной медицинской помощи.

Талия охнула и подумала о перспективе остаться в Зохейде после того, через что они вдвоем прошли. У нее появится возможность видеться с Харрисом.

Не веря в возможность такого сценария, она улыбнулась.

– Мне это кажется невероятным! – Заметив, как сверкнули его глаза, она запнулась, потом прибавила: – Я хотела сказать, что мы должны об этом поговорить, когда все закончится… Кстати, в твоем спецназе есть женщины?

Талия сумела уйти от ответа, поэтому на лице Харриса отразились недовольство и нетерпение. Затем его взгляд смягчился, так как он вдруг вспомнил о серьезности и трудности их нынешнего положения.

– Не очень много, потому что женщины Зохейда предпочитают делать карьеру в других областях.

– Я поражена. Неужели женщины в Зохейде могут делать карьеру?

Харрис притворился задумчивым и произнес:

– Тупоголовый упертый бык – это одно, а свинья и шовинист – другое.

Талия закатила глаза:

– Неужели ты никогда не перестанешь меня дразнить?

– Ты хочешь, чтобы я перестал?

Она немного поразмыслила, потом лукаво улыбнулась:

– Не-а.

Замолчав, они крепче прижались друг к другу, словно заранее об этом договорившись.

Через час они снова отправятся в путь.

Наступил третий день похода, но они так и не вышли к оазису.

В конце четвертого дня у них закончилась провизия, однако они так и не добрались до места назначения.

На пятый день после захода солнца они снова тронулись в путь, и Харрис сделал то, от чего Талию охватили ужас и отчаяние. Он бросил всю их поклажу.

Когда Талия запротестовала, он долгое время молчал, потом серьезно на нее посмотрел.

Харрис убедил ее не волноваться и сказал, что знает, что нужно делать дальше. Но он уже не может тащить на себе такую тяжесть. И она должна ему верить.

Талия ему поверила.

Прошло еще десять часов в пути, но оазиса не было видно.

Ноги больше не несли Талию – она споткнулась и едва не упала, но Харрису удалось поймать ее. Он осторожно положил ее на песок. Прижимая возлюбленную к себе, он покрывал ее лицо поцелуями, успокаивая и моля о прощении.

Она находилась в полуобморочном состоянии, думая, что его поцелуи и слова утешения – последнее, что она чувствует и слышит в жизни…

Талия очнулась и обнаружила, что лежит на песке, завернутая в два одеяла и куртку Харриса. Она заживо жарилась на солнце.

А дальше она поняла кое-что еще.

Она осталась одна.

С трудом выбравшись из кокона одеял, Талия села. Харриса нигде не было.

Он ее бросил?

Нет, такое невозможно.

Неужели с ним что-то случилось? А вдруг их нашли враги? Будут ли они использовать принца Зохейда в своих целях? Что эти злодеи с ним сделают?

Талия беззвучно заплакала, но глаза ее были сухими. Она то теряла сознание, то приходила в себя. И даже в моменты бодрствования ее преследовали кошмары. Она представляла себе замученного и избитого Харриса, который приехал, чтобы ее спасти…

О боже, Харрис… пожалуйста…

И вдруг, словно услышав ее мольбы, принц оказался рядом. Однако Талия знала, что на самом деле его рядом нет. От обезвоживания у нее начались галлюцинации.

Харрис скакал к ней на белом коне…

Но он ее не спасет. Да, это конец.

Талия сожалела только о двух вещах: о том, что не освободила Тода, и о том, что не сблизилась с Харрисом.

Теперь уже слишком поздно, и она никогда не узнает его страстной любви.

Харрис спрыгнул с коня прежде, чем тот успел резко остановиться, вздымая копытами клубы песка. Харрис опустился перед Талией, края его плаща распростерлись над ней, как крылья. Он обнял ее, возвращая покой и удовлетворение. Какое счастье, что она умрет на руках у любимого мужчины…

Она едва слышно прошептала:

– Харрис… как же мне хорошо с тобой…

– Талия, дорогая, прости за то, что оставил тебя.

– В-все нормально. Жаль… только… что ты… тоже умрешь. – Она вздохнула. – Ты… настоящий… ангел, Харрис. Мой ангел-хранитель. Жаль, что ты здесь… Сейчас придет… ангел смерти…

– Что?

Талия поморщилась от резкого и встревоженного голоса Харриса.

– Ты жива, и все будет хорошо. Просто попей, дорогая, – тихо уговаривал он.

Она ощутила вкус нектара на своих губах и непроизвольно сделала глоток, чувствуя, как к ней возвращается жизнь. Харрис продолжал хрипло объяснять:

– Если бы я нес тебя на руках, то мы не добрались бы до оазиса. Поэтому я оставил тебя здесь и побежал один. Мне потребовалось шесть часов, чтобы добраться туда, и еще два, чтобы вернуться к тебе. Я едва не умер от страха за тебя. Но я вернулся, и ты жива, Талия.

– Т-ты уверен?

Очертания его лица казались Талии нечеткими.

– Конечно, я уверен. Теперь, пожалуйста, попей, моя драгоценная росинка. Скоро тебе будет хорошо как никогда.

– Плохо мне не будет?

Талия почувствовала, как Харрис прижимает ее дрожащими руками к тяжело вздымающейся груди.

– Ты жива. Ты мой подарок Бога, – бормотал он.

– Ты говоришь… самые замечательные слова. Ты самое… з-замечательное, что было… в моей жизни.

Произнеся эти слова, Талия потеряла сознание в крепких объятиях возлюбленного.

Погружаясь во тьму, она слышала, как Харрис произнес:

– Это ты самое замечательное, что было в моей жизни, любимая.