Текст книги "Мышка в академии магии (СИ)"

Автор книги: Ольга Романовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Она стояла одна против целого курса некромантов, взрослых, безжалостных, готовых ради развлечения затравить первокурсницу.

– Пусть на колени встанет!

– Руку поцелует!

– По-собачьи полает!

Предложения сыпались как из рога изобилия, одно унизительнее другого.

Британи переминалась с ноги на ногу у самого оградительного бортика и гадала, что выберет Кевин. А он мучил, кривил губы в усмешке, и не спешил с наказанием.

– Если при всех дашь, получишь зачет, – наконец произнес молодой человек, наслаждаясь каждым сказанным словом.

Что?! Бри ожидала чего угодно, только не такого.

– Давай, – подначивал Кевин, – ты уже не девственница, не ломайся. Или после ректора брезгуешь?

– Помоями не интересуюсь.

На щеке некроманта расцвел след от девичьей ладони.

Перемахнув через невысокое заграждение, призванное не защитить, а отделить зрителей от ристалища, Британи побежала по узкому проходу между трибунами. На глаза наворачивались слезы. Почему, зачем он так с ней? Прилюдно унизил, назвал шлюхой.

Дверь не поддавалась. Бри пробовала снова и снова, но створки словно припаяли к порогу. Догадавшись, в чем тут дело, девушка в гневе обернулась и завизжала от страха. Перед ее лицом зависло привидение: бледная прозрачная женщина с дырой в груди, сквозь которую виднелись внутренности, и веревкой на шее. Язык прилип к небу. Британи смотрела на призрака, тот – на нее.

– Думал, в обморок хлопнешься.

Кевин прищелкнул пальцами, и мертвую женщину затянуло в стену.

Бри с облегчением перевела дух и привалилась к ближайшей скамейке. Сердце колотилось как сумасшедшее.

Та дыра в груди, девушка думала, ее вырвет.

– Чему я там тебя учить должен, малявка? – сменив гнев на милость, лениво протянул Кевин.

Щека у него опухла, но некромант, казалось, не сердился. Или притворялся?

– «Основам боевой магии», – ответил за Британи Алекс и посетовал: – Больше нам делать нечего, только с малышней возиться. Твою хоть чпокнуть можно, а мне парень достался.

– Так отрабатывай на нем приемы, – со смешком посоветовал приятель и вразвалочку направился к Бри. – Надо же к Королевским играм готовиться.

– На этих я тебя сделаю, – пообещал обладатель выбритой молнии и накинул рубашку. – Сегодняшний спарринг – только начало.

– Свежо предание! – осклабился Кевин.

Остановившись перед Британи, он смерил ее долгим взглядом и обозначил перспективы сотрудничества:

– Я поблажек не делаю, готовь мазь от синяков.

– То есть ты станешь со мной заниматься? – девушка не поверила собственным ушам.

Она полагала, пощечина поставила жирный крест на ее будущем в академии, но мужчины порой не менее алогичны, чем женщины.

– А как же! – Некромант обнажил в улыбке идеальные зубы. – После твоего представления это дело чести. Тебе придется очень попотеть, чтобы получить «зачет». Прямо сейчас и начнем.

Глава 9

Гадая, чем закончится сегодняшний день, Британи терпеливо дождалась, пока Кевин примет душ и переоденется. Он не торопился, по дороге в душевую болтал с приятелями, флиртовал с девчонками. Последние неизменно возникали рядом с «золотым мальчиком», словно тот испускал невидимые флюиды. Бри даже решила после переговорить с Софой, почти ведьмой, не существует ли подобного метода приворота. Иных причин, почему студентки липли к Кевину, девушка не видела. По ее мнению, более хамоватого, невоспитанного и развязного молодого человека было еще поискать, достойную конкуренцию ему мог составить только Алекс.

– Кто-то сдох? – наконец объявившийся некромант соизволил обратить на Британи внимание.

Она успела прирасти к стене и теперь с трудом переменила позу: от длительной неподвижности затекли конечности.

– Чего такая кислая? – повторил вопрос Кевин.

– А чему мне радоваться? – философски заметила девушка и покосилась на очередную поклонницу вынужденного наставника.

Чуть ли не в рот ему заглядывает!.. Подумаешь, богатый и смазливый! Ладно, не смазливый. Прилагательное «сладкий» в описании внешности Кевина отсутствовало. Пожалуй, Британи еще раз взглянула на него на арене, но стоило ему открыть рот… Словом, ей бы понравился только немой некромант и исключительно на занятиях по фехтованию.

– Ревнуешь? – Кевин понял все по-своему и, широко улыбаясь, приобнял спутницу.

Та засияла ярче лампы и прижалась щекой и широкой груди.

Бри демонстративно закатила глаза. Какой же он дурак!

– Кевин, а это кто? – Девица только сейчас обратила внимание на Британи.

Окинув ее беглым взглядом, она успокоилась: столь серое существо ей не соперница.

– Так, первокурсница одна… – досадливо отмахнулся некромант. – Навязали на мою голову! Но мы быстро закончим, зай, я уже через полчаса вернусь.

«Зай»! Бри едва не стошнило. А девице понравилось.

Однако главное в словах Кевина Британи расслышала. Полчаса – то есть всерьез заниматься он с ней не планировал. Кто бы сомневался! «Золотой мальчик» одновременно мстил за пощечину и обеспечивал себе оправдание в глазах ректора. Мол, он пытался, но природница и боевая магия – вещи несовместимые.

Чмокнув манерную подружку в щечку, Кевин махнул Бри, и та покорно последовала к месту казни. Она ожидала чего угодно: силового шара в голову, даже поединка на рапирах, но не похода к Черной башне. За время пути некромант не промолвил ни слова и теперь, подсветив себе огненным язычком, возился с замком.

– Зачем нам туда? – зябко переминаясь с ноги на ногу, поинтересовалась Бри.

Башня Перлиса Занта пугала. За время учебы девушка успела наслушаться страшных историй о чернокнижнике, в честь которого потом назвали академию. Поговаривали, будто его дух до сих пор обитал под стропилами и по ночам пугал припозднившихся студентов. А еще якобы на цепи там сидел демон. Самый настоящий, злобный и голодный. Некогда он принадлежал Перлису и охранял его лабораторию. Британи сознавала, половина историй – выдумки, но от башни действительно веяло чем-то темным.

– Не нам, а тебе, – закончив с замком, поправил Кевин и, выпрямившись, сделал приглашающий жест: – Прошу!

Бри не сдвинулась с места. Она стояла на границе света и тьмы: одна нога в круге света от чадящего факела, вторая – в густой тени от стены.

– Давай! – нетерпеливо повторил Кевин. – Докажи, что я должен тратить на тебя свое время. Ну, чего ты, Мышка? – продолжал издеваться он. – Или весь запас храбрости на сегодня израсходовала? Боевая магия – это больно и страшно, куда страшнее, чем какая-то башня. И, заметь, «незачет» ты получишь заслужено.

Британи не знала, что именно ее больше задело. То ли самодовольное лицо некроманта, заранее решившего, что жертва струсит, то ли давнее прозвище, то ли тот самый «незачет», перечеркнувший бы все мечты, но девушка сделала первый, самый сложный шаг, окончательно распрощавшись со светом. Теперь перед глазами маячил только огонек Кевина. Он напоминал диковинного мотылька и чуть подрагивал на легком ночном ветерке. Некромант скорчил удивленную гримасу и посторонился.

– Наверху слуховое окно. Откроешь его и прокукарекаешь. Сумеешь, значит, сработаемся. Нет, будешь наматывать сопли на кулак в одиночестве.

– А ты не соврешь?

Причин доверять Кевину не было, он запросто мог уйти, пока девушка карабкалась бы по темной винтовой лестнице.

Бри тяжко вздохнула и перевела взгляд на зиявший словно портал в другой мир дверной проем. Она в нерешительности поднялась на ступеньку, оказавшись на расстоянии вытянутой руки от Кевина.

– Если ты пошутил…

– Да не пошутил я, трусиха! – теряя терпение, рявкнул Кевин и посетовал: – Ну удружил, ректор, подсунул малявку! Или это ты меня выбрала, на почве личной неприязни?

Британи вспыхнула и в один прыжок оказалась на крыльце подле некроманта. Приподнявшись на цыпочки, чтобы придать себе весомости, не смотреть на Кевина снизу вверх, она прошипела:

– Да прости уже!

Студент фыркнул и как бы между делом обмолвился:

– По Уставу за ночные прогулки двадцать штрафных баллов положено, а за Черную башню и вовсе двести. Попадешься, от всего отопрусь.

Кто бы сомневался! Но Бри не собиралась упускать призрачный шанс получить заветный «зачет» и, задержав дыхание, переступила щербатый порог. Зажмурившись, она немного подождала, но никто ее убивать не спешил. Может, не все так страшно, и Британи благополучно доберется до слухового окна.

– У тебя свечки нет? – Обернулась она к Кевину. – Не хочу ноги переломать.

Некромант развел руками и спрыгнул с крыльца. Оставалось надеяться, не сбежит, дождется.

Пару раз глубоко вздохнув, Бри отошла еще чуть дальше от двери, привыкая к темноте. Как же тут холодно! А еще пусто. Ни единого окошка, самый настоящий каменный мешок. А сбоку лестница, узкая, закручивающаяся против часовой стрелки, с железными перилами. Вцепившись в них, как в спасительную соломинку, Британи начала восхождение, надеясь, что время пощадило ступеньки, и она не полетит вниз. Аккуратно передвигая ноги, девушка благополучно добралась до второго этажа. Тут оказалось первое узкое оконце, забранное решеткой. Бри задержалась возле него, с тоской глядя на казавшиеся теперь родными стены учебных корпусов. Проверять, что там, за массивной дверью, девушка не собиралась. Не буди лиха, и не сломаешь шею.

Между вторым и третьим этажами Британи едва не умерла от страха, когда ее по касательной задела крылом потревоженная летучая мышь. Прижимая руку к сердцу, девушка еще долго не могла отдышаться. Она только чудом не завизжала. «Так, спокойно, – мысленно уговаривала себя Бри идти дальше, – летучие мыши людьми не питаются. Да, неприятно, да, бэ, зато живая. Вот если бы тебе призрак чернокнижника явился или его демон, тогда да». Подумала и замерла, втянув голову в плечи: опасения имеют свойства материализоваться.

На ватных, негнущихся ногах девушка продолжила штурмовать лестницу. Влажные от пота пальцы скользили по перилам. Пару раз она поскальзывалась на щербатых ступенях и, если бы крепко не держалась, скатилась бы вниз. В итоге к четвертому этажу Британи ненавидела Кевина и мечтала из вредности освоить самое сильное боевое заклинание и опробовать его на «золотом мальчике».

– И на Королевские игры попаду, – бурчала она, делая очередной шаг в темноту. – И звание лучшего студента отберу. И ухо себе тоже проколю, череп вставлю. Нет, два черепа!

Неизвестно, до чего бы Бри дофантазировалась, если бы не полоска света, на мгновение упавшая на стену. Девушка замерла с поднятой ногой, даже язык прикусила. Все казалось видением воспаленного разума, только вот Бри явственно различила скрип двери. Она могла кубарем скатиться вниз, а могла преодолеть оставшиеся до этажного пролета ступеньки и проверить, кто или что ее напугало. Прежняя Британи выбрала бы первый вариант, но новая отчаянно хотела избавиться от прозвища Мышки.

Стараясь не дышать, максимально аккуратно переставляя ноги, выверяя каждый шаг, Бри подобралась к заветной цели. Площадка тонула в темноте, она уже хотела с облегчением выдохнуть, когда заметила, что дверь приоткрыта, а из-под нее пробивался тот самый свет. На лампу не похоже, скорее одинокая свеча.

Стиснув пальцы, Британи решала сложную дилемму: сбежать или остаться. В итоге она с трудом отлепилась от спасительных перил и тяжело, едва дыша, побрела к двери. По ногам гулял сквозняк, лишь добавлявший остроты ощущений.

Приготовившись к встрече с самой Бездной, девушка заглянула в щелку и зажала рот ладонью, чтобы не закричать, когда пламя свечи перекрыла тень. Сейчас неведомый некто отворит дверь и… Но убивать Бри никто не спешил и, незамеченная, она продолжила наблюдение. Угол обзора не самый удачный – виден только краешек стола. На нем – та самая свеча и книги, много книг. Некоторые показались девушке странными: их зачем-то сковали цепями. Другие и вовсе будто выкопали из земли или вытащили из влажного погреба. При виде плесени и поврежденных обложек библиотекарь пришел бы в ужас.

Рядом с книгами стоял чернильный прибор. Наверное, и записная книжка имелась, отсюда не различить.

Заинтригованная, Британи отважилась отворить дверь чуть пошире. Если она заскрипит… Но петли в Черной башне смазывали исправно.

Девушка испытала интерес с примесью разочарования. Не то, чтобы она мечтала встретить ручного демона чернокнижника или его дух, но уж точно не живого человека. С другой стороны, по неведомой причине он прятался от всех, возился с древними книгами явно не из библиотеки. Наследием Перлиса Занта? Но зачем? Чернокнижные заклинания запрещены, как и вся теневая магия. Только некромантам дозволялось использовать ее нижние уровни. С другой стороны, если в честь Перлиса назвали академию, считали великим волшебником, ничем подобным он не занимался, все злые языки. Некогда дремучие люди считали всех магов чернокнижниками и чуть ли не сжигали на площадях.

Ерзая, Бри отчаянно пыталась одновременно увидеть чуть больше и не попасться. Двести штрафных баллов – это даже не сто, форменное самоубийство.

Интересно, тот человек ушел? Или сидит в другой части комнаты, читает или смотрит в окно. Наверное, именно он и напугал Британи по дороге к фехтовальному залу.

Бойся своих желаний, им свойственно сбываться. Вот и судьба охотно откликнулась на мечты Бри. Незнакомец снова показался в поле ее зрения, уже не в виде тени, а из плоти и крови. Пусть он стоял к ней в профиль, внимательно изучая на просвет абсолютно прозрачный сосуд, в котором кружились золотистые пылинки, Британи его узнала. Только чудом она не наделала шуму, когда пятилась к лестнице. Еще больших трудов стоило не скатиться вниз, когда Бри неслась прочь, позабыв о зачетах – обо всем на свете. Запыхавшаяся, она таки упала на крыльце, растянулась через порог, ушибив колено.

– Так я и думал! – вынес неутешительный вердикт Кевин.

Он даже не подумал помочь ей встать, так и стоял в сторонке, буравя презрительным взглядом.

– Я… Там…

Британи не знала, с чего начать. Внутри клокотала обида. Она дошла почти до самого верха, оставался всего один пролет, и чердак.

– Там ректор! – наконец выпалила девушка. – Если не веришь, поднимись сам.

Бри кое-как поднялась и, морщась от боли и рези в боку, кое-как спустилась к некроманту.

– Хватит придуриваться! – Он не поверил.

– Хочешь, я его книги опишу, – не унималась уязвленная девушка. – Или ступеньки сосчитаю? Я каждую помню.

Кевин демонстративно наморщил нос.

– По тебе и видно! Воняешь хуже уборщицы. Скажи честно: еще на первом этаже упала, а потом чушь про ректора выдумала. Сама видела, башня была заперта на ключ. Как он, по-твоему, туда проник? По воздуху?

– Порталом! – окрысилась Бри и помассировала колено.

Вроде, только синяком обойдется, повезло.

– Раз такой неверующий, сам поднимись. Или в окно загляни. Там свечка.

Разумеется, ничего такого Кевин делать не собираться. Повернувшись к девушке спиной, он махнул рукой:

– Счастливо оставаться! Встретимся на зачете.

Минута, и Британи осталась одна. Некромант умудрился буквально раствориться в темноте. Девушка подобными качествами не обладала, хотя не помешало бы. Если Устав запрещал ночные прогулки, за этим следили, патрулировали территорию. Опять же общежитие, нужно придумать, как незаметно пробраться к себе. А все из-за Кевина, чтобы ему Королевские игры с треском провалить! Бри с самого начала знала, ничего путного не выйдет, напрасно унижалась.

Стараясь держаться в тени, девушка понуро побрела к общежитию. Британи мечтала помыться и скорее лечь спать. Утро вечера мудренее.

Само собой, ректору она о своем провале не расскажет. Хватит того, что Бри застала его у постели Кей. Как-нибудь сама по книгам подготовится или кого-нибудь попросит. Не все же такие злые, вдруг та же Милена смилостивится. Занятая подобными мыслями, Британи добралась до библиотеки и едва не попалась на глаза запиравшему дверь библиотекарю. Что-то поздно он сегодня! Запаниковав, Бри вжалась в стену возле водостока. Сердце билось в горле, глаза пристально следили за удалявшейся мужской фигурой. Когда она скрылась за углом, девушка с облегчением выдохнула и выбралась из укрытия.

– Так, и что мы здесь делаем?

От сурового голоса ректора за спиной Британи подпрыгнула на месте. Медленно, очень медленно она развернулась и поняла, что пару минут назад видела вовсе не библиотекаря. Гвен обхитрил ее, сделал круг и зашел с тыла.

– Я… Я заблудилась!

Объяснение выглядело нелепо, но другого Бри не придумала. Перед мысленным взором возникла персональная ведомость с выведенной красными чернилами (непременно красными, как кровь) надписью: «Минус двадцать баллов».

– Хм! – многозначительно хмыкнул господин Лабриан и, сотворив светлячок, запустил его над головой.

– Британи Орув? – удивился ректор.

Похоже, он ожидал увидеть кого угодно, кроме нее.

Девушка виновато кивнула. Попалась, напрасно отпираться.

– И откуда вы в таком виде? – От Гвена не укрылась паутина и грязь в ее волосах и на одежде.

– Боевой магией занималась.

И почти не соврала ведь.

– Странные у Кевина методы, – покачал головой ректор. – Но это даже хорошо, что я вас встретил. Хотелось бы прояснить один щекотливый момент.

Британи мысленно застонала. Только не это! Хотя чего она хотела? Следовало думать, а потом говорить.

– Что это за слухи про любовницу? – положив руку на локоть девушки, словно опасаясь, что она убежит, строго поинтересовался господин Лабриан. – Вся академия бурлит, обсуждает мой роман с первокурсницей. Ничего не хотите мне сказать?

И так это прозвучало… Словом, лучше было ответить.

– Хочу, наверное, только нечего, – покрывшись пятнами, пробормотала Бри и тут же перешла в атаку. – А зачем вы мне розы дарили? Что мне было сказать?

– Что угодно, только не это! Ваша ложь даже не смешна.

Будто девушка сама не понимала.

– Я не хотела. Честно! Оно само… получилось.

Какой же жалкой и нелепой Бри себя ощущала. Может, Кевин прав и не зря над ней издевается, отказался учить.

Ректор молчал, только руки на груди скрестил, умудрившись при этом не уронить книги, совсем не те, которые Британи видела в башне. Тайком осмотрев его с ног до головы, девушка убедилась, что стала жертвой очередной галлюцинации. Тот господин Лабриан из Черной башни был во всем черном, а этот в очередном костюме теплых тонов. Вряд ли он за считанные минуты переоделся и порталом перенесся к библиотеке, чтобы подкараулить Бри. Раз так, пора ей в лечебное крыло за каплями, чтобы двойники ректора мерещиться перестали.

– Само? – насмешливо приподнял брови Глен.

– Я готова понести наказание, – обреченно проговорила Британи.

– Посмотрим, – уклончиво ответил ректор. – А пока идемте. Беседовать на подобные темы на улице – дурной тон, да и вам не помешает умыться и выпить чаю. Если мне не изменяет память, в банке осталось немного ромашкового. Да, – усмехнулся господин Лабриан и потянул удивленную Бри за собой, – академия – это не только грамоты на стене, но и вымотанные нервы. Вы тоже внесли свою лепту.

Глава 10

Бри предпочла бы задержаться на третьем этаже, даже стоять, распинаемой, перед ректорским столом, но Гвен, чуть подталкивая в спину, упорно вел ее на пятый.

Происходящее казалось Британи неправильным, запретным. По инерции передвигая ноги, она прокручивала в голове слова вежливого отказа. Как бы сразу уйти? Увы, воображение отказывалось выдавать что-то путное. Еще и наставление матери не ко времени вспомнились… Словом, когда девушка обреченно замерла перед дверью, больше напоминавшей портал в другой мир, она мысленно приготовилась к воплощению слов в действие. То есть к статусу ректорской любовницы.

– Мастер Лабриан, – Бри предприняла последнюю робкую попытку улизнуть в общежитие, – поздно уже, можно?..

– Нельзя! – отрезал Гвен, отрубив крылья надежде.

Британи тяжко вздохнула и расстегнула верхние пуговицы платья: в любовных романах герои в порыве страсти не щадили одежду героини.

– Вы чего? – удивленно уставился на нее ректор. – На лестнице прохладно.

Что есть, то есть. Добротная, каменная, она не располагала к долгому нахождению в неглиже, героиня романа рисковала бы подцепить воспаление легких.

Глаза у Гвена не светились – Бри украдкой проверила.

– Ну, – девушка залилась краской до самой шеи и поспешно застегнула воротничок, – вы же собрались…

Не договорив, она уткнулась в стену, мечтая провалиться сквозь все пять этажей.

На лестничной площадке ненадолго повисло молчание, а затем ректор от души рассмеялся.

– Даже если бы мне пришла в голову подобная мысль, не здесь же! – фыркнул он.

– А какая разница? – искренне недоумевала Британи.

Искоса взглянув на Гвена, она убедилась, набрасываться на нее он не планировал. Или тщательно маскировался.

– Как бы вам объяснить?.. – Господин Лабриан почесал подбородок и касанием руки отворил дверь. – Поменьше бульварных романов читайте. Не спорю, иногда случается, но для подобных дел обычно предпочитают спальню. Проходите!

Однако Бри не спешила воспользоваться приглашением. Комкая манжет, она отважилась развить запретную тему:

– Уверена, в академии найдутся гораздо более симпатичные девушки…

– Да проходите же!

Ректор силой, едва ли не за шиворот, заставил Британи переступить порог и захлопнул за ней дверь, вдобавок, будто у несчастной студентки недостаточно тряслись колени, закрыл на замок. После Гвен обернулся к притихшей, ставшей еще больше похожей на Мышку девушке и, скрестив руки на груди, заметил:

– Что-то вы слишком стеснительны для моей любовницы!

Подбородок Бри практически коснулся груди. Если прежде уши были просто красными, то теперь приобрели густой свекольный оттенок.

– Я… Я очень виновата, мастер Лабриан.

Ректор не ответил и зажег в прихожей свет. Видимо, чтобы в полной мере насладиться чужим позором. Книги легли на полочку под зеркалом – два тонких тома, больше напоминавшие тетради. В библиотеку Гвен заходил не просто так.

Британи боялась пошевелиться, даже дышала через раз.

– Ну, и с чего вдруг такие фантазии? Влюбились?

Он спросил это запросто, будто интересовался погодой.

Девушка мысленно вернулась к той злосчастной перемене и постаралась максимально честно объяснить свое поведение.

– Надо расширять кругозор, – внимательно выслушав историю рождения пикантной сплетни, заметил Гвен. – Цветы дарят не только дамам сердца. К тому же я не дарил, а вернул – большая разница.

И без всякого перехода полюбопытствовал:

– С Кевином Таширом занимаетесь?

– Да. То есть уже нет.

Вряд ли после проваленного испытания «золотой мальчик» захочет с ней знаться.

Немного успокоившись и уверившись, что чай – это чай, а не прелюдия к лишению невинности, Британи огляделась. Прежде ей не доводилось бывать в богатых квартирах, а жилище господина Лабриана явно к ним относилось. Взять хотя бы вешалку – не из сосны, а из ореха. И держатель для зонтов – роскошь для обычных домов. К примеру, родные Бри просто ставили их в ведро. На стенах – рожковые светильники. Зеркало освещено особо, чтобы модницы могли прихорашиваться перед уходом, а мужчины проверять, не криво ли повязан галстук. Интересно, Гвен жил здесь один? Какая, собственно, Британи разница, но девушки – существа любопытные. Она поискала глазами шляпку или пальто, однако не обнаружила вообще ничего, только одинокие перчатки для верховой езды. Выходит, верхняя одежда хранилась где-то в другом месте. Где, девушка обнаружила, когда пригляделась к одной из стен, скрывавшей утопленный шкаф.

– Вы предпочитаете пить чай в прихожей? – усмехнулся наблюдавший за ней Гвен.

Настроение его явно улучшилось – еще один повод для радости. Может, обойдется, и Британи не вылетит из академии.

– Ой, – встрепенулась девушка, – я сейчас, простите, мастер Лабриан.

Последнюю часть фразы она произнесла скороговоркой, из-за чего все слилось в одно слово, непонятную абракадабру.

– Британи Орув! – закатил глаза Гвен, когда девушка поспешила разуться. – Даже во дворце босыми не ходят, а у меня не шелковые ковры, чтобы бояться их запачкать. А вот вы умойтесь. Справа по коридору, первая дверь.

В ванной комнате ректора вполне можно было жить, места бы хватило. Воспользовавшись тем, что хозяин квартиры удалился на кухню, готовить чай, Бри детально все рассмотрела. Ну не себя же – пугало в зеркале. То ли дело различные флакончики, баночки. Не такие уж мужчины минималисты, тоже за собой следят, приятные запахи любят.

А вот женские мелочи на бортике ванной отсутствовали. Не нашла их Британи и в шкафчике, куда, переборов совесть и полученное воспитание, быстро сунула нос.

И ванная, и душ – несусветная роскошь! Воображение Бри мигом нарисовало картину: ректор нежится в душистой пене с бокалом шампанского. Потом черты Гвена трансформировались в нее, Британи. Неплохое вышло бы поощрение за хорошую учебу, но уж больно непристойное.

– Полотенце зеленое возьмите, – донесся сквозь приоткрытую дверь голос господина Лабриана. – По платью щеткой пройтись, и хватит. Я жду вас в гостиной.

Вторично Бри предстала перед ректором в более-менее приличном виде. Влажные волосы – чтобы очистить их от пыли и паутины пришлось потрудиться – чуть завились. Прежде Британи не раз пользовалась этой хитростью, когда хотела сделать прическу.

– Ну вот! – окинув ее беглым взглядом, довольно кивнул Гвен.

Он устроился на темно-синем диване, заложив ногу на ногу. Бри догадывалась, не будь ее, ректор и вовсе бы там устало развалился.

На столике действительно стоял чайный поднос – владелец квартиры не обманул. Приятно дымился прозрачный чайник с соломенной жидкостью и соцветиями ромашки на дне. Рядом раздули бока фарфоровые чашки с вензелем академии, манили попробовать их бисквиты и шоколадные конфеты в золотистой обертке. Складывалось впечатление, будто Британи пригласили на свидание, а не на воспитательную беседу.

Девушка робко пристроилась на краешке дивана, подальше от ректора. Наверное, следовало придвинуть к столику кресло, но Бри побоялась. Она ощущала себя лишней среди королевства умеренной роскоши. Дуб, красное дерево, камин, картины, декоративные полки с подарочными книгами. Каждая стоила столько, сколько девушка тратила за год.

Обежав комнату, взгляд Бри уперся в диванные подушки. Поразмыслив, девушка положила одну из них между собой и ректором. Гвен никак не прокомментировал ее действия и, выпрямившись, разлил чай.

– Пейте, ешьте, что хотите. Потом решим, как поступить с вашей выдуманной любовницей, и перейдем к Кевину Таширу. Мне очень ваш ответ не понравился.

Британи тоже многое не нравилось, но она ведь молчала. Вот зачем ректор так о ней печется, какая ему выгода? Пока Бри угадать не могла и терпеливо пила чай, вкусный, между прочим. Обнаглев, она потянулась за конфетой и, словно вор, быстро отправила в рот. Гвен наблюдал за ней с едва заметной улыбкой. Ситуация его изрядно забавляла. Бри умудрялась совмещать несовместимое.

– Только не подавитесь! – предупредил он желание девушки скрыть «следы преступления», то есть проглотить конфету целиком. – У меня шоколада много, мне не жалко.

– А фафем… зачем вам столько, мастер Лабриан? – Бри запоздало вспомнила, что невежливо говорить с набитым ртом.

– Дарят, – развел руками ректор. – Преподавателей и целителей вечно закармливают сладким.

– И с ликером дарят? – Глаза Британи заблестели.

Это не лучшее место и время, да и ректор ей не приятель, но девушка всегда мечтала попробовать такие конфеты. Сколько раз она, прижавшись носом к витрине единственной кондитерской лавки, с обожанием смотрела на яркие коробки! И как мечтала положить в рот хотя бы одну конфетку с праздничного стола, но родители неизменно твердили: до совершеннолетия нельзя. Да и редко Орувы себя баловали, только на день рождения, годовщину свадьбы и иные торжества. Брали неизменно синюю коробку с птичкой – двенадцать продолговатых конфет. Бабушка вечно бурчала: деньги на ветер, лучше бы пирог испекли.

Гвен сочувственно глянул на нее и отправился к буфету. Правильно он в свое время угадал, Британи Орув в бесплатном питании нуждалась, хотя формально не подходила под критерии.

– Давайте договоримся, – однако отдавать конфеты господин Лабриан не спешил, дразнил бело-голубой коробкой, – за каждый честный ответ вы получите поощрение. Если начнете юлить, отпираться, рассержусь и накажу по всей строгости.

Бри согласно кивнула. Врать она не собиралась, но первый же вопрос вогнал ее в оторопь:

– Что вы видели в лечебном крыле?

– Британи, уговор, – помрачнев, напомнил ректор.

Он навис над Бри, сцепив пальцы поверх коробки с конфетами.

Девушка задумалась. Вряд ли речь о Кей. Как-то резко захотелось выпить еще чаю, еще и мелиссы в него добавить. Пучка два.

– Вас, – покаянно выдохнула Британи и выставила перед собой подушку, словно щит.

Господин Лабриан кивнул, взглядом побуждая: «Продолжайте!»

– Ну, – замялась девушка, – вы склонились над Кей, что-то делали. Я испугалась и убежала: Устав запрещает прогулки в поздний час.

– И только?

Лицо Гвена оставалось мрачным и непроницаемым.

– Почти. Но я потом спросила, подумала… Показалось мне!

Не рассказывать же ему об алых глазах! Подобные принадлежать человеку не могли, вышло бы так, будто девушка обвиняла ректора в сокрытии истинной сущности. Еще и ритуал… Зеленый цвет, по словам Софы, не мог причинить вреда, господин Лабриан просто лечил студентку.

– Говорите, Бри, не бойтесь!

Голос ректора потеплел. Он положил коробку на стол и демонстративно подбросил на ладони конфету, выполненную в форме бутылки шампанского.

Британи колебалась, но уступила соблазну. Вопреки ожиданиям, Гвен не рассердился, не поднял ее на смех. Он отреагировал странным долгим молчанием, а потом сухо предложил перейти к повторному нарушению режима.

– Значит, испытание? – выслушав, задумчиво повторил господин Лабриан и подогрел чайник. Со стороны смотрелось фантастически: с ладоней сорвались оранжевые лепестки пламени и на мгновение объяли посудину. – И кто-то бродил по музею.

Бри закусила губу. Сказать, не сказать?

– Вы, – обреченно бросилась она в омут с головой и тут же пошла на попятный: – Но мне, конечно, показалось, вы не могли за столь короткий срок…

Гвен оборвал ее взмахом руки:

– Хватит! В богатстве вашей фантазии я не сомневаюсь. Любовница!

Он презрительно фыркнул и окинул Британи цепким взглядом. Той стало неловко. Создавалось впечатление, будто она не человек, а товар в магазине. Захотелось прямо сейчас сбежать, но Бри будто приросла к дивану. Когда ректор наклонился к ней, и вовсе перестала дышать.

Закрыть глаза или не стоит? Кричать или нет?

Однако совращать первокурсницу Гвен не собирался. Ограничившись легким, практически отеческим поцелуем в щеку, он попросил покончить с выдуманной связью:

– Не знаю, что там у вас в голове, но на большее, чем такой поцелуй, вы рассчитывать не можете. Поэтому положите этому конец и не портите мне репутацию. Да и себе тоже. Насчет всего остального…