Текст книги "Кто сверху? (СИ)"

Автор книги: Ольга Джокер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Глава 28

Диана.

Едва я выхожу на улицу, переступая порог дома, как в груди неприятно щемит и чувствуется явный дискомфорт. Пустота и вакуум, словно у меня отобрали что-то ценное.

«Соберись, тряпка, твой выход в свет всего лишь на два часа. За это время малышка Крис даже не заметит твоего отсутствия», – шепчет темная сторона моего сознания.

«Бедная малышка, ей чуть больше месяца, а ты оставила ее одну, без материнского тепла и бесконечного грудного вскармливания», – шепчет светлая сторона, и я хочу разорваться на части.

Во мне одновременно борются две сущности – женщины-матери и женщины-эгоистки, для которой выход в свет это обыденное дело. И в этот раз эгоистка побеждает со счетом 1:0, потому что я всё же завожу мотор и двигаюсь в сторону музея современного искусства на Петровке. Во время пробок провожу медитацию и разговариваю сама с собой, умоляя не превращаться в «яжематерей», которых всегда презирала. Надо и на себя время находить чего уж… Тем более я давно собиралась посетить выставку Генриха Худякова, с которым познакомилась лично еще три года назад, в своей прошлой жизни, когда была свободна как ветер.

По дороге на выставку заскакиваю к моей фее-волшебнице в салон красоты. Мила – лучший стилист, которого я только встречала. Она мгновенно превращает мои безжизненные волосы одним взмахом руки в изящные стильные локоны. Накладывает на лицо немного косметики, и я больше не боюсь смотреть на себя в зеркало.

– Ты красотка, Ди, словно и не рожала! – эти слова как бальзам на душу, тем более сегодня не просто выставка, а встреча с Андреем и я просто обязана выглядеть на все сто.

Сажусь за руль и откидываюсь на спинку сиденья. Все-таки хорошо иногда выбраться куда-то без ребенка, несмотря на то, что я уже дико соскучилась по своему Воронёнку. Паркую машину у музея и вижу, что Андрей ждет меня возле центрального входа. Образ как обычно с иголочки – брюки, стильная кремовая рубашка. На лице ни сантиметра растительности. Идеальная стрижка, внешность древнегреческого бога, поза как у фотомодели глянца. Все, как я люблю.

– Здравствуй, – Андрей на секунду прижимает меня к своему телу, спешно целует в губы и отстраняется. – Очень красивое платье, Дина.

Только платье? А я? Имя Дина вновь режет слух, но решаю не исправлять его. Все-таки он пока единственный мой поклонник, которому я вообще интересна как женщина и других, к сожалению, не предвидится. Тем более этот малец так долго ждал меня, что как минимум заслуживает на то, чтобы коверкать моё имя как угодно.

Выставка проходит в большой светлой зале. В технологии художника, который прилетел из США, использованы объекты из улиц Нью-Йорка – крышечки, наклейки, стразы, коктейльные трубочки, губки и обертки. Все это так необычно и в то же время красиво, что я невольно засматриваюсь на одну из картин и не сразу слышу приятный мужской баритон позади себя.

– Диана! Рад видеть тебя! – позади меня стоит Генрих собственной персоной и раскрывает свои руки для крепких дружеских объятий.

Он значительно ниже меня ростом, поэтому мне приходится наклоняться, чтобы чмокнуть его в щеку.

– Здравствуй, Генрих! Узнала, что в Москве проходит твоя выставка, и решила не упускать возможности еще раз насладиться твоими чудесными работами.

Художник слегка прижимает меня к себе и довольно улыбается.

– Ты прелестна, Диана. Не могу понять, что в тебе изменилось, но определенно ты стала краше, – взгляд престарелого ловеласа попадает прямо на мое декольте.

– Спасибо, Генри… Месяц назад я родила ребенка – возможно из-за этого мои «изменения» так заметны сейчас, – улыбаюсь в ответ.

Андрей во время нашего разговора стоит в сторонке и делает вид, что изучает картину из пластмассовых крышечек. Мы обмениваемся с Генрихом парой ничего незначащих фраз и на позитивной ноте прощаемся.

– Искусство все же не моё, – сообщает Андрей, когда я вновь возвращаюсь в его компанию. – Мы можем где-нибудь перекусить, пообщаться в более привычном месте?

Меня словно окатили ведром ледяной воды – я так тщательно планировала наше свидание, так страстно хотела попасть на выставку, что не учла одной важной детали – Андрей равнодушен к исскуству.

Согласно киваю, хотя не дошла и до середины зала и покорно выхожу вместе со Смирновым на улицу. Вскоре мы сидим за центральным столиком ресторана и делаем заказ. Андрей непривычно часто касается рукой моей ноги и скользит чуть выше платья. Странно, но внутри меня ровным счетом ничего не происходит. Никаких мурашек по коже, никакого салюта и бабочек в животе. Возможно, после родов я стала фригидной? Такое бывает вообще?

Несмотря на то, что Кристина Воронова – самый идеальный и спокойный ребенок, посланный мне небесами, за время её рождения я почти не думала о сексе. Возможно, потому что весь день вращается вокруг малышки, а ночью я засыпаю без задних ног? Но… вдруг и правда, после родов моё либидо куда-то испарилось?

– Твоя фигура изменилась, – вдруг изрекает Андрей, после чего мысли о сексе испаряются окончательно в неизвестном мне направлении.

– Бедра еще восстановятся, – зачем-то произношу я, словно оправдываюсь. – А грудь уменьшится с окончанием грудного вскармливания. Малышка Крис сейчас слишком ненасытная.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌Страшно представить, что будет, когда я разденусь перед ним и покажу свой уродливый шрам, который старательно прячу под утягивающим бельем. Нервно сглатываю и слышу в своей голове тревожный сигнал. Какой по счету?

– Это хорошо, – произносит Андрей, отрезая кусочек мяса и отправляя его в рот. – Мне нравилась твоя прежняя фигура.

Звоночки в моей голове просто разрываются, намекая на то, что этого обаятельного блондина нужно поставить на место. Но напичканная пролактином истеричная женщина, которая сидит во мне просто отбрасывает столовые приборы в сторону и сбегает в дамскую комнату.

Умываю лицо ледяной водой, стирая на щеках супер стойкую пудру и ББ-крем. К черту всё. Кажется, что ни одно косметическое средство не сделает меня красивее, чем я была раньше. Слышу вибрацию в сумке и достаю оттуда мобильный. На экране высвечивается номер Воронова.

– Слушаю.

– Как проходит свидание? – его голос звучит с издевкой.

Ответить, что провально? Но он еще больше начнет стебаться.

– Просто прекрасно! Андрей оценил выставку Генриха, а сейчас мы ужинаем в «Боно», – и такая тоска меня душит… хочется тут же оказаться дома, рядом с младшей Вороновой и вдохнуть запах ее сладкой макушки. – Как там наша малышка?

– Спит сладким сном, Ди. Если свидание проходит отлично – можешь не торопиться, я справлюсь.

– Спасибо тебе, Даня.

Я отключаюсь, бросаю телефон в сумочку и с гордо поднятой головой выхожу в зал. Андрей к этому времени сосредоточено копошится в телефоне, но завидев меня на горизонте, бросает его в сторону и лучезарно улыбается. И эта его улыбка, словно волшебная, моментально стирает из памяти всё плохое из сказанных им слов.

Андрей чётко мой типаж мужчины – всегда теряла голову от обаятельных голубоглазых блондинов с пухлыми губами. Невозмутимо сажусь за столик, и следующая часть вечера проходит в легкой непринужденной обстановке. Разговоры о работе, бизнесе и сложностях. Андрей умело шутит, невзначай касается меня ладонью, и я начинаю плавится под его чарами как мороженое на солнышке. Не понимаю, как в нем может помещаться две разные личности – одна из которых убивает меня парой слов, другая – вызывает восхищение.

* * *

Когда ставлю свою машину в гараж, непроизвольно поднимаю взгляд туда, где находится комната Крис. Оттуда идет небольшое сияние в виде ночника. Осторожно захожу в дом, на цыпочках поднимаюсь на второй этаж и едва слышно открываю комнату, нос к носу сталкиваясь с Вороновым.

– О, ты так быстро.

– Захотелось домой, – признаюсь я.

– Кристину искупал, подгузник сменил, а на кормление она должна проснуться… – он переводит взгляд на наручные часы. – Прямо сейчас.

Точно по времени раздается громкий плач моей дочки и Воронов щелкает меня по кончику носа пальцем.

– Пост сдал.

– Пост принял, – улыбаюсь в ответ. – Только ты далеко не убегай, мне нужно с тобой очень серьезно поговорить.

Глава 29

Даниил.

Федотова возвращается домой счастливая и окрыленная. Настолько, что аж зубы сводит. Берет проснувшуюся малышку на руки и нежно целует Крис в макушку. Дочка начинает капризничать, потому что проголодалась и Диана охотно оголяет грудь, начиная кормить дочку прямо при мне.

Плотно закрываю дверь комнаты и бреду по коридору в свою обитель. Как только Федотовой дадут добро на секс, пусть валит к своему сладкому и приторному блондину. А я, пожалуй, познакомлюсь с девочкой по имени Катя поближе.

Принимаю ледяной душ, чтобы успокоить свою неуемную сексуальную фантазию. Даже когда я служил в армии, у меня не было такого строгого сухпайка, как сейчас. Сбегали в самоволку, знакомились с местными щедрыми барышнями и снимали напряжение.

Сейчас же самый длительный и мучительный период воздержания – больше чем полгода я не касался женского тела даже пальцем. Когда Диана рожала не в счет.

Сильный напор ледяной воды со всей силы бьет по телу, оставляя красные следы. Так лучше, так отрезвляет.

Обматываю полотенцем бедра и выхожу из душа. Удивляюсь, когда вижу Диану, сидящую на моей постели все в том же откровенном платье. Сидит на краешке, сложив руки на коленках – примерная девочка. В комнате царит полумрак, но даже при плохом освещении первое, что бросается мне в глаза – её грудь. Кажется, я поторопился с душем.

Ее глаза хаотично скользят по моей фигуре и убегают вниз, к тому месту, где намотано полотенце. Я вижу тень смущения на её лице, но взгляд она не отводит.

– Крис уже уснула, – зачем-то отчитывается Федотова и пожимает плечами. – О таком ребенке как она можно только мечтать. Спокойная милая девочка, которая редко плачет и много спит.

– Воронёнок – идеальная кроха, – подтверждаю я. – Ты что-то хотела, Диана?

Не то, чтобы я выгоняю её, просто… чёрт, эта ее вздымающаяся грудь не дает мне покоя.

– Да, я хотела поговорить. Прости, что тревожу тебя, но ты мой друг и кроме тебя у меня никого больше нет, Воронов. Настолько близкого и родного человека.

– Ну-ну, весь во внимании, – складываю руки на груди.

– У меня есть к тебе важное дело. Для меня важное…

Диана медленно поднимается с постели, расстегивает боковую молнию на платье и приспускает вниз бретели. Платье моментально падает на пол, и Диана остается стоять передо мной в одном нижнем белье. Это еще что за…?

Не совсем понимаю, что значит ее обнажение, но кровь тут же отливает вниз и член принимает боевую готовность.

Фигура Дианы похожа на песочные часы – объемная «тройка», тонкая талия и красивые плавные бедра. На груди полупрозрачный лиф, чуть ниже – симпатичные стринги с высокой посадкой. Так и хочется оттянуть их немного в сторону, чтобы увидеть нечто большее.

Словно по заказу, Диана приспускает трусики вниз. У меня перехватывает дыхание, я подхожу чуть ближе и хочу коснуться рукой её тела, наплевав на запреты и договоренности. Я просто блядь невероятно хочу свою жену.

– Посмотри, пожалуйста, у меня слишком уродливый шрам? – произносит Диана.

– Что прости?

– Шов слишком уродливый? Наверное, любого мужчину оттолкнет, как думаешь? – меня словно окатили ведром ледяной воды в этот момент.

Я ничего не думаю – просто беру Федотову под руку и веду на выход из своей комнаты. Внутри меня все распирает от злости и ненависти, растекается по венам, проникая в колотящееся сердце. Нет, я не зол, я просто в бешенстве, разве только не брызжу пеной. И прости, Диана, но я больше не контролирую свои действия.

Выставляю подругу за двери и захлопываю перед ней дверь.

– Доброй ночи, Федотова.

– Ты так и не сказал, какой шов? – кажется, после родов она стала немного «тормозить», потому что как ни в чем не бывало, вновь открывает мою комнату и непослушно переступает порог.

Все в том же виде, что и была – в сексуальном нижнем белье.

Я грубо прижимаю Диану к стенке, сжимаю её запястья и не даю ей сдвинутся с места. Смотрю прямо в голубые глаза, которые недоуменно хлопают ресницами. Приближаюсь к лицу настолько близко, что слышу её прерывистое дыхание.

– Малыш, я не трахался больше чем полгода. Все держал свое долбанное слово, как нормальный мужчина. А тут ты заваливаешься в мою комнату, раздеваешься до нижнего белья и дразнишься своим изумительным телом передо мной, мужчиной, который пиздец как хочет секса. А потом спрашиваешь, как ни в чем не бывало, понравится ли это тело слащавому блондину. Я неясно выразился? Уходи, Федотова!

Для наглядности прижимаюсь своими бедрами с каменным членом к ее животу, и Диана заметно вздрагивает. Она несколько раз моргает длинными ресницами и закусывает нижнюю губу.

– Я тоже терпела, Воронов. И я тоже очень сильно хочу… секса.

– Да неужели?

Приспускаю кружевную ткань лифчика, обвожу кончиком языка вздыбленный сосок и втягиваю в рот. Диана запускает руку в мои волосы и сильнее прижимает к себе.

Моя правая рука тем временем медленно скользит по ее коже, начиная от живота и преодолевая препятствие в виде трусиков, разрывая несчастный клочок ткани на части. Диана почти не дышит – испуганно смотрит на меня, но в широко распахнутых глазах буквально полыхает огонь, и я знаю, что она меня не остановит.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌Настойчиво развожу коленями её ноги, провожу пальцами по влажным складкам. Федотова распахивает свой пухлый ротик, издавая глубокий протяжный стон.

– Ох, Даня…

Скольжу пальцем вверх и вниз, медленно массирую клитор и вижу, как Диана утыкается лицом в мою шею, покусывая кожу на ней. Руки напряженно царапают мою спину по мере интенсивности моих движений.

– Хочешь секса? Так ты хочешь? – кусаю за кончик мочки.

Диана молотит кулаками по моей спине и выгибается мне навстречу, насаживаясь на мои пальцы и требуя продолжения.

– Так ты хочешь? – спрашиваю и на мгновение прекращаю ласки.

– Да, так, – она облизывает губы, поднимает на меня свой затуманенный взгляд и, прижавшись вплотную своим телом, целует меня в губы.

Её твердые соски касаются моей груди, поцелуй безумный – с укусами и стонами.

Я продолжаю движения пальцами по ее складкам, но ненадолго. Спустя несколько мгновений Диана содрогается в моих руках и кричит мне прямо в губы. Дрожит так, словно её прошибает электрическим током и царапает мои плечи своими короткими ноготками, будто пытается уцепиться за остатки оргазма.

А я готов кончить только от того, как красочно кончает она.

Пытаюсь отстраниться от Федотовой, но она не отпускает – касается ладонью моего напряженного члена и пытается снять полотенце на бедрах.

Перехватываю ее за кисть руки и отрицательно мотаю головой.

– Уходи, Диана. Доброй ночи.

– Но Даня… – в ее глазах удивление и паника.

– Уходи. Не надо.

Диана обиженно выскальзывает из моих объятий и послушно захлопывает дверь в комнату.

А я понимаю, что мне срочно нужно в душ. Повторно, для разрядки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 30

Диана.

Когда падаю на свою просторную кровать, до сих пор ощущаю, как громко колотиться сердце и сильно дрожат коленки. Даня, его руки, наши поцелуи… и самые настоящие пляски бабочек внизу живота. Чёрт, это было так неожиданно приятно, что я совсем потеряла голову.

Хотя если быть откровенной, секс с Даней всегда был крышесносным, просто я об этом совсем позабыла со своим «никогда-никогда».

Мысленно прокручиваю в своей памяти те моменты, которые произошли в комнате Воронова. Я думаю об этом несколько часов подряд с совершенно дурацкой улыбкой на лице и хотя умоляю себя не быть такой размазней, все равно растекаюсь лужицей от воспоминаний. Что было бы, если бы все зашло чуть дальше? Моя неуемная фантазия в красках рисует сюжеты из порно-роликов, где в главных ролях я и Воронов.

И я совершенно точно уверяюсь, что рядом с ним я не фригидная мамка, а самая обыкновенная женщина, которая до одури хочет собственного мужа.

– У-а-а, у-аааа…

Крик малышки Крис отвлекает меня от мыслей, и я резво вскакиваю с кровати, несмотря на то, что за окном почти рассвет. С удовольствием кормлю дочку, возвращаю Крис на спальное местечко, а сама сладко засыпаю на мягком диване у детской кроватки.

Несмотря на то, что спала я от силы три часа, просыпаюсь в приподнятом настроении и вприпрыжку спускаюсь на кухню. Открываю холодильник, рассматриваю полочки с продуктами и готовлю незатейливый завтрак для мужа.

Воронов спускается на кухню как раз в тот момент, когда я накрываю стол. В домашних трико и черной свободной футболке. Сегодня мне не хочется язвить по поводу его сонной мордашки, нерасторопности или невнимательности (потому что футболка надета задом наперед), поэтому я просто желаю доброго утра и присоединяюсь к трапезе.

За завтраком между нами возникает неловкое молчание. Данька не смотрит в мою сторону после вчерашнего вечера. Совершенно точно злится – это видно по его расширенным ноздрям и грубым движениям. Чего злится-то? Я, конечно, знала, что он на дух не переносит Андрея, но не до такой же степени. Тем более, я не говорила ночью о конкретном мужчине в виде него. А всё остальное, это только догадки самого Воронова.

Пока я думаю, откуда у моего Дани взялась такая необоснованная злость и грубость, как вдруг его мобильный телефон на столе оживает – всплывающее сообщение мессенджера. Смайлы в виде сердечек и поцелуев тут же привлекают мой взгляд, и я совершенно непроизвольно (честное слово!) приближаюсь к телефону и читаю сообщение от некой Кати, пока Воронов копошится в холодильнике в поисках сыра.

Катя: Наша встреча еще в силе, женатик?

Куча дурацких цветочков, сердечек и скобочек в конце сообщения. Что за безвкусица? Я несколько раз подряд перечитываю послание и почти не дышу. Приплыли… Нет, всё ясно как белый свет – Данька привлекательный сексуальный мужчина в полном расцвете сил и может нравиться практически любой женщине. Но почему-то сердце стучит чаще обычного, и я ощущаю острый укол жгучей ревности к Катерине, о которой никогда раньше не слышала. Кто она вообще такая? Отчего-то очень хочется надеяться, что просто коллега по работе, но разум твердит обратное.

– Тебе тут Катя пишет. Спрашивает, в силе ли ваша встреча, – стараюсь говорить как можно спокойнее, а у самой голос дрожит как натянутая струна.

Поднимаюсь с места, иду к посудомоечной машинке и загружаю туда грязную посуду. Даже стоя спиной к Даньке чувствую, как он довольно улыбается, ощущая себя при этом победителем.

Королем ситуации, в которой я выгляжу как сварливая ревнивая жена.

– Спасибо, Ди. Сейчас отвечу, – поворачиваюсь к нему лицом и вижу улыбку во всё лицо, а в черных глазах пляшущих чертей.

Так бы и кинула в него чем-то тяжелым.

– Ммм, ну отвечай-отвечай. Кто она… кто она такая, Воронов? – выдавливаю из себя слова и пытаюсь казаться равнодушной.

– Познакомились в Питере, у набережной Финского залива и сегодня у нас что-то типа свидания. Так что сегодня я задержусь, малыш, – отвечает Даня, как ни в чем не бывало.

Я застываю на месте как вкопанная и не могу пошевелить собственным телом. Это шутка сейчас такая? Мой Даня идет сегодня на свидание?

Знаю в лицо многих бывших девушек Воронова – с некоторыми была знакома лично, но сейчас совершенно другое чувство. Новое, странное, пугающее. И отчего-то мне кажется, что это связано с дурацким штампом в паспорте, потому что теперь Данька не просто мой друг, он мой друг-муж, а это в корне меняет дело.

Воронов загружает свою посуду в посудомойку и с гордо поднятой головой выходит из кухни. И я отчетливо понимаю, что, правда, не могу ему ничего предъявить. Счет: один-один. Слёзы тут же наворачиваются на глаза, а в груди образовывается тугой плотный ком, из-за которого я не могу нормально вдохнуть и выдохнуть.

Выхожу в прихожую, когда Данька стоит там во всей красе и именно сейчас кажется мне до боли сексуальным. Секс прёт от него за версту – в каждом жесте, движении, взгляде. Белоснежная рубашка красиво оттеняет его смуглую кожу, строгий пиджак делает из него секси-босса, и я невольно засматриваюсь, как эротично он проводит пятерней по волосам и берет в руки папку с документами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌Стою, облокотившись о дверной косяк и неистово хочу, чтобы он меня поцеловал. Прямо сейчас перед работой – как делают это обычные мужья в типичной семье. Мне хочется, чтобы Данька сказал о том, что Катя – это глупый розыгрыш и её вовсе не существует (она только что провалилась под землю, её сожрали крокодилы или переехал поезд!). Да, оказывается, я могу быть хладнокровной, когда дело касается … моего мужчины. Чёрт, я, правда, об этом подумала?

Но вместо собственных мыслей произношу совершенно не то, что хотелось бы. То, за что потом долгое время корю себя:

– Хорошего тебе свидания, Даня. Только о предохранении не забудь!

Воронов просто хмыкает и притягивает меня к себе за руку. По-дружески целует в макушку, и я млею рядом с ним от его запаха и крепких рук, которые придерживают меня за талию. Данька насмехается надо мной, а мне больше всего не хочется от него отстранятся. Глупая сентиментальная баба.

Наверное, я все же выдаю себя с потрохами, потому что Воронов всё так же с улыбкой на губах незамедлительно отвечает:

– Я не даю на первом свидании, Федотова. Так что не волнуйся.

И почему-то комок в груди моментально рассасывается и становится легче дышать. Я выдыхаю и успокаиваю себя тем, что раз Воронов сказал, то так оно и будет.

Весь день я занимаюсь с малышкой – пою песенки, кормлю, ношу на ручках. А потом выхожу на прогулку в тот самый чудесный лес, который с приближением лета заиграл новыми красками. Здесь необычайная природа и даже не верится, что в нескольких десятках километров находится шумный мегаполис.

Долго не могу надышаться воздухом – брожу с коляской по неизведанным дорожкам до тех пор, пока Крис не начинает ворочаться и хныкать. Я понимаю, что лучше всего вернутся сейчас домой, пока дочь не закатила истерику прямо посреди леса и не спугнула несчастных зверушек.

Выруливаю на асфальтированную дорогу и быстрым шагом иду к дому. Солнце светит прямо в лицо, и я не сразу понимаю, что у наших ворот кто-то стоит. Когда расстояние сокращается до минимума, я вижу перед собой… маму. В одной её руке большая дорожная сумка, в другой – «Киевский торт».