Текст книги "Не родной папа (СИ)"

Автор книги: Ольга Тимофеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

Глава 24. Ева

Выхожу из отделения полиции и сажусь на скамейку. Сжимаю в руках телефон. Куда идти? У меня есть ключи от моей квартиры, но все это время жила у Валеры. Там и Вовка. Я там должна быть, с ними, это правильно сейчас.

Но все так запуталось, что страшно первой позвонить. Если он и правда видел, как я рылась в сейфе его, то все еще хуже. Думала хотя бы это скрыть, а уже и скрывать нечего. Валера все знает.

Я еще и всю свою жизнь выложила там, на бумаге у следователя, Юрий видел. Поверит – не поверит. Раньше, может, и поверил бы, теперь нет. Думает, мы в сговоре с Олегом, и я решила его подставить.

Для меня звучит, как бред, для него истина.

Хочу, как в синопсисе фильма. Валера звонит, приезжает за мной, забирает, говорит, что понимает все, целует и прощает. Гипнотизирую телефон, чтобы позвонил. Интересно, а если я до утра не явлюсь, Валера тоже не будет звонить? Все равно где я и с кем?

Черт. Валера видел нас в парке. После такого я бы тоже не звонила. Надеется, что Юрий сделает из меня супер героя тоже рассчитывать не стоит.

Пока не передумала, снимаю телефон с блокировки и набираю первой. Я не хочу ехать в квартиру, где уже давно не живу. Там все чужое, не мое.

Валера поднимает со второго гудка. Хочется верить, что ждал и волновался.

– Да.

Одно слово. Дальше мне надо свою реплику вставить, а хочется расплакаться, чтобы все само решилось. Сколько еще сегодня стресса мне предстоит.

– Валер, я могу приехать к тебе, поговорить надо.

– Давай завтра. Тебе же есть, где переночевать.

– Я не усну, пока не объясню все.

– Не люблю оправданий и лжи. Это все ненастоящее. Полагаю, ты хочешь забрать свои вещи и съехать? Я соберу, завтра заберешь.

– Я не хочу забирать свои вещи. Я хочу остаться у тебя. – Кажется, даже слышу смешок. – Ты все не так понял.

– Я не так все понял? Эту фразу всегда говорят, когда застают с любовником.

– Валер, я приеду? Я объясню все. Пожалуйста.

– Ты где?

– Сижу тут под отделением полиции.

– Почему там?

– Отчима арестовали, он под следствием. – Молчит. – Мне в прокуратуре ночевать?

– Ты же сама все решаешь. Взрослая уже. – Я молчу. Добиваюсь своего таким образом. Как бы он не был зол, но слишком добрый и отзывчивый. Знаю, что согласиться и не бросит меня. – Ладно, приезжай.

Еще несколько дней назад на этой кухне чай пили, и зернышки маленькой семьи удобряли теплотой и нежностью. Теперь тут пустыня. Между нами метр, а по ощущениям как от Москвы до Владивостока.

– Прости за то, что ты это видел.

– Не оправдывайся. – Садится за стол напротив.

– Я хотела объясниться. Правда, все было не так.

– Я знаю, Юра звонил.

Лучше бы я первой поговорила с Валерой.

– И что он тебе наговорил?

– Правду.

– Он не знает правды. Думает, что я…

– Не надо, Ева. – Перебивает меня. Правда хочет, чтобы я заткнулась. – Раньше надо было, когда я спрашивал, теперь зачем мне?

– Что он тебе рассказал? Что я сдала отчима, но с ним заодно была?

– И про это тоже.

– Ты ему веришь?

– Почему не должен ему верить? Ты молчала, встречалась с ним, мне врала. Ты могла рассказать все.

– Я рассказывала.

– Что ты рассказывала, Ева? Что у тебя есть отчим и ты сбежала от него? Как на счет того, что ты не сбегала, а специально пришла ко мне, что обворовать меня хотела. Вовку зачем взяла? На жалость давить?

В груди давить начинает.

– Да, пришла. Я не хотела, Валер, прости. Не хотела идти и обманывать. Правда, читала о тебе на сайте. Ты хороший, благотворительностью занимаешься. Ты даже не представляешь, как надоело все это. Я в отчаянии тогда была. Вовку тебе всунула и сбежала. Чувствовала, что ты в беде его не оставишь. Я не хотела жить. Если бы ты тогда меня не догнал, мы бы с тобой сейчас не разговаривали.

– Почему ко мне?

– Я не знаю, отчим сказал, что я должна пойти к тебе, притворится, что нужна помощь, обыскать все и найти записную книжку.

– Которую ты украла из моего сейфа.

– Прости.

– Не слишком ли много раз ты сказала сегодня “прости”. Хочешь поступок стереть одним словом, которое за собой ничего не несет? Ты могла рассказать все и просто попросить этот блокнот. Я бы отдал. Он попал ко мне случайно, а я ждал, когда за ним кто-то придет. Пришла ты.

– Просто отдать? – Все было так просто. Решение вообще лежало на поверхности. Но тогда бы я не осталась у него, не было бы смысла жить с ним.

– Да. Представляешь? Только надо было не врать, а рассказать. Не рыться по моим вещам, а спросить.

– Я никогда ничего не крала, а тут… Как ты узнал про сейф?

– У меня в кабинете камеры стоят, ты не знала. Ты шаг сделала в сторону, мне сразу доложили, что в кабинете посторонний что-то ищет. Дальше знаешь.

– Ты тоже врал, получается. Ключи специально оставил, хотел, чтобы я оступилась, да? Взяла их?

– Да, даже пришлось врать тебе и проверять. Вынудила меня. Я до последнего думал, что обезболивающее ищешь. Прикрывать тебя перед охраной, потому что они готовы были вызвать полицию. И сейчас это видео все еще на сервере.

– Мне тоже пришлось там, в парке врать Олегу, что… хочу к нему вернуться, чтобы отвлечь его. – Надеюсь, что на этой одной волне мы помиримся. – Не хотелось, а надо было. Юрий тебе рассказал, кто он был?

– Рассказал. – Равнодушно отвечает. У меня отчим – беглый зэк, а у него равнодушие на лице.

– Дело в твоем друге, да? Он тебе преподнес все так, что это я все придумала.

– Нет, рассказал, как было. Я знаю, что ты пошла в полицию, они продумали операцию и схватили преступника. Все отлично просто.

– Тогда не понимаю, что не так? Почему не слышишь меня?

– Потому что нет доверия между нами. Вернее, ты не доверяешь. Может, это отпечаток того окружения, где ты жила, но ты могла бы попробовать измениться.

– Мне страшно было. А с тобой было так надежно, спокойно, боялась, что расскажу, а ты меня вернешь ему назад.

– Не стыкуется, Ева. То я надежный, то вернул бы тебя назад.

– Хорошо, не вернул, но не захотел бы со мной…

– Блт, Ева. Ты спала со мной ради целей другого человека! Ноги резала ради него! Ты чьей жизнью живешь? Чего хочешь?

– Если бы мне было все равно, где и с кем, то ты не был бы первым. – Вся сложность и напряжение этого дня так и не отпускают. Я все еще в куртке сижу. Как в гостях тут. Валера ничего на это не говорит, значит, подразумевается, что я должна уйти после разговора. – Отчим узнал, где ты живешь. Приходил ко мне. – Опускаю глаза на стол, рассматриваю крошки, которые никто не убрал. Очередную ложь вскрываю. – Снова угрожал. Я разволновалась. Думала, у тебя, в безопасности, а он и тут до меня добрался, пока тебя не было дома. Ножи те случайно выпали из рук, меня трясло всю. Наступила и порезалась.

– Говорить надо было раньше. Теперь уже поздно. Пусть сразу ты боялась, присматривалась ко мне. Но после первой же нашей ночи я все ждал, что ты расскажешь. Вот это было бы доказательством доверия, а так ничего не поменялось. У тебя всегда был какой-то свой запасной план.

– Если бы сразу рассказала, то ты, как твой друг подумал, что я с Олегом заодно.

– Юра видит все через призму своего опыта. Он доверяет только нескольким людям, потому что мы доказали, что друг друга никогда не предадим и всегда поддержим. Он даже к Вовке настороженно относится. Я сам не вру и стараюсь другим доверять. Если ты мне говорила, что тебя дома обижают, я верил тебе. Если бы сказала, что он приходил и угрожал, я бы поверил тебе. А ты все доверие, что я тебе отдавал, сливала впустую. Теперь кран перекрыт.

Поднимается и ставит чайник на плиту. Я за ним. Обнимаю его со спины. Крепко-крепко. Теперь на краю потерять это все страшно.

– Валер, я люблю тебя. Прости. – Но в ответ холод. Нет его рук вокруг меня. Нет дыхания в шею. Нет касаний.

– Сейчас эти слова звучат, как последняя попытка что-то изменить.

– Я не хочу без тебя, не смогу.

– Ты понимаешь, что отношения это не только уют, ужин, секс. – Разворачивается ко мне и складывает руки на груди. – Это доверие друг другу во всем. В том, что нравится – что нет, планы, мысли, поддержка. Я вот открыт перед тобой. Все, что касалось тебя и того, что нас объединяет. Один раз обманул, каюсь, вчера, когда узнал про твою кражу. Блокнот и все остальное это как льдины в океане. Не растают, потому что вода вокруг холодная уже. Остыло все.

– А что мне надо было сделать?

– Рассказать все и попросить помощи.

– Я и сама могу справиться.

– Вот именно сама. А мне, если понадобиться твоя помощь или поддержка, я тоже должен сам? Семья это про другое. Когда в семье беда там говорят: “Я с тобой, а не я сама”. Иначе это так, для галочки.

– Я обещаю, больше не буду врать. Теперь мне нечего бояться и скрывать. Давай еще раз, сначала. – Молча кивает из стороны в сторону. – Я буду учиться с тобой и стараться. – В льдистых, холодных глазах будто погасло все. От обиды щиплет в глазах. – Что все? Простить нельзя, наказать? – Я не хочу плакать, но он непробиваем. Даже слезы его не трогают. – Не отворачивайся от меня.

– Я не отворачиваюсь, наоборот. Хочу дать тебе второй шанс. – Слезы быстро смахиваю в надежде на второй шанс. – Я думаю тебе надо согласиться на учебу в Англии. Хорошие перспективы.

Мир останавливается. Океан наш не то, что стремительно охлаждается, он замерзает сейчас.

– В ссылку хочешь отправить?

– Ты сама хотела уехать.

– Теперь не хочу. У меня тут брат, я должна его в детдом сдать? Ты вообще понимаешь, что говоришь!

– О Вовке я позабочусь, но тебе безопасней будет уехать из страны.

– А Вове не безопасней?

– Вова – это родной сын, не будет он ему ничего делать. Ты другое. Ева, тут осталось много друзей твоего отчима. Тебе может быть небезопасно тут оставаться.

– Я думала, тебя не волнует моя безопасность.

– Волнует, поэтому тебе надо уехать. Пусть суд пройдет, успокоится все, забудется.

– Я все равно отказалась от учебы, меня уже не возьмут. – Я снова и снова придумываю отговорки, чтобы не ехать.

– Ректор твоего университета как-то оперировался у меня, я договорюсь. Тебе, правда, надо уехать.

– Ты уже все решил, да? Давно? Как будто за этот поцелуй хватаешься и ищешь причины от меня отделаться. Это все было подстроено сегодня, ты не понимаешь что ли?

– Ева, я не злюсь на то, что видел сегодня. Поверь, я могу как-то пережить один поцелуй во имя поимки преступника. Между нами пропасть. Я все пытался мост построить крепкий, чтобы по нему вдвоем можно было пройти, но ты отделалась веревочной лестницей, которая не выдержала первой же трудности.

– Мне хочется придушить этого философа в тебе. – Сжимаю с силой его руки, чтобы больно сделать и показать, как больно мне. – Я не поеду никуда.

– Поедешь.

– Все мужчины города сговорились против меня. Отчим хочет убить, его друзья отомстить, ты в ссылку отправить, а друг твой вообще посадить меня.

– Не хочет он тебя посадить. – Чайник за спиной свистит. Валера освобождает одну руку и выключает плиту.

– Хочет! Сказать, что заведет на меня дело за содействие преступнику. Думаешь, меня выпустят из страны за такое?

– С Юрой я договорюсь, не будет он заводить на тебя дело, как и выдвигать обвинение.

– Мистер прокурор пойдет против закона?

– Придется. Я не смогу тебя защитить, если ты останешься тут.

– Засунь себе свою защиту, знаешь куда? Никуда я не поеду. Садите в тюрьму, и пусть это будет на вашей совести. Каждую ночь тебе сниться буду и мучать. – Ударяю по рукам от безвыходности.

– Ева, не кричи.

– Бесите меня все! Умные такие, взрослые. Оказался бы ты в моей ситуации! Когда тебя заставляют, принуждают, угрожают. Я, может, с тобой себя под защитой какой-то почувствовала, затерла воспоминания о тех вещах, что отчим заставлял меня делать! Я боялась потерять то, что между мной и тобой. Если так интересно, что он дела, то спроси у Юрия своего, он читал заявление. Я там все рассказала. Издать дешевую порно-книжку можно. Я пересказывать это не буду!

– Ева, успокойся! – Останавливает и обнимает. Прижимает впервые к себе. Вырваться хочеться, но я согреваюсь и таю в нем. Как я буду без этого. – Мы не будем вместе. Останешься тут – будешь совсем одна. Я предлагаю тебе лучший из вариантов сейчас. Вова останется со мной. Ты едешь на учебу. Я буду тебя поддерживать там материально, потому что сам отправляю тебя туда.

– Я ненавижу тебя, – рыдаю, утыкаясь ему в грудь.

– Знаю, потом поймешь, что так лучше.

Эпилог. Спустя два месяца

Новая страна. Новые знакомства. Новые знания.

Все до тошнотворного идеально вокруг.

Надо сделать шаг в новую жизнь. Найти тот крючок, за который хочется, как рыбе в отравленном пруду зацепиться и выскочить, а потом сорваться и оказаться в бирюзовых водах Байкала.

Сердце от одиночества потухло. Тепла внутри нет.

Зашториваю окна и сажусь на кровать. Две минуты надо подождать. Ноги поджимаю и монотонно раскачиваюсь на кровати. Слез нет. Внутри пустыня.

Все разбито внутри. Разрушено. Отравлено обидой.

Жду, когда секунды выйдут. Тест сжимаю в ладони, но раскрыть пальцы и посмотреть на полоски не решаюсь.

А если да? Что делать тогда?

Вспоминаю обрывки молитвы и проговариваю про себя. Только бы это был гормональный сбой из-за стресса. Бывает же у женщин такое? Переволнуешься и все, задержка. Или смена климата.

Выдыхаю. И разжимаю пальцы.

На ладони тест жжет кожу.

Две полоски.

Две полоски. Две черточки. И это не сказуемое. Не дорожная разметка. Не обозначение на ярлыке одежды.

Это ребенок. Наш ребенок.

Я сама еще ребенок. Толком ничего не умею. Куда мне такая ответственность? Ни мужа, ни денег, ни дома. Одна в чужой стране.

Выдыхаю и в потолок глаза.

Мама как будто на меня сверху смотрит, а я извиняюсь перед ней. Непутевая дочь, что умудрилась залететь от того, кто ее бросил. Именно так я и воспринимаю наш разрыв с Валерой.

Он меня сослал в Англию, на учебу. Над Вовой оформил опеку. Тяжело было оставлять брата с чужим человеком. Может, когда-то Вовка и припомнит мне это, но выбора мне не оставили. Как бы там ни было, но в Валере я уверена. Еще тогда понимала, что он будет Вове лучшим отцом, чем родной.

С Вовкой перезваниваемся почти каждый день, Доронин купил ему личный телефон, чтобы не надо было хранить мои переписки и фотографии с братом.

Отвлечься на брата надолго не получается. Я не справлюсь одна. Ни материально, ни психологически. Но и одна принять решение об аборте не могу.

Набираю Варю. Она не отвернулась от меня, когда я рассказала ей все. Девушка всегда поймет девушку лучше, чем любой парень.

– Привет, Ева, секунду, – у нее там весело, шумно, по звуку слышу, что уходит туда, где потише. – Привет, у меня брат с соревнований приехал, мы его встречаем. У тебя как дела?

Не до меня сейчас. Наверное.

– Варь… Я… давай позже перезвоню.

– Ты что плачешь, Ев?

Держусь как могу, чтобы не пугать ее раньше времени. Она же такая. Прилетит на следующем рейсе, если надо.

– Варь, давай я позже перезвоню…

– Ну уж нет! – перебивает меня. – Егор подождет! Девочка, моя, успокаивайся. Переболит. – Варя думает на меня очередной раз накатило. – Я видела Валерку на прошлой неделе, тоже был не айс. Так что тебе не одной плохо.

Хотела бы радоваться этому, но язвить сейчас не хочется.

– Варь, у меня проблемы.

– Тем более Егор подождет, рассказывай.

– Варь, я не знаю, что делать.

– Ну, пока не расскажешь, я не смогу ничего посоветовать.

– Я беременна.

– Что? Ты что…?

– Ты слышала.

– Да, я просто не ожидала, услышать именно это. А от кого? – спрашивает осторожно.

– У меня был только один мужчина.

– Ммм, понятно. Я так и думала, но мало ли… А как так получилось? Вы что, не знаете, как предохраняться?

– Я ему доверяла, думала, он знает, что делает.

– Пфф, врач еще называется. Ну я ему!

– Варь, подожди. Не надо рассказывать. Я не смогу с ребенком. Мне двадцать всего, куда мне ребенок. Тем более, он нужен только мне одной.

– Вот именно, нужен! Не смей делать аборт. Но надо Валере все рассказать. Он должен знать, пусть тоже ответственность на себя берет. Даже, если он не хочет ребенка, пусть материально помогает.

– Он не будет со мной разговаривать.

– Я бы могла, конечно, но это надо сделать тебе, Ева. Это ваше дело. Пообещай, что бы он ни сказал, ты позвонишь мне и посоветуешься. Не будешь сгоряча совершать поступки, о которых потом пожалеешь. У тебя всегда есть я. Не поможет он, помогу я.

– Хорошо, Варь. Спасибо.

– Вы так и не разговаривали все это время?

– Нет.

– Принципиальный какой! Подумаешь, не рассказали ему всего сразу. Я не понимаю этих мужчин! Их спасти хотят, им плохо. Почти одна спецоперацию провела, а он еще и обижается. – Невольно улыбаюсь тому, как она за меня заступается. – Тяжело между вами. Валерка так давно дружит с моим братом, что как второй старший брат мне, и ты дорога. И я так хочу, чтобы у вас все было хорошо. И два моих любимых человечка не страдали. Тебе надо позвонить ему. Может, он уже передумал на счет своих принципов?

– Хорошо, я попробую.

Валере звонить бесполезно. Он вряд ли ответит, поэтому набираю Вовку.

– Привет, – зато Вова отвечает сразу. Снова в телефоне сидит. Как только Валера купил ему телефон, брат стал больше времени проводить в виртуальном мире.

– Как у тебя дела? Что нового?

– Привет, мы ходили в террариум вчера. Там столько змей красивых.

– Надеюсь, вы не собираетесь еще одну покупать?

– Я уговариваю, но Вэлмен говорит, что две змеи нельзя держать в одном аквариуме. Одна может съесть другую.

– Вов, заведите лучше кота. Ты буквы там учишь какие-нибудь?

– Да, знаю А и Б. А ты скоро вернешься?

Знать бы.

– Вот надо сВвалерой поговорить и решить. Позовешь его? И громкую связь включи.

– Сейчас. Вэлмен, это Ева.

– Я ужин готовлю, скажи, что занят.

Закатываю глаза, слыша ответ.

– Я слышу все, – отвечаю по громкой связи. – Вов, оставь телефон на столе и сходи Артемиду проверь.

Я вижу потолок кухни и кусок шкафчика. Телефон с включенной фронтальной камерой лежит на столе.

– Валер, мне, правда, надо поговорить.

– Мы же договорились обо всем.

Стучит крышкой от кастрюли. Хотела бы сейчас побывать на нашей кухне и поужинать с ними.

Мы не разговаривали с даты моего отлета. Уже два месяца. Он даже “привет” не сказал. А я так соскучилась по его голосу. Казалось бы, обидел меня. Должна была ненавидеть и забыть, а все наоборот.

Молчит, не расспрашивает, и не интересуется даже.

– Тебе все равно, что со мной не так?

– Нет, не все равно. – Откашливается. – Но я как твой лечащий врач, запрашивал отчет о твоем здоровье. Знаю, что все в порядке.

– С каких пор ты мой лечащий врач?

Теплая надежда, что обижается, но все равно рядом, разрастается. Эта новость должна до размеров солнца сейчас увеличиться и взорваться.

– Ева, зачем ты звонишь? Я просто интересуюсь твоим здоровьем, потому что ты там одна. Денег на карту тебе кидаю, знаю, что больше некому тебе помочь. На этом все. Дальше ты сама. Я своих слов не забираю. Ты хотела сама, ты – сама.

– Сама? Да? Даже не хочешь выслушать?

– Ева, это смертельно? То, о чем ты хочешь рассказать?

– Нет, наоборот.

– Ты можешь справиться сама или все так критично?

– Могу.

– Тогда попробуй без меня. До этого у тебя неплохо получалось. Если будет край, тогда напишешь, в чем проблема. Ты расскажешь сейчас, я думать начну, вспоминать.

– Забыть хочешь, да?

– Да.

– Я поняла. Ладно. Не буду тебя отвлекать тогда. Но придет время и ты пожалеешь, что не выслушал меня сегодня. Только тогда я отвернусь от тебя и скажу, что не хочу ничего слышать и знать о тебе.

– Ева…

Камера телефона все также направлена на потолок. Он даже не подошел.

Сбрасываю вызов и убираю телефон.

Руки под бедра подкладываю. Смотрю в одну точку.

Вот теперь точно одна. Он сам отказался только что от нашего ребенка. Даже, не захотел узнать о его существовании.

А нужен ли он мне? Справлюсь ли я? Не смертельно ли это?