Текст книги "Мост через тьму (СИ)"
Автор книги: Ольга Мороз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
ГЛАВА 2
Утро началось с ежедневной суеты, проверить живность, у нас корова заболела, поэтому я каждое утро лечила ее, и проверяла остальных. Если умрет корова – зимой умрем мы, она наша кормилица. Потом на заготовку грибов и мха, их мы чистим и сущим на зиму. И хоть основную массу мы уже заготовили, все равно по мелочи еще доделывали, а там и время обеда пришло, завтрак я благополучно пропустила, как и всегда.
– Райли, пойдем со мной, – в пещеру, где я сидела вместе со всеми женщинами на заготовке, заглянула бабушка. Я, встав, вытерла руки и сняла фартук, после чего вышла вслед за ней. Она явно была чем-то расстроена, поскольку шла быстро, не оглядываясь и с абсолютно прямой спиной. Мне пришлось практически перейти на бег, чтобы ее догнать. Поравнявшись с ней, я шла молча, знаю, когда сама захочет, тогда и начнет говорить, и нет смысла ее спрашивать или торопить. Свернули мы в одну из пустых комнат-пещер, куда зимой ставим бутыли с талой водой.
– Вы собрались сегодня опять на бои? – она так резко развернулась ко мне лицом тогда, когда я только входила в комнату.
– Да, а что? – я знаю, бабушка не одобряет эти бои, но и не запрещает, поскольку знает, что это необходимость, а не блажь.
– Плохое предчувствие, – она тяжело вздохнула и опустила плечи, – сегодня с утра твой отец опять буянил, он пытается меня заставить продать наших людей, как скот, чтобы было за что купить мясо и вино. Не попадайся сегодня ему на глаза, а то не известно, что еще ему придёт в голову, – она посмотрела на меня виновато, но в чем здесь ее вина?
– С отцом понятно, ты его успокоила? – я старалась говорить беэмоционально, и кого-то чужого я бы провела, но не бабушку, она самый родной мой человек, та, которая стала мне матерью, отцом и целым миром, она знает меня, как облупленную.
– Отца отвлекли, а сейчас он у себя уже отвар пьет, – бабушка периодически потчует его отваром из трав, усиленным энергией, который выводит алкоголь из его крови.
А ведь я помню еще те времена, когда отец был самым замечательным мужчиной в мире, моим папочкой, давно это было.
– Ты мне зубы не заговаривай, может не пойдешь сегодня на бои? – бабушка чуть притопнула ногой и уставилась на меня очень внимательно, – Понятно, просить бесполезно…
– Ба, выигрыш хороший, мы тогда сможем…
– Да знаю я, – она перебила меня и махнула рукой, – просто неспокойно на душе.
Мало кто знает, что моя бабушка одаренная. Точнее, неправильно я говорю, уже никто кроме меня не знает, ну еще Вольф догадывается, но молчит, а раньше знала мама, и еще несколько женщин, но их всех уже нет.
Поэтому и про меня никто не знает, а все из-за этого дурацкого закона про одаренных! Его приняли двадцать лет назад, как раз перед моим рождением. Согласно ему, наследник одаренный может быть только мальчик, если рождается первая девочка ее необходимо было передать старейшинам. Но, как шепчутся люди, их или убивают, или берут в энергетическое рабство. Мы с братом двойняшки и родились естественно в один день, но никто кроме бабушки, мамы и старой повитухи не знал, что я родилась раньше на две минуты. Не знаю, почему так происходит, но одаренные только старшие дети. Мы с братом развиваясь одновременно, но, видимо, я была сильнее и вся энергия, и способность с ней работать досталась мне, но для всех вокруг наследником объявили брата. Чтобы спасти меня, ведь представитель старейшин ждал под дверью, чтобы засвидетельствовать рождение наследника Красного Дома.
Если бы не я, брат был бы жив, ему бы не внушали с самого рождения, что он защитник и опора нашего Дома, что он одаренный и он бы не поверил в свое всемогущество и не попытался призвать демона. Ему было двенадцать, когда он с друзьями решил, что, если наш Дом заполучит сильного демона, мы сможем победить на боях и былая слава снова вернется к нам.
Он нарушил ритуал, был к нему не готов и не был одаренным, он не мог управлять энергией и когда каким-то чудом начался ритуал, энергия потянулась из него, он отдавал свою жизненную энергию и медленно умирал, без возможности прервать все это сумасшествие. Не знаю, как мама почувствовала, что с братом что-то не так, видимо, материнское сердце или суть одаренной, но она примчалась к нему, и попыталась перехватить нити управления. Не смогла, она была слабо одаренной, поэтому и не подлежала уничтожению, а может из-за того, что она была наследницей Дома Красных. Теперь уже энергия тянулась из них двоих, они так и погибли, мама прижимала брата, пытаясь отодвинуть, закрыть собой. В тот день я стала сиротой, потому что вместе с мамой и братом потеряла и отца, который практически сошел с ума, потеряв любимую.
Он жалел только себя, ведь это он потерял любимую женщину и сына. Нет, что вы, я не потеряла мамочку и брата, нет, только ему больно и плохо, только он в отчаянье и тоскует, и бабушка не дочь и внука хоронит, нет, что вы. В ночь их похорон я сбежала из дома не выдержала того, как он на меня наорал, и тогда же я заблудилась и как спаслась, знают только двое во всем мире.
– Я тебе везде разыскиваю, а что вы тут делаете? – Вольф, как всегда вломился в комнату без стука и спроса, просто распахнул дверь и засунул сюда свою любопытную голову, – гадости думаете? Или что-то замышляете, если что, я в деле! – его глаза горели весельем, вот же неунывающий.
– В этом-то никто и не сомневался, – бабушка ворчала, но губы уже трогала улыбка, она очень хорошо относится к Вольфу, а к нему по-другому, наверное, и нельзя, хоть и бесит он многих, слишком языкатый, – на бои едете, – она не спрашивала, утверждала.
– Конечно, нам нужна еще одна порцию любовного дурмана, Райли надо на всю зиму запитаться образом Скотта, иначе не дотянет, начнет грезить о ком-то другом. А я что, я всегда рядом.
– Вольф!
– Уже восемь лет Вольф, мне нравится, но подумываю сменить, на что-то более мужественное и животрепещущее, например, Скооотт! – он так протянул имя Скотта, что прям руки зачесались дать ему тумаков.
– Будьте осторожны, а то что-то мне неспокойно, – бабушка прошла мимо застывшей скульптуры: я чуть ли не паром дышащая и невинно хлопающий глазами Вольф.
– Чего ты издеваешься? – стоило бабушке выйти за дверь, накинулась я на напарника.
– А чем еще тут заняться, скучно ведь, а ты ведёшься на провокацию, я тебе сколько раз говорил, хочешь, чтобы не цепляли, не ведись. Что там с бабушкой не так? – спросил уже абсолютно нормальным серьезным голосом, а не этим раздражающим.
– Предчувствие.
– И что, не поедем? – я тяжело вздохнула, сама колеблюсь, у бабушки дар одаренной, только слабое усиление настоев и вот эти не понятные предчувствия, но они не однозначные, – ясно, поедем, тогда нечего думать, пошли есть и собираться скоро будем. Батенька твой сегодня порядки наводил.
– Знаю, – буркнула я.
– А про то, как бабушка его полотенцем лупила, знаешь? Страшная она женщина, прямо ух, – он сымитировал, что хватает что-то в кулак и сильно сжимает, потряхивая.
– А про это поподробнее, – я невольно улыбнулась, и мы пошли на кухню.
– Да он начал гнать ерунду, что мы продадим детей и стариков в другие Дома, ему там кто-то предложил и купим мясо, а весной можем выкупить всех обратно, а бабушка ему такая «Может и меня, как старуху продашь?», – он пародировал ее голос и мимику, и вот эти упертые руки в боки и потом наставленный вперед палец, короче копия, бабушка в гневе, – Батенька попытался отрекаться, что мол кто тёщу любимую продает, их только травят, но бабушка уже разошлась, короче, смеялся я так, что еле удержался, чтобы не сползти по стенке.
Я тоже разулыбалась, я много раз видела бабушку в гневе, так что сейчас все было ярко и очень реалистично перед глазами, а бабушка она такая, спокойная, корректная, но если ее зацепить, то все, проще лечь и прикинуться мертвым и надеяться, что хоть мёртвого пинать не станет.
– Бабушка огонь! – хором выдали мы с Вольфом и заржали уже в голос.
Рядом с кухней есть помещение, где обедают все домочадцы, просто обычно все едят в разное время, поэтому на кухне всегда есть дежурный. Но сегодня, видимо, почти все закончили свою работу и решили прерваться на обеденный перерыв. Бабушка, как дирижёр. командовала расстановкой еды, периодически призывая к порядку малышню. Но кто их может призвать к порядку, они успокаиваются только, когда засыпают, так это с учетом того, что у каждого из детей есть своя работа по силам. И по идее, они тратят энергию, но не тут-то было, стоит им собраться вместе-и вот маленький ураган носится возле ног.
Я поймала Каринку, самую маленькую и, как по мне, самую милую и шкодную девчонку на руки и сразу начала тискать, приговаривая, что вот она и попалась. Ребенок извивался, верещал, а я продолжала свое черное дело – щекотка-терапия, причем для меня.
– Райли, да отпусти ты эту сирену! Уже уши болят, – бабушка уже не пыталась перекричать Каринку, это нереальная задача. Пришлось прекратить щекотать ее, на что ребенок отреагировал моментально.
– Ну еще, ну давай! – я засмеялась, только что кричала отпусти, а тут ещё подавай, вот же…
– Не могу, ты кричишь так громко, что бабушка недовольна, – я поправила одежду на ребенке и собиралась поставить ее на пол, что не легко сделать, поскольку Каринка вцепилась в меня, надеясь, что я ее не отпущу.
– Я не буду кричать, буду только хихикать и не громко, хотя, – она тяжело вздохнула и сдула прядь кудрявых волос с лица, – если не кричать, не так весело.
– Знаю, так что в следующий раз поймаю и сильно защекочу! – я подкинула малявку на руках, поймала и поставила на пол, вот и плюс от того, что еды мало у нас. Каринка в свои три года весит килограмм четырнадцать, не больше и кажется просто пушинкой.
Ребенок прижался щекой к моей руке и побежал к своей банде. Этой зимой она чуть не умерла, заболела сильно и, если бы не бабушкины отвары, наверное, не выжила бы, но повезло, спасибо старым и новым богам, жива, здорова и просто нереально светлая и милая.
Пока я веселилась с ребенком, Вольф взял еды и занял мне место, рядом с собой. Сегодня на обед была каша, и что приятно, с грибами, тушенными в сметане, вкуснотища. Бабушка, пройдя, всем разложила хлеб, я же свой кусочек автоматически отдала Каринке, схлопотала от бабушки суровый взгляд, но осталась при своем мнении. Я слишком хорошо помню это маленькое тельце все горячее, потное, спутанные волосы, ее, мечущуюся в бреду, нет уж, пусть съест лишний кусок хлеба. После обеда ушла к себе, нужно собраться и уйти из дома таким образом, чтобы не попасться на глаза домочадцам, ведь никто не знает, что я защищаю наш Дом на боях.
Хорошо жить в пещерах, есть куча путей к отступлению и запасных выходов, прорубленных для разных целей. Одним из них мы постоянно пользуемся с Вольфом.
– Готова? – он заглянул ко мне, я же, еще раз затянув волосы, надела на голову шапку и натянула жилетку, сверху, уже на выходе, надену куртку, – просто красавица заморенная, ни дать, ни взять.
Я фыркнула и вышла следом за ним, сама в курсе, как выгляжу, глаза не вылезли, так что видно. Пройдя запутанной вереницей коридоров, спустились на уровень ниже и вышли через маленький лаз, обойдя дом, который с улицы больше напоминал нагромождение камней под снегом, взяли трайк и вот мы уже мчимся на бои.
– На прямую зайдем или по правилам? – Перекрикивая ветер, спросил Вольф мне в ухо, в ответ крикнула одно слово, он поймет:
– Правила! – и он действительно понял, по правилам демоны должны или сидеть в клетке или же работать под контролем одаренного, а перемещаться между локациями должны в камне, но никак не на трайке за спиной у одаренного.
Да, там есть даже уточнение, «не поворачивайся спиной к демону, он обозлен и обязательно нападет». Как бы не так, уважаемые мужчины! Там на самом деле много правил, но все они мне кажутся рассчитанными на каких-то зверей, но никак не на разумных существ, какими и являются «демоны», да, не людей, поскольку мы отличаемся, они совершенно другая раса, но от этого они не стали хуже или страшнее.
– Приехали, – тихо говорю я, глуша мотор, поворачиваюсь к Вольфу.
– Да ладно тебе самобичеванием заниматься, активируй камень, – ничего не могу с собой поделать, знаю ведь, как ему там неудобно и сколько энергии это вытягивает. Ведь портальные камни на этом и работают, на той энергии, которую вытянут из «демона». И вот у меня на шее висит горячий камень, где временно заточен Вольф. Надо спешить, еще проходить обязательные процедуры допуска к боям.
ГЛАВА 3
Вроде все было как обычно, так же, как и последние пять лет, но в то же время что-то было не так. В воздухе витало какое-то напряжение, люди были немного дёрганнее обычного, а демоны в свою очередь, как будто предвкушали. Интуиция орала: «бежим отсюда, быстрее!», а я с упорностью шла к месту, закреплённому за мной. Интуиция, чувствуя такое беспардонное пренебрежение ею, миленькой, свалила в туман, оставив меня в одиночестве. Положив портальный камень в клетку, активировала ее, призывая Вольфа.
– Как дела в местном болоте? – он появился в центре, потянулся, видите ли, по его мнению, у него в камне мышцы затекают, бред, конечно, но он непоколебим в своем утверждении, а идея проверить самой, мной была отвергнута, – Что за? – он не договорил, стал озираться по сторонам, – Мелочь, ну их, все эти богатства неземные, поклонение болельщиков и любовь шикарных женщин, давай свалим! А?
– Тебе тоже не по себе?
– Мне еще не по тебе и вообще не по всем, слушай, валим, я серьезно, что-то будет, – он продолжал изучать всех вокруг, не глядя на меня, я тоже попыталась осмотреться вокруг критично, ничего необычного.
– Может обойдётся?
– Святая наивность, мелочь, чую, будет беда, а это плохое предчувствие. Надо было слушать бабушку, она плохое не пожелает…
– Поздно, – в зал вошли представители совета и теперь уже не уйдешь незаметно.
– Мда… А вот и герой девичьих мечтаний, – я посмотрела туда, куда смотрел Вольф, и кровь прилила к щекам, Скотт…, – о, как тебя корежит, мать, дыши глубже.
Скотт, подойдя к распорядителю, быстро зафиксировал свое прибытие и пошел к своему месту, проходя мимо клеток, в которых уже сидели демоны.
– Красавчик, предлагаю сделку, ты забираешь меня к себе, я же выигрываю тебе бои! – это выкрикнул демон, клетка которого стояла практически против нашей.
Скотт с таким пренебрежением посмотрел на выкрикивающего, а у меня интуиция заорала.
– Если тебе мой внешний вид не подходит, так это не проблема, – с этими словами образ только что стоящего в клетке мужчины потек и вот уже в клетке стоит шикарная женщина с просто умопомрачительной фигурой, и лик, как у богини, – так лучше? – с этими словами эта мымра посмотрела прямо на меня, – или лучше стать похожей на нее, – а вот и откровенный кивок в мою сторону, сердце пропустило удар и все никак не хотело опять начать биться, намекая на полную остановку.
– Вот же падла, – Вольф просто бесился в клетке, – мелкая, голову выше и дыши блин, дыши, надо, уйдем боем, не бойся.
– Нам хана… – просипела я, неотрывно глядя на Скотта, который с какой-то недоверчивостью смотрел на меня, вот взгляд меняется на возмущенный, скептический, а вот он прищуривает глаза и в них читается злость.
Действительно, как это какая-та мелкая девчонка посмела войти в обитель мужчин и выступать с ними наравне. Злость – лучшее средство для запуска глупого сердца, и своей злостью я отвечаю на злость того парня, который занимал все мои мысли долгие годы. Голову я вскинула повыше, перестав пытаться втянуть ее в плечи, эти самые плечи расправила и тонко улыбнулась.
– Ого, я в шоке! – Вольф присвистнул, наблюдая мои изменения.
– Миленький, да ты, оказывается, был не в курсе, почему такую трепетную заботу испытываешь к мелкому недоразумению.
– Влечения хоть не было или ты себя уже записал в тех, кому нравятся мальчики? – женщина громко расхохоталась своей шутке, Скотт повернулся к ней лицом, – Ну что ты мне сделаешь, красавчик? – она смотрела с вызовом, всем своим видом провоцируя его.
– Нам запрещено показывать свои умения при людях, кроме тех, которые необходимы для выживания себя или нашей пары. Это неспроста, Райли, валим!
– Нет, не дадут уйти, будем держаться спокойно, побежим, и на нас спустят всех, мы станем дичью, а у них будет интересное развлечение.
– Мать их за левую ногу, тогда акцентируем внимание на том, что ты реально девушка?
– А я не сильно это скрывала, не увидели – это их проблемы, мы будем действовать как обычно, – я стояла, внутри дрожа, но внешне стараясь выглядеть спокойно.
– Я прям, удивляюсь тебе, мелочь, прямо сама мощь, а где вечно трясущееся, прячущее глаза существо? Валькирия…
– Это кто? Опять твое ругательство? – он улыбнулся, не язвительно, как обычно, а наоборот, по-доброму.
– Боец из Дома Красных, вас дисквалифицируют, – распорядитель появился неожиданно, а рядом вечные два амбала, для внушения авторитета.
– На каком основании? – я смотрела прямо.
– Скрытие информации необходимой при регистрации.
– Я не скрывала информацию, и отвечала на все вопросы прямо, а прямого вопроса о моем поле мне не задавали, какие ко мне претензии?
– Женщинам запрещено участвовать в боях, – распорядитель хмурился, явно вспоминая все законы, наивный, я их наизусть знаю…
– Там сказано только об уровне дара и управлении демоном, – с вежливостью, за которую бабушка бы меня похвалила, подсказала я мужчине.
– Будет разбирательство о наличии у вас дара, – сказав эти слова, распорядитель ушел, а я прикрыла глаза, было очень страшно за родных и близких, особенно за бабушку. Я прекрасно отдаю себе отчет, кого обвинят в сокрытии моего дара, гадство. Я с ненавистью посмотрела на демона, который стоял в клетке, улыбался мерзкой улыбкой на красивом женском лице, и стал причиной всех моих будущих бед.
– Уроем его, мелкая, у меня к нему личные счеты, не знал, что его сюда призвали и как давно интересно?
– Вы знакомы? – я удивленно посмотрела на друга.
– Не так, чтобы знакомы, но сталкивались мы с ним в нехорошей ситуации.
– С ним?
– С ним! Для чего этот цирк с образом женщины, я могу только догадываться, и мне эти догадки очень не нравятся.
Тем временем объявили первый бой, в котором участвовал Скотт, я переживала за него и сердилась на себя, пытаясь абстрагироваться от своих чувств. Бесполезно. Предсказуемо, что следующим объявили наш бой со Скоттом, внутри что-то тревожно зазвенело, а Вольф выдал тяжелый вздох и одно единственное слово:
– Не пожалеет, – хотелось резко ответить, что мне и не нужна его жалость, что я хочу, совершенно другого, вот только зачем сотрясать воздух.
Мы спокойно вышли на арену, ладно-ладно, это только в моих мечтах мы вышли спокойно, реально же вышли дергаясь, по крайней мере, я.
– Мне противно, что придется поднимать руку на женщину, пусть и такую, – Скотт сказал эти слова с таким отстранённым видом, что взбесил, вот серьезно, я прямо почувствовала эту дикую злость внутри себя, как пульсирующий комок огня. Ах, я ему противна как женщина, оскорбила чувства серьёзных мужчин.
– Козел, – прошипели мы синхронно с Вольфом и переглянулись, опять же хором добавили, – да пошли они в лес, за ягодкой малинкой.
– Давай, двойную, – я кивнула и отступила чуть в бок, Вольф же занял позицию чуть впереди, как будто бой вести будет он, а я так, только страховать.
После оглянулся на меня, на лице появилась такая знакомая язвительность, шаг ко мне, и вот у него в руках моя шапка, которую он сорвал с моей головы.
– Все равно они в курсе, так будем удивлять, мелкая, – я на секунду замерла, внутренние устои и правила, выработанные для защиты, орали «верни шапку на место», а вот пульсирующая злость твердила «пусть будет». Злость победила и когда Вольф вернулся на свое место, цепляя шапку к своему поясу я с вызовом оглядела арену и напоследок посмотрела прямо в глаза Вольфу.
– С пьедестала грез спустила его? – веселясь спросил напарник, адреналин начинает у него шалить, вот и веселится без повода.
– Сам упал.
– Даже сталкивать не пришлось? Миленько, готовься! – да готова я уже, практически. Как будто выбор есть.
Скотт продолжал смотреть на меня и в его глазах появился интерес, хорошо хоть не жалость, начал бы жалеть, придушила бы голыми руками. Дом Красных не нуждается в жалости.
Прозвучала команда к началу боя, а мы с Вольфом продолжали стоять чуть расслаблено, «демон» Скотта оглянулся на него, но мужчина медлил, не отдавая команду к началу. Пауза затягивалась, очень хотелось переступить с ноги на ногу, но мы продолжали играть в гляделки.
– Начинайте бой! – проревел кто-то из зала и Скотт, чуть прищурившись, отдал команду своему «демону», началось.
Движение к нам, Скотт чуть притягивает энергию, видимо, усиливает щит, но не активирует его. Наш синхронный уход в разные стороны и удар по сопернику, я продолжала следить за Скоттом – это моя задача, не пропустить его нападение и в случае, когда оно последует, прикрыть нас. Что-то непонятное сказал Скотт и вот уже демон нападает на Вольфа без энергии, уходя в рукопашную, странно. Вольфу пришлось отвечать на удары, иначе он был бы вынужден скакать по арене, давая себе возможности для маневров.
– Я не бью женщин, – Скотт смотрел на меня, я же блокировала его своей энергией, чтобы не позволить помочь его демону.
– А я не женщина, – и это не образное выражение, о грустном не будем, – я воин из Дома Красных, – с этими словами, я развернувшись ударила ногой, по нему я не достала, не так близко стояла, да и он чуть отклонился, вот только, я энергией бить могу не только с помощью рук, но и ногами, и не только. Сейчас Скотт схлопотал удар по корпусу, пусть не в физическом плане, а в энергетическом, вот только это практически также больно.
Я не стала давать ему возможность отдышаться, опять взмах уже рукой и к нему летит сгусток энергии, видимый только в особом зрении, а в обычном просто порыв ветра. В этот раз он был готов, щит и он не задет, смотрит сердито, а я опять бью и ощущение как будто всю свою детскую и юношескую любовь убиваю с каждым этим ударом.
– Я же отвечу, – сердится…
– Я знаю… – а что я могу еще сказать, что не позволю себе проиграть, иначе наш Дом попытаются уничтожить, лучше тут погибну, хотя такого и не случалось уже давно.
Я продолжала наносить удары и даже что ужасно, перестала следить за Вольфом, оставила напарника без прикрытия, за что и поплатилась. Хруст и его рычание, в котором было больше ругательств, он перекатился по полу, практически мне под ноги. А я перестала лупить по Скотту и, с ужасом, попыталась закрыть Вольфа щитом. Отдавая энергию на попытку исцелить его, он там как-то потоки моей энергии использовать может, не помню уже точно, как именно. Боковым зрением «увидела» как СкотТ концентрирует энергию в руках, энергетические потоки задрожали, я пыталась действовать на опережение, но уже совсем не успевала.
Удар Скотт адресовал не мне, хотя это было бы логичнее, Вольфу, моя защита которую я растрачивала, пытаясь ему помочь была пробита, и напарник потерял сознание. Еще виток энергии и я закутала его в щит, поворачиваясь к противнику, когда демон повержен, а человек еще стоит, бой не прекращают, только если сдаться, а вот ситуация обратная, если человек лежит, а демон еще может драться, тогда бой останавливают.
– Сдайся, – тихо говорит Скотт, вот только где мое благоразумие, я не знаю, как будто все умные мысли в голове держались, пока на ней шапка была надета, а сейчас шапка на полу вместе с напарником, которого я не прикрыла. А мысли где угодна, но не в голове.
Я притягиваю энергию, которая струится вокруг, уже не важно моя она или нет, и собираюсь ударить максимально, и будь что будет. Не успела…
Ткань мира рвалась под напором кого-то сильного и мощного, энергия заструилась, закручиваясь в спирали к прорыву, воздух задрожал от напряжения. Я почувствовала, как по лицу потекла кровь, лопнули сосуды в носу, давление…, а потом рядом с ареной появились люди, хотя нет, вновь прибывшие не были людьми, разве только внешне похожи. Взгляд черных практически без зрачка глаз уставился точно на меня, я думала, что я до этого когда-то боялась, нет, я ошибалась. По-настоящему страшно мне стало именно сейчас, от этого взгляда, он злости и ненависти, которую я там увидела.
Бабуля, ты была права, надеюсь, я когда-нибудь скажу тебе эти слова…
