Текст книги "Омегаверс Личина на всю жизнь (СИ)"
Автор книги: Ольга Вольская
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)
Мак неохотно, но решительно выбрался из объятий альфы и поплёлся мыться и готовить завтрак. Когда Аарон проснётся, надо проверить, что у него там с ногой...
– Мак...
Омега обернулся и смущённо потупился.
– Д-да?
– Я... не сделал тебе больно?
Мак, краснея, снова коснулся метки, которую то и дело поглаживал.
– Нет, что ты. Мне было очень хорошо. Только, боюсь, ноге твоей стало хуже. Давай-ка посмотрим, не сместились ли кости?
Аарон привстал на локтях, вглядываясь в Мака, и сразу углядел на его шее метку. На ладном крепком теле омеги не было ни одного синяка, и альфа выдохнул с облегчением. Кажется, обошлось... Но почему он так плохо помнит, что у них было?
Мак осторожно и сосредоточенно ощупал сперва бедро, потом голень. Воспаление, кажется, пошло на спад – у альф от природы была прекрасная регенерация – но шина всё ещё была нужна, чтобы кости срослись, как им полагается.
– Кажется, всё в порядке... Сейчас заново наложу шину, посмотрю, что с другими травмами, и будем обедать. И надо бы тебя обтереть – ночью ты был на редкость активен... – И омега снова густо покраснел.
– Мак, я...
– Не говори ничего.
– Но ты же теперь...
– Перестань. Я сам так решил. Лежи и отдыхай.
– А ты? Ты же уже начинаешь выматываться. Поешь хоть немного и полежи. Силы тебе понадобятся – до деревни далеко.
– Зато по поводу очистки уже дёргаться не надо, – попытался пошутить омега. – И течка станет полегче...
– Сколько до новой вспышки осталось?
– Часа четыре. Плюс-минус.
– Ты... будешь со мной? – В тихом голосе альфы ясно слышалась надежда.
– Да, если ты пообещаешь, что будешь осторожен. Не хватало ещё, чтоб ты без ноги остался. Мне-то плевать, а вот тебе инвалидность ни к чему. Ты же альфа.
Омега сноровисто наложил шину, перетянул... Когда он обтирал Аарона, альфа поймал его за руку и поцеловал пальцы, держащие полотенце.
– Аарон...
– Мой. Теперь ты мой.
– Нет, я не твой, – посуровел Мак. – Я свой собственный. Да, ты меня пометил, но это ещё ничего не значит.
– А я и не говорю, что хочу быть твоим хозяином. Я хочу просто быть с тобой. Я никогда не буду тебя ни к чему принуждать. Мы будем равными...
– Не спеши строить планы, Аарон. Не время.
– А когда ещё, если не сейчас? Когда мы вернёмся на базу...
– Вот именно. Вернёмся на базу. И всё будет, как раньше.
– Я не хочу, чтобы было как раньше. – Аарон кое-как сел прямо, притянул Мака к себе и прижал к своей груди. – Я хочу, чтобы всё было, как сейчас. Чтобы ты был рядом со мной. Я люблю тебя, Мак. Именно тебя я искал всю свою жизнь.
– А как же Френсис? – Мак отстранился.
– Френсис стал предтечей, предвестником твоего появления. Да, я всегда буду тосковать по нему, винить себя в его гибели, но это не значит, что надо застрять в прошлом.
– А Диего?
– Диего просто мой друг и часть моей новой семьи. Он никогда не был для меня омегой, которого можно драть в своё удовольствие. Как и Френсис.
– Но с Френсисом ты спал. И даже хотел жениться.
– Френсис – это отдельный разговор, и я не хотел бы говорить о нём сейчас, когда до твоей новой вспышки осталось так мало времени... – Аарон попытался коснуться омеги снова, но тот решительно отвёл его руку.
– Аарон, ты не знаешь, о чём говоришь. Ты получил по голове. Потерял весь свой отряд. Провалил задание. Остался один. Это остаточное. Ты забудешь про всё это, когда мы вернёмся на базу.
– Но ведь ты теперь носишь...
– Это ничего не значит. Ты ничего мне не должен. Ни ты ни твоя семья. За меня и малыша не переживай, мы проживём сами. Прошу, не порти наши последние дни вместе. Оставь мне как можно больше хороших воспоминаний.
– О чём ты?..
– Как только мы вернёмся, я провожу тебя в госпиталь, а потом напишу рапорт на увольнение. Как только станет известно, что я забеременел, на базе меня никто держать не будет. Лучше я уйду сам. Вернусь, наверно, домой... Отчим будет крепко недоволен, ну да пёс с ним. Подожду, пока малыш подрастёт, потом поселюсь в каком-нибудь городе, устроюсь... У меня всё-таки диплом с квалификацией есть, а набрать форму после родов ничего не будет стоить.
Омега поднялся с края кровати и собирался уже вернуться к плите, как был пойман за руку.
– Никуда ты не уедешь! Ты хочешь бросить меня? После всего того, что мы вместе пережили?
– Я не хочу, чтобы ты меня бросил. Зачем я тебе, Аарон? Ты можешь найти себе послушного омежку, который по первому же требованию будет рожать тебе детей без возражений. Не такого альфаобразного, как я, а милого мальчика. Поверь, у меня непростой характер, я очень независим и терпеть не могу, когда мной пытаются командовать и что-то навязывать на личном поле. Тебе это быстро надоест.
– Мне не нужен тихий послушный мальчишка! Мне нужен ты, Мак! Только ты!
– В тебе говорит посттравматический синдром, Аарон. – Мак вырвал свою руку из его ладони. – Я достаточно читал о подобных вещах у военных. Ты потерял всех своих бойцов, остался только я. Ты чувствуешь свою вину, а тут ещё и моя течка. Не путай тёплое с мягким, Аарон, нет ничего хуже разочарования. Надо быть реалистами. Меня так отчим воспитывал. Я никогда ничего сверхъестественного не ждал, стремился к реальным целям. Только поэтому я сумел получить высокую аттестацию и попасть на нашу базу. И сейчас я не хочу тешить себя напрасной надеждой. Мне вполне хватает знания, что не все альфы сволочи и эгоисты. В нашей роте я встретил приличных парней, которые не сразу, но признали меня как товарища. И я служил под командованием замечательного ответственного альфы, от которого мне останется самая лучшая память – мой ребёнок. Я благодарен тебе за всё это и потому прошу – не порти наши последние дни вместе. Я хочу потом вспоминать только хорошее. Чтобы было о чём рассказать сыну. Чтобы он гордился.
– Тогда почему бы нам не рассказывать ему это вместе? – Аарон снова осторожно вцепился в Фроста, норовя обнять. – Если ты хочешь оставить службу, то ладно, дело твоё, но зачем тебе исчезать в неизвестном направлении? Я тоже хочу принимать участие в воспитании нашего сына! Давать деньги, гулять в парке, играть... учить его быть альфой, но не таким, как другие. Позволь мне хотя бы видеться с вами, и со временем я тебе докажу...
– Нет, Аарон, мне будет слишком тяжело видеть тебя каждый раз. – Мак высвободился и отпрянул к окну. – Ты мне нравишься. Очень нравишься. На фоне других альф ты великолепно пахнешь, но у нас слишком много общих черт. Две сильные личности просто не уживутся под одной крышей. Даже при подчёркнутой вежливости всё, что накопится за время совместной жизни, рано или поздно прорвёт эту плотину. Такое я тоже видел. И не хочу так же. Не хочу портить хорошие воспоминания.
Альфа бессильно выругался.
– Почему ты такой?
– Потому что я реалист. Меня таким воспитали. Мы не герои омежьего романа, Аарон. Мы живые люди.
– Ты боишься поверить после того, как... тебя изнасиловали в пятнадцать лет?
Мак вздрогнул и испуганно сжался, отвернувшись. Пальцы вцепились в оконную раму.
– Откуда ты... знаешь? Об этом не записано в моей карте...
– Диего догадался. Когда ты заполнял форму на отгул после нападения, он заметил, что у тебя руки трясутся. Потом посмотрел твою карту, нашёл информацию о том, как ты тогда в больницу попал, и сложил два и два. Сколько их было, Мак?
– Это не...
– Сколько? – В голосе альфы прорезалась властность, противостоять которой Мак не смог.
– Восемнадцать, – выдохнул он, ссутулясь. – Все старшеклассники из закрытой школы.
– Но ведь ты сам пришёл ко мне... – Голос альфы снова смягчился, стал добрым и ласковым. Резко стало легче. – и ты сказал, что тебе было хорошо со мной. Разве ты не хочешь, чтоб так было всегда?
– Хотел бы... но тогда я не захочу, чтобы это кончилось. А оно рано или поздно закончится. Я не хочу это переживать. Если я для тебя действительно что-то значу, то лучше вовремя расстаться, чтобы ничего не испортить.
– Лучше я подожду возвращения на базу. Тебе тоже нелегко пришлось в этом сучьем рейде. И ты устал, Мак. Ты сейчас подвержен сильному влиянию гормонов и не вполне способен адекватно оценивать некоторые вещи. Мы поговорим, когда вернёмся домой. У меня на квартире, при Диего, спокойно и взвешенно. Тогда ты и примешь окончательное решение. Договорились?
– Не буду ничего обещать. Никогда не обещаю, если не уверен, что смогу это самое обещание выполнить.
Аксель ковылял к дому, опираясь на пастуший посох. Третьи сутки пошли, как молодой омега Мак остался в доме один на один с альфой. Старик не на шутку тревожился за паренька. Он насторожился уже тогда, когда услышал фамилию альфы. Слишком знакома ему была эта фамилия.
На подходе омега услышал вполне характерные звуки, доносящиеся из распахнутого окна, и оцепенел. Неужели альфа применил свою силу и мальчик поддался? Боги, что же с ним теперь будет?.. Старик подковылял к окну и осторожно заглянул в комнату. Увиденное потрясло его до глубины души. Понятно, что с больной ногой альфа мало что сможет сделать, но что Мак будет сидеть верхом на нём, прижимаясь к мускулистой груди альфы, страстно с ним целоваться, обвивая за шею и пошло выгибаясь, он не ожидал. Как это могло случиться?! Ведь Мак умный благоразумный мальчик... Не иначе этот подлый альфа ему голову заморочил, напел в уши, а он и поверил... Ведь в глубине души каждый омега надеется встретить достойного альфу или бету, с которым будет тепло и хорошо. Он, Аксель, и сам был таким, но обжёгся на всю оставшуюся жизнь, потеряв всё, а главное – единственного сына, которого буквально вырвали из его рук, когда Рэму исполнилось два года, а самого несчастного родителя выставили за порог без денег, документов и надежды на будущее.
Мак проверял, всё ли сложил в дошитый дорожный мешок – заменил обрывки проволоки на добротную суровую нить. Течка закончилась, очистка, как и следовало ожидать, не началась. Мак тихо улыбнулся и коснулся своего пока ещё плоского живота. У него будет ребёнок. Да, сначала будет трудно, но они справятся. Льюис никогда не узнает, что такое нищета и голод... Да, Льюис. Его будут звать Льюис. Маку всегда нравилось это имя, и он бы хотел, чтобы папа назвал его именно так.
– Мак, нам пора. – В комнату, тяжело опираясь на новый костыль, заглянул Аарон.
– Да, сейчас. – Омега повесил мешок за спину и вышел во двор, где его ждали Аксель и Тони, чтобы попрощаться.
Старик тяжело смотрел на хромающего альфу. Он видел, что Аарон Бейли невесел, но молчал. Невольно он пытался разглядеть в парне что-то от своего сына, фотографии которого порой видел в газетах... Да, Аарон выглядел типичным отпрыском этой проклятой семейки, но что-то всё-таки было в нём странное, не поддающееся описанию...
– Дядя Аарон, а откуда у вас такой нос? – спросил Тони.
– Что, нравится? – улыбнулся альфа сквозь задумчивость.
– Большой.
– Зато он очень хорошо распознаёт запахи.
– А почему он горбатый?
– А горбинка – моя особая гордость. – Улыбка стала искренней, а тёмные глаза альфы блеснули. – Она мне досталась от папы.
– Правда?
– Да, правда. Я потерял папу, когда мне было семнадцать, но я до сих пор очень сильно его люблю. И я очень горжусь, что, глядя на себя в зеркало, всегда могу его вспомнить...
– Мак, сынок, можно тебя на пару слов?
Мак, недоумевая подошёл к Акселю.
– Что случилось?
Старик сжал руку омеги чуть повыше локтя и зашептал:
– Что ты наделал, Мак? Ты хоть понял, от кого ты ребёнка получил?
– Да, от своего командира...
– Он Бейли! Ты разве не знаешь, что это за семья?
– Знаю. Это семья потомственных военных.
– А ты знаешь, как они обращаются с омегами, рожающими им детей?
Мак замер.
– Вы... о чём?
– Бейли никогда не женятся на своих омегах. Они отбирают самых здоровых, заделывают им детей, потом держат взаперти, пока ребёнок слегка не подрастёт, после чего отбирают ребёнка, а самого омегу в лучшем случае выгоняют на все четыре стороны! Ты думаешь, почему они такие хорошие вояки? Их с детства растят бездушными винтиками для военной машины государства. И этой традиции уже больше двухсот лет. Если рождается альфа – хорошо, но если на свет появляется омега, то ребёнка могут продать на сторону или даже убить. Как обстоят дела сейчас, я не знаю, но в старые времена, во время Революции Омег, это было в порядке вещей. Я слышал, что старший наследник Бейли погиб на границе, младший пошёл вразнос, а потом и вовсе пропал без вести. Теперь у них есть только двое, от которых они ждут потомства, и твой командир – один из этих двоих. Как только Бейли поймут, что ты носишь их потомка, то можешь считать, что твоя жизнь загублена. Что ты на меня так смотришь? Твой альфа ничего тебе об этом не сказал? Почему, интересно?
Мак похолодел, инстинктивно прикрыв одной ладонью живот, а другой – метку на своей шее.
– Нет...
– Да, так и есть, сынок. Не верь ему ни на капелюшку и при первой же возможности беги, куда глаза глядят. Так ты и сам спасёшься и ребёночка убережёшь от участи худшей, чем смерть.
– Откуда вы это... знаете?
– Рэм Бейли... – Рука, сжимающая посох, затряслась. – Он... мой единственный сын. Нас разлучили, когда ему было два года. Меня просто вышвырнули без средств к существованию и надежды когда-нибудь увидеть его и снова обнять. Я до сих пор помню, как Людовик смотрел на меня, пока я носил Рэма, кормил своим молоком, ночей не досыпал, когда он болел...
– А как же Тони?..
– Он сирота, которого я нашёл шесть лет назад в трущобах и забрал с собой. Теперь он моя единственная отрада в старости. – По морщинистой щеке старого омеги скатилась слеза. – Мак, умоляю тебя, не повторяй моей ошибки. Не верь семье Бейли. Они погубят и тебя и твоего сына.
Мак испуганно покосился на Аарона. Неужели это правда? Тогда почему Диего так хорошо отзывается о нём? И почему Френсис отдал за Аарона свою жизнь? И разве может двуличный альфа так божественно пахнуть?..
Омега решительно выпрямился.
– Не беспокойтесь, Аксель, Бейли никогда не получат ни меня ни Льюиса. Я этого не допущу.
До деревеньки со странным названием Тормозэн добрались без приключений. Аарон пытался ещё раз поговорить со своим омегой, но Мак как будто забыл те прекрасные часы, что они провели вместе. На привалах, возясь с готовкой, он молча делал своё дело либо отделывался скупыми краткими фразами. Спали они, правда, вместе, обнявшись, чтобы было теплее, и альфа ненадолго успокаивался. Украдкой он касался губами своей метки на шее Мака, бережно поглаживал живот, в котором уже вспыхнула искорка новой жизни. Неужели уже через восемь-девять лун он станет отцом? От этой мысли становилось удивительно легко и вспоминались счастливый папа Гай, держащий на коленях маленького Дэнвера, и Полли, гуляющий в саду с малышом Аароном. Омеги были счастливы, хотя с детьми поначалу было много хлопот. Аарон раз за разом представлял себе Мака с их ребёнком на руках – маленьким альфой, так похожим на своего необычного папу – и в этой мечте он был рядом, оберегал обоих, и с ними Диего, готовый в любой момент помочь, поддержать. Из Диего получится отличный заботливый дядюшка, ведь у него уже были свои дети...
Аарон с болью думал о том, что может потерять Мака и сына. Прожить под маской столько лет, пережить несколько утрат и лишиться самого желанного – это было уже слишком. Даже если Людовик прав, и он сам себя наказал, обретя любящее сердце, это было гораздо лучше, чем жить только ради своего удовольствия. Аарон до сих пор помнил, как ему было хорошо, когда он видел удивление и улыбки случайных проституток, счастливую улыбающуюся мордашку Френсиса... как хитро и лукаво блестят его глаза, когда омега приносил ему утром кофе в постель, или когда Аарон успевал вскочить раньше и приготовить ему завтрак... Это были прекрасные моменты. Да, теряя близких, испытываешь боль, но ведь у всего есть обратная сторона.
В Тормозэне Мак с облегчением передал командира в руки местного фельдшера, честно и добросовестно пересказал, как всё было и что он делал. Умолчал только о том, что была течка, которую он переживал в объятиях альфы. Осмотр и простенький рентген показали, что переломы несерьёзные – кости даже до конца не надломились – гематомы благополучно рассасывались, но состояние здоровья альфы всё ещё было под вопросом. Видимых тяжких последствий сотрясения мозга пока не было, но всё же требовался тщательный осмотр у врача соответствующей квалификации. На переговорном пункте Мак связался со штабом, указал координаты их местонахождения, коротко отчитался об операции и прервал связь.
На следующий день прибыл санитарный вертолёт, который забрал их обоих. Аарон с возмущением заявил медикам, что Мак будет с ним до самого госпиталя, и те отступились, чтобы не нервировать лишний раз пациента. Мак сидел рядом всю дорогу и молчал. Аарон тоже, осторожно поглаживая его ладонь, пока тот не опомнился и не отдёрнул руку.
Когда вертолёт приземлился на посадочной площадке военного госпиталя, Аарона и Мака тут же оттеснили в разные стороны. Альфа попытался встать и звал своего омегу, требовал, чтобы парня оставили с ним, но медики были неумолимы. Да и сам Мак не стал возражать. Он просто остался рядом с вертолётом и смотрел ему вслед. Тем самым спокойным взглядом, знакомым по тренировкам и рейдам. Молча отсалютовал и всё.
Вскоре в госпиталь примчались Людовик, Рэм и Глен. Они буквально осаждали главврача, требуя полного отчёта. Глен, навестив мрачного брата, рассказал, что после того, как связь с ротой была окончательно потеряна, только прямой приказ комиссара Дамьена воспрепятствовал отправке подкрепления... Дэнвера, кстати, так и не нашли, и Аарон молча порадовался за младшенького. Хоть его они не достанут.
В госпитале Аарон провёл почти две луны и все эти недели беспокоился за Мака. Он знал, что после всего случившегося парня будет трясти контрразведка, а альфа ещё не забыл, как это бывает. Но ведь Мак уже носит малыша! Не дай боги вся эта нервотрёпка повредит его сыну!
В конце концов альфа не выдержал и сбежал из госпиталя. Он уже чувствовал себя вполне здоровым, немного прихрамывал, но это были мелочи. На КПП его встретили с удивлением, но пропустили сразу. Первым делом Аарон поспешил домой, где уже на пороге на него налетел измученный тревогой денщик. Диего едва не разревелся от облегчения, но Аарон оборвал эту мокреть сразу:
– Где Мак?
– Вернулся буквально неделю назад, – сразу всё понял Диего и отлепился от друга. – Всё это время его допрашивали...
– Он цел?
– Да, вроде да, только похудел и побледнел... Что случилось, Аарон?
– Мак носит моего ребёнка. – Альфа тяжело опустился на обувной ящик. – Мы провели его течку вместе.
– Так ведь это же хорошо! – обрадовался омега, садясь рядом. – Почему же Мак сразу ко мне не пришёл? Мы бы ждали тебя вместе...
– Мак не хочет иметь со мной никаких дел. Сказал, что собирается подать рапорт на увольнение и не встречаться со мной.
– Почему? – перестал улыбаться Диего. – Что случилось? Ты что-то сделал не так?
– Да всё так! – Аарон бессильно откинулся спиной к стене. – Он считает, что мы должны расстаться.
– Но ты же сказал ему, что любишь?
– Сказал.
– И что он?
– Похоже, не поверил. Всё твердил, что это из-за того, что мне по башке крепко перепало. Плюс я провалил задание, потерял всех своих бойцов, и это всё наложилось на течку... А ведь это не так!
– Так, я сейчас же найду его и поговорю... – начал было подниматься Диего, но Аарон его остановил.
– Нет, я должен это сделать сам. У тебя будет своё дело. Диего, мне предстоит совершить самое настоящее безумие, и тут важно всё сделать максимально идеально. Я уже всё обдумал. Слушай, что должен сделать ты.
Когда младший лейтенант Аарон Бейли ворвался в столовую, на грохот распахнувшейся двери обернулись все, кроме сидевшего в углу омеги. На возбуждённого альфу все смотрели как на привидение. Аарон стремительно пересёк обеденный зал и подсел за стол Фроста.
– Мак, как ты?
Бледный, заметно осунувшийся омега медленно поднял голову. Вокруг его глаз залегли тени.
– Всё в порядке, сэр. Я здоров.
Аарон аж опешил.
– «Сэр»? Какого пса ты мне опять сэркаешь?
– Это обращение к старшему офицеру, утверждённое уставом. – Голос омеги был сух и официален.
– Мак, перестань! Неужели ты всё забыл?
Фрост недоумённо и с некоторой опаской огляделся. На них смотрели все. Ближайшие соседи даже слегка отодвинулись – Бейли казался не вполне адекватным.
– Вы о чём, сэр?
– Об этом! – Альфа рванул его за ворот новой формы, и все увидели на шее омеги глубокую метку. – Это моя метка, Мак! Ты теперь мой!
Кто-то присвистнул, у кого-то с грохотом выпал из рук поднос. Денди, снова стоявший на раздаче, остолбенел, сжимая в руке поварёшку.
Фрост и бровью не повёл.
– Это ничего не значит, сэр. Вы ничем мне не обязаны...
– Что значит «не обязан»?!! – продолжал рычать альфа, и некоторые бойцы невольно втянули головы в плечи. – Пёс тебя тебя задери, Мак, ты теперь носишь моего ребёнка!!! И ты собираешься просто так уйти???
Тишина стала гробовой. Омега с тем же каменным выражением лица оторвал пальцы альфы от своего воротника и встал. На его скулах заходили желваки.
– Сэр, вы не в себе. Вы пережили сотрясение мозга и не вполне понимаете, что говорите...
– Я всё прекрасно понимаю! – Аарон вскочил, упираясь в столешницу и пинком отшвыривая стул. – И я никуда теперь тебя не отпущу. Я не отпущу тебя, слышишь!
– Не стоит зря сотрясать воздух, сэр. Я уже написал рапорт об отставке и вот-вот сдам его в канцелярию... – Омегу начало трясти от давящей силы альфы, как и всех ближайших оперативников. Бейли явно был не в себе...
– Не вздумай! – Аарон вцепился в плечи омеги и привлёк к себе, стискивая обеими руками. – Я никуда теперь тебя не отпущу! Ты мой! Только мой!
– Вы сошли с ума! – Мак с трудом вывернулся. – Вы больны, сэр...
– Да, да, я болен! Я болен, потому что люблю тебя! – Аарон с умоляющим выражением на лице и болью в глазах... опустился перед омегой на колени, вцепившись в его левую ладонь, на внешней стороне которой выделялся рубец. Коснулся рубца губами. Сила давления тут же схлынула. – Мак, пожалуйста... не бросай меня... Выходи за меня замуж.
Омега побледнел ещё больше и снова огляделся по сторонам. На лицах всех присутствующих было дикое потрясение. Ну ещё бы – сцена прямо из омежьего романа!
Мак на миг дрогнул, но уже в следующую секунду на его лице проступило презрение.
– И это Аарон Бейли? Потомок славной династии военных? Стелется перед каким-то приблудным омегой? Не стройте из себя героя дешёвого романа, сэр. Вы думаете, я не слышал, как Бейли обращаются с омегами, рожающими им детей? Ни вы, сэр, ни ваша семья не получите ни меня ни моего ребёнка. Даже не мечтайте.
Мак выдернул руку и направился к выходу. Аарон сорвался с места, в полтора прыжка настиг его, резко развернул к себе лицом и начал крепко целовать, не смущаясь тем фактом, что на них продолжают пялиться.
– Я не отпущу тебя, слышишь... Ты мой... только мой... а все традиции Бейли пусть катятся к Деймосу!
Мак ошарашенно смотрел в его глаза... и вдруг заметил, как альфа быстро мигнул. Безумный блеск сменился озорными огоньками.
– Аарон... – вырвалось из уст парня.
– Выходи за меня, Мак. Клянусь, ты не пожалеешь.
Омега снова оглянулся на сослуживцев, которые продолжали потрясённо пялиться на них. Кто-то откровенно крутил пальцем у виска... Мак перевёл взгляд на своего альфу, который чуть прищурился, как будто говоря «Ну же, ты же всё понял?», и его рот начал медленно расплываться в недоверчивой улыбке.
– Я... я согласен.
На пороге квартиры Аарона их встречал встревоженный Диего. Увидев рядом с альфой красного, как помидор, сородича, сжимающего в руке старенький чемодан, он выдохнул с облегчением и тут же запер дверь.
– Ну, что, получилось?
– Кажется, да. – Альфа, не выпуская ладони Мака из своей, прислонился плечом к стене. – Осталось сходить на ковёр к начальству, пережить объяснение с Людовиком и Рэмом, а там уже нас оставят впокое. Тот факт, что я сбежал из госпиталя, должен подтвердить, что я был не вполне адекватен.
– Что? Ты сбежал из госпиталя? – ахнул Мак, передавая Диего свой чемодан.
– Ага. Я ещё не забыл, как нас трясла контрразведка после рейда в лесу Дронера. Но я тогда был рядом со своими ребятами, а ты сидел перед следователем один... беременный... Да я чуть с ума не сошёл!.. Диего, сделай-ка нам чайку.
– Сейчас.
– Ты не забыл, что должен говорить?
– Я помню. – Диего отнёс чемодан Мака в спальню Аарона и вернулся. – Надеюсь, твой план сработает, и тебе не припаяют обвинение в неблагонадёжности. Вот только как ты собираешься объясняться с роднёй?
– Прямо и откровенно. После того цирка, что я устроил в столовой, Людовику нужно время, чтобы придти в себя и подобрать слова, чтобы вправить мне мозги. Ещё он будет выяснять, как я умудрился сбежать из госпиталя, как вёл себя там...
– Ты и там буянил? – Диего восхищённо уставился на друга.
– Ну... скажем так – я попытался отыграть не до конца пришедшего в себя солдата. Поскольку мне реально тогда мозги перетряхнуло, а мозг – предмет пока ещё тёмный и непредсказуемый, всё спишут на посттравмат и контузию. А пока всё это тянется, я и Мак должны пожениться как можно скорее, чтобы потом не имело смысла давать задний ход. Поскольку Мак уже беременный, распишут нас быстро. Свидетелем будешь ты, и это не обсуждается! – Диего польщённо заалел. – Потом мы съездим в имение Бейли, и там я прямым текстом всё выскажу. Выносить сор из избы Людовик не будет. Тем более, что у них ещё Глен есть.
Мак растерянно слушал их разговор, беспомощно открывая и закрывая рот. Наконец слова нашлись.
– Так это всё было притворство???
– От начала и до конца. Кроме твоей течки и моего предложения. – Аарон обнял жениха. – Я действительно люблю тебя, Мак, и хочу, чтобы ты был со мной. Хочу растить с тобой нашего сына. Если хочешь, то можешь не брать мою фамилию во время регистрации. Если ты захочешь после декрета вернуться на службу, то я сам помогу тебе восстановить форму, а Диего будет присматривать за нашими детьми, пока мы на службе...
– Детьми? Я не ослышался?
– Нет, не ослышался. – Аарон ласково поцеловал метку на шее, а потом рубец на левой ладони. – У нас будет столько детей, сколько ты захочешь. Именно ты. Я знаю, что ты высоко ценишь свою свободу и независимость, и не собираюсь тебя ущемлять ни в чём. Мы были равны в бою. И будем равны в браке. Я ещё Френсису говорил, что хочу сломать эту проклятую традицию – лишать детей пап-омег – и создать новую. Я не хочу, чтобы мои дети страдали так же, как когда-то я и Дэнвер, мой брат.
– Это... который пропал без вести?
– Да. Сегодня же вечером я расскажу тебе всё, чтобы ты окончательно поверил мне. А в ближайшие несколько дней нам предстоит немного повоевать, чтобы потом жить спокойно.
Мак нахмурился и бросил короткий взгляд на всё ещё стоящего рядом Диего.
– А Диего? Что будет с ним?
– Останется с нами, я же сказал.
– Решил обзавестись гаремом?
Диего на это только рассмеялся.
– Мак, какой же ты недоверчивый... Да Аарон даже во время течки меня не трогал, когда во время первой ночной вспышки рядом сидел! Я не знаю почему, но мои феромоны его абсолютно не волнуют. С тех пор, как ты появился на базе, он не спал ни с кем – просто не может.
– Ты... – Мак возмущённо повернулся к жениху. – Ты же сказал...
– Пришлось соврать, – смущённо признался альфа. – А как бы я тебе это объяснил? Я сам до сих пор ничего не понимаю.
– Так твой запах за дверью, когда я сидел с Диего, мне не померещился?
– Нет. Я потому и попросил тебя присмотреть за Диего, чтобы попробовать сократить дистанцию между нами. Я никуда не уходил, чтобы быть ближе к тебе. Если бы я мог, то был бы с вами от начала и до конца. Если не веришь, то можешь убедиться в этом сам, когда у Диего будет очередная течка.
Омега только за голову схватился.
– С ума сойти можно...
– Вот я и сошёл. А теперь идём на кухню. Я уже не просто чаю хочу, а пожрать как следует.
– Ты же только-только из столовой, – фыркнул Диего.
– Можно подумать, у меня было время на еду. Ставь чайник, а я в холодильнике пошуршу.
Мак только головой помотал.
– Боги, куда я попал? В этой квартире есть хотя бы один адекватный человек?
– А себя ты адекватным не считаешь? – улыбнулся денщик.
– Уже нет, раз согласился на этот сумасшедший дом.
– ...а это Томас, наш садовник. Всегда позволял мне срывать самые первые яблоки, когда захочется.
Аарон с гордостью показывал Маку фотографии своих омег, которые помогли ему не потерять себя. Диего тоже сидел рядом и смотрел на снимки.
– А этот старик?
– Оливер, уборщик из кадетки. Когда папа ушёл, мне было очень плохо. Именно Оливер расшевелил меня, поддержал. Мы часто по вечерам чай пили, он мне что-то рассказывал... А когда я уже закончил обучение в кадетском корпусе, он умер. Сердечный приступ. Я потом пробрался в отдел кадров и забрал эту фотографию.
– А это кто? – Мак ткнул пальцем в очередной снимок.
– Это Полли, мой первый. Именно он учил меня, как надо быть добрым в постели с омегой. Нам было очень хорошо вместе. А потом он получил ребёнка от нашего нового шофёра, они поженились...
– Ты... любил Полли? – отвёл глаза Мак.
– Если честно, то я до сих пор этого точно не знаю, – признался альфа. – Да, он был мне очень дорог, и я даже какое-то время мучился от того, что мы теперь не можем быть вместе, как раньше. От мысли, что малыш мог бы быть от меня, меня буквально разрывало на части... Потом всё прошло, я успокоился, да и Глеб оказался хорошим парнем. В том рейде, когда погиб Френсис, я встретил его – Глеб спас Риана, а потом, умирая, просил передать последние слова Полли. Так я узнал, что они примкнули к подполью и что у них родился ещё один ребёнок, которого они назвали Гаем.
– Френсис... – Мак взял в руки самую последнюю фотографию.
– Да. – Аарон с болью в глазах коснулся личика омеги на снимке. – Чистая и самотверженная душа. Я сразу решил, как только мне его впихнули, что не буду его трогать против воли. Через полгода Френсис признался мне в любви, мы начали жить... Я долго считал, что его влюблённость – от благодарности за доброе отношение, всерьёз не воспринимал, но Френсис и не настаивал на взаимности. В том проклятом рейде я впервые подумал, что, возможно, ошибаюсь, и решил жениться. Нам с Френсисом было хорошо вместе, он любил меня... Я уже начал думать, как оградить его от папиной участи... и он погиб.
