Текст книги "Ученица скверного мага (СИ)"

Автор книги: Ольга Ярошинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Глава 4.1

На географии я пялилась в карту шести скверных кругов, размышляя о том, что еще могу сделать для спасения мира. Моего отца подставили, на него повесили чужие преступления, но я так и не знала, кто их совершал. Вернее, совершит – совсем скоро.

В детективах, обожаемых Хэлом, важен мотив. Когда отца обвинили в серийных убийствах, то мотив прослеживался четко – запретные ритуалы на укрепление дома. А наш дом и правда сильно подрос после того, как оба моих младших брата влили в него черенковую магию. Мама настояла на том, чтобы они сделали это еще до поступления в академию. Теперь я догадывалась, почему – она не хотела, чтобы им задурили головы свободными землями второго круга.

Но пока что Терри и Рой не провели ритуал. Что, если попытаться его отложить? Тогда у обвинителей не будет доказательств. Они говорили, что наш дом не мог так вырасти из-за всего-то двоих парней, приводили расчеты и статистику. Может, отец и правда сделал что-то плохое?

Я представила его довольное лицо, хитрые глаза, русые волосы, зачесанные так, чтобы скрыть намечающуюся лысину, живот, обтянутый вязаной жилеткой, и его любимый зеленый пиджак, на лацкан которого папа цеплял значки клубов. Нет, Энтони сол Лерман не мог быть убийцей.

Но кто мог? И зачем? Пятеро черенковых магов погибнут. Характерные порезы, один и тот же почерк, извлечение магии – все это позволит объединить убийства в серию. И если папа не проводил ритуалы, то это делал кто-то другой.

Но за пять лет после уничтожения моего рода, ни один дом особенно не возвысился. Земли края Сол-Лерман разорвали на куски. На его территории прижился с десяток новых башен, посаженных самыми шустрыми черенковыми магами. А на месте моего убитого дома осталась воронка, словно от вырванного с корнем зуба. Сокровищницу передали в казну дозора, и за несколько лет он обновил сторожевые башни и построил пару новых постов.

На карте, которая висит сейчас передо мной, их пока нет. На первом круге зелеными огоньками мерцали великие дома, на втором круге такой был лишь один.

– Во втором круге пока только один великий дом – Сол-Кхар, – сказал профессор Истрик, тщедушный мужчина, во внешности которого выделялись густые темно-рыжие усы, свисающие до подбородка. – На данный момент есть еще четыре башни, которые там прижились.

На карте они были обозначены тревожным красным.

– Пока, конечно, радоваться рано, – вздохнул он. – Сол-Ыр, самая крепкая из молодых, пережила уже два поколения, но нужно как минимум три, чтобы дом надежно пустил корни. Да и потом – во втором круге скверны тяжело давать какие-либо прогнозы.

Второй круг был усеян пепельными погасшими точками – башни, которые вроде бы выросли, но после погибли.

– Это наша великая цель – постепенно сузить кольцо, охватывающее скверну, и раздавить ее как таракана. – Профессор сжал острый кулак, обвел класс взглядом, и его рыжие усы воинственно встопорщились. – Среди вас есть черенковые маги, стоящие перед самым важным в их жизни выбором – отдать свою ветвь одному из домов или вырастить свой собственный. Только вдумайтесь – вы можете стать хозяином башни и занять место в совете великих!

Бондарь Тук поднял руку.

– В совет берут с четвертого поколения, разве нет?

– Да, пусть и не вы, но ваши правнуки смогут вершить судьбу нашего мира, – исправился профессор Истрик. – Закрепившись на втором круге, мы сможем продвинуться дальше, к самой сердцевине зла. А там, закупорив червоточину, очистим землю от скверны!

Я подняла руку.

– Ты такая активная стала, прямо неловко, – с осуждением пробормотала Гленда, отодвигаясь от меня подальше, словно от заразной. Рори на этом уроке села с Элфином и кокетничала с ним напропалую.

– Да, Летиция, – позволил мне говорить профессор.

– Никто не был в шестом круге, – сказала я. – Никто ни разу туда не доходил. Откуда мы можем знать – что там? По сути, мы опираемся лишь на легенды. Якобы, был какой-то маг, ужасный злодей, и когда его дом сожгли, то он проклял все живое, и от его злобы растеклась скверна.

– Я вынужден с вами согласиться, – кивнул профессор Истрик. – В той части, где мы точно не знаем, что именно находится в шестом круге.

– У нас говорят по-другому, – встрял Нико сол Дыш, – Когда бог-отец полюбил богиню-мать, от его семени родились первые корневые маги и выросли великие башни, на которых держится мир. Но его брат-близнец, воплощение скверны, обманул богиню и тоже ее полюбил.

– А у вас в Дышке знают толк, – со смешком прокомментировали сзади.

– У нас в Дышке не соскучишься, – с вызовом подтвердил Нико. – Так вот, от скверного семени выросло проклятое дерево. В шестом круге.

– Что бы там ни было, мы окружим скверну, – недовольно продолжил профессор. – И когда мы ее зажмем…

– Но что если она станет сопротивляться такому давлению? – спросила я. А она станет! – Действие рождает противодействие.

– Откуда ты этого набралась? – вновь пробормотала Гленда.

– Быть может, нам не стоит нарушать имеющееся равновесие? – не отставала я.

– Оно весьма условное, – вздохнул профессор. – Никого не устраивает нынешнее положение вещей. Дозор удерживает распространение скверны, но какой ценой?

Он обвел класс взглядом, словно прося поддержки.

– Еще вопрос, если можно, – сказала я. – Допустим, скверна появилась после уничтожения великого дома. Но почему есть закон, допускающий повторение этого?

– Что ты имеешь в виду, Летиция? – нахмурился Истрик.

– Летти говорит о кодексе и непростительных преступлениях рода, – пояснил Горан.

– О, тут ответ находится в самом вопросе, – сказал профессор. – Уничтожение дома возможно только в случае угрозы для другого. Так что, если вы не замышляете заговора против одного из великих домов, то вам нечего бояться.

Он неловко хохотнул.

А я вновь посмотрела на карту. С севера край Сол-Лерман граничил с Сол-Кхаром. Через два года корни нашего дома расширятся до горной гряды, усыпанной значками месторождений, а башня Сол-Кхар начнет болеть. Серая кора облезет лоскутами, обнажая гладкую белую плоть, древесная смола засочится сукровицей.

– Каждый, кто посадит дом во втором круге, получит приставку сол, – вернулся к пропаганде профессор Истрик. – Солы – это соль земли, столпы порядка. Если бы я родился черенковым магом, то ни за что не упустил бы такую возможность…

Он притворно вздохнул и, повернувшись к доске, добавил:

– Но от вас, сола Лерман, никто не требует подвига. Вы – женщина.

– Вот именно, – проворчала Гленда.

– Ваш удел – хранить башню, рожать детей, да побольше… О, глядите, бродячая башня перешла реку!

Маленький золотой огонек на карте медленно переполз синюю линию и, покружив, застыл.

– Башня-бродяга, феномен нашего мира, – воодушевленно произнес профессор Истрик. – Ее основатель давно погиб, однако дом остается жив. Мнения на сей счет разнятся: кто-то говорит, это все из-за скверны, ведь башня гуляет в основном по третьему кругу, другие считают, что дом ждет своего хозяина и где-то есть наследники рода. Скверный дозор периодически пытается укоренить башню, но та не дается…

– Ты изменилась, Летти, – прошептала Гленда. – Ты какая-то не такая. То идешь писать доклады для Крэйга, хотя кому бы они сдались, то вдруг собралась на свидание с Гором. А ведь пару дней назад ты сохла по Киту, которого теперь вовсе не замечаешь! Хотя он сказал Альке, а та Филиппу, а тот мне, что у тебя есть шанс.

– Я его разлюбила, – ответила я.

– Ты стала как эта башня, – с осуждением бросила Гленда.

В чем-то она права: я действительно не понимаю, куда идти. Но у меня, в отличие от бродяги, есть корни!

– В смысле? – спросила я.

– Ты тревожная, – заключила подруга и подняла руку.

– Да, сола Анаиш.

– Почему башня-бродяга не уходит из скверны? – спросила Гленда.

Профессор Истрик пожал плечами и пригладил рыжие усы.

– Вдруг ее не пускают? – предположил Бондарь Тук. – Каждый дом хранит свои границы от другого, ведь так? И бедная башня-бродяга болтается в скверном круге, как это самое в проруби…

– Или у нее есть какая-то цель, – произнес Нико. – Башня – продолжение хозяина. Тот явно был скверноборцем, и дом подхватил его миссию.

– Интересная версия, – похвалил профессор Истрик. – Вы только вдумайтесь: по сути, посадить свой собственный дом – значит обрести бессмертие. Хозяин башни-бродяги умер, но его дух живет в ее стенах, борясь со скверной.

– А может, она не хочет уходить, – сказал Горан. – Ей там нравится.

В классе засмеялись, и даже профессор хмыкнул в усы.

– Сомневаюсь, – коротко сказал он. – Итак, вернемся к теме урока – реки и озера третьего круга. Вы видите их на карте…

Золотой кружок вновь сдвинулся с места и медленно пополз вверх, к границе третьего круга. Тот был нарисован весьма детально, с обозначениями сторожевых постов, рельефом гор и прожилками рек. Четвертый круг был куда схематичнее, пятый изобиловал белыми пятнами.

Шестой круг был закрашен черным. Как воронка после сожжения дома. Как здоровенная точка скверного контура в центре нашего мира. Быть может, благодаря ей он тоже получил какую-то способность – магию?

Это одна из теорий Крэйга. Ее я изложила в первом докладе. Скверна как причина появления магии в нашем мире.

Второй доклад, на мой взгляд, имеет куда большее практическое значение: я описала вспомогательные меры при укоренении башен, упомянув темные ритуалы.

Профессор Истрик рассказывал про систему рек и озер, а я вновь посмотрела на карту. Четыре красные точки, молодые башни, пылали во втором круге. Сол-Садалис, Сол-Ош, Сол-Рувенхолл и Сол-Ыр. Примечательно, что вопреки печальным прогнозам в ближайшие семь лет ни одна из них не умрет. Башня Сол-Кхар чудесным образом оправится от проклятья, а Горан через пару лет сумеет посадить дом в третьем круге.

Что если завтра я иду на свидание с будущим серийным убийцей?

Горан, будто почувствовав мой взгляд, обернулся и подмигнул светло-серым, как скверный туман, глазом.

Может, заманить его в дом Сол-Лерман и прикопать где-нибудь под холмом?

Глава 5

Ближайший к академии городок назывался Седая Яма. Он прятался среди холмов, поросших белой травой, и издали казался унылым как лужа. Но стоило в него окунуться…

– Пожиратель огня! Только сегодня в Голодном Драконе!

– Молодые прекрасные девушки исполнят любое желание господина!

– Танцы до упаду, конкурс на шуструю туфельку…

– Хочешь? – спросил Гор, взяв меня за руку.

Мы шли по главной улице, пересекающей город, и он бурлил вокруг нас как котел. В нем кипело варево из людских страстей и пороков, и сейчас, подсвеченный фонарями и вывесками, он казался даже красивым.

– Шустрые туфли – только звучит хорошо, – ответила я. – А на деле так себе артефакт.

– Согласен, – подтвердил Гор. – Я как-то пробовал. В принципе, если приноровиться и хорошо наклониться вперед, то можно продержаться какое-то время.

– На какой скорости ты бежал? – полюбопытствовала я.

– Тройная лошадь, – вздохнул он.

– Ох, – ужаснулась я, погладив его по плечу. – Надеюсь, ты хотя бы надел шлем.

– Куда там, – печально отмахнулся Гор. – Мне было двенадцать. Я наелся мошек на всю жизнь вперед, а потом туфли протащили меня по садовой дорожке. Вот, видишь шрам.

Склонившись, он повернул голову, демонстрируя короткую безволосую полосу над правым ухом. Я сочувственно поцокала языком, невольно вспомнив шрамы, которые когда-то полосовали мою спину.

– У меня есть еще парочка, – небрежно бросил Гор и, улыбнувшись, добавил: – Потом покажу.

Сегодня он как обычно оделся в черное: рубашка, брюки, длинное пальто нараспашку. На шее серебряная цепочка с парочкой медальонов, на пальцах перстни. Темные волосы стянуты в хвост, но лицо обрамляют несколько прядок. Пара пуговок на рубашке расстегнуты, и мне весь вечер хотелось их застегнуть – стылый ветер несся по улице, подхватывая бурые листья и фантики.

Ресторан, куда Гор повел меня, оказался неподалеку. Бордовые стены, свечи и зеркала – немного смахивало на бордель, но для неискушенной студентки, наверное, выглядело солидно. Я восхищенно озиралась, а после попросила помочь выбрать блюдо, от души надеясь, что не переигрываю.

– Вчера на уроке ты сказал, что башне-бродяге нравится в третьем круге, – невзначай вспомнила я, когда передо мной стояла тарелка с утиной ножкой в клюквенном соусе и овощами.

– Бродяга другого не знает, – ответил Гор. – Вон Нико вечно нахваливает свою Дышку, хотя там явно дыра.

– Но раз башня ходит туда-сюда и не может найти подходящее место, то не так уж там ей хорошо.

– Она прямо как мужчина: в поисках, пока не найдет ту самую. – Он откинулся на спинку стула и окинул меня неспешным ласкающим взглядом прожженного соблазнителя. – Ты выглядишь идеально, Летти.

Я выбрала светло-зеленое платье из струящегося шелка, которое намекало, а не подчеркивало, волосы распущены, макияж легкий и почти незаметный. Короткое белое пальтишко забрал гардеробщик у входа.

Рори сказала, я выгляжу как нежная фея. Только мужские часы выбивались из романтичного образа. Кажется, Гор это тоже заметил.

– Ты ведь никуда не торопишься? – спросил он, потрогав мои часы и обхватив пальцами запястье.

Я покачала головой и высвободила руку, чтобы он, не дай боги, не почувствовал чужую магию, и смущенно улыбнулась.

Если подумать, это немного странно. Я не помню, чтобы Горан сол Кхар проявлял ко мне такой интерес. Мы общались, пару раз танцевали на студенческих вечеринках, я списала у него ответы на зачете по рунологии. А сейчас он вдруг ведет себя так, будто страстно влюблен!

Может, его отталкивало то, что я бегала за Китом? Вряд ли. Гор бы не побоялся соперничества – его бы это скорей раззадорило. Тогда что изменилось?

– Скверна идет! – донеслось с улицы. – Мир канет во тьму! Конец близко!

Вздрогнув, я жадно вгляделась в темную фигуру под фонарями. Седые космы, драное пальтецо, голос хриплый, но вроде бы женский.

– Смерть! – вещала старуха. – Вы все умрете!

– Кликуша, – неодобрительно бросил Гор и успокаивающе погладил мою ладонь. – Она вечно орет о конце света. Все мы смертны, и это значит – надо жить на полную катушку, не откладывая на завтра…

К старухе подошел патрульный, повел ее куда-то под локоток, и крики постепенно стихли.

– Потанцуем? – предложил Гор, сжав мои пальцы.

– Мы для этого и пришли, – ответила я, поворачиваясь к нему.

Двигался Горан отлично. Будь я прежней Летицией сол Лерман, он бы легко отодвинул Кита на задний план. Но Кит и так уже был на задворках.

– Ты вкусно пахнешь, – прошептал Гор мне на ухо, легонько коснувшись губами мочки.

Сол Кхар аккуратно, но уверенно сокращал дистанцию между нами, а я пыталась понять, что у него на уме. И белочке ясно – он хочет затащить меня в постель, но что по поводу скверны? Его дом в третьем круге – это давно вызревший план? Смогу ли я столкнуть Гора с его скверной дорожки?

Гор перевернул мою руку, погладил большим пальцем линию жизни, и та замерцала серебром. А я заметила его быстрый взгляд, брошенный на мою ладонь.

Что если его интерес ко мне объясняется как раз моей скверной меткой?

В прошлой жизни я не ходила к целителям и не афишировала свою особенность. Подумаешь, могу прыгать домой, когда захочу. Дороги в первом круге хорошие, и наемные экипажи на каждом углу.

– Ты точно не знаешь, какой у тебя скверный дар? – спросила я в лоб.

Гор неопределенно пожал плечами, заодно притянув меня ближе.

– У меня много особых способностей, – хрипловато прошептал он мне на ухо.

Ну, все. С меня хватит.

Я легонько оттолкнула парня и пристально на него посмотрела. Если так дальше пойдет, то мы окажемся в постели еще до десерта. Я соблазняю его, он – меня, и каждый ведет свою игру. Но очевидно, что если я стану легкой добычей, то сол Кхар и не подумает переходить в мой дом. Когда мы пришли в ресторан, гардеробщик поклонился ему как знакомому, официантка провела к лучшему столику – я точно не первая, кого Гор сюда приводил. Если я хочу сорвать ему крышу, то надо сломать привычный сценарий.

– Давай уйдем, – предложила я.

– Тебе не нравится? – слегка растерялся Гор. – Или… у меня в Яме есть небольшая квартирка… Это немного поспешно, но, Летти, мы взрослые люди, и не надо откладывать то…

– Ты бывал в Червивой норе? – перебила я.

– Где? – недоверчиво переспросил он.

– Я покажу, – пообещала я. – Ты будешь в восторге.

Глава 5.1

Я увлекала Горана все глубже в Седую Яму. Дома сдвинулись теснее, нахлобучили крыши по самые окна. Червивая нора пряталась в подворотнях, и я увидела знак: на углу здания белела изогнутая линия, указывающая путь.

– Сюда, – я скользнула в тесную кишку переулка, и Гор пошел за мной.

– Расскажешь толком, куда мы идем? – ровно поинтересовался он.

– Увидишь, – ответила я и, обернувшись, спросила: – А ты что, боишься?

Как легко взять на слабо девятнадцатилетнего парня! Больше Гор вопросов не задавал: нырял за мной в переходы, прошел через кухню лапшичной, спустился по ржавой лестнице, на верхней ступеньке которой белел все тот же значок.

– Входа нет, – остановил нас одноглазый верзила.

В этой жизни мы не были с ним знакомы. Не то что в прошлой. Я даже мельком почувствовала нечто вроде теплой ностальгии по тем вечерам, когда Хэл боксировал с Малышом Мио, заодно гоняя меня.

– Как дела, Мио? – по-приятельски спросила я. – Хэл сказал, будет жарко.

Тут я ткнула пальцем в небо, но когда это в Норе было холодно.

– Ты с Хэлом? – недоверчиво спросил он.

– Я с ним сегодня, – кивнула на Горана. – Может, впустишь уже, чтобы я успела поставить?

Малыш Мио посопел, но отступил от двери, которую почти полностью закрывал плечищами.

– Я тоже поставил на Хэла, – признался он вслед. – Давай, поддержи его там как следует.

– Что за Хэл? – громко спросил Гор мне на ухо и на этот раз обошелся без облизывания мочек.

– Да так, – ответила я. – Один знакомый.

Но я не думала, что он тоже появится здесь сегодня! Или думала? Может, подсознательно мне захотелось увидеть Хэла в те времена, когда он был звездой Червивой норы?

Здесь было темно и сыро, как и обычно. Корни сплетались под потолком точно белые черви. Гор приобнял меня за плечо и повел вниз по зрительным рядам – ближе к прутьям, огораживающим арену. Народ набился битком, и кто-то успел подраться, охрана как раз выводила самых буйных, так что нам повезло занять места в первых рядах. Парнишка с граблями быстро прошелся по песку, заметая бурые пятна крови. Подняв пару клыков, швырнул их в зрительный зал, и один упал прямо Горану в руки. Он повертел его и вопросительно посмотрел на меня.

– Это же скверной твари, да?

Гор-соблазнитель, искушенный и слегка утомленный жизнью, исчез где-то на подступах к Червивой норе. Этот Гор попытался приставить клык к губам, потом положил его на ладонь, ужасаясь размеру.

– Хочешь взять? – предложил он, но я мотнула головой, и Гор спрятал его в карман пальто.

Нора гудела, предвкушая новое зрелище, по рядам прошлись торговцы удачи, собирающие ставки.

– Скверный кот против Хэла? – уточнил кто-то с задних рядов. – Много не заработаешь…

Одна из низких дверей на арену открылась, боец, пригнувшись, вышел на желтый песок, и Нора взорвалась восторженным гулом.

– Да это наш новый препод! – изумленно воскликнул Гор, привстав с лавки. – С кафедры скверноборства!

– Хэлвиг Крэйг собственной персоной, – подтвердила я, непроизвольно обхватив пальцами запястье руки, где горела его метка.

– Его же уволят! – обернулся Гор.

– Вряд ли, – ответила я. – Разве дом сол Кхар не простер над ним свою всемогущую длань?

Опустившись на лавку, Гор глянул на меня как-то по-новому и усмехнулся.

– Возможно, и простер, – сказал он. – Но зачем это все Крэйгу?

– Он пытается развить скверный дар.

Хэл как-то обмолвился, это труднее всего – замедлять время, когда вокруг толпа народа, и эмоции хлещут через край.

Он шел босиком по песку, пропитанному чужой кровью, в свободных штанах, не стесняющих движений, и смуглое крепкое тело как будто слегка светилось. Достал из кармана узкий ремень и неспешно намотал его на руку, а я невольно сглотнула.

Женщины по другой стороне арены задрали кофты, и голые груди запрыгали перед прутьями, зал подхватил его имя.

– Что ж, ты права – мне нравится, – со смешком признался сол Кхар.

А Хэл быстро вскинул голову и встретил мой взгляд. Я не стала прятаться – подняла руку и приветственно пошевелила пальцами.

– Он нас заметил, – охнул Гор.

– И что он нам сделает? – резонно спросила я и сама же с удовольствием ответила: – Ни-че-го.

Хэл нахмурился, но засовы арены уже заскрипели. Послышался рев, чей-то испуганный вскрик. Тварь, вырвавшаяся на песок, метнулась к Хэлвигу сразу же – но он ускользнул от нее, прокатился по песку и выпрямился с другой стороны.

Гор подался вперед, непроизвольно складывая пальцы в атакующие плетения. Губы беззвучно бормотали заклинания.

– На арене стоит блок на магию, – сказала я.

Гор повернул ко мне голову, и его глаза, в полумраке арены почти сравнявшие цвет, изумленно расширились.

– Да ему же кабзда! – воскликнул он, окончательно растеряв всякий лоск великого дома сол Кхаров.

– Коту – пожалуй, – согласилась я.

Он метался по арене, рванул к нам, вгрызаясь в толстые прутья, и на рубашку Горана полетели брызги слюны. Хэл запрыгнул на тварь и потянул ее за загривок, швыряя назад на песок. Один ремень оплел задние лапы монстра, а второй обвил морду за мгновение до того, как она сомкнулась на смуглом плече. Зубы клацнули, кот обиженно замычал, и по пепельной шкуре прокатились темные полосы.

Матерая тварь, лет пять, не меньше. Размером с молодого бычка, у которого вдруг выросли когти, а заодно и полная пасть зубов. Изогнутая холка, узкое гибкое тело, задние лапы длиннее передних – для стремительного прыжка. А хвост… Хвост метнулся хлыстом, коварно ударив Хэлвига по ногам и опрокидывая его на спину.

Зал ахнул. И время вдруг загустело. Вот жало поднялось – медленно, не спеша, острие засверкало как хорошо заточенный нож, Гор рядом со мной открыл рот, а его пальцы побелели – с такой силой он сжал их в руну копья. Хэл перекатился, время полетело быстрей, и жало, метящее в открытый живот, вонзилось в песок, подняв желтое облако пыли.

Последний ремень оплел хвост кота, и Хэл потянул его в распахнувшийся заслон клетки.

– Как он это сделал? – вопил Гор. – Летти, ты видела⁈ Он спеленал скверную тварь точно младенца! Но, погоди, как же он развивает свой дар, если на арене стоит блок на магию?

– Не на скверную, – пояснила я.

И вдруг под потолком Норы, перевитым корнями, прогремел бас Малыша Мио:

– Облава!

В толпе завопили еще громче, люди вскакивали со зрительных мест, в рядах началась давка. Кто-то выломал прут, и толпа хлынула на арену, уходя через дверь для бойцов. Хэл исчез, Мио тоже. Я могла бы сбежать через портал, но куда девать Гора?

– Ничего, – бормотал он, когда стражи порядка, сверкая значками, направились в нашу сторону. – Я все улажу. Это контрабанда порождений скверны, да? Плюс азартные игры. Ох, надеюсь, тут никто не умер, влетит же мне от отца!

– Хочешь прыгнуть со мной? – выпалила я, вцепившись в его руку еще сильнее. – Через портал.

– Да, – ответил он тут же. – Давай. Быстрее!

Я согнула большой палец на левой руке, впиваясь ногтем в кожу, закрыла глаза, вызывая в памяти нужное место. Чей-то смех, теплый свет окон, запах прелой листвы…

Мы выпали на брусчатку перед женским общежития, и Гор, согнувшись, отбежал к кустам, где его и стошнило.

– О, прости, – я поспешила следом и придержала ему волосы. – Я должна была предупредить. Я только раз переводила Рори порталом, и ее потом тоже вырвало.

– Не смотри, – просипел Горан, часто дыша.

– Да ладно, – бодро ответила я, поглаживая его между лопаток. – С кем не бывает. Давай-ка наложим очищение…

Руна сплелась идеально, отточенная бытовым факультетом, и черное пальто Гора вернуло себе прежнюю угольную идеальность.

Выдохнув, он выпрямился и вытер рукавом губы. Огляделся. Потом посмотрел на меня.

– Ты в порядке? – спросила я.

Выглядит бледноватым, но он, в общем, всегда такой.

– Я вообще-то планировал поцеловать тебя в конце вечера, – обвиняющим тоном произнес Гор, и я рассмеялась.

Не признаваться же, что у меня тоже были другие планы: убить или женить, что же выбрать…

– Летти, я хочу еще одно свидание, – потребовал Гор, улыбнувшись.

– Как-нибудь сходим, – пообещала я. – Только ты особо никому не рассказывай про Хэлвига.

– Хорошо, – согласился он. – Я не люблю трепаться. И ты тоже, про это, – кивнул на кусты, – ни слова.

Я повернула воображаемый ключ возле губ и швырнула туда же.