Текст книги "Рожденная жить"

Автор книги: Ольга Соврикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

В дверь, тихонько постучав, зашел один из приехавших гостей, и прежде чем он начал говорить, я, открыв глаза и перебив няню, произнесла надменным, громким, каркающим голосом:

– Господин граф, неужели при дворе сейчас настолько распущенные нравы, что любой может ворваться в спальню к леди, не дождавшись разрешения?

Опешивший от моей нотации граф не сразу нашелся с ответом. Немного помолчав, он ответил:

– Извините меня, герцогиня, за нарушение правил приличия, просто в кабинете я не успел вручить вам подарок от короля, поэтому смиренно прошу вас принять его сейчас, – сказал он и протянул мне красивый футляр.

Впрочем, к кровати подходить он не стал. Тогда с нее встал Дан и, с поклоном взяв у графа подарок, передал его мне. Открыв заметно дрожащими руками крышку, я, повизгивая и изображая восторг, начала перебирать драгоценности, которые в нем находились. Оторваться от созерцания этого великолепия я смогла только спустя десять минут, и бедному графу пришлось ждать, пока я игралась. Глупо улыбаясь и по-прежнему источая восторг, я пообещала горячо поблагодарить дедушку за подарок лично, а графу сказала, что не смею его задерживать, и он может идти.

Граф, правда, попробовал спросить разрешения задать мне несколько вопросов, но неожиданно для него мои руки соскользнули с футляра, глаза закрылись, и из уголка губ показалась тоненькая струйка слюней. Изумленный гость замолчал на середине слова, а моя няня, невозмутимо промокнув платочком мне рот и убрав драгоценный подарок на прикроватную тумбочку, попросила всех выйти. Спрыгнув с кровати и не обращая на гостя внимания, мимо прошли дети, разговаривая о чем-то своем, поэтому ему тоже не оставалось ничего другого, как пойти на выход из моей комнаты и вернуться в свои апартаменты.

Больше в этот день гостей я не видела, а спустя полчаса ребята вернулись, и мы довольно весело провели время до ужина. Из-за моего «недомогания» поужинали мы в моих покоях. Затем прямо в комнате учительница по этикету провела с нами дополнительное занятие на тему «Поведение дворянских детей в быту и на прогулке».

Наконец-то этот день закончился.

Старший из прибывших гостей

Король столь поспешно отправил нас в эту поездку, что мы толком не успели собраться. Нам было дано задание: привезти дочь герцога де Мелвела ко двору. Единственное, что мы знали о ней, – девочке десять лет.

Как далеко, оказывается, находятся владения герцога. Проделав всю дорогу верхом, мы просто мечтали наконец-то добраться до места и отдохнуть в нормальных условиях, на мягких кроватях и забыть как страшный сон ночевки в придорожных трактирах на жестком ложе, да еще и вместе с клопами!

Отправляясь в путь по приказу короля, никто из нас не подозревал, с какими трудностями нам придется столкнуться. Во-первых, уставших с дороги, нас долго не пускали в замок. Правда, потом предоставили шикарные апартаменты. Во-вторых, сам герцог оказался надменным вельможей, который уверен, что все должны склоняться перед ним. Если говорить о нас, то мы уже отвыкли от такого обращения. Являясь приближенными короля, мы привыкли, что перед нами все заискивают и гнут спины. А здесь о нас просто вытерли ноги. Нам дали понять, что, несмотря на все верительные грамоты короля, мы здесь никто и звать нас никак. В-третьих – его дочь. О ней нужно говорить отдельно.

Эта бледная, невзрачная, с противным визгливым голосом девочка выказала брезгливое презрение, только взглянув в нашу сторону. А уж когда она заговорила, то я с трудом удержался от пощечины! Любого другого ребенка за такое обращение к нам, вельможам, только по моему желанию выпороли бы розгами. Здесь же мне пришлось встать и изображать почтение и уважение. Только сейчас я осознал, что этот несносный ребенок не только действительно является герцогиней, но она еще и внучка короля, которого привычно называет дедушкой. Значит, никто из нас не может притронуться к ней и пальцем.

Боже мой! Мы с трудом дождались окончания встречи с «ангелочком» герцога. А ведь мне еще нужно было вручить ей подарок короля.

Как я был зол и шокирован спустя час. Этот ребенок досконально знает этикет только в вопросах своих привилегий и прав. Восхитившись подарком, она даже не подумала поблагодарить меня за его доставку, а просто выставила вон. Мне очень нужно было задать ей некоторые вопросы, но она просто отключилась, и, судя по тому, что няня не стала нервничать по этому поводу, к этому все привыкли!

Пришлось просто удалиться. Еще меня поразило, что дети, составляющие ее свиту, даже не подумали меня поприветствовать, а просто вышли, не обращая на меня внимания. Нужно узнать о них побольше, ведь, говоря про достойное сопровождение доченьки, герцог имел в виду не только слуг, но и ее свиту. Получается, нам придется возиться не с одним ребенком, а с четырьмя.

Боже мой! Боже мой! Прошло всего два дня, как мы находимся в замке, но уже сейчас мне хочется сбежать отсюда. Еще один такой день, и я буду готов уйти даже пешком.

Утро следующего дня началось очень рано. Устав после длительного путешествия верхом, мы все собирались поваляться и понежиться в постелях подольше. Но, похоже, наши мечты никого не интересовали.

Ангелочек герцога, по всей видимости, выспалась и приступила к наведению порядка в замке. Если судить по визгу, то сначала ей помешала горничная, наводившая порядок в галерее, затем ей понадобился лекарь, ведь у нее, кажется, вскочил прыщик. Затем она распекала тупицу-лекаря, так живописно описывая его преступление, что мне стало жалко бедолагу. Он, видите ли, не видит прыщика. Пришлось вставать. Затем, направляясь на завтрак мимо малой столовой, мы стали свидетелями истерики по поводу неправильно подвинутого стула. Пораженные силой негодования, звучавшего в голосе «малютки», мы приостановились и наблюдали за тем, как она с полной уверенностью поучает всех взрослых, сидящих за столом. Главное, никто и не подумал сделать ей замечание, напротив, все подчинялись ее капризам. Под конец завтрака на пол полетели столовые приборы, видите ли, лакей не с той стороны подал пирожное! Стоять в дверях дальше незамеченными было невозможно, и мы пошли на свой завтрак.

За столом мы попытались рассказать герцогу об уведенном, но он отмахнулся от нас, пояснив, что его Айвенлин хозяйка в своем доме и здесь, как, впрочем, и везде, все будут обращать внимание только на ее желания.

После трапезы герцог повел нас знакомиться со свитой герцогини. Еще в то время, когда мы собирались в поездку, к нам подошла графиня Ринвел и попросила узнать, как живется в замке ее падчерице, поэтому вчера я обратил внимание на прелестную рыжую малышку с зелеными глазами и дал себе слово познакомиться с ней поближе.

Пока шли, мы стали свидетелями неприятной сцены. Няня, провожая детей в гостиную, попыталась забрать у рыженькой малышки куклу. Вы не поверите, что тут началось! Стоило ей только взять куклу из рук графини, как та заверещала диким голосом на весь коридор. Мы, вздрогнув, поразились сначала силе ее голоса, а затем с удивлением увидели, как, упав на пол, ребенок начал биться в истерике, стучать ногами и руками, срывать с платья бантики и бусинки, не переставая пронзительно орать.

В этой ситуации меня опять поразил герцог. Присев возле маленькой истерички, он просто протянул к ней руки. Тут же замолчав, это недоразумение встала и бросилась ему в объятия. Обнимая девчушку и вытирая ей слезы собственным платком, он спокойно спрашивал, кто обидел его ангела. Затем герцог велел няне отдать куклу и, поднявшись, погладил ребенка по голове. Посчитав инцидент исчерпанным, он спокойно пригласил нас проследовать в гостиную. При этом никто из детей даже не соизволил нас поприветствовать.

В гостиной он представил нам детей, сначала сказав, что очень рад познакомить нас с его ангелами (ага, как же!). Двое близнецов оказались сиротами, воспитанниками герцога, виконтами Деверли. Зеленоглазая малышка, не выпускающая из рук куклу, графиня Ринвел. Дочери самого герцога мы были уже представлены. При знакомстве мальчики, пристально нас рассматривая, встали из кресел и поклонились, однако надо отметить, взгляды обоих были убийственно холодными. Маленькая графиня не соизволила одарить нас должным вниманием, а герцог не стал делать ей замечание, пояснив, что маленькая Данелия очень своеобразное дитя. Завершив знакомство, он пригласил нас в музыкальный зал и попросил лакея позвать учителей в качестве зрителей.

Если бы я только знал, что нам предстоит. Я бы сказался больным.

Учительница музыки (как я ей сочувствую) села за инструмент, собираясь аккомпанировать, и к ней подошли девочки. Данелия, видимо, собиралась переворачивать ноты, при этом не выпуская из рук куклу, а герцогиня решила порадовать нас своим пением. Все приглашенные, поклонившись нам, расселись и приготовились слушать. Следуя пожеланию Айвенлин, учительница разложила на пюпитре ноты и заиграла вступление.

Узнав по вступлению довольно сложное произведение, которое собралась исполнить девочка, я, считающий себя неплохим знатоком музыки, собрался подмечать малейшие недочеты, чтобы в последующем, сделав замечания, сбить наконец спесь с этой малолетней самоуверенной герцогини!

Только натренированная дворцовыми интригами выдержка удержала меня на месте. Не знаю, как остальным, а мне хотелось бежать из этого зала сломя голову. Мои попутчики сидели с вытаращенными глазами, все присутствующие здесь обитатели замка, судя по их лицам, буквально с наслаждением смотрели на исполнительницу.

Я даже не могу сразу сказать, на что было похоже это исполнение. Вот представьте себе вопль кошки, которой не просто прищемили хвост, а топчутся на нем. При этом кошка орет, пытаясь попасть в ноты. Мне казалось, что этот кошмар никогда не кончится, но всему приходит конец, закончила свое выступление и герцогиня. Все присутствующие дружно захлопали, а герцог даже сказал «браво». К ней тут же подбежал лекарь и напоил какой-то настойкой. А мне хотелось попросить у него успокоительного, не сходя с места.

Но, как оказалось, наши испытания еще не закончились. Подойдя к месту, где сидели гости, это милое дитя поинтересовалось, понравилось ли нам ее пение и как мы думаем, не сможет ли она хоть разочек спеть в королевском театре.

Не успев собраться с мыслями после ошеломляющего выступления, я сказал, что за такое пение даже в трактире закидают тухлыми яйцами. В установившейся тишине зала мои слова прозвучали очень громко и резковато, на мой взгляд, но такой реакции на них я не ожидал.

Бледная девочка в нелепом, покрытом рюшами желтом платье внезапно прямо у нас на глазах начала задыхаться и плашмя упала на пол, подхватить ее никто не успел. По телу ребенка прокатилась судорога, а изо рта показалась пена. К ней тут же кинулись лекарь и няня. Сев прямо на пол, няня взяла Айвенлин на руки, лекарь, стоя рядом на коленях, разжал герцогине зубы и попытался напоить ее лекарством. Наконец тело девочки расслабилось, но в себя она не пришла. А вокруг в это время происходило что-то невозможное! Присутствующие женщины причитали и всхлипывали, рыжая девчонка ревела во всю силу своих легких, уже срываясь на истерику. Один из близнецов пытался ее успокоить, а второго я обнаружил прямо перед собой, причем незаметно для всех остальных острие его стилета упиралось мне в пах. Еще больше меня поразили его бешеные глаза и слова, что я от него услышал:

– Если моя сестричка после ваших слов и случившегося припадка никогда не сможет петь, я приду к вам ночью и вырежу ваш язык.

После этой речи стилет неуловимым образом исчез из его руки, и он отошел.

А я смог только присесть на стул и вытереть испарину, проступившую у меня на лбу. Ноги меня не держали.

Между тем стихли крики маленькой графини. К моему удивлению, второй мальчик смог довольно быстро ее успокоить, обнимая и поглаживая по голове, что-то шепотом обещая. Маленькую герцогиню унесли в ее покои, детей увела няня. Все остальные разошлись, взволнованно обсуждая произошедшее, и в зале остались только мы и герцог.

Выдержав паузу, он произнес ледяным тоном:

– Я считаю, что вы нарушили законы гостеприимства, и поэтому прошу вас всех проследовать в свои апартаменты. Пока не будет ясно, как все это отразится на здоровье моей дочери, прошу их не покидать. Еду вам будут приносить прямо в комнаты, и возле ваших дверей всегда будут дежурить два лакея. Все ваши пожелания вы можете передать мне через них. Если вы по какой-то причине покинете ваши апартаменты без разрешения, вместо лакеев я поставлю стражу. Да, и поверьте мне, так как в моем замке все очень любят мою дочь, то вам совсем не безопасно теперь разгуливать по нему без сопровождения.

После таких распоряжений, отданных взбешенным герцогом, нам осталось просто удалиться (а может, даже удавиться?).

На следующий день от одного из лакеев мы узнали, что Айвенлин тяжело заболела. У девочки жар, она никого не узнает, часто бредит, и в придачу ко всему у нее наблюдается нарушение речи. После этого сообщения лакей усмехнулся и добавил, что как только герцог придет в себя от потрясения, связанного с болезнью дочери, то он нам не позавидует. Одного-то из вас на дуэли он точно убьет.

Произошедшее нас всех сильно потрясло, а я, если честно, с каждым днем, следя за ухудшением здоровья Айвенлин, боялся оставаться в этом замке, населенном сумасшедшими. Ведь каждый день я ожидал вызова на дуэль или визита малолетнего психопата, который пообещал вырезать мне язык. Поэтому спустя три дня я уговорил всех поскорее отправиться в обратный путь, не дожидаясь выздоровления герцогини.

Герцог де Мелвел

Три дня после музыкального концерта в замке стояла оглушающая тишина. Казалось, что даже обитателей стало в два раза меньше. И вот сегодня, на четвертый день, пришел лакей и передал, что наши гости просят меня принять их для важного разговора. Естественно, я попросил пригласить их в кабинет, но в этот раз кресла вынесли, и сидящим окажусь только я. Постучав и спросив разрешения, лакей пригласил вельмож пройти. Второй раз в мой кабинет они заходили уже не такие уверенные. Пожелав мне доброго утра и выразив сожаление по поводу болезни молодой герцогини, они сразу же объявили, что через час вынуждены покинуть замок, не дожидаясь ее выздоровления. Выслушав, я пожелал им доброго пути, но, глядя в глаза старшему представителю этой троицы, проговорил сквозь зубы:

– Если лекарь с течением времени посчитает, что здоровью моей дочери нанесен невосполнимый вред, вас навестит мой посланник. Так что советую вам, граф, заранее привести все ваши дела в порядок и написать завещание. И молитесь, граф. Молитесь!

После моего напутствия все трое во главе с побледневшим графом, поклонившись, быстро покинули не только мой кабинет, но и, прихватив свою охрану, замок тоже.

Проследив из окна западной башни за их отъездом и вздохнув с облегчением, я пошел к детям. Всех их я, конечно, обнаружил у постели «серьезно больной» Лин. Зайдя в ее комнату с нарочито мрачным лицом, застал близнецов держащими стилеты и внимательно следящими за входной дверью, а Нел – сидящей в изножье кровати и обнимающей куклу. При виде меня няня Ната поднялась из кресла и вышла, а я улыбнулся и сказал:

– Уехали!

Услышав это, сразу четверо верещавших детей повисли на мне, и я с трудом удержался на ногах. После того как они успокоились и перестали прыгать на кровати, я предложил им умыться, переодеться и спуститься к совместному завтраку. Пока дети приводили себя в порядок, я попросил управляющего собрать в холле всех обитателей замка.

Я поблагодарил всех за помощь и поддержку, а также объявил, что в благодарность все получат премиальные и небольшие подарки.

Айвенлин

Как я пела! О-о-о! Как я пела!

Глядя на слушателей, восхищенно наблюдающих за мной, я понимала их восторг. С моим голосом и абсолютным слухом выдать такие немелодичные визги, да еще и не попадающие в тему мелодии, – это надо было очень постараться. А в каком я была восторге, когда этот самоуверенный граф так идеально мне подыграл. Какой великолепный повод он дал мне для завершения этого концерта.

Меня приятно поразили все окружающие, они так своевременно и правдоподобно включились в игру, можно было представить, что эту сцену мы репетировали заранее. Лежа на полу, я еще подумала, как хорошо, что мастер Жак научил нас падать. Ведь, падая плашмя, я умудрилась не удариться головой, но в общей суматохе этого никто не заметил.

Мы молодцы! Никто не растерялся, и все воспользовались случаем произвести впечатление на гостей. Нел так правдоподобно плакала! Зрители всхлипывали и убивались! Дан, по-моему, до зубной дроби напугал графа, а Дасти так трогательно заботился о Золотке. А как сильно разгневался папенька, что аж сообразил запереть наших гостей в их комнатах. Браво нам всем!

Следующие три дня я «болела», не выходя из своей комнаты, и, естественно, ребята были вместе со мной. Но как оказалось, дальше гости справились сами. Последней каплей стало упоминание нашим лакеем о дуэли, и вельможи поспешили убраться вон.

Целых два дня после этого мы отдыхали, прислушиваясь, как слуги обсуждали наши «подвига» и приходили в ужас от осознания того, что было бы, если бы мы были такими избалованными на самом деле. Затем они с облегчением вздыхали и говорили, что мы очень хорошие дети, даже если иногда и шалим.

Мы вернулись в свои комнаты в западном крыле. Утром, как всегда, прошлись по нашей полосе препятствий и выполнили все упражнения, которым учил нас Жак.

Весь день, как и положено, мы усердно занимались, но перед сном собрались в комнате Данелии. Чувствовали мы друг друга все лучше и поэтому еще с утра заметили, что она сильно нервничает. Оказалось, она сильно переживает за Жака.

Не выдержав, она даже заплакала. Пока мы ее утешали, Золотко нам доказывала, что с ним что-то случилось, поэтому мы договорились утром высказать свои опасения герцогу.

Но нашим планам не суждено было сбыться, ночное происшествие изменило многое в нашей жизни.

Данелия

Когда ребята разошлись по спальням, я долго не могла заснуть. Лежала в кровати и прислушивалась к окружающей тишине. Через какое-то время я встала и надела бриджи, блузку и сапожки, не забыв и метательные ножи. После этого села в кресло и стала ждать. Чего? А я и сама не знала.

Продолжая прислушиваться, я обратила внимание, что ребята тоже не спят в своих комнатах, и через несколько минут сначала Лин, а после и близнецы неслышно подобрались к моей комнате. Спросив разрешения, они вошли и пристроились на моей кровати. Мы просто сидели и вслушивались в темноту, вопросов никто не задавал.

Неожиданно, когда напряжение, охватившее нас, начало спадать, в коридоре послышались шаги. Очень тихие, но неуверенные, затихли они возле покоев Жака. Дверь в его комнату скрипнула.

Мы по его примеру тоже не разрешали никому смазывать петли наших дверей, ведь как бы кто ни старался зайти тихо, скрипнувшая дверь – это сигнал насторожиться. Тот, кто зашел в комнату мастера, не стал закрывать дверь. Через несколько минут опять стало тихо. По моему знаку все поднялись и, взяв в руки ножи, легким неслышным шагом подкрались к выходу из моей спальни.

Через неприкрытую дверь мы выскользнули в коридор. Приблизившись к комнате Жака, мы прислушались. Тишину рассекало только чье-то затрудненное, тяжелое дыхание.

Замерев и уловив носом новые замахи, витающие в воздухе, я обеспокоенно пошептала:

– Жак!

– Ранен, – добавила Айвенлин.

Все почувствовали запах крови. После этого, уже не таясь, мы быстро зашли внутрь. Несколько раз попытались окликнуть учителя и, поняв, что он без сознания, при помощи хлопков зажгли магические фонари на стенах.

Жак лежал на кровати, его одежда вся пропиталась кровью. Я вместе с Айвенлин кинулась к нему, при этом сестричка велела Дану быстро набрать в таз для умывания теплой воды, а Дасти порезать на тряпки любую чистую вещь из гардероба. Когда Айвенлин решительно взялась за нож, я, если честно, сначала перепугалась, но, поняв, что она просто разрезает рубашку на теле мастера, начала ей помогать.

Убрав в сторону все, что осталось от верхней одежды, мы увидели на груди и правой руке Жака рваные раны. Похоже, что его ранил какой-то крупный зверь, ведь благодаря тому же мастеру в ранениях мы уже немного разбирались. Без напоминаний Дан поднял прямо над нами лампу, а Дасти принес таз и тряпки. Действуя осторожно, мы начали промывать раны. Та, что на руке, уже не кровоточила, а вот на груди, наоборот, продолжала изливаться при каждом вздохе.

Мы все очень волновались. Айвенлин же сказала, что, пока мы добежим до покоев лекаря, пока его разбудим, пока он появится здесь, Жак просто погибнет от обильного кровотечения, ведь, судя по всему, ранили его несколько часов назад.

Дасти

Этой ночью все изрядно переволновались, а еще нас всех удивили наши девочки.

Когда мы обнаружили мастера, то сразу стали оказывать ему помощь, как учили нас лекарь и сам Жак. Но этого оказалось недостаточно…

Сначала девчонки, обнявшись, плакали, затем они стали оглаживать лицо и израненную грудь мастера и вдруг как-то резко успокоились. Сначала мы с братом, переглянувшись, не поняли, в чем дело. Затем заметили, что руки Лин светятся голубым, а Нел зеленым, при этом, касаясь тела Жака, эти цвета перемешивались между собой. Поглаживая его, они соединяли края рваных ран на груди, и после их действий остался только розовый шрам. Кровотечение остановилось. Мастер сделал спасительный глубокий вдох, ран на его теле стало заметно меньше. Но девочки, побледнев как полотно, упали рядом с ним без чувств.

Нам не пришлось больше ничего делать, ведь уже несколько секунд мы слышали, как кто-то торопливо бежит в нашу сторону. И в тот момент, когда Айвенлин и Данелия упали рядом с Жаком, в комнату вбежали герцог и маг-лекарь Теодор.

Подойдя к кровати, они перенесли девочек на диван, что стоял по соседству, и лекарь, оценив их состояние, сказал, что они пребывают в обмороке от магического истощения. После этого он занялся Жаком. Закрывая оставшиеся раны и бинтуя их вместе с герцогом, он все время что-то бормотал.

Пока они занимались ранами учителя, набежала куча слуг. Девочек отнесли в их комнаты, раздели и уложили в постель. Маг-лекарь принялся потихоньку поить своих бесчувственных пациентов различными лекарствами. Мы вместе с герцогом просто сидели и ждали, когда он закончит. Ведь наверняка им обоим хотелось знать, что произошло.

Через полчаса в гостиной нам пришлось в подробностях объяснять произошедшее. И мы рассказали шаг за шагом, что делали. Правда, мы только пожимали плечами в ответ на вопросы.

– Почему вы никак не могли заснуть?

– Почему вы все, одевшись, собрались в одной комнате?

– Почему взяли с собой ножи?

Наконец перестав мучить нас, Теодор объяснил нам, что зеленым светится магия жизни, а синим – магия смерти. Поэтому выходит, что Данелия – маг-лекарь, а Айвенлин – некромант. Все пришли к выводу, что им срочно нужны два старых мага в учителя.

– Почему старых? – спросили мы Теодора, и он нам пояснил:

– У них огромный опыт работы. Если герцог предоставит им собственную лабораторию и жилье, они будут добросовестно заниматься с девочками и при этом держать язык за зубами.

Когда мы уже выходили из гостиной, услышали напоследок, как маг рассказывал о том, что проснулся, почувствовав в замке магию, но что делали девочки, он так до сих пор не может понять. Раньше он никогда не слышал, чтобы две вроде бы несовместимых магии применяли одновременно так эффективно, да еще и в момент инициации.[2]2
  Инициация – здесь: событие, знаменующее переход одаренного индивидуума на новую ступень развития.


[Закрыть] Безусловно, они просто спасли Жаку жизнь. Осталось только дней пять отлежаться.

После ночного происшествия девчонки еще два дня не могли встать с кроватей, просто не было сил. А маг-лекарь им объяснил, что у обеих проснулся магический дар, но если они хотят стать магичками, то использовать магию без присмотра учителей-магов нельзя. Не умея пользоваться магией, можно просто выжечь ее до дна. Поэтому им стоит подождать, пока его светлость найдет достойных учителей.

А нас все это время гоняли в тренировочном зале, обучая владению разными видами холодного оружия.

Жак

Придя в сознание, я, не открывая глаз, прислушался к тому, что меня окружает. Совсем рядом со мной кто-то тихонько размеренно сопел. Сам я лежал, перетянутый бинтами, на удобной мягкой кровати. В комнате стоит полная тишина, но за дверью слышатся разговоры. Сообразив, что нахожусь в безопасности, тут же решил осмотреться.

Меня удивило, что комната была моя, а рядом в кресле дремала, видимо, сиделка. Яркий свет из окна резал глаза, и, закрыв их вновь, я постарался вспомнить, что произошло.

Задание герцога было выполнено мной безупречно. После напряженной работы я возвращался в замок. Находясь в пути двенадцать дней, я был предельно осторожен. А когда до замка оставалась пара часов быстрой езды на лошади, я совершил ошибку. Позволил себе расслабиться, за что и поплатился.

Пересекая живописную полянку в предгорье, где обычно так любят отдыхать мои воспитанники, я не заметил, как на нашем пути попался детеныш вельхи.

Вельха – это дикая хищная кошка размером чуть меньше моей лошади. Получив пинок копытом, он не пострадал. Но нам обоим легче от этого не стало. Мамочка обиженного «ребенка» налетела на нас словно фурия. Получив удар лапой, я вылетел из седла, придавленный весом зверя. Стальные когти распороли мне грудь, после чего досталось и лошади. Не представляю, чем бы закончилась наша встреча, но в кустах мяукнул обиженный невниманием малыш, и мамаша, бросив нас, подхватила свое чадо и удалилась.

Какое-то время мы вместе с лошадкой не двигались. Удостоверившись, что опасность миновала, я пытался подняться. Мне это удалось с трудом. Лошадь, в отличие от меня, встать не смогла. Полученные повреждения были слишком тяжелы. Ничего, кроме удара милосердия, я сделать для нее не мог. Да и сам находился в таком плачевном состоянии, что не был уверен в том, что выживу.

Солнце стояло в зените, когда я поплелся в сторону замка герцога де Мелвела, руководствуясь лишь одними инстинктами. Перед глазами туман, во рту привкус крови. Помню, что несколько раз падал и терял сознание. К замку подходил уже посреди ночи, и, как только он попал в поле моего зрения, я окончательно перестал соображать. Дальше не помню ничего.

Как я попал внутрь? Что было после этого? Надеюсь, что кто-нибудь расскажет мне эту, без сомнения, увлекательную историю.

Я вновь открыл глаза и, при попытке повернуться, застонал. Бдительная сиделка тут же открыла глаза и, сообразив, что я очнулся, кинулась поить меня отваром, что стоял на тумбе. Только после этого я понял, как же сильно хотелось пить.

Поправив аккуратно мои подушки, она послала лакея известить лекаря и герцога о том, что я пришел в себя. Я терпеливо стал ждать их прихода.

Спустя примерно полчаса у меня появились посетители.

Ехидно улыбаясь, не раз штопавший меня маг-лекарь Теодор поздравил с очередной неудачной попыткой свести счеты с жизнью. А герцог, отослав сиделку на кухню за бульоном для меня, присел в кресло и, улыбаясь, сказал, что в этот раз я превзошел себя.

На вопросительный взгляд Эдварда я просто кивнул, тем самым давая понять, что его задание выполнено.

Не обращая внимания на наши переглядывания, лекарь спросил, кто тот смельчак, что меня так отделал? В двух предложениях я поведал о вельхе и ее детеныше. Путь до замка помню урывками. Как попал сюда и что было дальше, не помню совсем.

– О-о-о! Как ты попал в замок, второй день выясняет вся стража во главе с капитаном, – сказал герцог. – Вот что было дальше, тебе расскажет наш маг и лекарь в одном лице, а я еще раз послушаю эту увлекательную историю.

То, что я услышал, меня потрясло.

Маг-лекарь Теодор

– Ну что же, – сказал я. – Начну рассказ со слов твоих воспитанников. Эта кучка малолетних хулиганов заявила, что их с самого начала тревожило твое отсутствие. В тот день они с обеда заметили, что Данелия чем-то встревожена, и вечером выяснили у нее причину. Ее не покидало чувство, что с тобой случилась беда. Успокоив девочку, ребята, с обещанием пойти наутро к герцогу, разошлись по комнатам. Дальше никто не может или не хочет объяснить нам, почему никто из них не заснул до глубокой ночи. Судя по их рассказам, они, не сговариваясь, просто встали, оделись, взяли зачем-то метательные ножи и собрались в комнате Нел. Не общаясь и не задавая вопросов друг другу, они, по их объяснениям, сидели и слушали тишину. Спустя какое-то время услышали твое возвращение. Выскользнув из комнаты Нел, они направились в твою. Обнаружив, что ты ранен и находишься в бессознательном состоянии, не раздумывая, вся компания принялась оказывать тебе помощь. Как лекарь, могу сказать, что все было сделано на профессиональном уровне. Они разрезали твою одежду, обнаружили все раны и тщательно их обработали. Как я понял из их рассказа, кровотечение на руке уже к тому времени прекратилось, а вот на груди повреждения были слишком глубокие, и кровь не останавливалась.

Лекарь помолчал и продолжал:

– Дети правильно поняли, что ты потерял слишком много крови, и даже если бы они позвали меня, ничего не успел бы сделать, слишком долго до тебя добираться. Осознав безвыходность ситуации, девчонки сначала разревелись, но потом успокоились. Близнецы говорят, что руки у них засветились, и они начали гладить ладонями твое бесчувственное тело. Девочки же говорят, что не гладить, а жалеть. Когда я, почувствовав магию в замке, проснулся и разбудил герцога, мы, разумеется, сразу побежали в западное крыло к нашим неугомонным деткам. На ходу сориентировались на свет и, забежав в твою комнату, обнаружили странную картину.

В ярко освещенной комнате на кровати с рваными ранами лежишь ты, а над тобой склонились две бледные до синевы девчушки. На полу свалены окровавленные тряпки, похожие на одежду, рядом стоят ошеломленные близнецы: один с лампой, освещающей вас, а другой с тазиком воды, окрашенной в алый цвет. Когда я начал проверять ваше состояние, оказалось, что у девочек магическое истощение, а у тебя большая потеря крови, но самые страшные порезы закрыты. Так что юных «недоделанных» магичек унесли в их комнаты, а мне осталось просто тебя долечить. Теперь вот они второй день лежат в постели без сил, а ты пришел себя, и тебе уже ничего не грозит. Что и как они делали, не знаю! Но жалели они тебя качественно, так что еще поживешь. И у меня к тебе, Жак, большая просьба: не надо больше так расстраивать наших маленьких леди, а то, если в этот раз у них с расстройства всего лишь случился прорыв магии, я боюсь загадывать, что будет в следующий.