Текст книги "Укрощение строптивой (СИ)"

Автор книги: Олег Ростов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

– Правда?

– Правда. Док сказал лечение от трёх до пяти лет. Год уже оттарабанили. Показатели хорошие. Так что, ещё четыре, ну пять лет и всё в ажуре. Я на это надеюсь. А там я ещё не старикан буду далеко. И жениться успею и детей нарожать. Тем более, двое у меня уже есть. Так что, Ирма, давай просто останемся хорошими знакомыми?

– Друзьями?

– Хочешь, будем друзьями.

– Ладно. Но моё предложение остаётся в силе. И не надо думать Стёпа, что я буду мальчиков к себе в кровать укладывать. Я умею дорожить семьёй. С мужем развелась, потому что он кучу любовниц имел и я в отместку ему имела. А потом просто надоело всё. Хорошо детей с ним не родили. Но у меня это в планах.

Я покачал отрицательно головой. На хрен мне. Те же яйца только в профиль. Это сейчас она сладко поёт. Если насчёт Кристины у меня был полный карт-бланш, и я даже все её деньги контролировал, то тут будет полная засада. Шаг в лево, шаг вправо и расстрел на месте. При этом сама будет полностью свободна в плане выбора. Не, не нужно. Но ничего ей не сказал. Смысла не видел. Она посмотрела на меня и довольно кивнула.

– Сегодня я тогда к Кристи не поеду. А то она точно меня пошлёт. Давай телефонами обменяемся. Если что, можем вместе поехать к ней, когда остынет.

– Давай. – Обменялись телефонами. Потом Ирма уехала. А я завалился спать.

Часть 2. Обретение. Глава 4.

Ночевал в мастерской. Диван тут хороший, спать можно. По идее, даже жить можно. У меня тут и душ имеется, и туалет, и электроплита. Чего ещё надо?! Можно даже ляльку привести на ночь. На следующий день пацаны так и не появились. Похоже, четвёртый день загула. Весело. Я открыл мастерскую. Но никто не приезжал. Всё верно, Иван с Валерой предупредили всех, что пять дней работать не будут. Засранцы. Но ближе к обеду Валера мне отзвонился. Поинтересовался, где я и когда к ним присоединюсь, а то Валя скучает. Послал его в задницу вместе с Валей. Ближе к вечеру всё же один клиент нарисовался. На старенькой пятнадцатилетней «BMW». Хотел полный тюнинг. Поговорили с ним. Узнал, что он хочет. Посчитал и выставил счёт. Парнишка приуныл. Таких денег у него явно не водилось. Тогда сократили объём работ. Свои хотелки ему пришлось урезать. А вот на это денег у него уже хватало. Машину он загнал, обговорили сроки. Потом сидел работал. Сначала сделал компьютерную модель будущей прокачанной тачки. Скинул ему на ящик. Получил восторженный отзыв и обещание бабки привезти завтра же. Отлично. Некоторых частей у меня не было в наличии, поэтому связался с поставщиками и сделал заказ. А пока стал разбирать этот немецкий хлам. Провозился допоздна. Хотел принять душ и лечь спать, но позвонила мама. Попросила прийти.

– Стёпа, ты где вообще ночуешь? У Кристины?

– Нет. В мастерской.

– У тебя дома нет?

– Мне дома мозг выносят. Поэтому я берегу свои и твои нервы, мама.

– А что у Кристины?

– А что у неё?

– Ты так к ней и не ездил?

– Нет. Она меня выставила, послав на три весёлых буквы. В буквальном смысле этого слова.

– И что?

– Ничего.

– Ты вообще собираешься к ней ехать?

– Пусть остынет. Дня через два навещу.

– Так нельзя, Стёпа. Ты сделал девочке больно, понимаешь? А потом ушел, фактически бросив её.

– Понимаю, но выслушивать постоянные оскорбления не намерен. Я не отказываюсь от неё, мама. Но извини, заниматься с ней сексом, даже не знаю, что и сказать.

– Значит воздержись. До тех пор, пока ей будет можно.

– Ты серьёзно, мама? Я что монах?

– Степан! Ты пойми, ей нужно сейчас больше положительных эмоций. А тут такой стресс.

– Какой стресс, мама?! Я же тебе говорю, наш брак фикция. Только на бумаге.

– Если бы ты был ей безразличен и Ваш брак для неё был бы на самом деле фикцией, она бы так не отреагировала. Она возможно только сейчас начинает понимать, кем ты для неё являешься.

– И кем?

– Ты что совсем? Ты для неё возможно самый родной и близкий человек. Родня то у неё есть, да только чужая она им. Она же потянулась к тебе. Ты же сам рассказывал. – Я молчал. Дерьмовая ситуация. – Тебе нужно к ней съездить, Стёпа. Попроси прощения. Она простит. Не оставляй её одну.

– Я съезжу. Обещаю. Я и хотел вернуться, через пару дней. Пусть остынет. Сейчас с ней разговаривать невозможно.

– Смотри, Стёпа, как бы поздно не было.

Ночевал на этот раз дома. С утра был уже в мастерской. К обеду подвалил Валерка. Был с бодуна. Достал из холодильника купленное мною пиво. Сидел сосал из банки и морщился.

– Что морщишься? И где второй агапит?

– Голова болит. Второй агапит с молодой женой хоровод водит.

– Они что, за четыре года пока трахаются, всё в хороводы не на водились?

– А я знаю? Вчера Ваня толкнул мысль слетать с молодой женой куда-нибудь на тёплое море. Молодая агапитиха его поддержала. Вся тусовка выразила восторг и предложила за это выпить.

– Понятно. А ты чего припёрся?

– А я уже задрался бухать. У меня скоро печень вылетит. Ты молоток, вовремя слинял. Кстати, а что Валя такая расстроенная была? Она потом не дождавшись тебя тоже свалила. Короче, ты ей понравился, зуб даю.

– Зубы побереги.

– Да не, Стёпа, отвечаю. Девка писать от тебя начинает.

– Завязывай. Пусть памперс купит. Если задрался бухать, тогда давай впрягайся. Видишь заказ стоит? Пока вы бандерлоги банановую водку жрали я заказ принял.

– А что, там банановая водка была? Я не видел.

– Это я так, обезьяны же бананы едят?

– Ну, вроде да.

– Значит и водку только банановую пьют. – Смотрел на Валерку. Тот сидел с банкой пиво и удивлённо смотрел на меня. Я захохотал. До него дошло. Он тоже заржал.

– То есть, мы стадо павианов?

– Конечно. Как нажрётесь – реальные бандерлоги. Всё вокруг замусорить, заблевать и обоссать. Никакой культуры пития.

– Ну можно подумать, сам-то высококультурный бандерлог.

– Ясен перец. Я всё таки с университетским образованием, в отличие от некоторых с тремя классами церковно-приходского образования.

– Это у кого церковно-приходское образование? У меня техникум, между прочим!

– Засчитано. У женатого агапита неоконченное высшее. Значит мы образованное стадо павианов. Что сидишь? Кого ждешь? Соскочил, спецовку надел и работать. Солнце ещё высоко, плантация большая и белый хозяин недоволен.

Валера смял пустую банку и запихал её в пакет для мусора. Переодевшись, включился в работу. Через полчаса спросил у меня:

– Стёп, а ты почему здесь?

– А где мне быть?

– Как где? У Кристины.

– Кристина меня спалила и теперь я бомж, живу тут в мастерской.

– Не понял? На чём спалила?

– То, что я Валентину поимел.

– И?

– Что и? Закатила истерику, семейный скандал с битьём посуды и выставлением кобеля блудливого из дома с чемоданом мятых рубашек, трусов и грязных носков. Гейм овер.

– Жёстко! Что делать будешь?

– Подожду немного. Остынет, тогда вернусь.

– Примет?

– Дело не в том, что примет. Мне это по барабану. Главное, чтобы согласилась и дальше проходить курс лечения. А то чисто из бабского упрямства начнёт косорезить. И весь этот год коту под хвост.

– Понятно.

Ещё через день позвонил тесть. Ванька как раз появился на работе с бланшем под глазом. Весело свадьба прошла. Похоже рейс на острова в теплом океане откладывался. Оказалось, что Наталья забрала все деньги и дальше поить, и кормить ораву отказалась, послав всех лесом. Молодец девчонка!

– Да, Александр Осипович?

– Здравствуй, Степан.

– Здравствуйте.

– Что у вас с Кристиной произошло?

А что у нас произошло? Муж трахнул на стороне левую мадам, больная жена узнала и закатила истерику. Скрывать от него не имело смысла. Я всё ему рассказал. Он некоторое время молчал. Потом продолжил разговор:

– Что же ты так? Аккуратней надо было быть.

– Александр Осипович, а я что знал, что она так среагирует? Мы же с ней фактически полтора года и не жили. Этот год живём в одном доме, но по сути, не как муж и жена. Я не в плане интима, а вообще. Ну Вы и сами понимаете.

– Понимаю. Даже не осуждаю тебя. Но вот она как раз стала воспринимать тебя как мужа.

– Весело! Раньше я вроде и не как муж был, а сейчас муж!

– А ты сам-то как её сейчас воспринимаешь?

– Не знаю. Я сам уже ни хрена не понимаю. Но то, что она мать моих детей, это для меня факт. А поэтому бросать её в нынешнем положении считаю для себя не приемлемым.

– Стёпа, она разогнала всех. Лекарства не принимает. Систему несколько раз отключала. Её включали, в итоге она там что-то повредила и сейчас ничего не работает.

Твою мать. Так и знал. Вот коза упрямая.

– Стёпа. Давай езжай к ней. Разруливай ситуацию.

– Конечно поеду. Я и хотел поехать только завтра. Думал остынет немного и я поговорю с ней. Но раз такие дела, придётся ехать сейчас.

– Давай. Я на связи если что. Мне сиделка отзвонилась. Кристина даже есть отказывается.

– Я понял. Всё еду.

Мать, мать, мать её. Мля, чего её так колбасит? Точно что ли влюбилась? Боже упаси. Если она в ненависти была ко мне не подарок, то какая она будет в своей любви? А ведь любовь может породить просто чудовищную ненависть. Особенно, если посчитает себя преданной или отвергнутой. Вот засада. Всё только ухудшилось.

– Стёп, что-то случилось? – Валера с Ваней смотрели на меня тревожно.

– Случилось. Самое худшее, что я предполагал.

– Что именно?

– Потом.

Погонял мысли, нашел номер телефона Ирмы.

– Але, Ирма? Привет!

– Привет, Стёпа. Что-то случилось?

– Есть такое. Скажи, ты на самом деле близкая подруга Кристины?

– На самом деле. Ну, по крайней мере была ей. А сейчас не знаю, как она меня встретит.

– Но ты всё ещё хочешь её навестить?

– Конечно.

– Тогда может довезёшь меня до Кристины?

– Хорошо. Я сейчас в течении часа подъеду. О кей?

– Давай, буду ждать.

Парни тактично молчали, вопросов не задавали. И я молчал. Мысли гонял вокруг супруги. Через полчаса около мастерской нарисовались два каких-то охламона на «Ауди». Не старье и дрова конечно, но секонд хенд однозначно. Приехали насчёт тюнинга разговаривать. При этом охламоны вышли из тачки с таким видом, словно приехали, как минимум на «Роллс Ройсе» ручной сборки. Хозяин машины тянул и цедил слова, пальцы почему-то постоянно держал веером. Валерка с Иваном смотрели на клоунов, как на обезьян в зоопарке. Я вообще их игнорил. Мне было не до этих кретинов. Вымыл руки, переоделся. Наконец, подъехала Ирма. Охламоны зависли с растопыренными пальцами. Мои пацаны тоже. Я усмехнулся.

– Стёпа! – Проблеял Валерка. – Надеюсь эту тачку мы ремонтировать точно не будем? А то реально в бомжатнике окажемся. И даже без трусов.

– В натуре, Стёпа. Тут колесо уже не как сбитый «Боинг» стоит, а как два не сбитых «Боинга»! – Выдохнул Иван.

Ирма сидела в классическом красном «Феррари», более чем за полмиллиона баксов.

– Привет ещё раз, Стёпа! – Сверкнула белозубой улыбкой мадам.

– Привет, Ирма. А что не в купе своём четырехсотом приехала?

– Да вот, решила на этой прокатиться. А то вдруг ты подумаешь, что я тебя обманула и пыль в глаза пускала.

– Да ну что ты! Я тебе сразу поверил. Я вообще удивлен, что ты не на космической ракете прилетела. – Ирма хохотнула.

– Ну что? Едем?

– Едем. Куда я денусь. Хотя надо было лучше такси вызвать.

– Стёп! Что б я так жил! – Проговорил Валерка.

– Валер, живи лучше так, как сейчас живёшь. Поверь, целее будешь.

М-да! На «Ламборджини» я, как и Иван не прокатился, но вот на «Феррари» очень даже. Долетели, как на сверхзвуковом истребителе. Остановились перед воротами. Они открылись. Ага, это Сева. Видать от моего тестя команду получил. Мы заехали.

– Здорово, Сева!

– Здорово, Стёпа.

– Что тут? – Сева махнул рукой.

– Трындец тут полный. Я туда даже не суюсь. Ну его. От греха подальше. Но она какую-то электронику разгромила. Не знаю, что именно, мне Лексееч сказал. Сейчас Кристина Александровна успокоилась. Целый день тишина. Сиделка сказала, что она ни на что не реагирует. Короче, Стёпа, ты это, разберись.

– Да уж куда я денусь.

Пошёл в дом. Ирма шла за мной. Поднялся на второй этаж. Встретил сиделку.

– Здравствуйте, Людмила Борисовна. Как Кристина?

– Здравствуйте, Степан Олегович. Плохо. Кровать свою повредила. Лекарства принимать отказывается, ничего не ест. Никого видеть не хочет. Плакала постоянно. Сейчас уже почти целый день лежит, молчит и ни на что не реагирует. Я уже врачей хотела вызвать. Позвонила Александру Осиповичу. Он потом мне сказал, чтобы я Вас дожидалась.

– Спасибо, Людмила Борисовна. Пойду с ней разговаривать. Ирма, ты пока здесь подожди.

– Конечно. Всё нормально, Стёпа. Иди.

Остановился перед дверью комнаты. Неожиданно меня бросило в холодный пот. Почувствовал, как вспотели руки. Было такое же чувство, как перед первым прыжком с парашютом. Что застыл? Давай двигай поршнями. Разгребай свой косяк. Надавил на ручку, открыл дверь. Подошёл к постели. Кристина не реагировала. Глаза её были закрыты. Она осунулась, была бледной. Взял стул и сел рядом с её постелью.

– Кристина. – Проговорил я в пол голоса. – Кристина, я знаю, что ты меня слышишь. Посмотри на меня. Пожалуйста.

Ей веки дрогнули, но глаза она не открыла. Мало того отвернула от меня лицо. Её руки лежали поверх одеяла. Заметил, как она скомкала его. Потом пальцы разжались. Они подрагивали.

– Кристин. Прости меня. Я не знаю, что сказать. Могу только поклясться, что такого больше не повторится. – Помолчал некоторое время. Она продолжала отворачиваться от меня. Положил свои руки на её. Она не отдернула. Только опять скомкала одеяло. – Крис. Я не думал, что ты так отреагируешь. Понимаешь, я считал, что ты не воспринимаешь меня как… Как мужа, как любимого человека. Ты же всегда меня гнала от себя, ругалась, хотела, чтобы я исчез. Кто я тебе Кристина? Муж? Но если так, то почему тогда ты мне так изменила в том борделе? – Почувствовал, как она вздрогнула. Медленно вытащила свои руки из-под моих, закрыла лицо руками и заплакала. Вот чёрт. Может не надо было это говорить? Но эта сцена всё ещё иногда появлялась у меня перед глазами. – Понимаешь, я всё время считал, что наш с тобой брак, это фикция. Да, у нас с тобой есть двое детей. Да, мы по закону являемся мужем и женой. Но что в реальности, Кристина? Есть ли эта семья? Ты как сама считаешь? Надо ответить на этот вопрос и прежде всего самой себе. Я не считал, что у нас с тобой есть семья.

Она убрала руки от лица. Оно было мокрое от слёз.

– Ты мне за это мстишь, Стёпа? – Спросила она тихим голосом.

– Нет. За что было мстить? За то, что ты изменила мужу, которого не любила, которого ненавидела? За которого тебя выдали насильно? Изменила мужу, который и тебя не любил? Нет, Крис, я тебе не мстил. Я же сказал тебе – просто я не считал, что мы с тобой семья. И дело не в том, что ты сейчас в таком состоянии. Если двое друг друга любят, то не важно в каком состоянии один из них. Здоров он или болен. Он всё равно остаётся любимым человеком. Ведь не просто же так звучит клятва: «Клянусь любить тебя в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас».

– Почему же ты пришёл, тогда в больницу?

– Потому, что ты нуждалась во мне.

– А если нужда пропадёт?

– Я уйду.

– Стёпа, скажи мне только честно, ты меня не любишь?

Я молча смотрел на неё. Смотрел в её глаза. Она смотрела в мои. Глядела ожидающе, словно ей обещали целую жизнь.

– Кристина, а ты готова дать эту клятву?

– Ту о которой ты сейчас сказал?

– Да. Клятву любви, клятву верности.

– Готова.

– Хорошо подумала? Кристина, произнести её легко. Но нарушив её, ты станешь клятвопреступницей. Ты убьёшь в себе душу. От тебя останется только пустая оболочка. Которая будет просто существовать. Двигаться, принимать пищу, испражняться, спариваться. Но это всё равно будет пустая оболочка. Оболочка не имеет чувств, она никого никогда не сможет полюбить. Она копирует чувства, думает, что что-то испытывает, но на самом деле это всё будет не настоящее, всего лишь иллюзия, мираж, обман. Клятвопреступление является самым тягчайшим грехом. Ведь не даром клятвопреступники находятся на самом дне ада, в седьмом круге. Подумай.

– Я готова… Я готова. Только не оставляй меня больше.

– Конечно! Тогда повторяй за мной.

Мы произносили с ней слова этой клятвы, глядя в глаза друг другу…

Клянусь любить тебя в горе и в радости,

Я наклонился к ней. Очень близко к её лицу…

в богатстве и в бедности,

Наши голоса звучали в унисон, я даже слышал стук её и своего сердца, бившихся тоже в унисон, словно одно целое…

в болезни и в здравии,

Приносили мы клятву не для кого-то, а только друг другу. И никого больше это не касалось…

пока смерть не разлучит нас.

С последним словом мне почудилось, как реальность дрогнула. Словно что-то изменилось. Наверное, всё же показалось. Мы оба замолчали. Наступила тишина. Я чувствовал её дыхание, видел её глаза. Потом склонился ещё ниже и коснулся её губ своими. Они были сухие и горячие. Она ответила, обняла меня за шею. Это был очень долгий поцелуй. Наш первый поцелуй любви. Когда наши губы разъединились, спросил её:

– Тебе ничего не показалось странным?

– Когда мы произнесли последнее слово?

– Да.

– Показалось. Словно что-то произошло, изменилось. Только я пока не пойму, что?

– Это не важно. Кристин, давай договоримся. Если вдруг в будущем тебе понравиться какой-либо мужчина… Погоди, дай скажу. Так вот если тебе понравиться какой-либо мужчина и ты поймёшь, что хочешь быть с ним, скажи мне об этом. Скажи до того, как станешь с ним близка. Этим самым ты дашь мне возможность отпустить тебя. Дашь мне возможность не быть униженным и обманутым. И не имеет значения, как больно и тяжело мне будет, но насильно мил не будешь. Мы останемся друг с другом честны. Я отпущу тебя и освобожу от клятвы. Ты станешь свободной. Даже если мы не успеем развестись к этому моменту. И я тоже обещаю тебе тоже самое.

– Хорошо. Я согласна. Ты не бросишь меня? Не предашь?

– Нет. Я доведу до конца то, что начал при любом раскладе.

– Я очень разозлилась. А потом… Потом испугалась, что ты не придёшь больше. Я больше не хотела жить.

– А вот это зря. Жить надо. Знаешь, я ведь не один приехал.

– А с кем? – Она смотрела вопросительно на меня, не разнимая своих объятий.

– К тебе приехала твоя самая козырная подружка.

– Кто это?

– Как кто? А с кем ты тусила по черному в юности?

Глаза Кристины расширились. Она замотала головой.

– Ирма? Нет. Только не это!

– Чего испугалась то? Ты думаешь, что она мне про тебя что-то новое расскажет? И, кстати, она похоже искренне к тебе приехала, а не посмеяться.

– Стёп. Ты не понимаешь. Мы с Ирмой были самые отмороженные, натуральные сучки. Я сейчас воспоминаю, что мы творили и мне не по себе.

– Времена меняются, люди тоже. Ты изменилась. Я думаю, что и она изменилась.

– Где ты с ней познакомился?

– Два дня назад. Она приехала ко мне в мастерскую. Сказала, что ехала к тебе, но решила завернуть, посмотреть на твоего мужа.

– Ну и как?

– Нормально. Чаи погоняли, посмеялись. Весёлая у тебя подружка, без комплексов.

– Ещё бы у неё были комплексы. Ирма вообще без тормозов.

– Как и ты?

– Как и я… Была раньше.

– Ну вот и поговорите. Только давай я тебя в душ сначала отнесу, мы приведём себя в порядок, потом массаж. Вот пока буду делать массаж и будете разговаривать. А потом если захочешь, продолжите. Кстати, что ты с системой сделала?

– Не знаю, я в блок управления кружку кинула и там что-то перемкнуло.

– Ай, яй, яй! Придётся вызывать мастеров. Обещай, что больше так не будешь делать?

– Обещаю.

Я взял её на руки и понёс в ванную. В коридоре стояла Ирма с сиделкой. Кристина, обхватив меня за шею прижималась к моей груди, улыбалась. Любовь Борисовна облегчённо вздохнула. Ирма усмехнулась.

– Привет, подруга! Вижу у вас всё хорошо?!

– Привет, Ирма. Долго не виделись.

– Долго. Нам есть о чём поговорить.

– Поговорите. – Встрял я. – Ирма, ты обожди вон в той комнате. Мы сейчас себя в порядок приведём и будем массаж делать. Там и пообщаетесь.

– Конечно! Давай, Степан, делай, что должен.

Часть 2. Обретение. Глава 5.

Вымылись, завернул её в большое полотенце и перенёс в свою комнату. Вытер насухо и помог лечь на живот. Ирма с интересом наблюдала за нами, сидя в кресле. На ней был лёгкий сарафан. Она закинула ногу на ногу и покачивала ей.

– Какая идиллия! Заботливый и любящий муж, ухаживает за немощной женой. Ладно, Кристя, чего морщишься? Мы ведь с тобой всегда прямо всё говорили друг дружке в лицо, не врали и не лукавили.

Я стал массировать Кристине спину.

– Да, всегда говорили, Ирма. Без всякой мути

– Поэтому ты не обижайся, договорились?

– Конечно.

– Степан твердо решил поставить тебя на ноги?

– Решил.

– А ты сама-то веришь в это?

– Я надеюсь. А что мне ещё остаётся делать?

– Ну да, ну да. Знаешь, скажу честно, чтобы не было непоняток между нами. Я удивлена, ты влюбилась?

– Влюбилась, Ирма.

– В собственного мужа?

– В собственного мужа, представляешь?

– Нет, не могу представить. Особенно учитывая, как ты вообще относилась к замужеству. Стёпа знает о твоём гареме?

– Знает. Он меня за это потом ремнём выпорол.

– В смысле? – Глаза Ирмы расширились до безобразия. Она замерла. – Как это выпорол?

– Просто, по заднице.

– Я не за гарем тебя порол. Тем более, ты его разогнала к этому времени. За другое.

– Ну и за гарем тоже, я так думала. Я же видела какими глазами ты смотрел на меня, увидев сначала комнату, а потом видео.

Ирма захохотала.

– Я представляю, что Стёпа ты подумал! Весело было, да?

– Ага! Прямо от смеха чуть не умер. Царица Савская!

– Крис, слушай, я тут столько небылиц выслушала, что просто не верится. Как ты замуж вышла? Хочу от тебя услышать.

– А что ты слышала?

– Например, что замуж ты выходила в шортах и майке. Правда что ли?

– Правда. Я до последнего момента не знала, что в тот день я замуж выйду. Меня папа в тот день позвал, велел приехать к нему. Ну я и приехала. А потом смотрю Степан появился с двумя своими дружками и букетом дешёвых цветом, там даже не букет был, а веник натуральный.

– И что?

– Да ничего. Сначала решила, что он приехал поклониться мне и попросить прощения, за хамство. А оказалось он жениться приехал.

– И ты так быстро согласилась?

– Ты же знаешь, мой отец умеет убеждать. Особенно когда есть выбор, выйти замуж или на тебя оденут смирительную рубашку и отвезут в клинику, лечить от психопатии. Рубашку его цербер держал.

– Алекс?

– Он. Там за воротами даже карета «скорой помощи» стояла. Вот я и решила, что пусть лучше замуж, чем в психушку. Тем более, даже злорадство взяло. Думала всё, теперь я тебя совсем опущу. Это про Степана.

– М-да, я похоже самое интересное пропустила! Вижу, не опустила ты его. Удивлена я подруга. Удивлена, слов нет. Знаешь, я когда узнала, что у вас с мужем развод намечается, очень понадеялась на это.

– А что так? Тебе то что до моего мужа? Мы с тобой, Ирма, друг другу в этом деле дорожки никогда не перебегали. У нас с тобой уговор был.

– А я его не нарушаю. Просто была уверена, что ты выставишь Степана и разорвёшь брачный контракт. Я даже предложение ему сделала.

– О чём ты?

– О том, что в случае вашего развода, мы с ним можем попробовать.

– Степан???

– Лежи спокойно. Был у нас с Ирмой такой разговор. Но всё разговором и закончилось. Я твоей подружке сразу сказал, что мне тебя одной выше крыши хватило.

– Успокойся. Он на самом деле моё предложение тактично отклонил.

– А тебе куда? У тебя есть уже. Или что, Томаса и многочисленных любовников мало?

– Да нет уже никого. С Томасом разошлись. Я свободная женщина. Любовников всех отправила в отставку. Всё равно одни кретины тупоголовые. Приложения к фаллосу ходячие. Тем более, мне сейчас не до тусовок будет.

– А что так?

– У отца инсульт. Короче, лежачий он. Родька придурок ещё тот, ни украсть ни покараулить. Только одни шлюхи на уме и кокс. Кокаинщик недоделанный. Сейчас в дела вступаю. Всё же не зря Кристя мы с тобой в Оксфорде учились. Буду заниматься серьёзным бизнесом. Детство закончилось, как и весёлая юность. А поэтому надо думать уже и насчёт семьи нормальной. Вот только мужа надо не кретина и недоумка. Но где его найдёшь? Деньги я и сама заработаю. Да и рожать нужно. У тебя то есть, аж целых двое.

– Ну да и ты на моего мужа глаз положила?

– А что такое, Кристя? Если он тебе не нужен, мне будет в самый раз.

– Девчонки, а ничего, что я здесь? Или вы меня, как приложение к интерьеру воспринимаете?

– Стёпа, а ты не слушай. Не обижайся. Мы о своём, о девичьем! – Ирма усмехнулась.

– Давай подруга и дальше ты мне дорогу перебегать не будешь?

– Я же тебе сказала, Крис, что со Степаном стала бы что-то крутить, если бы вы разбежались. Но вижу у вас всё на мази? То-то глазки у тебя блестят. Ну и как Стёпа в постели?

– Ирма! – Посмотрел на неё возмущённо.

– Не скажу. – Ответила Кристина.

Я закончил массаж. Одел Кристину и уложил в постель.

– Короче, я вас оставлю, а то у меня уши вспухнут. Пойду узнаю насчёт обеда или ужина.

– Давай, Стёпа, иди. – Ирма ухмылялась. – А мы тут поговорим.

Я вообще-то ушёл, чтобы дать им поговорить. Сходил на кухню. Там хороший ужин готовили. Закинул в топку что мне дали. Через полчаса решил к ним подняться. Подошёл к своей комнате, где оставил девчонок. Ещё на подходе услышал заливистый смех. Смеялись обе дамы. Остановился. Не, я понимаю, что подслушивать нехорошо, но… Стоял слушал. Они говорили, слов было почти не разобрать. Иногда звук их голосов понижался, словно они начинали что-то шептать. Потом опять взрыв смеха. Интересно, о чём они говорят? Подошёл ближе.

– Кристя, что серьёзно он тебя порол ремнём? – голос Ирмы.

– Конечно. Я тебе что, врать буду? – Опять продолжительный смех.

– И как?

– Ху… во, жопа горела после этого. – Опять ржач.

– А потом?

– А потом бешеный секс.

– Что, правда?

– Правда. Имел меня, как последнюю шалаву с канавы.

– Ну судя по твои глазам тебе понравилось?

– Честно?

– Конечно!

– Это было невероятно. Сначала тебя по заду отхлестали, потом поимели, при этом он же сядет рядом, говорит: «Сам боль причинил, сам залечу»!

– Лечил?

– Лечил. Зад мне целовал. – Опять смех.

– Нормально. Чего дергаешься тогда?

– Да уже не дергаюсь. Я на ноги хочу встать. Понимаешь, он же здоровый лось. Ему женщина нужна. А я что могу ему дать? Лежу как бревно. Он ко мне в этом плане даже не подходит. Считает, что для него это не приемлемо. Дурак. А представлю, что он с другой, меня колотить начинает. Никогда не думала, что кого-то ревновать буду. И вот его ревную. Это ужасно.

– А что ты хочешь, Кристя?

– Хочу, чтобы он навалился на меня всем своим весом. Хочу обнять его. И пусть он делает что хочет. Хочу чувствовать его.

– А ты чувствуешь? Не, грудью понятно. А низом?

– Не знаю. Он же не пробовал ни разу. Попробовал бы, я бы тебе сказала. Но знаешь что?

– Что?

– Я у него ни разу не отсосала! – Опять ржач.

– Подожди, Кристя, то есть ты даже не знаешь своего мужика на вкус?

– Нет.

– Да ну, брось! Ты что серьёзно?

– Серьёзно. Он даже психовал. Говорил мне, держа за волосы и уперев свой хрен мне в лицо: «Давай, шалава, сыграй на моей флейте! Или пососи конфету. Жена обязана отсосать у мужа» А я ему в ответ: «Пошел на х..й. Делай со мной что хочешь, но сосать не буду, утрись козёл!» Я уперлась и всё. Хотя скажу честно, под конец, хотела, но чисто из упрямства отказывала.

– Ты что дура? Ну уж это то надо было сделать!

– Сейчас понимаю, надо было. Но тогда… Подставляла ему и зад, и перед. Вернее это он брал, не спрашивая моего мнения.

– И как понравилось?

– Понравилось, Ирма. А у тебя самой то, что не так?

– У меня другое. Это я ими командовала, что и как делать. Они меня и облизывали и свой хер вставляли, причём по моей команде. Остальные стояли и ждали, как олени. А тут реально мужик, самец. А ты ещё и кочевряжишься. Я дурею с тебя, подруга!

Жесть! Постучался.

– Вижу, у вас девочки хорошее настроение? Ужин готов. Ирма ужинать будешь?

– Нет. Я кофе попью.

– Просто кофе или с булочкой?

– С круассаном.

– Насчёт круассана не в курсе, надо узнать.

– Забудь. Давай с булочкой.

Принёс с кухни поднос. Ирма, увидев тарелку с булочками, что-то типа слоёнок с джемом засмеялась.

– Что смешного?

– Круассаны!

– Где?

– Ты что, Стёпа, круассанов не видел ни разу?

– Понятия не имею. А что это и есть круассаны?

Кристина кивнула улыбаясь.

– А я думал, это слоёнки. Да наплевать.

Приподнял Кристину, чтобы она оказалась в полулежачем положении. Поужинали. Пока ели, разговаривали. Ирма рассказывала случаи из прошлой жизни, как из своей, так и из их с Кристиной. Иногда я даже давился. А обе мадамы смеялись.

– Да ладно, Стёпа, – приговаривала Ирма хлопая меня по спине ладошкой, когда я пытался откашляться, – мы же взрослые люди. Давно уже знаем, что детей не в капусте находят и не аист их приносит.

– А у тебя есть дети?

– Нет. Но я же тебе сказала, что они у меня в планах. А пока я тренируюсь.

– Рожать?

– Нет, делать их.

Обе дамы опять засмеялись.

Через пять месяцев Кристина стала садиться. Это был прорыв. Купил ей инвалидное кресло. Звучит конечно не очень, но зато она могла сама передвигаться. Конечно, со второго этажа я её сносил на руках, потом усаживал в кресло и она каталась, в том числе на улицу. Даже пандус ей сделали специально. Частота и нагрузка физических упражнений увеличились. Но без фанатизма. Я вообще старался её даже притормаживать.

В один из вечеров, когда сидели с ней на первом этаже, смотрели кино, Кристина почистила апельсины.

– Стёпа, ты же любишь апельсины?

– Ну да. А что такое?

– Давай я тебя покормлю ими.

– Я сам могу поесть! Тем более, ты их уже почистила.

– Нет. Я хочу тебя сама накормить. Ротик открой.

Смотрит на меня, держа в руке дольку. Ну ладно, хочет сама накормить, пусть кормит, открыл варежку. Положила мне дольку в рот. Я прожевал. Вкусно! Она улыбается. Ещё одну дольку, потом ещё, пока не скормила мне три апельсина.

– Вкусно, Стёпа?

– Очень… А что это у тебя глаза такие хитрые?

– С чего это ты решил, что они такие хитрые? Нормальные.

– Ты что задумала?

– Ничего не задумала.

Кинокомедию досмотрели. Пора было спать ложиться. Отнёс её на второй этаж в её комнату.

– Стёпа, кресло мне принеси.

– Зачем?

– Мало ли, может в туалет захочу.

– Захочешь, меня позовёшь.

– Пожалуйста принеси.

Ладно принёс. Вообще в этот вечер не понимал её. Но чем бы дитя не тешилось главное, что бы не плакало. Раздел, одел на неё ночную рубашку, кстати очень сексуальную. И где она её выкопала? Поцеловал в лоб и пожелал спокойной ночи. Ушел к себе. Примерно через полчаса Кристина заехала ко мне в комнату. Смотрел на неё удивлённо. Как она сумела в кресло залезть???

– Не понял?

– Стёп. – Кристя смотрела на меня серьёзными глазами. – Ты дал мне клятву.

– Дал. А что у тебя появились сомнения в моей верности?

– Нет. Но я удивлена. Ты не импотент.

– Слава богу нет. А что?