Текст книги "Салочки с демоном"
Автор книги: Ольга Романовская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Малица вздохнула и осторожно, чтобы не потревожить ректора, повернулась на бок.
– На кухне молоко, – услышала она сонное. – Принесете, так и быть, – зевок, – зачарую. Или сразу усыпить? Надо было сразу.
Лорд сел. Чуть сверкнули в темноте серебристые магические искорки, и Малицу укрыло сетью. Она впиталась в кожу, унося все страхи и сомнения.
Сонными бывают не только зелья.
Пробуждение вышло приятным. Малице было тепло и мягко. Улыбнувшись, она спросонья зачмокала губами и вздрогнула, услышав гневное:
– Это уже слишком, Ирадос!
Судорожно распахнув глаза, саламандра уставилась на ректора. Сообразив, что ее рука все еще лежит на его плече, вспыхнула и села, прижимая к груди одеяло. Ну и что, что Малица одета, лорд тоже, все равно стыдно.
– Простите, – запинаясь, пробормотала она. – Я случайно. Просто…
– Просто кровати не хватило? – ехидно поинтересовался лорд ти Онеш.
Малица промолчала. Она сама не понимала, как оказалась на половине ректора. Видимо, замерзла, кошмар приснился. Забралась под одеяло и пригрелась.
– Ладно, забыли, – закашлялся ректор и встал.
Он выглядел помятым. Рубашка и брюки требовали глажки. На лице отпечатались складки подушки, волосы торчали в разные стороны.
Спохватившись, что выглядит не лучше, Малица пятерней пригладила затылок.
Ректор хотел что-то сказать, но передумал, только покачал головой.
– Ванная в вашем полном распоряжении, – после недолгого молчания буркнул он и встал, оправив рубашку.
– А вы?
Малица ощущала себя крайне неловко. Она фактически выжила лорда из собственной спальни.
– На первом этаже тоже есть туалетная комната. Через, – ректор взглянул на часы, небрежно брошенные на прикроватный столик, – пятнадцать минут завтрак. Где кухня, вы знаете. А теперь отвернитесь на минутку.
Саламандра повиновалась.
Послышался звук выдвигаемого ящика. Затем хлопнула дверь. Значит, ректор ушел. И чистую одежду с собой прихватил. Неправильно это, Малица должна была уйти, не он.
Саламандра в который раз тяжко вздохнула. Портить отношения с ректором – непозволительная роскошь.
Малица не стала тратить много времени на туалет, просто умылась и прополоскала рот. Воспользоваться чужими гигиеническими принадлежностями не решилась, хотя с интересом глянула на бритву с помазком. И на флакон с духами – теми, которыми пах ректор. Даже мылом не воспользовалась.
После саламандра выскользнула за дверь и поспешила на кухню. Там уже хозяйничала служанка – женщина средних лет в белоснежном переднике. Она вежливо поздоровалась с Малицей и пригласила сесть за стол, на котором дымилась чашечка кофе и стояли прикрытые тарелкой блинчики с вареньем.
– Милорд?..
– Скоро подойдет. Он велел покормить вас, не ждать его.
Саламандра кивнула и устроилась на высоком стуле. Помедлив, потянулась к чашке, втянула аромат и на всякий случай уточнила:
– Это мне?
Мало ли, вдруг ректору.
– Вам, – подтвердила служанка. – Милорд другое ест, это велел вам приготовить.
Когда только успел, они ведь вместе встали.
При мысли о том, как именно она проснулась, кровь прилила к щекам. Для полноты картины оставалось только облачиться в ночную рубашку и закинуть ногу на бедро лорду. Но он тоже хорош: не спихнул. Значит, все устраивало.
Блинчики оказались вкусными, а варенье – яблочным. Малица наворачивала за обе щеки, когда на кухню стремительно, будто ураган, влетел ректор. Кивнул женщинам и устроился во главе стола. Служанка тут же налила ему кофе и поставила тарелку с тостами на выбор.
Малица украдкой глянула на лорда. Опрятный, выбритый, и не скажешь, как провел ночь. Аристократ до мозга костей. И демон – эти за собой следят.
– Причесались бы, – не отрываясь от чашки, буркнул ректор.
– У меня расчески нет, – извиняясь, пожала плечами саламандра.
– Расческа там была.
– Ваша, милорд. Или вы думали, я что-то ваше возьму? – надулась Малица.
– Думал. – Улыбка тронула краешки губ. – Девушки любопытны, а вы – так без меры.
– Любознательность полезна для мага, – парировала саламандра и, преодолев стеснение, продолжила завтракать. – А вот дурное воспитание его не красит.
– Это вы на что намекаете? – нахмурился лорд.
Пальцы сцепились на чашке, грозя ее расколоть.
– На себя, милорд. Меня учили не брать чужого.
Лицо ректора расслабилось. Он полагал, Малица начнет предъявлять претензии, как всякая девица ее возраста, но она приятно удивила.
– Переоденьтесь. Разрешаю сходить в общежитие.
– Но…
А как же шан Теон? Разве он подкарауливает только по ночам? Вряд ли вампира остановит солнечный свет. Только низшие, неразумные, боятся его, прочие же прекрасно разгуливают днем.
– Вас проводят, – оборвал возражения лорд. – Только недолго, Ирадос! Я не собираюсь до утра проторчать в участке.
Малица вздохнула и, осторожно взглянув на ректора, спросила:
– А нельзя… Словом, может, я сама, милорд? Вас это раздражает, зачем утруждаться? За помощь спасибо, даже не знаю, чем могу отблагодарить.
Лорд промолчал, погруженный в пережевывание тоста с молодым сыром, а потом поставил в известность:
– Это не ваше личное дело, а дело Академии. Благодарить меня не нужно, это моя работа. Ректор – это не только власть, но и ответственность. В частности, за вашу жизнь.
– И поэтому благодарить нельзя? – наморщила нос саламандра, пытаясь построить логическую цепочку.
– Вы уже благодарили, Ирадос, никаких взяток носить не надо. Знаю я благодарности адептов! – усмехнулся лорд, вспомнив, как старшекурсники пытались добиться его благосклонности с помощью ящика дорогого вина. – Лучше учитесь так, чтобы не пришлось краснеть перед министром. Занятия вашей команды по вторникам, – тут же сменил тему ректор, помешивая кофе. Малица невольно проследила за пальцами – самыми настоящими пальцами мага. Ухоженными, цепкими, длинными, с холодным блеском колец. – Программу возьмете у господина тер Шонера.
– А Ведущий кто, милорд?
Саламандра предполагала, что Кристоф, как мужчина и демонолог, но лорд удивил:
– Вы.
Он отхлебнул кофе и чуть прикрыл глаза от удовольствия. Значит, любил этот напиток. Ну да, служанка изумительно его варила.
– Я? – Малица чуть не поперхнулась. – Но, милорд, я учусь на втором курсе…
– И? – Отставив чашку, ректор уставился на нее немигающим взглядом. – Вы сомневаетесь в моей компетенции, Ирадос? Саламандра, стихийный маг, нужный темперамент, характер – Ведущий, и точка.
Малице стало не по себе.
Ведущий – это слишком ответственно. По сути, он отвечает за действия всей команды. Она не выдержит, да и командовать – не ее это. Вот Кристоф – другое дело.
– Хотите поспорить? – Ректор подпер подбородок ладонью и уставился на Малицу немигающим взглядом.
Та сглотнула. Какое спорить, сбежать бы скорее!
– Нет? – выждав немного, с издевкой поинтересовался лорд, вернувшись к завтраку. У саламандры же аппетит пропал. – Вот и хорошо, Ирадос, а то вдруг вы лучше ректора знаете?
Малица втянула голову в плечи. Завтракать, определенно, лучше в столовой, а то, несмотря на весь уют и вкусное варенье, ощущаешь себя препарируемым животным.
– А вопрос можно?
Если уж проблемы, то крупные.
Лорд кивнул и демонстративно обернулся к саламандре всем корпусом.
– Это наказание, милорд? Ну команда, Ведущая? Может, лучше клетки драить и судна таскать? – с надеждой спросила Малица, ковыряясь ножом в блинчике.
– Попробуйте. У вас еще три года. Не выйдет – поменяем. И, – ректор сделал выразительную паузу, – я придерживаюсь правила: если в команде один мужчина, его не стоит делать Ведущим. Проблем не оберешься. Начнете за него драться, козни друг другу строить.
Малица фыркнула в кулак. Можно подумать, так они станут жить дружно.
– Милорд, я некомпетентна…
– Книги вы хорошо воруете. Потом, Ирадос. Доели?
Взгляд ректора скользнул по тарелке адептки. На ней красовались остывшие блинчики.
Саламандра кивнула, но лорд отчего-то не поверил и велел не капризничать. Пришлось едва ли не давиться под его взглядом.
– Нельзя так, милорд, – подала голос до этого молчавшая служанка. – Совсем запугали девочку!
Ректор предпочел сделать вид, будто ничего не слышал, но хотя бы буравить взглядом перестал.
Конец пытки завтраком положил мелодичный, усиленный магией звон дверного колокольчика.
– Ваш провожатый, – прокомментировал лорд, не отрываясь от еды. Намазал поджаристый тост джемом и надкусил. – Потом сам зайду. Ступайте!
Малица кивнула и с облегчением покинула ректорский дом.
На крыльце ее поджидал незнакомый молодой человек. Хмуро глянув на саламандру, он буркнул:
– Идем, что ли?
На плече – сумка с монограммой Академии, из-под расстегнутой куртки виднеется синий пиджак. Значит, адепт. Старшекурсник, наверное, иначе бы Малица его знала.
В общежитии саламандру встретили испуганным перешептыванием. Девушки, вчера завидовавшие подаркам вампира, сегодня громко радовались, что им такого не прислали.
Злосчастные розы выбросили, а вот ожерелье, по словам коменданта, лежало у ректора в столе вместе с письмом.
Малице сочувствовали, но настороженно, вяло, из чего та сделала вывод: адептки считают ее виновной в случившемся, а то и вовсе соучастницей. Мол, саламандра совсем не прочь погулять с заезжим лордом, крутила хвостом, а потом решила обвинить бедняжечку в домогательствах, когда пришло время платить по счетам.
Старшекурсник, все так же безмолвно, поднялся вслед за Малицей в ее комнату. Саламандра впала в уныние при виде того беспорядка, который в ней учинили. Видимо, обыскивали. А убирать ей, Малице. После тренировок. Большое спасибо, лорд ректор!
С другой стороны, махать мечом и отрабатывать навыки командной работы, даже ползать с тряпкой лучше, чем сидеть в холодной спальне вампирского замка. В конце концов, жизнь адептов и состоит из уборок и тренировок. Но все равно обидно, когда с любовью наведенный порядок превращен в хаос.
С кислой миной Малица наблюдала за тем, как адепт осматривает помещение.
– А теперь выйди, – приказала она, когда тот отрапортовал: чисто.
– Не положено, – заартачился молодой человек. – Мне велено за тобой присматривать.
– Не помню, чтобы на «ты» переходили. – Саламандра воинственно уперла руки в бока.
– Ты мелкая, – фыркнул наглец и тут же взвыл: даже стихийный маг второго года обучения что-то может.
– Видишь? – Малица сложила незамысловатую фигуру из пальцев. – Вот тебе, а не на меня глазеть. Переоденусь – позову.
С большим трудом адепта удалось выгнать за дверь.
Одевалась Малица в спешке, опасаясь, что настырный парень телепортируется или откроет дверь магическим способом. Может, кому-то и нравится ходить голой перед мужчинами, но не ей.
– Заходи! – кое-как приведя голову в порядок, Малица стукнула в дверь.
Ответа не последовало.
Испугавшись, саламандра запаслась парой огненных шариков и осторожно выглянула в коридор. Она ожидала увидеть шан Теона, а наткнулась взглядом на ректора, словно мальчишка, устроившегося на подоконнике. Воспользовался тем, что адептки на занятиях и никто его не увидит. Заметив Малицу, он поспешил встать и молча указал на часы, напоминая: время дорого.
Саламандра кивнула, а сама не переставала улыбаться. Даже хихикнула. Не каждый день застанешь ректора на подоконнике. Никто точно его таким не видел – человечным, обычным, а не суровым демоном-лордом-начальником такого возраста, что и представить сложно. Хотя выглядит хорошо. Неплохо сохранился.
– Ирадос? – Голос ректора сочился медом, но за ним пряталось неотвратимое наказание.
– Да, милорд? – с готовностью подобралась Малица и захлопнула дверь за спиной: неприлично беседовать с ректором через щелочку.
– Что вас так рассмешило? По-моему, ваше положение весьма плачевно.
– Да, милорд. – Саламандра низко опустила голову, пряча улыбку в уголках рта.
– Что – да?
Зеленые глаза начали светиться, будто у оборотня в полнолуние. Радужка ректора и так не отличалась обычностью, а сейчас и вовсе пылала.
Малица поняла: перегнула палку. Подумаешь, спала в одной постели с ректором, это не повод для знакомства. Отчислит, как есть отчислит! Саламандра за этот семестр так набедокурила, что на троих хватит. Собственно, втроем они это и проворачивали, значит, надо снова умножить на три.
Ректор отлепился от окна и неспешно направился к комнате Малицы, но за плавностью и медлительностью движений скрывалась нешуточная угроза. Нет, лорд не пугал свирепым выражением лица, он просто шел, такой же, каким адепты видели его в академических коридорах, только чуть прищуренные глаза выдавали намерения.
– Я… я шутку смешную вспомнила, милорд! – практически выкрикнула Малица. – Переволновалась просто, вот и… А вы что подумали?
– И что же я подумал, Ирадос? – подчеркнуто вежливо осведомился ректор, остановившись всего в паре шагов.
Перед мысленным взором Малицы сгустился приказ об отчислении.
– Что я дура, – прибегла к старому доброму женскому средству саламандра, гадая, женится на ней вампир или убьет. То, что она ему достанется, вылетев из Академии, даже не обсуждается. – Я уже готова, милорд.
– Да, представьте себе, Ирадос, я не каменная горгулья, не истукан и тоже иногда сижу на подоконнике. – Угроза из голоса лорда исчезла, а сбежавшая от Малицы улыбка перебралась к нему. – Документы не забудьте.
Малица так и не поняла, как лорд догадался, о чем она думала.
В участке было душно. Воздух затхлый и полон пыли от бумаг, которыми полнились столы и полки.
Малица сидела у затянутого вытершимся сукном стола по правую руку от ректора и старательно заполняла заявление. Лорд свое уже подал – от лица Академии.
К стене закутка дежурного офицера, отделенного от остального участка перегородкой в неполный человеческий рост, прислонился Джед. Скрещенные на груди руки и насупленные брови особиста свидетельствовали о том, что настроен он решительно.
Из-за перегородки долетали недовольные, иногда переходящие на крик и визг голоса. Кто-то уходил, кто-то приходил. И табурет, на котором бы провела всю ночь Малица, давно заняли жаждущие правосудия. Только им приходилось ждать, тогда как перед ректором сразу отворились все двери, даже просить не пришлось.
– Упустили? – мрачно констатировал лорд, искоса посматривая на рождавшиеся под пером саламандры строчки.
Джед заскрежетал зубами, но головы не опустил. Он и сам корил себя за проваленный арест и предпринял все необходимые действия, чтобы лорд шан Теон не вернулся в Закрытую империю. Способы имелись: Особая служба не первый год ловила магов, некоторые из них тоже происходили из самых высших слоев общества.
Вампир же будто сквозь землю провалился. Исследование портала тоже ничего не дало: он разрушился после использования. Чистая работа!
– Помощь Академии требуется? – Ректор продолжал буравить Джеда взглядом.
Особист навострил уши, даже подался вперед.
– Могу дать гончих. Они возьмут след и уже не отпустят. – Холодная усмешка скользнула по губам лорда. – На любом свете.
Малица оторвалась от заявления и подняла голову.
На лицах всех присутствующих, кроме ректора, разумеется, застыл ужас. В кабинете воцарилась гробовая тишина.
– Вы предлагаете устроить Дикую охоту, милорд? – хрипло спросил дежурный офицер.
Показалось или нет, он отодвинул стул и потянулся к ящику стола, будто собирался бежать и защищаться.
– Было бы занятно, – после минутного колебания протянул лорд, – но, увы, соседний император не одобрит. Только выследить.
– Это незаконно и запрещено на территории Империи раздолья. – Джед колебался, но склонен был принять предложение.
Офицер же предпочел самоустраниться. Пусть особист решает, как вышестоящее лицо.
– Как и методы лорда шан Теона. – Лорд откинулся на спинку стула и обвел присутствующих пристальным взглядом. – Чем быстрее его арестуют, тем лучше. Под угрозой жизнь госпожи тер Ирадос и репутация Особой службы.
Джед взъерошил волосы и отлепился от стены. Вытащил амулет связи и кивнул:
– Я готов, милорд.
Дежурному офицеру не оставалось ничего, как со вздохом согласиться. И почему только все это случилось в его смену? Теперь расхлебывай проблемы.
– Обговорим после. – Лорд подозрительно покосился на навострившую уши Малицу и резко, обращаясь к ней, добавил: – Ирадос, вы останетесь в Академии. Под домашним арестом.
– За что? – возмутилась саламандра.
Нет, с одной стороны, страшно, но, с другой – так хотелось посмотреть на охоту с призрачными гончими. Когда еще выпадет шанс? И взглянуть на работу Особой службы тоже.
– За неуемную жажду деятельности. Мне при посторонних напомнить ваши проступки?
Малица опустила голову и тяжко вздохнула. Понятно, опять скука, опять книги и бесконечное наказание за любопытство. А ведь из тихого и послушного адепта путного мага не выйдет. Так, исполнитель чужой воли. Саламандра сомневалась, будто сам ректор в юности отличался смирением и покорностью.
– Дописали? – Лорд вернул ее мысли к реальности.
Малица кивнула и протянула ему лист. Ректор глазами показал: дежурному офицеру.
– Что, милорд, даже проверять не станете? – съязвила на грани фола расстроенная саламандра.
Ректор промолчал, только поджал губы.
Офицер стражи пробежал глазами бумагу и зарегистрировал.
– Все, – поднявшись, сообщил он. – Мы предпримем необходимые меры, госпожа Ирадос.
Судя по скептическому выражению лица, лорд не верил, будто эти меры окажутся действенными.
Мужчины дружно поднялись, и Малица поневоле последовала их примеру. Перед ней услужливо открыли дверь, попрощались, но вот выходить следом никто не торопился. Саламандра обиженно фыркнула и тоже решила остаться.
– Ирадос, подождите меня за дверью, пожалуйста, – заметив ее маневр, попросил ректор.
Значит, совещание в чисто мужской компании.
Малица инстинктивно, как главе своего учебного заведения, сначала собиралась подчиниться, даже за ручку взялась, но потом передумала. Вернулась на прежнее место и демонстративно села.
– Ирадос? – Брови ректора поползли к переносице.
Девушка старательно имитировала глухоту. Это ее дело, почему она должна уходить? Не родным же лорда угрожают расправой, не его же собирались насильно женить и использовать в качестве донора и расходного материала для ритуала.
– Адептка Ирадос, – ректор чуть повысил голос, – обождите меня за дверью.
– Это мое дело, милорд, я должна знать, что вы предпримете для защиты меня и моих родителей, – тряхнув огненной головой, возразила Малица.
Саламандры – народ горячий и упрямый. Если уж вбили что-то в голову, остановить невозможно.
– А что с вашими родителями? – вмешался в беседу Джед. – Лорд вампир угрожал им?
Малица кивнула и указала на заявление: в нем все написано.
– Давно? – оживился ректор и хищно сцепил пальцы, которые на миг показались когтями птицы: столь немыслимо изогнулись.
В глазах появился охотничий блеск. Теперь саламандра не сомневалась, лорд не понаслышке знал о студеном ноябрьском воздухе и бесконечном беге жертвы по мертвому лесу. Так некстати вспомнилось видение: она, призрачные гончие, гробовая тишина, ректор, внушающий животный страх. В закутке на мгновение пахнуло прелой листвой.
Малица вздрогнула и на всякий случай отошла подальше от лорда ти Онеша и поближе к особисту. Тот удивленно приподнял бровь, но смолчал. Потом покосился на ректора и шепнул так, чтобы глава Академии не слышал: «Подумаешь, демон, в Империи дискриминации по расовому признаку нет».
Но лорд все же услышал, нахмурился и ядовито спросил:
– Имеете что-то против демонов, Ирадос? Помнится, совсем недавно вы выказывали абсолютно противоположные чувства.
Саламандра вспыхнула, осознав, на что он намекает: на повышенный интерес к мужским особям данной расы и желание вызвать одного из них ради исполнения желания. Хорошо, хоть не эротического, хотя… Поцеловать демона, наверное, неимоверно интересно. Хотя бы из просветительских целей, как некогда Кристоф.
Извинения вышли путаными, а румянец – ярким.
Ректор хмыкнул и милостиво разрешил остаться ровно на пять минут, чтобы рассказать об угрозах. После же с разрешения дежурного офицера, снявшего блокировку, открыл портал прямо из закутка и буквально втолкнул туда упиравшуюся Малицу.
Раздосадованная саламандра надула щеки. Это уже слишком! Пусть он ректор, лорд, демон – кто угодно! – элементарные правила этикета нужно соблюдать. Малица тоже не простолюдинка, не ребенок, а будущий маг-стихийник, женщина, наконец, а ее за шкирку, как котенка. Или это месть за дерзость? Но логичный же вопрос и не менее логичный ответ.
Саламандра в сердцах топнула ногой и запустила в стену проекцию сгустка огня. Хотелось настоящий, но он бы спалил общежитие.
Ректор доставил почти туда, откуда забрал: в общую гостиную. Такие имелись на каждом этаже. Вот за дверью окно, где полтора часа назад сидел лорд. Если выглянуть и повернуть голову направо, видно дверь Малицы.
Скуксившись, саламандра устроилась там же, где некогда восседал ее обидчик, и задумалась. Под домашний арест Малицу пока не посадили, значит, можно связаться с отцом и переговорить с Кристофом.
Сказано – сделано.
Пара шагов, и саламандра в гостиной.
Вспыхнувший огонь в камине отразил встревоженного мужчину с гладко выбритыми медными висками. В отличие от дочери, природа щедро одарила его веснушками, обсыпав весь нос.
– Немедленно уезжай! – не дав поздороваться, напряженно оглядываясь, прошипел тер Ирадос. – К эльфам или в человеческие королевства с сильными магами.
– А ты? – опешила Малица. – Он там, да?
Тер Ирадос мотнул головой и почти одними губами произнес:
– Не верь ни одному письму. И нам больше тоже.
И все, огонь полыхнул и погас, унеся вместе с собой осунувшееся родное лицо.
Малица пару минут не двигалась, а потом, не сдерживая эмоций, обрушила на камин всю огненную мощь. Кладка и железо не выдержали такого напора, и камин попросту обвалился, обдав зольной пылью.
– Ух ты! – послышалось восхищенное за спиной. – Не всякий дракон так сможет.
Саламандра порывисто обернулась и увидела Нортона, задумчиво взиравшего на остатки камина. В руках староста держал тетрадь, на плече покачивалась ученическая сумка.
– Никому не говори! – шепотом взмолилась Малица, ощущая, как щеки стремительно пунцовеют.
– Не скажу, – так же тихо ответил Нортон и уже нормальным голосом произнес: – Меня приглядеть за тобой прислали. Ну и конспекты дать.
– Кто послал?
– Один очень злой ректор. Злой на тебя, – особо подчеркнул староста. – Что ты натворила, раз сейчас придут чары на комнату накладывать?
Староста хитро подмигнул и подошел ближе, цокая языком, рассматривая остатки камина. К счастью, стена не обрушилась, хотя могла бы, но в Академии все делали добротно.
– Вместе с тобой?
Похоже, лорд не шутил и всерьез вознамерился ограничить ее свободу.
– Что – со мной? – не понял староста. – Запереть? А как же! Будем гнездо вить.
– Какое гнездо? – нахмурилась Малица.
– Обычное, брачное, – рассмеялся Нортон. – Мальчик и девочка же. Драконы всегда так делают. Номинально, конечно, но…
Саламандра больше ничего не слышала, уцепившись за слово «драконы». Нортон умеет летать! Ректор очень сильно промахнулся, приставив к ней дракона. Допустим, превращения запрещены правилами, но кто в сумерках разглядит, кто именно нарушил запрет. Зато Малица сможет принять участие в охоте. И с удовольствием поджарит бока вампиру.
– Идем! – Нортон потянул задумавшуюся саламандру за рукав и потащил прочь. – А то нам влетит.
Едва они успели юркнуть в коридор, как со стороны лестницы послышался топот, и в гостиную вбежала группа адепток во главе с комендантом. При виде разрушенного камина мужчина застонал и завопил: «Убью!»
Малица бежала быстрее ветра. Мысль о наказании подстегивала лучше кнута. Нортон прикрывал спину, поглядывая по сторонам.
Они пронеслись по коридору и хлопнули дверью в комнату саламандры. Там, шумно дыша, повалились на кровать и расхохотались.
– Я была тут, – предупредила Малица. – Сидела и ничего не делала. Ни-че-го, Нортон!
– Да ладно, понял я, – усмехнулся староста и провел рукой по вспотевшему лбу. – Ну ты учудила! Весь резерв жахнула?
Саламандра проверила: нет.
– Тайна за тайну. – Нортон вольготно, как дома, устроился на чужой кровати, подложив под голову конспект. – Я молчу, а ты рассказываешь, чем не угодила ректору.
– Дерзила много и дис… дис… дис-кри-ми-нировала, – с третьей попытки по слогам выговорила Малица и села, обхватив руками колени.
– По половому признаку? – хрюкнул староста.
А он ничего, можно иметь дело. На занятиях же важный, прилежный, только на спаррингах балагурит.
– Это он меня по половому, а я по социальному. Не слушалась, короче. Слушай, Нортон, – вкрадчиво спросила Малица, склонившись к самому лицу старосты, так, как учила Индира, – ты ведь мне поможешь?
Нортон издал нечленораздельный звук и тоже сел, во все глаза уставившись на саламандру. Потом расплылся в улыбке и сграбастал в объятия, Малица и пискнуть не успела. Губы старосты оказались в опасной близости от ее губ, а потом решительно пошли на штурм… чтобы живот в полной мере оценил остроту женского локтя.
– Дурак! – Малица вскочила, утирая рот. – Тоже просвещать собрался?
– А кто за меня болел? – напомнил о занятиях боевой магией обиженный староста. – Подумаешь, поцелуй! Я же не под одеяло звал.
– Откуда я знаю! – Саламандра подозрительно покосилась на собственную кровать. – Про гнездо говорил, мальчиков, девочек…
– А давай! – Глаза Нортона лукаво блеснули. – Ты мне один раз, а я любое желание. И о камине молчу, и из комнаты помогу выбраться.
Малица нахмурилась и подставила щеку:
– Целуй!
Староста замялся и погладил покрывало. Саламандра в ответ показала дулю и неохотно согласилась:
– В губы.
На большие уступки она идти не собиралась, хотя, судя по разочарованному выражению лица старосты, он рассчитывал на иное.
Нортон повторил маневр с объятиями и мазнул языком по девичьим губам.
– Мы целоваться договаривались, а не лизаться, – напомнила Малица.
– Так по-взрослому же.
Чужой язык во рту саламандре категорически не понравился, хотя внешне она не выказала никаких претензий: договор есть договор. Просто в губы понравилось, а вот попытка переплести их языки – категорически нет. Нортон же настойчиво пытался обслюнявить весь рот.
Наконец староста отстранился и огорошил предложением:
– Станешь моей девушкой?
Ответить Малица не успела: распахнулась дверь, и на пороге возник комендант в сопровождении проректора. На заднем плане маячили любопытные адептки, ради такого случая прогуливающие занятия. Сразу прошли головные боли и отменились важные дела, оставившие притворщиков в общежитии.
– Вот не ожидал! – Тер Лис укоризненно покачал головой и вперил немигающий взгляд в Нортона.
Тот сразу сник и поплелся к проректору, оставив помятый конспект на постели.
– Вы староста, Лоош, а ведете себя хуже абитуриента, – продолжал отчитывать тер Лис. В голосе прорезались характерные рокочущие нотки. – Не заставляйте пересматривать профессорское решение.
Нортон шумно втянул воздух и подобрался. Вскинул голову и блеснул карими глазами цвета кофе с молоком.
– Я выполняю предписание ректора, милорд. А случившееся в этой комнате – наше личное дело.
– А камин – тоже ваше личное дело? – гневно сверкая глазами, выступил вперед комендант и пожаловался постукивавшему ногой по полу тер Лису: – Он даже колпак оплавил!
Проректор сложил губы буквой «о» и отчего-то посмотрел не на Нортона, а на Малицу. Та смело выдержала взгляд, изображая саму невинность. А в голове крутилось: «Он помог шан Теону».
– Адептка Ирадос, так чем вам камин не понравился?
Тер Лис подошел вплотную, с неподдельным интересом взирая на саламандру. Комендант же перечислял громы и молнии, которые обрушатся на голову Малицы. Выходило, что ей как минимум придется заново вручную перестроить весь корпус.
– Да отстаньте от нее со своими стройками и сметами! – не выдержав, отмахнулся проректор. – Потом разберемся. Виновные найдены, остальное уже мое дело. Помнится, на третьем этаже душевая текла, занялись бы.
Комендант неохотно ушел, на прощание бросив на Малицу красноречивый взгляд: «Запомню, и пожалеешь!»
Тер Лис отодвинул стул и устроился на нем, облокотившись о стол. В пальцах проректор вертел самопишущее перо: очевидно, отвечал на корреспонденцию, до того как его привлекли к общественным работам.
– Так что? Молодой человек рассердил? – тер Лис кивнул на Нортона. – И насчет предписания я проверю. Дело, может, и личное, но родители к нам бегают, женить всяких требуют. Вы как, Лоош, жениться готовы?
Проректор подмигнул разом смутившемуся Нортону.
– Мы… мы совсем другим занимались, милорд, – стушевался староста и отошел подальше от саламандры, той даже смешно стало.
– Ну да, ну да, целовались. – Улыбка тронула губы тер Лиса. – Так камин?.. Мне в итоге очень хотелось бы услышать, за что его так ненавидят. Давайте уж мне, а не ректору, Ирадос. Драконы – народ мирный и благодушный.
– А еще корыстный, – вырвалось у саламандры.
Улыбка исчезла с лица проректора. Расслабленность сменилась прямой спиной, однако тер Лис не проронил ни слова. Молчала и Малица, понимая: она никто, чтобы обвинять проректора. Да и доказательств нет.
– Продолжайте, Ирадос, раз уж начали, – обманчиво вальяжно предложил тер Лис. – Какие у вас претензии к драконам?
Саламандра задумалась. Сказать правду – вылететь из Академии и нажить врага. Малице и одного за глаза хватало, чтобы так разбрасываться дружбой и ненавистью.
Молчание затягивалось, а зрачок проректора становился все уже. Янтарные глаза блестели, выдавая драконью сущность.
– Какие претензии, милорд? – Саламандра старательно тянула время.
Решение пришло в голову, когда его уже не ждали.
– Да вот она, моя претензия. – Малица ткнула в старосту. – Пришел охранять, а лезет с поцелуями. И для чего? Чтобы похвалу лорда ти Онеша заработать.
Проректор удивленно заморгал и перевел взгляд на обескураженного Нортона. Бедняга совсем ничего не понимал, хлопал ресницами не хуже Индиры.
– И? – Тер Лис хотел знать подробности.
– Ну как же, ему экзамен по специализации сдавать не придется, если удержит меня в Академии, – на ходу придумывала Малица, стараясь говорить твердо и напористо. – Думаете, Нортон просто так о камине промолчал?
– Так он знал? Как интересно! – протянул проректор и вновь расслабил спину.
Пальцы барабанили по столу, глаза хитро щурились. Уже не драконьи – человеческие, пусть и неестественно желтые.
– Неправда! – наконец отмер Нортон и возмущенно глянул на Малицу. – Ничего мне никто не поставит, и целовал я просто так.
Саламандра осторожно, чтобы проректор не видел, показала старосте: молчи, потом все объясню, сама же кокетливо потупилась. Как показывала практика, это безотказно действовало на мужчин, заставляло забыть, о чем прежде шла речь.
– Ох уж эти адепты! – вздохнул тер Лис. – Как вы до зрелости-то целыми и невредимыми доживаете? Ладно, с драконами прояснили. Хотя, – быстрый взгляд на Малицу, – они обычно порывистые и вспыльчивые в юном возрасте. Корысть – это к людям. Теперь камин. Возмещать ремонт придется, но утолите уж мое любопытство.
