Текст книги "Стражи Флорении(СИ)"

Автор книги: Ольга Зимовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

– Ладно, можешь закрывать, – это уже было сказано Вэйну.

Арон благодарно вздохнул. И тут я поняла.

– Ты что, решил, что я одержимая?

Я конечно не подарок, но мало похожу на безумца, жаждущего разрушения. Особенно если сравнивать с некоторыми знакомыми личностями.

– О, а ты знаешь об одержимых? – оживился мужчина. – Откуда, интересно, ведь Совет это так тщательно скрывает?

Я прикусила язык.

– У нас о них все знают, – это была даже почти не ложь. Хотя и не все понимали под этим словом то же, что принято здесь.

– Откуда ты? – Вэйн скрутил цепочку и, сунув обратно в карман, вытер со лба капли пота. Выглядел он слегка измотанным.

– Из очень далекого места... – я вздохнула. – Я не из этого мира.

Фрида же, вроде, уже говорила. Или они нам не поверили?

– О, вы с подругой путешествуйте по другим мирам? – обрадовался Арон.

Точно не поверили.

– Нет. Честно говоря, я вообще не представляю, как мы тут оказались.

Я пожала плечами, не зная, что ещё добавить. Говорить о том, что в нашем родном мире мои собеседники являлись всего лишь книжными персонажами, раньше времени не хотелось. Кто же в такое поверит? А приводить в доказательство какие-то неизвестные широкой публике подробности их жизни было бы не слишком разумно. Мало ли как тут все обернется. А больше никакими секретными сведениями я не обладала.

– Ты довольно спокойно на все реагируешь для того, кто не понимает, что происходит, – сухо заметил Берт.

Он мне нисколечко не верил. Справедливо, конечно, но все равно обидно.

– А лучше бы я билась о землю головой в истерике, проклиная свою горькую судьбу?

Ответом он меня не удостоил, решив, что и так убил порядочно своего драгоценного времени. Арон примиряюще улыбнулся и последовал за демонстративно удаляющимся мужчиной. Мне ничего не оставалось, как пойти за ними. Не хватало ещё тут заблудиться.

Правда, спустя пару минут меня ждало разочарование: направлялись мы явно не обратно в замок, белые башенки которого зефирными палочками высились позади. Даже не разглядеть толком из-за этой спешки.

– А куда мы идем? – осторожно поинтересовалась я у Арона, который был всё же более вменяемым, но он лишь беззаботно пожал плечами, забавно поморщив нос.

Сочные кленовые листья приветливо шелестели над головой, деревья относились ко мне явно дружелюбнее здешних обитателей. У нас дома весна толком ещё не началась. Пару раз подтаяло, но потом спохватившаяся зима замела улицы сугробами вдвое выше предыдущего, отстаивая свои права. Сложно сказать, какое время года было здесь. Климат во Флорении мягкий – самые лютые морозы минус пятнадцать градусов, весна ранняя и быстрая, осень долгая. Так что пышная растительность могла означать как пятое апреля, так и пятнадцатое августа. Я решила, что пока буду придерживаться своего родного времяисчисления.

Все же беготня по лесу меня порядком вымотала. Ладно бы рядом с замком ходили – там хоть есть на что посмотреть, а деревьев я и дома порядком навидалась. Ноги, не привыкшие к жестоким пыткам отсутствием обуви, болели ужасно, хорошо, что иногда мы все же выбирались на нормальные каменные дорожки. Проклиная все на свете и некоторых неуемных типов в частности, я продолжала упорно топать, высматривая места почище, чтобы пристроить настрадавшиеся пятки. Спасибо Вэйну, который периодически оглядывался и замедлял шаг, когда я начинала совсем уж отставать. Наконец заряд от укола жареной птицы закончился, и наш хмурый предводитель остановился, выбравшись на нормальную дорогу.

– Ты что тут делаешь? – радушно поприветствовали меня, когда я со страшными хрипами, которым позавидовала бы любая нечисть, вывалилась из кустов.

– Вас преследую, – многочасовая прогулка по лесу не сделала меня более доброжелательной. – Придумываю планы изощренной мести. Черт, куда я ещё могу пойти? Я тут больше ничего и никого не знаю!

Меня обдали презрением и больше не замечали. Я радостно плюхнулась на землю и привалилась к ближайшему дереву. Благодать. Птички поют, солнышко светит, идти никуда не надо. Что ещё нужно для счастья? Берт переговаривался с Ароном в паре шагов от меня, нарочно перейдя на непонятный язык. Знаю, что нарочно, вон рожа какая мерзкая. Переговоры закончились, и оба с сомнением на меня уставились.

– Я её провожу, – вздохнул Вэйн, заставив своего друга недовольно скривиться.

– Шпашибо, – искренне поблагодарила я, с кряхтением поднимаясь.

Оба мужчины смотрели на это действо с садистским интересом. Как дети на перевернутого на спину жука. Сможет он сам спастись или так и помрет от безысходности?

– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался Арон, когда я все же выпрямилась.

– Ужасно, – честно призналась.

Не считая объяснимой боли в ногах, у меня ещё почему-то начинала кружиться голова. Может, это такая акклиматизация?

– Ладно, пойдем, – велел он, убедившись, что я могу идти самостоятельно. И неспешно затопал по направлению к замку, напоследок перебросившись парой непонятных фраз с Бертом.

Погода была облачная. Пышные островные громадины медленно пересекали небо. Белые замковые башенки, чуть розоватые в свете уже клонящегося солнца, вырастали из них, словно часть дивной облачной страны, увитые ажурными каменными кружевами – совершенно бессмысленная конструкция, но очень красиво. Ещё большее ощущение сказочности добавляли кроны деревьев, скрывавшие основание замка.

– В вашем мире много одержимых? – вдруг спросил Арон, отчего я чуть не споткнулась. Спросил совершенно спокойно, но за этим явно крылось что-то ещё.

– Ну, я ни одного не видела, – слегка слукавила я: бабка Петунья, работавшая вахтершей в моем университете, явно была одной из них.

– Хм... – глубокомысленно заключил мой собеседник и погрузился в размышления. Судя по всему не самые веселые.

– Да чего вы все нервные такие? Что у вас тут происходит?

Арон улыбнулся, изобразив на своем лице непередаваемую смесь иронии и угрозы, и я послушно заткнулась.

– Вы нам совсем не верите, – пожаловалась я спустя пару минут, не выдержав отягощающего молчания.

– Трудно верить кому-то, кто даже свое имя не называет, – усмехнулся Вэйн.

– Анфиса, – растерянно остановилась я, как-то совершенно позабыла, что все ещё не назвала своего имени, – Воронцева Анфиса Сергеевна. Из России. Не думаю, что это вам чем-то поможет.

Я пожала плечами. Арон остановился, обдумывая, верить мне или нет. В их мире России не было, и вряд ли где-то жил человек с подобным именем.

Треньканье цикадок заполняло тишину, повисшую между нами. Я болтала ногой, собирая пыль носком, и без того уже походившим на земляной ком, терпеливо ожидая своей участи. Участь не торопилась. Я её не подгоняла. Солнце мазнуло мне по щеке последним лучом и стыдливо скрылось за могучим боком кучевого облака, не желая принимать участие в моей нелегкой судьбе. Пауза явно затягивалась.

Прервалось молчание неожиданно и вовсе не тем, кого я ожидала услышать. Цикадки в ужасе замолчали, поспешно прячась от страшного чудовища, чьи изысканные ругательства и топот были слышны из-за ближайшего поворота. Минуту спустя вслед за музыкальным вступлением оттуда вынырнул Райан Фалькон во всем своем великолепии, ведя перед собой за вывернутую руку мою беспечную подругу. Даже не представляю, из какой адской норы она выудила Райана, но он явно не хотел её покидать. Фрида шипела и вертелась, как пойманная за шкирку волчица – стоит на минуту ослабить хватку, и она оттяпает тебе ногу. К несчастью для неё, Райан в своих силах был полностью уверен и расслабляться не собирался.

– Забери это, – вместо приветствия велел он Арону, толкнув к нему Фриду. Та тут же извернулась и послала своему конвоиру гневный взгляд, приправив витиеватым ругательством.

– Снова ваши странные игры? – почему-то обрадовался Вэйн.

– Работать мешает, – констатировал Фалькон и изволил удалиться.

Фрида проводила его уничижительным взором, после чего поправила платье, пригладила волосы и, гордо вскинув подбородок заявила:

– Мерзавец!

И пошла прочь с грацией кошки, застигнутой на столе, уплетая хозяйский обед, и спрыгнувшей оттуда с таким видом, словно это она делает жалким людишкам одолжение.

– Фрида, ты куда? – на всякий случай уточнила я, не больно-то желая знать правду. Меньше знаешь – крепче спишь, а отговорить её, если она уже что-то решила, всё равно было невозможно.

– У меня осталось незаконченное дело, – решительно бросила она, осторожно выглядывая, прежде чем повернуть.

Я вздохнула.

– А ты разве не должен её остановить?

– Нет, – Вйэн в с наслаждением потянулся, – им, похоже весло. А ты не хочешь поиграть?

– Нет, спасибо, – отвергла я столь любезное предложение, на всякий случай, отходя на пару шагов. – Я хочу сесть и предаться эскапизму.

– Ух, ты! Это так в вашем мире принято?

– Нет, – я покрутилась вокруг привлекшей меня коряги, но сесть на неё не посчастливилось, так за ней обнаружился огромный муравейник. – Я чувствую, что вулкан по имени "Фрида" вот-вот взорвется, и вся лава, как обычно, потечет к моему порогу.

– Она тебе так досаждает?

– Скорее делает мою жизнь интереснее. Просто мне нужно морально подготовиться.

– Давай я отведу тебя в более подходящее для этого место, – предложил Арон. – Вряд ли муравьи хорошие советчики.

Я согласно кивнула, и мы продолжили идти.

Общаться с Вэйном было на удивление легко, и это пугало. Являясь по натуре человеком замкнутым, я привыкла слушать, а не говорить. Причем, говорить я никого не заставляла. Люди почему-то сами приходили и начинали рассказывать о своих проблемах. С Ароном я опомнилась только когда выложила всю подноготную наших с Фридой отношений. Ничего криминального там, в общем-то, не было. Ничего примечательного тоже.

Познакомились мы девять лет назад, в музыкальной школе, которую Фрида, кстати, постоянно прогуливала. И ушла, в конце концов. И на удивление быстро сошлись, объединённые весьма сходными семейными проблемами и нестерпимым желанием поскорее сбежать из этого страшного мира, где тебя никто не любит и не понимает. Вспоминать свои подростковые претензии было стыдно и неловко, но собеседник делал такое понимающее лицо, что хотелось без утайки поведать обо всех пережитых глупостях.

Характер у Фридиной матери был едва ли не хуже, чем у моей. И после того, как их семья потеряла отца, он не улучшился. Пропасть между ними все расширялась, и ни одна из сторон не хотела идти на примирение. В лучшие дни они делали вид, что все в порядке, потом скандалили и опять делали вид, что все в порядке.

Моя семья, слава Богу, никого не теряла. Просто наши взгляды на жизнь все больше расходились с каждым днем. Царил в нашей семье непреложный матриархат. Сколько я ни пыталась объяснять маме свою точку зрения, она просто не хотела меня понимать. И мне приходилось терпеть и подстраиваться под её стиль жизни.

С Фридой мы, напротив, все больше приходили к одинаковым выводам. Далеко не на все вещи, разумеется, мы смотрели одинаково, но мы учились понимать друг друга и поддерживать по мере сил. В каком-то смысле мы были друг другу гораздо большей семьёй.

Вэйн коротко усмехнулся самому себе на мое заявление. Он не понаслышке знал, как дружба становится намного важнее кровных уз. Я замолчала. Из моего рассказа выходило, будто я жалуюсь, и мне это совершенно не нравилось. Да, у меня были проблемы и детские душевные травмы, но не больше, чем у любого человека. Точно не больше, чем у Флоренийских Стражей.

– Как ты это делаешь? – не выдержала я.

– Что? – уточнил мой собеседник, хотя явно понял вопрос.

– Как ты заставляешь меня говорить о том, о чем я говорить совершенно не хочу? Вообще кому-либо?

– Я тебя разве заставлял? – засмеялся Арон. Но, помолчав, все-таки добавил, – все как раз наоборот. Люди говорят то, что хотят сказать. Просто им редко попадается толковый слушатель.

Я наградила его удивленным взглядом, разбавленным благодарностью. Не думала, что он мне ответит.

– Откровенность за откровенность, – юноша остановился и кивнул в сторону узорчатой замковой двери.

На ней некое существо, нечто среднее между львом и лошадью с волчьими лапами, встав на дыбы, приветливо скалилось гостям выщербленной пастью, напрочь отбивая желание тут гостить. Жуткая фигура обиженного природой уродца на удивление гармонично смотрелась среди окружавших её вьющихся цветов.

– Пройдешь через холл прямо, – стал наставлять меня Арон, – поднимешься по лестнице и повернешь направо, за третьей слева дверью спуск – там упрешься в стену, спросишь Мирану, она тебя разместит куда-нибудь.

Я кивала с умным видом и честно пыталась запомнить все инструкции, хотя лично для меня было очевидно, что с моим топографическим кретинизмом, хорошо, если я смогу выполнить первый пункт – то есть, пойти прямо и найти ту лестницу, которая нужна. И, разумеется, я тут же забыла, куда и когда надо было поворачивать. Вэйн, не подозревая о моей вечно борьбе с окружающим пространством, посчитал свою задачу выполненной и удалился. К тому же ему позвонил Бертрам, его крики были весьма хорошо слышны ещё минут десять.

Как ни странно, но с первым пунктом я справилась успешно. Хотя, в том было мало моей заслуги. Из высокого холла, с витым черно-белым узором на полу, вело три широких дверных проема – по одному на каждую стену, не считая главных вход, через который я пришла. Лестница начиналась сразу же за центральным и затем ветвилась. Я послушно свернула направо, и тут включился мой кретинизм. Вроде бы, свернуть надо было за третью дверь, вроде бы до трех я считать умею. Мне удалось даже отыскать спуск, но тупик упорно не желал появляться. Лестница же все никак не кончалась, грозя довести до центра земли. Наконец, когда она одумалась, её место занял длинный узкий коридор. Никакие тупики тут даже мимоходом не пробегали. Окончательно убедившись, что иду не туда, я решила вернуться к началу пути. Тут меня поджидал сюрприз, поднявшись немного по лестнице, я таки уперлась в тупик. Вряд ли это был именно тот, о котором говорил Вэйн. Не то, чтобы меня это сильно удивило (случалось и не такое), но не обрадовало уж точно. Пришлось искать обходные пути. Пока я плутала в бесконечных спусках-подъемах и нескончаемых поворотах, совсем стемнело. Бродить в одиночку по коридорам стало жутковато. Свет на втором этаже отсутствовал, или его пока просто не включили, и до сих пор я не встретила никого живого, так что замок напоминал скорее каменный склеп. Смазанные блики на стенах из узких створчатых окон этому весьма способствовали. Каким-то чудом, мне удалось выбраться на лестницу, ведущую в холл. Я решила выйти наружу и подождать кого-нибудь живого там.

Кто-нибудь живой встретился немного раньше. Только я спустилась с лестницы, мне под ноги что-то упало и со звоном отлетело в сторону. Я не без содрогания подняла небольшой кинжал с костяной рукоятью и посмотрела наверх. Хозяин кинжала восседал на люстре и раскачивался, от чего она тревожно звенела.

– Какая интересная дюймовочка попалась, – прошелестел голос из под низкого капюшона и разразился смехом, похожим на шуршание осенних листьев.

Сбоку от меня звякнул ещё один кинжал.

– Нехорошо вот так на люстре висеть словно Маугли, – зачем-то усложнила я ситуацию. – Упадет же.

Главным образом мне было жалко люстру, она была явно старая и аналогов не имела.

– А Хьюго никто не указ, – гордо сообщил мне капюшон. – Хьюго сам устанавливает правила.

В этот раз звякнуло уже дважды.

– И каковы правила?

– О, всё просто, – из под ткани блеснула безумная улыбка. – Если есть коридор, то должен быть и выход.

Рядом стукнулись ещё два лезвия. Проклятье. Я вовсе не горела желанием играть в его глупые загадки. Если я правильно помню, за неверный ответ Хьюго лишал игроков части тела или органов. Мне были дороги все части меня.

– Если это выход, то он куда-то ведёт, – поддержала я игру, просто чтобы потянуть время.

Хьюго очень не любил, когда его игнорировали. А мне еще повезло, что я знала, как отвечать, нормальные люди обычно терялись и получали лезвием в живот.

– Возможно, – один стук слева, – все зависит от того, куда ты хочешь попасть, – два стука справа.

Точность повышалась с каждым новым броском.

Черт, как же это раздражало! Какой коридор? Какой выход? Я весь день была на нервах и чудовищно устала. Единственное, чего я хотела в данный момент – угол, в котором можно безопасно просидеть до завтрашнего утра. И уж точно не было настроения разгадывать дурацкие загадки начинающего маньяка. И вот, когда я в конец разозлилась, я вдруг вспомнила. "Если есть коридор, то должен быть и выход" – эти слова Магнус сказал Алену и компании, когда они впервые прыгали в Колодец Желаний и должны были очутиться в другом мире. Да уж, все так просто, если заранее знаешь, о чем речь.

– Это Колодец Желаний, да? – от радостной догадки, я даже перестала ему подыгрывать и говорить правильными фразами.

Хьюго замер с занесенным лезвием. И все-таки метнул его.

– Скучно, – вынес он вердикт, – слишком быстро.

И, похоже, хотел ещё что-то спросить, но тут нас обоих отвлек жуткий грохот, будто разом обвалилась пара сотен металлических банок. Шум шёл с улицы, и мы непроизвольно повернули головы к двери. Пару минут стояла тишина, затем грохот повторился, но уже немного глуше. А спустя ещё пару минут, в дверь резво вбежала, гаденько хихикая – кто бы мог подумать! – моя потерянная подруга. Похоже, она закончила свои дела. Я честно попыталась изобразить радость на лице, от нашего воссоединения, однако обстоятельства, при которых это произошло, мне несколько помешали.

– Вот ты где! – подскочила ко мне Фрида. Вот, кто при любых обстоятельствах наслаждается жизнью, – чего с такой противной рожей тут торчишь?

– Да вот думаю, во что нам выльется твой очередной подвиг. Что ты опять натворила?

В том, что жуткий грохот был делом рук Фриды, я даже не сомневалась. А возобновившийся гадкий смех и ехидный прищур утвердили и усилили мои опасения.

– Я взорвала лабораторию Райана! – заговорщицким шепотом поведала она мне.

Какое-то время я просто молчала, не в силах что-то сказать.

– У Райана есть лаборатория? – всё же удивилась я.

– Уже нет! – весело махнула блондинка.

– И... что ты с ней сделала?

Фрида прямо засияла, явно намереваясь в красочных подробностях описать свою великую победу. Но не успела, потому что ещё один присутствующий в комнате человек поспешил напомнить о своём присутствии.

– Это что? – презрительно подняла она рукоятку двумя пальцами и посмотрела на люстру, которая довольно раскачивалась.

– Ещё одна интересная дюймовочка, – довольно констатировала люстра.

– Это Хьюго, – на всякий случай уточнила я, стараясь говорить потише, – играет тут в свои жуткие игры. Ну, помнишь, с отрезанием конечностей?

– Помню, – сердито кивнула Фрида, – дурацкая игра. И нечего тут в людей чем попало кидаться! Не видишь, мы разговариваем! – рыкнула она на Хьюго, в довершение метнув в него собственный кинжал.

Разумеется, она даже до люстры не докинула, но парень все равно пришел в восторг и принялся увлеченно в неё кидаться. Фрида, не менее увлечённо, подбирала не попавшие в неё снаряды и кидала их обратно. Парочка ненормальных. Я решила оставить их в счастливом обществе друг друга, но, как оказалось, про меня никто не забыл. Стоило сделать шаг в сторону, как передо мной предупреждающе звякнуло. Намёк был понят, пришлось остаться. Но заскучать мне не дали.

– Фрида! – голос Арона достиг нас раньше, чем он сам вошел внутрь и удивленно замер на пороге.

Фрида к нему даже не повернулась, зато Хьюго поприветствовал в свойственной манере. Я, наконец, заметила, что он даже не лазит никуда за своими кинжалами. Просто замахивается, и рукоять оказывается уже у него в ладони. Приспособления какие-то специальные у него на руках, что ли? За этим балахоном не поймёшь.

– Хью! – обратил своё внимание Вэйн к радостно шуршащей люстре. – А ты почему здесь?

Люстра ответила ему звоном металла о пол.

– Ты же должен был идти в Тень, – нахмурился Вэйн.

– Этот патлатый волчара нас бросил, и Хьюго стало скучно, – пожаловалась люстра.

– Ясно, – вздохнул Арон, вынимая полуторный клинок.

Он таскал с собой меч! А я даже не заметила. Странный такой: шириной не больше катаны, но обоюдоострый. Больше похожий на кинжал-переросток. И ловко отбиваясь им, затопал почему-то в мою сторону.

– Анфиса! – преувеличенно бодро окликнули меня, и начало мне уже не понравилось. – А ты что тут делаешь?

– Гуляю, – не смогла я признаться в том, что заблудилась, хотя это было очевидно. – А ты разве не должен в ту сторону смотреть? – кивнула я на точку запуска.

– Ничего, – улыбнулся Вэйн, – он это не всерьёз.

– Ага, но, может, ты его все-таки успокоишь?

По хитро загоревшимся глазам Арона я поняла, что попалась. Именно этого вопроса от меня и ждали. И ответ мне явно не понравится.

– Есть только один человек, способный его успокоить, – наигранно вздохнул Вэйн.

Я сочувственно кивнула и, делая вид, что не понимаю, чего от меня ждут, уставилась в противоположную сторону.

– Может, ты позовёшь Бертрама? – поинтересовался он, так ничего от меня и не дождавшись.

Я продолжала изображать изваяние.

– Анфиса!

– А, может, не надо? – я все же обернулась.

И тут же пожалела. Потому что Арон посмотрел на меня так, что я захотела утопиться в болоте. Причем, немедленно и не сходя с места.

– Черт! Ну, почему я?

– Я могу сам за ним сходить, если ты хочешь тут остаться, – предложил он, невинно глядя в потолок.

Нет, это идея определенно была плохой. Пока что Хьюго меня не трогал, отвлекшись на Вэйна, но кто знает, что взбредет этому люстролазу в голову, если Арон уйдет. Я перевела взгляд надежды на Фриду, но она была так взбудоражена, что этот вариант тоже отпадал.

– Да я даже не знаю где он! – сказала я, понимая, что этой фразой признала своё поражение.

– Он у себя в комнате. Второй этаж, третья дверь направо по коридору, – с готовностью отчеканил Вэйн.

– Ну, не хочу я к нему идти! – решилась я на чистосердечное признание. – Я его боюсь! Он страшный. И меня ненавидит.

– Что за глупость? – искренне удивился мой собеседник. "Он всех ненавидит" – читалось в лукавом взгляде.

– В нашу последнюю и единственную встречу он смотрел на меня, как на дохлую кошку! А обращался и того хуже.

– А! – улыбнулся Арон и засиял, словно начищенный чайник, – он просто такой человек.

И видимо это должно было все решить. Как же меня это раздражает.

– Анфиса, если ты не поторопишься, нам, и вправду, придётся туго, – обернулся Вэйн к не на шутку расшумевшейся люстре, раскачивающейся, будто во время шторма, и только чудом ещё не упавшей.

– Чёрт с тобой! Но ты будешь мне должен! – развернулась я к лестнице, искренне надеясь, что с моим кретинизмом всё равно не найду нужную комнату.

К несчастью, кретинизм меня подвёл. Комнату я нашла сразу, хотя была она довольно далеко. Правда, за дверью было тихо, так что я не теряла надежды, что комната всё же не та. Для успокоения совести я постучала дважды и потолклась под дверью минут двадцать. И когда я счастливая собралась, с полной уверенностью, что мне не ответят, постучать в третий раз, дверь всё же распахнулась. И стало ясно, почему мне не отвечали сразу. Бертрам, похоже, принимал душ. И, похоже, считал, что всё ещё в нём находится, потому что не соизволил натянуть даже полотенце. Я так и застыла с занесённым кулаком, не зная как на это реагировать, пока хозяин комнаты довольно резко не поинтересовался, с какой стати я тут скребусь, как приблудная кошка.

– Там это... – от шока я даже безропотно проглотила кошку. Ну хоть приблудная, а не дохлая, хотя я почти угадала. – Там Арон... То есть, Хьюго на люстру залез. Арон просил тебя позвать, – все же выдала я какую-то дельную информацию.

Бертрам молчал и, кажется, не шевелился, даже ни один мускул на лице не дрогнул. Я тоже молчала, не зная, как на это реагировать. Ему вообще было хоть какое-то дело до того, что я сказала? Зачем тогда было вообще меня сюда посылать?

– Ты не одержимая, ты озабоченная, – вынес он вердикт и захлопнул дверь.

Ох, если бы у меня было безумия на грамм побольше, как у Фриды, я бы его придушила! Я даже руку занесла, чувствуя, как щёки предательски пылают. Ну, да, не каждый день я вижу перед собой голого мужчину. Да ещё на столь близком расстоянии. Есть от чего смутиться. А как я должна была на это реагировать? Сказать, что у него отличный портной? А этот ещё и издевается.

Этот возник в коридоре, спустя пару минут, когда от безысходности и злости я решила запинать местный плинтус. Пришлось сделать вид, что я просто была несказанно очарована этим чудом местной архитектуры. Берт протопал вперёд и многозначительно оглянулся. Я поплелась следом, попутно отметив, что гардероб его дополнился только штанами, даже ботинки не одел. Штаны, кстати, были кожаные. Хорошо, что Фриды тут нет, а то уж она-то бы всё прокомментировала.

– Где Хьюго?

– В холле, – выдавила я, старательно пялясь себе под ноги. Так, что чуть не пропустила, как мы дошли до лестницы.

Битва была в разгаре. Арон успел скинуть пиджак и закатать рукава рубашки и теперь прыгал перед люстрой, держа почему-то меч нарочито небрежно, словно только что подобранную палку, но неизменно отбивая все удары. За Фридой я особых изменений не заметила, разве что выглядела подуставшей, и волосы совсем растрепались. Слава Богу, что она ни в кого не попадала, хотя и очень старалась. Странно, за всё время, что меня не было, пол уже должен быть усеян кинжалами, как осенними листьями. Их, однако, лежало не так уж много. Я присмотрелась и поняла, что после того, как Фрида поднимала их и повторно бросала, они просто исчезали. Жуть какая.

– Хьюго! – сердито окликнул Бертрам разбуянившуюся люстру, ловко преодолевая лестницу в два прыжка, и его вопль совпал с радостным воскликом Вэйна. – А ну, слезай оттуда, фьёрцин!

Не уверена, что хочу знать значение последнего слова. Хьюго, однако, слазить не спешил. Сидел себе наверху и канючил, что ему скучно и что-то о том, какой Бертрам злодей.

– Слезай немедленно или я тебя сам сниму вместе с этой чёртовой люстрой!

Берт умел орать так, что стекла тряслись. Или, как в данном случае, украшения на люстре. Хьюго замер и даже кидаться перестал. Видимо, угроза была реальна. Но ответить ничего не успел, потому что сюрпризы на вечер ещё не закончились. Входная дверь с грохотом отлетела, и публике предстал Райан, разъярённый, как тысяча злобных ос.

– Ты! – сощурился он, глядя на Фриду.

Та пискнула, быстро перебежала за спины Арона и Берта и показала Райану язык. Глупее она ничего сделать не могла.

– Райан, что случилось? – попытался вмешаться Арон, все ещё сжимая рукоятку меча.

Зря, как оказалось, у Райана меч тоже был. И он не замедлил это продемонстрировать. Но дойти до Фриды он всё равно не успел, потому что дверь снова открылась. На этот раз вошли Ален с Враном. Ален огляделся и очень мягко поинтересовался:

– А что тут происходит? – хотя голос все же слегка дрогнул.

– Какого черта ты опять натворил, чудик? – фыркнул Вран в сторону Райана.

Фалькон посчитал, что отвечать ниже его достоинства, и только презрительно скривился. Но эта беседа тоже не пришла к логическому завершению. Дверь грохнула в третий раз, и в комнату важно шагнул черненький паренёк лет пятнадцати. Злобный и пугающий не меньше Райана.

– Вы, два... – обратился он явно к Бертраму и Хьюго, а дальше последовал громоздкий поток иностранной ругани.

После чего выяснилось, что у паренька меча нет, зато есть пистолет. И стреляет он, похоже, чем-то вроде лазера. На месте, откуда только что отскочил Берт, красовалось черное пятно и ровная дырочка, уходящая в неизвестность.

– А это ещё что за козявка? – вставила Фрида свои пять копеек, умудрившись в лучших традициях жанра попасть в момент полной тишины.

А дальше начался полный хаос. Сперва Райан вспомнил, что хотел убить Фриду, и попытался это осуществить.

– Если не уйдешь, тебе тоже голову сниму, – сообщил он вставшему на пути Арону.

– Ваши игры становятся опасными, – хохотнул Вэйн, похоже всё ещё надеясь на мирное разрешение проблемы.

Если бы он видел, какие вензеля вытворяла Фрида за его спиной, вряд ли был бы таким добрым.

Разъяренный паренёк тем временем стрелял во всё, что движется. Целился он в основном в Хьюго и Берта, но если замечал кого-то ещё, то и им прилетало. Бертрам и Вран пытались его остановить, но Вран то и дело порывался пойти и наорать на Райана, зачем – только ему понятно. Да и парнишка, казалось, вот-вот взорвётся, так что у них мало что получалось.

Ален просто стоял у двери и ждал, пока все успокоятся. Долго ждать, наверное, придется.

Зато люстра отрывалась вовсю. Теперь она раскачивалась по кругу и тревожно скрипела, не забывая, впрочем, забрасывать всех блестящими лезвиями.

– Праздник жизни, – буркнула я, – разве что одного психа не хватает.

Сцена словно только и ждала эту фразу. Воздух у подножия лестницы сгустился, изломился черной трещиной, и из неё в клубах черного же тумана вышагнула скорбная фигура юноши в белых перчатках.

– Что за люди, что за люди! – печально произнёс он. И его мягкий голос было хорошо слышно, не смотря на царящую вокруг какофонию. – Сами веселятся, и даже не подумали меня позвать!

– Твоей только рожи тут не хватало! – умудрился извернуться Вран.

– Пошёл вон! – выразился более лаконично Фалькон.

Фигура сокрушённо покачала головой и поцокала.

– А это что за прелестное создание? – вдруг увидел он рядом с собой Фриду.

Судя по выражению лица, Фрида собиралась в доступной форме объяснить всё, что думает о любителях всяческих созданий – она любое замечание касательно своей внешности считала домогательством. Но вовремя вспомнила о своих неприятностях, так что сделала, наверное, самую разумную вещь за весь вечер. Хотя и не очень приличную. С криком "Убивают!" побежала и спряталась ему за спину.

– Так ты теперь обижаешь прекрасных дам, Райан? Твой скверный характер становится всё хуже.

– Пошёл вон, Куолан, – сдержанно повторил Фалькон. – И не вздумай мне мешать.

– Как грубо! – притворно ужаснулся его собеседник и обернулся ровно настолько, чтобы видеть Фриду, но чтобы Райан до неё не дотянулся. – Леди, позвольте мне сегодня быть вашим рыцарем?

Взгляд Фриды яснее ясного говорил, что она бы позволила ему лежать в гробу, если бы не Фалькон, пышащий гневом в каких-то двух шагах, но он, казалось, этого не замечал.

Битва готовилась возобновиться, причем, с новым колоссальным размахом, и я поняла, что уже сыта этим балаганом.

– Фрида! – как можно громче крикнула, хотя вряд ли бы мне удалось перекрыть треск стен и скрип люстры. – Можешь оставаться здесь и пытаться убиться, а с меня хватит! Я ухожу!