Текст книги "Песочные часы (СИ)"
Автор книги: Ольга Романовская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Хозяин уехал, и моя жизнь перестала чем-либо отличаться от жизни служанок. Помню, впервые попав в их среду, я полагала, что меня постараются от них изолировать, всячески подчеркнуть разницу нашего положения, но нет. Так же, как они, по утрам я выслушивала инструкции Сары, получала совместные задания, ела и пила вместе со всеми, вот, даже на праздник пойду.
Праздник начала сбора урожая выпал на субботу. Уже накануне никто из нас толком не работал, так что хырам пришлось взять на себя дополнительные обязанности, чтобы замок сиял чистотой. Экономка смотрела на все спустя рукава, а в пятницу вечером и вовсе, довольная и счастливая, упорхнула на третий этаж, прихватив с собой бутылку вина из хозяйского погреба. Разумеется, в восемь часов утра, когда все мы, наряженные, предвкушающие веселье, собрались на кухне, Сара не появилась. По идее, она должна была спуститься сюда еще полчаса назад, но, видимо, видела сладкие сны в чьей-то уютной компании. Девушки, хихикая, делали ставки, кому же предназначалась бутылка вина, большинство склонялось к тому, что управляющему: маг не стал бы заводить отношения с экономкой. Странно, но никто еще ни разу не подловил ее. Или просто не считал нужным делиться пикантными подробностями в моем присутствии.
Среди прочих девушек я чувствовала себя 'белой вороной': на всех пестрые платья, кокетливые шляпки, а на мне все то же серое платье. Хорошо, хоть отыскала в комоде ленты, вплела в волосы – хотя бы что-то.
С собой взяла холщовую сумку, куда уложила плащ с капюшоном: погода на границе лета и осени нестабильна, с утра светит солнышко, а к вечеру соберется дождь. Кошелек с пятью серебряными монетками – моим скудным капиталом – предусмотрительно не пристегнула к поясу, а повеселила на шею: законом не запрещалось грабить торх.
– Тебе очень идут эти ленты, Иалей, к глазам подходят, – я приветливо улыбнулась Маизе. Маиза была одной из немногих девушек, которые не боялись поддерживать со мной дружеские отношения. Невысокая чуть полноватая блондинка с голубыми глазами. Я бы назвала ее красавицей, если бы не острый птичий нос. Она частенько напрашивалась в пару со мной, помогая и показывая, как и что нужно делать. Наверное, я могла бы назвать ее подругой, если в замке Тиадея у меня вообще были подруги.
А ленты и впрямь были зеленые. Изумрудные. Как-то вечером вернулась в комнату, а они лежали на столе. День у меня тогда выдался ужасный, устала, как собака, а тут кто-то порадовал. Приятно.
Снель демонстративно прошла мимо меня, сделав вид, что не замечает. Потом все-таки не удержалась от ядовитого:
– А хозяин-то разве тебя отпустил?
– Вернется, сама у него спроси.
– Ничего, выйдем за ворота, по браслетику проверим.
Это была еще одна особенность браслета торхи: когда хозяин уезжал и по каким-то причинам не брал ее с собой (я-то радовалась, что смогу несколько деньков пожить без него), он активировал еще одно заклинание, сигнализировавшее приглушенным алым сиянием о нарушении торхой дозволенных ей границ. Все казалось мне слишком сложным: как браслет мог знать, разрешил мне хозяин покидать замок или нет, но потом я поняла, что с заклинание реагировало не на разрешение, а на запрет. Нужно было взять торху за руку, провести по какой-то руне на браслете и произнести специальную формулу границ. Но ничего подобного виконт со мной не делал, даже не попрощался, просто накануне поставил перед фактом и изъявил надежду, что во время его отсутствия я буду вести себя примерно. Естественно, я заверила его, что буду образцовой торхой. Не лгала, так как не планировала ничего такого, что ему бы не понравилось. Ну, разве что поговорить кое с кем. Тиадей хмыкнул и отпустил меня спать. Не знаю, поверил ли он. Теперь полагаю, что поверил. И верит до сих пор: за прошедшие три года заклинание границ не было активировано ни разу.
Мы шумной толпой вышли во двор и, пожелав удачного дня оставшимся мыкаться на постах солдатам, вышли за ворота. Я шла между Маизой и еще одной женщиной, отвечавшей за гардероб хозяина. Маиза что-то весело напевала, взахлеб рассказывала мне о вещах, которые можно купить на деревенской ярмарке, и своем ухажере – приказчике из близлежащего городка. Как я понимаю, эти две служанки должны были стать моим 'конвоем', то есть пристально следить за поведением торхи. А, может, я была слишком подозрительна, ведь отпускали же меня одну за покупками? Да и не станет Маиза шпионить за мной.
Никогда бы не подумала, что прогулка по обычной проселочной дороге может доставить столько удовольствия! Мне казалось, что я свободна, снова та Иалей, которой была в Кеваре, а рядом со мной мои подруги. Позвякивание серебряного браслета на руке вернуло меня к реальности, но натолкнуло на мысль, что я не желаю весь остаток жизни провести вещью. А если так, то у меня есть два пути: либо попытаться привязать к себе хозяина, чтобы перестать быть служанкой и стать любовницей, либо найти способ бежать из Арарга. Располагайся королевство на континенте, все было бы проще, насколько вообще просто это может быть в моей ситуации, но оно раскинулось на островах. Допустим, я найду способ избавиться от браслета или, не снимая, как-то сбежать от погони, но в море меня непременно поймают. Драконы быстры, им ничего не стоит догнать корабль, да и как я попаду на корабль? Никто не согласиться взять на борт беглую торху, меня тут же с радостью за вознаграждение вернут хозяину.
Заметно погрустнев, взглянула на ровные стога сена по обеим сторонам дороги – лучше бы я стала крестьянкой, сельские жители намного счастливее меня. Да, тяжелый труд – но разве в замке у меня частенько не болит спина, разве мне позволяют спать до полудня? Потом вспомнила о хырах, которые встают до рассвета и ложатся позже заката, и укорила себя за жалобы: им намного хуже, чем мне. Беспросветная короткая черная жизнь.
Мы посторонились, попуская повозку. Правивший ею парнишка улыбнулся нам, попытался завязать ненавязчивый разговор, но служанки его проигнорировали.
А вот и деревня. Как же здесь многолюдно и пёстро!
И опять напоминание о рабстве: привязанная к коновязи пара хыров. Сидят на корточках в пыли, уронив голову на руки. Грязные, босые, костлявые. Балахоны в нескольких местах порваны и, судя по всему, не стирались месяцами. Еще один раб стоит у поилки для лошадей и по-собачьи пьет воду. Он практически наг, в одной набедренной повязке. Мускулистое тело покрыто темным загаром и сетью красноватых рубцов – следов побоев. Хыра удерживает прикрепленная к ошейнику короткая цепь и пара веревок на руках. Значит, боятся, что убежит. Особо буйных привязывали за все пять колец: на шее и конечностях. Эти же кольца использовали при исполнении наказаний, например, при распятии на специальном столе на солнцепеке.
Над рабами кружили мухи, садились на потные лица, и хыры то и дело дергались, сгоняя их.
– Бедные, – невольно вырвалось у меня, – они же голодные! Давайте что-нибудь им принесем?
– Иалей, ты чего? – Маиза дернула меня за рукав, заставляя пройти мимо. – Это же хыры.
– И что? Поэтому их не нужно кормить?
– Придет хозяин, покормит. И вообще держись от них подальше, они грязные и вонючие. Еще заразу какую подцепишь, – она брезгливо скривилась.
– Но они такие же, как я...
– Не такие. Ты из высшей категории, они из низшей. Для них ты госпожа.
На главной деревенской площади выросла самодельная сцена. На дощатых помостах веселили публику акробаты, жонглёры, глотатели огня, по тем или иным причинам выгнанные наставниками ученики магов, таким нехитрым способом зарабатывавшие на жизнь. Последние забирали в карман львиную долю медяков и серебрушек: их простенькие фокусы пользовались неизменным успехом. Люди, открыв рот, наблюдали за тем, как они без огнива зажигают свечи, подвешивают в воздухе предметы, на несколько минут меняют цвет вещей и даже превращают воду в огонь. Признаться, я и сама не могла отвести взгляда от одного из таких парнишек, который играючи выудил из рук зазевавшегося прохожего кулек с жареным миндалем. И это стоя в десяти футах от него!
Свои слушатели нашлись и у сказителей, прикрыв глаза, услаждавших желающих легендами и преданиями далекой старины.
Маизу представление привлекало гораздо меньше ярмарочных рядов, ее спутницу тоже, поэтому насладиться очередным магическим фокусом мне не дали. Или пожадничали бросить пару медяков в шапку вертлявой девочки, обходившей зрителей.
В честь праздника начала сбора урожая большая часть деревенских улочек, а также часть луга за околицей превратилась в купеческое царство. Чего здесь только не было: от добротной конской сбруи до украшений из полудрагоценных камней, тяжелых, массивных, но красивых. Я жадными глазами изучала прилавки, но, тем не менее, не спешила расставаться со своими карманными деньгами. В отличии от служанок, крутящихся возле цветастых шелковых косынок, агатовых сережек и небольших записных книжек в кожаных переплетах (зачем они им, вести дневник, или подарить возлюбленному на день рождения?), я хотела потратить монеты с пользой. Во-первых, купить сапоги, во-вторых, теплую ночную рубашку, в-третьих, ... Вот за 'в-третьих' меня по головке не погладят, если узнают – мне нужен был маленький ножик, такой, какой носят за голенищем сапога. Разумеется, он дорого стоит, возможно, придется отдать за него все мое серебро, но зато я буду чувствовать себя защищенной.
Оставив Маизу с подругой копаться в ящике с шарфами, я попятилась и осторожно затерялась в толпе. Спрятала браслет под рукавом и скользнула в соседний ряд.
Беглый осмотр ярмарочных лотков показал, что нужную вещь я здесь не куплю, придется ехать в город. Он не так уж далеко, мили три, не больше, при желании можно пешком дойти. Только позволено ли мне будет выбраться из деревни?
Огляделась, высматривая кого-то из служанок. Вдруг притаились за соседней палаткой и шпионят за мной? Быстро свернула за угол и, притаившись, выглянула: если следят, то как-то себя проявят. Не проявили. Если им и было приказано не спускать с меня глаз, то задание они провалили, увлекшись обилием дешевых товаров.
А сапоги мне действительно нужны. Зимой в Арарге холодно, я частенько мерзла. Конечно, Сара выдала мне пару обуви, оставшуюся от покойной торхи, но наш размер ноги немного не совпадал, да и сами сапоги мне не нравились: изнутри мех вытерся, сами какого-то непонятного ржавого цвета... Да, я хоть и рабыня, но мне хотелось красивые и модные.
По сходной цене приобрела у местного сапожника отличную пару из кожи марана – конечно, дороже воловьих, зато сносу не будут. Опушка самая простая, из овчины, зато она хорошо греет. Довольная покупкой, я побродила еще немного по торговым рядам, приценилась к карманному зеркальцу в костяной оправе, но купить не решилась: не так уж мне и нужна эта безделушка, есть траты гораздо важнее.
В город я могла попасть двумя путями: пешком, либо попросить кого-нибудь подвезти меня. Но кто же согласиться взять на телегу девушку в сером? Серый – цвет рабов, а по покрою платья, оттенку и выделке материала определяется их статус. Да, на мне не холщовое рубище, да, платье приталено, длинное, чтобы, не приведи местные боги (я так пока и не разобралась, кому они здесь поклоняются), никто не увидел твоих ног, но покрой с проклятой шнуровкой и цвет за милю выдают во мне торху.
Решив положится на удачу и уломать-таки какого-нибудь сердобольного кучера, я огородами вернулась к постоялому двору.
Двое хыров сидели там же, у коновязи, третьего уже не было.
Порылась в сумке и протянула им взятую с собой краюшку хлеба.
Рабы посмотрели на меня, как на умалишенную.
– Возьмите, это вам, – настаивала я. – Вы же голодные.
– Девочка, твой ведь тебе по головке не погладит, когда узнает, – один из хыров вскользнул по мне тяжелым взглядом.
– А что такого я делаю?
– Ты кормишь чужих рабов. Кормишь хыров. Проходи мимо, не обращай внимания.
Но я была настроена решительно. Неужели закон запрещает кормить их? Что за вздор! Что плохого, если я не позволю им умереть от голода? Их хозяин не удосужился даже напоить их, лакают из лошадиной поилки!
Я присела на корточки, разломила краюху пополам и поднесла по куску к самым губам рабов:
– Я от чистого сердца, ешьте!
Наконец один робко, воровато оглядываясь, взял хлеб. Веревка натянулась до предела, когда он отправил его в рот. Заглотал, практически не разжевывая. Неужели их вообще не кормят??? Неудивительно, что хыры долго не живут.
Я смотрела, как жадно они едят, пересчитывала рубцы и ожоги на коже, и думала о том, какие же сволочи эти араргцы. Да, мой родной Кевар не был образцово-показательным княжеством, но у нас никто не морил людей голодом, не издевался над ними потехи ради, не получал удовольствия от узаконенного унижения представителей других народов.
Неужели никто из них, из всех этих многочисленных рабов, ни разу не попытался возмутиться? Ни за что не поверю, чтобы подобное обращение не привело к восстанию. Другое дело, может, его подавили так жестоко, что другие отныне боялись поднять голову?
Хотя, о чем это я? Сама хороша! Я позволяю Тиадею делать все, что угодно, лишь бы еще раз не изведать плётки. И, если на то пошло, не так много я и терплю. Некоторые жены живут так – и ничего. Он ведь не извращенец, не бьет, даже иногда внимание обращает. На праздник отпустил, денег дал... Откупился, чуть ослабил поводок.
– Кто ваш хозяин? – спросила я более разговорчивого хыра; его приятель предпочитал отмалчиваться.
– Купчишка один, так, зерном торгует. Урожай еще не собрали, а он уж торговаться приехал. Спасибо тебе, девочка, добрая ты душа. Да ниспошлют тебе Вааль и Садера счастья в этой дерьмовой жизни!
Вааль и Садера – божества Панкрийского пантеона. Значит, передо мной панкриец.
Ответив ему: 'Надеюсь, и вас не оставит своей милость Шоан', я толкнула дверь постоялого двора и с непривычки закашлялась от табачного дыма. Он, как шутили в Кеваре, стоял топором.
Что я здесь делаю, зачем дергаю тигра за хвост? С другой стороны, идти пешком не многим безопаснее... Стоп, а зачем мне в город? Наверняка, среди этих людей отыщется человек, который знает кузнеца. Нож на заказ – немного дороже, зато точно мне подойдет, а расплатиться я сумею. Во-первых, у меня еще остались две серебряные монеты и горсточка меди, во-вторых, хозяин обещал подарить мне на день рождения целый цейх. Родилась я в сентябре, на самом исходе, а за один золотой можно запросто купить простенький ножик, еще останется. За постой, к примеру, на этом постоялом дворе берут полторы серебрушки за ночь без еды – об этом красноречиво сообщала меловая надпись на графитной доске у стойки.
– О, девчушка пожаловала! – меня тут же одарили вниманием из-за соседнего столика и опасно подались вперед, выставив загребущие руки. Я поспешила отступить к двери, видимо, слишком поспешно, потому что подтолкнула мужчину к продолжению разговора. – Чего ж ты испугалась-то, куколка? Заходи, приголубив, пивком угостим. Или ты у нас чаво покрепче любишь?
Поколебавшись, я показала браслет. Лицо кавалера тут же помрачнело. С сокрушенным: 'Вечно эти дворяне всех хорошеньких баб себе захапают!' он отвернулся к товарищу.
Поразмыслив, я решила спросить о кузнеце у хозяина: он показался мне наиболее вменяемым из всей этой пьяной братии. Внимательно выслушав меня, хозяин с ехидной улыбочкой поинтересовался, зачем торхе кузнец. Я соврала, что хочу заказать подсвечник – якобы в подарок хозяину от слуг. Не знаю, поверили мне или нет, но адресом снабдили. Оказалось, что кузнец жил в полумиле за околицей, вниз по реке.
Поблагодарив трактирщика, я бочком двинулась к выходу и вдруг почувствовала настойчивые поглаживания по мягкому месту. Какой-то араргец ловко обхватил меня одной рукой за талию, другой скользил ниже поясницы.
– А что, девочка, другого мужика попробовать не хочешь? – в глазах его было столько самоуверенности, что с лихвой хватило бы на двоих. – Он и не узнает, а тебе будет, что вспомнить.
– А Вы не боитесь? – я с вызовом посмотрела на него. Закон на моей стороне, за то, что распустил руки при свидетелях, этот араргец уже может получить по первое число.
– Чего? Твоего хозяина, что ли?
Незнакомец встал, прижал меня к себе и продолжил блуждать по моему телу. Его пропитанное выпивкой жаркое дыхание не доставляло ни малейшего удовольствия, равно как все эти поглаживания и пощипывания. Не выдержав, я дала ему ногой под колено. Эффект неожиданности сработал: меня отпустили, наградив сочным эпитетом: 'Сучка!'.
– Как Ваше имя? – я решила идти до конца. Раз я элитная вещь, то не желаю, чтобы меня лапали все, кому не лень. Пусть этого мерзавца накажут. Не поленюсь, преодолею свою робость и нажалуюсь хозяину.
– Щас я его на твоей заднице пропечатаю, подстилка! – араргец двинулся на меня с далеко не мирными намерениями.
– Виконту Тиадею это очень не понравится, – как можно спокойнее, стараясь, чтобы мой голос не дрожал, ответила я. Но гордо и с достоинством не получилось – вышел мышиный писк.
Имя хозяина произвело на наглеца неизгладимое впечатление. Он остановился и уставился на меня, как баран на новые ворота, потом разом помрачнел и молча сел на место.
– Что не повезло, Гэл, влип ты по уши! – тут же посочувствовали собутыльники. – Ничего, от ударов розгами еще никто не умирал. Ну, в тюрьме пяток дней поморят, потом штаны снимешь, свою порцию получишь – и гуляй! А красивая, все же, торха, за такую и с розгами познакомиться не жалко. Какая она? Гладкая, небось, сладеньким пахнет?
– Да отстаньте вы от меня!!! – прорычал Гэл и, бросив на стол пару монет, ветром вылетел на улицу.
Попыток близко познакомиться со мной никто больше не предпринимал, так что я благополучно выбралась наружу и быстрым шагом направилась в указанном хозяином заведения направлении: мне нужно было успеть переговорить с кузнецом до того, как Маиза и ее подруга поставят весь замок на уши.
Миновав последние дома, я не выдержала и побежала. Кровь стучала в висках при мысли о том, что со мной сделают, если узнают, что я сбежала. И оправдаться будет сложно: одно дело, если меня только-только хватились, и совсем другое, если служанки уже обратились за помощью к гарнизону.
От воспоминаний о столбе во дворе засосало под ложечкой. На этот раз сам бить не будет, отдаст в руки специального слуги – квита. А у этого жалости нет никакой: при мне порол розгами за какой-то мелкий проступок ребенка хыры. Я не могла спокойно на это смотреть, плакала, молила его отпустить несчастного, а он не обращал на меня внимания, продолжая методично наносить удары. Свободные от дел слуги апатично наблюдая за наказанием, глухие к крикам ребенка, а остальные так же спокойно проходили мимо, будто ничего противоестественного и не происходило.
Я кинулась к квиту, попыталась отобрать розги – он оттолкнул меня, велев не вмешиваться. Тогда, захлебываясь слезами, я побежала к хозяину, готовая на коленях умолять его пощадить мальчика, но не успела – из окна видела, как слабенькое тельце волокли к скотному двору.
Когда я, зареванная, прислуживала виконту за обедом, тот поинтересовался, что меня так расстроило. Я промолчала, а он не стал настаивать на ответе. Наверное, правильно поступила: он бы не понял, для него – это обыденность.
– Куда спешим?
Я вздрогнула и резко затормозила, чуть не сбив с ног высокую худую женщину с колючим взглядом странных, будто бесцветных глаз. На плече у нее была котомка, до верху наполненная травами. А за спиной... Я впервые видела вооруженную женщину. Судя по всему, в этих узких, слегка изогнутых и расширяющихся книзу ножнах – меч, но какой-то странный. Я видела только рукоять – каплевидный набалдашник (мне потом рассказывали, как это называется, но я все равно не запомнила) и собственно сама рукоять, тонкая, округлая, безо всякой крестовины.
Как оказалось, самое главное при осмотре я пропустила: увлекшись любованием мечом, не заметила знака мага, скромно выглядывавшего из-под расстегнутого воротника рубашки.
Женщина, одетая по-мужски, маг, да еще с мечом...
Что-то подсказывало, что до кузнеца я сегодня не дойду.
Придется лгать и стараться, чтобы ни один мускул не дрогнул.
– Так что же тут делает торха? Кстати, ты чья? – она потянулась к моей руке, которую я инстинктивно отдернула. – Глупенькая, я ведь все равно узнаю...
– Да я просто устала от ярмарочного гама, решила прогуляться, а потом вспомнила, что забыла забрать одну вещь в кузнеце, – пошла на риск, надеюсь, оправдается. Незнакомка пугала меня, заставляла чувствовать себя серой мышкой в лапах опытного кота-крысолова.
– Какую же вещь могла забыть торха у кузнеца? – женщина обошла меня, внимательно осмотрев со всех сторон. – В списках ты не значишься, и то хорошо. В сумке что? Покупки?
Уцепившись за ее последний вопрос, я с радостью продемонстрировала приобретенные сапоги. Может, она забудет о кузнеце?
– На ярмарке ты, определенно, была, запрет на браслет не поставлен, поисковая магия не задействована, – продолжала шептать себе под нос маг и, вдруг резко схватив за руку, обнажила браслет. – Виконт Сашер Ратмир альг Тиадей. Вещица активирована не больше года назад, но достаточно давно. Никаких дополнительных рун. Значит, с моими коллегами не знакома.
– А Вы кто? – решилась спросить я. Ничего, схожу к кузнецу в другой раз, сейчас лучше не рисковать.
– Свободный маг, – улыбнулась женщина. – То есть маг, официально не состоящий на службе ни в армии, ни у частного лица. Конкретно я – маг-охотник. Принимаю заказы на поимку беглых рабов, разного рода преступников, убиваю нежить. Лечить тоже умею. Впрочем, без этого при моей профессии никуда. Так что там с кузнецом? – прищурилась она.
– Да ничего, кто-нибудь из слуг заберет, им сподручнее, – я попятилась, раздумывая, не ударится ли в постыдное бегство.
Зачем я ввязалась в эту авантюру, да еще в ярмарочный день? Не могла немного подождать, все равно ведь рано или поздно пришла бы моя очередь идти в деревню за солью или еще чем-то для нужд кухарки. Тогда бы и в кузнецу заскочила – так нет же, ударилась в бега и наткнулась на легавую!
– Ты давай без глупостей, – будто зная, о чем я думаю, посоветовала женщина. – Не создавай себе лишних проблем, а мне – лишней работы. Пошли, до деревни провожу, а то мало ли, что опять в голову взбредет? Сбежать с этим браслетиком, – она указала на ненавистный мне кусок серебра, при любых других обстоятельствах показавшимся мне красивым, – невозможно.
Маг оставила меня в покое, лишь убедившись, что я, как примерная девочка, углубилась в торговые ряды. Но я была уверена, что она не ушла, наблюдает за мной, желая подловить на новой попытке побега. Тогда-то охотница не будет столь любезна и применит на мне одно из заклятий. Наверное, смешно, но я побаивалась магов. Они такие таинственные, непредсказуемые и сильные. Конечно, сильные, если умеют открывать порталы, сквозь которые проходят целые армии! Тогда я как-то не задумывалась, что вовсе не все волшебники наделены таким умением. Есть и посредственности, с которыми справится опытный воин. Магический дар, как и любой другой, нужно развивать, а на одних природных способностях далеко не уедешь. Так в любой профессии.
– Уфф, Иалей, вот ты где?! – на меня одновременно с двух сторон налетели служанки. – А мы уже решили за ребятами из замка бежать...
Вовремя я вернулась. Вернее, меня вернули.
– Да я так, прогулялась немного. Тут такая толчея...
– Купила чего-то?
– Да, сапоги. Вы уже домой собрались? – испуганно добавила я, решив-таки потратить оставшееся серебро. И так: теплая ночная рубашка, какая-нибудь кофта, чулки... Может, еще свечей? И хорошо бы какую-нибудь книгу, непривычно мне без чтения. Из библиотеки мне ничего брать нельзя, так что придется тратить собственные деньги.
– Нет, что ты?! Мы же еще пунша не пили. Знаешь, какой тут вкусный пунш? Ты говори, что тебе нужно, мы поможем найти.
Через полчаса, нагруженные покупками, мы, активно работая локтями, начали пробиваться к огромному чану, возле которого ловко орудовал поварешкой бородатый детина, от щедрот окрестного дворянства щедро одаривая обывателей горячим ароматным напитком.
Оставив меня сторожить вещи и, заодно, с боем отвоеванное местечко под деревом, девушки бросились на штурм 'пуншевой крепости', отвоевав-таки три кружки. Это стоило им пары пятен на нарядных платьях, но, похоже, счастье он получения бесплатного напитка с лихвой компенсировало такие мелочи. Все равно не им стирать.
Пунш оказался вкусным, но немного крепким для меня, с непривычки даже немного кружилась голова. Я смогла выпить только половину кружки, а служанки, судя по всему, не отказались бы и от второй.
В приподнятом настроении (вернее, они в приподнятом, а я – в раздосадованном, с легким остатком испуга) мы вернулись в замок, поужинали и, разморённые спиртным, завалились спать.
Утром меня разбудил стук в дверь: одна из хыр любезно предупредила, что я опаздываю на ежедневный инструктаж Сары. Быстро умылась, оделась, причесалась и, спустившись вниз, по крытому переходу понеслась в служебный дворовый флигель. Не последняя – и то радует.
Сегодня я возилась с лестницей – вытирала пыль и грязь с перил и всех тех предметов, что попадались на глаза. Проверяла, начисто ли вымыты ступени, выбиты ли ковры на этажных площадках. Потом с ведром и тряпкой отправилась на галерею первого этажа, стараясь не думать, сколько футов отделяют меня от пола.
Раша я заметила на подлете к замку: как раз оттирала подоконник. Машинально взглянула на свое отражение в стекле: более-менее. Выходить во двор не спешила, дожидаясь, пока меня позовет Сара. Или не позовет. Вообще-то, как я поняла, торха обязана провожать и встречать хозяина, но я предпочла бы и дальше заниматься уборкой.
Отвернулась – вдруг эта скотина с желто-зелеными глазами (Раш, разумеется) меня заметит и обратит внимание своего седока? У драконов же зрение развито намного лучше, чем у человека, они способны разглядеть цель с высоты бреющего полета. Кажется, ту нишу я еще не мыла. Вот ей и займемся.
– Лей?! – разнеслось по холлу через несколько минут.
Я вздрогнула, но не подала виду, что слышу. Словно мышь, забилась в укромный уголок и задержала дыхание.
Быстро же они приземлились, быстро же он соскочил на землю! И сразу же зачем-то понадобилась я. Нет, чтобы переодеться, отдохнуть с дороги? Или он хочет, чтобы я ему ванну сделала? Извините, мой норн, Сара дала мне другую работу. В замке полно хыр, они все сделают. Не нравятся хыры, можно позвать служанок.
Пожалуйста, пожалуйста, виконт альг Тиадей, пройдите мимо!
– Она там, наверху, – услышала я знакомый голос. Тряпка выпала из рук.
Та самая магичка (или как тут принято называть магов женского пола?), которая остановила меня по пути к кузнецу. Но что она здесь делает, и как они встретились?
– Лей, иди сюда! Снэрра Джованна тебя видит. Лей, ну чего ты боишься? У меня есть для тебя подарок.
Я не сдвинулась с места, продолжая яростно оттирать стены.
– Лей, что ты, как ребенок! Я тоже тебя прекрасно вижу: ты на галерее.
Оказалось, что с некоторого ракурса снизу отлично просматривается мое неудачное укрытие. Оно и не мудрено – высота большая, а холл широкий.
– Вы уже вернулись, хозяин? – изобразив неподдельное удивление, я подошла и перегнулась через перила. Рискованно – сразу стало не по себе.
– Только что. Спускайся, зеленоглазка, рассказывай, чем ты тут занималась, понравился ли праздник.
Я вздохнула, отложила тряпку в сторону и спустилась вниз, уже предчувствуя, какой вопрос будет следующим: 'Что тебе понадобилось у кузнеца?'. Будет странным, если эта магичка ничего ему не рассказала, иначе зачем она вообще сюда явилась? У нас никто не сбежал, есть свой маг, с работой справляется...
Вопреки ожиданиям, хозяин встретил меня приветливо, слегка пожурив за упрямство.
Снэрра Джованна стояла на два шага позади него и делала вид, что внимательно изучает убранство холла. На самом деле ее интересовала я.
Поклонившись, я замерла в ожидании указаний. Меня и виконта разделяло фута четыре.
– Так как тебе праздник? – он подошел и потрепал меня по голове.
Почувствовав на себе тяжелый взгляд магички, я поспешила заручиться поддержкой хозяина, заодно проявив похвальную торхью любовь: еще раз поблагодарила за разрешение побывать в деревне и поцеловала ему руку. В ответ я ощутила, как его губы коснулись моей макушки.
Норн сгреб меня в объятия, пронес несколько шагов и поставил на первую ступеньку лестницы, чтобы мы оказались на более-менее одном уровне. Зачем? Чтобы видеть мои глаза.
– Зеленоглазка, – вкрадчиво начал он, – я слышал, ты очень интересовалась кузнецом... Зачем?
Капкан захлопнулся.
Что мне ему ответить? Солгать? Но он призывал быть с ним честной, почувствуй он фальшь в моем голосе – жестокого наказания не миновать. А скажи я правду, мне опять-таки не избежать свидания с Квитом.
А Тиадей ждал, требовательно глядя мне в глаза.
– Я хотела...Мне нужен был нож, – решилась я. И так слишком долго молчала, вызывая излишние подозрения. Могла бы солгать про кольцо, но ведь на ярмарке продавались кольца, простенькие, на любой вкус, как раз для торх.
– Зачем? – сдвинул брови хозяин.
Магичка слегка подалась вперед, довольно улыбаясь. Наверное, рада, что поймала меня на лжи и надеется, что я понесу заслуженную кару. Только ей-то какая выгода? Хотела выслужиться перед знатным норном, попросить у него работу?
– Мне было страшно, – я пустила слезу. Это было совсем несложно, достаточно воспоминаний о плети. – Я не знала, как защитить себя...
– Тебя кто-то обидел? – тон его смягчился, в нем промелькнуло беспокойство.
– Один человек. Он приставал ко мне, я еле отбилась. Но он обещал меня подкараулить, и я подумала... Понимаю, это была плохая идея.
– Что за человек, зеленоглазка? Имя? Приметы?
– Друзья называли его Гэл. Самоуверенный такой... Да я от страха ничего не запомнила!
– Браслет он видел? – я кивнула. – И мое имя ты ему назвала?
Снова киваю, умалчивая о том, что оно-то и спасло меня от более близкого знакомства с араргцем.
– Это случилось на ярмарке? Ты же ходила туда не одна, где были остальные?
– Ждали меня на ярмарке. Я зашла на постоялый двор, хотела узнать, нет ли каких-то вестей с родины. Я так по ней скучаю! Я ведь скоро год, как ничего о ней не знаю, даже существует ли еще мой родной Кевар...
