Текст книги "Дневник Влада Жирковийского(СИ)"

Автор книги: Ольга Мяхар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

А вообще я поражаюсь девушкам, которые за полчаса умудряются встать, накраситься, завиться, одеться и ногти при этом не обломать.

Мне пощупали лобик, сунули в рот градусник. Я попытался переставить его подмышку, но градусник вытащили и снова сунули в рот, попросив не выпендриваться. Сижу, молчу, сосу градусник.

Слава ходит вокруг раненым зверем, нервно улыбаясь деловой блондинке.

Температура оказалась высокой, почти 40 (38,2). Я тут же изобразил умирающего и на вопрос про жалобы перечислил столько, что в пору в гроб класть и венок примерять.

– Ожоги? От горчичников? Покажите.

Гордо показываю, стесняясь все еще щуплой груди и выпирающих ребер.

– Кошмар. И Вы терпели?

Мужественно киваю.

– Надо обработать. Слава, неси воду, перекись, вату...

– Есть только водка.

– Тогда запоминай, придурок, и беги в аптеку за лекарствами. Впрочем, ты все равно не запомнишь. На, записывай.

Гордо сижу в центре общего внимания, наслаждаясь и даже забыв на минутку о том, что умираю. Пес сидит рядом, положив голову на колени и застенчиво наблюдая за новенькой. Странно, но на нее он рычать не стал. Хотя чужих ой как не любит.

Славу выставили в круглосуточную аптеку, не вняв жалобам на отдаленность последней. Девушка знала, что есть машина, Слава трезв, и других причин не ехать в аптеку не видела в принципе.

Пока матерящийся друг собирался, мне успели помазать ожоги какой-то дрянью, дать выпить горсть таблеток, замотать в теплый свитер, одеть шапку и разложить на столике у дивана арсенал юного садиста: шприцы, ампулы, иголки и прочий ужас. Чувствую себя намного лучше, намекаю на то, что столь тяжелая артиллерия не понадобится. На меня обращают внимания не больше, чем на клопа в банке. На кухне девушка отрыла полбутылки водки, достала из косметички ватный диск, обильно смочила его спиртом и на раз приготовила внушительный шприц с ядреной смесью неизвестно чего.

– А... зачем тогда Славу в аптеку отправила? Ведь все вроде бы есть.

– А я должна на тебя свои препараты тратить? У меня тоже все заканчивается, вот пускай смотается и привезет. Тем более что он тут скорее мешал, чем помогал.

– Хм, а Вы... с ним давно друг друга знаете?

– Снимай штаны.

– Я так не могу! Вы же девушка? Может, хоть свет выключим?

– Считаешь, на ощупь у меня получится лучше? Рискни.

Тихо переворачиваюсь на живот, оголяя самое ценное и съеживаясь от ужаса. Клизмы в больницы делали и то меньше по объему. Правда, не мне, а соседу по палате. Но я уверен, что они были меньше.

– А я не загнусь от такой смеси? Все ж таки и таблетки и... ААААААААААА!!!!!!!!

Кот с визгом вылетел из комнаты, врезался в открывающуюся дверь, отлетел обратно и застыл на полу в неприличной позе.

Собака носилась по комнате, громко лая и не понимая, что именно нужно делать. У меня в... пятой точке торчал огромный шприц, из которого выдавливали пол-литра жидкости мне под кожу. Ощущения были офигительные, и я матерился не переставая, боясь пери этом шевелиться.

– Ну, вот и все.

Кот вяло шевелился. Собака, сообразив, что я жив и не все так страшно – нервно его вылизывала, причем от головы до хвоста за один раз. Уверен, у кота к утру начнется истерика, и он страшно всем отомстит.

– Все? А... а игла?

– Убрала. Можешь сесть.

– Нет, не могу! Я теперь год только стоять и смогу!

– Ну... рука у меня не то, чтобы легкая, зато все выздоравливали.

– Правда? – пытаюсь изучить точку поражения, но там плохо видно.

– Штаны можно одеть.

Мрачно натягиваю последние, чувствуя себя униженным и оскорбленным. Прямо как кот.

– Тебя как зовут-то?

– Би.

– Би?

– Сокращенно от Бриджид.

– ?

– Не спрашивай. – Складывая использованные ампулы и шприц в отдельный пакет.

– Так... вы давно со Славой знакомы.

– С этой с***й?

– Да.

– Со школы. Я, как дура, в него влюбилась. Он был джентльменом дня три, после чего предложил перейти на новый уровень отношений.

– Любовники?

– Друзья. – С выражением крайнего отвращения на лице.

– А до этого какой уровень был? Ой, ладно, понял, не отвечай. Действительно, козел редкий.

– Ну вот я и послала его далеко и надолго, поступила в мед, а эта зараза прознала о данной строчке моей биографии и с тех пор считает своим личным врачом терэ хирургом. Знал бы ты сколько раз я его штопала...

– Я так понял... ты его сильно любишь?

– Жить хочешь? – мрачно уточнили у меня, изучая вытащенный из сумочки скальпель.

– Да. – Пискнул я.

– Тогда не задавай глупых вопросов.

– Ну... ээээ... я... ты такая красивая!

Девушка вздохнула, села по-турецки и задумчиво на меня взглянула.

– А ты симпатичный. Даже слишком. Тебя бы постричь, подкачать и отправить в стройбат лет на пять – вообще другой человек бы был.

– Мне в армию нельзя. Я болезный.

– Я вижу.

– А кто симпатичнее? Я или Слава?

– Ну, умнее всяко он. Ладно. Двигайся. Покемарю часок. А то пока эта зараза приедет – рассвет нагрянет первозданный.

– Прям стихи.

– Не подлизывайся.

Рядом со мной легло теплое мягкое тело, приятно пахнущее духами. На лицо упала прядь волос, потом еще пара, заслонив обзор. Лежу, опасаясь пошевелиться и хоть чем-то нарушить идиллию. Я уже и не помню когда вот так запросто топ-модели забирались ко мне в постель. Жаль, конечно, что как мужчину меня не рассматривают в принципе, но...

– Распустишь руки – вколю такое, от чего потом неделю с унитазом обниматься будешь. И не факт, что он это переживет.

– Унитаз?

– И унитаз тоже.

– Молчу, молчу.

Минут пять лежал, почти не дыша, не рискнув даже убрать светлые волосы с лица. Разговор начала она. Видимо, тоже не смогла уснуть. А я... я всегда казался примечательном объектом для душевных излияний всем старушкам, сидевшим у нас во дворе на лавочках, разом. Да и в больнице о чем мне только не рассказывали пациенты, находя понимание и поддержку в моих ничем не примечательных глазах.

– Он просто псих иногда. Может сорваться с места ни с того ни с сего. Не важно: здоровый или с пулей в плече. И полететь да хоть бы и заграницу разруливать какие-то совершенно его не касающиеся вопросы. При этом его не волнует ни собственное здоровье, ни окружающие люди. Да вообще никто! Всю жизнь ходит с волчьим взглядом, вечно на взводе, нигде толком не задерживается. А квартиру снял только затем чтоб ночевать. Небось, и ты его знаешь не больше суток. Я вообще поражена, что он решил тебя вылечить. У меня два варианта: либо ты ему сильно должен, причем, скорее всего, информацию. Либо ты его очень обидел, и он хочет добить показательно сам.

– Это как?

– Узнаешь.

– Хм... ну, я, конечно, не ангел. Но вроде бы ничем не насолил. Да и знакомы мы уже пару месяцев.

Рядом раздался тихий истеричный смешок.

– В смысле, он несколько раз объявлялся за пару месяцев? Поздравляю, тебе повезло.

– В чем?

– Что ты еще жив и не вляпался по самые уши.

– Ну, мастер неприятностей тут скорее я. А Слава напротив почти постоянно рядом. Помогает, живет тут. Мы даже бизнес совместный придумали. И собаку завели.

– Этого не может быть. Слава чокнутый и не способен на дружбу.

– Может просто ему раньше попадались не те люди? Я не в том смысле, что плохие. Но ведь... друзей не выбирают. Просто с кем-то можно долго находиться, а с кем-то... ой, прости.

– Ну-ну. А в тебе и впрямь есть что-то. Вот так лежать рядом с киллером и бить ему по комплексам способен далеко не каждый.

– А... ты... я... ой.... Прости, а? Дурак.

– Оно и видно. Ладно, проехали. Смешной ты. Не понимаю что он в тебе нашел, ежели не врешь.

– Да зачем мне?

– Хм. Сначала подумала, что ты просто на редкость гениально играешь наивного олуха. А сейчас, кажется, что настолько талантливо играть нельзя.

– От рождения такой, – подтвердил я, прижимая к себе плед. Очень хотелось жить. А судя по голосу, эта барышня про киллера не врала. И так страшно от этого стало... что я даже забыл про ее редкую красоту и очарование. Зато вспомнил про скальпель в сумочке.

– Плюс он и впрямь странно себя вел. Словно ему было не все равно что с тобой случится. Я когда услышала в трубке "пожалуйста", едва с кровати не упала и решила срочно на тебя взглянуть.

– Ну... у меня есть харизма.

– Скорее дурость. А может ты ему все же деньги должен? Хотя, за пару месяцев он бы их выбил по любому. Да и я думала, что Слава ни одно живое существо не способен выносить так долго.

– А я вот сильно извиняюсь... но вы ведь давно знакомы? Со школы? А значит...

– Ну, в сумме я его видела не более трех суток. 72 часа за 10 лет. Не слабо, да?

– Ээ... наверное, вы ему нравитесь.

– Не выкай. Не барыня.

– Ты. – Пискнул я покорно.

– Он обо мне хоть рассказывал?

– Нет... но перед твоим приходом сильно волновался.

– ну, еще бы. Я сказала, что живу в соседнем доме.

– А это не так?

– У друга ночевала. Я ж не такая дура, чтобы рассказывать где живу.

– Ясно.

– А что за совместное предприятие вы организовали? Убийства по заказу? Ты наводчик?

– Нет. С прошлым Слава завязал.

– Ну-ну, ты еще скажи, что он теперь в церковь ходит и библию читает.

– Нет. В церковь, вроде бы не ходит. Мы охотники за привидениями.

– Кто?

И я рассказал. Чувствуя, как медленно уходит боль из тела, глаза начинают слипаться, и меня перестает бить озноб. Даже ожоги больше не беспокоили. Однозначно эта девушка просто чудо. И... может, мне показалось, но если в начале разговора она была угрюмой, замкнутой и отстранённой – сейчас лежала рядом словно старая знакомая и с интересом слушала все, что я говорил, чутко реагируя на имя Славки. Мне даже завидно стало. Такая девушка по нему сохнет. Еще бы ушла из киллеров, и совсем здорово. А впрочем, кто я такой, чтобы кого-то судить? Правильно, никто. Так что и замудряться на эту тему не стоит.

04:03

Слава сидит рядом и вытаскивает из объемного пакета море препаратов, поражая мое больное воображение. Добили горчичники. Я истерично попросил их убрать и впредь никогда мне не показывать.

Би сидела рядом и молча переводила взгляд со Славы на меня и обратно.

– Скажи, а он не твой родной брат или что-то вроде того? – Уточнила она у парня.

– Хорош стебаться и просто покажи что надо давать и когда. Только ему, а не мне. Я – спать. Еле нашел работающую аптеку. Все позакрывали, гады.

– Ладно. Может, хоть немного посидим на кухне? Хочу с тобой поболтать немного. – сдалась Би.

– Поверь, сейчас со мной болтать не стоит. И трогать не надо. Могу и убить.

Би дернула уголком рта и молча проводила Славу взглядом.

– И что ты будешь с ним делать? – тихо сказала Она.

Роюсь в мешке, изучая ассортимент. Он меня залечить решил?

– Ладно. – Встрепенулась киллерша. – Короче, пьешь вот это, это и это два раза в день. До еды. Эти...

– Погоди, я запишу.

– Пиши. Это утром. Это вечером. Это...

Пятнадцать минут спустя:

– И соки пей. Как можно больше. Фрукты, витамины. Печень ешь. А то бледный больно. Тебе гемоглобин нужен.

– Жареную?

– Да.

– Так, фрукты, печень... еще что-нибудь?

– Да. Забыла про градусник и тонометр. У тебя их нет?

– Нет.

– Ладно. Будет совсем хреново – звони.

– Да ладно тебе. Я щас Славу попрошу – купит.

Встаю, замотанный в кофту и плед, иду в спальню.

– Ты больной? – Меня пытаются остановить. – Он же сказал, что его нельзя трогать.

– Я могу умереть. – Мрачно вырываюсь.

– Без градусника?

– Хотя бы! У меня плохое здоровье, а он теперь знает где круглосуточная аптека. Да и ты вряд ли сможешь приходить по три раза за ночь, чтобы температуру померить.

– Он тебя убьет и продолжит спать, Влад. А, блин, хрен с тобой. Иди, мне меньше мучиться.

Пять минут спустя матерящийся Влад в куртке и джинсах выходил на улицу, громко объясняя кто я есть. Я, кашляя в кофту, умирающим голосом просил не забыть про печень и фрукты. А еще про корм коту и собаке. Меня просветили про прелести интернета и онлайн-заказа. А так же про широкий ассортимент гробов на рынке. Я ответил, что онлайн дорого, а мы теперь экономим, причем напомнил благодаря кому. Потом пригрозил, что пойду сам и умру от пневмонии на выходе из дома. Меня красочно послали и ушли, грохнув дверью. Радостно улыбаюсь вслед, покачиваясь от слабости.

Би ошарашенно смотрит на дверь, все ещё не веря.

– А знаешь... ты и впрямь нечто. Я прям ревную.

– Я тоже. – Киваю я, проползая обратно в комнату мимо орущего благим матом у пустой плошки кота.

– Э... а ты что, голубой?

– Да нет. Я просто тоже хотел бы, чтобы меня любила такая фотомодель, как ты. Ко всему прочему еще и добрая.

Би хмыкнула и едва заметно покраснела. Или мне показалось? Не уверен. Впрочем, не важно. Так спать хочется... аж сил нет.

Трогательно машу Славке рукой из окошка. Мне мрачно махнули в ответ.

Среда. 21 января

12:43

Медленно открываю глаза и... ничего не болит. Горло не болит, тело не ломит, слабости нет, валяться на диване больше не хочется. Осторожно спускаю ноги на пол и храбро встаю. Отлично! Я и впрямь здоров. Голодный только и слабость в ногах. Впрочем, это легко исправить.

Ползу на кухню и изучаю разгром мирового масштаба. Даааа.... В былые времена я бы позвонил в агентство и нанял уборщицу. Но это в былые. А сегодня мы экономим.

За грудой грязной посуды, бутылок, сковородок с остатками печени и кастрюлей бульона, которую мне последние три дня периодически грели, я нашел встрёпанного Славку, курившего как паровоз.

– Привет. – Хмуро сказали мне. – Здоров?

– Кажется.

– Отлично, ибо у нас есть работа.

– Не на столько. Сегодня я отлежусь дома. Ну, мало ли что.

– Если сработаемся – наймем уборщицу.

– Кухню я как-нибудь разгребу.

– Это ты еще ванну не видел. Твой кот отравился новомодным кормом, и его несло три дня без перерыва.

– В ванну?

– Я его там закрыл, чтоб не так пахло.

– Хм... как здорово, что у меня заложен нос.

– Проветривать ты не давал. Тут же начинал истериковать по поводу моих надежд в отношении кладбища и твоего щуплого тельца, брошенного в яму под осиной. Кстати, почему под осиной?

– Если стану вампиром – осина не даст восстать. Это типа была бы последняя мстя с твоей стороны.

– А, прикольно, надо запомнить. Короче, запах в квартире отравил тараканов и выгнал всех насекомых.

– Это... здорово.

– Ну, или их кот сожрал – я не уверен. Последние два дня кормить я его опасался, равно как выпускать из ванной.

– Мгм. А пес?

– Что пес?

– Где он?

– Под столом. Лично он не унывает и жрет все, что я предлагаю. Даже потолстел.

– Ага. А кот вообще жив

– Ну да. Периодами орет. Кстати, ты как? Если оклемался – можешь начать разгребать завалы. Или сразу на дело поедем?

– А... это далеко?

– Не очень. Часа два на машине.

– Нда. Не очень близко.

– В машине есть печка.

– Ладно. Я в душ и переодеться. Кого я хоть сегодня изображаю? Экстрасенса? Менталиста?

– Жреца Вуду.

– Потрясающе. Тогда мой бледный вид будет как нельзя кстати.

– Вот и я подумал о том же.

Уже в дверях я вспомнил про медсестру.

– Слушай, а Би...

– Что? – Слава оторвался от экрана ноутбука, на котором уже изучал ссылки на ближайшие клининг-компании. – Думаешь, она согласится убраться за так?

– Это вряд ли. Я про другое. Она... больше не заходила?

– Ну, пока ты в бреду метался – сидела рядом. Не за так, конечно, но это я потом с тебя вычту.

– А... а сейчас она где?

– А что, понравилась?

– Да нет. В смысле, да. Просто... она ведь в тебя влюблена по уши.

– Дурак, да? Би – та еще стерва и вряд ли вообще в курсе что такое любовь. Но готовит она знатно. И всегда готова помочь, если что. Не за бесплатно, конечно.

– Хм.

– А с чего ты вообще это взял?

Смотрю в черные глаза без тени проблеска понимания. Ну и как ему объяснить? А если пойти другим путем?

– Слушай, а давай я все же попробую ей набрать. Авось, уберется... ну мало ли.

– Она тебя за такое предложение грохнет в темном переулке.

– Не пугай. Пуганный.

И я уполз в комнату за мобильником. Слава с интересом пошёл следом, уверенный, что не хочет пропустить такое. Ну-ну. Как дети малые, честное слово.

– Алло Би?

– Влад?

– Да. Ты... ты к нам заехать не хочешь?

– Зачем? Ты снова умираешь?

– Нет, я поправился.

– Досвиданья.

– Да погоди ты. У нас проблемы! Серьезные. Слава сказал, что только ты можешь помочь.

Бровь Славы дернулась.

– Прессует кто?

– Ну, скажем так, нужна тотальная зачистка.

– Тебе это влетит в копеечку. Сколько их?

– Ты не поняла... денег нет.

– Досвиданья.

– Я так понял, Славе передать, что ты не придешь? – тихо уточнил я.

– А это точно он позвал? – Хмуро.

– Да. Сидел, намекал, сам не решится. Ты ж его знаегшь.

Слава двинулся на меня, сдвинув брови и явно мечтая что-то сказать.

– Ок. Скоро буду. Так сколько их?

– Двое. Плюс мы.

– Поняла.

И она отрубилась.

– Она приедет! – радостно сообщаю я парню, стоящему напротив меня со сжатыми кулаками. И вовремя ведь сказал, так как удар остановился на замахе.

– Не понял? – Бровь парня поползла вверх.

– Она приедет, будет клинить.

Слава посмотрел на кулак, на меня, мотнул головой и, пробурчав что-то вроде "пусть сама с ним разбирается", вышел из комнаты.

Би приехала быстро. Буквально через час.

Впускаю, указываю на жуткий бардак. Девушка зеленеет от запахов и пытается выйти обратно.

С трудом возвращаю ее, даю открыть окна, объясняю, что нужна помощь уборщицы, а не чистильщика. Девушка понимает только с пятой попытки. После меня начинают убивать. Медленно и жестоко.

На пятом ударе вмешался Слава, отобрал мое тельце, наорал на взбешенную фурию, сказал, что она может уматывать, если что не так. И вообще он ее сюда не звал.

– Я заплач?у! – Кричу я вслед фурии! – Не уходи.

– Сколько? – Застыв в дверях и не оборачиваясь.

– Можешь ночевать у нас весь месяц. – не придумав ничего лучше.

– Я против! – прорычал Слава.

И именно этот протест, как мне кажется, что-то задел в душе киллерши.

– Хм, месяц?

– Да. Но в обмен на уборку и готовку. – Тут же добавил я.

Ее взгляд бросил меня в холодный пот, захотелось удавиться. Слава только хмыкнул и, видимо, это и сыграло решающую роль. Сумку сняли с плеча и бросили на пол.

– Ок, но ты обещал.

У нас со Славой было одинаковое выражение на лицах. Причем у него оно больше походило на выражение лица гопника, встретившего в переулке бомжа с чемоданом бриллиантов. Ужас и опасение за свою психику в одном лице.

– Заметано. – Улыбаюсь я уже начавшими опухать губами.

– Хренасе. – Тихо сказал Слава, напрочь отказываясь верить в происходящее.

Кстати, позже оказалось, что Би никакой не киллер. Просто работает телохранителем и подпольным хирургом в свободное время. А меня просто припугнуть решила. Да, блин, шуточки у вас, скажу я вам. Ну и ладно. Зато дом будет сверкать на халяву. И поесть будет что-то кроме пиццы, чипсов и пива с суши. Я прям горжусь собой. Честно.

16:08

Едем в машине. Ветер бросает пригоршни снега в лобовое стекло. Из динамиков ревет рок, сиденья радуют подогревом.

– Ты не спечешься? – покосился Слава.

Я как раз выкручивал подогрев на максимум.

– Тебе жалко?

– Да нет. Кстати, я ведь так и не рассказал про задание. И все из-за этой бабы. Нахрен ты вообще ее к нам привел?

– А чем плохо? Готовить будет, убирать будет. Может, еще и постирает. И все на халяву.

– Ты Би не знаешь. Она скорее спалит хату и притащит в нее отряд байкеров, который месяц будет у нас кантоваться.

Чешу затылок.

– Ну, с байкерами я пока не общался. И потом, она утверждает, что ты ее плохо знаешь.

– Достаточно.

– Ладно, не бузи. Это первый и последний раз. К тому же я уже узнал о тебе много нового.

– И что конкретно? – внимательно следя за дорогой. Голос звучал равнодушно, но Славке явно было интересно.

– Она удивилась, что мы столько времени уживаемся вместе. Сказала, что для тебя это нехарактерно.

– Что-нибудь еще?

– Что ты псих с претензиями, и очень хреновым чувством юмора.

Черные глаза сощурились. Я же говорю: хреновое чувство юмора.

– А если честно, как долго ты еще собираешься со мной возиться? Я уже здоров, больше не умираю. Деньги для тебя, думаю, не проблема. Так чего ты у меня забыл?

– Тебя что-то не устраивает? Или ты потому ее и позвал, чтобы она меня окрутила, и я свалил по-тихому.

– Да нет. Не то чтобы... просто не понимаю тебя. Не тот у тебя характер, чтобы со мной тусоваться. Я что-то вроде вшивой интеллигенции. Ты – типичный волк-одиночка, как бы пафосно это ни звучало. И... я как-то не вижу дружбы на века и следующие пятьдесят лет бок о бок.

– В этом минусы здоровья. Как только человек начинает считать, что у него есть будущее – тут же принимается его ненавидеть и красить в серый тон.

– Хочешь сказать, что мы друзья на века, и ты никуда не свалишь одним прекрасным утром?

– Хочу сказать, что так далеко пока не загадывал. А если продолжишь копаться у меня в мозгах – придушу по-тихому и разом решу все твои проблемы.

Я тут же надулся и полчаса с ним не разговаривал.

Поэтому о задании узнал только при подъезде к дому и уже не мог вопить час или полтора о том, что отказываюсь, и мне срочно надо домой.

Слава же молча заглушил мотор, повернулся ко мне, закурил и спокойно начал:

– Короче, у них труп ожил.

– Ага. – Улыбнулся я.

– Не ага, а ожил. И по ночам бродит по дому. Днем почему-то спит.

Начинаю понимать, что он не шутит.

– Ты офигел, да? Трупы не ходят. Дом, небось, старый, вот и скрипит по ночам, да ветер воет в трубах, имитируя ходьбу.

– Они его заперли в подвале, но он каждую ночь выламывает дверь. Сожрал двух ротвейлеров и канарейку. Причем выел именно мозг. Сегодня третья ночь. Животных больше нет. Хозяева опасаются, что труп доберется до них.

– Так, погоди, а откуда вообще в доме труп? Пришлый?

– Они дедушку не успели похоронить. Вот он теперь и ходит. А я сказал, что ты спец в магии Вуду и обязательно его упокоишь.

– С ума сошел? Я и ходячий труп ночью наедине? Да пошел ты! Разворачивай!

– Мы уже приехали.

– Слава, я не буду ночевать в доме с зомби.

– Я взял книгу и нашел нужное заклинание. Все в ажуре.

– Слава. – С нотками истерики в голосе. – Ничего не нормально. Я не зайду в дом с трупом!

– Значит, ночуешь на улице. Но не в машине. Ее я запру.

– Охренел?!

Дальше у меня пошла неконтролируемая истерика. Я орал кто он есть, просил вернуть меня домой, угрожал страшной расправой, умолял, просил. Даже чуть не разрыдался. Мне не верили.

Тогда я отказался выходить из машины. Но надо знать Славу. Он, по-моему, вообще ни в каких ситуациях не тушуется. И на глазах у ошарашенных хозяев, высыпавших встречать нас на крыльцо трехэтажного кирпичного здания, насильно вытащил вопящего мага Вуду из машины, перебросил через плечо и понес внутрь. Я брыкался и вопил как мог! Но все было тщетно. Его и мое телосложение – рядом не стояли. Так что... через полчаса слегка потрепанный и сильно напуганный маг сидел в гостиной, пил кофе и кутался в теплый плед.

Хозяева сидели напротив, старашась задавать вопросы, но прямо-таки мечтая пообщаться.

– А... вы уверены, что он маг?

– Убедитесь в этом утром.

– А... почему такой бледный?

– В отличие от прочих бездарей, он точно знает на что идет.

– Я хочу домой! – подтвердил я, допив кофе.

Мне наступили на ногу, не переставая улыбаться хозяевам и стоя ко мне спиной. Мой крик заставил всех нервно вздрогнуть. Ногу убрали. Но мне так никто и не внял. Даже хозяева взяли пример со Славы и поставили меня в игнор.

– Главное ему не мешать. – Продолжил Слава. – Просто не обращайте внимания, и он успокоится и примется за работу.

– А этот ваш маг... Вуду, точно сделает свое дело? – хмурился хозяин.

– У него нет другого выхода. Мы оба запремся в подвале с трупом. И у мага не будет другого выхода, кроме как...

– Ой, Ваш маг убегает. – Перебил хозяин, удивленно глядя мне вслед.

Хлопнула входная дверь. Слава тяжело вздохнул, мило улыбнулся нервной супружеской паре и пошел к двери, застегивая куртку на ходу.

– Не могли бы вы заварить еще кофе? Когда мы вернемся, боюсь, моему другу захочется согреться. Он недавно болел – не хотелось бы, чтобы простуда вернулась.

– Да-да, конечно. – Мягко улыбнулась хозяйка и поспешила на кухню.

Хозяин остался стоять в холе, нервно теребя бороду, и пытаясь понять: правильно ли он поступил, наняв этих психов.

Впрочем, выхода у него особого не было. На сегодняшний день откликнулись только эти. Остальные сгинули в чреве подвала. О чем, впрочем, говорить ребятам он не собирался.

19:51

– Темно.

Слава разложил на полу у двери подвала какие-то свертки с нарисованными пентаграммами, чертежи, бумажки с каракулями и начал доставать из сумки внушительные черные свечи, аккуратно складывая их на пол.

– Слава, а сколько нам заплатят?

– Много. Они в отчаянье.

– Я тоже. А ты мне мою долю сразу отдашь или посмертно?

– Не психуй. И не таких заваливали. Да и потом. Ты что, реально думаешь, что там за дверью сидит труп и ждет полуночи, чтобы съесть твой мозг?

– Мозг собак он съел.

– Соседские ребята подшутили. Жестоко, конечно, но кто не ошибается.

– А нахрена тогда ты книгу притащил?

– Не столько саму книгу, сколько записи из нее. Я решил перестраховаться. Итак, на всякий случай, запоминай. Для упокоения зомби необходимо...

– Все-таки зомби.

– ... громким речитативом читать вот это, пока я буду отрубать ему бошку.

– А с чего ты взял, что он будет меня слушать? – изучая каракули, которые при всем желании озвучить не смогу. – И что это вообще? Я не вижу ни одной вменяемой буквы. Может, проще дать прочитать ему? Уверен, мертвец будет тронут и даже рад.

– Ладно, отрубать голову будешь ты, а я читать.

Мне вручили катану и отобрали записи. Прижимаю к груди меч, чувствуя себя немного увереннее.

– Вы нас простите, но мы поднимемся в спальню и запрем за собой дверь. Она единственная пока выдерживала атаки дедушки... удачи. – Улыбнулся нам хозяин.

– А можно взглянуть на дверь спальни? – мрачно уточнил я.

Мне кивнули, и я пошел. Слава нехотя двинулся следом, прихватив с собой записи.

Дверь представляла из себя... груду щепок, прилепленных к стальному каркасу. Не знаю какие когти могли такое сделать, но их было пять, и били они мощно. Перевожу взгляд на сосредоточенное лицо Славы.

– Все еще считаешь, что это безопас...

Но парень перебил, зажав мне рот рукой и уволакивая за собой куда-то вниз.

– Да, считаю! И, судя по нашим данным, это северная особь мертвеца с выраженной челюстно-лицевой структурой. Да вы идите, идите. Утром все закончится.

Хозяева ободрительно поддакнули в ответ, и дверь наверху захлопнулась. Послышался скрип проворачивающегося ключа. Потом еще один. Последовал скрип запоров. Меня при этом продолжали тащить вниз, больше не зажимая рот, но и не отпуская. Сжимаю катану и мысленно матерюсь, поминая свою бесхребетность, редкий дар влипать в неприятности и выбирать друзей со сдвигом по фазе. Ну не могу я Славу тут одного бросить и запереться вместе с хозяевами. Хотя желание есть. Огромное такое и горячее. Но... не могу.

Расправляю плечи и пытаюсь найти в себе капельку храбрости. Кошусь на Славу. И ведь точно псих. Сосредоточенный, уверенный в себе, прущий напролом псих. Которого я решил называть другом. Ну не глупо ли? Эх.

22:54

Сидим в пентаграмме, нарисованной мелом. Вокруг горят черные свечи. За окном с неба сыплет и сыплет снег.

Играем в карты на раздевание.

Да, знаю, два мужика на раздевание – это даже не смешно. Но деньги остались в машине, сотовые ставить глупо, да и я бы не стал играть на крупные суммы, которых у нас нет. Слава принял идею раздевания без восторга. Но на вопрос: "боишься предстать перед зомби в чем мать родила?" – загорелся, набычился и выиграл первый раунд.

На данный момент на нем штаны и правый носок. На мне – вся одежда и кучка его, брошенная рядом. Не скажу, что я хорошо играю, просто, если не везет в чем-то одном – везет в чем-то другом. А по моему личному хронометру удачи я близок к максимальной отметке невезения, раз уж сижу тут и жду полуночи. И карты, как назло, лезут все лучше и лучше. На данный момент у меня вообще флэш.

– Ставлю носок. – усмехнулся Слава.

– Идешь ва-банк?

– У меня хорошее предчувствие.

– Отвечаю.

– И штаны.

– Отвечаю.

– Ставлю все! – глаза Славы горели незнакомым мне светом. Интересно, что у него за карты? Впрочем, я все равно ничем не рискую.

– Отвечаю – пододвигая всю кучку его одежды.

– И машину сверху. – Бросая ключи.

Мрачно изучаю связку. Мы же вроде договорились не играть на ценные вещи.

– Можешь поставить квартиру. – Улыбнулись мне.

– Может еще и душу заложить?

– Тогда просто скажи "Пас".

Я расстроился, неужели у него фул-хаус. Или каре... Круче если роял флеш. Я Славу не первый день знаю, и он либо гениально научился блефовать, либо полностью уверен в своей победе.

Молча достаю ключи из кармана и бросаю на кучку вещей. В этот критический момент, я сильно не уверен, что доживу до завтра и хочу напоследок увидеть Славу, зачитывающего мертвецу заклинание упокоения в чем мать родила. Вот такая маленькая мелочная мстя с моей стороны. И если в мире есть хоть капля справедливости – я это увижу.

– Что ж, вскрываем? – Щурится Славка.

Киваю и жестом предлагаю другу право первому открыть карты. Что он и делает, выбрасывая их одну за другой:

Двойка пики, тройка пики, четверка пики.

У меня засосало под ложечкой, стало очень-очень жаль квартиру.

Пятерка пики.

Мысленно прощаюсь с котом.

Шестерка крести.

Тупо изучаю последнюю карту, соображая что в ней не так. Черная – да. Но не пики... так у него стрит, что ли?

Слава уже подгребает к себе вещи, натягивает левый носок и изучая ключи.

Молча переворачиваю карты и кладу в центр пентаграммы. Парень задумчиво их изучает. Внимательно наблюдаю, как усмешка медленно сползает вниз, превращая счастливое лицо в гримасу.

– Да ладно. – Тихо и все еще не веря.

– Раздевайся. – Улыбнулся я, чувствуя себя на седьмом небе от счастья.

– Что, прям здесь? – до Славы начало доходить, и на меня уже сомтрели с легким опасением.

– А кто последний час угрожал снять с меня все до трусов?

– Влад, у нас битва через полчаса. Я не могу сидеть в чем мать родила. А как же заказчики? Они утром спустятся и что?

– Скажешь, что было жарко.

– А ты случаем не извращенец? – мрачно снимая штаны с семейниками и прикрывая самое дорогое чертежами.

Брезгливо отодвигаю белье проигравшего в сторону, используя ногу, и стараясь сохранять гордый вид победителя.

– Нет. Но я очень мстителен и мелочен. Как и положено магу Вуду, которого притащили против воли сражаться с восставшим из мертвых.

– Гад ты, а не маг. – Поежился Славка. – Давай еще раз? Я отыграюсь.

– Обойдешься. Мне и так очень даже не плохо.

После этого я узнал о себе много нового и... вернул парню трусы. Я ж не зверь, в конце-концов. Даже плед разрешил взять с дивана, чтобы он чего себе не отморозил. Все же зима на дворе.

Четверг 22 января

00:01

– Влад, проснись. Влад!

– Что? – Открываю правый глаз и обнажаю клинок катаны, на четверть доставая его из ножен.

Впрочем, Слава не впечатлился.