Текст книги "Пятнадцатилетний чародей. Том I, часть II (СИ)"

Автор книги: Олег Сергиенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 37 страниц)

Кон Хи вздохнул, он любил своего отца, но что случилось то случилось. Подняв взгляд оценил преданность в глазах и неподвижность руководителя подразделения внешней разведки, ну ни чего пусть постоит, высшим чиновникам его семьи многое позволено, поэтому нельзя давать им забывать кто они. Он снова взял со стола и стал рассматривать представленные фотографии, мыслями оставаясь перед возникшей проблемой. Отец учил если не можешь найти решение, разбей задачу на этапы, начни с малого.

Основная задача, получить кровь так не вовремя повзрослевшего мальчишки. Что мешает его выкрасть? Прежде всего удар по чести его клана. Сегодняшнее нападение привязать к его семье ни у кого не получиться. О наличии под его властью японских демонов неизвестно никому, кроме членов его семьи и трёх основных управленцев. Что бы это не стало проблемой, нужно приструнить девчонку и выждать время кропотливо собирая информацию, тихая гладь воды прячет свои тайны в тёмной глубине. Дочку нужно примерно наказать, но так, что бы это не вышло за пределы семьи.

Потом обязательный вопрос с семьёй Императора, его службы, без сомнений, обратили внимание на наследника зарубежного Рода. Затем, уничтожение демона в школе обязательно подпадает под юрисдикцию святош, а значит за парнем обязательно следят, а если это так, то где гарантия, что они не знают про нападение его ёкаев. Эти, если вцепятся, то уже не отпустят, а значит сегодняшние потери увеличиваются на две единицы, святоши умеют развязывать языки даже демонам.

Или отослать их в Китай, брат давно просит усилить его филиал, вот пусть и примет двух отщепенцев. Если не будет привлекать их к внешним операциям, оставив им функцию защиты поместья, Святоши до них добраться не смогут.

Если, если, если, слишком много этих если. Нужно успокоить воду в пруду своих мыслей, но это потом, сначала, собрать информацию и принять правильное решение.

Остаётся самое неприятное: его ёкаи признали силу наследника, это раз, у парня имеется свой демон, это два, а всё вместе это свидетельствует о необычайной силе в его крови, и если... Опять это если. Если наследник, пройдёт процедуру наследования кровью при императорском дворе, его Род приобретёт статус княжеского рода. Опора Трона и сила Империи. Знают в России о наследнике Сергеевых? Нет, скорее всего нет. Не стали бы русские отпускать потенциального князя из страны.

А не с этим ли связан отъезд родителей? Как можно было оставить подростков одних в такой неопределённой ситуации.

Получается, времени на захват чародея практически нет, сутки при худшем раскладе, или два три дня и всё.

Нет слишком велики риски. Ли Кон Хи снова посмотрел на своего подчинённого, на миг его охватило сомнение в правильности решения, но это был миг слабости, и он его преодолел.

– Приказываю: екаев перевести в китайский филиал немедленно, организовать на завтра, на десять утра звонок моему брату по закрытой линии. За членами Рода Сергеевых следить, но опосредованно, никто не должен знать о нашем интересе. Собрать все известные архивные сведения о предках их Рода на территории нашей империи. О любых новых данных, касательно наследника Рода, мне сообщать немедленно, если сочтёте информацию сочтёте критически важной, сообщать в любое время. Собрать и подвергнуть анализу все сведения касательно семьи наследника, их интересы, пристрастия, и прочее. Обратить особое внимание мотивам переезда в нашу страну. На этом всё, выполняйте. – он потянулся к кнопке вызова секретаря на селекторе. – Зайди.

Глава 4

Утро началось необычно. Нет, я уже по заведённому распорядку, сначала проснулся очень рано, помедитировал, по предавался анализу и размышлениям о сущном, и со спокойной совестью вышел на площадку тренироваться. Была мысль Ваську привлечь, но вот честное слово, стыдно стало, а вдруг спит. Мало ли, я ведь, к стыду своему, простыми бытовыми моментами и не интересовался. А Васька он для меня пока ещё загадка, понял только, что мой барсик совсем не тот котик, которым кажется.

Охрана не беспокоила, даже на глаза не показывалась, я только почувствовал к себе внимание и только. Но такое, не равнодушное нет, какое-то профессиональное, энтомологическое я бы сказал.

Покрутив полчаса метель, разогрел своё солнышко до покалывания в конечностях, и, по-моему, у меня волосы наэлектризовались, больно характерно потрескивали. Ага. Так и шёл к себе с мыслями о контрастном душе и токопроводимости воды, пока меня в холле, перед лестницей на второй этаж, Нафаня не перенял.

Домовой был серьёзен и хмур. С удивлением уставившись на явление фольклорного персонажа, некоторое время пытался понять, а к чему это вообще, наконец не выдержав молчания спросил:

– Нафаня ты чего?

– Нифонтом меня зовут, – он хмуро взглянул на меня из-подлобья, – не дорос ты ещё отрок меня Нафанькой звать.

– Хорошо Нифонт, – я уже по привычке потянулся к его эмоциям, и с удивлением мысленно отвесил себе волшебный пендель. Ауры у этого существа не видно и эмоций нет совсем, ой как-нехорошо-то. Вот он стоит передо мной, и я его глазками вижу, а своими супер-пуперными способностями, за пять лет выпестованными десятками часов медитаций, не вижу, здрастье я ваша бабушка с Юпитера, вот тебе сюрприз, – зачем стоишь?

Он не стал мне отвечать, с шумом потянул носом воздух, и махнув за спину рукой, шагнул за балясину и исчез. А ведь он прав. Пахнет. Запах неприятный, чем-то кислым отдаёт, как будто бы перегаром.

Я аккуратно, и с какого-то бодуна на цыпочках, заглянул на кухню, увиденное меня не то что бы поразило, но когнитивный диссонанс я словил точно.

На кухне царил бардак и запах перегара. На обеденном столе, и под столом стояли и лежали пустые банки из-под пива разбавленные бутылками зелёного стекла с наклеенными на них яркими этикетками. Посредине стола, в куче чипсов и конфетных фантиков гордо сидели два розовых, махровых кролика тридцать шестого размера.

Сидя за столом, положив голову на тарелку с чипсами, спала Лина. Сестрица сладко посапывала, обхватив тарелку руками. Белый махровых халат с большим темным пятном на спине и белое полотенце на голове завершали картину.

Не понял это её что, уже спящую кто-то пивом поливал? Пола халата сползла с бедра, и провиснув до самого пола впитала в себя разлитую жидкость. На пиво не похоже, но щупать, нюхать, а тем боле пробовать, никакого желания не возникло, ну их нафиг такие сюрпризы. Ага тапочки Лины на её ногах, чьи же тогда кролики. Хм, вот это фантазия. Домашняя обувь сестры была стилизована под обезьянью мордочку в чью раскрытую пасть вставлялась нога.

Лана обнаружилась на угловом диванчике у стены. Девушка спала на животе. Свесив левую руку до пола, в которой была зажата стеклянная бутылка. В отличие от Лины, её халат сверкал белизной и закрывал ноги сестрицы до самых пяток.

Интересно девки пляшут. Это значит они дождались, когда я провожу безопасника и уйду к себе. А сами сюда? Бухать?

Оглядевшись пересчитал пустую тару и присвистнул. Восемь пустых банок из-под пива и пять зелёных бутылок. Нет шесть. Я наклонился и забрал бутылку из руки Ланы. С этикетки на меня смотрела красивая девушка в платьице в горошек, держащая в руках бутылку идентичную оригиналу.

– Борам. Соджу, восемнадцать оборотов, охренеть девочки зажигали, – покрутил бутылку в руках, понюхал горлышко, ни чё так, нормально пахнет. Интересно Борам это название или имя девицы с этикетки. Поднеся бутылку поближе к глазам, что бы прочитать мелкий шрифт по краю этикетки, неосторожно повернул горлышко вниз, тонкая струйка звонко ударила в пол произведя характерные звуки.

– Тфу ты зараза, таксиста тебе на ногу, – я чертыхнулся, вытирая руку о штанину, – ещё и липкая.

Раздавшийся звук падения возвестил о перемещении Лины на пол, а следом за ней на пол последовала моя челюсть. Зрелище было если не эпическое, то запоминающееся на долго, это точно. Лина, по-пластунски, смешно отклячив попу, быстро-быстро двигалась в сторону туалета в стиле беременного партизана.

– Юрочка я писать хочу, – проснувшаяся Лана подёргала меня за руку, жалобно заглядывая в глаза.

– Ну так иди, я тебя держу что ли, – Мельком гляну на Лану, тут же переключил своё внимание на заползающую в гостевой туалет Лину.

– Я не могу, меня ножки не держат, – Лана не переставая теребила мою руку, – Братик отнеси меня наверх, я сейчас описаюсь.

Я со скепсисом уставился на сестру, это ж как нужно было набраться до состояния не стояния.

– Ладно давай я тебя доведу, – теперь уже я подхватил её руку потянув на себя, помогая сестре встать, – А! Гадство. Ланка зараза!

Мокрой тряпкой девушка сползла на пол, непостижимым образом оставляя свой халат одетым только на руку, за которую я её держал, хорошо хоть под халатом присутствовали трусишки с лифчиком, было б там, что прятать.

– Брати-и-и-к, можно я тут пописаю, – Лана изобразила попытку взгромоздиться на корточки, – я с детского садика не писалась в трусики.

– Да что б меня таксист переехал, – Подхватив Ланку на руки, рванул с места с прожогом поскользнувшись на разлитой на полу луже, с трудом удержав равновесие на повороте, стал скакать через три ступеньки, благо до её спальни было не далеко, так что ворвавшись внутрь, за малым разминувшись с дверным косяком, посадил сестру на белый трон.

– Юра ты куда? – вопрос догнал меня уже в дверях туалета, – а трусики снять.

– Лана-нуна! ты совсем охренела, – я с некоторой оторопью уставился в искренние глаза сестры. – Не-е-е дорогая! Сама-сама, ты уже большенькая, алкоголь литрами хлещешь, может тебя как маленькую, под коленки, подержать над унитазом?

– Брати-и-ик! – захныкала мелкая алкоголичка. —Помоги, я правда сейчас описаюсь, сил уже нет терпеть.

– Зараза! – подхватив сестру за обнажённую спину левой рукой, прижал к себе и приподняв над унитазом стянул нижний предмет нательного белья.

С туалета вылетел под вздох облегчения, сдобренный громким журчанием.

И что это собственно было. Я смотрел на себя в зеркало над рукомойником в своей ванной.

– Зачем было так нажираться? В тихУю и ночью? – Спросил у собственного отражения. Похоже девчонки перепугались вчера крепко. Судя по тому, во сколько я отправил Сергея Петровича и по количеству выпитого, развлекались мои сестрицы до самого утра.

А вот интересно родители знают про домового? Мои мысли явно вильнули в сторону избавляя, с помощью подсознания, своего носителя от анализа необычного поведения Ланы.

Блин, а ведь предполагал, что ни будь эдакое. Думал они припрутся ко мне в спальню и будут грязно домогаться.

Я даже хмыкнул, представляя картину домогательств комиссарского тела, ага и выпить они решили для храбрости.

Ну, а всё-таки, очень неожиданно увидеть своих любимых сестричек в таком состоянии. Нет, пили не для храбрости. Скорее горе заливали.

Могло это быть из-за меня?

Да запросто. Они ведь получили не того братика, которого ждали и с кем каждое воскресенье по телефону часами общались, я для них сейчас не пойми кто, и явно не соответствую их ожиданиям.

Сняв со стены гитару, покрутил колки настраивая инструмент испанским строем. Пару-тройку минут поперебирал струны, вспоминая текст. Слова песни полились бальзамом на душу снимая напряжение. Всё-таки Цой великий певец, жалко только погиб рано:

– Пустынной улицей вдвоём

С тобой куда-то мы идём,

И я курю, а ты конфеты ешь…

Я ведь мои сестрицы и есть, те самые восьмиклассницы, уже не дети, но и до взрослости ещё рановато.

– У у-у-у. Восьмиклассница, а а-а а

Попал я с этими обормотками, у них сейчас только чёрное и белое, возраст юношеского максимализма.

– Ты говоришь, что у тебя по географии трояк,

А мне на это просто – наплевать.

Ты говоришь, из-за тебя там кто–то получил синяк,

Многозначительно молчу, и дальше мы идём гулять

Руки сами без участия мозга заиграли проигрыш аккорда Еm добавляя флажолет на двенадцатом ладу верхних струн. А вот мозг искал выход в сложившейся ситуации. На девчонок и давить нельзя. Хочется им соревноваться за приз в моём лице, так и пусть их, лишь бы не плакали и синьку не кушали. С меня не убудет, тут главное до края не доходить, от любви до ненависти, как говорится, один шаг.

– Мамина помада, сапоги старшей сестры,

Мне легко с тобой, а ты гордишься мной.

Ты любишь своих кукол и воздушные шары.

Но в десять ровно мама ждёт тебя домой.

Окончив припев, оставив песню в прошлом мгновении, некоторое время, не замечая минут, хандрил, играя аккорды четвёртым перебором.

Лана показала мне какие же они ещё дети, беспомощность сестры заставила посмотреть на всю ситуацию совершенно с другого ракурса.

– Вновь в чащу хвойную войдя-я-а,

Вспомню, как её здесь ви-и-и-дел я-а,

Словно-о о-одея-я-лом э-э-тот ле-е-с.

Накро-о-ет ночь, и троп уж след исче-е-з.

Вновь оста-а-лся с тьмой нае-един-е-е,

Как больно мне, не поют совсем птицы в душе-е

Не знаю почему меня потянуло на Рамштайн, наверное, энергия песни, мелодия тяжёлого рока в купе с мелодичностью баллады. А ещё безысходность. Упавшая тяжестью на плечи. Понимание, что прошлая моя жизнь так же осталась в прошлом, что мне никогда не пройти по любимым улочкам родного города, по своим друзьям и подругам, по тем, кто не оставил меня одного с моей бедой и навещал калеку, пусть даже раз в пол года…

– Без тебя-я-а я-а не могу-у,

Без тебя-я-а-а

А с то-обо-ой я как в аду-у,

Без тебя-а-а… Без тебя-а,

Вечность тя-а-анутся ми-ину-уты,

Без тебя-а-а…

А с то-обо-ой теряю-у бу-удто

Сам себя-а-а…

Музыка зажила своей жизнью вместе с моим настроением, звуки электрогитары гармонично вплелись в мелодию моего инструмента, поддерживая ритм ударных. Солнышко зажглось, осветив своим светом мои чувства, отдаваясь всполохами ритму музыки. Огоньки, снежинками закружились, где-то на периферии моего зрения. Из вентиляционного продуха под потолком высунулась голова Нафани, беззвучно разевая рот, пытаясь до меня докричаться. Мне ничего не хотелось, и я закрыл глаза полностью отдаваясь песне.

– Без тебя-я-а я-а не могу-у,

Без тебя-я-а-а

А с то-обо-ой я как в аду-у,

Без тебя-а-а…Без тебя-а,

Вечность тя-анутся ми-ину-уты,

Без тебя-а-а…

А с то-обо-ой теряю-у бу-удто

Сам себя-а-а…

Пропевая последний куплет, неожиданно для самого себя, почему-то представил Софию, даже не представил – увидел, её лицо, застенчивую улыбку, глубокие озёра карих с зеленью глаз. Поэтому открыв глаза, увидев стоящую передо мной девушку сначала не удивился. Странность ситуации до моего сознания не сразу достучалась.

София стояла предо мной босиком, одетой лишь в длинную, до пят, шёлковую сорочку нежно розового цвета, волосы девушки были в лёгком беспорядке, а лицо, намного припухшее, как это бывает у только что проснувшегося человека.

– Привет, – поздоровался я с девушкой. – Ты как здесь?

– Ты позвал, и я пришла, – ответ, при всей своей обыденности заставил меня собраться. Что-то было не так, ни тебе «Мой Господин», ни уже ставших привычными поклонов.

– Что значит «позвал и ты пришла», так и шла в ночнушке по городу? – Я всматривался в лицо девушки, поведя взглядом вниз по открытой шее и ключицам, задержался на торчавших сквозь материю сосках, с секунду помедитировал на просвечивающимся темном пятне лона, оценил длинные ноги и обнажённые лодыжки, аккуратные пальчики на ступнях немного прикрытые прелыми листьями и хвоей.

Не понял.

Отложив гитару на спинку дивана, с удивлением встал, оглядывая разбросанные по комнате сухие ветки, еловые лапы и сухие листья вперемешку с длинными, почти сосновыми иголками. Бардак был неимоверный, на моей кровати лежала большая куча иголок похожая на муравейник. Судя по шевелящимся иголкам, муравьи тоже присутствовали, и вообще откуда одуряющий запах леса в моём жилище.

– Бли-и-н… Допелся, – порывисто шагнул вперёд, обнял девушку, не размыкая рук отвёл голову чуть назад, смотря прямо в глаза, попросил: – расскажи пожалуйста, как это было.

– Я не знаю, – Девушка недоумённо огляделась, зябко передёрнув плечами, – разве вы мне не снитесь? Господин?!

Крупная дрожь прошлась по её телу, она прильнула ко мне уткнувшись лицом в мою грудь и быстро затараторила:

– Я вчера, после больницы долго сидела с заместителем управляющего, мы с нею разбирали поступившие счета на оплату коммунальных услуг, потом я легла спать, а потом, не знаю, мне снился сон. Я парила над зелёным морем леса, он был от края до края, острые макушки елей медленно проплывали подомной, а ещё была песня и она меня звала, я летела на этот зов, а там был ты мой Господин. Ты сидел на диване посреди лесной поляны и пел. Пел о своём одиночестве, тосковал по утраченному, и ты был старый…

– Старый? – я в удивлении перебил девушку.

– Ты был таким же, как твой отец, я сначала подумала, что это он поёт пока не увидела твои глаза, тогда поняла, что ошиблась. – она подняла своё лицо заглядывая в мои глаза, – мой Господин, твоя тоска разрывала моё сердце, я бросилась вперёд, только подойти не смогла, уткнулась в преграду. Я её не видела, только чувствовала, мокрая как постиранная простынь на лице, и не рвалась, хоть я и пробовала порвать, со всех сил тянула. Ты пел, а она не рвалась, пока песня не закончилась. Только тогда смогла сделать ещё шаг, глаза подняла и увидела, что ты снова вернул свою молодость. Мой Господин! Ты меня обнял, я проснулась уже в твоих объятьях.

София заглядывала мне в глаза, ожидая подтверждения. На её волосы упала длинная сосновая иголка, заставив меня поднять глаза вверх. С сосновой, а может и с еловой ветки, иголки были голубого цвета, на меня смотрела, чёрными бусинками глаз белка, размером с хорошую кошку. Недовольно зацокала, быстро пробежала по ветке к стволу дерева скрылась в дупле.

– А слона то я и не заметил, – тут было с чего охренеть, под потолком простёрлась от стены до стены, за которой улица, толстая еловая ветка, берущая своё начало у выступающего из стены древесного ствола, видимо не самого маленького дерева. Больно плоско выглядела почти метровая заплатка из древесной коры, тянущуюся от пола до потолка. Ветка раскинула свои еловые лапы по всему потолку, заканчиваясь, где-то в ванной комнате и заканчиваясь, еловые лапы которым не хватало места в комнате уходили в стены.

– Вот зараза рыжая, – Из вентиляции высунулась голова домового. – побежала лешаку жаловаться.

– К какому лешаку? – Мысль о том, что дерево проросло через весь дом, отступила перед непонятной угрозой, – Нифонт! Ты это о чём?

– Ох горе мне. – Домовой, горестно качая головой, вылез из вентиляционного отверстия, презирая закон всемирного тяготения прошлёпал подошвами по стене, шагнул на пол, и не дойдя до нас с Софией метра полтора, остановился, – ты чего натворил? Зачем в лесной чертог дорогу открыл? Что мне теперь делать, как дом беречь?

– Мой Господин?! – София покрепче вцепилась в мою одежду, – Это кто?

– Это… – Я задумался как объяснить Софии кто такой домовой, – это дух, хранитель нашего дома.

– Ендон? – София вывернулась из моих объятий присела на корточки перед домовым, протянула к нему руку, – какой миленький старичок. Ай!

Звук шлепка по руке слился с шипением Нифонта:

– А ну убери свои грабарки. – Домовой растаял в воздухе что бы тут же проявится около дупла.

Стоя на стволе, параллельно пола, он заглянул в чёрное нутро, шумно втянув носом воздух произнёс:

– Не успел.

Из дупла высунулась всклокоченная голова мужичонка в треухе рыжего меха. Увидев подле себя стоящего домового, голова отпрянула внутрь, блестя глазами как у кошки ночью. Я потянул к себе Софию, задвинул её к себе за спину, нервическое состояние домового передалось и мне, само словосочетание «леший в доме» отдавало нехорошим, абсурдным и неестественным.

Нафаня повторил свой трюк с растворением в воздухе с последующим перемещением, домовой материализовавшись подле меня произнёс с нескрываемым огорчением:

– Ну что же ты, сын хозяина, комната твоя, твоей волей дорога через лес открыта, тебе и договариваться с тамошним лешаком.

– Я с сомнением посмотрел на светящиеся глаза в глубине дупла, соображая, как же поступить. Про дорогу можно спросить позже, и так понятно, что по этой дороге ко мне София попала, а вот о чём мне нужно договариваться и вообще, как можно договариваться с лешим, нет я любил читать, и фантастику, в том числе и с участием леших, прочёл немерено. Но вот где фантастика и где правда жизни. Что там им подносят, хлеб и конфеты вроде, так вроде не я к нему, а он ко мне. Достав на всякий случай круглую буханку хлеба, кивнул Софии показывая глазами на диван, что бы села, подошёл к дуплу.

– Добрый день уважаемый, примите в качестве дара и простите за беспокойство, – я протянул к дуплу каравай.

Вытянувшаяся рука вполне человеческих размеров утащила хлеб в дупло.

– Может зайдёте в гости, – разговаривать через дупло меня не устраивало, любые переговоры нужно вести лицом к лицу.

– А чего это ты человече меня в моём же лесу меня приглашаешь? – мужчина в горке защитного цвета, вышагнул из дерева как приведение из стены, встреть такого в лесу сразу за грибника примешь или за дачника, пошедшего по грибы в ближайший лесок, из образа выбивался рыжий треух и звериные глаза.

– Какой твой лес! – Взвился домовой. – Рыжая твоя морда! Али не чуешь человеческого жилища, под крышей стоишь в его вот клети.

Домой указал на меня коротким пальчиком, а затем ткнул им же вверх.

– Ну раз я здесь, – мужик в смешной шапке ехидно улыбнулся, показав ряд острых звериных клыков значит в своём праве, всё по Покону.

– Да ты! Да я! – домовой закрутился волчком, но я не сал ждать продолжения гаркнув во всю мощь своих лёгких, так что моё солнышко вспыхнуло даже для меня нестерпимым светом:

– А ну стоять! Замерли оба горячие финские парни, – звуковой удар сотряс комнату, иголки щедро сыпанули на пол, добавляя мусора на полу. А два представителя народного фольклора застыли в неестественных позах. Домового мой окрик поймал стоявшим на одном пальце левой ноги, правая, отставленная вправо, согнута в колене и прижатая пяткой к своей товарке. Руки раскинуты в стороны голова вскинута вверх, бывшая ранее аккуратной борода, встопорщена как у дядюшки Ау из старого мультика. Я только сейчас досмотрел, что у домового по четыре пальца на конечностях. Повернувшись к лешему, хмыкнул, лесной гость застыл в позе античного спортсмена бросающего копья, только вместо копья была здоровая веретенообразная шишка. Лицо перестало походить на человечье став совершенно похожим на зверя в оскале своём раззявившего пасть.

– Так отмерли оба, – я звонко хлопнул в ладоши. Домовой тут же растаял, покидая поле боя, леший смотрел на меня не мигающим совиным взглядом, тем самым став похожим на большую нахохлившуюся птицу.

– Чародей значит чудит в моём лесу, – Шишку он не выбросил, а так и держал её в птичьей лапе направив острием прямо на меня, вся его поза излучала угрозу от него так и полыхнуло опасностью.

Страшно не было, но сзади была София, а за дверью девчонки, так что в следующую секунду кладенец упирался в подбородок лесного гостя начисто срезав бороду, невесомым пеплом развеявшуюся в полёте к полу комнаты.

– Ты дядя не чуди, я тебя к себе не звал, ты сам ко мне пришёл, – вспомнив слова Нифонта добавил, – под крышу дома моего отца.

Леший неуловим образом снова стал просто дядькой грибником из подмосковного леса.

– Не по Покону, чародей, пробивать себе дорогу через мой лес, не спросивши у меня разрешения, ёлку опять же упёр, живность неразумную.

– Мне чужого не надо забирай обратно, – сказал не задумываясь с подозрением разглядывая большого рыжего муравья с мой палец величиной щекотавшего своими усиками ухо лешего.

– Как же я заберу, ты связал миры накрепко переплетя измерения, – леший покачал головой, —Берегиня своими ножками по твоему пути прошла, теперь только Леля назад всё вернуть может. Да где-ж её нынче сыскать, давно уже мир её песен не слышит.

Я и половины не понял из сказанного, нет то, что Берегиня с Лелью это из славянского пантеона кто-то, это как раз понятно. А вот применительно к ситуации. Мне теперь что постель с муравьями делить, на такое я точно не подпишусь.

– Не можешь дерево, живность забирай ей тут не место, – меч я опустил к полу, негоже вести светские беседы с чело… с лесным хозяином изображая из себя брадобрея, тем более что шишку он сразу убрал в карман, – так что давай сразу разрулим что по чём, мне в моей комнате лишние не нужны.

– Так и мне в моём лесу лишние не нужны, это ты чародей у меня полянку отжал, – леший легко перешёл на дворовый сленг, – а у тех, кого ты лишними обозвал, вообще дом порушил и запасы стырил.

Разговор начал сворачивать не туда, а моё терпение меняться на плавное закипание мозга, пока я раздумывал над ответом, к нам подошла София.

– Господин отпусти лесного духа, – тёплая ладошка коснулась моего запястья, – он напуган, не нужно его пугать, отпусти он не будет нам вредить.

– А когда это ты успела русский выучить? – спросил удивлённо девушку.

– Я просто чувствую его страх, и муравьи боятся, им страшно они потеряли свою царицу и не могут найти.

– Понял, что она сказала? – обратился я к лешему.

– А чего ж мне не понять. Я ж не домовой какой-нибудь, – домовой склонился в пояс, коснувшись правой рукой пола, – спасибо тебе матушка.

От моей кровати к дуплу, потянулась дорожка из здоровых рыжих муравьёв, тянущих на закорках свой немудрённый скарб из веточек и иголок.

– Ну так что Леший договариваться будем? Или как? – я сверлил взглядом снова ставшие совиными глаза лешего.

– Да чего там, – он махнул птичьей лапкой, – будь по-твоему чародей, пользуйся своей дорожкой и моей ёлкой, только и ты, когда позову приди на помощь.

– По рукам, – протянул ему руку, вернув меч обратно.

Леший с сомнением посмотрел на протянутую руку, коснулся её своей птичьей лапой, явно через силу, тихо произнёс:

– В том тебе моё слово чародей, – после чего развернувшись шагнул обратно в дерево. В темноте сверкнули его глаза и исчезли. Оставив после себя только вереницу рыжих беженцев с пожитками.

– Ну и бардак. – я оглядев усыпанную лесным мусором комнату только и смог, что вздохнуть, представляя объём предстающей работы, потом вспомнив, рванул в ванную комнату что бы обречённо выдохнуть. В ванной ветка под потолком никуда не делась, только в углу добавился большой замшелый валун, с вершины которого, из небольшой естественной чаши, весёлой струйкой вытекала вода, стекающая по мху на кафельный пол и дальше до канализационного сифона в полу. Я с изумлением смотрел на камень пытаясь сообразить откуда берётся вода, и стоял бы долго если бы не София, подошедшая сзади. Девушка меня обняла, прижавшись телом к моей спине.

– Господин, не переживайте, я всё уберу, а лесной дух он добрый не нужно от него ждать зла. Зато дом теперь под его охраной, чужие без его ведома проникнуть в него не смогут.

– Да как же не переживать, – обхватил я её ладошки, – что я родителям скажу, весь дом одно сплошное дерево.

– Госпо…

– Бли-и-и-н! – заорал я раненным зверем вырываясь из девичьих рук рванул вон из ванной через комнату в коридор.

До меня дошло, что под моей ванной находится туалет, в который отправилась Лина, а теперь там булыган с верхушки которого потекла вода, Вихрем я пронёсся по балкону и лестнице. Рванул дверь на себя и уставился на спящую царицу унитаза.

Никакого камня внизу не было, а на белом троне, бочком, свернувшись калачиком, укутавшись, в бывший когда-то белым халат, спала Лина сладко посапывая, положив голову на бачок унитаза. Я тихонько прикрыл дверь, пусть сестричка поспит. Потом, подумав вытащил свой старый смартфон, приоткрыл дверь и сделал пару снимков, так сказать на память и вообще будет чем сестрицу потроллить.

Шлепки босых ног предсказали мне появление Софии, я, прижав палец к губам, безмолвно попросил её соблюдать тишину. Но толи такого жеста она не знала толи ещё по какой причине девушка в полный голос спросила:

– Господин! Что случилось?

– Тише ты. Разбудишь сейчас, – показал ей спящую красавицу, отодвинувшись в сторону. – Девчонки всю ночь пили, а утром я видел, как Лина пошла в туалет, а там камень, вот я и испугался.

– Господин. Лесная дорога только в ваших владениях, в остальные комнаты ему не проникнуть.

– Ты так уверенно говоришь, – я посмотрел на босые ноги девушки с прилипшими на них иголками, – тебе не холодно раздетой ходить?

Я протянул ей свой банный халат, попутно отметив краем сознания утвердившуюся привычку пользоваться своими возможностями не задумываясь.

– Спасибо Господин, – София излучая удовольствием надела халат, в то время как я надевал на её ноги мягкие, комнатные тапочки, предварительно стряхнув с маленьких ножек лесной мусор.

– Лан-нуна, наверное, тоже спит в своём туалете, – я кивнул головой в сторону Лины, – ты поможешь мне их уложить по кроватям?

– Конечно мой господин.

– Ну тогда пойдём, – я подхватил под коленки Лину, взяв её на руки. Девушка тотчас уткнулась мне в шею своим носиком, тихо промурлыкав что-то неразборчивое. Впрочем, неразборчиво было для меня. Софи тихо хихикнула сзади явно, разобрав девичьи грёзы.

Дверь в спальню Лины открыла Софи, она же первая и зашла, мгновенно вскочив обратно. Лицо девушки было растеряно.

– Господину не стоит заходить в эту спальню. – Она решительно остановила меня перед дверью, там Лан-ян спит на кровати.

– Ну спит и спит. Положим Лину рядом и пусть спят вдвоём.

– Не стоит, – Девушка замялась, подбирая слова, – Лан-ян снится хороший сон, не стоит Господину видеть девичьи сны.

Я если честно ни хрена не понял, ну снится и снится.

– Ладно понесли в спальню Ланы.

Уложив спящую принцессу, подоткнув под бочок одеяло. На всякий случай проверил состояние девушки внутренним зрением, но слава богу всё было в норме, а небольшая интоксикация и головная боль пусть послужит уроком начинающим алкоголикам. По-хорошему надо и Лану посмотреть, не просто так же она идти не могла.

– София мне нужно посмотреть на Лану, всё ли у девочки нормально.

Софи посмотрела на меня со странным сомнением в глазах.

– Разве она не старше тебя мой Господин, – и тут же стала сбивчиво пояснять, увидев моё непонимание. – ты сказал девочка, и в лесу на поляне я видела вас совсем взрослым мужчиной, а ещё мой господин опытный любовник…

Она резко замолчала отчаянно покраснев.

Ну вот, ещё у одной разрыв шаблона, а про постель я как-то не подумал, блин очередная будёновка, выпавшая из кармана Штирлица, и что мне сказать. Впрочем:

– София прими меня таким какой я есть, и покончим с этим, а сёстры для меня действительно ещё девочки. Знаешь, когда восемь лет назад мы были маленькими они действительно были для меня старшими сёстрами, теперь же я чувствую себя старше их, как-то так.