Текст книги "Пустыня смерти (СИ)"

Автор книги: Олеся Шалюкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 26 страниц)

Шаман только дёрнулся в сторону, когда Ен скользнул мимо него в нору, а потом спохватился и кинулся следом.

Сантр же загородил дорогу мне самой.

– Ты смотри, мы опять встретились, деточка! Причём… раз здесь ты, значит, здесь не двойник, а настоящий наследник! Вот свезло-то! Убью его и притащу труп императору, он будет просто счастлив!

– Думаю, ты догадываешься, что для этого тебе придётся пройти через мой труп.

– Не угадала! Этого делать мне не обязательно. Император сказал, что готов пощадить тебя. Убьёшь парнишку своими руками и добро пожаловать в самые высшие слои общества. Даже не наложницей, станешь его женой. Представляешь, какая честь безродной смертнице? В противном случае, уж не обессудь, придётся тебя убить. Верные люди – это такая проблема. Лезут, куда их не зовут, творят, что хотят! Мешают нормальным людям.

Мешают?

Когда это я помешала императору так крупно, что он решил помимо кнута, поманить меня ещё и пряником?

Так. Сила… И что там мама сказала Али? Что император с удовольствием займёт новое тело?!

Так вот откуда взялись те страшные сны!

Император просто хотел подчинить себе Али! Занять сразу его тело! Ещё до того, как началась вся эта большая игра. Вот ради чего всё это было.

И я помешала.

Он даже не понял, что я вмешалась. Что это просто была «наложница». Я выдала себя, когда заступила двум братьям дорогу в виде Танцующей. Император ещё не понял мою точную суть, но уже определил главное, что я буду всегда на стороне мальчишки.

– Очень жаль, – вздохнул Сантр, прочитав ответ по моему лицу. – Такая девушка… такая красавица… Ты должна была стать украшением совсем другого дворца!

– Под этими хрустальными куполами тяжело дышать, там слишком много людей.

– Мы можем всех их убить, – предложил мужчина, разведя радостно руками. – И будем только мы! Император. Мы – его верные псы и ты. Драгоценный камень в оправе хрусталя. Самое главное сокровище города Тысячи сердец.

– Вынуждена отказаться. Я принесла клятву на мече.

– Слишком хороша, – Сантр поморщился.

Я улыбнулась, развела руками, позволила шелкам стечь по моей коже ярким потоком, изогнулась, позволяя драгоценным бусинам из разорванного ожерелья последовать следом. По нежной коже. Янтарные волосы были убраны в сетку, чтобы не мешались, но выбившиеся из-за долгой дороги пряди скользили по нежной шее и ключицам, щекотали, сползая к зоне декольте.

Мужчина выдохнул и тут же схватился за горло. Пока я отвлекала его внимание ситуация успела немного измениться. Шаман встал рядом со мной, растирая между ладоней корешки. Душистый порошок не давал Сантру дышать.

– Отходим, – приказал мне Чиганари-до вполголоса. – Это ненадолго его задержит.

– Он нас нагонит.

– Безусловно, – согласился мужчина, накидывая на голову капюшон. – Но это случится там, где мы примем бой в лучших условиях. А сейчас сюда стремятся змеи, поверьте, милочка… ваши чарующие движения не позволят вам задержать змей.

Первое, что пришло мне в голову, что шаман сошёл с ума. На месте. Второе – что он просто прикрывает меня перед Сантром. А потом я осознала, что он меня не видит! Не распознал во мне змеиного проводника, говорящую со змеями, Танцующую, наконец! Он видел во мне обычного человека, простую наложницу.

И ответственен за это был амулет власти…

Осколок какой-то магии, знаний, давно утерянных на Аррахате.

– Я тебя найду, – пообещал Сантр, глядя на меня с ненавистью. Зыбучие пески, по приказу шамана расстелившиеся у него под ногами, затягивали убийцу всё ниже и ниже. Сам шаман уже шёл спокойно прочь, на верх гребня, туда, где его Тачи висла на шее Али, плача и смеясь одновременно.

Наклонив голову, я согласилась:

– Да. Только право первого удара ты уже потерял. Так что не обессудь. Рядом с Али я вас не оставлю. И в следующий раз уже я атакую первой.

– Буду ждать, деточка. Буду тебя ждать.

Независимо передёрнув плечами, я подхватила шелка и двинулась наверх, прикидывая, как придётся ехать теперь…

А поднявшись, застала дивную картину того, как шаман, ни в чём не разобравшись, с ходу атаковал моего Рамира!

Да издеваются они все надо мной что ли?!

Метнувшись, я остановилась на пути атаки, сжимая кулаки. Мечи злобно вибрировали, готовясь прийти на помощь, но пока ещё оставались в своих ножнах.

– Ты, – шаман вздохнул, покачал головой и посмотрел на Али. – Ребёнок, убери свою наложницу с моего пути. Такая призрачная погань не должна находиться рядом. Это открывает путь…

Мужчина не договорил.

Моё терпение, и без того не безграничное, лопнуло окончательно. И мой меч замер в воздухе рядом с горлом шамана.

– Это «погань» – мой напарник, шаман. И если не хочешь, чтобы я отрезала тебе язык или сразу перерезала горло, придержи своё «ценное мнение» при себе.

– Али? – удивился шаман.

Мальчишка взглянул на меня, на Рамира, снова на шамана и… сделал выбор.

– Это мой друг, Чиганари-до. Не надо его трогать.

– Что-то ты расслабился, Али. Забыл всё, чему я тебя учил. Не доверять разным…

Шаман вздохнул, а я рассматривала его.

Какой же высокий! Выше меня на полторы-две головы. По виду годин сорок, а на деле мог разменять уже под сто. В его плащ можно было меня завернуть три раза, ещё и место бы осталось. Впервые вижу такую мощь в исполнении шамана. И волосы эти – ритуальная причёска вроде бы, мелкие косички, сплетённые, переплетённые, а насколько ему не идёт! Просто ужас.

Загорелый, ещё немного – и до черноты. Разве городские могут загореть? Но при этом он определённо не представитель песчаного народа. В его коже нет ни следа алого цвета. И глаза… разрез городской, глаза большие. Нос прямой. Подбородок квадратный, тяжёлый.

Девочка на него была совсем не похожа. Хрупкая, тоненькая, тронь – сломается. Волосы шамана были коричневые, с едва уловимыми, совершенно седыми прядями. И глаза – белые, с ощущением практически слепоты. А она сероглазая, и волосы – каштановая волна по плечам, и кожа тонкая. Больше напоминает аристократов. Как сам Али, сейчас покровительственно обнимающий её за плечи, пока Ен стоял немного в стороне, настороженно глядя на шамана.

Ему этот человек не нравился.

Он был слишком… Определённо Али недостатков своего шамана не видел, а вот мы трое, да свежим взглядом…

Что ж, буду надеяться, что этот человек не предатель. Я не хочу причинять боль Али, убивая его.

– Что ж. Представь мне остальных, – приказал шаман.

Мой светлый мальчик чуть нахмурился, потом кивнул, показал на Рамира:

– Наш призрачный друг, очень полезный, собственно, сегодня мы обнаружили вас только благодаря ему. Рамир. Это Ен, мой лучший друг, мой названный брат, мы постоянно вместе. Наконец, Зеоннала. Она моя наложница, жаль, что я не встретил её раньше, была бы сейчас моей любимой старшей родственницей. Итак, теперь наоборот. Друзья, знакомьтесь, это Чиганари-до – шаман города Хана. Наш семейный шаман, он воспитывал меня, вместе с братом. А это, – с гордостью взглянул мальчишка на улыбающуюся девочку. – Тачи. Моя любимая невеста.

Мы с Еном переглянулись, Рамир предпочёл так вообще держаться за моей спиной. Но не улыбнуться в ответ на улыбку Тачи мы просто не смогли.

– Итак, – шаман поправил плащ, взглянул на меня. – Оденься. Дальше поведу я.

– Думаю, – вздохнула я, – вы немного неправильно поняли ситуацию, Чиганари-до. Здесь Я проводник. И мы идём тем путём, который я выбираю. Ничьих приказов я не слушаю и не выполняю.

– Али, заставь эту женщину замолчать, – шаман скосил взгляд вбок и замер.

Мой светлый мальчик смотрел на шамана совсем не так, как тот привык видеть. В его глазах снова разгоралось рыжее злое пламя. Шаман оставил ребёнка, но вернулся к маленькому воину, уже научившемуся выбирать и принимать правильные решения. Али сам сообразил, что шаман, который мог помочь ему самому, предпочёл спрятать дочь и спрятаться сам, даже не сказав о том, куда собирается.

– Она проводник, – подтвердил мальчишка мягко мои слова. – И это она ведёт нас к месту. Поэтому, Чиганари-до, пожалуйста, слушайтесь её.

Тачи удивлённо взглянула на мальчика, чуть отступила.

Молча.

А я только сейчас поняла, что не слышала ни одного слова от неё.

Пройдя мимо своего ящера, потрепав его успокаивающе по шее, я присела на корточки перед малышкой, погладила её по мягким прядям.

– С тобой всё хорошо?

Маленький кивок… и всё?!

Так.

Будем считать, что я стала бояться даже тёмных углов. Будем считать.

– Зеоннала! – Рамир отлетел в сторону и вернулся ко мне. – Тот мужик.

– Пропал, – кивнула я, поднимаясь от Тачи. – Я знаю, Рамир. Я знаю. Дальше разберёмся. Твой ящер отойдёт шаману, Али, прихватишь свою невесту. Ен, меняем порядок движения. Ты в конец. Али, ты сразу за мной. Чиганари-до, вас попрошу двигаться за Али.

– Я как обычно? – уточнил Рамир.

Я повернулась к нему, завязывая у шеи шнуровку плаща.

«Присматривай за шаманом».

«Понял», – согласился мой призрачный напарник.

На этом наш привал был благополучно закончен. Впереди была опять дорога. И что-то мне подсказывало, что теперь до города Тысячи сердец мы не доберёмся. Нас ждала новая встреча с цепными псами императора…

Но я и подумать не могла, что это случится так скоро!

Всё стало очевидным через пару дней. До столицы нам оставалось ещё четыре ночных перехода, когда стало понятно, что нас загоняют. Абсолютно спокойно и уверенно, двигаясь на нас как будто от нас нить тянулась. Чётко и с разных сторон.

Естественно, это было опасно.

А ещё – обидно. Потому что очень быстро стало понятно, что кто-то из тех, кто с нами в компании, предатель. Невольный или нет, предстояло только выяснить. Но времени на выяснение у нас не было!

Да, я была достаточно осторожна, чтобы не называть точки нашего движения, могла спокойно посреди движения поменять направление. Мальчишки не задавали вопросов, доверяя мне. Рамиру было всё равно. Я присматривала за девочкой, но она держалась спокойно, как и шаман. Чиганари-до пытался ещё пару раз повлиять на Али, чтобы мой светлый мальчишка сделал со мной что-то, но момент определённо был упущен.

Али верил своему наставнику, но относился к нему настороженно, заставляя присматриваться и меня саму к происходящему.

Ничего странного не было в том, что в первую очередь именно шамана и его дочку я заподозрила в том, что один из них предатель.

Все, что я успела осознать, сложить воедино в этой истории – помогло мне сделать правильные выводы. Свиток-манок не был в одежде, на одной из стоянок все переоделись, а всю одежду мы сожгли.

Могло быть что-то в теле, но тело Тачи (по-прежнему не сказавшей ни слова) было чистейшим, а мальчишки осмотрели тело шамана. Естественно, так, чтобы сам шаман не понял, что ему не доверяют.

Оставался единственный вариант – якорь на свиток поиска был во снах и подсознании. Такой «подарок» мог быть оставлен и в ком-то из нас, если бы не одна маленькая проблема – гроль. Эта чудодейственная грязь для косметических средств имела и ещё одно побочное действие для шаманских техник! Мы переночевали рядом с гролью, если бы в нас что-то было, такой вот незримый «попутчик», он бы сразу уничтожился.

Оставались Тачи и Чиганари-до.

Я могла войти в их сон, что девочки, что шамана, но только если Тачи я могла осторожно проверить, не привлекая к себе внимания, то с Чиганари-до тихо и спокойно всё провернуть я не могла. Он всё-таки был шаманом.

И от души понадеявшись на то, что якорь в девочке, я заглянула в её сон.

Лучше бы я сразу выбирала шамана, потому что я не нашла в детском сне ничего. Нет, не просто ничего предосудительного, не нашла вообще ничего! Ребёнок не видел снов. Вообще. Никаких. И это было что-то удивительно мощное, некая техника, от которой у меня задрожало всё внутри. От страха. От уважения. Кто бы это не сделал, он понимал, что именно делает, как и зачем.

Пески молчали, как человек, набравший в рот воды, в тёмно-синем небе мерцали далёкие белые и алые звезды. Яркие крупные гроздья и узкие лучи света, соединявшие всё и вся в тончайшую звёздную паутину.

Шаманы говорили, что нельзя долго смотреть в ночное небо, можно потерять свою душу. Особенно, если слишком заглядеться на глаза Меды – два маленьких ночных светила с рыжими зрачками, в точности как глаза человека. Света Глаза практически не давали, но мы уже вошли в зону белого песка, и этого было достаточно, чтобы отражаясь от песка, вокруг нас соткались сумерки.

Можно было не смотреть по сторонам и спокойно подумать. Рамир был на страже, мальчишки тоже что-то тихо обсуждали. А я старалась понять.

Если всё сложить воедино, получалось что незримый направляющий якорь в душе и снах шамана. Добровольно войти в свой сон он мне не даст. Спеленать его и войти насильно я не смогу, слишком уж силён. Значит, единственный вариант – предъявлять амулет власти. А этого делать никак нельзя. Просто потому, что ни в коем случае нельзя показать императору, какой козырь спрятан в моём рукаве.

Ну, и что делать?

Вздохнув, я устроилась на ящере, прикрыв глаза. Сквозь прищур, взглянула на спокойного Али.

Мальчишка сносил все тяготы пути, ни разу не пожаловавшись.

Такой сильный, такой замечательный…

Вот только…

Следующая мысль заставила меня подпрыгнуть и слишком резко дёрнуть поводья, отчего мой ящер чуть не завалился набок, а я уже с ужасом смотрела на Али, пользуясь темнотой.

Минуточку. Почему он жив?! Я понимаю, что звучит это кощунственно и возмутительно, особенно, если учесть, сколько усилий для такого исхода приложила лично я, но всё же, почему ребёнок жив?!

Одной удачей такой оправдать нельзя!

Судя по тому, что остальные наследники давно уже мертвы, а противостоял Хану всё это время сам император, тот, в чьих руках сосредоточена основная власть на Аррахате, это можно объяснить только одним! Тем, что жизнь Али была выгодна самому императору.

Более того, старшего брата моего подопечного император вызвал просто для отвода глаз. Чтобы Хан был занят и не напрягал свою светлую голову! Все при делах, а настоящий убийца тем временем – действительно рядом. Шаман!

Как Али говорил? Его, именно его, воспитывал с самого начала шаман. Значит, когда были живы родители, шаман был другой. И будем откровенны. Не похож Чиганари-до на правильного шамана, слишком уж выучка у него не воинская, а скорее – убийцы.

Проблема только одна, точнее не одна, конечно, но основополагающее «но» во всём этом звучит очень просто – обмануть детей невозможно. Если бы шаман ненавидел Али, то Хан бы давно это заметил и принял меры. Впрочем, даже не это самое важное. Самое важное, что невозможно вырастить такого светлого мальчугана, будучи типом с такими чертами характера, как Чиганари-до успел уже продемонстрировать.

Что-то здесь не так, весомо не так.

Заново. Заново. Не стоит забывать, что до того, как всё это началось, шаман покинул дворец Хана, словно знал, что последует дальше. Что из этого следует? Что он не мог предупредить, зато определённо мог сделать и сделал всё, чтобы на него не могли повлиять. Самоустранился. Но его нашли. Его целенаправленно и специально искали.

Немножко назад. Что там с силой императора? Как сказал Ен? Те змеиные проводники, что напали на караван, они бы может и не хотели этого делать, но их заставила сила. Если допустить, что Чиганари-до тоже под управлением такой силы?

Тогда эта сила определённо во снах! Её источник. Была бы она в реальности, я бы её могла и не почувствовать. Но мы под покровительством Пустыни! И она бы уже позаботилась об этом. А ещё император пытался получить контроль надо мной! Сначала он достал мою кровь, а уже потом явился в мои сны. Как говорил дед? Сны – это тончайшая сущность, то немногое, что нам осталось от техник древнего мира.

Тогда, чтобы помочь шаману (а помогать надо, это близкий человек Али), чтобы помочь заодно и себе, нужно было избавиться от подселенца в душе Чиганари-до.

Нужна была остановка на несколько дней. В достаточно безопасном месте, чтобы мы туда легко добрались. Но при этом, чтобы мы могли встретить гостей, которые в любом случае придут по наши души, по следам якоря.

Придётся вытаскивать на поверхность первый козырь.

Хан с самого начала сказал, что его призовут в город Тысячи Сердец, поэтому помочь лично он не сможет. Зато у него есть доверенное лицо, которое вот-вот вернётся…

Короче, меня и мальчишек ждала встреча с Китом, палачом и правой рукой Хана. Мне было немного страшно. Слишком уж тёмным был взгляд палача, когда он смотрел на меня. Слишком уж был он умён. И с тем учётом, что вопреки всему и вся, на моих висках по-прежнему были полоски змеиной чешуи, было очевидно, что личный палач повелителя Хрустального предела мгновенно поймёт, кто такая Зеоннала, и куда делся Зеон.

Оставалось надеяться, что прославленная ненависть палача к женщинам – лишь слухи, в противном случае, мне придётся скрестить клинки с Китом. А этого я бы предпочла избежать. Другие желающие, чтоб им… больно было! найдутся.

– Зеоннала, – шаман, подведя своего ящера вплотную, взглянул на меня с долей задумчивого интереса. Голос его звучал чуть мягче, чем обычнее, дружелюбнее и напевнее. Как интересно! Настоящий шаман?! Это он прорвался сквозь блокаду, или император постоянно рядом быть не может? Или всё куда проще, и я в своих предположениях ошиблась? – Откуда ты взялась такая, девочка? Совершенно нелогичная, непредсказуемая, опасная. Император уже готов на голове ходить, уже и убийц по твою душу отряжал, и палачей своих, а ты как заговорённая!

– Заговорённая и есть. А вы?

– Шаман Хрустального предела. Чиганари-до. Сказал бы, что «настоящий», но, увы, я всего лишь тень самого себя.

– В остальное время вашим телом управляет император?

Шаман улыбнулся, кивнул. Но не сказал ни слова. А потом взгляд острых смеющихся глаз стал матовым, пустым, грязным. Так что же получается, вся эта ненависть, что на меня выливалась, она не от шамана, а от императора? Ну, и за что этот венценосный тип меня так ненавидит? Что я такого ему сделала?!

Только своим появлением? Да быть того не может. Судя по тому, что я увидела, а увидела я определённо только край хвоста ха-змеи, император был опасен настолько, что впору было бежать прочь и не останавливаться. А его ненависть ко мне была застарелой. Такой… как будто он знал, кто я. Чья кровь во мне бежит.

Не я сама по себе причина этой ненависти, а дорогу ему перешла, скорее, даже мама. И не спросить же! Пески молчат… Молчат? И те слова… Значит, так оно и есть! Мама действительно знает императора. Как и он её.

В курсе ли он, что она – Пустыня, суть и сущность Аррахата? Вряд ли. Скорее, он ассоциирует её с Танцующей. Поэтому так активно желали меня убить личные псы императора, потому что это было его желанием. Его ненавистью.

Не радует меня эта история, ой, не радует. Только как бы с ней разобраться, чтобы ни себе, ни другим не навредить?

Как, как, по порядку!

Впереди оазис, где нас будет ждать Кит. Там я войду в сон шамана, чтобы избавить его от императора. А чтобы он не вернулся, придётся просить Тайпана перебраться из моего сна – в сны Чиганари-до.

Подумала и сама ужаснулась. Я добровольно буду кого-то просить о помощи?!

Но да. Буду. Потому что не могла по-другому. Точно так же, как до сих пор не могла выбрать, балансировала на тонкой грани между двумя мирами, не в силах выбрать один конкретный.

Мне нравилась пустыня, её шёпот, её мягкий напев, который для многих становился смертельным. Мне нравились переходы песочной гаммы и дивных зелёных изумрудов оазисов на полотне рыже-золотого песка.

Мне нравились крупные ночные звёзды, мне нравилось ощущение, что вокруг никого. Только я одна. Только ночь. Только Аррахат.

Я не могла сказать, что с первого взгляда полюбила пик Гроз, но что-то было там такое, что тянуло меня, манило обратно. И нет, чешуйчатый и хвостатый ха-змей не имел к этому никакого отношения. Было что-то ещё.

Но выбрать окончательно я не могла, и бродила как неприкаянная.

Песок чуть всколыхнулся у лап ящера. Перекатился едва уловимой волной и затих, донеся самое важное. Нас ждали.

В оазисе был Кит, один. А с востока, по караванной тропе, по которой нормальные пустынники перемещаться отказывались, ехал верхом на ящере ещё один всадник. Кажется, нас ждала встречать с Сантром.

– Зеоннала? – Ен, уловив мою тревогу, подъехал ближе.

Я взглянула на мальчишку. Кит прикроет нас от Сантра. Я разберусь с шаманом. Защищать Али придётся Рамиру и Ену. А ещё есть Тачи.

Вот кто бы мне сказал, что я буду рада прибытию в город Тысячи сердец просто по тому, что мне придётся следить за меньшим количеством людей и нелюдей?!

– У нас будут небольшие проблемы.

– Я могу помочь?

– Да. Тебе придётся присмотреть за Али. И девочкой.

– Почему? А ты?

– У меня есть одна идея, которую нужно проверить. Проблема только одна, я не знаю, сколько времени на это уйдёт.

Ен вглядывался в меня долго, словно пытаясь забраться в мои мысли, потом кивнул:

– Хорошо. Я не понимаю, что ты хочешь сделать и зачем, но если так надо…

– Очень надо. Очень-очень. Чтобы ты присмотрел за Али, чтобы не пострадала девочка.

– А Рамир?

– Вначале поможет мне, потом тебе. А потом сразу же мы отправимся в город Тысячи сердец. Осталось пару переходов и…

– Всё начнётся по-новому, только в ещё большем масштабе, – подсказал мне Али, осаживая ящера. Тачи, укутанная в плащ, мирно спала в его руках. И я с удивлением отметила, что рядом с девочкой мой светлый мальчишка кажется куда более взрослым.

– Это да. Грязная политика, и всё такое, – согласилась я мирно. – Али.

– Да?

– Тачи говорила?

Мальчишка растерялся, потом отрицательно покачал головой:

– Мы познакомились, когда ей было три, а мне пять. Такой знаешь, уверенный в себе карапуз, защищающий маленькую девочку, – и словно спохватившись, что сказал, что-то лишнее и слишком личное, Али пожал плечами. – Но я ни разу не слышал её голоса.

Совсем хорошо!

– Ясно, – пробормотала я, кивнув. – Так, Али. Возвращайся на своё место. Ен, смотри в оба. Рамир?

– Он уже ждёт.

Кто «он» объяснять мне было не нужно. Я уже знала, я уже была готова. Насколько могла приготовиться к тому, что последовало.

Во встрече не было ничего выдающегося. Я переживала напрасно. Когда нужно было, этот хладнокровный тип виртуозно держал себя в руках.

Смерил меня взглядом, хмыкнул, сообщил, что так мне идёт больше и не надо ломать голову, почему моя грация такая рваная и неправильная. И на этом дело было закрыто. К моему большому облегчению.

Пока Рамир с шаманом рассёдлывали ящеров, я тихо спросила у Кита:

– Минутка есть?

– Д… да, – порядком удивлённый палач, явно хорошо запомнивший, что я предпочитала держаться от него подальше во время пути к пику Гроз, воззрился на меня. – Что такое?

– Сантра знаешь?

– Личный пёс и палач императора, – не задумался ни на мгновение Кит. – Опасный садист. Очень любит резать по живому.

– Ты один с ним справишься?

– Нет, – последовал ответ ещё быстрее. – Я видел его в действии. Не на этих песчаных играх, где он не показывает и десятой части своих способностей. А действительно в деле. Когда он на работе, а не развлекается. Собственно, один на один есть шансы разве что только у Хана. Они один раз они сцепились на песчаных играх. Вот это была буря. Ни один не желал уступать другому! Страшно было.

– Даже тебе?

– Особенно мне. Потому что я часто видел силы Хана, когда он не притворяется. Поверь, мне с ним и рядом не стоять. Он очень быстрый, стремительный. Опасный. Он атакует с непредсказуемых углов, никогда не понять, если он ушёл тебе за спину, не атакует ли он сбоку, не обойдёт ли и не нападёт снова, в лоб. Это очень… было страшное зрелище. Я бы предпочёл не видеть этого больше никогда.

– А второй брат? Ранс?

– Ещё опаснее. У него нет слабостей. Только спокойная любовь к убийствам.

– Так, – я прикусила губу. – Ладно. Придётся, значит, немного поменять планы.

– Планы?

– Сюда направляется Сантр. И если он дойдёт до Али – то мы с тобой не вернёмся к Хану с позором, нас тут рядышком он и прикопает. Ты говорил про слабости. Что у Сантра за слабости?

– Женщины. Крики. Кровь. Есть пустынники, думаю, ты должна знать, впадающие при виде крови в боевую агрессию.

– Есть такие. А ещё такой же эффект оказывает кое-какая травка. Правда, от неё потом сухо в горле и голова раскалывается так, что не описать.

– Точно, – кивнул Кит, потом поёжился. – Ты что, её применяла?

– Не было другого выбора.

Палач промолчал, потом заговорил снова:

– На Сантра кровь оказывает другое действие. Он слабеет. Но только если это вид его собственной крови. То есть – чем больше его ранить, тем он слабее. Ранс наоборот. Если его ранить, хотя бы одна царапина, он впадает в буйство и чтобы его удержать, не хватает даже четырёх сторожевых змей.

– Восхитительно! – сплюнула я. – Да что же это такое?! Жила себе спокойно, нет, стоило связаться с одним мальчишкой, а теперь, что не новый враг – так такой, хоть сразу мыль шею и на виселицу!

Кит растерянно на меня взглянул, недоумевая, что вызвало такой приступ ярости, а потом расхохотался:

– Действительно. От песчаных разбойников к кошмарам и обитателям пика, а теперь к императору и его своре. Люди опаснее ха-змей!

– Намного, получается, что даже слишком намного! Не понять, как с этим справляться, и что делать нужно, чтобы выжить хотя бы. Хотя нет, кое-что мне известно, – круто повернувшись, я ойкнула, подпрыгнула на горячем песке и двинулась туда, где были остальные. Кит двигался за мной. – Так, Рамир…

– Ящеры рассёдланы, – отрапортовал мой напарник. – Я их отвёл вниз, в нору и напоил.

– Хорошо! – одобрила я, потом взглянула на Чиганари-до. Он предатель. Неважно вольный или нет, ясно только, что он опасен, что он – угроза. Если он сейчас останется с нами и Китом – он ударит нам в спину, позволяя Сантру пройти мимо. Оставим его с Али, Еном и Тачи, он убьёт мальчишку сам.

Вилка!

Что мы делаем в случае с вилкой? Просто сгибаем оба зубца так, чтобы ни один из них не мог стать реальностью.

Говоря откровенно, вариантов у меня было немного. И вообще, ещё дед говорил, что со всем нужно разбираться по порядку.

По порядку и будем.

Двинувшись к Рамиру, словно желая что-то ему сказать, я не дошла. На середине движения выхватила свой меч, круто повернулась… Чиганари-до мог увернуться, я знала это точно, видела в его движениях стать и выучку воина. Но он напряг свои мышцы и остался на месте, чтобы спустя мгновение рухнуть под моим ударом навзничь.

– Зеоннала! – крик мальчишек я пропустила мимо ушей. Отмахнулась от недоумевающего Кита и взглянула на своего призрачного напарника:

– Захвати его тело.

– Что?! – хоровой выкрик на меня тоже впечатления не произвёл. И изумление на лицах окружающих – тоже.

– Ты сейчас ничего не перепутала? – осторожно спросило привидение. – Может, ты что-то неправильно поняла?

– Я всё поняла правильно. На объяснения зато времени нет. Рамир.

– Я не смогу. Зеоннала, это шаман! Один из могущественнейших. Я к нему просто подойти не мог, а ты хочешь, чтобы я занял его тело?!

– Да. Более того, я хочу, чтобы если он придёт в себя, ты это тело не отдал.

– Это определённо невозможно, – подключился Кит. – Как ты себе представляешь это?

– Мне всё равно, как ты это сделаешь, Рамир. Просто пока мы разбираемся с проблемой, которая уже близко, я хочу, чтобы ты занялся этим.

– Не… – привидение резко замолчала.

Тачи, всё это время прятавшаяся за спиной Али, шагнула вперёд, дёрнула меня за край рукава.

– Да, малышка?

Девочка показала на себя, потом на лежащего отца.

И только сейчас до мальчишек дошло, что она не кинулась ему на помощь, более того, всё это время пряталась за своим женихом, словно опасаясь своего самого родного человека.

Зафиксировав эту мысль, я отложила её в памяти, но сейчас было не до этого. Кажется, девочка предлагала мне… руку помощи?!

– Ты можешь помочь?

Тачи обрадованно кивнула.

– Рамир.

– Я понял, понял, я сделаю это! Ну, надо же, – забурчал он, – когда я согласился уйти с тобой, я и не знал, что впереди такие приключения. Знал бы, остался б на месте! Целее шкура была бы.

– Конечно-конечно, – кивнула я.

Тачи положила ладошки на плечо отца, и… её руки засветились.

Девочка-шаман?! Да вы издеваетесь что ли?!

И пока я предавалась шоковому состоянию, Рамир стал тонкой струйкой дыма и вошёл в тело шамана.

– Али, Ен, уходите вниз. Тачи…

Девочка, посмотрев на меня строгими, совсем не детскими глазами, кивнула.

Как же страшен наш мир, когда такие вот дети вынуждены раньше времени становиться взрослыми!

Дети вместе с шаманом, Рамир даже смог передвигать ноги захваченного тела, ушли вниз – в пустую сейчас нору одной из гигантских змей. И тут же, не рассуждая, я обрушила за ними пески.

Вот так.

Теперь можно зайти с другой стороны – а это ещё попробуй, найди вход.

А можно убить меня.

– Смена приоритета, – ухмыльнулся Кит, с интересом наблюдающий за моими действиями.

Я кивнула.

Именно. Если Сантра прислали сюда убить Али, не размениваясь на окружающие живые мелочи, то теперь ему придётся начать с нас. Подстраховка, так сказать. Добровольное приглашение смертельно опасного типа к нам двоим.

– Цель проста, – тихо заговорил Кит. – Задача нанести ему как можно больше мелких ран, чтобы крови было как можно больше. Соответственно, не подставляйся под удар сама. Силы у него такие, что тебя, такую хрупкую, просто унесёт в сторону.

– Спасибо, – поблагодарила я тихо. Предупреждение было более чем своевременное.

Жаль только, что я не знала об особенностях Сантра раньше.

Если бы знала, можно было бы приготовить ловушку – песчаные лезвия. Но для того, чтобы их призвать, мне-Танцующей нужно было танцевать несколько часов. Такое количество времени выиграть мы уже не могли.

Сантр был очень, очень близко.

Ну, вот, помяни панцирную змею, она тут как тут!

– А кого это вы тут ждёте?! – обрадовался этот тип, – не меня ли?!

Кит заговорил, а я, я не могла оторвать взгляда от змеи, верхом на которой прибыл Сантр. Громадной змеи, покрытой броней. Сторожевой змей. Огромный. Мощный. Опасный.

Да он один раз ударит, от нас обоих мокрого места не останется!

И внутри свиток подчинения…

Бесполезно пытаться переговорить и переманить.

Бесполезно?!

– Не стоит так бояться, – с довольной усмешкой сообщил Сантр. – Вот эта красота серебряного цвета с вкраплениями чёрных полос – уникальный боевой змей, лично выпестованный императором! Какой яд, какие пропорции, а скорость! Вы не представляете, сколько восхитительно это создание.

Я могла себе представить.

Потому что совершенно определённо, перед нами была не просто гигантская змея. Перед нами был ха-змей!

– Император очень просил, чтобы я с тобой не играл, детка, – Сантр смотрел на меня почти что с сочувствием. Только на дне его глаз я видела не просто безумное желание причинить боль, я увидела желание ощущать чужую боль. – Собственно, в другое время я бы предпочёл с тобой поиграть, послушать твои крики, посмотреть, как ты выгибаешься от боли. К сожалению, такого удовольствия мне не выдастся. Но впрочем, мне хватит и того, что ты умрёшь на моих глазах. Я буду вспоминать это в своих снах.