Текст книги "Проект "Третий Рим""
Автор книги: Ольга Шевчук
Соавторы: Константин Утолин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 36 страниц)
Annotation
Многие тысячелетия Братство «Стоящих у Престола» охраняет человечество от происков разных Сил, желающих подчинить себе ход истории. Банально, скажете, да? Может быть, но такого развития этого, действительно вроде бы избитого сюжета Вы еще не читали. Так что вперед и с песней…
Проект «Третий Рим»
Пролог
Глава 1. Срыв операции
Глава 2. Новое назначение
Глава 3. Посвящение в Спас
Глава 4. Тайное учение
Глава 5. Новый уровень
Глава 6. Инструктор курсанту – люпус эст
Глава 7. Обучение продолжается
Глава 8. Символическая фамилия
Глава 9. Григорий Шаталов
Глава 10. Таинственное воздействие
Глава 11. Индивидуальные приборы
Глава 12. Магическое плавание
Глава 13. Этические принципы Братства «Стоящие у Престола»
Глава 14. Обучение на виртуальном тренажере
Глава 15. Дар Дракона
Глава 16. Тевтонец
Глава 17. «Волкодавы» прилетели
Глава 18. Рапорт подписан
Глава 19. Священная плита
Глава 20. Встреча с Тевтонцем
Глава 21. Ирландский Монстр
Глава 22. Учение продолжается
Глава 23. Многое знание умножает печаль – досье врага
Глава 24. Тени будущего, или экспериментальная история в действии
Глава 25. Истоки Зла, или встреча с прошлым
Глава 26. Путь во Тьму
Глава 27. Будущее отбрасывает тени
Глава 28. Захват Ирландского Монстра
Глава 29. Ценная добыча
Глава 30. Удивительное знакомство
Глава 31. Привыкли руки к топорам, но есть кому дать по этим рукам
Глава 32. Ночной разговор
Глава 33. Пау – Вау
Глава 34. Старый индеец, или «никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь»
Глава 35. У кого что болит, тот про то и говорит
Глава 36. Чем иногда заканчиваются философские споры
Глава 37. Спасение ребенка
Глава 38. Проснувшийся монстр
Глава 39. Новое задание
Глава 40. Не всегда то, что видят глаза, таковым и является. Особенно в виртуальной среде
Глава 41. В таинственных мирах
Глава 42. Черное Солнце
Глава 43. Возвращение
Глава 44. У индейского шамана
Глава 45. История не знает сослагательных наклонений
Глава 46. Виакин
Глава 47. Паучихи бывают разные, в том числе и очень даже прекрасные
Глава 48. Магический круг
Глава 49. В пещере Древних Магов
Глава 50. Незваные гости. Прощание с Повелителем Змей
Глава 51. Последний бой старого шамана
Глава 52. Субмарина уходит в океан
Глава 53. Дистанционное обучение в стиле «нью эйдж»
Глава 54. «Раззудись плечо, размахнись рука» – и все это по науке
Глава 55. Обучение продолжается
Глава 56. Как встречают тех, кого не ждали
Глава 57. Островной лабиринт
Глава 58. Выход есть всегда. Если он вообще есть
Глава 59. В лагере «Идущих в Потоке»
Глава 60. Нет ничего практичнее хорошей теории
Глава 61. Я любимого узнаю по походке. Лишь затем, чтоб побольнее пнуть
Глава 62. «Бей своих так, чтобы чужие боялись». Как методический принцип
Глава 63. Душевный разговор с далеко идущими последствиями
Глава 64. Все, что вы не хотите знать о демонах. А придется!
Глава 65. Основы демонологии как прикладной науки
Глава 66. Истоки противостояния двух систем
Глава 67. На всякую хитрую «штуку» с винтом найдется еще более хитрый «болт»
Глава 68. Разбор «полетов»
Глава 69. Хорошо там, где нас нет. Поэтому там и хорошо
Глава 70. Что можно позаимствовать у евреев
Глава 71. Проект «Сетевой Третий Рим» – вид «изнутри»
Глава 72. Непредвиденные обстоятельства
Глава 73. Первый Среди Равных
Глава 74. «Морда в мыле, в заду ветка – это к вам ползет разведка»
Глава 75. Разговор с Владыкой Амвросием
Глава 76. Смысл Большой Игры
Глава 77. Магическая техника для избранных
Глава 78.Труба зовет. Но лучше б она молчала!
Глава 79. Взрослые игры «по гамбургскому счету»
Глава 80. «Кто‑то из вас умрет, ребятки, в этом Новом Году»
Проект «Третий Рим»
(Книга 1–ая цикла «Стоящие у Престола») Москва, 2003 год.
Посвящается моей жене Елене и сыну Дмитрию, которые являются для меня источником постоянного вдохновения и радости! Я вас люблю! Будьте счастливы!
Благодарности:
Моим родителям – поскольку без них не было бы меня.
Моему соавтору Ольге – за терпение, помощь и профессионализм. Без нее эта книга не увидела бы свет.
Карэну Мхитаряну – за то, что первый подал мне мысль о том, что я вообще могу попробовать написать книгу.
Виталию Малкину и Виктору Алексеевичу Новикову – за помощь и поддержку, без которых я вряд ли смог бы обойтись.
Признанному мэтру и гранду жанра, живой легенде – Василию Васильевичу Головачеву, который хотя и посчитал мое желание попробовать что‑то написать довольно эксцентричным, все‑таки сказал: «Ну, а с другой стороны – почему бы и нет!»
Владыке Амвросию, Архиепископу Православной Катакомбной церкви – за ценные консультации по целому ряду вопросов. И за силу духа!
«Вохе» Васильеву, М. и С. Дяченко, Р. Злотникову, С. Лукьяненко, О. Маркееву, С. Павлову, В. Панову, А. и Б. Стругацким – за их прекрасные книги, которые будят мысль и вызывают желание как поддержать, так и поспорить.
Вселенной, Солнцу, планете Земля, природе, всем животным и персонально «боевому» крысу Мики – за красоту и терпимость к нам, людям.
Константин Утолин
Сыну Олегу и дочери Ольге
Светлой памяти моих родителей и брата Василия Андрюкова
посвящаю
Особая признательность Василию Васильевичу Головачеву и моему соавтору Константину Утолину
Ольга Шевчук
Пролог
Чуть менее тысячи лет тому назад. Район расселения одного из славянских племен.
Их было четверо – смельчаков, посланных Верховным друидом за священной реликвией. Но, теперь, после гибели Диармата, их осталось трое: Артоген, или Сын Медведя, Бранноген, или Сын Ворона, и Мерлин, отождествлявший себя с вепрем Броселиандского леса. Рослые, светловолосые, они походили на братьев, но тотемы у всех были разные. Поэтому этих людей прежде всего отличало одеяние: каждый из них старался подражать своему культовому божеству и даже воплотиться в него.
Они проникли в славянское святилище на шестую ночь после новолуния, – так им велел Верховный друид. Время, когда луна еще не достигла середины своего роста, но уже была достаточно сильна, считалось наиболее угодным Кромму Круаху – главному богу кельтского пантеона, требовавшему кровавых жертв.
Верховный друид уже принял христианство, но не спешил принести в жертву новой религии языческие традиции: они еще могли пригодиться. Избранные мужи из могущественного Ордена «Великий Меч Атлантиды», к высшему кругу которого принадлежал и он, сочли его доводы резонными и не препятствовали такой двойственности.
Святилище находилось в земляных пещерах, промытых водой в толще высокого холма. Кельтским воинам никогда не удалось бы найти спрятанную там реликвию славян, если бы не помог специальный навык, полученный Диарматом от Друидов Высшего Посвящения. Тайное умение пришло к нему после ритула Передачи Даров, совершенного жрецами на Поляне Семи Деревьев. Диармат, как и остальные лазутчики, был жрецом, но только с волчьим воинским культом.
Как только Диармат оказался на расстоянии полета стрелы от реликвии, у него в области солнечного сплетения и в горле словно затеплился слабый огонек. И, чем ближе друиды подступали к святыне, тем сильнее разгоралось в его груди таинственное пламя. Они шли по холодному подземному лабиринту, оставляя на ключевых местах метки – кусочки белого минерала, источающего зеленоватое свечение, или рисованные мелом знаки на выступах в окаменелых стенах. Вокруг не было ни огонька, но кельтские воины видели в темноте не хуже культовых зверей и птиц, выбранных ими в качестве своих тотемов.
Когда они достигли небольшой пещеры, в центре которой лежала ровная площадка, в груди Диармата начало печь, и он понял, что реликвия находится здесь. Она была спрятана среди булыжников и гальки, уложенных вдоль стен катакомбного святилища. Он первым добрался до этого места и стал на ощупь перебирать камни, отыскивая нужный. Наконец, чуткие пальцы друида наткнулись на предмет, который словно обжег ему руку. Камень будто выставил колючки, поняв злой умысел человека.
– Я нашел его! – шепотом воскликнул Диармат и в то же мгновение повалился на спину, забившись в жестоких конвульсиях.
Подоспевший Мерлин бросился к нему и едва успел отскочить в сторону от метнувшейся навстречу змеи. Очевидно, это была хранительница реликвии, свившая себе гнездо среди камней. Черным копьем она пролетела мимо, просвистев в воздухе, и ударилась о выставленный щит Артогена, воина– медведя, угадавшего ее движение. Оглушенную рептилию он тут же разрубил мечом пополам. Обрубок ее дернулся, из раскрытой пасти послышалось угрожающее шипенье, и змея снова пошла в атаку, оставляя кровавый след на земле.
У нее не хватало сил для мощного прыжка, и не было хвоста, чтобы оттолкнуться. Она лишь яростно подскакивала, стараясь укусить лазутчиков. Но их тела были защищены звериными шкурами, задубевшими от вымачиванья в специальных снадобьях. Такое снаряжение считалось лучше любой кольчуги. Кожаная обувь оберегала ноги от ран. Диармату не повезло: змея ухитрилась ужалить его прямо в губу. Воин уже не дышал. И даже священная омела, которую друиды собирают с дубов для изготовления целебных зелий, не помогла бы ему.
Артоген уловил змеиный бросок, рубанул мечом. Сверкнув в лунном свете, пробившемся откуда‑то сверху, по–видимому, из глубокой щели в пещерном своде, лезвие с визгом рассекло остаток скользкого тела, от головы до обрубка туловища, заставив рептилию успокоиться.
Стоя на коленях, Мерлин закрыл глаза усопшему и прочитал над ним молитву ухода в иной мир. Потом снял с шеи друга серебряный амулет – украшенный узорами крест, рельефно выступающий посередине круглой черной пластины.
– Прости, друг, – прошептал Мерлин.
Последний раз оглянувшись на неподвижное тело в волчьей шкуре, он вслед за Артогеном направился к выходу из святилища.
Обратно они бежали по меткам, предусмотрительно оставленным ими на каждом повороте. И уже перед самым выходом из пещерного лабиринта услышали сигнал тревоги. Это Сын Ворона, который должен был охранять их вылазку на поверхности, предупреждал об опасности. Выбежав из пещеры, они увидели, что с востока, в лучах восходящего из– за реки Солнца, сюда уже спешила группа вооруженных славянских воинов с луками и длинными мечами. И впереди всех, размахивая ритуальным посохом, бежал седобородый старец в накидке пепельно-серого цвета.
– Серый Волхв! Хранитель Равновесия! – шумно выдохнул Мерлин.
Со всей доступной им скоростью друиды понеслись в лес. Тотемные шкуры на них замелькали среди зарослей орешника, березовых стволов, кустов бузины, и казалось, будто в темную пущу удирают настоящие звери, потревоженные охотниками.
И друиды, и славянские воины умели двигаться по лесу бесшумно. Но изощренное чувство опасности вскоре подсказало беглецам, что погоня приближается. Лес кончился неожиданно, выведя беглецов на край большой опушки, расположенной на вершине пологого холма.
– Вниз! Скорее! – крикнул Сын Ворона.
Священная реликвия лежала в кожаном мешке у Мерлина. Туго перевязав мешок и закрепив пенькой на поясе, он бережно прикрыл его шкурой вепря, в которую был облачен. Священный предмет, с виду обычный гладкий камень, казался колючим, как еж. Мерлин понимал, что тем самым реликвия проявляет свою враждебность к ним. Но это его не смущало. Даже если магическая вещица начала бы яростно грызть его или жечь каленым железом– тренированному телу это нипочем. Главное – чтобы она не попала опять к волхвам.
Верховный друид, посылая своих лучших воинов за реликвией, открыл им тайну: этот предмет побывал в руках всех величайших магов и пророков человечества! И хранил «Внутренний Узор» каждого из них, запечатлев для потомков тот Божий Дар, те особые качества и свойства, ниспосланные Богом, которые несли в себе эти люди.
Никто в «Великом Мече Атлантиды» не знал, как проявить магическое действие священной вещицы и подчинить ее себе. Не знал этого и Верховный друид. Но высшие иерархи Ордена опасались того, что ее тайна известна славянским волхвам, хранителям реликвии. И тогда, дождавшись своего часа, волхвы пожелают ею воспользоваться, и жизнь человечества потечет по другому руслу! Этого магистры Ордена допустить не могли.
Кельтские воины сбежали с холма. Здесь, у его подножия, их ждали соплеменники – небольшой отряд берсерков, отборных бойцов в медвежьих шкурах. В целях маскировки и Бранноген, украшенный перьями ворона, и Мерлин, щеголявший в обличии вепря, тут же набросили на себя шкуры медведей, чтобы слиться с общей массой. Пришлось пожертвовать тотемной гордостью. Разделившись на группы, воины продолжили путь в разных направлениях. Соединиться они должны были на закате дня в заранее оговоренном месте.
Солнце уже почти скрылось за горизонтом, когда в диком древнем лесу Артоген, Мерлин и Бранноген, под прикрытием воинов– медведей, добрались до очередной опушки. Мерлин умел отыскивать особые тропинки, которые заметно ускоряли бег. Кельтские жрецы с давних времен знали: по таким тропинкам течет сила земли, это словно ее вены. Обнаружишь их, сумеешь воспользоваться – и земля щедро поделится с путником своей энергией.
Идти по «живительным дорожкам» поразительно легко. Вот и теперь у Мерлина было ощущение, будто у него в груди забилось второе сердце, оно так и подталкивало вперед, на месте устоять было невозможно. Уметь брать от земли энергию – все равно, что плыть в море с попутным ветром. Но и славянским волхвам тоже были известны эти удивительные тропы.
Сшибка произошла внезапно. Воины волхвов подкараулили их возле густых зарослей малины. Налетели бурей: булавы тяжелы, как молот громовержца, обоюдоострые мечи рассыпают искры. Мерлин силился объяснить себе непонятное явление. Во-первых, преследователи опередили их, во– вторых, в нем почему-то не сработал один из главных инстинктов воина– жреца: он не уловил приближение врага! Исступленно рыча, воины– медведи выступили вперед и приняли на себя удар. Несколько из них, сомкнув щиты и тем самым образовав живую заградительную стену, окружили троих лазутчиков, добывших реликвию.
– Уходите! – крикнул предводитель берсерков Мерлину. – Мы их задержим!
И пошла жестокая сеча! Артоген хотел было остаться с ними, поскольку принадлежал к этому воинскому клану, но Мерлин сделал ему знак, чтобы он следовал за ним. Отступая к малиннику, трое лазутчиков оказались за спинами сражающихся берсерков. И тут же нырнули в кусты вслед за своей охраной. Но и там были славянские ратники, поджидавшие их в засаде. В схватку вступили воины защиты, прокладывая дорогу друидам своими мечами и связывая славян боем.
Выбравшись из малинника, Мерлин обернулся и, нашептывая заклятие, нарисовал в воздухе сильнодействующую руну Одина – волчий крюк. И дважды перечеркнул его руной Иса – руной льда. Этим магическим знаком должны были сковаться движения противника. И на время это помогло.
Они бежали по мрачному лесу, замечая перед собой каждый пень и вылезший корень дерева, звериную нору и случайную рытвину. Преодолевая какое– либо препятствие, Сын Ворона легко отрывался от земли, поднимаясь вверх на высоту молодого деревца. Перелеты выходили небольшие, скорее, как у курицы, чем у ворона, но этот способ перемещения позволял ему опережать своих друзей. Не обладая птичьими навыками, Артоген и Мерлин кубарем скатывались в овраги, если не могли их перепрыгнуть. Впереди, в просветах между стволами сосен, настороженно чернела гладь лесного озера с плещущимся в воде, как жирный карась, месяцем.
На условленном месте, возле огромного валуна, похожего на сидящую сову, их ожидал коракль– кельтская лодка, сплетенная из ветвей и обшитая кожей. Здесь же должна была быть и подмога, как обещал Верховный друид. Но около лодки не было ни души. И ни один из воинов– медведей, вступивших в битву со славянами возле малинника, и тех, кто сдерживал натиск засадной группы волхвов, не догнал их.
Мерлин переглянулся с друзьями и прочел в их глазах то же, что было и у него в душе: значит, никто из воинов, прикрывавших их отход, не уцелел. А ведь это были лучшие бойцы одного из сильнейших кланов!
Но где же обещанная помощь?! Из глубины леса слышались отчетливые звуки приближающейся погони. Если бы это были свои, они подали бы сигнал. Раздумывать было некогда. Оттолкнув от берега лодку, кельтские воины прыгнули в нее. Артоген и Сын Ворона, встав на одно колено, заработали веслами. Лодка рванула от берега. И тут же на лазутчиков обрушилась яростная лавина стрел из небольших камышовых зарослей, расположенных слева от беглецов. В следующее мгновение что– то резко ударило в днище коракля, и он перевернулся. Друиды оказались в холодной воде.
– О боги! – воскликнул Артоген, пронзенный вражеской стрелой, попавшей ему в шею.
Это были его последние слова. Прямо из воды в него по рукоять вошел длинный, обоюдоострый меч, и он обмяк. Воины волхвов дышали под водой с помощью тростинок и, выждав момент, когда враги будут наиболее уязвимыми, опрокинули их лодку. А кельтский отряд, отправленный на помощь лазутчикам, они перебили раньше. И если в лесу друиды еще могли потягаться со славянскими ратниками, то бой в воде оказался для них полной неожиданностью. Численный перевес славян, казалось, не оставил им вообще никаких шансов на спасение.
И снова Мерлин с болью увидел, что его магический дар оказался бессилен перед чем‑то более могущественным. Иначе все было бы по–другому. Труп Сына Медведя какое‑то время колыхался на черной поверхности воды, потом медленно пошел ко дну.
– Уходи! – крикнул Бранноген Мерлину.
И, скинув медвежью шкуру, обнажил свою накидку, обшитую черными вороньими перьями, грозно шевелящимися при каждом движении бойца.
– Оборотень! – закричал кто‑то из славянских воинов, закрываясь щитом.
– Каркун! – раздалось сбоку.
Но колдовские штучки друидов не остановили славян.
Бранноген бился с мужеством обреченного. Его тотемом был ворон, а это не водоплавающая птица. Тем не менее, ловкости и отваги у него хватило для того, чтобы помочь Мерлину скрыться. На стальном клинке Сына Ворона были инкрустированы серебром магические знаки: свастика, солнце и имя меча: «Огонь Одина», – написанное рунами.
Помогая себе мечом, Сын Ворона оттолкнулся от тела зазевавшегося врага и перевернутой лодки. Взвиться в воздух птицей не получилось, но он сумел совершить несколько удачных скачков по головам и плечам противника, разя неприятеля сверху. И успевал увернуться от летевших в него из камышей стрел.
Однако его везение закончилось. Сначала пущенная с близкого расстояния стрела пробила– таки прочную накидку, ранив друида в плечо, а потом перед ним как из– под земли вырос воин, плащ которого был скреплен пряжкой в форме ястреба.
– Ты мой! – произнес славянин, и его меч сверкнул, словно молния.
После плетения сложного узора боя, где вместо веретен были два меча, а нитями – две холодные ненависти, меч славянина перебил горло кельта. Захлебываясь собственной кровью, тот рухнул на кромке берега лицом в мокрый песок.
Нырнув, Мерлин сбросил с себя медвежью шкуру, – пусть достанется врагам, послужив приманкой! – а сам, задержав дыхание, долго плыл глубоко под водой. Он был не только воином– вепрем, но и друидом, знающим многие секретные техники, в том числе и ту, что касалась подводного плавания. Не зря на груди у него поблескивал магический оберег, подаренный самим Верховным! Великий жрец верил в своего любимца. На металлической пластине, изображающей ясень, с обеих сторон ветвилась руническая надпись: «Защищенный на пути в опасную землю», спрятанная в кроне и корнях священного дерева.
И все– таки воздуха стало не хватать. Перед глазами друида появились огненные круги. Он задыхался! А всплывать было еще нельзя: опасность не миновала. Всплесков и криков уже не было слышно, и он подумал, что, скорее всего, остался один. Прийти ему на помощь больше некому. Если только не случится какое– то чудо.
«Все», – с сожалением подумал Мерлин, стараясь найти последнее прибежище, откуда не всплывет утопленное тело. Надо пролезть под крупную корягу или забиться в глубокую нору. запутаться накрепко в корнях ивняка. Сознание работало рывками. Глаза вылезали из орбит. Рот судорожно дергался.
Мерлин ощупал мешок с реликвией – то ценное, ради чего он отдавал свою жизнь, – и подивился его упругости. Сначала он не придал этому значения. И вдруг, уже на грани беспамятства, понял, что в этом кожаном мешке – спасение! Там воздух, а следовательно, жизнь! Но руки уже плохо слушались. С трудом распутав узлы, он успел прижать рот к живительному источнику. Колючий воздух, обжигая, потек в легкие. Но он обжигал не более, чем сильный мороз. Реликвия была милосердна к своему врагу.
В предутренней дымке на галечном берегу, возле Совиного Камня, молча стоял Серый Волхв, напряженно всматриваясь в порыжевшую от крови толщу воды. Правой рукой он опирался на ритуальный посох, левой придерживал ножны меча, сделанного из метеоритного железа. В сиянии месяца лицо славянского жреца казалось застывшей маской, вылепленной из белой глины.
– Я вижу воина–вепря, – наконец, произнес он сочным, властным голосом своим спутникам, стоявшим на почтительном расстоянии от него. – Кельтский вор плывет под водой. приближается к кабаньей тропе. Священная реликвия при нем. – И, повернувшись к притихшему отряду конных воинов, продолжал, выделяя взглядом наиболее способных волхвов: – Ты, Босо. Ты, Храбр. И ты, Вив. Пойдете в погоню. Здесь, на этой стороне озера, еще действовали мои магические запреты, и враги должны были ощутить их на себе. Но дальше вы можете полагаться только на свой ум, силу и бесстрашие. Одно бесспорно: пока священная реликвия с ним, вы не потеряете этого воина из виду. Торопитесь! И да будет с вами десница Божья!
Выползая на кабанью тропу, которая приметными рытвинами спускалась к озеру из леса, Мерлин звериным чутьем уловил дух погони. Но перед ним была священная дорога его тотемного знака– вепрей, приходивших к озеру напиться. А следовательно, его тропа! Он сразу же ощутил прилив тотемной силы! И подумал о магических тайниках. Самое время было начинать уже устраивать их, да похитрее, чтобы надолго запутывать врага, ищущего свою святыню. Это будут ложные наживки.
И лишь потом, окончательно уйдя от преследования, можно будет спрятать реликвию в надежном месте. Нести с собой ее было опасно! Но спрятать нужно было так, чтобы не потерять таинственную вещицу навсегда.
Глава 1. Срыв операции
2002 год, август, Чечня, где– то недалеко от Бамута.
Предутренние часы выдались холодными, как и подобает при звездном небе. Сумерки еще не рассеялись, но здесь, у верхушки хребта, тумана не было. Он лежал густым маревом внизу, вдоль шумливой речки и разбитой снарядами дороги, затрудняя видимость; клубился среди кустарника и хрупких деревьев в лощине, стекая с обрывистых холмов. На каменистой площадке, где сосредоточилась перед атакой бойцы– группа огневой поддержки во главе со своим командиром, Дмитрием Одиновым, было ветрено и неуютно.
Специальный отряд глубинной разведки Северо– Кавказского военного округа под командованием майора Одинова должен был выполнить задачу по уничтожению особо опасного лидера боевиков. Два дня тому назад в горное селеньице, лежащее сейчас в каких– то ста пятидесяти метрах перед ними внизу, пожаловал сам Осман Ичкеров – главарь бандформирования, известный в среде профессионалов тем, что именно он планировал громкие теракты, проведенные в Москве и в других крупных городах России. За ним разведчики охотились не один месяц. И, как часто бывает, на след его вышли почти случайно – перехватили и сумели дешифровать радиограмму.
Со стороны селения изредка доносился хриплый лай собак, но не злобный, а ленивый, сквозь дремоту, – незваных гостей кавказские овчарки еще не учуяли.
– С нами пойдешь, Саид? – спросил Одинов, пытливо вглядываясь в мрачное лицо проводника– осетина, одетого в замусоленные джинсы и куртку.
Тот нервно дернул головой, показав ястребиный профиль:
– Нет, командир. Здесь подожду. Не забудьте про пленников. Моего шурина Григорием зовут. Фамилия– Шаталов, – напомнил он майору.
Григорий был выкраден чеченцами несколько месяцев назад из казачьего поселка, расположенного в окрестностях Владикавказа. Мусульманские законы не осуждали работорговлю, давая возможность доходному промыслу пышным цветом расцвести в Чечне, мгновенно отбросив ее к временам дикости. Только из– за своего родственника проводник и вызвался вывести отряд тайными тропами к селению.
С виду вражеский лагерь не представлял собой ничего особенного: кусок плодородной земли среди гор с редким лесочком, жилища из саманного кирпича, разумеется, еще старой закваски. Когда– то здесь коротали досуг пастухи, выгонявшие тонкорунных овец на высокогорные пастбища, поближе к целебным травам и родникам. А теперь в селении боевики устроили свою временную базу. Антураж дополняли армейские палатки, натянутые так, что казалось, брезент вот– вот треснет. Да азиатские печи в каменных закутках, пока еще не растопленные: возня с едой обычно начиналась через час. Солнце еще только осветило пики видневшихся вдали гор.
Одинов оглядел свой отряд, вернее, часть его, успевшую занять удобные позиции. Остался доволен– молодцы, ребята, вжались в камни, слились с землей, замаскировались. Парни что надо! Смелые, обученные, сметливые. Пойдут за командиром в огонь и в воду! И не просто пойдут, а умеючи.
– Иволга, Иволга, я Синица! – раздался в портативной рации веселый, как всегда перед боем, голос командира штурмовой группы Семечкина. – Подвода доехала.
Это означало, что они вышли на исходный рубеж. Группа старшего лейтенанта Семечкина пробиралась к лагерю противника со стороны ущелья – по узкой тропе, местами осыпавшейся от времени. Чуткий слух Одинова улавливал легкое шуршание сползающих камешков, иногда прорывающееся сквозь тишину. Но тревогу бить было некому: охранные посты чеченцев были уничтожены, грамотно и бесшумно, как и полагается работать опытным разведчикам.
– С богом, – сказал майор, отключая связь.
Его внимание привлекло какое– то движение между палатками в лагере. Приглядевшись, он понял: на ветру шевелятся развешанные пятнистые комбинезоны, точно такие же, какие были на его ребятах.
Группа Семечкина, где по– пластунски, где короткими перебежками, прячась за выступами и естественными укрытиями, стала спускаться к лагерю. В бинокль майору было хорошо видно, как один из спецназовцев снял постового у ближайшей саманной сакли и в нее проникли трое разведчиков. По непроверенным данным, здесь должен был находиться чеченский склад с оружием, боеприпасами и провизией. Несколько бесшумных теней в это время уже ползком продвигались к ближайшей брезентовой палатке.
Майор повернулся к посыльному, веснушчатому парню с шрамом на щеке, отдал распоряжения, и посыльный побежал их исполнять. Через несколько минут солдаты на площадке зашевелились, и группа пошла вперед, создавая поддержку бойцам Семечкина. Но что– то во всей ситуации не нравилось майору, и он напрягался, пытаясь разобраться в своих ощущениях.
Рация засипела и неожиданно выплеснула закодированное сообщение:
– Иволга, я Сокол. Закат! Повторяю, закат!
– Как закат?! – Одинов остолбенел. – Не понял! Мы начали операцию! Бойцы уже в поселке!
В этот момент раздался первый выстрел. И началось! По лагерю заметались застигнутые врасплох чеченские боевики. Но они были достаточно хорошо подготовлены, и одиночные ответные выстрелы стали стремительно перерастать в злые, короткие очереди. Послышались первые крики: кого– то зацепило. Потом – отрывисто, командирским голосом, приказы на чеченском языке. И первоначальный хаос неожиданного боя стал перерождаться в упорядоченную систему: во вражеском лагере быстро и со знанием дела организовывали оборону.
«Что там стряслось?» – мелькнула у майора мысль.
Но тут снова ожила рация: на этот раз на связи был сам командир разведывательно– штурмовой бригады:
– Иволга! Я – Беркут! Подтверждаю: закат!
И, после короткой паузы, открытым текстом:
– Отводи отряд! Быстро!
От сакли, где, предположительно, должен был находиться чеченский склад, отделились две тощие тени и, пригибаясь к земле, побежали навстречу бойцам Одинова. Но бежали они плохо, спотыкаясь и падая, а порой и вовсе кубарем катились по гальке и траве: похоже, ноги их были скованы цепями. Проводник не выдержал, бросился к пленным, забыв об опасности, которая его могла поджидать впереди. Видимо, узнал среди них своего родственника.
– Беркут, Беркут! Я– Иволга! – кричал майор в рацию. – Что случилось?
– Отбой, Иволга! – повторили ему с командного пункта. – Немедленно отходи! Вариант по схеме три!
Майор вызвал на связь Семечкина:
– Синица, я – Иволга! Приказ Беркута – закат! По «трешке»!
Кто– то из спецназовцев перебил пулями цепи на ногах пленников, и они побежали уже легко, правда, один из них прихрамывал и заметно отставал. Саид подхватил его под мышку, подставил свое плечо – дело пошло быстрее. Одинов увидел, как из ближайшей к отходившим пленным сакли выкатился умелым броском «с подкруткой» человек и открыл огонь в спину беглецам. Майор тут же выстрелил в его сторону из подствольного гранатомета.
То там, то здесь падали и, дернувшись, застывали на земле чеченские боевики – это работали два штатных снайпера и еще один, приданный отряду для усиления. Бойцы группы Семечкина, прикрывая отход гранатами и огрызаясь автоматными очередями, начали растворяться в прилегающем к селению лесочке.
Между тем в лагере боевиков происходило нечто странное. Отступающих разведчиков никто не преследовал! Боевики плотным огнем лишь оттесняли группу Семечкина к той самой площадке, где находился Одинов с оставшейся частью своего отряда. А из глубины лагеря, за палатками, доносились непонятные вопли, похожие на страстный призыв и благоговейный восторг одновременно. Что за черт?!
Нехорошее чувство в груди майора усиливалось с каждой минутой. Спускаться отряду предстояло по глухим тропам, над которыми нависали громады отвесных скал с грозящими сойти в любой момент осыпями. Майор посмотрел пристально в бинокль на снежные вершины в посветлевшем небе, что– то прикинул в уме и заторопил отряд. Они перешли на бег, насколько позволяла гористая местность и присоединившиеся к отряду освобожденные пленники.
Тревога нарастала. Где– то в подсознании майора навязчиво пульсировал призывный ритм, который явственно слышался в криках чеченцев. Он так напоминал то, что Одинов не ощущал уже много лет – ритм Песни Смерти, ритм Ритуала Огня!
– Семечкин! Не отставать! Быстрей, быстрей! – подстегивал группу майор, все отчетливее ощущая опасность.
И вдруг в его голове возник образ раскаленного облака, которое меняло формы, обволакивало, брызжа искрами. Вслед за тем пришло видение: огненное облако окутывает снежную вершину, и снег начинает подтаивать, отслаиваясь от скалы.
