Текст книги "Мертвые люди (СИ)"

Автор книги: Олег Мир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 33 страниц)

"Может предложение сделать, руки и сердца?", – внезапно объявилась, казалось бы, из неоткуда, занятная мысль. Хм, так под это дело кольцо нужно. Значит завтра же – это ювелирное изделие из запасников вытащу, хватит ему там пылиться. Вместо важного вопроса, сказал глупость.

– Тогда ночь в побег, – я также старался говориться серьёзно, – оглушим часовых, через забор и в лес. Там построю шалаш, и мы заживем счастливо и независимо.

– Да ну тебя, – не весело отмахнулась девушка, – трудно было подыграть?

– Нет. Но надо жить честно и по правде, – продолжал ерничать я, серьезным голосом.

– У каждого своя правда, ты по чьей предлагаешь жить? – с язвила она.

– По нашей, по самой правдивой правде, – и уже после без всякого дурачество спросил, – думаешь проблемы из-за стрельбы будут?

– Да, – и умолкла, будто этого достаточно.

– Ну не томи давай подробностей, – я придвинулся и поцеловал ее в разгорячённую щеку.

– Нехорошо стрелять по людям, – она даже рукой махнула в полумраке, – тебе выговор светит, но воякам больше достанется. За произвол. Надо им напомнить, что мы все одно общество, и преследуем одну цель. А то еще скатимся до военного диктата, никому тогда жизни не будет. В общем увидишь.

Закончила она говорить, совсем уже серьезно и понуро. Похоже я своим ерничество сбил ее с настроения.

– Пойдем спать. Утро, оно как известно мудрее вечера.

Легли как уже стало привычно на пол, бабка топила со страшной силой, и уговоров наших не слушала. Яна вертелась, вздыхала силясь что-то сказать, но так и не решаясь. Лучше утром спросить, а то мы сейчас оба устали и чуть раздражены, а там одно не так понятое слово и вот она ссора. Сон навалился на сознание, черной патокой, давя и путая мысли.

Резко бахнуло, выбивая меня из полудремы. Автоматная очередь адовым демоном разорялось над головой, битое стекло ливнем осыпалось сверху, я машинально скатился в бок, приживаясь к батарее. Зомби? Мутант? Атака. Мля оружие, пальцы проскребли по голому бедру. Треск за окном усилился, Яна едва уловимым силуэтом пробует вскочить. Схватил ее за руку, и без лишних церемоний дернул вниз, заваливая на бок. Прижал к себе трясущееся тело. Шум утих, гул в ушах усилился, и удары сердца отзывались в висках, оглушительным грохотом. Подгреб под себя девушка, перелез через нее, и извиваясь как змея, пополз к беспечно лежащему на журнальном столике автомату.

– Успею. Успею… – слово под каждый гребок локтем.

Пламя вспыхнуло в окне, звук бешеным зверем заметался в комнате, кровать отозвалась десятком взрывов. Я снова вжался в стену, не смея поднять руку. И в разгорячённым адреналином мозги ледяным айсбергом стояла мысль, он нас не видит. Вражеское орудие умолкло, я встал на колени, схватил АКМ, упор в плечо, резко выглянул в окно, готовясь уйти в любую секунду с линии огня. Лунный свет выхватил убегающую фигуру вглубь сада, возле окна никого не было.

– Сука не уйдешь, – сквозь зубы просипел я, и уже громче, – жива.

– Да, – спустя бесконечно долгую секунду, отозвались с пола.

– Проверь бабку, я скоро, – сбивая крючке держащие ставни проговорил я.

Кто, зачем и почему, сейчас не важно. На эти вопросы я получу ответ в любом случае. Сейчас надо ловить урода живым, только живым. И главное быстрее Саргов, а то этот может и убиться об них, ему так и так уже не жить. Створка окна отворилась, я вывалился наружу.

Несостоявшийся убийца явно побежал до конца сетчатого забора, а после куда повернул? Направо, там ближайшие деревья, не в поле же ему уходить. Пробежал к бане, нещадно давя мамины цветы, тормознул возле края. Силясь найти взглядом фигуру. Что-то мелькнуло в прогалине меж деревьев. Значит, я все правильно рассчитал. Теперь вперед, ногой на пень, следом на стол, стоящий впритирку к сетке рабице, прыжок, и вот я приземлился в рыхлую землю соседского огорода. Далее по грядкам ближе к деревьям.

Ближайшее окно дернулось тусклым светом, словно вторя ему тем же отозвались и другие дома. Народ проявляет гражданскую позицию, реагируя на выстрелы, не сидением в тишине, а активными действиями. Как же это все не к месту. Сейчас повыскакивают, и все начнут оружием угрожать и заставлять носом землю нюхать. Им сейчас абы кого поймать, а уже потом разбираться. А мне нужно эту мразь взять. Так что ускоряемся. Пересек подворье между садом и домом. Так, где он? Ага, свернул в поле, теперь его вроде как от моего дома и не увидишь, и нацелился урод прямиком к строительной технике, возле не достроенной стены. Я приготовился стрелять, но тут же передумал, не из-за человеколюбия. Днем и за меньшее в человека пулю пустил. Нет, тут страх убить ненароком, а мне еще нужно из него сведения вытянуть, да на пяток вопросов получить ответы. Трупом он мне совсем не нужен, пока. Где-то вдалеке глухо, но тревожно завыла сирена, послышались мужские голоса.

Если меня сейчас заметят, то точно задержат, а этот уйдет. Я едва вижу его тень в поле, а мужики и вовсе не обратят внимания. Надо бежать. Сорвался на трусцу, чуть забирая левее, идя на перерез несостоявшемуся убийце. Страшно ведь, у него автомат, а если развернется, полоснет огнем, мне конец. Ладно, как только замрет, сразу падаю на землю и стреляю.

– Вон он, – донес ветер, чей-то озлобленный голос.

Как же хренова.

– Стой сука, стреляю, – заорал я во всю мощь легких, и дал короткую очередь даже не близко в направлении беглеца.

Тень дернулась и завалилась, правильные рефлексы у мрази. Я согнулся и продолжил бег по намеченной траектории, не сводя взгляда с места куда упал урод. За спиной заорали уже на три голоса. Что, не понять, да и неважно. Так этот не стреляет, либо ствола с собой нет, либо выжидает. Поди знай. Пробежал метров с двадцать. Замер. Где же ты скотина. И тут скорей почувствовал, чем увидел, в траве движение. Ползет змеюка. Уже не уйдет, со спины народ бежит, тут как не ползи, все едино не успеешь. По лицу ударил прожектор фонаря, я вздернул руки вверх, и сразу упал на колени, сокращая площадь обстрела.

– Он там, – заорал я, махая рукой в сторону, где мне показалось шевеление, – он там ползет.

Метров в десяти от того места, где я показывал, поднялась фигура и побежала.

– Живым, – орал я, срывая голос.

Беглец и не помышлял отстреливаться, он все поставил на одну карту, бегство. Но я четко понимал, не уйдет, его нагонят, тут без вариантов. Через минуту ко мне приблизилось двое, светя фонарями в лицо, руки я держал на виду, автомат давно покоился в траве.

– Мужик хорош, я свой, – проговорил я, щурясь от яркого света.

– Разберемся, – сухо ответили мне.

Через пару секунд я заметил, как беглеца сбили с ног, и мелькнувший в свете фонаря приклад, явно давал понять, что там подавили все признаки сопротивления в самой жесткой форме.

Тут же ушло напряжение, и пришел холод, от легких порывов ветра и сырости земли и еще неожиданно образовалась легкая неловкость, за свой внешний вид. Стою на колониях в одних трусах, еще и грязный как черт.

– Мужики можно встать? – спросил я, смотря как по полю несется внедорожник, полосуя тьму светом фар, и добавляя красок проблесковыми маячками.

Машина резко затормозила, разрывая колесами траву, дверь открылась свет в салоне зажегся, освещая хмурое лицо, лейтенанта Андрей Ивановича Старого, что заведовал у нас отделением полиции. Он приблизился ко мне, подал руку помогая подняться, и голосом полным безысходности спросил.

– Соколов, что опять?

– Убить хотели, – на удивление спокойно ответил я.

– Как твои?

– Мать сегодня ночевала в детдоме, Яна жива, хозяйка дома под вопросом, – четко отрапортовал я.

– Тогда давай к своим, проверь как там… и через час к Клещу на допрос, – устало проговорил он, и следом громко и бодро, – Софин, доставить пострадавшего домой, а после ко мне. Ты это только матери сейчас ни о чем не говори, лучше завтра и по мягче.

Я кивнул. Вот так, вес я посёлки приобрели немалый, на слово верят в мои благи намеренья. Понятно дело допросы и следствие будет, но никто меня за подозреваемого не держит. Хотя, чему я удивляюсь, все закономерно, сначала ты работаешь на репутацию, после она на тебя.

Совсем еще молодой парень чуть ли не младше меня на пару лет, лихо козырнул, и расторопно открыл дверь. Мы с лейтенантом оба недовольно вздохнули. Такая услужливость коробила.

Парень лихо довез меня до дома, в каждом окне горел свет, остановил возле нашего "рафа". Зайдя на кухню меня встретила плотная завеса из запаха корвалола и валерьянки. Обе женщины сидели за столом тише травы, ниже воды.

– Как самочувствие? – вкрадчиво поинтересовался я.

– Плохо, – за всех ответила Мария Петровна, – но жить будем. И ремонт… надо делать.

С ней все понятно в шоковом состоянии, глянул на Яну, спокойна как памятник на площади после бури, такая же чистая и отрешённая. Целы и хорошо, а остальное все по утру.

– Я тогда мыться, и поеду, разберусь, что это за мразь, стрелять решила среди ночи, – получив сдвоенный кивок, направился в баню, прихватил с собой чистое белье, и пару рожков с патронами.

Пока мылся все, думал, за что мне все эти напасти. Пока бегал, воевал, на адреналине все казалось нереальным. А дома при женщинах следовало держать лицо, и маску невозмутимости. Но в полумраке и наедине меня накрыл отходняк, руки затряслись и грудь заныло, так что вздохнуть едва получалось. Меня хотели убить в родном доме. Как дальше жить? Где-то место, что можно назвать безопасным? Нет такого. И… и надо его создать? Вопрос был настолько понятным и жизненно утверждающим, что весь ужас ушел. Надо жилы порвать, но добиться того, чтобы в поселки дети могли гулять без пригляда. И отговорки по типу – это не моя стезя, более не должны ни то, что звучать, но и в мыслях не допускаться. Жизненная установка выбрана, а детали уже обдумаю в более приемлемых условиях.

В общей сложности, за полчаса справился с помывочным процессом. И так же устаканил мысли в голове. В том числе по поводу, кто это решил радикальным способом сократить срок моей жизни. Получилось несколько вариантов, но все сильно притянуты за уши. Первый вариант: это утренние пацаны решили отомстить. Второй: конкуренты из прошлого, что хотели бизнес отжать. Третий: просто псих завистливый. Сейчас съездите в отделение и все станет кристально ясно. Клещ этого отморозка расколет, тут к попу не ходи, сейчас нет визжащих адвокатов о правах заключённых, и либеральный ценностях.

В отделение прибыл быстро, находилось он все в том же здании конторы. Отметился у дежурного в фойе и далее был препровождён, по освещаемый фонариком коридору к допросному кабинету. В прихожей горела лампа дневного света, явно запитанная от генератора. Парни с близь лежавшего ГЭС, как и обещали подачу электричества, обеспечили. Правда пока с восьми утра, до восьми вечера. Но и это при нашей жизни очень даже хорошо. Молодой и бодрый сопровождающий ушел, оставив меня сидеть на пластиковом кресле в ожидании, более сведущих людей. За плотно прикрытой дверью, слышалось глухое бормотание, вставать и подслушивать я счел ниже своего достоинства. И так скоро все узнаю.

Не прошло и десяти минут, как дверь отворилась, и ко мне вышел Клещ собственной персоны.

– О, ты уже здесь, – флегматично заметил он, – пойдем ко мне поговорим.

– А этот? – я махнул рукой, в сторону двери.

– А этот уже и так рассказал больше, чем мы спросили, – сбился с шага, следователь, хмуро посмотрел мне в лицо, – или ты хочешь ему морду набить? Так мы не против.

Я на несколько секунд задумался.

– Бить не хочу, – тут я не лукавил, первоначальная злость улеглась, а ломать пальца об это ничтожество не хотелось, ведь если начну, то пока не забью насмерть, не остановлюсь, а парни если и оттянут, то явно не сразу. Похоже тот мертвяк из подвала основательно переделал мне психику, стою спокойно, рассуждаю про несостоявшегося убийцу, в место того, чтобы с пеной у рта бить его головой об стол, – убить хочу.

– Это позже и закону. Объявим приговор и вздёрнем в петле, на центральной площади. Закон должен быть неотвратимым и наглядным.

– Тогда хоть посмотрю на него, – и без спроса двинулся к двери.

Толкнул створку, давая мысленную установку держать себя в руках.

– … вы да, вы все, вы все мертвые люди. Вы умерли для этого мира, вы корм, вы мертвые люди… – лысый парень лет двадцати пяти с оттопыренными ушами, в одной майке, и скованными за спиной руками, кричал на безразлично взирающего на него молодого следователя. Мое появление никак не повлияла на его экспрессивную речь. Похоже урода зациклило, такого и бить уже нет смысла.

Закрыв дверь, обернулся к Клещу.

– А он вообще вменяемый?

– Завтра будет. Есть методы. Идем?

Кабинет у Валерия Никифоровича выглядел уютно и обжито, и это, несмотря на кипы бумаг возвышающуюся на табурете возле окна. На столе кроме письменных принадлежностей и закрытого ноутбука ничего не было. За окном алел рассвет, и света от одной настольной лампы хватало для простого разговора. Хозяин кабинета склонился к тумбочке, открыл дверцы, послышался треск электричества, и кофеварка отозвалась мелодичным писком и блекло оранжевыми вспышками на дисплее. Я же удобно разместился в мягком кресле с высокими подлокотниками, расстегнул куртку, положил автомат на колени. Принялся ждать пока главный следователь закончит свои манипуляции. Кофеварка мерно заработала, следователь уселся напротив меня, отбил хоккейный марш костяшками пальцев, сказал.

– Спрашивай.

– Зачем он хотел меня убить? – главное узнать мотив, а уже все остальное вторично, да и само по себе вскроется.

– Не тебя, Яну.

– А вот сейчас не понял? – встревожено выпрямился я в кресле.

Когда хотят убить тебя, это страшно, когда хотя убить близкого это страшно в двойне.

– Ох. Тут такое дело. Яна твоя… в общем, помнишь случай в школе с зомби.

– Такое забудешь, – буркнул я.

– Так вот, она этим делом занялась, и надо отдать ей должное очень усердно и въедливо, что и принесло результат. Она вычислила отравителя.

– Так чего, – тут же возмутился я.

– Не перебивай, – жестко оборвал меня следователь, – спешить с арестом не стали, взяли эту мразь под наблюдение. Сам понимаешь, эмоции эмоциями, а сообщников вычислять тоже надо. Так что, через неделю мы смогли вычислить еще одного культиста. Агронома Паула, он всегда был со странностями, так что никто не удивился.

– Это конечно все хорошо, но почему напали на Яну, – холодно проговорил я, непроизвольно сжимая автомат.

– Понимаешь, – следователь замялся и боязливо покосился на меня, – мы три дня назад, приоткрыли информацию и как выяснилось, сообщник был не один. Им оказался зам. по безопасности.

Я ругнулся, громко и односложно. Теперь понятно, чего наши силовики не могли поймать этих долбанных культистов. И как им удавалось так ловко сеять панику и ужас в поселении.

Помолчали. Комната мерно напиталась ароматом кофе, и более его игнорировать не получалось. Валерий встал и суетливо заполнять чашки крепким напитком. А у меня в голове сложилась общая картина действия, простая и от того с большей долей вероятности и имевшая место быть.

– Давай я кое-что расскажу, а ты меня если что поправь. Когда этот зам. (не имени, не фамилии, это субъекта я не знал), понял, что его сообщники вскрыты, то решил их убрать. А заодно и мою невесту. Из мести, как мне думается. Подговорил этого олуха на убийство, благо и повод подвернулся удачный. В меня по утру пострелял, обиженные мстить пришли. После и уже убить его за пределами поселка, ведь он к ограде бежал. Правильно?

– Нууу в общем да, – я продублировал движение следователя, сделал маленький глоток крепкого обжигающего напитка.

– И как они мотивировали этого олуха на столь большой риск?

– Просто. Обещали превратить в морфа.

– Охренеть и не встать, – большего изумления в своем голосе я выдать не смог.

– И не поспоришь. Понимаешь у них вера такая.

– Не понимаю, – искренне ответил я.

– Сейчас разъясню, – это не Смирнов, желание говорить про тварей у Клеща не было, – насколько нам удалось понять из показаний задержанного, и общих сведений по расследованию. То выходит следующая картина: некто проходящий у нас под псевдонимом Философ, решил обосновать случившийся писец. Из его больной фантазии родилось следующее. Вирус, что живет уже наверняка в каждом человеке и в каждом живом организме, это новый вид, новый виток эволюции. А мы живые, лишь тормозим процесс развития. Он хочет целенаправленно развить новую цивилизацию морфов, лучшей совершенный вид. Упорядочить хаотичный процесс. Веди чтобы человеку научиться орудовать палкой понадобились тысячелетия, а морфам для того же самого, потребовалось несколько дней. У них эволюция проистекает в миллионы раз быстрее чем у хомо-сапеинсов. И не известно, чего они добьются через десятки или сотни лет. А мы в их виденье, лишь пища для развития.

– Примерно про это и Смирнов талдычит, – тут же припомнилось мне.

– Этот фанатик от науки, и к культистам уже точно не имеет отношения, – может и так, может и нет, но про это я пока промолчу.

– Пусть так, но зачем людям добровольно превращать себя в монстров?

– Тут тоже все просто. Морф на первой стадии преображения мало чем отличаться от животных, а вот спустя некоторое время уже проявляет зачатки интеллекта, и даже самосознания, с учетом памяти прошлой личности.

– Охренеть, – а я уже думал, что более не удивлюсь.

– Да именно, так, – снова выпили кофе, уже под остывшего, – есть некие исследования, что подтверждают данную гипотезу. Но дальше больше, этот Философ, выработал систему правильного преображения в тварей. Готов? На первом этапе нужно съесть не восставшее тело своей же массы, не больше, иначе мозг сильно отстанет по развитию от тела. Далее нужно свита из мертвяков по шустрее, так морф быстрее вырабатывает навыки коммуникации. И далее есть график подпитки тварей, людьми.

Мрак и ужас. И откуда такие сведения взяли? Похоже последние слова я проговорил вслух, потому что Валерий ответил.

– У Паула, нашли записную книжку с подробностями.

– Его пытают? – вопрос остался без ответа, – а зама. взяли?

– Возьмем, – вот только сказал он это, через чуть быстро, и наигранно самоуверенно, что не вселяло веры.

Помолчали, запивая паузу изрядно подстывшем напитком бодрости.

– Сам Философ уже того, мутировал? – вырвал я первый попавшийся вопрос, из общей каши в голове.

– Скорей всего нет. Ему важен сам процесс, а не конечный результат. По крайней мере так говорят наши эксперты.

Маньяка социопата в нашей глуши, только и не хватало. Да и ресурсов на его поимку нет. Влипли.

– Но думаю, что из нашего края он уйдет, слишком большие риски. Подастся в тот же Вольный, там поле непаханое для таких, как он, – тем временем продолжил Валера, – мы про этот культ инфу всем сольем и бандитам тоже.

– А как культ называется? – моя кружка с легким стуком примостилась на столе.

– Мертвые люди, ты же должен был слышать этого припадочного.

– Да как-то пресно. А где же фантазия "Дети кровавой луны", или "Мертвое око запределья" на худой конец "Вознесённые".

– Знаешь у тебя тоже, не очень получается, – через кривую улыбку покритиковал меня следователь.

Валерий предложил еще кофе, я отказался, первой порции хватило за глаза, но следаку явно была нужна большая доза, чтобы разбудить мозг.

– И как их ловить будем?

– Хочешь присоединиться? – вяло поинтересовался следователь.

– Нет. Своих проблем хватает. А вот Яна, как я понял, может и поучаствовать, – сказал не просто так, нужно понимать степень ее вовлеченности.

– Нет, она отказалась. Нашла этих уродов и все. Она больше к административной работе тяготеет, – это хорошо, а то пришлось бы ее как-то отговаривать совать голову в логово психов, – будем проводить следственные мероприятия, и развёртывать агентурную сеть. Эх, только людей у нас мало…

Снова пауза, он пьет кофе мелкими глотками, я ищу вопросы что успокоят меня, не вовлекая в следствие. Но сознание упорно выдает только один. Когда жить будем спокойно и счастливо? Спросить, конечно, можно, но вменяемого ответа я явно не услышу. Тут каждый должен сам себе ответить, а еще лучше обеспечить эту спокойную жизнь. Используя все возможные ресурсы, от кулаков, до поселения. В общем одна и та же мысль по кругу.

– Ладно пойду я, – поднялся, пожал сухую, но крепкую ладонь и вышел.

Домой возвращался пешком, дергать парня по таким пустякам не стал. Братан беспечной тенью следовал за мной. В рассветных сумерках на скамейке обнаружилась Яна. Закутанная по самый нос в плед, стопы на скамейке и те укутаны, сидит словно рассерженный воробушек. Присел, автомат рядом положил, приобнял девушку, прислоняя к себе. Пока шел домой все, подбирал слова, искал правильные предложение и примеры, но сказал банальность.

– Все будет хорошо, – простые слова, но сказанные с искренней уверенностью, всегда имеют волшебный успокаивающий эффект.

– Я беременна, – на выдохе шепотом, сказал она.

В моём мировоззрении хлопнула дверь, отсекая ту жизнь с ее проблемами, и открывая просторы для новой более радостной пусть и сложной, и волнительной жизни. Я забрал из ее руки сигарету, раздавил пальцами в труху, и покрепче обнял любимую. Сам же кутаясь в грезы, постройки детской площадке, укрепления забора, и покупки собаки, а то и двух.

Не каким мы мертвые, а как есть живые, и несущие жизнь.