Текст книги "Дракон серебряннокй метели (СИ)"
Автор книги: Ольга Вешнева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)
Дракон серебряной метели
Вешнева Ольга
ГЛАВА 1. Снежный шар
Приближались новогодние праздники, а настоящая долгожданная зима – снежная, морозная, солнечная – так и не добралась до Москвы.
С неба моросило, под ногами хлюпали лужи, и настроение было соответствующим, осенне-пасмурным.
Я шла под зонтом в длинном сером пальто и черных сапожках. Длинные светлые волосы были убраны в тугой пучок. Очки часто запотевали, но контактные линзы я привыкла надевать только “на выход”, по особым случаям. Долгого их ношения мои чувствительные глаза не выдерживали, начинали краснеть и слезиться.
Наверное, я просидела бы выходной день с книжкой в руках и котом на коленях, но конец декабря диктовал жесткие правила. На работе – аврал, для главного бухгалтера наступило самое ответственное время. Все прошерстить в поисках ошибок, подвести итоги, скорректировать учетную политику, провести инвентаризацию, сверить остатки по счетам и взаиморасчеты с поставщиками и покупателями. В выходные дел не меньше. Навестить дальних родственников и старых знакомых, да не с пустыми руками. Каждому надо купить подарок по вкусу, что порой очень нелегко. Лично мне проще масштабно подготовиться к будущей сдаче годовой отчетности, чем выбрать приятный сюрприз для школьной подруги или племянницы.
Поиск желанного подарка для сестры Гали привел меня на блошиный рынок. Сама я недолюбливаю старые вещи: кто знает, какие люди ими владели, и от какого горя и нужды решили продать. К новым безделушкам равнодушна. Считаю, что дома, как в офисе, все должно быть рационально. Есть набор посуды, которой ты пользуешься, а неприкосновенные китайские сервизы, хрустальные вазы и разные статуэтки только загромождают пространство.
Тем не менее, зная, как обожает сестра яркие старинные мелочи, я решила ее порадовать винтажной шкатулкой или брошкой. Долго ходила по рядам, присматриваясь к необычным товарам. Чего там только не было! Картины, самовары, утюги, фарфоровые куклы, медные подносы, чугунные лошади, необычные бокалы – витые или раскрывающиеся лепестками цветка! Мне приглянулась легкая изящная чашка, нежно-голубая в белый цветочек.
Окликнула одетого в красный пуховик старенького продавца с густой белой бородой, удивительно похожего на Деда Мороза. Спросила, сколько стоит красивая чашка.
– Триста рублей, – ответил продавец и хитренько улыбнулся. – Вы, девушка, себя порадовать решили к Новому Году, или подарок выбрали для близкого человека?
Я призналась, что присмотрела подарок сестре.
Удивило приятное обращение, от которого я уже начала отвыкать. Все чаще в магазинах и метро меня брезгливо называли “женщина”. Хоть говорят, что в наше время тридцать пять лет – самый расцвет жизни, все меньше в это верилось, и с каждой новой “женщиной” я чувствовала себя все старше. Наверное, всего-то стоит распустить белокурые волосы, сменить пальто на кожаную куртку или цветной пуховичок, а вместо брюк строгого классического кроя надеть юбку покороче, и девушкой тебя будут окликивать не только дедушки…
Что допустимо юной секретарше, не идет главбуху. Как и директор, главный бухгалтер – лицо фирмы. Мой облик должен выражать солидность, а не легкомысленность.
– Отличный выбор! – похвалил “Дед Мороз”, – Ваша сестра будет довольна. А вот и для вас подарочек!
Продавец вытащил из-под прилавка большой стеклянный шар и подал мне, добродушно улыбаясь. Внутри шара среди заснеженных елей красовался белый замок с остроконечными башенками.
– Куплю племяшке Даше, – рассеянно пробормотала я, любуясь, как кружится хоровод белых крошек над прекрасным замком внутри.
– Племяннице вы лучше подарите куклу, – продавец мне показал румяную фарфоровую барышню в пышном зеленом платье. – Англия. Викторианская эпоха. Вам уступлю за полцены. А снежный шар себе оставьте. Он волшебный, не простой. Принесет вам счастье и любовь на Новый Год.
В чудеса, как и в счастливую любовь, я перестала верить после развода. Точнее, даже раньше, как только прошла безумная эйфория первого свидания, первой попытки создания семейного уюта, первого романтического путешествия.
Свадьба запомнилась шумным весельем и поздравлениями близких людей. Некоторых родственников я не видела долгие годы, и вдруг все прибыли: кто из Саратова, а кто и с Сахалина, привезли сотни ярких историй – смешных и душещипательных. Так приятно было их всех встречать, приглашать к столу! У кого-то дети подросли, кто-то женился, а кто-то защитил докторскую диссертацию или открыл свой бизнес.
Я тоже мечтала о покорении новых высот и воспитании малюток, делилась пожеланиями с гостями. Думала, у нас с мужем впереди случится еще много приятного первого. Не подозревала тогда, как быстро и все то первое, что бережно хранила память, станет вторичным, отойдет на дальний план, будет сметено сокрушительной лавиной горьких переживаний. Вместо того, чтобы делиться весельем с дорогими сердцу людьми, я буду прятать в подушку не поддающиеся контролю слезы. Вместо заразительно громкого смеха поселится в квартире угнетающая тишина. Каждое сто раз обдуманное слово я буду произносить осторожным шепотом, чтобы не растревожить чуткие нервы мужа, не задеть случайно тонкой ниточки, ведущей к мине-растяжке, иначе как рванет!
Вадим Кречетов, мой бывший муж и некогда надежда и опора, которая вдруг превратилась в угрозу жизни и здоровью, занимал руководящую должность в крупной логистической компании. Со старших классов школы он увлекался боксом, дошел до звания кандидата в мастера спорта, и на том оставил спортивную карьеру.
Мне нравилось, когда он защищал меня от хулиганов, одним своим могучим видом повергая в дрожь нахальную уличную шпану. Вот уж, как говорится, и во сне я не видала, что однажды он начнет отрабатывать болезненные приемы на мне, и из принцессы за надежной каменной стеной я превращусь в жалкую грушу для битья, стану единственным доступным средством для снятия стресса.
Первый год в браке мы прожили мирно. Вместе мечтали о ребенке, как и перед свадьбой продолжали строить красивые планы на будущее. Но уже к концу года в нашу тихую гавань приплыли скользкие ядовитые змейки и начали помаленьку отравлять нам жизнь, то меня как будто укусит такая змея, то мужа. Вечерний разговор за ужином не заладится и ляжем спать, отвернувшись друг от друга. А тут еще как назло приходилось задерживаться на работе. Надежная моя помощница Катя ушла в декрет, ее обязанности распределили между кассиром Викой и мной. Причем, на мои и без того натруженные плечи, упал больший груз, поскольку я лучше понимала тот участок и могла его вести без проблем.
Вадима тоже начальство припахало – мама не горюй. Я не хочу оправдывать его, мог бы найти другой способ разрядки. На рыбалку ездить в выходные, например. В офисе компании Вадим не смел повысить голос, а тем более хоть по мелочи возразить не только непосредственным начальникам, но и бесчисленным их заместителям-помощникам-советникам, общим словом всех этих малоприятных лиц муж называл доносчиками.
Вадим быстро понял, что в своей квартире он всесилен. Домашний скандал ему не грозит увольнением. Все чаще стал возвращаться с работы не в духе. Как ни старалась угодить ему вкусным сытным ужином, отвлечь житейскими байками, он все чаще кричал на весь дом, обзывал меня самыми непотребными словами, награждал титулами, которых я никак не была достойна. Особое удовольствие муж получал, обвиняя в измене с директором, а сам даже не видел фотографии нашего замечательного Петра Ивановича, примерного семьянина и мудрого руководителя, горячо любимого коллективом. Узнал бы хоть, что Петр Иванович с женой Людмилой недавно справили золотую свадьбу, и у них уж правнуки растут.
Когда я попыталась объяснить мужу, как глубоко он заблуждается, и показала с экрана планшета фото директора в кругу большой семьи, Вадим бешено заорал:
– Эльвирка-подстилка, мне по фигу, что ты тут лопочешь! Я знаю, что ты мне давно изменяешь со старым хрюнделем! Мне твои зависания до полуночи на работе опостылели! Хочешь, проваливай к жирдяю?! Я тебя в своей квартире не держу.
Он выхватил из моих рук планшет и как хрястнет его о дубовый паркетный пол! Ударопрочный корпус не выдержал.
Позднее я часто думала, что уходить от мужа надо было еще тогда, после первых тревожных звоночков. Что бы ни утверждали языкастые соседки, не огромная квартира Вадима в красивой новостройке бизнес-класса рядом со станцией метро так долго меня удерживала рядом со все больше звереющим мужем. Я любила его. Честно хотела помочь, успокоить, надеялась, что все встанет на прежние места, совместная жизнь вернется в уютную колею. Наивно представляла, суетясь у плиты, как Вадим снова меня называет Элечкой, Эллой, Эльвирочкой, а не так, как он привык в последнее время.
Напрасно я надеялась на лучшее. Становилось только хуже с каждым днем. Сначала муж стал больно прихватывать меня за руки, толкать. Раз в пустяковом споре больно ударил по лицу. Пришлось мне, собираясь на работу следующим утром, старательно загримировать синяк и несмотря на пасмурную погоду выбрать затемненные очки.
Наша семья еще частично держалась на общей мечте о ребенке. После того, как я прошла обследование в клинике и получила заключение о том, что не могу иметь детей, Вадим и вовсе как с цепи сорвался. Тем же вечером без предупреждений и ставших привычными воплей он метким ударом отправил меня в нокаут.
Очнулась в больнице. Как ни странно, вместо истерики с причитаниями и жалобами на жизнь соседкам по палате, я порадовалась, что еще жива, и, несмотря на сильное головокружение с рассыпанием мыслей на мелкие фрагменты, собрала силу воли в кулак и позвонила знакомому юристу.
Поняла, что я отделалась относительно легко сотрясением мозга и разбитым носом. Не захотела ждать следующего раза, когда мои мозги растекутся по шикарному дубовому паркету, и подала на развод.
Вернулась в маленькую однушку, от которой до метро можно за десять минут добраться на трамвае, но если время и погода позволяют, лучше прогуляться пешком через красивый парк.
С Вадимом мы больше не пересекались после развода. Общих друзей у нас не было. Да, если честно, меня не сильно волновало, где он там и с кем поживает. Худшее, что было в совместной жизни, я попыталась как можно скорее забыть, и о лучшем старалась вспоминать пореже.
Подруге Любе после долгих споров-уговоров все же удалось вытащить меня на море в отпуск. За неделю я поняла, что насытилась курортами на всю оставшуюся жизнь. Едва ли двухзвездочный отель вместо пяти обещанных, полный грызунов и тараканов, с вечно неработающим душем и грязным бассейном. Небритые-немытые приставалы на тесных улочках, выходки пьяных туристов и вездесущие детские вопли, от которых нет спасения.
На пляже только сядешь позагорать на свободное местечко среди толпы, настроишься полюбоваться на бирюзовые волны, как плюхается перед носом здоровенный детина-бегемотище в семейных труселях и заслоняет живописный морской пейзаж, да еще как начнет лузгать семечки с таким остервенением, что липкая шелуха разлетается во все стороны, и в том числе прямиком тебе в лицо.
С мужем на курорте ни один бегемотище не страшен, и ни один потный немытый абориген за руку не схватит по пути в автобус, напугав до крупных мурашек. Искать случайного знакомого сроком на неделю, как подруга, я не была намерена. Культурно отдохнуть не получилось. Куда бы я ни глянула, все видела сплошное вопиющее бескультурье.
Так и решила завязать с морскими отпусками, и на зимние курорты не рвалась, поскольку ковыляла на лыжах как медведь на ходулях, и то в порядке школьной физкультурной обязаловки.
Родные и друзья много раз пытались меня с кем-то познакомить, но безуспешно. Видимо, горький опыт неудачного построения семейного гнезда подстрекал меня изучать всех новых знакомых так внимательно, разглядывать так пристально, что им под моим надзором становилось неуютно. Ну, а мне тем паче приходилось чувствовать себя на редкость скверно.
Да еще как назло, ни разу начатое мной маленькое расследование не обходилось без улик. Один предложенный жених себя явил глупцом и неудачником, не способным связать без мата и двух слов. Другой слишком быстро опрокидывал стопку за стопкой, не отвлекаясь на чужие слова, если они не звучали как тост. Жених номер три после общих разговоров ни о чем, перешел к пугающей конкретике: начал расспрашивать о метраже моей квартиры, о том, сама ли я заработала на машину или отсудила у бывшего мужа при разводе. Четвертый так с ходу и спросил, ни капли не стесняясь, хоть и выглядел робким “ботаником”, согласна ли я взять на иждивение безработного, но гениального поэта, который будет прилежно мне служить домохозяином: готовить ужин, закладывать белье в стиральную машину и выгуливать собак, если я решусь их завести вдобавок к уже имеющемуся коту.
– Вот видишь, лучшие мужья все давно разобраны, – подвела итог подруга Люба после очередных ею же устроенных неудачных “смотрин”. – Значит, надо тебе, дорогая, увести приличного мужика с хорошим заработком у какой-нибудь глупенькой дурехи, которая не умеет ценить обломившееся ей счастье!
Я отшутилась бородатым анектодом, не стала напрямую говорить, что никого и никуда уводить не собираюсь. Зачем разрушать семью? Кто кого там ценит, и в какой степени – не мое дело. У них есть дети, пусть растут в полноценной семье.
Всегда считала – без детей и семьи нет как таковой. Печально знать, что услышишь в родных стенах заливистый детский смех только на редких семейных праздниках. И то, большие торжества мы проводили в загородном доме родителей, с друзьями и коллегами встречались в кафе.
В крохотной квартире-студии было мало места для гостей, тем более, с детьми. Лишь коту Филимону и мне самой хватало пространства.
***
– Ну здравствуй, самый верный мой мужчина, – вернувшись домой с блошиного рынка, я погладила выбежавшего навстречу кота.
Огромные уши, выразительные ярко-зеленые глаза, длинные тонкие лапы, изящные изгибы стройного тела, черные мазки мраморных узоров по мягкой серой шерстке… Мой кот ориентальной породы был похож на мудрое волшебное существо из доброй сказки.
Змейкой огибая мои ноги, Филимон проводил в кухонный уголок и тихо, но требовательно мяукнул, прося еды.
Я накормила кота, выложила на сковороду разогреваться оставшуюся с завтрака говяжью котлету с жареной картошкой и выложила на стол приобретения.
Чудесный стеклянный шар меня словно заворожил, хоть и не думала воспринимать всерьез странные слова продавшего его “Деда Мороза”. Не могла от него отвести взгляд. Поворачивала и покачивала, наклоняя то влево, то вправо. Наслаждалась прекрасным танцем снежинок.
Подгоревшая котлета с картошкой напомнили о себе, и я поставила шар под маленькую искусственную елочку. Крупинки-снежинки внутри него еще долго не оседали вниз, продолжая плавно двигаться вокруг сказочного замка.
В ту ночь мне приснился удивительный сон. Я шла по каменному мосту над заледеневшей рекой. Меня бережно вел за руку высокий статный мужчина, одетый как в средневековье. На нем был теплый стеганый доспех из дубленой кожи, шерстяные штаны и украшенные меховыми полосками сапоги. Я и сама в том сне была одета непривычно. Ноги едва не заплетались в длинном пышном платье, щеки и подбородок щекотал длинный мех приподнятого воротника пушистой белой шубки.
Я не вспомнила лица того мужчины, когда проснулась, но сердце продолжало трепетать от необъяснимого счастья. Давно у меня не было так свободно, легко и приятно на душе, словно с нее скатился громадный снежный ком.
ГЛАВА 2. Чудеса
Фирма Петра Ивановича занимается продажей торгового оборудования. Как обычно, я пришла на работу с запасом в десять минут. Оставила верхнюю одежду и сапоги в маленьком гардеробе, надела черные лодочки на небольшом каблуке. Только собралась подняться на второй этаж в бухгалтерию, как меня позвала секретарша Света.
– Эльвира Витальевна! У нас новая поставка. Петр Иваныч задерживается. Просил вас принять на баланс три выставочных образца.
Я вошла вслед за Светой в огромный прохладный зал, где были представлены образцы продаваемого оборудования: витрины, холодильники, навесные полки и шкафчики.
Сразу за дверью в углу выставочного зала наши девушки нарядили большую искусственную елку. Я успела всего немного им помочь в увлекательном занятии. Получилось очень красиво.
Я мечтательно улыбнулась, глядя на сверкающие гирлянды и большие разноцветные шары. Представила, как буду отмечать грядущий праздник на работе и в кругу семьи.
Посреди зала стояли еще не нашедшие своего места в смотровых рядах открытые витрины для замороженной рыбы, покрытые тонким слоем искусственного снега.
Света передала мне документы компании-поставщика. Проверяя накладные, я непривычно для себя то и дело отвлекалась, поглядывая, как блестят при ярком искусственном освещении ледяные причудливые кристаллики. Совсем не так живо, задорно, как сверкали бы в солнечных лучах.
Вновь огорчилась, что снега не хватает на улице. Положила документы на полку тонкого шкафа из металла и стекла. Подошла к крайней витрине для замороженной рыбы и погрузила пальцы в миниатюрный “сугроб”. Удивилась, что почти не ощущала холода. Вынула руку из снега, хотела смахнуть с ладони талую воду, но вместо капель с руки изящно слетели ажурные снежинки.
Покрутившись вокруг меня, они промчались над витринами для замороженной рыбы, словно приглашая подружек следовать за ними в веселый хоровод. Другие снежинки откликнулись на приглашение, потянулись вверх с витрин.
Я оцепенела от изумления. Потеряла дар речи. Так и встала с приподнятыми руками, вокруг которых озорно кружился снег.
С каждой секундой его становилось все больше. Началась настоящая метель. Наряженную елку всю запорошило как в лесу, и белокурая Света в голубом платье стала похожа на Снегурочку.
Обычно болтливая секретарша тоже не могла произнести ни слова, замерла с открытым ртом.
Зал так замело, что сумев шагнуть назад, я услышала, как снег хрустит под каблуками.
Бросилась спасать отсыревающие накладные, взяла размокшую тонкую стопку документов с заметенной полки.
– Эльвирочка! Светочка! Что ж вы тут мерзнете? Простудитесь, не ровен час! – запыхавшийся Петр Иванович потащил нас обеих в прихожую.
Наш заботливый добрячок-толстячок решил, что спасение сотрудниц важнее, чем документов.
Закрыв дверь в выставочный зал, где продолжала кружиться вьюга, Петр Иванович принес мое пальто и куртку Светы из гардеробной.
– Что за безобразие!? – начал громко возмущаться директор, убедившись, что мы закутались в теплую одежду. – Мы заказывали витрины для замороженной рыбы, а нам привезли какие-то снегогенераторы! Эльвирочка, выпей горячего чайку, согрейся у себя в бухгалтерии, и, не торопясь, оформи возврат бракованного товара с претензией. Вернем им всю партию.
***
Не снимая с плеч пальто, я примчалась в кабинет. Обрадовалась, что Вика взяла на этот понедельник отгул по случаю свадьбы брата.
Села за стол, подвинув клавиатуру к монитору, положила тихонько дрожащие руки на стол ладонями вверх.
Понимала, что вот они перед моими глазами – настоящие снегогенераторы. Не верила в колдовство, приметы. Бесстрашно переходила дорогу вслед за черной кошкой, не сторонилась соседки по дому, о которой ходила дурная слава, дескать, глаз у нее нехороший, и вообще, она для того целыми днями смотрит в окно, чтобы на каждого прохожего порчу наводить. Слухи на поверку оказались пустыми сплетнями. Соседка просто не могла по состоянию здоровья часто гулять на улице, потому и сидела у окна.
Истинная колдовская напасть взялась, откуда не ждали, и без предупреждения дворовых болтунов.
Я не стала подогревать воду в электрочайнике. Наполнила керамическую кружку, вернулась за рабочий стол. Захотелось провести эксперимент, чтобы понять, настолько все серьезно.
Обняла кружку ладонями, подумала о зимнем холоде… Чуть теплая вода тут же остыла и подернулась корочкой льда.
Я в ужасе вскочила со стула.
Спешить домой!.. Избавиться от проклятого снежного шара!
Не сомневалась – чудеса начались после нежданного навязанного приобретения. Хорошо еще, я никого случайно не заморозила насмерть. Только нанесла материальный ущерб заводу – производителю витрин для замороженной рыбы, ведь никакого брака в продукции нет.
Отпросилась у директора. Сказала, что, похоже, успела простыть и прихватило горло. Петр Иванович щедро меня отпустил до “после праздников”.
