Текст книги "На практике у врага (СИ)"

Автор книги: Ольга Дмитриева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Глава 26. Поединок

Кабинет ректора мне не понравился ещё в прошлый раз. Полумрак, темные панели на стенах, тяжелая мебель. Я не знала, чего ждать и вошла туда с опаской. Склонила голову у порога, пробормотала положенные приветствия и только после этого выпрямилась. Господин ректор в кабинете был не один. Оба массивных кресла перед его столом были заняты. И этих людей я знала.

Юлиус Ару мрачно смотрел на меня, поигрывая золотыми часами на цепочке. Его взгляд скользнул по бинтам на моей шее, и я подумала, что он, наверное, с удовольствием придушил меня сейчас. Если бы знал, что ему за это ничего не будет.

Вторым знакомцем оказался Герберт ре Айштервиц. На его лице светилась доброжелательная улыбка. С такой же улыбкой он передавал мне кольцо отца и вешал заклинание на мои волосы. Подколодный змей, который зачем-то прикидывается другом. Интересно, о чем они говорили с моим учителем?

Ректор ободряюще улыбнулся и сказал:

– Пройдите, леди Суру. Эти господа желают говорить с вами.

– И лучше наедине, – вставил Ару-старший.

Но ректор покачал головой:

– Исключено, Юлиус. При всем моем уважении к тебе и твоему роду, леди Суру – практикантка Эйехона, и я отвечаю за ее безопасность.

– Мой сын отвечает за ее безопасность, – вспылил он. – И по вине этой девчонки ввязался в магическую дуэль.

Вот оно что. Как и следовало ожидать, ему донесли о проделках сына. Похоже, убедить моего учителя у него не вышло, и теперь кровный враг пришел ко мне. И что же мне сейчас предложат?

Словно отвечая на мои мысли, заговорил Герберт:

– Юные леди ветрены, непостоянны, подвержены чувствам. Все мы были молодыми и знаем, что такое необдуманные поступки. Вы отказались принять извинения Лукиана в порыве гнева. Но гнев не доведет до добра ни вас, ни Роя.

Он достал уже знакомую мне шкатулку и поднял крышку, показывая то же самое колье. А затем продолжил:

– Давайте начнем сначала. Лукиан Хейг принес вам публичные извинения, леди Суру. Примите его подарок – и ничего не будет. Ни дуэли, ни гнева вашего кровного врага, – он бросил выразительный взгляд на Ару-старшего. – Ни нового витка вражды Ару и Суру. Ваш отец далеко, леди. И гнев всего рода Ару может обрушиться на вас.

Его слова рождали во мне сомнения. Но этот приторно-ласковый тон заставлял сердце тревожно биться. Я смотрела на украшение в его руках, как на ядовитую змею, и пыталась понять, что ему нужно. Герберт уже пытался навесить на меня какие-то заклинания. Вполне возможно, что ожерелье – это новый ошейник с меткой. И учитель тогда, в саду ре Айштервицей, сказал, что таким способом Герберт пытается добраться до него. Так что нужно теперь этому прохвосту?

Ару-старший… Этот с удовольствием испепелил бы меня, наплевав на условности. Если бы не ректор.

Кровнику надоело ждать моего ответа, и он процедил:

– Бери. Иначе пожалеешь.

Но ректор провел рукой по лысине и мягко сказал:

– Нет, Юлиус. Никакого давления. Поступайте так, как считаете правильным, леди Суру. Вы уйдете из этого кабинета миром вне зависимости от своего ответа.

– Герхард…

– Твой сын будет недоволен тем, что я разрешил вам это, – напомнил он. – Пока я ректор этого заведения, никаких угроз. Девушка поступила на общих основаниях и учится прилежно. Не надо запугивать хорошую практикантку.

– Прилежно? – одними губами прошептал Герберт.

Ректор поднял со стола какую-то ведомость и подтвердил:

– Да. У Роя нет к ней претензий.

А вот это стало сюрпризом уже для меня. Учитель хорошо обо мне отзывается? По документам я прилежная ученица? Вот это да! Я опустила глаза, стараясь скрыть ликование, которое разливалось внутри. Почему меня так радует его похвала, он же враг? Кровный враг…

Но это стало последней каплей. Я вспомнила торжество, которое было в глазах Ару, когда он принял вызов Лукиана. Его яростное: “Я же для тебя это делаю. За тебя”... И сделала шаг назад. А затем уверенно ответила:

– Нет. Извинения Лукиана Хейга я не приму. Он ответит за свой поступок кровью и магией, как того требует ваш закон.

От бешенства, которое вспыхнуло в глазах Ару-старшего, захотелось зажмуриться. Ректор поспешно сказал:

– Вы можете вернуться к себе, леди Суру. Мы вас более не задерживаем.

Я медленно отвесила церемонный поклон и вышла. В общежитие я возвращалась, как в тумане. Сомнения начали терзать меня с новой силой. В комнате я рухнула на постель и уставилась в потолок. Я чувствовала опустошение.

Правильно ли я поступила? Для чего Шендану дерево хай? И почему он так уверен в победе Лукиана? Что Герберту нужно от учителя? Вопросы роились в моей голове. Наконец, я встала и направилась охлаждать злополучное ведро. Для этого мне нужна полная концентрация. Все остальное подождет.

Испытывать результаты были приглашены Кай и Ханс. Оба парня чувствовали себя виноватыми передо мной, и были согласны на все, чтобы я сменила гнев на милость. Поэтому после ужина явились в мою комнату. Не знаю, чего они ждали. Но точно не того, что им предъявят ведро воды и предложат засунуть туда руки.

Несколько мгновений они удивленно таращились на ведро, а затем Ханс осторожно спросил:

– Там твоя магия?

– Да, но для вас она не опасна, – терпеливо пояснила я. – Руки!

Ханс первым сунул палец в воду, и тут же с воплем отдернул его.

– Х-холодная, – удивился он. – Как лед!

– Но пока не лед, – вздохнула я.

Кай осторожно потрогал пальцем воду и спросил:

– Что ты делаешь с этим ведром?

– Пытаюсь заморозить воду, – вздохнула я.

Ханс удивленно воззрился на меня и сказал:

– Но лед можно создать только с третьей четвертью круга.

– Я и пытаюсь ее достичь.

Кай еще раз посмотрел на ведро и покачал головой:

– Замораживая воду? Но это… странно.

– Метод Роя Ару, – пожала плечами я.

Парни недоверчиво переглянулись, и Ханс высказал общую мысль:

– Так не тренируются. Не думаю, что Ару плавил железо, чтобы достичь бессмертия. Не думаешь, что он водит тебя за нос?

– И собирается сделать так, чтобы с экзамена на третью четверть круга ты не вышла живой, – добавил Кай.

Я неуверенно покачала головой, а он внезапно яростно произнес:

– Проклятый Ару… Прицепился к тебе, словно клещ. Будет лучше, если Лукиан убьет его, и тебе дадут нового учителя.

– Нового учителя? – переспросила я.

– Да, – уже спокойнее кивнул он. – По закону, если с Роем Ару что-то случится, Академия должна будет предоставить тебе нового руководителя практики до истечения твоего договора.

Я смотрела на него со смешанными чувствами. Смерть Ару – это свобода? От кровного врага, от обвинений в тупости, от непрошеных прикосновений к волосам… И от защиты, потому что никто не пойдет против Шендана. И от надежд обрести силу. Никто не станет учить меня, как получить третью четверть круга через два месяца.

Парни ушли, а я осталась сидеть над ведром с ледяной водой и размышлять о словах Кая. И должна была признать, что мысль о смерти учителя приводит меня в ужас.

В день дуэли утро выдалось солнечным. Сражаться огненным предстояло за городом, поэтому я поднялась с рассветом. Завтрак придется пропустить. Но я так волновалась, что есть не хотелось совсем. Всю ночь меня мучили кошмары. У ворот меня уже ждал экипаж. Стоило мне приблизиться, как дверь отворилась, и кровник помог мне забраться внутрь. На одном из сидений полулежал Руперт, поэтому мне пришлось устроиться рядом с Ару. Я пробормотала приветствие и украдкой оглядела его лицо. Учитель сегодня выглядел холодным и отстраненным. Руперт приоткрыл один глаз и спросил:

– Не спала? Волновалась?

Я молча кивнула. Ару покосился на меня и презрительно скривился:

– Оно того не стоит.

– Стоит, – возразила я. – В общежитии я встретила Лиора Шендана. И он убежден, что победа вам не светит.

Кровник фыркнул:

– Его мнение меня интересует в последнюю очередь.

– Возможно, он имеет на это основания… – осторожно начала я.

Я покосилась на Руперта, а затем продолжила:

– Вероятно, он получил дерево хай.

Ару резко обернулся ко мне и раздраженно спросил:

– Что? Ты не избавилась от этой дряни?

– Избавилась… Оно было не моим. И получил его Шендан от того, кому оно принадлежало.

– Или оно и принадлежало Шендану, а сыночек умыкнул семя для своих целей, – догадался он. – Ты покрывала Кая, верно?

Его голос дрожал от едва сдерживаемого гнева. Руперт выразительно прокашлялся и предупредил:

– Рой, ты потом снова будешь жалеть.

Ару метнул на него яростный взгляд, но блондин его стойко выдержал. Наконец, кровник отвернулся и процедил:

– Шендан не сможет мне навредить. Успокойся.

Но спокойно мне не было. Когда мы выехали за городские ворота, напряжение достигло пика. Руперт попытался ободрить меня:

– Скоро все закончится, почти приехали. Пирожок хочешь? Маргарет напекла в дорогу.

От пакета, который он протянул мне, умопомрачительно пахло, но я отчаянно замотала головой. Аппетита не было совсем.

Я взглянула в окно и увидела, что экипаж выехал на край овального поля, на другом конце которого толпились люди, большая часть из которых были рыжими. Хейги прибыли. Стоило карете замедлить ход, как Ару внезапно зашипел и прижал руку к груди.

Руперт недоверчиво посмотрел на него и спросил:

– Врата?

Тот покачал головой и через боль ответил:

– Нет.

Мои пальцы оплело голубое сияние. Я прижала ладонь к груди кровника, стараясь охладить свою магию, вспоминая, как проделывала это с водой. Как же не вовремя проснулась рана! Что же делать?

Пальцы кровника, которые накрыли мою ладонь, были почти такими же горячими, как и рана на  его груди. Только в тот момент я заметила, что сегодня на учителе рубашка винного цвета. Словно для того, чтобы не было видно кровь. И от этой мысли почему-то стало страшно.

– Не трясись, – процедил Ару. – Все будет хорошо.

– Ее магия помогает тебе, верно? – задумчиво спросил Руперт.

Я осознала, что в карете мы не одни. И со стороны то, что происходит сейчас, должно выглядеть несколько двусмысленно. К щекам прилила кровь, и я попыталась отодвинуться. Но Ару не позволил мне отнять руку и через силу признался:

– Так легче переносить боль.

 Мое сердце подпрыгнуло в груди. А кровник продолжил:

– У них есть то, что влияет на… рану.

Руперт приблизился к окну и внимательно оглядел поле. А затем спросил:

– Но что это может быть? Предмет такого рода должен давать устойчивый магический фон.

– Он есть, – подтвердил Ару. – Но среди стольких огненных его трудно почувствовать даже бессмертным. И единственный бессмертный, который заинтересован в том, чтобы найти его – мой отец. Но сегодня его здесь не будет.

Мне показалось, что в его глазах мелькнула горечь.

– Почему? – удивилась я, продолжая старательно вливать магию в пальцы.

– В знак того, что род не поддерживает меня. Отец не желает портить отношения с Никодемусом Хейгом. Они давние друзья.

– Жестоко, – прошептала я.

– Но правильно, – процедил Ару. – Он всегда все делает правильно.

Люди на другом конце поля переговаривались и ждали нас. Руперт решительно сказал:

– У вас есть пять минут на то, чтобы придумать, как ты будешь сражаться, Рой. Пойду, отвлеку твоих противников своей болтовней.

С этими словами он вышел из кареты. Мы остались вдвоем, и я подняла беспомощный взгляд на учителя. Ару думал недолго.

– Ариенай, – странноватым тоном проговорил он. – Ты же тренировалась замораживать воду?

– Да, – осторожно ответила я, не понимая, куда он клонит. – Но создать лед у меня пока не получилось.

– Но один раз ты создала его, – напомнил он. – Когда я спросил о том, что от тебя нужно Шендану.

– Это вышло случайно, – возразила я.

– Но у тебя получилось. И сейчас тебе нужно это повторить. Заморозить круг шириной две твои ладони.

Я посмотрела на его грудь, к которой он все еще прижимал мою руку, и отчаянно замотала головой:

– Это же… Ваше тело не жидкость, оно живое и… У вас будет обморожение, если у меня получится.

– Если у тебя получится, я размажу Лукиана по этому полю, – проникновенно пообещал он. – В человеческом теле тоже много воды. Обморожения у меня точно не будет, не сомневайся. А если и будет, это только на пользу.

Я в ужасе замотала головой, но Ару второй рукой до боли сжал мое плечо и проговорил:

– Ариенай. Делай, что я говорю. Или ты хочешь, чтобы Лукиан выиграл и снова мог безнаказанно мучить тебя?

– Не хочу, но…

– Тогда замораживай.

– Сил не хватит.

– Так не трать их на пререкания, – вспылил Ару. – Используй браслет.

Ах да, браслет… Но это слишком тонкая манипуляция для усилителя. Больше спорить я не стала. Только прижала свою ладонь к груди кровника еще крепче, ощущая быстрое биение его сердца, и попросила:

– Руку уберите.

Учитель послушно выпустил меня, я прикрыла глаза и сосредоточилась. Замораживать живое тело было страшно, и я постаралась представить, что передо мной всего-навсего вода. Или огонь, который нужно погасить. Но магия охлаждалась медленно, гораздо медленнее, чем мне того хотелось.

– Резче, – внезапно сказал Ару. – Ты слишком медленно вливаешь силу. Пропускай через ядро больше магии.

– У меня только половина круга, – напомнила я.

– И она останется таковой, если ты не будешь с каждым разом стараться пропустить через себя больше силы. Или ты ждешь, что Лукиан умрет от скуки, пока ты тут возишься?

Вот гад, я ему помогаю, а он еще и язвит! Но его расчет оказался правильным. Я резко потянула силу и ощутила, что кожа кровника под рубашкой покрылась корочкой льда.

Чувство было такое, будто я только что сдвинула с места гору. В легких саднило. Тяжело дыша, я уронила руку и сказала:

– Не знаю, сколько продержится.

Ару бросил мстительный взгляд в окно и ответил:

– Отлично. Мне хватит пятнадцати минут, чтобы расправиться с ним. Можешь засекать время.

С этими словами он первым вышел из кареты и подал мне руку. С его помощью я выбралась наружу и оглядела поле. Кровник в это время сбросил пальто и сюртук в руки подоспевшего слуги, и остался в одной рубашке. Если учитель и продолжал испытывать боль, по его лицу этого уже было не понять.

Лукиан улыбался. Он тоже остался в одной рубашке, кипенно-белой. И я снова подумала о том, что Ару будто готовился к ранениям, к бою… А мастер огненных иллюзий был уверен в своей победе.

Я едва по привычке не шагнула следом за учителем. На месте меня удержал Руперт. Как и предсказывал кровник, его отца здесь не было. Как и Герберта ре Айштервица. Хейги же явились толпой. От рыжих волос рябило в глазах.

Впрочем, мы тоже оказались не одни. Чуть в стороне я увидела ректора и пару преподавателей из Эйехона. Одним из них был тот, который дал мне адрес учителя в один из первых дней. Второй был довольно стар и постоянно вытирал платком проплешину на голове. За их спинами стояли еще трое. Эттвуд, который перевязывал Ару у врат четвертого уровня, лениво почесывал татуировку на шее и переговаривался с немолодым шатеном в цветах рода Уошберн. Третьим оказался пожилой менталист, который избавил меня от магии Лукиана, господин Варго. Он неотрывно смотрел на участников поединка, и вся его поза выражала неодобрение.

Пока один из Хейгов зачитывал правила, я продолжила рассматривать Лукиана. А затем шепотом спросила у Руперта:

– Он старше учителя?

– Лукиан? – переспросил блондин. – Да, лет на двадцать вроде бы… И опытнее. Поэтому тоже считает Роя зарвавшимся мальчишкой. Надеюсь, сегодня это заблуждение сыграет нам на руку.

Я едва не открыла рот от удивления. Двадцать? Бессмертные…Пользуясь случаем, я хотела спросить, сколько все-таки лет Ару, но не успела – начался бой.

Рыжий мелочиться не стал. Молниеносный взмах руками – и поляну накрыла огненная пелена. Мое сердце ухнуло куда-то вниз. Я чувствовала напряжение Руперта, который стоял рядом.

Огонь моего учителя оказался чуть светлее и ярче. Он прошел через вражескую магию, как нож сквозь масло, и Лукиану пришлось спешно отступить, стягивая силу обратно, чтобы отразить атаку Ару. В последний момент огненная стрела все-таки ушла в сторону. Но я видела, как в глазах рыжего сверкнуло бешенство. Не ждал, что Ару найдет, чем ответить? Получи.

Я чувствовала кусок льда, созданный мной на груди у кровника, и знала, что пока он не тает. Но это не надолго. И Ару торопился. В атаку он перешел стремительно. Мне оставалось только смотреть во все глаза за тем, как с огромной скоростью огненные нити в его руках сплетаются в заклинания. Лукиан отвечал яростно, но, как мне показалось, не ожидал от “наглого мальчишки”, которым здесь считали моего учителя, такого яростного напора. Может быть, Ару и правда не хватало опыта, но он пытался компенсировать его скоростью.

Изумление на лице Лукиана сменилось яростью. А затем он, наконец, собрался и ответил, как подобает. От силы его заклинания у меня задрожали колени. Руперт прошептал мне на ухо:

– Все будет хорошо.

Вот только вместо того, чтобы ударить противника, заклинание Лукиана превратилось в огненную завесу. Ее отражение заплясало в глазах моего учителя, и тот замер, словно налетел на стену. Его руки медленно опустились. Взгляд устремился в пустоту.

Магия огненных иллюзий! Как же вывести Ару из транса?

Лукиан как будто того и ждал. По его лицу расплылась довольная улыбка. Огненно-рыжая аура заполнила поляну, выстраивая коридор.

– Иди ко мне, – властно произнес мастер огненных иллюзий, и от его тона по моей коже побежали мурашки.

Учитель с остекленевшим взглядом шагнул вперед. Я огляделась и с ужасом поняла, что никто и не подумает вмешаться. Руперт сжал мое плечо, словно старался удержать от глупостей. Тогда я осторожно завела руки за спину, молясь, что никто не почувствует то, что я собираюсь сделать. Боль должна привести его в чувство, но не обезоружить… Я все еще ощущала свое заклинание на груди Ару. Но не знала, получится ли у меня им управлять.

Пока все взгляды были прикованы к моему кровнику, мои пальцы вспыхнули синим, и я позволила куску льда растаять. А затем снова рывком пропустила силу через свою половину ядра, возвращая ледяную поверхность на место.

Ару вздрогнул и пошатнулся, когда лед почти исчез. Лукиан мгновенно оказался рядом и ударил его в сердце. Я почувствовала, как осыпается мое заклинание, и в ужасе закрыла рот ладонью. Но в следующий миг взгляд кровника снова стал осмысленным. Ару пошатнулся снова, но вместо того, чтобы осесть на землю, ударил в ответ.

Отскочить рыжий не успел. Объятая пламенем рука учителя коснулась груди Лукиана. Яркая вспышка озарила поляну, и в следующий миг плотный поток огня отбросил мастера огненных иллюзий прочь, сбивая его с ног. Заклинание потащило огненного по земле. Наконец, пламя погасло, но рыжий все еще не шевелился. Под ним растекалась лужа крови. На поляне воцарилась мертвая тишина.

– Одним ударом… – услышала я отчетливый шепот Эттвуда. – Силен.

Ару выждал несколько мгновений, а затем медленно развернулся и направился ко мне.

– Леди Суру, вы удовлетворены? – спросил кровник.

В его глазах светилось торжество и какое-то совершенно детское самодовольство. Я обескураженно кивнула, и он молча направился к карете. Хейги разом бросились к Лукиану, который лежал без сознания. Один из них остановился и прорычал в спину моему учителю:

– Ты ответишь за это, Рой Ару.

– Никодемус Хейг, глава рода, – свистящим шепотом пояснил Руперт и быстрым шагом направился вслед за другом.

Я хотела пойти с ним. Но неожиданно рядом со мной оказался тот самый менталист, господин Варго. Старик тепло улыбнулся, заглядывая мне в глаза, и попросил:

– Потерпи немного. Проверю свою работу.

Я послушно застыла на месте, и длинные сухие пальцы коснулись моего лба.

– Не стоит так тревожиться, – мягко сказал он. – Рой не так серьезно ранен, а Лукиан не мертв, так что Юлиус только отругает этого настырного юнца. А тебе советую успокоительный отвар на ночь. Для юной леди, которая едва стала совершеннолетней, у тебя здесь слишком бурная жизнь.

После этого он ушел, а я направилась к карете. И застыла на месте, стоило мне открыть дверцу и увидеть, что там происходит. Руперт выругался и рывком втянул меня внутрь. Мой кровник выглядел так, что краше в гроб кладут. Необычайно бледное лицо, слабое дыхание, закрытые глаза. На его груди снова дымилась странная рана. Я с ужасом смотрела на три глубокие царапины, из которых ручьем лилась кровь.

Руперт попытался меня успокоить:

– Все будет хорошо. Это не первый раз, мы справимся…

Ару приоткрыл глаза и процедил:

– Нужно ехать домой, и рана закроется.

Словно в ответ на его слова экипаж тронулся. Я сидела ни жива, ни мертва, пока Руперт обрабатывал раны моего учителя. И снова была не в силах оторвать взгляд от стекающей по его животу крови. А еще меня не покидало чувство, что рана выглядит не так, как в прошлый раз.

Наконец, кровь перестала течь, порезы перестали дымиться, и плотный слой мази скрыл рану. И только тогда до меня вдруг дошло, что в прошлый раз алые полосы были длиннее и смещены вправо, а не влево. По спине побежали мурашки. Я не могла найти ни одного подходящего объяснения этому. Застегивая рубашку, Ару спросил:

– Что от тебя хотел Варго?

– Ничего, – поежилась я. – Посоветовал успокоительный отвар на ночь.

– Значит, примешь, – постановил учитель.

Я удивленно посмотрела на него и возразила:

– Зачем? Со мной все в порядке.

– Ты свое лицо видела, когда он перед иллюзией застыл? – заботливо спросил Руперт. – Кстати, я думал, что на тебя не действует магия Лукиана.

На бледном лице Ару промелькнула тень:

– Обычно не действует.

Он выразительно коснулся груди. И Руперт уверенно сказал:

– Кто-то рассказал им.

– Исключено, – мотнул головой кровник. – Разве что кое-кто слишком много болтает в общежитии.

Он выразительно посмотрел на меня. Я оскорбленно произнесла:

– Ничего подобного!

– Герхард сказал бы тебе об этом, – покачал головой Руперт. – Мое мнение ты знаешь…

– Исключено, – отрезал Ару, и в карете воцарилась тишина.

Меня высадили у ворот Эйехона.

– Не пропусти следующее занятие по законодательству, – напутствовал Ару. – Практика через два дня.

После этого дверца захлопнулась, и экипаж отправился к дому кровника. Я развернулась к дверям Академии и наконец, вздохнула с облегчением. Ару все-таки размазал по полю Лукиана, причем весьма зрелищно. И теперь я избавлена от навязчивого внимания мастера огненных иллюзий. А еще только в этот момент я поняла, что на поединке не присутствовали ни Герберт ре Айштервиц, который так настойчиво пытался примирить спорщиков, ни Лиор Шендан. И это вызывало тревогу. Я постаралась отбросить мысли о своем враге и направилась в общежитие. Организм, наконец, вспомнил о голоде, но завтрак я пропустила. Придется ждать обед. А пока можно почитать о дереве хай. Я должна понять, зачем оно Шендану.

Но моим планам в очередной раз помешали. У дверей моей комнаты стоял Кай. И смотрел он на меня предельно серьезно. От него снова шло ощущение странной силы. В коридоре мы были одни, и от этого было жутковато.

Я остановилась в паре шагов от третьекурсника и сообщила:

– Ару выиграл.

– Знаю, – кивнул он.

– Откуда? – удивилась я.

С поля боя мы уехали первыми, вести не могли дойти до города так быстро!

– От Ханса, – терпеливо пояснил он. – Точнее, Росо рассказал Тирсу.

Росо? Тирс? Ах да, демоны Эттвудов… Они способны общаться между собой на расстоянии? Я начала понимать, почему слухи в Эйенкадже распространяются так быстро.

Кай резко приблизился ко мне, и я невольно отшатнулась.

– Ты чего? – пробормотала я, заглядывая в его темные раскосые глаза.

– Ты в опасности, Ариенай, – прошептал он и пошел на меня.

Я попятилась, и почти сразу ощутила лопатками стену. Пришлось упереться ладонью в грудь Кая, чтобы не дать ему приблизиться.

– Отойди, – попросила я, не понимая, что ему нужно.

Он поймал мою руку и заговорил:

– Ариенай, держись подальше от Роя Ару.

Я вырвала ладонь из его пальцев и предупредила:

– Не трогай меня, Кай.

Голубое сияние разгоралось на моих руках. Да что происходит?! Что ему от меня нужно? Кай примирительно вскинул руки и отступил на шаг. А я продолжила:

– Я не могу держаться от него подальше. Он мой учитель, и я на практике.

– На практике у врага, – напомнил третьекурсник.

– Твой отец – тоже мой враг.

Несколько мгновений мы оба молчали. Я напряженно разглядывала его лицо. Наконец, Кай медленно произнес:

– Я могу помочь тебе избавиться от Лиора Шендана. Никто, кроме меня, не сможет этого сделать. Подумай об этом на досуге.

Он развернулся на каблуках и ушел, оставляя меня в смятении. Больше в этот день я его не видела. Ни за ужином, ни за обедом Кай не появился. Ханс разводил руками и привычным жестом чесал своего демона.

Никакой успокоительный отвар на ночь я, разумеется, принимать не стала. И пожалела об этом. Всю ночь меня терзали мутные кошмары, в которых Ару сжигал Лиор Шендан. А затем уже мне приходилось бежать от мастера огненных иллюзий. Только под утро я смогла крепко уснуть. Но выспаться все равно не удалось.

Меня разбудило шипение в замке и скрип открывающейся к двери. Я распахнула глаза и подскочила на постели, не понимая, что происходит. Рассветные лучи окрашивали стены комнаты в розовый. Кровник аккуратно запер дверь и сказал:

– Вставай.

Ару выглядел невозмутимым и до отвращения бодрым. Я прижала к груди одеяло и выдавила:

– Что вы здесь делаете?

– Ты не открывала, пришлось расплавить замок, – пожал плечами Ару.

Истинный сын своего отца… Кровник оглядел мою келью и повторил:

– Вставай. Нас высылают из города.

Он уронил на одеяло передо мной увесистый сверток и добавил:

– Это тебе.

Высылают из города? Куда? Почему? И что он принес на этот раз?