Текст книги "Проект "Третий Рим""
Автор книги: Ольга Шевчук
Соавторы: Константин Утолин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 36 страниц)
– Да, уже выходим, – пообещал отец невидимому собеседнику, и Дмитрий понял, что приближается минута расставания.
– Тебе предстоит еще многое понять и многому научиться, – Сергей Алексеевич смотрел на сына просветлевшим взором. – Ты должен дотронуться до сути всего. И познать могущество силы во всем объеме. Но запомни: нет ничего выше Свободного Духа, который в тебе от Бога.
Глава 5. Новый уровень
Конец сентября 2002 года. Сихотэ– Алинь. Один из учебно– тренировочных лагерей Братства «Стоящие у Престола»
В туманной завесе дождичка горы казались постаревшими на тысячелетия, а вершины, кое– где словно обмазанные сахарной глазурью, и вовсе не естественными. И в то же время эти скалы и хребты вызывали ощущение окаменевших человеческих страстей, затвердевших в своем упрямом неистовстве.
Учебно– тренировочный комплекс клана «Небесное Око» размещался по соседству с Сихотэ– Алинским заповедником, в бывшем доме отдыха, выкупленном богатой инвестиционной компанией для своих нужд. Красивое местечко! Вековые пихты с развесистыми нарядными лапами, высоченные пирамиды елей. На склоне горы, посреди темнохвойного леса, гармонично вписались в пейзаж двухэтажные зданьица с уплощенными крышами.
Дмитрий прошелся по тропинке, выложенной керамическими плитами, с удовольствием вдыхая бодрящий воздух, настоянный на смолистых запахах. Чужеродными здесь выглядели высокий кирпичный забор, огораживавший территорию лагеря, и металлические ворота, у которых дежурила вооруженная автоматами охрана. Наметанным глазом Дмитрий выделил характерные выступы в кирпичной кладке: в этих гнездах были закамуфлированы видеокамеры.
На семь утра был назначен сбор в кинозале. Курсанты прибыли в лагерь вечером и теперь должны были получить первый инструктаж. Администрация успела выдать форму, и молодые люди, занявшие сиденья в длинных рядах типовых «склеенных» стульев, были в одинаковой одежде – четырехцветных камуфляжных комбинезонах.
Слева от Дмитрия сидел его сосед по комнате, Генка Милохин, добродушный и открытый парень, какими обычно и бывают крупные от природы люди. Справа – Григорий Шаталов. Тот самый молодец из станицы, которого проводник Саид просил выручить из чеченского плена. Дмитрий был удивлен неожиданной встрече, но расспрашивать было некогда: на сцене появился человек с начальственной внешностью. Непроницаемый взгляд, неподвижное лицо. В общем, эдакая каменная глыба. Представился директором подготовительного центра, Никитой Юрьевичем.
– Учение будет идти на самом высоком уровне, – сказал он после нескольких слов приветствия. – Свободного времени у вас практически оставаться не будет. Разве что на решение бытовых проблем. Что касается учебных дисциплин, то помимо специальных предметов, о которых вам подробно расскажут инструкторы, вам предстоит освоить такие области знания, как криминалистика, иностранные языки, практическая и прикладная психология, юриспруденция, новейшие технические средства, используемые в агентурной работе, и многое другое. Разумеется, это далеко не полный перечень.
Вы будете иметь исчерпывающее представление о тайных учениях и организациях, существующих в наши дни по всему миру, о мистических и религиозных культах всех времен и народов, получите доступ к закрытым источникам информации.
Думаю, излишне напоминать о строжайшей дисциплине, запрещении употребления алкоголя и всевозможных психотропных средств, применение которых не санкционировано руководством центра. Каждый из вас обязан соблюдать установленные правила, которым подчиняются все, поскольку мы работаем в обстановке секретности. Расходы по содержанию и вашему обучению несет инвестиционная фирма, направившая вас сюда. Прикрытием вашего пребывания являются длительные специальные командировки, в которых вы находитесь по линии тех ведомств и организаций, в которых официально служите и работаете. Поэтому всем без исключения запрещаю самовольно покидать территорию лагеря, общаться с внешним миром в любой форме. За разглашение всего, что вы здесь узнаете, предусмотрена соответствующая мера наказания. Впрочем, господа, – он бегло оглядел притихших курсантов и скупо улыбнулся. – Мне почему– то кажется, что мы с вами не только правильно поймем друг друга, но и будем плодотворно сотрудничать всю жизнь. Дерзайте, парни!
Его сменил на сцене человек в спортивном костюме от известной зарубежной фирмы. Подтянутый, волосы ежиком, лицо костистое и волевое.
– Иван Терентьевич, главный инструктор лагеря по рукопашному бою, – представился он и объявил лаконично: – После кросса попрошу всех переодеться. В 12.30 встретимся в спортзале.
– Ты в какой комнате живешь? – спросил Дмитрий Григория, когда они выходили на улицу.
– Второй этаж, двадцать восьмая.
– У меня седьмая, на первом. Увидимся вечером.
– Учебная группа! Становись! – зычный командирский голос, звенящий холодным металлом, недвусмысленно дал понять, что с лирикой покончено.
Это был не простой кросс, а бег с препятствиями. Мягкие бельгийские ботинки методично молотили вязкую землю, разбрызгивая водянистую грязь, струи дождя затекали за шиворот, хлестали по щекам, задуваемые ветром под капюшон и даже под пятнистую бандану, плотно прилегающую к голове. Курсанты бежали по специально подготовленной полосе. За спиной рюкзак, под рукой автомат АЕК971, разработанный на Ковровском машиностроительном заводе, в спецназовской «разгрузке» всевозможная запасная мелочь, без которой не обойтись на марше и при столкновении с врагом.
Вот и первая преграда – водная. Одна за другой пятнистые фигуры вспрыгивали на узкое бревно, перекинутое через мелкую, но сварливую речушку, и перебирались на другой берег. Кто– то не удержал равновесие – нога соскользнула с мокрой поверхности, – и вот уже неудачник барахтается в ледяной воде, ухватившись за крупный камень, чтобы не унесло стремительным потоком. Двое ребят, встав на колени, бросили ему с бревна веревку. Вытащили со смешком.
– Небось на русалку загляделся? – принялись над ним подшучивать.
– Не отставать! Бегом марш! – рявкнул инструктор, давая понять, что расслабляться им не позволят.
Дальше путь пролегал по кривым пенькам, уходящим в лес хаотично изломанной линией. От пенька до пенька метра полтора. Курсанты запрыгали, кто с матюгами, кто с шуточками. Всполошенные сороки затрещали с верхних веток, но, не уловив для себя опасности, не стали покидать насиженные места.
Впереди, на опушке леса, белесо маячила гладкая бетонная стена высотой около трех метров.
– Ну, эту хреновину я точно не одолею. – спасовал один из парней на подходе к препятствию.
– Одолеешь, если захочешь.
– Да ты не понимаешь. Для меня всю жизнь высота – проблема!
Подпрыгнув, он попытался ухватиться за край стены руками, почти уже зацепился, но тут же сполз на землю, обдирая ногти.
– Ну? Что за заминка?! – послышался голос инструктора.
Выручая товарища, Дмитрий рывком подкинул его кверху, потом взобрался на стену сам. Повиснув на руках лицом к стене уже с другой ее стороны, Дмитрий качнулся и, выполнив мощный толчок ногами, взвился в воздух. И, «винтом» развернувшись в полете, в приседе приземлился на другой стороне оврага. Ноги заскользили по влажной траве, но он смог выровнять корпус и удержался на краю обрыва. Такой прыжок с грузом и в подобных условиях был очень трудным. Зато Дмитрий выиграл во времени.
– Как твоя фамилия? – спросил инструктор, наблюдавший за ним.
– Одинов.
– Молодец! Кое– что умеешь.
Никто из курсантов не рискнул повторить этот трюк. Все скатывались в расщелину, потом карабкались по обрывистому склону наверх и продолжали кросс.
Но это были еще только семечки. И вот – первый орешек. Переправа над настоящей пропастью шириной метров двадцать– двадцать пять. И не мост – два натянутых каната!
Генка удивленно присвистнул:
– Они что, думают, нам жить надоело?!
Не понятно как услышавший это инструктор ехидно заметил:
– А вы что, граждане курсанты, страховать друг друга совсем не обучены? – И добавил громко: – Двигаемся двойками!
Дмитрий вытащил из рюкзака моток веревки, продернул ее через карабин, который прищелкнул к поясу Генки. Затем перекинул веревку через себя и встал у пропасти, упершись ногами в ближайший валун. Генка ухватился за один из канатов и начал передвигаться. Он висел спиной над бездной, держась по– обезьяньи цепко и ловко за намокшее волокно, и перемещался так быстро и уверенно, что многие из курсантов с завистью следили за ним. Но к концу дороги стал уставать. Весь красный и распаренный от напряжения, застыл в обнимку с канатом, убаюкиваемый ветром.
– Дальше иди! – крикнул ему Дмитрий. – Осталось метра три! Потом отдохнешь! Не теряй силы!
Закрепив бандану ремешком, чтобы не слетела с головы, он передал оба конца страховочной веревки другому курсанту, а сам, пристегнувшись карабином, заскользил по второму канату, более ослабленному, чем тот, на котором все еще оставался Милохин. Сравнительно легко добрался до товарища, заглянул ему в лицо– Генка смеялся!
– Ты чего?!
– Да приколоться захотелось. Давай, кто быстрее! Наперегонки!
– Ну что ж.
Они рванулись к финишу «обезьяньей» дистанции. Двигались мощными толчками, набивая на ладонях мозоли и подстегивая друг друга едкими словечками. На твердую землю ступили одновременно.
– Ты шел с передышкой, к тому же, у меня канат провисший. Следовательно, я выиграл! – заключил Дмитрий.
Генка не обиделся. Отцепив страховочные карабины, они продолжили кросс. Кое– где вместо бега пришлось переходить на движение ползком – под колючей проволокой, под металлическим ограждением из арматурных прутов, направленных под разными углами вниз.
И вот– горящая изба! Гришка Шаталов, прикрывая руками лицо, бросился в огонь и вскоре выскочил с другой стороны избы. Слегка дымящийся, зашелся кашлем и плюхнулся в воду – это была следующая преграда. Заработал руками, с трудом продвигаясь в болотистой жиже. Тяжелое обмундирование сковывало движения, тянуло вниз.
Дмитрий задержал дыхание, чтобы не отравиться ядовитым дымом, и нырнул в сплошную завесу огня. И будто вновь очутился в горящем чеченском доме.
– Там ребенок! Помогите! – исступленно орала женщина, и крики ее долетали до Дмитрия с улицы.
Он бросился в комнату, где огонь еще только занимался, – никого нет! Защищаясь от пламени, добрался до другой.
Пылающее марево обступило со всех сторон, норовя поджарить. Бросок! В глаза бьет жаркий, разъедающий воздух. Скорей! И вдруг инстинктивно почувствовал опасность. Увернулся в кувырке от просвистевшей рядом пули. И увидел смуглого мальчишку, забившегося под кровать. В руке– пистолет, в глазах– звериная ненависть. Все решилось в мгновение. Скрутив одуревшего от страха стрелка и крепко прижав его к себе, Дмитрий побежал к выходу. А сверху с треском и грохотом уже обваливался потолок. Объятое пламенем стропило, рухнув, загородило дорогу. Перепрыгнув его, Дмитрий хотел бежать дальше, но что– то заставило его остановиться. В следующий миг огненная плаха обрушилась прямо перед ними, взметая фонтаны искр.
За этими воспоминаниями Дмитрий и не заметил, как уже очутился в воде. И вовремя: Григорий с трудом боролся с болотом и уже успел глотнуть жидкой гадости. Одинов рывками доплыл до него и, оценив дистанцию до берега, сдернул с плеча товарища АЕК971. Отстегнув один из карабинчиков, раскрутил автомат в воздухе, держа за свободный конец ремня, и бросил на берег. Ствол угодил в осоку – на чахлый островок с торчащей посреди травы корягой. Почувствовав облегчение, Григорий поплыл. Дмитрий, усиленно загребая свободной рукой, также продолжил движение. А уже выбравшись на берег, вытащил за ремень автомат.
Глава 6. Инструктор курсанту – люпус эст
И снова бег– трудный, изматывающий. По колдобинам, через лесоповал, каменные насыпи. Потом курсанты ползком пробирались по узкой горной скважине, из жерла которой скатывались по одному к каменистому холму.
Ровная площадка, кое– где утыканная острыми валунами, заканчивалась обрывом. Внизу– ущелье. В центре плато – ряд ранцев с парашютами типа «крыло». И вокруг них – цепочка инструкторов под предводительством Никиты Юрьевича, директора учебного заведения. Когда последний курсант оказался на площадке, начальник центра произнес:
– Задача такая. Разбиться на тройки. Действуя тройками, захватить парашюты и приземлиться на них вон на той площадке, – и показал пальцем на красный квадрат, выложенный плитами специально для учебных целей на подходящем пятачке земли.
Место посадки было выбрано на пологом холме, лежащем по другую сторону обрыва. Предстояло лететь над ущельем, на дне которого блестела белая, как снег, вспененная речка.
– Бой рукопашный, без применения оружия. Как только кто– то из вас коснется парашюта, он может выйти из боя. Но прыгать должна вся тройка, – уточнил один из инструкторов. – После того, как первая тройка сумеет захватить парашюты, схватка заканчивается. – И скомандовал: – Первая тройка, вперед!
Курсанты замешкались. Многие из них с трудом держались на ногах и явно рассчитывали на отдых. Новое препятствие для них было неожиданным «сюрпризом». Да и после того, как во время движения уже успели сработаться в парах, нужно было срочно искать себе новых партнеров, чтобы разбиться на тройки. И все это в условиях дефицита времени. В общем, рано расслабились!
– Ну, кто самые смелые?!
Дмитрий вышел из строя. За ним – Григорий и Генка.
– Все трое – пошли на меня!
Курсантский строй сломался. Парни разбивались на группки по три человека и вступали в схватку с одним из инструкторов. И с первых же минут стало ясно: бой будет жестким, в поддавки никто играть не собирался. Нешуточные удары стряхнули с бойцов оцепенение. Наиболее упрямые воспрянули духом, полезли на рожон. За ними начали оживать остальные. Моросящий дождь теперь казался истинным благом, ниспосланным небесами: он выступал в роли холодного душа.
Инструктор попался шутник. Перед сшибкой он весело произнес:
– Запомните, парни: меня зовут Андрей Мигалов. Впрочем, для вас Андрей Константинович. – Вслед за тем он резким стоповым ударом ногой в голень остановил атаковавшего его Григория.
С улыбкой на лице он ужом крутился среди тройки далеко не самых слабых бойцов, буквально связав их серией своих ударов и рывков за одежду, проводимых порой из подкатов и прочих нестандартных положений. Он успевал не только отражать атаки, но активно атаковал и оборонялся в моменты потери равновесия, когда, по всем законам, мозг должен был чисто рефлекторно переключаться на решение задачи по восстановлению равновесия тела.
Встать на ноги, принять вертикальное положение – это самый древний инстинкт, приобретенный человеком с тех пор, как он начал передвигаться на двух конечностях. И вдруг этот инстинкт сознательно был подавлен! Пожалуй, впервые Дмитрий встретил бойца, специально обученного подобного рода навыку– активной работе рук и ног при любом отклонении корпуса от равновесия. Подвижное, словно на шарнирах, и удивительно ловкое тело инструктора в немыслимых амплитудах уклонилось от серии ударов Дмитрия в голову и словно вылетело навстречу Генке и Григорию, мгновенно разметав их по земле.
Тогда Дмитрий максимально увеличил темп своих действий и смог на несколько секунд «загрузить» инструктора только собой. Вовремя сообразив, что происходит, Григорий и Генка рванули вперед. И уже почти достигли сваленных в кучу парашютов, когда на них налетел жестко отбившийся от своей тройки другой инструктор. И сумел отбросить их назад.
Казалось, сокрушить эту живую стену невозможно.
Защитники парашютов были очень опытные, натренированные бойцы. К тому же, это не им пришлось с утра выкладываться на немыслимо длинной дистанции. И все же задачу надо было выполнять.
«Главное – добраться до парашютов, а не уложить инструкторов», – подумал Дмитрий. А те умело втягивали курсантов в бой, отвлекая от основной задачи. Краем глаза Дмитрий следил за ситуацией, выжидая удобный момент. Он старался не увязнуть в драке, а лишь принимать в ней участие. И не выкладывался до конца, экономя силы для главного.
Под ногами была упругая каменистая почва, которая не чавкала и не скользила, что позволяло убыстрять ритм. С обычной скоростью добраться до парашютов было, пожалуй, невозможно. Нужна была сверхскорость! Максимальное ускорение, на которое не успеют отреагировать инструкторы.
И он знал, как этого достичь. С помощью Спаса! Каждый, кто владеет этой системой, бережет свое умение на крайний случай. Дмитрий сосредоточился, настраивая организм на нужное состояние, прочитал подобающую молитву. Грань между обычным и запредельным была едва уловимой, хрупкой, и только опытный человек мог ее нащупать быстро. В ушах появился легкий звон, который вскоре исчез.
Таинственно и безмолвно задрожал воздух, уплотняясь перед ним. И вот словно капли дождя сбились в однородную массу и, внезапно заледенев, явили некую материю, напоминающую хрустальный кокон. Объемная прозрачная оболочка отгородила Дмитрия от мира. Но это был уже другой мир: в нем все происходило в замедленном темпе, отчего движения инструкторов и курсантов казались вялыми и нерешительными, защитники и нападающие подолгу топтались на месте на ватных ногах. Незыблемом в этом мире была только груда ранцев с парашютами.
А сам Дмитрий словно вырос и раздался в плечах, ощущая упоительный прилив силы. Тело сделалось послушным и невесомым, будто его наполнили воздухом. И при этом таким сильным, что даже слабым внешне ударом он мог бы раздробить череп быку.
В хрустальный кокон пытался попасть кулак Андрея – но не попал: Дмитрий уже находился в поле недосягаемости для него. Короткий стремительный разгон. Возле парашютов к кокону приблизилась нога другого инструктора, и тоже промахнулась: скорость движения Дмитрия была несравненно больше. Мощный, но удивительно легкий прыжок с разворотом – и последний подоспевший защитник откатывается в сторону, словно ушибленный не локтем, а кувалдой. Еще один резкий прыжок – и парашют уже в руках. Быстро надев и закрепив подвесную систему, Дмитрий вдруг понял, что может схитрить.
Состояние Спаса еще держалось и, схватив два ранца, Дмитрий бросился обратно к членам своей тройки, продолжавшим бой с Андреем Мигаловым. Увернувшись от другого инструктора, который ринулся к нему на перехват, он ударил ногой под коленный сгиб Мигалова, и Андрей распластался на земле. Дмитрий кинул ранцы в руки своих товарищей. Те не заставили себя ждать и, на ходу пристегивая парашюты, помчались вслед за ним к обрыву.
Потрясенные курсанты сбежались к краю обрыва и с интересом следили, как парящие над пропастью парашютисты, умело управляя своими «крыльями», заходили на посадку. Триумф приветствовали радостными воплями.
– Кто первым захватил парашюты? – спросил Никита Юрьевич, вглядываясь в вытянутые лица инструкторов.
– Курсант Одинов, – ответил один из них – тот, что запомнил Дмитрия по фантастическому прыжку через овраг.
Глава 7. Обучение продолжается
И снова упругие, шелестящие струи. На этот раз под душем, поэтому приятные. Разгоряченное тело с удовольствием реагировало на прохладную воду, поглощая из нее энергию.
– Ты должен уметь дружить с водой и брать ее силу для себя, – вспоминаются Дмитрию слова деда. – Проси у воды силу, внучек. И у земли проси. С этого и начинается учение волхвов. Их Путь – это путь земли, воды, огня, воздуха, деревьев. И тумана, внучек, о чем мало кто знает.
Дмитрий растерся махровым полотенцем, быстро оделся. Сбежав по лестнице, направился в спортзал.
Курсанты уже собрались здесь. В одинаковых комбинезонах оливкового цвета они выглядели очень эффектно. Правда, слегка побитые – в синяках и ссадинах. Все с интересом рассматривали зал, разделенный сеткой на две зоны. Одна, размером с полторы баскетбольные площадки, представляла собой привычное для глаза спортивное помещение с ковровыми подстилками и матами на паркетном полу. Зато на второй половине стояло множество необычного вида тренажеров. Дмитрий аж присвистнул, выделив среди этих причудливых штучек две виртуальные сферы Латыповых – дорогие устройства для генерации сложнейших виртуальных реальностей. Раньше он нечто подобное изучал только на сайтах в Интернете. А тут увидел воочию.
Генка Милохин значительно выделялся среди всех курсантов мускулами культуриста.
– Здорово ты этот фокус с парашютами проделал. Без тебя бы нам ни в жисть не пробиться! – он смотрел на Дмитрия с восхищением. – Все просто в трансе были! И как это ты сумел?! Смотрю: ведь только что был здесь. И вдруг – нет его! Где? У парашютов!
– Натренируешься, как следует, тоже сможешь, – ответил Дмитрий.
Григорий Шаталов отстал от остальных парней в росте – всего лишь метр семьдесят восемь, – но оказался очень подвижным малым, таких в народе обычно называют «живчиками».
Дмитрий сразу выделил в зале сторонних наблюдателей: еще не потерявшую привлекательность женщину в возрасте почтенной матроны и невысокого мужчину с усиками – тот опирался на трость с массивным металлическим набалдашником. Вскоре к ним присоединился и Никита Юрьевич.
Иван Терентьевич неспешно прохаживался перед строем, как бы оценивая достоинства своих подопечных по травмам, полученным ими в схватке за парашюты.
– Даю установку, – наконец, сказал он, останавливаясь перед Милохиным. – Я – ваш враг. Вы должны любым способом обезвредить меня. Действуйте, курсант.
Геннадий расправил налитые плечи, польщенный вниманием к себе, и, напрягая бицепсы, пошел на инструктора, примеряясь, куда ударить, чтобы получилось красиво и впечатляюще. Попробовал справа – молниеносная защита. Зашел слева – мгновенный отпор и внезапный атакующий удар под ребра. Генка согнулся, хватая ртом воздух, который перестал поступать в легкие. И тут же пропустил еще один скрытый удар, сваливший его на пол.
Двое курсантов помогли сконфуженному парню подняться.
Инструктор поманил пальцами Шаталова, слегка приседая на широко расставленных ногах.
– Иди сюда, браток. Не стесняйся!
Он подзадоривал бойца, заметно войдя в хорошее расположение духа. Григорий выступил вперед. Пошел боком, подставляя плечо и четко следя за движениями противника. И вдруг сделал резкий выпад, задев ногой колено инструктора. Иван Терентьевич успел отскочить, и удар получился смазанным.
Ободренный первым успехом, курсант метнулся к нему и. попал в натуральный вихрь. Терентич ловко и непринужденно вывел Григория в положение, идеальное для проведения приема, и стиснул его в «замке». Григорий забился, кровь прилила к голове. Прилагая чудовищные усилия, он пытался вырваться из железных объятий. Заработал ногами, но сбросить инструктора не смог. Однако и себя не дал уложить с легкостью: сопротивлялся с бешеным упорством.
– Люблю таких упрямых, – Иван Терентьевич отпустил уже теряющего сознание парня и похлопал того по плечу.
Один за другим курсанты выходили на ковер. Редко кому удавалось продержаться так долго, как Григорию.
Наблюдая за картинами боя, Дмитрий воспользовался особым психофизиологическим приемом, которому его обучали: вжиться в образ противника, ощутить себя им, – тогда можно будет познать его слабые и сильные стороны. Но для этого нужно было входить и в образы его «жертв». И когда тот или иной курсант выходил на поединок, Дмитрий мысленно был вместе с ним и – одновременно – вместе с инструктором. Как в замедленном кино, следил за каждым движением атакующей и защищающейся стороны.
– Вы готовы к работе, товарищ курсант? Я жду!
На этот раз Терентич вызывал его.
И Дмитрий пошел в бой. Закружил на импровизированной арене, как гладиатор, который идет против другого гладиатора, равного ему или более сильного. Изматывая противника, подбирался к нему все ближе и ближе. Он уже понял главное: инструктор – левша! Но тщательно это скрывает! Однако самые стремительные выпады он делает именно левой! Если бы Дмитрий сам не был левшой, он бы этого не понял.
Курсанты затаили дыхание: поединок обещал быть интересным. Дмитрий знал: достанешь болевую точку врага – любой ценой! – и дело сделано, он твой, бери его голыми руками. Отклонив корпус назад, он умело ушел от идущего в голову кулака и попытался его перехватить. Кулак был налитой, мощный, удержать такой нелегко. Но и малой задержки было достаточно, чтобы атаковать врага ногой. И хотя тот умело снял удар, было видно, что самолюбие инструктора явно задето.
Дмитрий угадал обманный маневр, после которого последовала резкая двойная серия из так называемых «троек». На Дмитрия обрушились две «цепочки» из трех ударов: сначала голенью по бедру, потом подскок с одновременным ударом локтем в ребра и кулаком этой же руки в подсаде в пах. От этой «тройки» Дмитрий ушел подставкой голени и скруткой навстречу. И попытался контратаковать ударом в горло напряженной перемычкой между большим пальцем и остальными. Но Терентич мгновенно ответил опять же «тройкой».
Одинов убрал плечо, увернувшись от ребра ладони инструктора, отодвинул ногу, избежав еще одного удара – стопой, и сразу же, со срывом дистанции, атаковал сам противника, достав коленом его бедро. Но последний удар Дмитрий все– таки пропустил, хотя и успел его ослабить. Иначе уже лежал бы на полу, скорчившись от боли. Инструктор снова атаковал, и Дмитрий решил перейти от ударной техники к болевым приемам в стойке. В Спасе это называлось «запутать конечности». Наиболее близким аналогом этому была китайская система циньна.
Инструктор работал, как машина. Темп его боя приближался к максимуму– шесть движений в секунду! Одинову пришлось убегать от него по кругу, используя одну из «дорожек шагов», разработанных в Спасе как раз для боя с подобными противниками. В само состояние Спаса Дмитрий решил пока не входить, и, чтобы система не запустилась автоматически, ему пришлось прикладывать усилия по ее сдерживанию.
На очередной атаке инструктора Одинов сумел резким нырком уйти вниз и точным ударом по ногам заставил инструктора подпрыгнуть, тем самым на мгновение прервав его непрерывную атаку. И тут же вылетел распрямившейся внезапно пружиной, крутанувшись в приеме, который китайцы назвали бы «извивающиеся корни старого дерева». Еще несколько мгновений – и Терентич после удара ногой в спину оказался на полу. Курсанты одобрительно загудели. А Одинов уже прыгнул на инструктора сверху, чтобы несколькими четкими движениями завершить бой.
Казалось, финал был уже совсем близко, но Терентич удивительно пластичным, змеиным движением скользнул в бок, после чего мгновенно перекатился к краю ковра и вот уже снова стоит на ногах, готовый к продолжению схватки.
– Достаточно, – раздался удовлетворенный голос Никиты Юрьевича. – Курсант Одинов неплохо себя показал. Пусть выходит следующий кандидат.
Терентич кивнул, и вскоре завязался новый бой. При этом выносливости не такого уж молодого наставника, казалось, не было предела.
В раскрытые окна спортзала заглянуло солнце, прорвав блокаду туч. Непросохшие пятна дождя на стеклах засверкали радужными брызгами. Пахнуло не осенью, а настоящей весной – причем, не робкой, а зрелой, предвестницей смачного лета. И ветер принес откуда– то медвяный запах цветов, напомнив Дмитрию алые маки на кургане и молитвенную речь деда.
От кучки наблюдателей отделился астенического телосложения мужичок с сильно развитыми, как успел заметить Дмитрий, предплечьями. Лицо, пористое и лоснящееся, было загорелым.
– Тимофей Леонидович, ваш инструктор по огневой подготовке, – отрекомендовал его директор центра, и Дмитрий понял, что предстоит следующая проверка.
Глава 8. Символическая фамилия
– Строго говоря, ваша первоначальная степень подготовки не имеет в нашем деле решающего значения, – поучал их Тимофей Леонидович, или Тимоша, как его сразу же окрестили курсанты. – -У нас были случаи, когда прекрасно обученные ребята, придя к нам, ушли с той же базой, какую имели до нас, то есть, не прибавили в росте, успокоившись на достигнутом. Учеба не пошла им впрок. И, наоборот, упорные и целеустремленные могли с нуля совершить скачок, опередив всех. Вот вам и психологический фактор! Впрочем, о психологии вам будут говорить другие наставники.
Показная стрельба проводилась в отдельном помещении, оборудованном под тир. На задней стене зала ярким пятном выделялся огромный экран, где в случае необходимости моделировалась обстановка, максимально приближенная к реальной. Подобные тренажеры Дмитрию были уже известны.
– Стрелять будете по движущейся цели, зарабатывая себе очки, – сказал инструктор курсантам. – Учтите: скорость между выстрелами также будет учитываться. И, поскольку в нашей стране наиболее употребительным был пистолет Макарова, стрелять предстоит из него.
– А если я его никогда в руках не держал? Если я привык к «беретте»? – осмелел кто– то из курсантов, что явно указывало на перелом в настроении группы: общее напряжение начало спадать.
– Это ваши трудности, – отрубил инструктор. – Придет время, дойдем и до «беретты». А чтобы задача кое– кому не показалась чересчур легкой, вот вам дополнительные условия. Представьте себе, что вы гонитесь за противником. В вашем распоряжении считанные минуты. Бег начинаете с позиции «А», – инструктор показал на отметку, белую линию в другом конце зала. – Как только загорится лампа, открываете огонь на поражение. Итак, начнем.
В зале погас свет, и на ожившем экране появилась убегающая фигура. Неприятель владел специальными приемами, «выписывая» телом «кренделя» и импровизируя различные «ломаные дорожки». Да еще, оборачиваясь, стрелял в преследователя.
Для каждого настоящего мужчины стрельба – любимая игра и развлечение, если это не сопряжено с человеческой кровью. Хороший стрелок гордится своим умением, его уважают больше, чем тех, кто может продемонстрировать лишь физическую силу, ему завидуют. Курсанты с удовольствием занимали по очереди позицию и лезли из кожи вон, чтобы показать лучший результат. Зал наполнился характерными звуками выстрелов.
Взяв пистолет, Генка побежал зигзагами, имитируя уход от встречных пуль врага. Когда время истекло, резко остановился в пол– оборота, создав единый монолит: стрелок– оружие. Выверив цель, почти сходу начал стрелять и с упоением разрядил всю обойму. Четыре пули достигли мишени. На табло высветились очки и секунды, которые, по– видимому, мало удовлетворили Генку, судя по его расстроенному виду. Он явно ожидал большего!
– У вас не отлажено дыхание, – заметил инструктор. – Вы поздно его затаиваете, поэтому ствол колеблется – это видно по отрыву пуль. Факт!
Он нажал кнопку, и на экране стали видны следы выстрелов.
– Видите? Две пули ушли вверх! Хотя, в целом, неплохо. Пока это лучший результат в группе.
