Текст книги "Мост через тьму (СИ)"

Автор книги: Ольга Мороз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

– Я знал, что тебе понравится, – он кивнул, а я все-таки рассмеялась.

– Еще бы, ведь это лето!

– Я понял. Молодежь, сейчас тут все лишние, только помните, солнце может обжечь, поэтому в теньке, строго в теньке! – Генри пытался добавить в голос строгости, но после неудачи махнул рукой, слишком бесшабашное счастье витало вокруг.

– Пошли ко всем? – я кивнула и все-таки разулась, чтобы почувствовать траву под ногами, нереальное ощущение, так медленно мы шли, и я вдыхала этот теплый воздух, стараясь навсегда запомнить и прочувствовать этот момент.

ГЛАВА 6

Обойдя дом, мы оказались на поле, в тени деревьев, где прямо на траве сидело человек двадцать пять или около того. Всех их я когда-либо видела дома на Горане, укол сожаления пронзил сердце. Дом, как же он далеко, а еще очень захотелось, чтобы бабушка прошлась по этой траве, чтобы малышня промчалась с визгом. Не судьба, видимо…

– Спящая красавица проснулась, – заговорил парень из дома Желтых, не помню его имени, – будил ее поцелуем или чем поинтересней? – голос настолько сочился издевательством, что захотелось въехать ему энергетическим ударом прямо по противной морде.

– Стю, рот закрой, – голос Скотта был настолько спокойным, что казалось, он говорит почти дружелюбно, я скосила глаза на него и не увидела всех тех эмоций, которые он показывал, пока мы были наедине, нет. только абсолютное спокойствие и равнодушие.

– Тебе уже рассказали все подробности нашего перемещения? – заговорил бородатый мужчина или все-таки парень, просто наличие бороды автоматически добавляет лет.

Я отрицательно помахала головой и села рядом со Скоттом, который спокойно уселся на траву, руки автоматически потянулись погладить эту яркую зелень. Захотелось зажмурить глаза и замурчать от удовольствия.

– Меня зовут Харли, Оранжевый Дом, – в ответ я сразу же представилась своим полным именем, – мы, конечно, все уже обговорили, но поскольку всех это слишком потрясло, мы готовы обсуждать это раз за разом. В этот раз, под предлогом рассказать тебе, еще раз попытаемся осознать, что же произошло, – мужчина чуть улыбнулся, как будто подтверждая, что да, мужчины тоже любят поговорить об одном и том же много раз, как и посплетничать.

Он же сам и начал рассказывать мне историю, которую я благополучно пропустила. Оказывается, после того, как местный врач поставил на всех «демонов» метки, а я упала на своего, активируя щит, владыка осерчал. Он припоминал какие-то пункты договора и то, что их сторона все выполняла в полном объеме, в отличии от нашей. Мы с ребятами так и не поняли, что именно стало причиной спора и разногласия, но все мы. уже тут обсудив, пришли к выводу, что старейшины не просто нарушили договор, они еще начали вредить второй стороне. Для всех до сих пор является шоком то, что «демоны», которыми мы управляли все это время, откликнулись на ритуал призыва добровольно. Услышав эту новость, я проглотила вязкую слюну, от Вольфа я знала некоторые подробности, но это он мне почему-то не говорил.

– А значит рабство, как таковое, было также добровольным, мы до сих пор гадаем, ради чего они это все терпели.

– Они нами питались, точно вам говорю, – Стю так задирал нос, стараясь казаться важным, что это было забавно, мы с ним видимо одногодки, но выглядел он младше.

– Если бы это было правда, тебя бы давно сожрали, что там такую мелочь есть, – это боец из дома Фиолетовых.

– За мелочь ответишь! – Стю подскочил на ноги, сжал кулаки, готовый броситься в драку.

– Уймитесь, – Харли покачал головой, но судя по тому, что все были спокойны, видимо, это нормальное поведение, – старейшина что-то бросил про Анею, свою дочь, и того, что это они нарушили договор, вот после этих слов владыка местный и взъелся, сказав про то, что своих детей тебе жалко, а чужих нет, и метки появились на каждом, у кого был напарник «демон», а после он отдал приказ «Уходим, страхуй!». И мы все ощутили движение потоков энергии, многие попытались сопротивляться, но это было бесполезно. Вот так, толпой. мы все оказались в огромном зале уже здесь.

– Там, помимо тех, кто был на боях, оказались еще даже те, кого не было, – Стю перебил Харли и тяжело вздохнул, видимо, он как раз на боях и не присутствовал.

– Да, утащили всех абсолютно «демонов» и всех хозяев, а у тех, у кого не было хозяина, просто забрали членов семьи из мужчин, принадлежащих к правящим родам первого поколения, – я вытаращила глаза, получается они таким образом возместили свои убытки, забрав столько же, сколько было на Горане демонов.

– Вот теперь гадаем, для чего нас сюда притащили, – Харли попытался улыбнуться, вот только улыбка запуталась где-то в бороде, грустно все это.

– Мстить будут, пытать и убивать и есть, – я закатила глаза от этих рассуждений Стю.

– Я слышала про то, что мы будем сражаться на арене, если я правильно поняла реплику владыки, – я сказала это тихонько, даже не знаю зачем, до этого собиралась молчать, но, наверное, меня подкупило, что со мной поделились информацией, а не стали игнорировать поскольку я женщина, а значит, бесправное существо.

– Это меняет дело, – мужчины начали переглядываться.

– А не знаешь, кто противник? – это уже ко мне обратился парень из дома Синих, надо будет у Скотта спросить имена всех ребят.

– Нас выставят друг против друга, – сказав это, быстро добавила, – если я правильно поняла.

– Старые боги… – кто это сказал, я не поняла, а после все на мгновение замолчали и заговорили одновременно.

– Это не честно…

– Не справедливо…

– Мы не животные…

– Демоны, что с них взять…

Все эти реплики и многие другие неслись отовсюду, а я опустила голову низко-низко, глядя только на траву, почему они не возмущались этому, когда выставляли «демонов» друг против друга. Заставляя друзей сражаться против друг друга, почему не кричали, что это бесчестно, когда погибло несколько «демонов». Было мерзко слушать все эти выкрики. Да, человек – существо, жалеющее только себя.

Я медленно поднялась и побрела обратно в дом, навалилась усталость, хотя до этого мне казалось, что у меня много сил.

– Проведу тебя, – Скотт встал следом за мной.

– Я запомнила дорогу, – попыталась я отказаться о провожания.

– Все равно, – мы отошли на несколько метров, после чего он добавил, – не хотелось слушать их стенания, – он засунул руки в карманы и смотрел больше по сторонам, я же наблюдала за ним украдкой.

– Скотт, а где все «демоны»? – я остановилась резко, вынуждая его тоже остановиться.

– Они разошлись по домам, ведь они вернулись домой, – последнее слово получилось у него с привкусом горечи, действительно, почему я сама не догадалась.

– А те, кто были ранены? – я затаила дыхание.

– Твой «демон», наверное, в больнице. Его после переноса сразу унесли и больше мы его не видели, как, впрочем, и остальных. Мы здесь в изоляции, только врач, кухарка, уборщица и пару парней, приносящих продукты, не знаю, кто они тут.

– А как узнать, где он? – на меня посмотрели чуть сузившимися глазами, но ответил он все так же спокойно и безэмоционально, хотя, по-моему, это признак того. что он как раз испытывает сильные эмоции, и они явно неположительные.

– Вечером можно спросить у мужчины, который приходит нас проверить, – я кивнула, больше не говоря не слова и развернувшись. опять пошла к дому, – за домом есть пруд…

Он сказал это так, как будто просто сообщил информация, а не предлагал мне пойти посмотреть, но я не хотела, по крайней мере сейчас, я хотела остаться одна. Поразительно, как быстро все изменилось, и мои эмоции в том числе, раньше я готова была не есть и не спать, но быть рядом с ним, пусть и не говоря, и в виде зрителя, а теперь сама бегу от общения. Вольф прав, женщина – странное существо и не поддающаяся расшифровке криптограмма.

– Немного устала, – не знаю зачем, но захотелось оправдаться.

– Тебе нужно набираться сил, – не знаю, о чем он сейчас думал, но, кивнув, попрощался.

А мне стало грустно, вот только беспокойство за Вольфа съедало изнутри и гулять со Скоттом, не зная, что с напарником, я не могла, это же предательство, по крайней мере у меня в голове.

В доме я первым делом поискала хоть кого-то не с Гораны, поиски не увенчались успехом, хотелось биться головой о стену, почему я раньше не спросила у Генри, что с Вольфом, почему забыла про него, как я буду с этим жить?

– Девочка, ты заблудилась? – женский голос вывел меня из моей фантазии, где я караю себя страшными муками за халатное отношение к напарнику.

– Я, – голос перехватило, – мне нужно узнать кое-что про друга.

– Как зовут твоего друга? – женщина была полненькой, низенькой и очень милой.

– Вольф, – горло перехватило, в голове зашумело я боялась услышать что-то страшное, что он не пережил перенос или что погиб уже здесь.

– Вольф? – она нахмурилась видимо, пытаясь вспомнить кого-то с таким именем, – Что-то не припомню.

– Его перенесли с Гораны, он еще был без сознания, – я затараторила так быстро, что казалось от скорости, с какой слова слетают с моих губ, зависит все вокруг.

– Не знаю, но если без сознания, значит он в госпитале, если это так, то не переживай, Генри любого на ноги поднимет, – она ободряюще улыбнулась.

Я задумалась, могу ли я воспользоваться добротой этой женщины и попросить провести меня в госпиталь, или мы пленники и за помощь мне ее накажут?

– А мне можно в госпиталь? – решила я бросить пробный камень

– А почему нет? – она была так удивлена и ее кудрявые светлые волосы даже подпрыгнули в такт ее словам, выражая удивление.

– Мы же с Гораны, я не знаю, какой у нас тут статус, – честно призналась я, – а она ахнула, всплеснув руками.

– Так тебя притащили вместе со всеми, ох, кто бы подумал, и поселили здесь? Среди мужчин, ну, Морис, ну и получит он у меня! – она потрясла невидимому Морису кулаком и мне заранее стало его жаль, – пойдем со мной, – она, как маленький круглый мячик, подпрыгнув, развернулась и помчалась с огромной скоростью из дома, я же помчалась следом, гадая, куда же мы направляемся.

Выскочив из бокового входа, пройдя по аллее, мы вышли через калитку, чтобы нырнуть в следующий вход в виде арки, пройдя через внутренний дворик, мы вошли в здание, где, пройдя пару коридоров. пришли в круглое помещение с лестницей, уходящей вверх.

– Морис, как это понимать? – она ткнула в меня пальцем, а, обернувшись, заметила, что я прячусь за ее спиной, ее это не устроило, потому, схватив меня за руку, она вытащила на всеобщее усмотрение.

– Милая, я ее вижу первый раз, и я давно тебе говорил, мне не нравятся немощи, я люблю твою фигуру, – я покраснела вся, женщина же, всплеснув руками, тоже чуть смутилась.

– Я не о том, старый ты развратник, ты зачем девоньку поселил с парнями в одном доме, совсем на старости лет лишился ума-разума?

– Кхе, – он посмотрел на меня внимательно, – девица? – я неуверенно кивнула, нет я не сомневалась в себе, а вот то, что он сомневается, настораживало, – странно, все выглядели как парни. Молли, это ошибка!

– Так исправь ее!

– Постараюсь, но приказ Владыки: поселить их всех в одном месте…

– Она девочка! – не прониклась серьёзностью к приказу Молли и нахмурила беленькие бровки, – а еще ей надо в госпиталь, у нее там друг.

– Всех пришлых поселили в доме, в госпитале никого из них нет, – мне от этих слов стало плохо. Перед глазами начало все темнеть.

– Спокойно, милая, он просто не понял. Он из наших, Морис.

– Даже так? Так успокаивайся и пошли искать твоего друга, – он так выделил интонацией слово «друг», как будто вкладывал другой смысл.

Минут через десять и после потери пары литров моего пота, мы таки добрались в госпиталь, мне было жарко, не спасала даже легкая одежда, которую я надела после душа, а еще накатывала слабость.

– Посиди тут и попей водички, я сейчас все узнаю и вернусь, – я с удовольствием уселась в приемной на кушетку и взяла стакан воды, просто невероятно вкусной.

Я мечтала о лете, не зная, что это так жарко или, может быть, это с непривычки.

– Сейчас из пришедших только один больной, пойдешь к нему? – я кивнула и резко встала, голова закружилась, но я прогнала головокружение и пошла за Морисом.

В палате, куда мы зашли, стояло три кровати и только на дальней кто-то лежал, подойдя ближе, я увидела худого парня, вот только это был не Вольф.

– Это не он… – тихо сказала и стала озираться, как будто его могли от меня прятать где-то в другом месте.

– А больше тут никого нет, – мужчина тоже растерялся, – мне очень жаль, – он, видимо, еще что-то хотел сказать, но я стала резко махать отрицательно головой, не желая слушать слова утешения. Ненавижу слова утешения!

– Клара, помоги! – я не видела, что творилось вокруг, и кто пришел, только почувствовала прикосновение энергии к себе и на автомате выставила щит. А вот то, что мне в руки впихнули чашку с чем-то, этому не сопротивлялась и даже выпила, просто пить хотелось сильно, а потом накатила темнота.

Я из бойца превращаюсь в изнеженную девицу – это была последняя мысль перед спасительной темнотой.

ГЛАВА 7

– Знаешь, это крайне неправильно, что ты сама поперлась спасать принца, то бишь, меня, лишив меня эффекта неожиданности и возможности заползти к тебе в окно с цветами в зубах, – это были первые слова, которые я услышала, придя в себя, лежа на кушетке все в том же госпитале.

– У меня там окон нет, – прохрипела я сиплым голосом, улыбаясь этому бесшабашному и немного ненормальному напарнику. Хотя с «немного» это я ему польстила, очень ненормальному, а еще похудевшему и осунувшемуся.

– Ладно, окно отпадает, но цветы в зубах – это тема!

– Валяй, – разрешила я, а он приподнял бровь, видимо, сомневался, нормальна ли я, – засовывай в зубы цветы и спасай, принц.

– Есть! – с этими словами он действительно взял веточку с белыми цветочками в зубы и пантомимой и мычанием пытался донести до меня какую-ту информацию.

Посмотрев на него секунд тридцать, я громко засмеялась, со смехом отпуская страх, который забрался в самое сердце и там прочно угнездился, подчиняя себе.

– Слушай, что-то они там с цветами в зубах и серенадами не договаривают, – выплюнув ветку и вытирая рот, задумчиво решил Вольф, – у них там явно есть какая-то хитрость, а мне придется тренироваться, а то что-то я не в форме.

– Практика, все дело в ней, мне так учитель по самообороне рассказывал.

– А еще по управлению энергией и просто прекрасный мужчина, – закончил он за меня, сияя как новый клинок, поскольку все это было именно о нем, он мой первый и единственный учитель. Плюхнулся он рядом со мной на кровать, потеснив меня бедром, чтобы ему удобней сидеть было, я подвинулась, мне не жалко.

– Сам себя не похвалишь…

– Никто не похвалит, поганки эдакие, – закончили мы хором и улыбнулись друг другу, – ты что тут учудила, я был жертвой на поле боя, очнулся, мы не на Горане, а дома, тебя рядом нет, попытался встать, меня Генри уложил обратно, утверждая, что ты отдыхаешь и все под контролем, – без перехода начал он говорить, при этом вид имел удивительно серьезный, – сегодня, правда, я уже по-тихому собирался сбежать, даже оделся, что огромных усилий стоило, заметь! – он поднял вверх указательный палец, показывая важность замечания, я заметила и покивала, – И это не легче, чем проигнорировать нудное верещание всех этих с заботой. Короче, сваливаю я, планируя окно, цветы, ну, ты поняла, – я весело кивнула, – а меня ловит Генри со словами, что ты в госпитале, у меня и второе дыхание открылось, помчался. Ты мне вот скажи, напарник, ты чего в эту передрягу влезла? – вопрос явно риторический, поскольку паузы для моего ответа не предполагалось, – нет, я не спорю, я тебя к себе в гости всегда хотел пригласить, но без вот этого всего, – он неопределенно помахал рукой показывая, да, на все подряд.

Зная Вольфа, я прекрасно понимала, что он нервничает и весь его поток слов и то, как он держится, это он пытается скрыть свою нервозность. Я села, голова уже не кружилась, так что я очень хотела отсюда уйти, давят на меня эти белые стены и запах лекарственный, да и энергия здесь с ощущением боли и страданий, короче бррр….

– Сбежим? – предложил он.

– Если ты по дороге не развалишься, – поддела я напарника и встала с кровати полностью.

– Ой, знаешь ли, я показываю неплохие результаты, – мы двинулись на выход, – только давай не быстро, а то быстро было сюда, – он посмотрел жалобно, как мог только он со своими хитрыми серыми глазами.

– Давай, – на душе было легко, он жив и с ним относительно все в порядке, значит выберемся, – экскурсию проведешь?

– Как насчет кухни?

– Заманчиво, – мы переглянулись в дверях, и направились вниз по ступенькам, кухня – это отличное место для посиделок и перекусов. Во время этих посиделок, можно сказать, это наше с ним любимое место.

– Расскажешь, все что я пропустил, после того как пропустил тот удар, подставился, как ребенок, – он сокрушённо помахал головой.

– Тебе как, щадить твои чувства или правду?

– Все так плохо? – в притворном ужасе, он прижал руку к сердцу.

– Еще хуже, – злорадно добавила я, сверкая глазами и стараясь не начать смеяться раньше времени.

– Давай правду, но с поправкой, что я еще слабый и мне нервничать нельзя. И это не я сам придумал, а Генри, – поднимая руки в защитном жесте, знал, что буду вспоминать ему ту несчастную простуду и его стенания, от того что у него болела голова и горло и, о ужас, он не мог дышать из-за насморка, поэтому умирал, каждые полчаса раз и навсегда.

– Когда ты повалился на арену и мне пришлось закрывать нас двоих…

– Момент самобичевания упускаешь? – я смутилась, он меня слишком хорошо знает, – То есть таки страдания о том, что ты не успела меня прикрыть, имели место быть! Ты неисправима, и ты не виновата, я сам не отреагировал вовремя, и подставил тебя под удар, так что забыли, проехали, квиты, – с ним всегда так, все наши даже крупные ссоры заканчивались через пять минут этими его словами.

Правда, иногда он добавлял «ну, хочешь, стукни меня, и мы квиты». Иногда так доставал, что била, чтобы хоть как-то скинуть агрессию, пусть и всегда слабо, и чисто символически.

– А потом началось веселье, меня хорошо приложило, когда рвали покров мира и проникали к нам, команда захвата с владыкой наперевес и группой поддержки в черном.

– О, они все были в черном, да? – я кивнула, – Вот серьезно, я с этого умираю, у них это что-то типа рабочей одежды для устрашения, пытался как-то объяснить, что это не главное, быть одетыми одинаково, но нет, этих не переубедить, статус, – и он подленько так захихикал, – дальше то что?

– А дальше начались разборки о том, что совет им что-то задолжал, нарушил и еще куча всего. это я не поняла, объяснишь? – он как-то неопределённо пожал плечами, а мне показалось, что он в курсе всех притязаний, но не скажет. Не хочет или не может? – Потом какой-то мужик в чёрном, да они все были в черном, но этот был с лицом серьезного то ли убийцы, то ли стражника попер на тебя, пытаясь забрать себе. Я делиться не хотела, начала накрывать тебя щитом и порог заслонять. Мы поиграли в игру: не пусти мужика к бесчувственному телу напарника. Потом бац, и я падаю на тебя, прикрывая в полном изнеможении, я скажу, картина, наверняка, была достойная описания в книге. Все, для меня занавес и доброе утро в камере.

– Это не камеры, а казармы для солдат, и я там даже жил, так что не наговаривай. Слушай, такой трагизм, а мы даже денег за просмотр не взяли. Предприниматели из нас совсем не очень, – он тяжело вздохнул, был у нас с ним давно разговор о необходимости заработать на пропитание и тогда мы много идей генерировали, вот только все они не проходили редактуру. Именно тогда мы решили выступать на боях и это тоже идея так себе, но лучше не было.

– А ты с владыки потребуй, он там был одним из главных зрителей, в первом ряду стоял, может даст денег? – поддержала я его шутку, присматриваясь к тому, что он явно не рад чему-то.

– Этот даст, догонит и еще раз даст, – за разговорами мы незаметно дошли до кухни, куда Вольф зашел первым и через минуту выглянул и позвал меня, – все чисто, – заговорщицки улыбнулся он.

– Конечно, все чисто, у меня идеальный порядок на кухне! – мы вдвоём подпрыгнули, от неожиданности, откуда взялся этот огромный мужчина с тесаком в руках я не знаю, но было страшно, даже очень.

– Или сердце остановится или заикой стану, причем, сердце предпочтительней, ибо, заикаясь, замучаюсь объяснить что-либо. Здоров, Пен, а мы к тебе с набегом на продовольствие, не оставишь бедных голодных, никому не нужных, несчастных без пропитания? – как много описания нас, лишенцев, здоровяк улыбнулся, пригладив усы.

– Рад тебя видеть живым, про здоровье молчу, а то ты не очень. Сейчас все организуем в лучшем виде, хотя странное место для свиданий ты выбрал, хотя, о чем я, ты вообще странный, – мужчина, легко развернувшись, что для таких объемов странно, занялся накрыванием на стол.

А я попыталась пикнуть, что у нас не свиданье, даже не знаю, зачем я хотела это объяснить.

– Видишь, девушка даже не в курсе, что это свиданье, эх ты, – на Вольфа махнули рукой с зажатым полотенцем, которым до этого мужчина вытирал со стола, правда, напарник на это никак не отреагировал, я же тоже решила не заморачиваться.

Еще через пару минут у нас на столе было много еды, даже не так, очень много еды. И вся она источала просто невероятный аромат, от которого потекли слюнки и громко заурчало в животе.

– Как же я скучал за твоей стряпней, Пен, и главное за объемами. Но у меня для тебя есть парочка рецептов, ты должен будешь оценить и побалуешь при случае Райли. Кстати, Пен, это и есть Райли.

Я вежливо отозвалась, проговорив, что мне тоже приятно познакомиться. На секунду стало грустно, действительно, еда у нас дома не сравнится с едой, которую выставил на стол Пен, а ведь Вольф ел и никогда не жаловался, и хвалил. Наевшись вдосталь, мы откинулись на спинки стульев и осоловело посмотрели друг на друга.

– Вкусно – то как… – еле проговорила я.

– И много. Пен, ты мой герой.

– А то, – мужчина рассмеялся, до этого он выходил из кухни, а сейчас опять вернулся. Десерт? – я застонала, очень хотелось десерт, ведь у нас это роскошь, которую я уже не помню, но я не смогу съесть ни кусочка, лопну.

– Мы чуть отойдем и вернемся за десертом, никому не отдавай, – решил Вольф, спасая меня от попытки все-таки съесть десерт и попытаться не лопнуть, что вряд ли, а значит, спасая от самоубийства.

– Договорились, – мужчина, довольный, убрал со стола, а мы, выбравшись из-за стола, покатились на улицу.

– Сейчас бы полежать…

– Поспать…

– Смотри, какая травка мягкая, – предложил Вольф и через минуты мы лежали на лужайке в тени огромного дерева.

– Хорошо то как… – счастливо зажмурила я глаза, еще раз открыв их, посмотрела в голубое небо через зеленые листья дерева, это невероятно красиво.

– Да, хорошо, даже очень… – все-таки я задремала, под боком у напарника.

***

– А ты паниковал, вот они, голубчики, спят, – голос Генри еле сдерживал, чтобы не выдать своего смеха, но лицо выдавало все эмоции.

– На траве, возле кухни, что это делается? – возмущался владыка тихо, но эмоционально.

– И не говори, я уже и не помню, какая она, эта бесшабашная молодость и отсутствие правил, их давление, а ты, наверное, и подавно забыл, что такое свобода и веселье. Так что не завидуй, пошли.

– А может разбудить? – голос владыки пусть и выдавал недовольство, но уже не такое сильное.

– Тебе что жалко, что они тут отдохнут? – Генри так искренне изумился и с таким видом посмотрел на своего владыку, что тому, видимо, стало стыдно.

– Да не подобает же… – нерешительно начал владыка.

– Не завидуй! Пошли, все с ними хорошо…