Текст книги "Пуля для тантриста. Экстремальный роман"

Автор книги: Ольга Коренева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

– Ша…ва, кх..к..а.. …ка! – залопотал счастливыми руладами дурачок.

Шава с радостью подбежал к нему и стал лизать языком лицо. А блаженный, обхватив псину обеими руками и запрокинув голову к небу, восторженно смеялся.

Эндэнэ подбирался все ближе к алланщику. Он присматривался к распахнутому вороту его рубахи. На шее подростка виднелось два черных шнура. Один с крестом, понял шаман, а другой – с рыжим камнем, на котором искусно выбиты лики святых Киприана и Иустины. Это то, что надо, осталось только незаметно сдернуть это с паренька, придется подрезать шнур…

Эндэнэ был уже сосем рядом с дурачком. Но тут раздался крик:

– Васька-а! Гугня-а! Иди ко мне быстрее!

С берега бежала юная монашка.

Все православные купцы и ямщики в караване, который шел на зимнюю ярмарку близ Сарайчик-града, сняли шапки и низко поклонились монашке.

Эндэнэ мысленно просканировал пространство, считывая информацию. Монашку звали Мария. Ее, также как и других монастырских из лечебного монастыря Кнез-кала, порой видели на ярмарках. Степняки доверяли им осмотр своих младенцев. И игуменью Ягаву все хорошо знали. Мария ей помогала. Монашка хоть и была юницей, а дар-то великой целительницы имела от Богородицы. Много джигитов вздыхало по ней. Но она христова невеста, ничего не поделаешь тут.

– Спасибо, дядя Архип! – молвила Мария. – А сам-то как поедешь? Холодно, озябнет голова.

– Да я ж их сам и шью! – успокоил монашку ямщик.

Затем он отступил к подводе, открыл накид воза, и сказал:

– Видишь, сколько у меня овчины-то? Накось и тебе тулупчик.

Он накинул на монашенку тулупчик, который, казалось, словно по ней сшит.

Эндэнэ с любопытством разглядывал девушку. Черный платок плотно закрывал лоб и щеки, видны были лишь красиво изогнутые темные брови, прозрачные синие глаза, раскрасневшееся лицо, яркие пухлые губы.

«А она хороша, эта монашка», – отметил он про себя.

– Спаси Господи за тулупчик, дядя Архип! А ты, охальник, иди домой!.. У-у, алланщик! – журила Мария Ваську.

Подталкивая в спину кулачками, она заставила его бежать к берегу, чтобы быстрее избавить караванщиков от затора.

Эндэнэ медленно, как бы невзначай, двинулся за ними. Дошел до тальника, свернул в кусты. Он понял, что снова не фортит ему. Надо возвращаться домой. Вздохнул, справил малую нужду, постоял, вдыхая свежий морозный воздух. И сел в позу «г-цукхи», сосредоточенно набирая энергию…

Ольга терпеть не могла, когда ее будят по утрам. Но сегодня она забыла отключить мобильник – ночью, лежа в постели, слишком долго болтала. Артем и Валентина, похоже, хорошо выпили в эту ночь. Они звонили такие поддатые, и несли такую ахинею, просто прикол какой-то… Засыпая, она потеряла мобильник в постели. И теперь вот ни свет ни заря он завопил и завибрировал где-то ниже спины. Утро началось в полдень. Она выловила из постели телефон, и сказала:

– Кой хрен в такую рань…

– Это я, – услышала она глубокий низкий голос шамана.

– Эндэнэ? Привет, – удивилась она.

– Ты же любишь тайны, – произнес он. – Вставай. Сейчас буду.

Она потянулась, и подумала: «Что значит «сейчас?» Через час?» Но все же встала, приняла душ, и накинула длинный мягкий халат фисташкового цвета. Тут раздался звонок в домофон, одновременно – щелчок второй кодовой двери, звонок в квартиру, и звук открывающегося замка. Все сразу. Она ахнула. На пороге возник ухмыляющийся шаман.

– Не стал тебя утруждать, ты ж не любишь возиться с многочисленными дверями. Идем на кухню, твой чай уже заварился, и пирожные прилетели.

– Я, вообще-то, ничего не заваривала и не покупала, и вообще я еще сплю, – пробормотала она.

– Значит, я бесцеремонно вторгся в твой сон, хотя это уже явь, – небрежно бросил Эндэнэ, проходя в кухню.

Ольга двинулась следом. И ахнула второй раз. Стол был накрыт, в фарфоровом сервизном чайничке чувствовалась потрясающая заварка, в чашечках дымился чай, в вазочках красовались пирожные. Ее зачуханная кухня, страдающая по ремонту, превратилась в элитную гостиную.

Она плюхнулась на стул, который почему-то оказался креслом, и придвинула к себе пирожные.

– Не спеши, – сказал шаман. – Выслушай меня.

– Ну да, говори, – пробурчала она с набитым ртом, и схватила чашечку с чаем.

– Так слушай, – он понизил голос. – Ты хорошо знаешь своего коллегу Александра Варенникова, и знаешь Сергея Азовцева.

– Ну, да. И что дальше?– спросила она.

– А то, что, с некоторых пор, и уже давно, Александр не Александр, и Сергей не Сергей.

– А кто ж они на самом деле?– недоверчиво взглянула на него Ольга.

– Случилось так, что они поменялись телами. То есть, Варенников на самом деле Азовцев, и наоборот, Азовцев – это Варенников. Поэтому произошла такая дикая перемена в их судьбах…

– Что-о? – она поперхнулась чаем. – Как это могло быть?

Эндэнэ рассказал все, что приключилось с писателем и с бизнесменом. Ольга захохотала.

– Такое бывает только в моих романах, – произнесла она сквозь смех.

– Вот ты и притягиваешь подобные ситуации, ты энергетический магнит, – сказал шаман. – Прикинь, ты же знала и писателя, и бизнесмена еще до того, как с ними произошла такая оказия. Когда они не были знакомы друг с другом, и вращались каждый по своей орбите.

– Я контактировала только с Сержем, и то давно, он потом исчез, – попыталась оправдаться Ольга.

– Но ты же его и вырвала из почвы, невзначай, ты «закоротила» его судьбу.

– Я не хотела, я ничего в этом не смыслю, – отбивалась она.

– И вот теперь надо вернуть им самих себя. И тут снова нужна ты. Я тебе давно говорил, я упрашивал тебя выйти на контакт с…

– Ну да, помню. И что теперь, найти и пригласить сюда Варенникова, который не Варенников?

– Нет, сейчас ты допьешь свой чай, дожуешь пирожное, и поедешь со мной…

– Неохота мне никуда ехать. Тут так уютно стало, так красиво, вкусно. Я не хочу вылезать из своего любимого мягкого халата. Сюда бы еще конфеты шоколадные с ромовой начинкой…

В этот миг что-то произошло. Перед глазами Ольги вспыхнул огненный круг, толстый, словно бублик, состоящий из сросшихся знаков «инь» и «янь». Причем, она знала, что на самом деле ничего этого нет. Зажмурилась. Пылающий как июльское солнце «бублик» ослеплял. В этот миг она оказалась в бесконечном туннеле, в котором лежало дерево. Из-под него вылезла женщина, отломила ветку, протянула ей, и сказала:

– Возьми, это осина. Она лечит.

Но это была верба, темная, мертвая. В Ольгиных руках она стала оживать, из черных почек появились серые пушистые «лапки».

Она понюхала ветки. В миг все исчезло, и появился шаман. Он вел за руки Сергея и Александра. Он швырнул их на пол, которого не было, и они ничком упали в пространство. Тут снова появилось дерево, а за ним – женщина. Но выглядела она теперь как-то не так: зеленоватая, голая, вся покрытая мелкими иголочками, и довольно красивая. Это была странная красота. Женщина легко подняла дерево и бросила его на двух лежащих мужчин. Вытянула руку, растопырила ладонь, и все вокруг вспыхнуло. Но огонь не был огнем. Это оказалась какая-то иная стихия. Она бушевала, и медленно выплавляла их тел парящих в пространстве мужчин их души. Дерево вспенилось и растеклось, заслоняя происходящее. Эндэнэ схватил Ольгу за руку и потащил вглубь тоннеля.

– Тихо, – произнес он, – сейчас они меняются телами.

– Что? – переспросила она.

– Все возвращается на круги своя.

– То есть как?

– Они снова станут сами собой.

– То есть, Сержик снова станет Сержиком, а Варенников – Варенниковым? Я правильно поняла?

Шаман кивнул.

– Да, ради этого стоило вытащить меня из постели, – сказала она. – Вот это прикол так прикол!

– Кстати, ты не доела конфеты. Вернемся? – предложил он.

– А разве были конфеты? – удивилась она.

Через несколько дней Ольге позвонила Валентина. Она завопила счастливым звенящим голосом:

– Слушай, случилось чудо!

– Опять чудо? – отозвалась Ольга. – Да это урожай на чудеса какой-то.

Но Валентина не слушала.

– Оль! Я влюбилась! И, кажется, взаимно! Его звать Артем! Мы всю ночь выгуливали его пса, а потом пошли ко мне…

– А-а, так это вы от любви такие пьяные были, когда звонили мне в тот раз ночью? – сказала Ольга. – А я думала, от коньячка…

– В этом было нечто тантрическое! – не слушала ее Валентина. – Это необъяснимо, это вообще непостижимо, мы, правда, были словно два тантриста, сорвавшихся с цепи!

– С какой еще цепи? – не выдержала Ольга. – Где ты видела тантристов, сидящих на цепи? Если ты имеешь в виду собаку по кличке Тантрист, то возможно, но что-то я таких собак не встречала. И вообще, знаещь, что такое «тантрист?» Это, говоря простым языком, человек, занимающийся расслабухой и удовольствием. А по-научному, это когда человек использует накопившуюся энергию для освобождения от энергетических блоков – в смысле, от психологических травм, комплексов и деструктивных установок, ну, для самообновления. Загляни в интернет, там ты прочтешь, что Полигамную Тантру практикуют люди, у которых нет стремления создавать постоянные пары. Они похожи на людей, которые пришли в баню и помогают друг другу лучше пропариться и чище отмыться, ведь нам всегда тяжело самим себе потереть спинку. Люди, практикующие полигамный тантрический секс, на энергетическом уровне просто трут друг дугу спинку и парят друг друга вениками. Но как только они выходят из бани, каждый из них обновленный идет своей дорогой, неся в сердце благодарность партнеру за оказанную услугу. В следующий раз, когда настанет время самообновления, человек найдет себе другого партнера для энергетической бани или снова обратится к своему старому коллеге по цеху, опять-таки не испытывая к нему глубинной привязанности, но чувствуя искреннюю благодарность и даря своему партнеру необусловленную любовь. А для супружеских пар существует Моногамная Тантра.

Ну, понятно тебе теперь? Кстати, в твоем случае это была действительно именно разновидность Тантры. И тебе, и Артему надо было просто расслабиться. Спустить пар. Так что никакой любовью тут и не пахнет. Здорово я тебя осадила, а?

– Да откуда ты знаешь, что между нами происходит? – продолжала верещать Валентина. – Со мной такого никогда еще не было, никогда!

– А может, ты просто забыла? – поддела ее Ольга.

– Да нет, выслушай меня.

– Знаешь, чего по телефону-то трепаться, давай просто встретимся в кафе и поболтаем, закажем себе чего-нибудь вкусненького, а? Как ты на это?

– Давай! – согласилась Валентина.

– Встречаемся вечером.

В то самое время, когда Ольга болтала с Валентиной, происходили бурные события в жилище шамана. Импульсивная Леда обрушила на Эндэнэ торнадо негодования! Она выяснила, что шаман с ней неоткровенен. Он не раскрыл ей свою главную жизненную цель. Она считала, что ему всего лишь нужен бриллиант Энад, так просто, для престижа и в качестве дополнительного капитала. И лишь недавно, гадая в тридцатые лунные сутки на шаре из хризопраза, и внимательно всматриваясь в его зеленые как океан глубины, она увидела сконцентрированное желание шамана…

– Подлец, ты мне не сказал! А ведь мы же одна команда! А ты скрыл от меня, что Энад не простой камушек! Что он обладает могущественной силой, если его соединить с Рыжим Камнем! – вопила она. – Ты хочешь стать президентом!

– А с какой стати я должен отчитываться перед тобой?– повысил голос шаман. – Ты что мне, жена, или кто, в чем дело, вообще, прекрати орать!

– Я тебе больше чем жена! Я больше, чем женщина! Я твоя боевая подруга, твое секретное оружие, и я твой оргазм, к тому же! А ты меня, словно метлу, в темный угол! Ты меня постоянно используешь!

– Подожди, давай разберемся, – спокойно произнес Эндэнэ. – Что ты еще видела в своем шаре?

– Ах, вот теперь как заговорил! – вскричала Леда. – Опять меня использовать хочешь?

– Не хочу. Ты не поняла. Я собирался сделать тебе сюрприз. И не хотел тебя разочаровывать, если ничего не получится. Я хотел знать наверняка.

– Ну, если наверняка, то знай. Не получится.

– Как? Да с какой это стати? Я просто еще не все предпринял, – сказал он.

– Я видела будущее. Я видела Энад в храме, в раке с мощами Марии Египетской, он был ярче всех тех штучек, которые там навалены, он сиял как звезда.

– Ну, еще не вечер. Ситуацию мы с тобой изменим. У нас в запасе кактумары, а есть еще и кое-что почище.

– Угу, знаю я твои пакости. Хочешь подсунуть Ольге книжку с пропитанными ядом страницами. Это ты хочешь, да?

– Ты чего опять завелась? Какое тебе дело до нее? Ты же людей не любишь? – сказал шаман.

– А может, я решила завести подругу. У всех есть друзья, приятели, а я что, должна, как зомби какой, жить ради твоих приказов, ради твоей похоти, что ли, вечно? Я тоже хочу личную жизнь, – взвинчено заговорила Леда.

– Какая тебе личная жизнь? Да ты взгляни на себя в зеркало, ты же колючка, правда, симпатичная колючка. Но ты больше похожа на кактус, чем на женщину, – ухмыльнулся Эндэнэ. – Кто с тобой дружить-то будет?

– А вот Ольга и будет, – возразила Леда. – Я ей понравлюсь. Она любит всякие неожиданности, я читала ее романы, это по мне, и мы подружимся.

До вечера было еще полно времени, и Ольга села за компьютер. Заглянула в свою электронную почту, но ей никто не писал. Она надеялась увидеть весточку от Хаббла. В последнее время они встречались редко, их отношения пошли на спад. «Конечно, языковой барьер – серьезное препятствие. Сначала интересно, потом – не очень», с грустью подумала она.

И тут засигналил скайп. Она переключилась. И услышала знакомый голос:

– Привет, это Олег, тот самый,киллер.

– Ой, привет! – обрадовалась она. – Куда ты исчез? Я о тебе вспоминала.

– Да? Чем обязан?

– Ничем, – ответила она. – Просто прикольно общаться с киллером. Кстати, мы с приятельницей сегодня в кафешку собираемся, присоединяйся, познакомимся визуально. Давай? Хотя, по скайпу тоже визуально можно. Но хочется в реале.

Он ответил не сразу. Пауза длилась минут пять. Потом он хмыкнул, сказал:

– Э-э-э… М-м-м…

И снова замолчал. Наконец, решился:

– Ладно. Я заеду за тобой. И за подругой. И поедем в нормальный ресторан. Пока, – сказал он и отключился.

Ольга тоже «вышла» из скайпа, и отправилась «гулять» по Интернету. Заглянула в новости, там было что-то про инфляцию, которая превысила десятипроцентный порог и продолжает набирать обороты: «... Ну, а на 2007 год ожидания становятся неделя за неделей все хуже. Наш прогноз на 2007 год – 11,5%».

– Не хило, – произнесла она, и выключила компьютер.

Подошла к трюмо, достала косметику, слегка подкрасилась. Скинула халатик, и натянула джинсы и свитер.

Вечером они с Валентиной стояли возле подъезда, так как Ольга пообещала «карету». И «карета» подъехала точно в назначенный час. Это был бежевый «шевроле». Дверца распахнулась, и высунулся симпатичный молодой мужчина.

– Это я, – сказал он таком тоном, каким обычно говорят с хорошими знакомыми. – Ну, вперед.

Они на миг растерялись. Но тут же взяли себя в руки, и нырнули в машину. Салон автомобиля был драпирован темно вишневым бархатом. Они расположились на заднем сиденье.

– Можно поехать в Американское кафе, – предложила Ольга.

– Нет уж, – ответил Олег. – Позвольте мне решать. Я знаю отличное место. Кстати, как подругу звать?

– Валентина, – ответили они почти в один голос, и рассмеялись.

– Ясно. А я Олег.

– Так мы в ресторан едем? – спросила Валентина, – а в какой?

– В тот, из анекдота, – хмыкнул Олег.

Ольга снова засмеялась.

– В анекдотичный ресторан, в общем. Хотите анекдоты на эту тему?– сказала она.

– Ну, – отозвался киллер.

– Давай-давай, – подхватила Валентина.

– Ну вот, значит. Зашел мужчина в ресторан, сел за столик. Подошла официантка:

«Здравствуйте, что заказывать будете?»

«Как обычно: первое, второе, третье, и на десерт что-нибудь»…

«Первое есть, а вот второго нет, хоть сама ложись.»

«Тогда два вторых.»

– Ха-ха-ха! А вот еще анекдот, – сказала Валентина. -

«Официант, у петуха, которого вы принесли мне, одна нога короче другой!»

«А вы заказывали его для того, чтобы есть, или для танцев?»

– Прикольно. А вот, слушайте. Был объявлен конкурс на самого галантного мужчину, участникам дали задание:

Вы с любимой девушкой сидите в ресторане, и Вам надо срочно выйти в туалет. Как ей это за столом объяснить?

Первое место получил молодой человек, сказавший:

«Извините, я должен на минутку выйти, чтобы помочь своему старому другу, с которым я Вас обязательно чуть позже познакомлю».

В ресторане разговаривают посетитель и официант. Посетитель, возмущенно:

«Официант, где мой бифштекс?»

Официант, с чисто английским спокойствием:

«Под лимоном ... с-э-э-э-р».

– Ха-ха-ха-ха…

Ресторан находился в конце Ленинского проспекта, на первом этаже кирпичного дома Хрущовской застройки. Внутри – ничего особенного с виду, обычный антураж, овальные столы с розовыми накрахмаленными скатертями, стулья в розовых чехлах, завязанных на спинках большими бантами, что придавало им изящество барышень.

Они заняли место в углу, в самом конце зала. Олег сразу сел лицом к двери. На столах громоздились большие вазы с букетами огромных искусственных лилий. Олег передвинул вазу так, что его не очень-то было видно.

«Интересно», – подумала Ольга. – «Чувствуется привычка профессионала. Засел, как охотник в зарослях».

Официантка подошла на удивленье быстро. Ольге показалось, что киллер здесь частый гость, как говорится, постоянный клиент. Принесла меню в толстых кожаных переплетах.

– Девчонки, не морочтесь, я сам выберу. Здесь есть коронное блюдо.

Он ничего не заказал, но тем не менее через некоторое время к ним направилась официантка, она несла нечто пылающее. Пламя взвилось чуть ли не до потолка над блюдом на подносе в ее руках. Ольга подумала, что металлический поднос наверняка раскалился и жжет ей ладони, наверно, бедняжке приходится терпеть этот жар.

– Коронное блюдо, – прокомментировал Олег. – Огненное мясо. Очень вкусное, с острыми приправами и свежей травой. А из напитков будет чача и сакэ…

– А разве это совместимо?– усомнилась Ольга.

– Почему нет? И то, и другое – водка. Только сакэ – японская, ее теплой пьют, а чача – грузинский самогон, покрепче будет. Международное меню!

– Ну, что ж, неплохо, – сказала она.

– Давайте закажем сок, – предложила Валентина.

Официантка не отходила от их столика, так что сразу заказали ананасовый сок фреш, и лаваш.

– Классно, – сказала Ольга. – А я как-то была в ресторане «Рога и копыта», там было блюдо с таким названием, фирменное, ну конечно состряпали его из фарширо…

Тут она замолчала, открыв рот и вытаращив глаза. Весь ресторан тоже мигом затих. Точнее, затих он на несколько минут раньше. Воздух словно напрягся и остекленел. В зал влетели странные насекомые величиной с крупные кактусы. Налитые, мощные, с игольчатым покровом и большим жалом, они выбирали жертву,и целились, лениво взмахивая скошенными, как у «Боинга», крыльями. Они словно кого-то искали, не спеша осматривая зал. Внезапно они направились к столику, где сидела Ольга с компанией. Вся стая этих существ мгновенно оказалась рядом. Еще минута, и послышались приглушенные звуки:

Ддуп… ддуп… ддуп…

Насекомые разлетелись на куски прямо в воздухе, и ошметками пошмякались на стол. Олег крутанул в ладони пистолет, дыхнул в дымящееся дуло, и сунул оружие за ремень джинсов.

– Ну, вот и приправа к мясу, – усмехнулся он, вылавливая ошметок кактумара из своей тарелки.

Подруги ошеломленно смотрели на него.

– Ничего не получается, – буркнул шаман. – Дрянная история.

– Просто у Ольги очень сильный Ангел Хранитель. За нее дочь молится, а молитвы чистой душой девственницы всегда мощно укрепляют защиту. Особенно молитвы дочери, – пояснила Леда, и включила кофеварку.

– Без тебя знаю, – мрачно проворчал Эндэнэ. – Что ты все время болтаешь? Помолчать не можешь, что ли.

Он был раздражен до предела.

– Молчу, молчу. Ты сегодня злющий, – хихикнула Леда. – Где же твоя шаманская сноровка? До сих пор у тебя все получалось.

– Почти все, – сказал Эндэнэ, с трудом владея собой. Он готов был взорваться, подобно нейтронной бомбе. – Придется снова лезть в этот чертов четырнадцатый век за Рыжим Камнем, сатана его раздери, и с какого астероида он свалился, и чего ему надо на нашей планете.

– Не ему надо, а тебе надо, – снова хихикнула Леда. – Без него все твои грандиозные планы обрушатся.

– Слушай, не зли меня, женщина, – прорычал шаман.

– Какая же я тебе женщина, – с сарказмом возразила Леда. – Ты же сам меня обзываешь колючкой, кактусом. Так что я не женщина, а цветок.

– Точнее, болтающее глупости растение на ножках, – огрызнулся шаман. – Я бы тебя по стенке размазал, если бы мог.

Он оттолкнул чашечку кофе, которую она подала ему, и ушел в свою комнату, хлопнув дверью.

Когда Леда заглянула туда, его не было. Он уже находился в далеком прошлом.

На этот раз он попал не точно по назначению. Из-за того, что был сильно зол, выплеснул слишком много энергии, и отлетел на несколько миль дальше. Пришлось принять обличье птицы. В этом виде он и полетел к обозам. Еще издали он услышал визгливый лай собак. Пролетая над заснеженной степью, Эндэнэ увидел бегущих детей – монашку и придурка. За ними гнался рыжий волкодав, сорвавшийся с подводы. Молодой пес решил поиграть, в этот миг он был опасен. На оклики с подвод, на зов и команды вернуться он не реагировал.

Мария и Васька бежали что есть духу. Уже перед берегом Васька стал оседать, его коленки согнулись, он почти падал навзничь на снег. Мария сильно толкнула его в спину, но он все-таки повалился, только вперед головой, оставляя на льду лишь ноги, обутые в сапоги-ичиги. Девушка подхватила подростка за плечи и затащила в овражек, русло которого – видел сверху Эндэнэ – под острым углом упиралось в левый берег Яика.

Тем временем рыжего волкодава догнал другой, черный, посланный с подвод в догонку. Собаки издавна враждовали, как и их хозяева – торговые соперники. Завязалась драка. Через несколько минут тело молодого пса, все в снегу и крови, безжизненно распласталось в двух дюжинах шагов от устья овражка. С противоположного берега зазвучал трубный голос Шамиля – смотрителя:

– Адымлер, тратршишьз? Всем мужикам стоять! Чьи собаки?

Черный пес, расправившись с соперником, послушно вернулся, лег на тюки с овчиной, и затих в санях.

Эндэнэ покружил над степью, и полетел в сторону беглецов. Он увидел, как Мария затянула полуобморочного Ваську Гугню в волчью нору. Дорогу в логово уступили три матерые волчицы. Эндэнэ сел на нижнюю ветку, присматриваясь и удивляясь, но тут же понял, что это вовсе не волки, а особая порода собак, которые сторожили на кнезкалинских пастбищах стада овец и телят, он их там видел однажды летом, во время одного их своих путешествий сюда.

Первая мысль – залететь в нору и снять с лежащего без сознанья подростка рыжий амулет – была отброшена. Собаки мигом разорвут любую птицу, зверя, человека.

Опять не получилось! Шаман был в ярости. Он снялся с ветки и полетел в укромное местечко, чтобы принять свой обычный облик и вернуться домой.

Они вышли из ресторана, в котором продолжалась суматоха в связи со случившемся, никто ничего не понимал, была настоящая паника. Ольга и Валентина, бледные и молчаливые, цеплялись за Олега. Он быстро овладел собой. Помог подругам сесть в «шевроле», и завел машину. Обе молодые женщины съежились на заднем сиденье, прижавшись друг к дружке.

– Ну что, едем ко мне? – предложил киллер.

– Лучше ко мне, – сказала Ольга. – Мне еще собаку выводить, а одна я теперь боюсь.

– Ладно, выведем вместе. А что вы такие напуганные, все же кончилось, я расстрелял этих неизвестных животных, – сказал Олег.

– Могут появиться другие, – сказала Валентина.

– Не факт. А если появятся – замочу.

Олег улыбнулся, достал из бардачка фляжку коньяка и передал подругам.

– Промочите горлышки, птички, и давай пощебечем.

Ольга отхлебнула довольно много, и передала Валентине. Та тоже сделала несколько изрядных глотков. Вскоре фляга была уже пуста, а женщины порозовели и заулыбались. Валентина запела:

– Эх мороз, моро-оз, не морозь меня-а…

Ольга подхватила.

– Девчонки, а расскажите лучше о себе, – сказал киллер. – Так будет интереснее. Вот ты, Оль, я ведь о себе в тот раз рассказывал, помнишь, по скайпу? А ты о себе ни гу-гу. Так нечестно. Давай, выкладывай, ну? А то законспирировалась тут, видите ли, – произнес он шутливо.

– А чего говорить-то? – сказала Ольга совсем пьяным голосом.

– Да все. Как живешь, кто твои папа-мама, как тебя в детстве дразнили.

– Ну, если это кому интересно, лады, – отозвалась она, все больше пьянея. Коньяк снял с нее стресс, ей стало легко и свойски с этими людьми, захотелось поболтать. – В детстве я часто одна в квартире торчала. Предки сваливали по делам, а я – одна. Тоска! Сяду к батарее, и слушаю. А там что-то бурчало, гудело, бормотало внутри. А однажды послышался приглушенный говор, наверно из квартиры под нами. Сперва ничего не различить. Голоса переплетались, всплескивали и стихали, будто люди спорили о чем-то или словно волны бились о берег. И вдруг кто-то внятно произнес: Человек – это замок с кодом.

Она замолчала.

– Интересно, – сказал киллер. – А кто твои родители?

– Их давно нет. Умерли, – пояснила Ольга. – Они были странные. Такие они были чудаки, не поверишь, да я и сама бы ни в жизнь не поверила, не будь я их дочерью, а они – моими родителями. Даже в раннем детстве я удивлялась, ну что за чудаков мне Бог послал, ведь не бывает же так! А может, бывает?

– Например? – спросил он.

– Ну, например, они, вместо того, чтобы кормить обедом меня и Игоря – нас с братом, – они прилипли к стульям в своей комнате, склонились над столами, и строчат: Отец – поэму, мать – роман. Рукописи по всей комнате развалены, на полу, на тахте, кресле, рояле – у нас большой старинный рояль был, «Мильбах», полкомнаты занимал, на нем груды нот и рукописей, вазы с цветами. Мама любила цветы, они у нас всюду были. Она любила мимозу, ландыши и сирень. Под роялем – склад консервных банок, весь год копили на лето, на дачу, так ведь нет магазинов. Иногда они ссорились, мама с папой...Ну, не буду надоедать воспоминаниями, не хочу свою душу растравливать, – сказала она и замолчала.

– Да ты давай продолжай, – сказал киллер. – Нам интересно. Я понял, ты была писательским ребенком. И пошла по стопам предков. Верно? Ну и что предки?

– Они никогда не работали в штате, – продолжала Ольга заплетающимся языком. – Они жили на гонорары, свободными художниками, «на вольных хлебах». В доме у нас то ни крошки, то – пир горой, веселье и гости. Но концы с концами все-таки сводили, занимали и перезанимали, а потом враз отдавали долги, ухали половину гонорара. В то время можно было так жить. Родители любили праздники, и гонораров хватало на неделю, но зато какую неделю! Это были «обжорные» деньки! Мы объедались, и у нас болели животы. Мы «всем кагалом» канали в кино, прихватив с собой рыжего кота Алтына – он тоже обожал кинофильмы. В зал проносили его в сумке, а во время сеанса он лежал на мамином плече как воротник. Никого это не смущало. То ли люди в те времена были добрее, то ли оттого, что наш кот очень уж напоминал лису, такой пушистый, рыжий, ну просто воротник и все тут. Никто же не подумает, что живая лиса лежит на человеке. А может, из-за того, что наш кинотеатр находился во дворе писательского дома, и в зале были в основном творческие семьи, привыкшие ко всякому...

У нас в семье были всякие всякости и непредсказуемости. Землетрясения, цунами, полтергейсты. В переносном, конечно, смысле. Чего только не случалось. Но не хочу больше болтать об этом. Не хочу! – повторила она капризно. – Пускай теперь Валя о себе расскажет.

Но Валентина окончательно закосела и не могла произнести ничего внятного.

– Подъезжаем к дому, – сказал Олег. – Видно, твою собаку придется выгуливать мне, – обернулся он к Ольге. – Если она пойдет со мной, конечно. А вас, девушки, надо будет уложить.

– Нет-нет, мы одни не останемся, ни за что, мы боимся этих летающих тварей… – пролепетала Ольга.

– Б-боимс-ся, – отозвалась Валентина, и съехала с сиденья на пол.

– Ну и наклюкались же вы, девчата, ха-ха, – хохотнул киллер. – Придется мне вас обеих на собственных плечах тащить. Вот связался, на свою голову. Смешные вы, девчонки, ей-богу.

– А мы уже не боимся, – сказала Ольга. – Ты наш Киллер-Хранитель.

– Ну конечно. Заместо Ангела-Хранителя у вас я теперь, – ответил Олег.

В полном раздражении Эндэнэ ворвался в свою комнату.

– Где кальян! Почему не готов! Разожги угли для кальяна! – заорал он на Леду.

– Чего злишься? – спокойно ответила она. – Что, не вышло с кактумарами, и психуешь?

– Заткнись! Подай кальян! – неистовствовал шаман.

– Сам виноват. Мог бы направить кактумаров прямо к ней на дом, там она одна торчит. Не считая полудохлой собаки.

– Ничего бы не вышло, – сказал Эндэнэ уже спокойнее. – У нее полно кактусов в квартире.

– Ну и что? – возразила Леда. – Причем здесь это?

– Неужели непонятно? – сказал шаман, снова раздражаясь. – Кактумары усядутся на кактусы и заворкуют, ты же знаешь их привычки.

– Ах да, точно. И чего она кактусов наразводила, энергетику, что ли, чистит?

– Видимо, да.

– Ну и что теперь делать будешь? – не отставала Леда.

– Есть у меня в запасе еще несколько штучек, – сказал он.

Леда принесла кальян и кофе. Но шаман поморщился, бросил:

– Не хочу!

И вышел.

– Чего раскапризничался, как маленький, – проворчала Леда.

– Пойду на голубятню! – бросил он, натягивая куртку, и выскочил за дверь.

Внутри у него клокотал вулкан и кипела лава. Успокоить его сейчас могли только голуби.

Он спустился во двор и направился на задворки, подошел к голубятне, отпер дверь. Из клетки повыскакивали наземь турманы. А желтохвостый голубь с песочного цвета головкой – кукун – взлетел на плечо Эндэнэ. Шаман взял птицу в ладони, погладил ее с головы до хвостика, а затем резко выбросил голубя в утреннюю высь. Захлопали щелчками крылья кукуна. Яон взлетел, набирая высоту, и сделал круг над голубятней. К нему присоединились еще три птицы. И вот уже четверка голубей красиво парит над крышами домов, поднимаясь все выше и выше. Следом взлетели турманы. Шаман, улыбаясь, задрал голову, любуясь ими. С самых дальних высот голуби садились на хвосты и кубарем вертелись вниз, потом делали еще несколько кругов, и заново вели игровую круговерть. Эндэнэ, провожая их взглядом, вдруг заметил с четверкой своих кукунов чужака. Пугливая пестрогрудая и белохвостая бабочка из породы голубей-высотников то смешивалась со стаей, то вертушкой замирала на месте, часто-часто порхая крыльями не прежней высоте. Спуск с высот ей давался с трудом.

«Будет моя», – решил шаман, наблюдая за ней. Тут ему в голову пришла интересная мысль. Он вытащил из кармана куртки мобильник и позвонил Ольге.