Текст книги "Мертвые люди (СИ)"

Автор книги: Олег Мир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 33 страниц)

И умолк, что хотел – сказал. В принципе, люди нам нужны как воздух, но брать вот так, без проверки, как-то страшновато, с другой стороны, если всего бояться, то вообще никогда ни расширимся.

– А что тебе у Васи не понравилось?

– Скажем так, отношение к рабочим и заработная плата.

– Я не могу так однозначно тебе ответить. Давай так: ты завтра с утра подходи к конторе, там мы тебе с компаньонами все расскажем.

– Хорошо, до свидания, – он бесшумно поднялся и, больше не поворачиваясь, ушел из бара.

– Что скажешь? – обратился я к, до этого тактично молчавшей, Яне. Не то чтобы нуждался в совете, скорей, чтобы как-то продолжить разговор.

– Да вроде нормальный парень, нашел тебя в баре, внятно рассказал, чего хочет.

После ухода Олега разговор разладился, к тому же, общий шум в помещении увеличился. Раньше мне нравилось находиться в гуле голосов, слышать обрывки фраз и додумывать их значение и контекст. Я любил бары, но теперь все это тяготило, хотелось тишины и покоя. С девушкой можно и при свечах книги почитать, а бар для друзей, но увы, теперешние друзья по баром не ходят.

Я спокойно дожидался пока Яна допьёт пиво, чтобы потом предложить покинуть это заведение. Но не успел. Меня кто-то хлопнул по плечу и, прежде чем я оглянуться, заскрипел стул, и на него плюхнулся Роман.

– Здорово, – улыбаясь во все тридцать два зуба, гаркнул Роман.

– Виделись.

– А с хорошим человеком можно и дважды поздороваться. Здравствуйте! Рома, – слегка склонив голову представился парень Яне.

– Яна, рада знакомству, – дежурно ответила она.

– Чего вы такие злые? – он положил руку мне на плечо, – пива мало?

– Да нет, – мне очень захотелось скинуть кисть с плеча, но это точно вызовет конфликт, а этого мне не хотелось парень то он не плохой, только очень уж общительный.

– Ром, давай к нам, – послышалось из-за столика, где сидели Сарги.

Вот и славно.

– Не мужики, я здесь посижу. Вы же не против? – дождался моего утвердительного кивка, продолжил, – я тут с девушкой познакомился, так вот, пригласил, так сказать, отдохнуть. А где сидеть? Не с ним же, заклюют бедолагу, а тут ты, то есть вы. Я сейчас сгоняю к бару. Вам чего? Все за мой счет, так сказать, оплата за неудобства.

– На ваш вкус, Роман, – слегка улыбнувшись, ответила Яна.

– Если хочешь, можем уйти, – сказал я, когда Рома отошел.

– Да все нормально, Игорек. Веселый парень.

Она чуть наклонилась над столом, я машинально заглянул в небольшое декольте, устыдимся и перевел взгляд к ее глазам. Она, понятно дело, все увидела, лукаво улыбнулась и поцеловала меня. Раз ей хорошо, буду сидеть, а то и правда, совсем нелюдимым стал.

Рома принес много пива и сока, плюс закуска, начиная от рыбы заканчивая чипсами. Он постоянно пытался шутить, пусть юмор все больше казарменный, но, как ни странно, без мата и откровенной пошлости. Затем пришла Люда: женщина не высокого роста, чуть в теле, с удивительно милым лицом, ямки на щеках, вздернутый нос и глаза, горевшие озорством. Все общались, смеялись, слегка подтрунивали друг друга, словно были знакомы ни один год и просто встретились после долгой разлуки. Один я был не особо разговорчив и весел, не знаю отчего, раньше в компаниях охотно общался со всеми без исключения, почти на любые темы. Меня интересовало все. А сейчас что-то надломилось, я стал замкнутым и угрюмым.

Когда пришли Белорусы, что ездили на Зомбо-даве, я не заметил. Девушка немного сменила гардероб, но все в том же постапоколептическом стиле, ну и парень от нее не отставал. Вели они себя шумно и весело. Часть молодых людей перетекли к ним за столик, девушка заигрывала с каждым. Как бы до драки дело не дошло. Но это уже не мои заботы.

Но тем не менее, вечер удался. Когда я начал отчаянно зевать, Яна предложила расходиться. На что Роман с Людой назвали нас стариками, пожелав удачно выспаться. Я подвез Яну до дома, но дальше длительного поцелуя на ступеньках дело не дошло. Фосфорные стрелки часов показывали пол первого, когда я забрался в кровать.

Глава 7

Уснуть нормально так и не смог, ворочался с бок на бок, пробовал и овец считать и стрелять по ним, даже гоняться, все едино сон уперся и не приходил, чтобы ввести меня в царство Морфея и дать отдых организму. Ладно бы мысли толковые мешали уснуть так, нет же, голова пуста, что у барана, сидит только одна заноза, словно я что-то забыл сделать, важное не терпящее отлагательства. Разозлился, стал неспешно прокручивать весь день, до мельчайших деталей, что смог упомнить, втайне надеясь уснуть. Поездка, библиотека, цыгане. Блин я что совсем очерствел, при мыслях об убийстве, не чувствую угрызения совести, когда успокаивал первого мертвяка, и то больше эмоций выплеснул. Я что социопат? Лучше не углубляться. Все же я провалился в не забытьё, потому что, чуть ли не вскочил от картинки, зависшей перед моим внутренним взором. Грузовик желтого цвета, уткнулся носом в канаву, дверь водительская нараспашку, но это все фигня – это мелочь, главное, в кузове затянутым тендем, только с левого борта немного видно содержимое. Газовые болоны. Те, что стоят почти у каждого местного жителя на кухне. Целый грузовик бесхозного богатства, заманивая к себе открытом бортом, удачливого торгаша. Это просто Клондайк, даже если не продавать. Болоны нужны будут по любому, на печках много не наваришь, особенно если привык к газу, да еще и летом.

Я скинул пододеяльник, что заменял одеяло. Пфф жара. Просеменил по мягкому ковру, к стулу с одеждой. Быстро облачился. Блин что-то я туплю, ночь же, глянул на часы, без пяти четыре. До рассвета как минимум еще столько же. Снова лечь спать? Нет не уснут, теперь уже точно. Может махнуть к мужикам, в поселке безопасно, и с первыми лучами выдвинуться. Ага они меня за ночную побудку могут не только неласковым словом обиходить, но и чем потяжелее. Будем ждать.

Как же я ненавижу ждать, через час, извелся настолько что сил не было терпеть, пошел на кухню заварил кофе, сильно жалея, что не курю, хоть табаком время убил бы. Попивая, горячей напиток в сотый раз прогонял в уме, место, где видел машину и как тут побыстрее добраться. Бабку я все же разбудил, пошаркала в своих разбитых тапках во двор, назвала меня жульем. Я только улыбнулся в ответ, уже привык к ворчанию.

Рассвет встретил с таким воодушевление словно с лучами солнца пройдут все мои проблемы, сна ни в одном глазу, в рюкзаке бутерброды и термос, сам сделал. Вышел, как только горизонт чуть осветился багрянцем.

Петр отозвался только после третьего удара в дверь, протирая заспанные глаза, зло пробурчал.

– Что надо?

Я быстро обрисовал ситуацию, он вяло отреагировал на мою тираду.

– И зачем в такую рань прибегать? Съездили бы как обычно, если увели машину, то увели, и нечего тут панику разводить, – фатализм великая сила, но ведь не объяснишь, что меня обуял азарт, – ладно хрен с тобой. Дай одеться, кофеем меня потом отпоишь.

Михалыч и будить не пришлось, он вышел на крыльцо, как только подъехали, на плечах фуфайка, сам в шлепанцах, ну и сигарета в зубах. Я по новому кругу объяснил, что про что, он уселся на лавочку, слушая спокойно и умиротворено.

– Ща докурю и поедим, – пришлось ждать целых пять минут, когда началось какое-то действия, азарт потихоньку спал. Оделся он быстрее чем покурил, вышел один.

– А где Колян? – осведомился командир, зевая во все рот, прям гланды видно.

– Спит бухой. Вчера как приехали, сразу напоил. Так, лучше для него, а то еще сорваться.

Я если честно этому обрадовался, вчерашняя сора бесследно не прошла.

На КПП нас не остановили, простом махнули рукой мол проезжайте. За руль посадили меня как инициатор раннего подъёма, я посматривал в зеркало заднего вида как мужики уничтожают мои запасы кофе, бутерброды им и даром не дались.

"Раф" резво домчал нас до нужного места, к моему не сказанному облегчению машина стояла на прежнем месте. Прям гора с плеч, опереди нас кто настроение испортилось бы на неделю как минимум. Я уже на этот газ губу раската, и кой-какие планы построил. Вот блин хомячья душа. Михалыч залез на крышу машины, мы с Петром осторожно вылезли, поглядывая по сторонам. Не столько опасаясь мертвяков, сколько бандитов, с первыми воевать проще. Аккуратно обошли грузовик по кругу. Чисто. Сейчас быстро осмотреть окрестности. Я двинулся направо, Петр налево. Бах. Даже глазом не повел, привык, мог бы начальник и не шуметь, ну ладно. Я никого и не нашел, вот и хорошо. Вернулся к машине.

– Водилу нашел, – оправдался за выстрел Петр, – как машину тянуть будем?

– Не знаю, – честно признался я, – я нашел. А дольёшь уже вмести давай мозговать.

– Смени, – крикнул Михалыч.

Я быстро зашагал к "Рафу", оставаться без дозорного даже в таком, казалось бы, мирном месте, мы не собирались. Как там: на аваль надейся, а сам не плошай.

Занял место Михалыча на крыше машины, обзор так себе, но на метров тридцать вокруг видно без проблем. Простой зомби точно не подойдет, а мутант разве что за заправкой спрятаться сможет, на нее родимую и акцентировал больше внимание. Михалыч прежде, чем предпринять какие-то активные действия обошел гружёную машину, с начало, с одной стороны, потом с другой, только после этого достал сигарету, закурил. Ну да все великое дела и не очень начинается с перекура. Я по этому поводу не нервничал, все добыча наша, если кто нарисуется с желание экспроприировать, то дуло карабина ему в ответ. Вопрос с ключами решился просто Петр сходил и взял у дважды мертвого водителя. Машина нехотя забухтела, но завелась.

Больше часа старикану понадобилась дабы безболезненно излечи, транспорт из канавы, он ругался кури и снова ругался. Когда машина встал всеми колесами на асфальт, он почал вторую пачку сигарет.

– Куда добро повезем? – поинтересовался командир,

– В посёлок? – неуверенно ответил я.

– Там на нас и так коса смотрят, а с таким добром, вообще, возненавидят, даже Главный не поможет.

Вот тебе один из минусов, проживание в большом сообществе, ни затихорить, ни чего. Можно, конечно, наплевать на общественное мнение, но только если оно плюнет в ответ умоешься кровавыми слезами.

– Да что я в сам деле как нехристь, кокая та, – в сердцах швырнул недокуренную сигарету об оземь Михалыч.

Мы удивленно покосились на него, но смолчали.

– Поехали за мной, кое-что покажу, – залезая в грузовик, недовольно проворчал бородач.

Петр залез следом, я же примостился на водительское сидение, дробовиком бесцеремонно согнал кота, тот толи зевну толи оскалился, переместился на задние сидение.

Ехали примерно с час, проскочили через заброшенную деревушку. Усталые серые дома, нагоняли тоску, и желание как можно быстрее убраться, словно встретился с мертвяком лицом к лицу, а убить не могу только убегать. Когда свернули в сторону леса, я чуть ли не выдохнул от облегчения. Дальнейшую часть пути, ломал голову куда ведет нас новоявленный Сусанин. Несколько раз запрашивал по рации, на что получал, недовольный ответ Перта, мол старикан заделался партизаном, молчит и заговорщицки улыбается. Выехали из леса свернули налево, продрались через нависшие с обеих сторон кусты. Я-то нормально проскочил, но грузовику неплохо так отхлестали ветки по кабине. Когда вырулили из кустарника, перед взором предстали ангары, обнесенные двухметровым забором, где сеткой рабицы, где бетоном. Ни чего особенного, обычные заброшенные стояния, таких после развала "Совета" тьма, по всей стране раскидано. Для схрона, можно было местечко и поближе найти, или на наш склад отвести, правда, сразу приходит мысли про корзину и яйца. Объехали все это наследия прошлой эпохи, встали возле ворот. Михалыч выскочил, быстро открыл ворота, мы чинно въехали внутрь, завернули за ближайшей ангар. Выбрался из машины на бетонную стяжку, были времена не поленились залить такую площадь. Хоть это радует в грязь не перемажусь, кот мирно спал, ему плевать куда мы приехали, пришлось будить, живя сигнализация в незнакомом месте ой как нужна. Кот на мое зверство отреагировал флегматично, зевнул, потянулся, и лениво пошел осматривать территорию.

– Не бойся здесь все зачищено, – весело сказал Михалыч, смотря, как я провожаю кота взглядом.

– Мне уже это говорили, – беззлобно ответил я, – теперь вот лучше перестраховываться.

– А ну да, – словно только сейчас вспомнил, что имеет дело с параноиком.

Меня самого это не сильно радовало, но по-другому пока нельзя.

– Давай колись чего нас в эти развалины затащил? – Петр поджал губы, осматривая строения.

Да смотреть то особо не на что, серые стены, с побитыми стеклами в окнах, покосившиеся створки ворот, с облупившейся краской, красили, наверное, еще до того, как я научился ходить. Качу всякого мусора на дороге, лысая раздвоенная береза, в недалеко только добавляла тоски в общий пейзаж.

– Что нравиться? – Михалыч словно находился в цирке, а мы заместо клоунов.

– Хорош уже интригу нагонять.

– Какие вы молодые шустрые, старику насладиться моментом не дадите. Ладно пошли удивлять вас буду.

– А где попкорн взять? – в тон ему поинтересовался я.

Впереди пейзаж не поменялся, все так же унылой и скучной, пока провожатый не стал давать комментарии, и уточнять куда смотреть. Нам с Петром только и осталось удивляться и делая большие глаза, да охать. Весь комплекс только с виду казался заброшенным. Внутри же хранилось кучи полезных мелочей, и крупных сюрпризов. Все ближайшие ангары забиты металлоломом, а дальше, с виду хлипкие строения хранились запчастям для тракторов и машин. Когда Михалыч подвел нас к очередному ангару, с выломанными створками, увидели гору железного мусора.

– Что лыбишься старый интриган? Давай колись, – беззлобно поторопил Михалыча командир.

Я присмотрелся к хламу, какие старые плуги, балки и малопонятные куски железа, в далеко перевернутый чуть ли не насквозь проржавевший прицеп.

– Все спешите жить, – старик ухмыльнулся, достал сигарету, и крутя ее в пальцах, пошел обходить ангар.

Мы как привязанные, в предвкушение открытия тайны, последовали за ним. С другой стороны, продрались через кустарник, пока Михалыч копался в кармане, Перт придержал ветку. Достал гаечный ключ подбросил на ладони несколько раз, подмигнул и неспешно открутил одну из стенок. Мне до этого, казалось, что металлические пластины давно не трогали, вон проржавела до жути. Через пятнадцать минут неторопливой возни, экскурсовод оттащил кусок листа в сторону, махнул рукой приглашая внутрь. Первым вошел Петр, я следом. Не пришлось даже дожидаться пока глаза привыкнут к полумраку, и так были видны очертание пяти тракторов.

– МТЗ? – невнятно буркнул я.

– Они родные.

Петр обошел технику по кругу, постучал по корпусу, потом многозначительно выдал.

– Дааа.

– Что да? Техника почти в идеальном состоянии, через пару лет ее у нас с руками оторвут.

– Через пару лет и скаляры не будет, – умеет же Перт обламывать кайф, – да и что помешает сгонять к белорусам и пригнать что-нибудь получше. Там этого добра бери не хочу.

– А ты попробуй сначала доесть? – отозвался Михалыч.

– Не кипятись, пять тракторов – это очень хорошо просто замечательно.

– Ага. Вот и показывай вам после этого что-то, – по-видимому, он ожидал более бурной реакции, а тут еще и критиковать стали.

– Все не злись, пошли дальше смотреть твое богатство.

Завинтили импровизируемую дверь, продолжили экскурсию. Остановились возле кирпичного здания с надписью, "пропан бутан – огнеопасно". Дверь замотана проволокой, вошли, два грузовика, марки КАМАЗ тоже новенькие.

– Хорош, – в этот раз Петр не был столь агрессивен.

– Лицо попроще сделай, – недовольно проворчал бородач.

– Михалыч ты не печалься, ты богаче нас двоих вместе взятых. Завидуем мы.

– Так, я же не для себя, – как обиженные ребенок засопел старикан, – для нас же старался.

– Верим, ценим, – Перт хлопнул по плечу, опечалившего бородача.

Дальше показал, схроны с инструментами, деталями, вспомогательными агрегатами. Всего было столько, что я слегка при фигел, Васькены мародеры о хренели бы от такого счастья. А если учитывать, что Михалыч все правильно законсервировал, то это богатство через пару лет нам отольется золотом, ну или что там будет в цене. Под конец мы пришли к железному контейнеру, стоящему на бетонный панелях, высотой метра два, поднялись по проржавевший лестнице, без перчаток и не дотронешься, дверь мерзко скрипнула, пропуская нас внутрь.

Убранство бытовки, было бедной, две скамейки по бокам, в центре стол, вот и вся мебель, даже вешалок нет, зато в одной углу стояла газовая горелка, приспособленная под плиту, ужасно пахло ржавлений, и масло. Я зашел последним плотно прикрыв дверь, сразу осмотрелся ища как бы отсюда слинять в случаи чего. Ага окно напротив двери, достаточно большое чтобы прелесть, даже Петру. Попытался продвинутся посмотреть куда там прыгать, но меня тормознул наш лидер. Сам убедился, что там да как.

– Нормально, там кусты.

В дверь заскреблись, мужики шарахнулись, хватаясь за ружья, только я остался спокоен. Скрежет кота научился отличать от всех остальных почти со стопроцентной вероятностью. Впустил животину, Братан, брезгливо запрыгнул на лавку, зевнула, и остался сидеть, что статуя в Египте. Пока я возился с котом, Михалыч поставил чайник, на горелку.

– Знаешь, что Мих, ты хомяк всех хомяков, – Петр откинулся на железную стенку, ничуть не брезгуя, сложил руки на стол.

– Я тебе вот что скажу, это маленько пушистое животное самое главное в новом мире после песца.

– Спору нет.

– А что все это богатство было бесхозно? – решил я кинуть ложку дегтя в бочку меда, – и никто не явиться с претензиями?

С Михалыча разом слетела улыбка, лицо осунулось, и словно посерело.

– Вся деревня мертва, – механическим голосом ответил бородач.

Дернуло же меня спросить, вон как мужика пришибло. Наверняка все близкие погибли, а я в заживающею рану пуд соли сыпанул. Хотел что-то сказать, но подходящих слов так и не нашел. Да и не нужны они сейчас, сам ненавижу, когда лезут с соболезнованиями. В новом образовавшемся мире, появилась негласное правило, не спрашивать про близких, у кого они целы те сами рассказывают, у кого нет, то… Многие лишились родных, кто погиб от зубов мертвяков, кто от пуль бандитов.

Чайник засвистел под гнетущей тишиной, молча разлили. Я успел не раз проклятье себя за длинный язык.

– Не приедет некто, – внезапно заговорил Михалыч, – большинство рабочих мертвые. Да и приезжали уже, за тракторами новенькими норвежскими, – он махнул себе за спину, – вон там стояли. Дальше не полезли. Случайно сюда не заедут, а если и наскочат, то проедут мимо, сами ведете какой здесь вид.

Тут с ним не поспоришь, антураж разрухи создан что надо, вот же мужик рукастый сколько он тут пробыл один. Неделю, две? А сколько сделал. А придет лето, тут все зарастёт, некто даже от большого любопытства не сунуться.

– Так, – Петр сделал небольшой глоток, зашипел потирая обожанию губу, – раз это все наше, – пауза Михалыч кивнул, – значит, надо сделать полную опись.

Сказал и достал блокнот, кто бы сомневался, в этом весь он.

Пока пили чай Михалыч монотонно перечислял доставшиеся ему наследство. Но говорил не очень уверено, и не все смог вспомнить, что не удивительно. Пришлось выходить осматривать и описывать по месту. Инвентаризация ужасно скучная вещь, особенно если ты ходишь хвостом, максиму что делаешь это передвигаешь, тащишь, да по сторонам смотришь. Я позавидовал коту, он флегматично бродил вокруг, заглядывая во все щели, и, по-моему, испытывал от этого какое-то не понятное удовольствие. Добра набралась на десяток листов в тетради Петра. Это только беглый осмотр. Вернулись в бытовку, ноги слегка ныли после продолжительной прогулки, Михалыч, вообще, уселся на лавку со стоном облегчения, Петр поставил чайник. У нас все разговоры проходят с горячительными напитками.

– Что дальше? – поинтересовался я.

– Те, что мало? – отозвался Петр.

– Я про газ, – затронул я давно мурчавшую меня тему.

– Что газ?

– Да просто это золотое дно, он всегда будет нужен. И вообще, как газ в баллоны заправляют? – перескочил я на другую мысль.

– В смысле как? – удивился старик.

– Ну как в баллоны заправляют?

– Пфф тебе зачем, – не понял Михалыч.

– Да вот смотри, баллоны рано или поздно закончатся, надо будет заправлять, ладно как, разберемся. Тут следующий вопрос, где, – видя, что на меня смотрят все еще не понимающем взглядом, постарался пояснить, – допустим, мы соберём баллоны, скажем тысячу, на трехтысячное население – это пшик, к лету не будет где заправлять будем?

– Ты коней не гони, тебе зачем это сдалось?

– Так, прибыль под ногами лежит, нагнись и бери, – я возмутился от такого вопроса.

– А он прав, – за меня вступился Петр, – газ – это повыгоднее строй матерьялов. Хм насколько мне известное в Даугавпилсе есть хранилище газа, там наверняка и заправляли.

– Выходит, надо захватить станцию, – высказался я.

Меня ажно распирало, от желания действовать, а хомяк внутри праздновал и танцевал ламбаду.

– Э, стоп горячи финские парни, вы думаете, что говорите, – попытался остудить наш пыл Михалыч, – даже если мы впятером и захватим станцию, оборонять ее точно не сможем. Для этой задачи нужно человек пятнадцать двадцать, причем как минимум десяток боеспособный, плюс надо будет переселяться на ПМЖ на станцию. А это отсутствие огородов, и поддержки поселения. Да и, вообще, где мы найдем столько народу? Даже если помечтать представить, что мы в теперешнем составе захватили станцию, то стоит нам только начать продажи как, нас сметут и не поморщатся. Мужики мы и так хватанули столько что уже давимся, а доброжелатели так и норовят погладить по спинке топориком. Придётся от всего этого отказываться.

Умеет Михалыч с небес на землю опускать. И что обидно прав он, на все сто. Нет, не могу я так просто отказаться от столь замечательной идеи.

– А если народ нанять чтоб работал да охранял, – предложил Петр, ему ведать тоже идея про газ понравилась. Но слабая версия, что ни говори, сейчас не то верят, и нет государства чтобы прикрыла, от кидолова.

– Зачем нанимать, – меня озарило, – нужно отдать людям, непросто так, а за процентов так сорок от прибыли. Ведь свое, будешь защищать куда как охотнее чем дядино.

– А что им помешает поступить с нами нечестно? – поинтересовался Михалыч.

– Нуу, скажем пугнем поселковыми Саргами. Или еще лучше, можно Рому подредить с его хлопцами, они и защиту обеспечат и контроль. Мужик он нормальный, от приработка точно не откажется.

– Ну допустим, Рома твой согласиться. Кому дарить идею будешь?

Взял жестяную кружку, откинулся на лавке, громка ударившись спиной об жесть. Нужно думать.

– Необходимо народ прощупать, вот только это времени отнимем много, – высказал мысли вслух Петр.

– А если одноногого.

– Кого?

– С мужиком что я в шахматы играю, он как-то обмолвился что боевой офицер. «А они вроде люди чести», – последнюю фразу я сказал очень неуверенно.

– Ладно на досуге подумаем, – подвел итог нашей беседе Петр, – а пока про газ молчок.

Все это сырые умозаключения, все нужно тщательно обмозговать и не раз. Но одно то, что мы решили этим заняться, радовало.

Допив чай, молча отправились искать куда спрятать машину с баллонами, минут сорок на это угробили, попутно сгрузили несколько штук, для бытовых нужд. Дальше поехали пополнять запасы вещей для дома, за все время нашего отсутствия Петра по рации вызывали несколько раз, дважды, он отмахнулся, словом, "потом", один раз минут пятнадцать о чем-то говорил, постоянно хмурился. Но подарок Михалыча, был важнее, чем повседневные проблемы.

По негласному решению отправились в ближайшей город, точнее, на окраину, где ранние приметили магазинчик. "Раф" бодро неся по начавшей раскисать дороге, дворники разгоняли воду с лобового стекла, настроение от чего-то стало по осеннему грустным. Хотелось залезть на теплую печь, или закутаться в одеяло, и как раньше бездумно уставиться в телек, пусть развлекают шуты. От воспоминаний о прошлой жизни мысли перетекли к Яне, про наши прогулки и разговоры, ходим за ручку держимся. Влюбился, что ли? Как ни странно, эта мысль не ужаснула, а даже наоборот заставило улыбнуться. Я попытался скрыть идиотскую улыбку за зевком хоть мужики на меня и не смотрели, но все равно. Внезапно зарычала рация, Петр недовольно ответил, и чем больше слушал неразборчивое бормотание, тем больше хмурился.

– Что случилось? – когда заглохла рация спросил Михалыч.

– Да Васек домахался, чтобы приехали, поговорили. Второй раз уже плачется.

– А послать по известному адресу.

– Да этот упырь потом всю кровь выпьет, и мозг выклюет. Ладно заедем, послушаем что расскажет.

Въехали в центр города, кругом брошенные машины, и почти полное отсутствие мертвяков, тварюги не любят холод, заныкались по углам. Нам и лучше.

Остановились возле небольшого магазина, зажатого среди многоэтажек, "Раф" легко переехал через бордюр, и замер на газоне под деревом. Сверились с адресом приехали вроде куда надо. И чего я не удивлён что Васек опоздал. Этот типа у меня вызывал только одно чувство, раздражение, спроси отчего сам не скажу. Манера говорить, жестикулировать, да и сам внешний вид, пивное брюхо, впалая грудь, и лицо как у белки и еще эта козлиная бородка. Неприятный тип.

Через пятнадцать минут мы услышали шум машин, и через несколько минут их грузовики показались из-за дома. Впереди ехала казённая "нива", головная машина и не подумала останавливаться около нас, тормознули возле самого магазина. Боятся, что мы выскажем претензии на вещички? Это он сглупил, хотели бы давно вскрыли. Василий в болотные цвета дождевике, выскочил из машины, призывно замахал рукой. Петр немного помялся, но решил подъехать, нечего провоцировать и без того скандального главаря мародерской бригады

– Пошли.

Выходить под моросящий дождь не было ни малейшего желания, но припираться с командиром не хотелось. Вылез, втягивая голову в плечи, чтобы не допустить попадания дождя за шиворот, придержал одной рукой поднятый воротник, другой ружье. Михалыч же прищуря один глаз посмотрел на небо, промолвил что-то непечатное если судить по губам. Не успели сделать и пяти шагов как Валилий вытянув руку, пошел навстречу, позади противно пискнула сингалка, старик по привычке закрыл машину.

– Здорова Петь, – усиленно тряся руку командира проблея Васек, потом поручался с Михалычем, и повернулся ко мне спиной отсекая от группы.

Да и пошел ты, урод.

– Отойдем надо одно дело обкашлеть, – тоже мне уголовник с тремя ходками.

Михалыч встал рядом со мной подкуривая очередную сигарету, Петр посмотрел на нас недовольно поджал губы, но все же зашагал за главой мародерки. Объяснять этому типу что между нами нет секретом, не имело смысла.

– Знаешь, что Игорек, все эти "мальтбры" да "камылы" полное говно, та же трава что и Российское курево.

– По мне, так все сигареты полное…

– Не скажи, вот раньше были сигареты тот же "космос", говорят не курение, а чистое наслаждение. Сделал затяжку и благодать внутри растекается, усталость словно рукой снимает. Нашел одну пачку, выкурил, правду говорили, ни в чем не соврали. А кому я рассказываю, – он от досады махнул рукой, – не пьешь не куришь, девка хоть есть?

– Есть, – и что спрашивает, наши встречи с Яной давно уже не секрет, сам же не раз видел, как за ручку ходим.

– Ага видел ее, ладная девка…

– Девушка, – машинально поправил я.

– Ну да девушка, – покладисто исправился он, после чего хохотнул, сделал затяжку и выдал, – кто не курит и не пьет, то здоровеньким помрет.

– Ага лучше откинуть коньки от цирроза печени или рака легких?

– Конец всегда один, а вот пути к нему разные, – философски заметил старик.

И не поспоришь. Я посмотрел на Петра с Васьком, что так долго? Тем временим работяги, вяло потекли к дверям, на лицах читалось столько же желания, сколько у блондинки перед первым вскрытием трупа. Да совсем распустил своих Васек.

– Михалыч, а чего мы здесь не по шукали?

– Да ты сам заупрямился мол цепь, цепь, – только сейчас я заметил, что ручка обмотана цепью.

– Да не помню такого, – действительно в памяти не единой зацепки по этому эпизоду. Я машинально перехватил поудобнее "сайгу", блин надо бы сказать мужикам чтобы поосторожнее. Я даже дернулся в их сторону, но старикан меня тормознул.

– Тебе что больше всех надо? Чай не дети.

Мужики активно копошились возле двери, двоя работаю остальные смотрят, как обычно. Предположим, я погорячился, они непросто так смотрят, а прикрывают работающего, вот только для этого надо головой вертеть. Дилетанты. Блин и чего мне эта цепь не понравилась, непросто также не захотел вскрывать, даже товарищей убедил. Я внимательнее присмотрелся к магазину, двухэтажное, опущенный жалюзи на витрине, стекла понят дело побили, только решётки торчат. Что еще? Мужики наконец-то вскрыли дверь, дернули на себя, даже не смотря внутрь. Мир рухнул словно в пропасть, вижу только дверь, как оттуда вывалились упитанный мертвяк в женской одежде, хватает рыжего парня с кусачками, тот еще не понимает, что мертв. Другой зомби цепляется за руку еще одного в порванной куртке, тот дергается, поздно, завалили. Я в оцепенение, словно в кино. Если заору, то те отвлекаться, и смерть, ружье к плечу, мать честная, я же тут картечью всех посеку. Михалыч все понял правильно и главное, сразу, резво извлек кольт из кобуры, практически не целясь от бедра, выстрелил, возвращая меня в реальный мир. Крик мат, стоны, кого-то жрут. "Вашу мать, а проверить, прежде чем соваться", – злая мысль ворвалась в голову. Да и мы хороши… Несколько зомби вышли на прицел, я спустил курок, в плече жестко ударило, минус, еще выстрел, второй готов. А они все прут и прут, словно ад открыл ворота и гонит нечисть в мир живых.

– Давай к машине, – сквозь зубы крикнул я Михалычу, еще раз стреляя, неудачно, попал в грудь и горло, мертвяк качнулся, но продолжил путь.

Он еще раз грохнул из своего могучего кольта, и рванул к машине. Строительные ботинки не хуже туристических врезались в раскисшую землю, не давая мне упасть. Подбежали к машине хватили за ручку заперто. Секунда ужаса, я глянул на приближающеюся смерть, Михалыч как оголтелый рвет на себя ручку, привычка мирного времени закрывать машину. Твою мать у него же ключи, а поздно уже не успею объяснить.

– За мной, – заорал так что горло обдало болью.

Сразу выстрелил, упокоевая навсегда особо шустрого мертвяка, старик наконец-то очнулся, уставился на меня как поп на икону.

– Давай двигай, – я не собирался никого спасать, самому бы уцелеть, такую толпу не положишь, сомнут.

Рванул прямо, потом свернул в проулок, краем глаза заметив, как Петр, стоя на крыше грузовика, отчаянно отстреливается от мертвяков из пистолета. Один я вышел из машины с дробовиком, ни Михалыч, ни Петр не додумались. Расслабились, увидев людей. Я выскочил во двор, водя стволом дробовика, во все стороны, мысленно молясь чтобы не было мертвяков. Детская горка, турник, деревья, скамейки, несколько машин, и не одно зомби.