Текст книги "Дела семейные"

Автор книги: Ольга Табоякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

В тот день в дом приходил молочник, булочник, мусорщик, а так же посыльный от донна Ху с материалами в шкатулке для нового артефакта– амулета для защиты донна Ху, который должен был изготовить мастер Гросс. Также приходил Антон, он мой племянник и провел у некоторое время на кухне. Я открывал всем приходящим со второго хода, но вечером в дверь постучали двое, я ожидал прихода мясника, который должен был принести свежие колбасы для завтрашнего завтрака семейства дома, поэтому и открыл дверь. На пороге стояло двое, один был смуглым человеком, который потребовал, чтобы их немедленно впустили в дом. Я отказался и предложил представиться, но человек отказал мне. Второй в это время стоял не двигаясь. Я повторно отказался пустить этих людей в дом, так как знал, что мастер Гросс с другими мастерами ждут ограбления вора, но что это именно тот самый вор я не знал. После моего второго отказа смуглый человек нехорошо хмыкнул и велел второму очистить проход. Затем второй приподнял шляпу и распахнул плащ. Я увидел демона, но демонов я видел и раньше несколько раз, но это был страшный демон, от его взгляда и оскала мне стало холодно, возникло ощущение, что вся жизненная сила ушла от меня. Насколько я знаю, потом я упал на землю и уже не мог защищать дом. Из показаний Хвана.

Дауон объяснил, что он принес необходимые артефакты для установки их в месте хранения двери, но он опасается, что мы не сможем только вдвоем задержать воров, также он предложил вызвать подмогу. Я решил, что необходимо срочно оповестить членов Совета, так как дело касалось непосредственно вещей Совета. В сильном волнении я кинулся оповещать всех членов Совета. В результате чего почти все собрались с вечерними сумерками у меня дома. Из показаний мастера Гросса.

Пока мастер Гросс обходил всех членов Совета, я устанавливал в доме ловушки. Вечером они все, наконец, явились, пообедали ужином, приготовленным на кухне, и мы рассредоточились по дому для того, чтобы ждать нападения воров. Из показаний Дауона.

После обеда ко мне пришел мастер Гросс с двумя членами совета: мастером Ливандовским и мастером Ризом. Они объяснили, что устроили ловушку для воров, которые терроризировали гильдию около двух месяцев. Я присоединился к ним с тем, чтобы помочь в поимке воров, с собой я взял несколько новинок, которые позволяли заморозить врагов на достаточно большом расстоянии. По пути мы зашли еще к нескольким членам Совета, почти к ужину мы прибыли в дом мастера Гросса. Он сказал нам, как рассредоточиться по дому, чтобы создать препятствия на пути воров. Я с мастером Ризом был на второй линии огня, на втором этаже на лестнице. Мы натянули полог невидимости и стали играть в карты. Через некоторое время на лестнице мы увидели двоих неизвестных, один из которых, как будто видел нас сквозь полог, он кинул в нас чем-то маленьким, Я смог уклониться, это попало в мастера Риза. Мастер Риз превратился в большую черную птицу, которая закричала, и вынеся часть внешней стены, вылетела на улицу. В это время уже были слышны крики, вспышки. Я попытался воздействовать на этих двоих новыми замораживателями, но они перешагнули через меня, и исчезли в коридоре. Я кинулся на улицу разобраться в происходящем, т.к. в коридоре внезапно выросла стена огня. На улице я увидел множество людей, пару близнецов мастера Ши и мастера Шу, которые были заколдованы в виде гномов и дрались друг с другом и другими на улице, также недалеко на улице скакала лягушка с лицом мастера Инвара и разрушала дом, соседний с моим. Я побежал туда и смог с помощью моих новых замораживателей заморозить мастера Инвара. Потом мне понадобилось всего лишь применить амулет сохранения, чтобы вернуть ему человеческую физическую форму. Также же прошу учесть, что еще двадцать четыре аналогичных амулета были потрачены мною в последствии для разрушения темных чар, что не позволяет мне в срок сдать выполненную работу в отдел Разведки. Из показаний мастера Савоа.

Мы разместились на первом этаже в маленькой гостиной. Дверь в холл мы оставили открытой. Через некоторое время мы увидели, что из кухни выбежали четыре человека и с криками о пожаре кинулись на улицу. Мастер Грейфус, сидевший в засаде на кухне выскочил обсыпанный каким-то белым порошком. На наших глазах он изменил свою структуру и стал большой черной лошадью, которая выскочила из дома за слугами. За лошадью мастером Грейфусом вышли двое, и сразу же один из них зашипел на нас, из-за чего мы трансформировались не менее пятидесяти раз. Когда этим двоим надоело смотреть на наши мучения, невысокий сказал: "Брось их! Там еще есть". Мы изменились в гномов, и получили неопределимое желание драться, нам казалось, что все окружающие напали на наш дом. Мы выскочили из дома. Пришли в себя мы только в больнице рядом с мастером Савоа. Из показаний мастеров Ши и Шу.

Мы с мастером Гроссом, мастером Ливандовским и мастером Джи расположились на втором этаже в защищенной комнате, где находился сам артефакт. Почти через час мы услышали крики о помощи, но мастер Джи сказал, что это может быть уловка, чтобы выманить нас наружу, как это неоднократно применялось им самим в военном прошлом, поэтому мы остались в комнате. Внезапно, дверь вынесло с куском стены, и она упала на мастера Ливандовского. Я стал задействовать все имеющиеся у меня нападающие артефакты, в частности сначала я кинул молнией, затем полыхнул огнем, затем ударил светом, затем еще несколько подобных артефактов, но вошедших это не остановило. В это время мастер Джи пытался воздействовать на них непосредственно силой Джи, но они выдули его мощным потоком ветра из дома, и мастер Джи улетел. Затем у меня остался только один способ, и я активизировал амулет абсолютного разрушения, но рухнула почему-то только левая половина дома. Очнувшись, я увидел, что лежу на той самой двери. Под ней лежал мастер Гросс, под которым находились обломки левой половины дома. Больше нападающих я не видел. Но как мне сказал мастер Гросс, он видел, как из под обломков выбрался демон, который страшно ругался, но расправил крылья, схватил человека в плаще, взмыл в воздух и улетел. К сожалению, та дверь была разбита на несколько частей. Потом из под обломков мы вытащили мастера Ливандовского, и сдали его подоспевшим стражам, которые отвезли его в больницу. Из показаний Дауона.

Чтоб я еще раз связался с Дауоном! Теперь это самое страшное проклятие. Из показаний мастера Гросса.

– Ну, как Треш, впечатляет? – вкрадчиво поинтересовался Шоушах.

Я не стал ломаться:

– Впечатляет, а почему я ничего не слышал?

– Потому, что мы надежно оцепили район и прекратили распространение слухов. Праздничные дни.

– Понятно, – я потянул время, – а причем тут некто Гажо?

– Гажо – это владелец дома на котором поймали лягушку.

– Да, – я проникся причинами нервного расстройства этого Гажо. Думаю, что мне тоже бы пришлось лечиться. – Значит, отец применил разрушитель?

– Применил, – вздохнул Шоушах, – но в городе стоят хорошие блокаторы, два выгорело совсем, еще два еле работают. Волна ушла в левую сторону. – Шоушах повторился. – Хорошие блокаторы, знаете, ведь их нам Игис поставлял.

– Да, я не знал, – пришлось признаться мне.

– Теперь будете поставлять Вы, – с нажимом произнес Шоушах.

Мне уже было все равно и я не стал возмущаться.

– Теперь обязательства, читайте и подписывайте, – сказал Шоушах.

Я все сделал:

– А благодарность? Вы сказали, что в журнале благодарность, – вспомнил я.

– Да там благодарность за предотвращение попадания ценного военного артефакта в руки врагов.

– Врагов? Так уже известно кто они?

Шоушах проигнорировал мой вопрос и посоветовал отправляться к отцу.

***

– Треш, ты где?

– Васенька, перестань орать, дай мне поспать немножко, – попросил я брата.

– И что ты спишь с вечера пораньше?

Я хоть и редко раздражаюсь на брата, но сегодня был именно тот день.

– Васенька, это не день, а кошмар какой-то. С утра мама, потом Нат, потом опять мама с Гришей, потом Вал с Миской, потом Шоушах со стражами и папа с мастером Гроссом, теперь ты. Мне еще ночью работать, дай поспать, ну, пожалуйста. – К концу моего нытья у брата вытянулось лицо, видно было, что он хочет расспросить подробности по всем этим делам, но срочное дело сдерживало его.

– Треш, миленький, я же редко прошу, вставай, одевайся, я тебя к Нату отведу. Ему очень надо тебя увидеть, он очень просил. – Уговоры моего брата действовали на меня безотказно, как ему можно отказать я не представлял, и иногда думал, что будет с бедными девушками, когда братик повзрослеет.

Мне пришлось взять себя в руки, приказать себе замолчать, перестать нудить и плакаться о своей усталости, одеться, и пойти за Васенькой.

– Вот ты мне скажи, как меня туда пустят? – спросил я, имея в виду дворец.

– Все путем, – ответил он.

– Васенька, что за выражение такое "все путем", ты где этого нахватался?

– Где? Где? Треш, ты как маленький, вращание или вращение или кружение или чего-то там в светском обществе сильно портит воспитание.

Мне пришло в голову только закатить глаза на такое объяснение, но Васенька этого не оценил потому, что шел передо мной по узкой тропке.

– Знаешь, Треш, – сказал он, остановившись перед узкой калиткой, – у них здесь есть ходы всякие разные. Это "черный ход" для тайных посетителей. Нат ждет нас в беседке. Ты идешь?

– Иду, только не торопись, а то я ноги все переломаю в этой темноте.

– Треш, – позвал он меня через минуту.

– Что еще?

– Треш, давай вечером пойдем на мамино выступление.

– Давай, а нас пустят?

– Пустят, донн Солемнити обещал. Треш, – опять позвал он.

– Что еще опять?

– Треш, я тебе травку заварю, ты спать не будешь хотеть. В Лавке пусть доктор Шалом посидит с Гришей, они кого хочешь, отпугнут, – проявил мой брат заботу.

Я, конечно же, согласился на все предложения и в очередной раз пожалел бедных девушек.

***

Нат встретил нас в маленькой беседке, закрытой от всего мира растением-вьюном. Он выглядел взволнованным и незамедлительно поделился с нами всем тем, что успел узнать от Хорора. Его информация была полезна, и обсудить ее мы решили попозже уже в нашем доме. На этот вечер мы составили план. Вместе с Васенькой, с разрешения донна Солемнити, мы будем на выступлении мамы. Я должен засветиться до начала ее выступления, пообщаться с людьми. Потом, это уже обещал организовать Нат, нас с ним будут ждать перевозки до северных ворот. Там мы немного пройдем до кладбища. У нас будет около трех часов. Потом мы должны будем вернуться, и предстать на вечере перед людьми. Васенька обещал все запомнить и пересказать нам, а также по возможности прикрыть мое отсутствие. Отсутствие Ната не удивит никого. Васенька очень сильно хотел поехать с нами, но не мог оставить донна Солемнити и маму. Мы уже почти собрались уходить, как Нат каким-то странным голосом позвал меня:

– Треш!

– Да, что-то еще, Нат?

– Треш, ты ведь занимаешь поиском?

– Занимаюсь, мы много кого ищем, – я недоуменно пожал плечами.

– Да нет, – Нат нахмурился, – ты ведь ищешь людей по вещам?

– Живых, да, конечно. А ты кого-то потерял?

– Треш, ты не мог бы..– Нат замялся, и я понял, что его высочество боится просить, вдруг ему откажут.

– Нат, есть такая замечательная фраза, которую часто повторял мой дед: "Постучите и Вам откроют!". Так что давай стучи, излагай, чем мы можем помочь.

Нат благодарно улыбнулся, осмыслив мое ободрение:

– Я познакомился с девушкой и потерял ее. Вот ее вещи, не могли бы Вы поискать ее.

– Без проблем, но мы ничего не обещаем, хорошо? Но мы обязательно поищем, Нат.

Когда я так увещевал молодого принца, то чувствовал себя его отцом, хотя мы и были ровесниками.

***

Наша мама готовилась к выступлению, к премьере. Само по себе это было отдельным представлением. Я несколько раз присутствовал на подобных мероприятиях и уже пообвыкся, но сегодня предвкушал нечто особенное, по моей мысли, если уж день такой особенный, то и здесь будет что-нибудь этакое. И я не ошибся. Все началось с первых минут.

– Щасик, ты что сделал? – с мощностью легких моей мамы это прогремело над всей площадкой.

Щасик довольно щуплый субъект, с выпирающими мослами, растерянно смотрел на приму.

– Донна Лиженда, – блеяло это создание.

– Нет, что ты скотина сделал? Ты привез декорации "Настурции", а мы что сегодня даем?

Этот вопрос не поставил Щасика в тупик:

– Так ведь "Настурцию" и даем, – уверенно проблеяло в ответ.

Мама вскинула голову, воздела руки:

– Мы даем "Настурцию".

– Тогда, что случилось?

Терпение мамы истощилось:

– Идиот, стоят декорации второго акта.

Щасик схватился за голову:

– Да? А я и не заметил, – простодушно ответило в ответ. – Но мы все исправим, донна Лиженда, Вы не волнуйтесь.

Зря он ее попросил не волноваться, мама не выносила подобного обращения и еще больше завелась:

– Ты представляешь, что несешь? У меня сегодня премьера.

К ним подошел старый артист Тоби, который, зная все мамины трюки, не реагировал на них, чем напоминал мне Жуца. Он спокойно отослал Щасика менять декорации и завел с мамой непринужденный разговор о будущей премьере, ее выступлении, их взаимодействии во время выступления. Они даже немного повесились вместе, глядя как несчастный Щасик заставил рабочих сменить декорации. Причина подобного веселья открылась для меня после того, как Щасик все сделал. Тоби тихонечко сказал ему, что это декорации к четвертому акту.

Постепенно темнело, все наполнялось огнями, людьми, в воздухе появилась магия будущего выступления.

***

Сегодняшний вечер выступления должен был стать триумфальным для нашей мамы, она блистала в главной роли в "Настурции". По ходу оперы мама меняла четыре раза наряды в первом акте, шесть во втором, три в третьем, и еще девять в четвертом. Впрочем, другие артисты от нее не отставали. Ее партнер Волио специально к постановке "Настурции" похудел на половину своего веса, иначе мама отказывалась его носить по сцене на руках, а делать ей это приходилось три раза минут по десять.

Вечер начинался с легких закусок и обсуждения последних новостей, которых благодаря моему отцу было не мало. Это общение продолжалось около часа до того момента, как на вечере появлялись первые лица государства, и сразу же начиналось трехчасовое представление. Затем, как я знал, по протоколу было отведено около двух часов на ужин и танцы в саду, затем шел фейерверк и магическое представление придворного мага, не более десяти-двадцати минут для услаждения королевы, чтобы ей спокойно спалось.

Мы с Натом собирались помелькать полчасика в самом начале, а потом явиться под конец маминого выступления или на ужин с танцами. В запасе у нас было до трех с половиной часов. На дорогу туда и назад должно было уйти не больше часа, еще два часа на саму работу, то есть по часу на каждую могилу, и полчаса в запасе.

Я находился среди актеров, они в основном не ели, впереди было еще выступление, зато другой персонал: музыканты, композитор Вал, режиссер, администраторы уплетали за все щеки. Присутствующие сдержанно приветствовали актеров, все было оставлено на "после представления". Меня мама, Вал, донн Солемнити представляли разным людям, я старался вести с ними непринужденную беседу, но вся моя голова была забита исключительно мыслями о предстоящем деле. На периферии сознания проскочила мысль о том, что сегодняшний день должен достойно закончиться, и, наверное, этим завершением могут стать восставшие покойники.

Я увидел Ната, важно вышагивающего с еще более молодым, чем он человеком, который имел явное семейное сходство. Нат, что называется, рассек толпу, и приблизился к артистам, он стал расточать комплименты, особенно моей матери. Я стоял недалеко и видел, что ей было очень приятно. Плавно Нат перемещался все ближе и ближе ко мне. При этом Нат цепко держал то руками, то взглядом своего родственника.

Толпа всколыхнулась, явился первый министр Ариков. Люди, как-то угодливо, иногда даже раболепно разговаривали с ним. Я заметил, что Нат скривился как от зубной боли. Еще один всплеск эмоций – на площадку пожаловал придворный маг. Издалека я рассмотрел его и поразился его аскетичности.

– И долго, ты собираешь здесь стоять? – вопрос застал меня врасплох.

– Нат, ты же только, что был там.

– Я уже здесь, Треш, – Нат мне улыбнулся, – не забывай, что я "открывающий двери".

– Нат, я давно хотел спросить...

– Треш, давай ты спросишь чуть-чуть потом, – перебил меня Нат, а заметив мое удивление столь вопиющего нарушения протокола, сказал, – если, мы не уйдем прямо сейчас, то не сможем выбраться.

Я понял его спешку и взглядом указал на его младшего родственника.

– Это Шош, он побудет с Васенькой. Знаешь, они, похоже, подружились.

Шош мне улыбнулся, но ничего не сказал.

– Постой с ним, Треш, а я найду Васеньку.

Нат мгновенно исчез из поля моего зрения.

Я решил, что надо завести беседу с Шошем, расспросить его об их общих с Васенькой интересах.

– Я – Треш, брат Васеньки, он о Вас пока не рассказывал, но мы будем всегда рады видеть Вас в нашем доме на Старой улице.

Шош опять улыбнулся мне, а я начал чувствовать неловкость, ведь странно разговаривать с человеком, который только улыбается и молчит.

– Мы уже здесь, – оповестил меня Нат. Васенька стоял рядом с ним:

– Привет, Шош, пойдем со мной, ребятам надо спешить, а тебе будет лучшее место в зале, – Васенька потянул Шоша за рукав, тот еще раз улыбнулся мне, – даже лучше королевского, – шепотом закончил Васенька.

– А мы чего ждем? – Нат тоже потянул меня за рукав, и пробираясь сквозь толпу я думал о странностях нашего нового знакомого.

***

Поездка до городского кладбища прошла тихо и спокойно, если не считать того, что пришлось ехать в объезд, что заняло больше времени, чем я рассчитывал. Нат немножко кипятился из-за необходимости ехать в объезд, но мне удалось его отвлечь рассказом о приключениях Дауона. Ната весьма заинтересовал эффект "испуга", который вспоминали все жертвы демона, он сказал, что знает одного типа, помешанного на демонах, который может что-нибудь рассказать.

Мы остановились у темной ограды парка:

– Хозяин, – воззвал голос с перевозок, – приехали.

– Треш, выходим, возьми эти инструменты, а я эти, еще накинь плащ и надень маску, я взял шляпу, и мне не надо.

– Хозяин?

– Вишталь, жди здесь, мы скоро, – приказал он своему слуге, которого я так и не смог рассмотреть получше, чем темную фигуру.

– И не старайся, – сказала темная фигура Вишталя на мою не высказанную мысль, – я не зря служил на границе.

– Он что мысли читает? – я спросил Ната.

– Иногда, – бросил на бегу Нат и скрылся в кустах.

Мне пришлось лезть за ним, что было чрезвычайно не удобно в плаще, маске и с инструментом.

Мы приостановились у второй стены, которая была ростом с человека.

– Нат, это что? – шепотом спросил я его спину.

Нат обернулся ко мне:

– Стена кладбища, а по кустам мы с тобой ползли по владениям министра Арикова.

Я поперхнулся столь неожиданным сообщением:

– Он, что живет у кладбища?

– Я так думаю, что ему здесь самое место.

– Нат, а сигнализация?

– Да, не дергайся ты, он здесь почти не бывает, все государственные дела, он почти всегда во дворце. Уже отдохнул? – Нат дождался моего неопределенного кивка. – Подсади меня, Треш.

Что я могу сказать о кормежке во дворце, самое главное, что кормят их очень сытно, хотя может с усталости Нат показался мне больше, чем он есть на самом деле.

– Треш, давай инструменты. Так, а теперь руки. Подтягивайся.

– Ты знаешь, куда идти?

– Да, к кому первому: к Вашему или нашей?

– По мере появления, – решил я.

На что Нат пожал плечами:

– Значится, к архивариусу заглянем, – мерзко прогундосил он, мастерски подражая министру Арикову.

Вслед за ним я прошел по длинной мощенной дорожке почти к центру кладбища. Перед нами высился склеп в форме книги.

– Здесь нужны ключи, как его открыть?

– Нат, здесь явно должно быть запирающее устройство или заклинание, подожди, у меня с собой кое-что есть.

Я достал из кармана маленькую цепочку, изготовленную в мастерской мастера Гросса. Насколько я помнил, по объяснениям самого мастера, необходимо было взять за один конец цепочки, а второй отпустить, если он начинал вертеться, извиваться, то как бы указывал на источник магии. Нат с интересом смотрел на мои манипуляции с цепочкой и попросил объяснений.

– Ты, что никогда подобного не видел?

– Треш, наш придворный маг весьма скрытная личность.

Цепочка в моих руках бездействовала, что ж остается положиться на то, что запор здесь чисто технический, а не магический.

Пока я убирал цепочку в кармашек, Нат успел осмотреть этот склеп:

– Мне кажется, что здесь очень странный замочек на книге.

Я присмотрелся, действительно сам склеп был как книга, боковую сторону которой держал замочек.

– Ну что, ломаем?

– Ломаем.

Нат саданул по замочку небольшим ломиком и просто снес его.

– Знаешь, Треш, у меня был учитель, который учил определять самые слабые места противника и бить по ним, даже слабый удар в такое место может свалить противника.

Я молча восхитился умениями Ната, и пообещал в будущем расспросить его на эту тему поподробнее. Потянув на себя дверь, которая скрипела и жаловалась на столь жестокое обращение, но открылась с пылью и злостью.

– Нат, ты присмотри пока, я залезу один, хорошо?

– Ожившие покойники, не по моей части, Треш. Но если, что зови, – согласился Нат. – Дверь прикрывать?

– Да, вроде воздух поступает, я не задохнусь.

– Вентиляция там должна быть.

Осторожно ступив на ступеньки, ведущие вниз, я пошел. Свет в моей руке освещал достаточно далеко, страх ушел вместе со светом, осталось только беспокойство, как все выйдет. Я собирался использовать запрещенную магию, которая досталась мне от дедушки. Инструкции были точными и короткими: "На умершего побрызгать из розового флакона он оживет, если будет сильно возмущаться побрызгать из белого флакона, он успокоится, после допроса побрызгать из желтого флакона, он опять умрет". Вся фишка состояла в том, что у покойника надо было обрызгать именно лицо.

Я спустился, передо мной на каменном ложе лежал труп годовалой давности. Хорошая закалка дедушки помогла мне пережить это неприятное зрелище за несколько минут. Побрызгав на покойника из розового флакона и приготовив белый я стал ждать. Минут через пять покойник пошевелился и сел.

– Ты говорить можешь? – я спросил покойничка, пока он не стал буйствовать.

– Где я?

– Ты кто?

– Как кто? – удивился покойник, – Я Фисеноко.

"Так уже радость" – подумал я:

– Фисеноко – это кто? – решил я провести уточняющий вопрос.

– Кто? Это я. – Стоял покойник на своем.

– А где ты работаешь? – спросил я.

– В морге, – в очередной раз порадовал меня покойник.

Я стал подумывать побрызгать на Фисеноко из желтого флакона пока он не понял происходящего.

– А ты кто? – спросил меня Фисеноко.

– Я? – я тянул время, твердо зная, что отвечать на подобные вопросы нельзя. – Я тут тебе принес, необходимо отдать.

– Да? А что? – с детским интересом спросил покойник.

– Вот, – я сильно плеснул на него из белого флакона.

Покойник упал кучкой на свое ложе.

– Уф, общение с мертвыми иногда напрягает не меньше, чем с живыми, – сказал я себе в порядке морального утешения и стал подниматься наверх.

Дойдя до двери склепа, я услышал голоса:

– Мне что-то не по себе, Веласкес.

– Не трусь, нам надо открыть какой-нибудь склеп и принести доказательство, тогда нас примут в клуб.

– Веласкес, а может ну его этот клуб?

– Мы уже пришли, это аллея склепов, давай в этот залезем, здесь нет сигнализации. Мы же быстренько, у меня и меч есть, отобьемся.

– Это от покойника то?

Один из этих двоих потянул именно дверь в этот склеп. Дверь опять скрипела и ругалась, а я стоял и раздумывал, что делать. Даже если спуститься вниз, то они меня все равно увидят. Оставалось стоять на месте.

Передо мной стояли два молоденьких парнишки в школьной форме, я постарался дружелюбно улыбнуться им. Несколько мгновений мы стояли и смотрели друг на друга:

– Ты кто? – спросил меня один из парней, и у меня возникло ощущение повторения этого дня.

– Я? Живу я здесь.– Я пожал плечами. – А Вы что пришли?

– Мы просто так, мы уже уходим.

– Если есть время может останетесь, – предложил я еще дружелюбнее, – на чай или просто поболтать, а может в карданс перекинемся.

– Нет, нет мы спешим, нам на занятия, – оба стали пятиться, один даже достал меч, – да и для карданса нужно четверо, а нас трое.

За их спинами раздалось вежливое покашливание:

–Я бы четвертым не отказался, – с боку вышел Нат.

Эти герои кинулись в разные стороны, а Нат упав на землю, стал смеяться.

– Нат, прекрати, здесь же кладбище, – меня возмутила непристойность момента.

– Ты бы себя видел, они подумали, что ты обитатель этого склепа, – выдавил из себя Нат, постепенно успокаиваясь.

– А что со мной не так?

– Ты в плаще, в маске, весь в пыли, в руках бутылки, появился из-за двери, общаться начал, тшах, – Нат еле сдерживался.

– Давай пойдем, – предложил я, – у нас мало времени, – напомнил я.

– Пойдем, только прибери слегка, чтобы не сразу было заметно.

***

– Значит, он тебе ничего путного не рассказал? – спросил меня Нат, вскапывая могилу Марьяны или Миски.

– Почему, он сказал кто он такой, а как попал туда, я допытываться не стал, себе дороже.

– Правильно, – пожал Нат плечами, и стал работать еще усерднее.

– А почему ее в землю закопали? – спросил я.

– Это же самоубийство, так положено.

– Понятно. Давай может я, я уже почти отдохнул.

– Сиди уж, Треш, тебе еще с ней общаться, а потом и закапывать помогать, у нас совсем мало времени.

Вскрыв могилу, Нат стал еще более грязным, чем я. Но пока он копал, выглянула луна, и мы смогли потушить наш огонь. Зрелище раскопок впечатляло само по себе, а вот свежая покойница выглядела хуже старого покойники, но останавливаться уже поздно, поэтому пришлось побрызгать на нее из розового флакона. Она очнулась, и сразу же стала ругаться, и попыталась выбраться из могилы, Нат успел отскочить на насыпанный земляной холм во время, чтобы покойница не схватила его за руки и за ноги. Решив обезопасить нас, я трижды попытался побрызгать на покойницу из белого флакона, но все три раза промазал. Тем временем, ей уже удалось выбраться на поверхность. Нат стоял за ней и держал в руках лопату, собираясь треснуть по ней в случае моего сигнала.

– И куда это ты собралась? – спросил я покойницу, зная по не давнему опыту, что их (покойников) хорошо бы чем-нибудь озадачить. Они не способны выполнять несколько действий одновременно.

Лицо, все эти ткани, начавшие уже гнить, сморщились, видимо выражая мыслительный процесс:

– Домой, конечно, – достаточно высокомерно, как это ни странно звучит, ответила мне покойница.

Я решился на хитрость:

– А ты помнишь, где твой дом?

Но она пропала даром:

–Конечно, помню.

– А как тебя зовут, тоже помнишь?

– Помню, а кто ты такой сам будешь?

Голос раздался позади покойницы:

– Я Нат, – на этом я заскрежетал зубами, сколько ему говорил не отвечать на подобные вопросы, – привет, Марьяна.

– Какой такой Н.., – покойница осеклась, поняв, что ее проверяют, – А Нат, привет.

– Как дела? – спросил Нат.

Покойница стала хохотать, что получалось еще хуже, чем думанье:

– Завел светскую беседу, нашел время.

– Треш, – позвал меня Нат, – выключай.

Пока неопознанная покойница не опомнилась, я плеснул ей остатки из желтого флакона в лицо. В получившейся тишине мы услышали голоса, которые явно приближались в нашу сторону.

– Надо уходить, Треш.

– А могила?

– Поздно уже, не успеем, да и все равно будет понятно. Побежали, бери инструменты и за мной.

– Так это не она? – спросил я Ната, чтобы удостовериться в моем мнении.

Он отрицательно покачала головой.

***

Из-за переодевания и приведения себя в порядок, мы вернулись на вечер только к концу ужина с танцами, то есть почти к самому фейерверку.

– Васенька нас уже заждался, – я волновался за своего брата.

– Он знает, что я за тобой присмотрю, поэтому не волнуется, – ответил Нат.

– Мы расходимся?

– Пока да. Мне надо еще засветиться с очередной выходкой, чтобы люди запомнили, где я был сегодня.

– А я, пожалуй, пойду к маме, поздравлю ее, – решил я.

Толпа закружила меня в шуме и веселье, народ уже изрядно был навеселе. В какой-то момент образовался коридор из танцующих, и я увидел брата рядом с мамой и другими артистами. Васенька тоже заметил меня и помахал рукой. Мне надо было обойти танцующие пары по краю площадки. При этом обходить пришлось по дальней дуге потому, что другую сторону занимали музыканты и столы. Я стал пробираться между деревьев, одиноких людей, парочек целующихся и не только под деревьями и кустами, обходя шумные группы, которые то ли спорили, то ли играли. Постоянно приходилось напрягаться, что бы не натолкнуться на людей и не упасть на землю в полумраке ночи. Внезапно я увидел Буквари. Он был очень бледный, какой-то напряженный. Мне показалось, что Буквари смотрел на танцующих людей очень внимательно. Буквари стоял на расстоянии вытянутой руки от меня, и я свою руку и протянул. Злость, проснувшаяся во мне из-за усталости этого дня, требовала, чтобы я схватил этого человека и хорошенько потряс. Я понял, что не отпущу его, пока он все не объяснит.

Руку то я протянул, но коснуться Буквари не успел, тот почувствовал движение рядом с собой, и буквально отскочил в сторону на несколько шагов. Он уставился на меня, узнал, приподнял руку в приветствии и шагнул за соседнее дерево. Все это произошло за несколько секунд, я кинулся за ним, но мне оставалось только хватать воздух руками. Досада за собственную нерасторопность поцарапала мое самолюбие.

Шагов через сорок я приблизился к первой группе артистов, остановился, поздравил. Потом еще одна группа, потом еще и еще.

– Треш, пойдем, скоро фейерверк, – потянул меня Васенька. Он смотрел на меня испытыюще, было видно, что мой брат жалеет меня. – Ты сильно устал? Вот съешь это. – Васенька протянул мне пирожки, заботливо заначенные мне на ужин.

– Спасибо, – пробормотал я с набитым ртом.

***

Стрела в министра Арикова вонзилась на представлении, устроенном придворным магом после фейерверка. Стрела была легкая и короткая, как потом объяснил Нат, стрелу пустили с близкого расстояния. Стрела не попала в цель в сердце министра Арикова, а угодила в плечо. Стрела была заколдована, но вся ее сила ушла на то, чтобы пробить личную защиту министра.

Стрелявший подстроил все очень хитро, поэтому и застал врасплох господина министра. Мы все стояли на берегу озера, над которым только, что отгремели залпы, расцветали невиданные цветы, летали птицы, плавали рыбы, высветилось имя короля-императора, появлялись надписи-благопожелания. Все были под впечатлением этого огненного шоу, придворный маг все тонко рассчитав, сразу же по его завершению выплыл на средину озера и начал показывать различные штуки с водой. Она принимала разные формы, подсвечивалась, иногда нависала над стоявшими на берегу людьми, что вызывало дикий восторг. Из-за одной из фигурных волн, направлявшихся к берегу, вылетела эта стрела.