Текст книги "Пожарский 1 (СИ)"

Автор книги: Ольга Войлошникова

Соавторы: Владимир Войлошников
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

– Я принимаю вызов, – быстро сказал я. Ну вот. Теперь не откажется.

АРЕНА

Сам дуэльный комплекс мало изменился со времени моего прошлого ученичества. Только красивых трибун вокруг Арены понастроили, да ещё с навесами над каждой, чтоб, значит дождь не мочил. Раньше-то со своими лавками, да стульями приходили – это кто побогаче. А кто и просто ножками стоял, смотрел. Сейчас у самого борта стояло пятеро преподавателей – надзирающий кворум. Трибуны сиротливо пустели – с уроков не отпустили никого, вместо историка в аудиторию снова загнали первую дамочку, которая растерянно принялась лепетать про схемы нерегулярных воздушных потоков...

– От лица Академии в последний раз предлагаю сторонам примириться, – начал Болеслав.

– Отказываюсь, – кинул я, не глядя, и привычным движением перемахнул борт.

Арена была красной – с намёком на жизнь и кровь, в которой эта жизнь заключается, полагать надо. Красный гранит барьера, выставленного большим овалом, красный крупный песок. Сколько раз мы тут со Змеем, да Кошем мослались, уже и не счесть.

Я – опять же привычным движением – опустился на одно колено, положил ладонь на песок: «Привет!» Показалось мне или нет – в ответ словно пришло удивлённое узнавание? Песок всегда, перед каждым поединком, оказывался ровным, будто пригладили его. И всегда был чуть тёплым, от чего казался живым.

Кузьма был предельно торжественен. Как же – не абы что, поединок чести!

А ещё он начал петь. Внутри меня, да. Что-то очень героическое, древнее, помнится, на драккарах деда Рюрика такое заводили перед битвами. Вот его припёрло! А с другой стороны, чего я хотел? Он же меч, оружие. Сколько десятков лет в арсеналах провалялся. Пылью покрывался, ржавел. А должен был биться, повергать противников, лить кровь, и всё такое.

Я слушал слова отстранённо – эта битва будет совсем не моя, я сейчас Кузьме только советом смогу помочь. Да и то – стоит ли? Только под локоть толкать. Он у меня и сам молодец.

С противоположной стороны через гранитный барьер перелез историк. Ого, щитов сколько! Похоже, навинтил всё, что мог. Молодец, подготовился. Давай-давай, настраивайся, уродец. Я тебя до смерти убивать не буду. Наверное. Не решил ещё.

– Вы всё ещё можете примириться, – начал наш декан.

– Болеслав Константинович, по-моему, это против правил.

– Позвольте, – с беспокойством начала пожилая дама, в которой я предположил алхимичку, – но у молодого человека же нет ни соответствующей квалификации, ни оружия...

– Оружие есть, – возразил я и отстегнул фибулу от пиджака. Кузьма воодушевился сильнее, преображаясь в суровый боевой каролинг – в духе песни, наверное.

И тут историк ударил.

Мне оставалось только стоять. Кузьма мелькал вокруг, отражая заклинание за заклинанием. Похоже, ушлый препод вытряхнул кубышку с артефактами (может, свою, а может – факультетскую). Когда в нас начали шарашить молнии, Кузька захохотал совершенным берсерком и запел уже в голос. Вокруг трещит! Воздух искрит от энергий. Кузьма поёт. А я чего? Я тоже начал ему подпевать. Как говорится, Рюрикова дружина дурного не посоветует.

А вот когда резко пахнущий озоном воздух успокоился, и стало понятно, что историк исчерпал все запасы, и теперь кастует заклинания на ходу, как умеет, мы пошли вперёд.

16. А ВЫ ДУМАЛИ, МЫ ТУТ ШУТКИ ШУТИМ?

ПОЕДИНКИ, КОТОРЫЕ МЫ ЗАСЛУЖИЛИ

Шёл я не торопясь. Смотрел на этого чмыря, суетливо кидающего в меня обрывки полусформированных заклинаний, и такая досада взяла. И это вот – цвет боевой школы? Ещё на хвост не наступили, а уже обделался. Это настолько было непохоже на наши старые сшибки и противостояния, что меня невольно накрыл флэшбэк (что за словечко дурацкое – опять, наверное, из молодёжного языка...).

* * *

– Я тут заклинание...

– ...новое придумал, – со смехом подхватил Кош. – И как оно? Хорошо?

– Да посмотреть надо. Пошли на Арену, а?

– Змея зовём?

– Не-е, он сегодня с новенькой магичкой мутит.

Кош сделал чопорное лицо:

– Всё-таки практика приёма женщин в Академию, кажется мне излишней.

– Кощей, задолбал. Нормально говори!

– А я и говорю нормально! Или мне снизойти на твой сермяжный уровень?

Я рассмеялся:

– О! Щас как разобижусь! Самое оно для Арены.

– Я ведь и сам хотел тебя позвать, – тонко улыбнулся Кощей, – у меня тоже новинка.

– Расскажешь?

– Не-ет, зачем интригу портить?

– А пошли, интриган. Щас я тебя...

Подначивая друг друга, мы пришли к Арене.

– Нет, ты глянь! – в очередной раз удивился я. – Порядочные люди выходят силами померяться – сколько человек является поглазеть? Пять-десять? Ну, двадцать! Я даже специально проверял. А у нас? Это что за народные гулянья опять? Всё вокруг забито! Даже княжеский шатер приволокли! Не иначе, Святослава прибыла, – я обличительно ткнул в конструкцию и не упустил шанс подколоть Кощея: – Нет, её-то резон я понимаю, а остальные? Мёдом им, что ли, намазано?

Кош покосился на меня подозрительно. Ну, а чего, шила в мешке не утаишь. Но зато и доказательств порочных связей никаких – нежелательные беременности исключены, а девственность в случае необходимости по щелчку восстанавливается. И не было ничего, ничего не было...

Но эту деликатную тему наш целитель, понятное дело, поднимать не стал, сразу на толпу стрелки перевёл:

– Так ставки, родной. Угадывать результаты наших поединков не получается даже у дипломированных пифий, вот люд и развлекается. Кстати, сегодня ставят в основном на меня. Не верят в тебя, – он хохотнул, – и правильно! Народ должен знать своих героев. То есть – меня! – он поклонился публике и особо – княжескому шатру.

Я тоже склонил голову. Гордость гордостью, но меру тоже надо знать.

Зашли на Арену. Я – со своей стороны, Кош – со своей. Привычный ритуал, поздороваться, ладонь к песку прижать...

Я встал и нашел взглядом Кощея. Нет, вы гляньте на него, а! Я, конечно, определённый выпендрёж уважаю, есть в этом даже свой шик, но...

Кощей сидел на своей стороне на легком раскладном деревянном стульчике. На стульчике! На магический дуэли! Типа, плевать он хотел на мои потуги и так в себе уверен, что даже вставать не хочет. Вот же мудак! Теперь пришла правильная, холодная боевая злость.

Ты хотел проверить мои новые разработки, друг мой ситный? Их есть у меня! Лови!

Для начала попробовал, условно говоря, старенькое. Целую неделю назад разработал и пока ещё не применял! Завернул в ледяную сосульку огонь, в него воздушное веретено, и послал его в Кощея в пульсирующем режиме. Собственно, разработкой был как раз режим, остальным сто лет как развлекались. Заклинание летело через цепочку микропорталов, пропадая и возникая, словно круги от блинчика, пущенного по воде.

Ага, не проканало. Щиты у Кощея всегда были на загляденье. И сосульки мои осыпались, и ветер с огнём стекли.

А если так? Критически перегрузить щит? Смешать землю и воздух!

Вихри маленьких торнадо побежали к Кошу со всех сторон, сливаясь, вырастая. Красный песок Арены поднялся вверх густым коконом, и сидящий Кош вместе со своей табуреткой скрылся под градом мелких постоянных ударов. Подождём. Ещё. Теперь добавим огня-я-я... Жарко, но недостаточно. Больше огня! – как говорит Змей своим пассиям.

Торнадо начало менять цвет, песчинки раскалялись, плавились, сливались друг с другом. Ещё скорости! Звук чирканья мириадов кремниевых жал о щиты сменился на нарастающий гул. Он становился выше и увереннее по мере того, как песчаная масса окончательно превратилась в светящуюся от жара стеклянную. Она продолжала со страшной скоростью вращаться вокруг Коша, словно формирующийся на гончарном кружале глиняный горшок. Слепящие стенки поднялись выше и сомкнулись в купол.

А вот теперь отводим избыток энергии! Пышущий жаром кокон медленно останавливался, скрипя по песку Арены, стремительно превращаясь из сияющего в густо-красный.

Я создал небольшой камень и уселся ждать ответных действий дружбана. А что, ему сидеть можно, а мне нет? Спустя минуту кокон взорвался. Осколки разлетелись по Арене, открыв парящего в двух метрах над землей Кощея. Мда, а стульчик-то ку-ку, поджарился. Хотелось бы предположить, что в процессе сгорания он ещё и Кошу что-нибудь поджарил, но зная, с какой скоростью этот тип себя восстанавливает, надеяться на это не приходилось.

Кош воздел руку, но тут я щелкнул пальцами, и разбросанные по Арене стеклянные осколки метнулись в моему противнику. Каждый кусок принялся бить в щит Кощея. Они отскакивали, словно на пружинах, и били вновь и вновь. Самое забавное, что заклинание было самоподдерживающееся. Оно жрало энергию из щита Коша, и его же разрушало. Ну что? Кто сегодня молодец? Дима – молодец! Интересно, как Кощей выпутается?

Как оказалось – никак. Через минуту очередной обломок пробил истончившийся щит и с чавкающим хрустом вошёл Кощею в грудь, пробив его насквозь. Неприятно, наверное, а? Хорошо, что Кош не Змей. Того бы могло и убить.

– Ладно, Царевич, ты победил, – признал Кош и выдернул из себя красный осколок, уляпанный красной кровью. Рана стремительно затягивалась. – Это что за стеклянный колпачок?

– Не обязательно стеклянный. Если в полевых условиях – можно и глиняный, керамика получится. Только воду ещё придётся подключить. Пробное название – «Яичное изумление».

– А почему яичное? Из спины выдерни, рука не достаёт...

Я рванул стеклину из спины Кощея.

– А она, когда застывает, на яйцо чем-то похожа. Так и запомним: смерть твоя Кощей в «Яичном изумлении»!

Он хохотнул.

– Тогда уж проще – «смерть твоя в яйце».

– Кош, я тебе не враг.

– Полнее мысль разверни...

– Тебя ж после этой фразы каждый будет первым делом в «кохонас» пинать.

– Это что и по-каковски?

– Мошонка по-гишпански. Чтоб ты со своей изысканностью не сомневался – я имею в виду не кошель малого размера.

Кош пожевал губами.

– Да-а-а уж... Нет, нам такое не надо.

Но когда история про Коша и яйцо всё-таки просочилась в народ, Кошу пришлось придумывать всякие легенды. Что яйцо специальное, что спрятано оно в утке, утка в зайце, а заяц в хрустальном замедляющем время ларце на дереве.

Зная Кошев извращённый ум, многие поверили, тем более, что ночные капсулы из горного хрусталя хоть и были баснословно дороги и сложны в изготовлении, а кое-где всё-таки встречались. Особенно молодые королевны переживали за сохранность юности и цвета лица, а так – пока спишь – твои жизненные силы не расходуются.

Сколько проходимцев потом по Кощееву саду лазило, пытаясь волшебный ларец отыскать – Кош прям изматерился весь. Грядки, говорит, с лекарственными травами топчут, ветки ломают. Лиходеи! Тогда он, наверное, в первый раз и задумал в глушь перебраться, и к боевым разминкам охладел.

Мда. Видел бы он, во что наша магическая школа выродилась...

* * *

Я подошёл к историку и на расстоянии двух метров упёрся в самый дальний периферический щит. Тот заметил, глазками заблестел.

Рано радуешься, щегол. Нет, не сказал я, только подумал. Кузю призвал, протянув руку: «Ну, давай, сынок, вскроем помалу эту консерву!»

Если хорошо знать, как щиты устроены, не суетиться, да к тому же вплотную стоять, то расколупать можно даже защиту равного себе. А с учётом того, что супротивник мой был чуток недоделанный магистр, а меч у меня – архимажеский, дело шло бодро. Преподаватели перебежали к нам поближе и, вроде бы, что-то кричали, но... щиты от вибрации визжат, Кузя боевые песни орёт, что вы там хотите?.. Не, не слышу...

На супротивника поглядывал, конечно – мало ли, какая у него каверза заготовлена? Смотрел он теперь вовсе не презрительно. И даже не яростно. Злобно смотрел, а потом и со страхом.

Второй щит лопнул со звонким «быньк!» – слишком легко, неожиданно даже.

Дальше шли слои, намотанные так плотно, что Кузьма предложил:

– Мучиться не будем, продавим разом?

– Давай!

– Ты бы тогда отпустил меня и на пару шагов отошёл.

Убедившись, что я в безопасной зоне, Кузя резко прибавил в весе. Подозреваю, вложил всё, что было, чтоб не мучаться. От скрежета разом просевших щитов заложило уши, шарахнула вспышка высвобождённой энергии, я чутка замешкался, не успел до конца прикрыть глаза – под прикрытыми веками кляксой загорелось светящееся пятно. А следом раздался страшный крик.

Я открыл глаза, промаргиваясь. Перед глазами всё ещё светились остатки вспышки. Историк лежал. И Кузя лежал тоже. Плашмя. Поперёк колен воющего противника. Кости, поди, раздробил. Ну, ничего, этот хмырь у нас – маг способный, исцелится.

Я присел рядом на корточки, щурясь. Блин, потерял хватку... Чтоб вот так под взрывающийся щит подставиться!..

Историк уже не орал. Так, слегка подвывал сквозь зубы.

– Ты... Как тебя звать там, забыл. Сам про Пожарского придумал – или надоумил кто?

– Вы... ф-ф-ф... вы забываетесь!

– М-да? Кузя, ты полежи ещё...

Я вынул из нагрудного кармана маленький ножичек, который вчера в стакане с канцелярией у Пахома увидел, поправил да с собой прихватил – карандаши точить при случае. До карандашей дело пока не дошло, а вот сейчас пригодится.

– Уверен, немного поразмыслив, ты сочтёшь, что лучше ответить...

Я придавил коленом правую кисть историка (сторона – дело не принципиальное, просто так удобнее было).

– Прекрат... – он дёрнулся что-то сделать – без затей (и безо всякой магии) получил кулаком в нос и слегка обмяк.

Ну вот, зато у меня будет несколько положенных минут, чтобы сосредоточиться. Работа с мёртвыми энергиями – она не столько энергоёмкая, сколько кропотливая. Со стороны, наверное, выглядело так, словно я не решаюсь на следующий шаг или не знаю, что делать.

Плевать мне на виды и на чужие соображения по этому поводу, если честно.

Историк замычал и зашевелился.

– Кто? – спросил я ещё раз.

– Вы не посмеете!..

– Как будешь готов говорить – говори. Возможно, я остановлюсь.

Я воткнул нож в середину прижатой ладони и слегка повернул, запуская процесс.

– М-м-ф-ф!.. – он заскрежетал зубами, и я почти сразу почувствовал энергетический толчок, через лезвие ко мне потекла энергия. Лечиться пытается!

– Уважающий себя преподаватель должен знать, что мёртвую энергию невозможно купировать целительными заклинаниями.

Он задёргался, попытался приподняться и оттолкнуть меня левой рукой, получил с локтя и шмякнулся затылком о песок.

– Это так не работает. Что ж. Если ты упорствуешь, у меня не остаётся выбора, – я выдернул нож, перешагнул на другую сторону тушки и прижал вторую руку. – Подумай, кем ты будешь теперь. Такими руками заклинания кастовать точно не получится.

Я воткнул лезвие во вторую ладонь и снова чуть повернул. Сосредоточен был в значительной степени на себе – мёртвые энергии не терпят даже крошечных ошибок. Он же дёрнул освобождённую руку к лицу... и заорал.

Ори – не ори, думать надо было, против кого играть вышел. Мумификация – вещь малоприятная.

– А-а-а-а! А-а-а-а! А-а-а-а! Трубецкие! Трубецкие!!!

Я остановил мёртвый поток. Вынул нож.

– Подробности. Пока я добрый.

Я выслушал историю, согласно которой прелюбопытные «материалы исследований» этот тип получил ещё в начале лета – с тем, чтобы изложить «альтернативное видение» перед экономическим факультетом. Но буквально вчера был-таки предупреждён, что в первую очередь нужно озвучить новейшую точку зрения на боевом, а уж потом можно и на остальных.

Чтобы молодой Пожарский был максимально не готов к удару, ясное дело.

– Обещали что за клевету?

Препод (бывший, надо полагать) издал булькающий звук.

– Обещали... вхождение в клан. И... денежное вознаграждение.

– Дурак, – я брезгливо вытер ножичек о его одежду, – кто ж крысу продажную в клан возьмёт?

Хотя... нравы могли измениться. Мда.

– Теперь вот что. Ты впредь думай, что и кому говорить, а то ведь страшные вещи случаются. Вечером зайдёшь ко мне. Человек явится специальный судебный и всё как было запишет. А теперь кричи. Очень громко кричи: «Сдаюсь!»

«Кузя, а ты давай, в фибулу».

Клеветник (теперь у меня в его статусе сомнений не возникало) заорал. Меч без моего участия закрепился на лацкане пиджака. Купол, блокирующий Арену, исчез – это почти физически ощутилось.

– Аристина Ярославовна, позвольте вам помочь?

– Благодарю, Велемир Елизарович, вы же знаете, у меня с левитацией некоторые проблемы...

Я выпрямился и повернулся к преподавателям. Двое пожилых медленно преодолевали барьер Арены, трое уже бежали к нам, и впереди – Болеслав. Ну и рожа у него была, я вам скажу! Всех Пожарских помянул, наверное, до десятого колена и сто пятьдесят раз пожалел, что меня к себе взял. Не сделай он того – случившийся поединок был бы сейчас головной болью какого-нибудь экономиста! И стонущий историк тоже.

Молодая бойкая барышня, судя по ухваткам, была целительницей. Она мазнула по мне глазами, почти не замечая, и с ужасом уставилась на лежащего:

– Студент Пожарский, вам нужна помощь?

– Нет, благодарю.

– Что у него с руками?

– Мёртвая энергия. Таким образом проявляется её воздействие.

– Я так понимаю, – хмуро спросил Болеслав, – опять родовая тайна?

– Совершенно верно, – я слегка склонил голову.

– Берём? – спросил третий.

– Минуту, Аристина зафиксирует.

Полноватая алхимичка почти достигла нашей группы. В руках она держала голубоватый кристалл и время от времени поводила им в ту или иную сторону. Похоже, картинку хотят сохранить. Бабуля обошла побеждённого, обернулась ко мне, ещё раз под запись уточнила, что мне не нужна помощь, после чего трое молодых наконец подхватили лежащего и помчались за здание Академии. Пожилой профессор предложил алхимичке руку, и они неспешно побрели к бортику:

– Надеюсь, в госпитале уже ждут?

– Конечно ждут! – всплеснула руками дама. – Но, откровенно говоря, все опасались, что помощь придётся оказывать совсем другому лицу, вы меня понимаете?

– Ещё бы! – негромко пробормотал Кузя. – Отлично понимаем! А что, пап, на обед мы ещё успеваем? Я бы после сегодняшних упражнений чего-нибудь съел.

– Курицу или рыбу? – слегка поддел его я.

– Фу, про курицу я сейчас даже слышать не хочу. Лапы у ней вточь как у этого руки мёртвые.

– Ну, нет, – не согласился я. – У курицы лапы жёлтые. А у этого? Серые, что ли... Да и вообще, кто тебе в тарелку лапы положит? Придумал тоже.

– Всё равно, неприятственно, – я перескочил барьер, и Кузя проявился, поправляя костюм. – Слушай, пап, пошли к Святогору заглянем, ты хоть одежду почистишь? Прямо там, чтоб не бегать.

– А что, дело! А то в кровище да в грязище...

ДВОЙНЯШКИ

Сёстры Дайго

Когда урок закончился, все шумно повалили в коридор. Многие надеялись увидеть хотя бы часть поединка.

– Бесполезно, – покачала головой Сатоми. – Если уж сразу никого не допустили – с чего вдруг сейчас разрешат?

– Тут я с тобой согласна, – Момоко проводила взглядом Белову, последней покинувшую аудиторию. – Посмотрим?

В опустевшее помещение заглянул один из их телохранителей.

– Нам нужно три минуты изоляции, – отстранённо сказала Сатоми. Парень молча вышел, дверь закрылась.

Они поднялись на последний ряд. Ничего не трогая, осмотрели брошенный кожаный чемоданчик и россыпь бумажных фигурок на столе.

– Оригами? – удивлённо спросила воздух Момоко.

– Н-да, интересно... – пробормотала Сатоми. – Пошли. Если он сейчас вернётся, будет неловко.

17. ЕЩЁ СЮРПРИЗЫ

ПОЧИСТИТЬ ПЁРЫШКИ

Всё-таки решение пойти к Святогору и прямо на месте провести полный цикл чистки было очень правильным. Эх, такой бы накопитель-проводник маленький, чтоб всё время с собой был! Тогда можно было бы и заклинания более сложного уровня себе позволить. С тем условием, что формируешь ты их чуть медленнее, а поддержание их идёт за счёт непрерывной подпитки. Возможно вообще такое?

Собственно, а почему бы и нет?

Кузя тоже подошёл к накопителю, набрался энергии под завязку и теперь ждал, стоя чуть сбоку и критически оценивая процесс.

– Вроде, всё.

– Тогда запас поднаберу и пошли.

Кузя с беспокойством оглянулся:

– Народу-то не осталось, перерыв кончается, поди. Давай скорее, пока обед не кончился.

ДВОЙНЯШКИ

Сёстры Дайго

Сатоми исподтишка наблюдала за князем Пожарским, который пришёл на обед со значительным запозданием, когда столовая почти опустела:

– Всё-таки, он очень странный. Как можно сесть за один стол с телохранителем?

Момоко пошевелила странным непривычным прибором странное непривычное блюдо:

– Я слышала, у некоторых народов это не считается унижением, – она хихикнула. – Особенно в походах. Может, русские относятся к таким народам?

– И что? – сестра посмотрела на неё, как на скорбную рассудком. – Думаешь, князь каждый выход в Академию воспринимает как военный поход?

Момоко фыркнула:

– А вдруг? – и слегка вытянула шею: – Интересно, что он ест?

– Выбор тут умеренный, так что совсем неинтересно, – отрезала Сатоми. – Пошли, а то он будет думать, что мы сидим специально из-за него.

– А это разве не так?

– Мы сидим здесь, потому что у нас обед, – Сатоми строго посмотрела на сестру, а та надула губки. – Я считаю, что следует дождаться результатов сегодняшней дуэли, а уж потом предпринимать какие-то шаги. Ос...

– ...торожно и рассчётливо! – закатив глаза, закончила за сестру Момоко. – Может, мне пока замутить с кем-нибудь другим. Смотри, какой там мальчик...

– Не вздумай! – Сатоми сердито, но совершенно неслышно положила вилку. – Он может узнать и не захотеть тебя после этого!

Момоко раздражённо отодвинула тарелку:

– Но у меня проседает уровень!

– Ничего, потом нагонишь. Считай это маленькой жертвой будущему величию.

СВЕТ МОЙ ЗЕРКАЛЬЦЕ

Внимание двойняшек я заметил уже не первый раз. Серьёзные, смешные заговорщицы.

Классическая ведь парочка. Магические качели: одна получает энергию от воздержания, а вторая – ровно наоборот, развратница. И кто же из вас, девочки, хочет подпитываться за счёт меня? Или обе? С одной в интеллектуальную игру сыграть и магический трактат обсудить, с другой – в постель запрыгнуть?

Сестрёнки спорили, почти ругались. Потом разом встали и, строго не глядя на меня, вышли из столовой. Следом за ними, почти сразу, оставил свой поднос и поднялся ещё один парень из нашей группы. И взгляд на меня кинул искоса, так-так. Было бы народа больше, я б, наверное, не заметил. Похоже, телохранитель. А поскольку телохранителям просто так рядом с хозяевами в учебных помещениях находиться нельзя, поступил на факультет на общих основаниях. Да, скорее всего, он не один – сестрёнок-то две. Второй, поди, в коридоре ждёт, чтоб снаружи к ниппонским тушкам никакой беды не подкралось. Очень важные, видать, девочки. И когда я справочник родов куплю?

Из столовой я выходил последним, как раз длинный звонок прозвенел, предупреждающий, что через пять минут вторая половина занятий начнётся. Коридоры стремительно пустели, хлопали двери в аудитории, где-то ещё переговаривались и смеялись.

– Глянь-ка, – очень тихо сказал вдруг Кузя, – а вон там перс прячется.

– Где? – успел спросить я, прежде чем увидеть удивительно незаметную крупную фигуру, притаившуюся между кустами роз, посаженных в кадках.

И он меня услышал. И обернулся, почти испуганно. А меня аж по спине морозом пробрало, потому что в руках иранец держал...

Я сделал несколько деревянных шагов ему навстречу и протянул руку:

– Дай!

На удивление, он не возразил и не спросил ничего – просто протянул предмет, упавший мне в руку слишком легко, слишком легко, чтобы...

Три долгих секунды ушло у меня на осознание – и облегчение накрыло меня, как волна. Не оно! Не оно! Спасибо, боги.

* * *

830 лет назад

Мы сидели втроём над ущельем. Я и Змей – прямо на скале, свесив ноги в пропасть. Кош, как всегда, сибаритствовал. Но на мой вкус таскать с собой складной стульчик по этим кручам «потому что на камнях сидеть вредно» – это за гранью добра и зла.

Внизу нескончаемым потоком текла лента персидской пехоты.

– М-да, многовато их.

– Да ну, большая часть – големы, остальное – на треть зомби, – Змей помолчал. – Живых-то почти и не осталось. Но да, многовато. Может их тут засыпать?

– Ага, и лет через пятнадцать они откопаются, – ворчливо отозвался Кош. – Надо кардинально решать проблему.

Кузьма всё больше молчал, прицепившись фибулой к плащу – обижался за кличку «Дурак», прицепившуюся ко мне из-за его создания, поэтому с приятелями моими не разговаривал.

– Ну, не нуди! – Змей отошёл от края. – Кто ж знал, что эта старая кошёлка всё-таки сумеет переродиться...

– Не переродиться, – наставительно поднял палец Кощей, – а перейти в...

Но я перебил:

– Кош, задолбал. Серьёзно – щас время для лекций, да?

– Слышь, Дурак, ты же знаешь, что я, когда нервничаю...

– Вот и помолчи. Сам не заводись и нас не заводи. Князь думу будет думать.

Я смотрел на армию вторжения, которая с нашей высоты выглядела так, словно за дальними горами кто-то из бесконечных мешков вытряхивает муравьёв – и они бегут, бегут в сторону русских земель с какой-то одной им известной целью. Почему древняя персидская колдунья воспылала жгучим желанием напасть на Русское царство? Кто бы знал. Да и важно ли это было?

Сейчас для всеобщего выживания куда важнее казалось определить: в этой колонне Великая Марварид или нет? И удастся ли с ней что-нибудь сделать? Ну, хоть что-нибудь...

Нашу тройку боевых магов отправили в авангард. «Посильно уменьшить силы врага». А вот Ярена засела в библиотеках и архивах, пытаясь понять: что, собственно, побудило неумершую магиню предпринять поход на Русь? Архимаги такого уровня, а уж тем более личи, не делают ничего просто так. Причина должна быть. И Ярена перерывала старые фолианты, свитки и глиняные таблички в поисках. Может, ей нужна конкретная вещь, которую проще отдать, чем эвакуировать с пути бессчётной армии целые поселения и терять людей в схватках?

Со схватками, между прочим, были проблемы. Если вначале лихие пролёты на Змее, огнь с небес и сброс ядовитых бомб Коша действовал неплохо, то потом в авангарде персидской армии встали орды големов, умерших подняли в виде зомби и скелетов, а летать стало опасно из-за стай шеду – крылатых полубыков, полульвов...

Нет, Змей ещё пытался. Но он был один, а этих просто тучи. Это было похоже на схватку стаи охотничьих лаек с медведем. Для меня лично самым сложным было удержаться на огромной Змеевой туше в момент всех этих пируэтов. Вы когда-нибудь сидели на копне сена, когда волы, что медленно тащат её по дороге, внезапно решают пробежаться? Вот точно так же уцепиться не за что, вся эта огромная хрень качается из стороны в сторону и грозит развалиться...

Периодически мы делали вылазки. Но... становилось понятно, что этими комариными укусами, персидскую армию не остановить.

Змей раздражённо притопнул ногой:

– А если тупо завалить все перевалы? Ну, сколько их? Двадцать, тридцать?

– Мы уже это обсуждали. Не вариант.

– Ж-ж-жаль!

– Ага.

И вдруг Кощей сказал:

– А вообще, тут красиво. Какой простор... Небо хрустальное... Послушайте, ребята, а ведь это неплохая идея – собираться хотя бы раз в год?

Он мечтательно сощурился, откинувшись на своём складном стульчике и подставив солнышку лицо. Зная, что за моей спиной пропасть, а на дне её –армия, которая движется, как селевой поток... воспринималась картинка оглушающе, по-другому не скажешь.

– Сперва выжить надо, – кисло усмехнулся Змей.

Мне вдруг категорически расхотелось помирать.

– А что? Надо застолбить это место, да собираться. На восход посмотреть, мяса пожрать. Обеспечишь мясо, Змей?

Змей посмотрел на меня, понял, что я не шучу и расплылся:

– Да если вы реально будете приезжать, я не только мясо, я вам гурий подгоню! Но ты ж, Дурак, первый сольёшься: «О... Я занят... О... Новое заклинание...» Кош упрётся на Байкал и будет травки целебные собирать: «Именно в этот день в семь пятнадцать раскрывается хреноцвет редчайше-невпупенный! Я срочно должен провести лабораторные исследования!»

Кош смущённо повозился:

– Есть в твоих словах истина, но я обещаю постараться раз в год...

– Осталось выбрать день.

– А вот как победим Марварид Джан – так и, а?

– Забились!

Не успели мы ударить по рукам, как из марева личного портала выскочила Ярена:

– О чём это вы тут мальчики в моё отсутствие договорились, а? Так! Сдаёмся быстренько! Сдаёмся-сдаёмся! А добрая красавица Яренушка, так и быть, откроет вам, бездельникам, как победить персов. Как вам такой обмен?

Змей с Кошем дружно покосились на меня, мол: твоя бывшая, ты и решай, приглашать её или нет.

– Змей обещает поляну накрывать раз в год. Это если победим. Вот прямо тут.

Ярена критически оглядела уступ, на котором расположились маги.

– А что, живописненько! Я – за! Вот тут навесик натянуть, ковёр бросить, подушек накидать...

– И устроить оргию... ай! Не щипайся, свалюсь вниз...

– Ну не будь таким банальным мужланом, Дурак! Оргию, – она выгнула бровь, – тоже, конечно, можно. Если бы вы были такие же юные и прекрасные, как я, а не три премудрых старца, – Ярена скрипуче изобразила: «Я бы и ра-а-ад, но мне срочно надо в библиоте-е-еку!»

– Э! Это когда я такое?.. – возмущённо начал Змей.

– Зато я в той библиотеке, – Кош невозмутимо закинул ногу на ногу, – обнаружил описание одной травки. Весьма специфического свойства. И нашёл её – на Кодаре. И даже опробовал, – Кош ехидно выгнул бровь, передразнивая уже Ярену. – Веточку зажевал – неделю стоит, даже по малому сходить проблемно.

– Кош! – вопль был абсолютно синхронный, а вот продолжение подкачало:

– Мне!

– Фу-у-у!

– Дай!

Кош остался страшно доволен эффектом. Манжеты поправил, пижон, откашлялся и выдал:

– Итак, дамы и господа, позвольте напомнить, что у нас война. И травку заветную вы получите... – он посмотрел на Ярену, – или не получите... только после победы. Время тикает, Яренушка. Мы полностью внимаем тебе, несравненная. Подскажи убогим, как победить супостата невиданного?

Все заржали.

– Вот ты балабол, Кош! Тебе бы тиуном при князе Московском быть, уши ему заговаривать.

– А ты завидуй молча, косноязычный.

– Всё-всё, молчу.

– Давай Ярена, жги уже! – нетерпеливо подогнал Змей.

– Филактерия! – Ярена выдержала паузу, но, поскольку никто не купился, продолжила: – У Марварид украли зеркало. То самое зеркало.

– А-а-а, – вспомнил я, – это которое «Ну-ка, сука, быстро покажи мне...»?

– Не-не, не так! – Змей был сама уверенность: – Подходишь и резко так, вот прямо на силе говоришь ему: «Слышь, да? Ты мне сейчас всё расскажешь!»

– Бли-ин, вы что такие трудные? «Свет мой зеркальце...»

– Это если ты к нему подлизаться хочешь, Кош.

– А к полуразумным древним артефактам уважение нужно иметь, иначе хлопот потом не оберёшься.

– Тут ты прав, конечно. Меня другое волнует: кто и как? Особенно как?! Ну не валяются артефакты такого уровня на дороге. Шёл, подобрал – и всё? Я, может, тоже так хочу.

– Дурак, у тебя и так везение зашкаливает, если ты ещё артефакты начнёшь находить, я в тебя плюну. Может даже огнём. Или кислотой!