Текст книги "Жребий Судьбы (СИ)"

Автор книги: Олег Кербис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

   Подкрепление пришло неожиданно, застав повстанцев врасплох. Почти два десятка бойцов вылетели из темноты, быстро сориентировались и открыли шквальный огонь из автоматов. Мигель пытался разглядеть среди них фигуру капрала Оливареса, но так и не смог. По всей видимости, выполнив свою задачу, лже-капрал благополучно удрал.

   Дальнейшие события развивались с необычайной стремительностью. В ходе сражения "Девятый прайд" потерял восьмерых бойцов: троих убитыми и пятерых ранеными. Последним подстрелили Эдальго, которому вражеская пуля угодила в бедро. Свалившись на землю, тот какое-то время завывал от боли и ужаса, а затем потерял сознание.

   Сержант Гарсия, несмотря на полученные ранения, уверенно шел в авангарде, поливая врага градом пуль и совершенно не заботясь о собственной безопасности. Либо он был заговорен от попаданий, либо же перед боем вколол себе настолько сильную дозу стимулятора, что теперь попросту не замечал полученных в бою ранений.

   Когда уже казалось, что песенка террористов спета, с их стороны выступил необычайно рослый боец, с ног до головы закованный в тяжелую штурмовую броню. Он производил впечатление ожившего колосса, а тяжелый станковый пулемет в его руках казался игрушечным.

   За секунду до того, как он открыл стрельбу, Мигель с ужасом понял, что находится прямо на линии огня. Эта мысль успела молнией промелькнуть в сознании за мгновение до того, как его кто-то сшиб с ног и придавил к земле. В тот же миг пулемет разразился оглушительным грохотом. Бельмонте почувствовал, что пули просвистели где-то совсем рядом. Когда выстрелы смолкли, Мигель увидел, что обязан своим спасением Раулю.

   – В следующий раз будь внимательнее! – назидательно проговорил Моралес.

   Тем временем закованный в броню противник неуклюже развернулся и выпустил еще одну очередь. Пути веером разлетелись по взлетному полю, расчертив тьму яркими полосами трассеров, и безошибочно выбрали себе жертв. Двое бойцов "Девятого прайда" упали как подкошенные, не успев даже вскрикнуть.

   Сержант Гарсия, Антонио и еще трое ребят поливали здоровяка шквальным огнем из автоматов, однако пули лишь со звоном отскакивали от его брони.

   – Это бесполезно! – в отчаянии крикнул Антонио. – Нам его не пробить!

   Здоровяк снова открыл стрельбу, несмотря на раскалившееся докрасна дуло. Спустя несколько секунд перегревшееся оружие издало протяжный писк и смолкло, перейдя в режим активного охлаждения.

   Этим решил воспользоваться сержант Гарсия. Выхватив из ножен свой офицерский меч, он с яростным ревом бросился на противника. Со стороны это выглядело столь же нелепо, как попытка остановить танк при помощи обычной вилки. Однако Мигель понял, что задумал Гарсия. Между нагрудным панцирем и шлемом, в районе шеи оставался узкий, незащищенный броней просвет. Именно туда и попытался вонзить меч сержант.

   Попытка закончилась провалом. Здоровяк отвесил Трехпалому хорошую затрещину, от которой тот кубарем покатился по земле, однако через секунду вскочил на ноги и снова ринулся в бой. Повстанец положил дымящийся пулемет на землю и шагнул навстречу противнику. Загудели сервоприводы брони. Гарсия ушел от удара и ткнул здоровяка мечом. Отпрыгнул, сделал еще один выпад, но снова промахнулся. Со стороны это напоминало бой разъяренного медведя и маленькой, но храброй собачонки.

   В какой-то момент сержант на миг потерял бдительность, за что и поплатился. Страшный удар в грудь отбросил его на несколько метров. Меч вылетел из пальцев и со звоном упал на поверхность взлетного поля.

   Здоровяк неспешно приблизился к лежащему на земле сержанту и поставил ногу ему на голову.

   – Нет!!! – закричал Мигель, поняв, что тот собирается делать.

   Здоровяк повернул голову на звук. Хотя его лицо скрывал шлем, Бельмонте был уверен, что противник смотрит прямо на него. В следующую секунду он с силой надавил на голову сержанта. Даже на таком расстоянии Мигель услышал, как под стальной пяткой хрустнули кости раздавленного черепа.

   Издав полный ярости вопль, Мигель бросился вперед и поднял с земли меч сержанта. Рукоять удобно легла в руку, а само оружие оказалось необычайно легким.

   В следующий миг на него легла тень. Мигель поднял глаза и увидел заслонившего свет противника, нависающего над ним подобно молчаливому утесу. Несколько секунд он смотрел в непроницаемое забрало шлема, за которым невозможно было разглядеть лицо. Затем бронированный великан занес свой огромный кулак. Загудели мускульные усилители, готовясь расколоть еще одну голову, точно орех.

   И тут Бельмонте увидел щель в броне! Она находилась прямо под рукой противника, в месте, где нагрудник соединялся с тыльной частью панциря. Просвет был шириной всего в два пальца, но этого хватало для того, чтобы в него прошло лезвие.

   Мигель перехватил меч двумя руками и, завопив что есть мочи, вонзил клинок в щель. Противник глухо вскрикнул. Мигель, почувствовав, что лезвие с трудом входит в человеческую плоть, навалился на рукоятку, вдавливая клинок в тело противника. Что-то хрустнуло, и лезвие вошло больше чем наполовину. Почувствовав это, Мигель резко выдернул меч. Из раны темными ручейками хлынула кровь. Противник покачнулся, сделал неуверенный шаг и начал заваливаться. Спустя секунду вся эта груда железа с грохотом обрушилась на землю.

   Бельмонте застыл как вкопанный, глядя на окровавленный меч в своей руке. От осознания того, что он только что собственноручно убил человека, его начало мутить. Из оцепенения его вывел крик Рауля:

   – Уходят! Что вы все стоите?! Уйдут же!

   Моралес и Антонио со всех ног бежали к кораблю, под днищем которого все ярче разгоралось изумрудное свечение. Корвет готовился к старту.

   Бельмонте в некой растерянности оглядел поле боя, заваленное телами убитых и раненых. Сражение закончилось. Выжившие бойцы "Девятого прайда" пытались оказать помощь пострадавшим. На корвет никто не обращал внимания, за исключением его друзей, которые в этот момент уже взбирались по трапу. На пороге шлюза Рауль обернулся и, встретившись с ним взглядом, что-то крикнул. Мигель его не услышал из-за нарастающего рева двигателей, однако ноги вдруг сами понесли его к кораблю. В следующую секунду он уже бежал из последних сил, опасаясь, что корвет взлетит у него перед носом, унося с собой друзей.

   Бельмонте пулей взлетел по трапу и успел нырнуть в шлюз за миг до того, как сошлись тяжелые створки и корабль оторвался от земли.

Глава 16

Сломанный меч

   Помещение, в котором они оказались, по всей видимости, служило грузовым отсеком. Тесное пространство было завалено всевозможным хламом, а низкий, давящий потолок, тесные стены и скудное освещение многократно усиливали чувство замкнутого пространства, вызывая приступы клаустрофобии. Напряженные и сосредоточенные лица друзей были едва различимы в полумраке.

   Из помещения, не считая створок шлюза, вели две металлические двери. Мигель поочередно проверил их и убедился, что они заблокированы. Вероятно, угнавшие корабль повстанцы прекрасно знали об их присутствии на корабле и заперли их здесь, точно в мышеловке. Иллюминаторов в грузовом отсеке предусмотрено не было, но, судя по легкой вибрации пола и едва ощутимому покачиванию, корабль находился в воздухе. Удивительно, но внутри звук двигателей практически не был слышен.

   – Как думаете, куда мы летим? – первым нарушил молчание Рауль. Он разместился прямо на полу, прислонившись спиной к одному из металлических ящиков. Возможно, в них хранилось какое-то оборудование или скафандры, но проверять это никто не стал. Моралес покусывал нижнюю губу, его лицо блестело от пота. Мигель прекрасно понимал, что виной тому не духота – его приятель отчаянно боролся со своей аэрофобией.

   – Полагаю, мы все еще на Цахебрэ, – заключил Антонио. Рыжий снял с головы шлем и прислонил ухо к одной из дверей, что-то выслушивая. – Корабль слишком долго находился на консервации и не готов к межзвездному перелету. Они должны это понимать. Только дурак осмелится выйти в космос, не убедившись в надежности системы жизнеобеспечения.

   – Так давайте разделаемся с оставшимися террористами и вернем корабль! – предложил Мигель. – Кто знает, вдруг нас по возвращении представят к награде за доблесть?

   – По возвращении нас, скорее всего, отдадут под трибунал, – осадил его Антонио. – Мы самовольно оставили часть, прихватив с собой боевое оружие. По головке нас за это не погладят.

   – Думаю, он прав, – признал Рауль, виновато глядя на Мигеля. – Если выживем, то за самовольство нам грозит трибунал. С нашей стороны глупо было бросаться в погоню за террористами, но выбор сделан. Поскольку теперь от нас все равно ничего не зависит, предлагаю не забивать голову ерундой и воспользоваться этими минутами отдыха, чтобы восстановить силы. Уверен, вскоре они нам понадобятся.

   – Будь ты проклят, Моралес! – проворчал Мигель. – Будь проклят тот день, когда я вообще тебя встретил! Не спутайся я с тобой, у меня все сложилось бы совсем иначе.

   – Вот именно! – оскалился Рауль. – Только представь, как была бы скучна и уныла твоя жизнь!

   Троица расположилась на полу грузового отсека. Рауль сидел с каменным выражением лица, отчаянно вцепившись в свой автомат, Флорес дремал, положив оружие рядом с собой и откинувшись на один из ящиков. Мигель невольно позавидовал его выдержке. Сам он сидел точно на иголках, без конца бросая настороженные взгляды на двери. Ему казалось, что одна из них может в любой момент распахнуться и оттуда хлынет орава врагов. Много ли он навоюет, если в суматохе забыл свой автомат на поле боя и теперь из оружия при нем лишь офицерский меч сержанта Гарсии?

   Некоторое время друзья провели в тишине, погруженные в свои мысли. В какой-то момент Флорес, не открывая глаз, спросил:

   – Вы почувствовали это?

   – Что такое?! – встрепенулся Рауль, оглядываясь.

   – Корабль только что развернулся. Кажется, мы заходим на посадку.

   Мигель хотел ответить, что ничего не замечает, как вдруг ощутил, что пол наклонился, а желудок подскочил к самому горлу. Корабль в этот раз не просто развернулся, а заложил лихой вираж. Освещение в отсеке замерцало – корабельные системы перераспределили энергию на посадочные двигатели.

   – Прячемся, – скомандовал Антонио и, поднявшись на ноги, проследовал в дальний угол. Свет туда практически не попадал, а места за грудой ящиков хватало, чтобы укрыться втроем.

   – Предлагаю не лезть на рожон, пока не оценим обстановку. Нужно понять, что задумали повстанцы.

   Долго ждать не пришлось. Пол под ногами задрожал, затем корабль ощутимо тряхнуло и все стихло. Похоже, они приземлились. Несколько минут ничего не происходило, а затем раздался громкий щелчок. Мигель украдкой выглянул и увидел, как одна из дверей уползла в стену.

   – Сколько времени понадобится, чтобы подделать идентификационную подпись? – послышался хриплый голос, судя по тону, принадлежащий главарю.

   – У меня есть откалиброванный модуль, содержащий фальшивую подпись, – ответил ему молодой голос. – Нужно только установить его в основной блок. Думаю, что справлюсь быстро.

   – Приступай немедленно. Я пока соберу все необходимое, а парни перекрасят корму нашей птички. Облезлый военный корвет наверняка вызовет подозрение у орбитальных патрулей. Но если удастся выдать себя за один из кораблей "Ордена милосердия", то проблем не будет.

   – Я выполнил свою часть уговора, сеньор Гомез. – Третий голос звучал тихо, но решительно. – Корабль доставлен на базу, как вы и хотели. Теперь снимите с меня этот чертов браслет!

   – Извини, приятель. Боюсь, я пока не могу этого сделать.

   – Ты обещал, Сид!

   – Все верно. Я сказал, что освобожу тебя от браслета, как только ты поможешь мне достичь цели. Угон корабля – это лишь первый шаг. Продолжай в том же духе, и как только мы ступим на поверхность Безымянной планеты, тебе будет дарована свобода.

   – Я не собираюсь болтаться с вами по всей галактике в поисках того, чего нет! Мы можем искать эту мифическую планету до самой старости. Освободи меня, сейчас же!

   – Советую сбавить тон, приятель. У тебя нет выбора. Я хочу, чтобы ты доставил меня на Безымянную планету, и тебе придется сделать это! Не забывай, что мне достаточно шевельнуть пальцем и от тебя останется мокрое место.

   С громким шипением раскрылись створки шлюза. Снаружи послышались возбужденные голоса встречавших. Главный отвечал короткими репликами, отдавая распоряжения. Когда повстанцы покинули корабль, Мигель рискнул выглянуть. Грузовой отсек опустел. Через распахнутый шлюз в помещение проникали красноватые рассветные лучи, окрашивая металлический пол и стены бледным багрянцем. Дверь в жилые отсеки корабля тоже была открыта, представив взору тускло освещенный, мрачноватый коридор.

   – Поздравляю, парни! Мы прибыли в стан врага, – негромко сказал Антонио.

   – Похоже, они держат пилота в заложниках, – заметил Мигель. – Возможно, удастся склонить его на нашу сторону.

   – Не будем делать поспешных выводов, – заключил Антонио. – Главное, что они не подозревают о нашем присутствии. Для начала предлагаю осмотреться. Глупо высовывать нос с корабля, не имея представления, сколько снаружи противников. Возможно, всего полдюжины, а может, и целая армия.

   Троица осторожно ступила в коридор. Освещение здесь имело неестественный зеленоватый оттенок, а на уши давил низкий, размеренный гул. Реактор корабля продолжал работать. Слева находились двери, ведущие в каюты экипажа. Все они, судя по красному огоньку индикатора на панели, были закрыты.

   – Что мы ищем? – спросил Моралес, нервно облизнув губы. Раулю явно было не по себе.

   – Главную палубу, – шепотом отозвался Антонио. – Там должен быть вход в рубку. Вряд ли мы сумеем разобраться с системами корабля и заставить его взлететь, но, возможно, удастся обнаружить что-нибудь полезное, что хоть как-то прояснит ситуацию. Из того, что нам довелось услышать, я ни черта не понял.

   – Они говорили про Безымянную планету, – напомнил Мигель.

   – Ничего о ней не знаю.

   – И никто не знает. Вокруг нее больше слухов и легенд, чем фактов. Говорят, что на ней были впервые найдены следы пребывания Ксеносов, после чего правительство тщательно засекретило все упоминания о планете.

   – Зачем?

   – Вероятно, чтобы скрыть нечто такое, о чем обывателям знать не следует. Бабушка немало мне про нее рассказывала, но, по большей части, всякие сказки.

   – Не похоже, чтобы эти головорезы увлекались сказками, – фыркнул Антонио. – Однако им пришлось пойти на многое, чтобы угнать этот корабль. Значит, цели, которые они преследуют, выходят далеко за рамки древних легенд...

   Внезапно коридор закончился крутым поворотом и лестницей, ведущей на верхнюю палубу. Неприметный люк под ней, должно быть, вел на нижний ярус в машинное отделение.

   – Я немного разбираюсь в корабельных системах, – сказал Мигель. – Могу спуститься на инженерную и вывести из строя систему подачи энергии. Это даст нам дополнительное время.

   – Диверсия – это хорошо, однако предлагаю оставить ее как запасной вариант, – подумав, решил Флорес. – Давайте сперва проверим рубку.

   Главная палуба, за счет грамотной оптимизации внутреннего пространства, казалась огромным залом, слишком просторным для небольшого, на первый взгляд, корабля. В центре находилась прозрачная сфера голографического проектора звездных карт, небольшое возвышение с пультом для капитана и два ряда удобных с виду кресел, тянущихся вдоль стены. Каждое было оборудовано вирт-панелью, указывающей на то, что эти места предназначались отнюдь не для отдыха, а для напряженной работы. Как ни крути, это был "Фантом", а не прогулочный "Пеликан".

   В дальнем углу отсвечивал застекленный блок лазарета, напоминающий просторный аквариум. Сквозь прозрачные стенки виднелись пара коек, блок системы жизнеобеспечения и медицинский комбайн, словно паук, поджавший свои лапы-манипуляторы.

   – Рубка там. – Мигель кивнул на массивную дверь в том месте, где зал начинал сужаться подобно бутылочному горлышку. Он не стал уточнять, что знает это благодаря тому, что в пору мечтаний о карьере пилота ночи напролет штудировал все доступные материалы, посвященные особенностям оснащения различных типов судов, в том числе и военных.

   – Всем приготовиться! – сказал Антонио, когда они приблизились к дверям. Панель управления призывно горела зеленым. – Мигель, не лезь вперед. Мы с Раулем сами все сделаем.

   Бельмонте засопел. Он и без того чувствовал себя глупо, вооруженный мечом, словно герой средневекового романа. Теперь, когда ему недвусмысленно намекнули на его бесполезность, стало обидно вдвойне. Но Антонио прав: в сложившейся ситуации он будет только путаться под ногами.

   Флорес хлопнул ладонью по панели управления дверью и тотчас шагнул в сторону, беря наизготовку автомат. Рауль занял позицию слева от входа, прикрывая товарища. Мигель держался за их спинами, сжимая в липкой от пота ладони рукоять меча. Если в рубке окажется группа вооруженных повстанцев, то их нашпигуют пулями еще до того, как он успеет поднять свой клинок.

   Когда дверь уползла в сторону, Бельмонте с облегчением выдохнул. Рубка была практически пуста, если не считать стоящего к ним спиной человека. Согнувшись над пультом, тот сосредоточенно над чем-то работал, не обращая внимания на звук открывшейся двери.

   – Я же сказал, что управлюсь в два счета! – весело бросил он и обернулся, но, увидев перед собой незнакомцев, замер как вкопанный. Улыбка медленно сползла с его лица.

   Это был совсем молодой парнишка, лет тринадцати. Уродливый, неровный шрам пересекал его лицо, оставляя жуткое впечатление. На появление чужаков мальчишка среагировал мгновенно, схватив с ближайшего кресла лежащее в нем оружие. Сперва Мигель решил, что это бластер, но, заметив, что в прозрачной колбе индуктора бьется изумрудный огонь, узнал плазменный пистолет. Это оружие было запрещено межпланетной общегалактической конвенцией много лет назад, и лишь Грейс отказалась подписать данное соглашение. Сепаратисты активно использовали плазмометы как во время Смутной войны, так и после, во время террористических актов, чтобы посеять панику и ужас среди простых людей. Сейчас подобное оружие можно было встретить разве что у пиратов, террористов и особо жестоких банд наемников.

   – Не приближайтесь! – звонко крикнул паренек, тыча в них пистолетом.

   – Успокойся, парень, – мягко сказал Флорес. – Никто не собирается причинять тебе вред. Просто опусти оружие и давай спокойно поговорим.

   – Я не стану говорить с псами узурпатора!

   – Делай, что велят, сопляк! – рявкнул на него Рауль. – Будешь упрямиться, и мы понаделаем в тебе кучу лишних дырок! Понял, да?!

   – Не могу стрелять в ребенка, – сказал Антонио, опуская автомат. Парень недоверчиво покосился на него, ожидая подвоха. Его взгляд метнулся было к двери, но он быстро понял, что единственный путь к отступлению отрезан. Он был в западне.

   – Отойдите! – в отчаянии крикнул парнишка, и его голос сорвался. Паническое состояние было крайне плохим дополнением к тому жуткому оружию, которое он держал в руках. Антонио тоже это понимал, поэтому всеми силами пытался успокоить парня, разговаривая с ним спокойным, ровным голосом:

   – Мы не причиним тебе вреда. Обещаю. Видишь, я уже опустил автомат. Почему бы тебе не сделать то же самое? Поверь, так будет лучше для всех.

   – Я тебе не верю!

   Подняв руки, чтобы продемонстрировать мирные намерения, Флорес сделал осторожный шаг к парню. Затем еще один. Теперь расстояние между ними не превышало двух метров.

   – Не приближайся!!! – Мальчишка направил плазмомет на Антонио.

   – Ты хоть раз стрелял из подобной штуки? – непринужденно поинтересовался Флорес, словно справляясь о погоде. – Очень скверное оружие, запрещенное к использованию. А знаешь, почему? Не потому, что его жертвы умирают в страшных муках, вовсе нет. Все из-за хлипкого индуктора, в котором происходит синтез плазмы. Стенки слишком тонкие, и очень часто он взрывается в момент выстрела, убивая и калеча самого стрелка. В лучшем случае, тебе выжжет глаза. В худшем... впрочем, об этом тебе лучше не знать.

   Похоже, его слова возымели действие: парнишка заколебался и на мгновение даже опустил пистолет. К тому времени дистанция между ним и Антонио сократилась настолько, что рыжий решил попытаться обезоружить противника. Однако он явно недооценил его реакцию. Едва Флорес рванулся вперед, как мальчишка вскинул плазмомет и выстрелил ему в лицо.

   Зеленая вспышка на короткий миг ослепила всех присутствующих в рубке. Флорес закричал так страшно, что у Мигеля все внутри похолодело. Человек не мог так кричать. Дикий, захлебывающийся вопль тут же оборвался, сменившись хрипом и бульканьем.

   Рауль спустил курок, и через секунду изрешеченного пулями мальчишку отшвырнуло на пульт. Оставляя на панели кровавые следы, он медленно сполз на пол и остался там лежать без движения.

   Мигель и Рауль бросились к Антонио, чье тело судорожно подергивалось на полу, словно выброшенная на берег рыба. Когда клубы дыма рассеялись и они увидели, что стало с их другом, Рауль согнулся пополам, и его стошнило. Мигель, чтобы избежать подобного, отвернулся, до боли стиснув зубы. От красивого, благородного лица не осталось ничего. Начисто сожженные плазмой ткани превратились в дымящиеся струпья. Они слоями сползли с костей, обнажив ухмыляющийся, покрытый нагаром череп. В его обугленных глазницах, словно кусочки бекона на раскаленной сковороде, шипели и шкварчали остатки глазных яблок.

   – Не могу... это видеть, – простонал Рауль, вытирая губы ладонью.

   Стараясь не смотреть на Антонио, Мигель приблизился к обзорному иллюминатору и попытался разглядеть, что происходит снаружи. От запахов горелого мяса и свежей крови начинало мутить.

   Корвет находился на дне какой-то глубокой ямы с неровными, похожими на ступени стенами. Наверху виднелся лишь краешек розового неба. Несколько людей в белых, покрытых красными пятнами комбезах стояли у корабля. Их лица полностью скрывали защитные маски-респираторы, а в руках были устройства для распыления с длинными шлангами, тянувшимися к висящим за спиной бочонкам. По-видимому, эта компания занималась покраской корабля, однако, услышав звуки выстрелов, прервала свое занятие.

   Еще один повстанец сидел прямо на земле чуть поодаль. Несмотря на расстояние, Мигель сумел разглядеть, что это сравнительно молодой человек со встрепанными светлыми волосами и грязным, покрытым недельной щетиной лицом. Из одежды на нем были какие-то грязные лохмотья, совсем не похожие на форму военного образца, которую носили прочие повстанцы.

   Люди в комбинезонах о чем-то коротко посовещались между собой, после чего двое из них отложили покрасочное оборудование и, вооружившись бластерами, направились к шлюзу.

   – Что происходит? – встревоженно спросил Рауль, видя, как помрачнел его друг.

   – Они слышали выстрелы. – Мигель поднял с пола автомат Антонио. – Приготовься встречать гостей.

***

   Марко сидел на земле, равнодушно наблюдая, как повстанцы, приставив к кораблю лестницы, раскрашивают корму в красные и белые цвета. В воздухе стоял удушающий запах корабельной краски, от которого першило в горле, слезились глаза и начинала болеть голова. Краска обладала крайне высокой токсичностью, и, если бы не обуревавшее его отчаяние и смертельная усталость, Кордеро отошел бы от корабля как можно дальше. А сейчас он не видел разницы, от чего погибать: от ядовитых паров краски, начиненного взрывчаткой браслета или дырки в голове. В том, что от него избавятся, как только он станет не нужен, Марко ни капли не сомневался.

   Повстанцам, судя по всему, тоже приходилось несладко, несмотря на защитные маски. Узнав, что Сид планирует перекрасить корабль, Марко подумал, что на это уйдет без малого полдня. Однако, как выяснилось, трое работников, вооруженных пульверизаторами и баллонами с краской, смогли управиться с задачей гораздо быстрее. Не сказать, что корабль от перекраски стал как новенький, но выглядел он теперь гораздо симпатичнее, несмотря на кричащую расцветку.

   Бойцы "Пути свободы" как раз заканчивали выводить на боку корабля большой красный крест в обрамлении ангельских крыльев – символ волонтерского движения "Орден милосердия", когда где-то в недрах корабля прозвучали выстрелы.

   – Слышали, парни? – напрягся один из повстанцев. – Либо у меня уже галлюцинации от этой краски, либо на борту стреляли!

   – Я тоже слышал. Но разве там кто-то остался?

   – Там сейчас Эскобар возится с электроникой. Но в кого он стрелял?

   – Не нравится мне это. – Один из бойцов снял со спины баллон с краской, вытащил бластер и направился ко входу. – Я схожу проверю.

   – Погоди, я с тобой!

   Повстанцы осторожно поднялись по трапу и скрылись в недрах корабля. Их товарищ, отложив покрасочное оборудование, решительно направился к Марко.

   – Что за фокусы?! – требовательно спросил он, приблизившись.

   – Ты про что? – Кордеро лениво поднял взгляд.

   – На корабле кто-то есть? Отвечай!

   – А я почем знаю?

   Повстанец стянул респиратор, и Марко увидел перекошенное от злости лицо Кота.

   – Если узнаю, что ты имеешь к этому отношение, живьем шкуру спущу! Слышишь меня?!

   – У тебя паранойя, приятель, – усмехнулся Марко, поднимаясь с земли.

   Внезапно из корабля раздались крики. Затем последовала автоматная очередь.

   – Что здесь происходит?! – послышался грозный окрик Себастьяна Гомеза. Держа в каждой руке по объемной сумке, полковник быстро шагал в их сторону. – Откуда стрельба, черт бы вас побрал?!

   – Сид, кажется, на корабле кто-то есть! – взвизгнул Кот.

   – Тебе кажется?! – прорычал Гомез, ставя сумки на землю. – Так сходи и проверь!

   Бросив на Марко злобный взгляд, Кот направился к трапу, держа наизготовку бластер. Было видно, что ему не хочется выполнять этот приказ, но перечить командиру он не осмелился. К этому моменту выстрелы стихли, и с корабля больше не доносилось ни единого звука.

   Гомез, не сводя напряженного взгляда со шлюза, наклонился к одной из сумок и достал из нее лучевую трубку. Оружие загудело в его руках, накапливая заряд.

   – Пабло! Хавьер! Вы слышите меня? – позвал Кот, ставя ногу на нижнюю ступеньку трапа. Какое-то время он напряженно прислушивался, затем, так и не дождавшись ответа, начал подниматься. Добравшись до шлюза, повстанец укрылся за одной из переборок и осторожно заглянул внутрь. Снова позвал своих, но и в этот раз никто не отозвался.

   – Смелее! – подбодрил его снизу Сид.

   Кот выдавил ругательство и шагнул в шлюз. Однако в следующую секунду вылетел оттуда, словно пробка из бутылки, сцепившись с каким-то парнем. Нападавший перехватил его руку с бластером, и когда Кот выстрелил, искрящийся заряд ушел в небо. Пару секунд они боролись на площадке перед шлюзом, а затем, не удержав равновесия, кубарем скатились по ступенькам. Гомез держал их на мушке, однако стрелять не спешил, опасаясь задеть своего.

   В этот момент из шлюза выскочил второй парень, облаченный в пехотную броню Федерации. Сид моментально развернулся в его сторону и выстрелил. Однако соперник оказался проворнее и, перемахнув через невысокий бортик, спрыгнул почти с двухметровой высоты на землю. Выпущенный из лучевой трубки заряд лишь стеганул по перилам, выбив каскад ослепительных искр. Слегка прихрамывая, парень отбежал к одной из опор корабля и укрылся за ней. Сид, поняв, что противник ушел, грязно выругался.

   Тем временем Кот и его соперник, растеряв в падении оружие, сошлись врукопашную. Какое-то время они лупили друг друга по лицу, а потом повстанец изловчился и, взяв противника в захват, швырнул его на землю. Вытащив свой зазубренный нож, Кот навалился на парня, пытаясь его заколоть, но молодой солдат перехватил его руку. С минуту они отчаянно боролись. В какой-то момент лезвие скользнуло по щеке парня, оставив кровоточащий разрез. Солдат вскрикнул и, мобилизовав все свои силы, сбросил противника.

   Кот упал, перекатился и тотчас оказался на ногах, по-прежнему сжимая в руке нож. Парень тоже вскочил. Быстро оглядевшись и не обнаружив в поле досягаемости ничего другого, он схватил лежащий на земле баллон с краской. Кот лишь усмехнулся и, взмахнув ножом, бросился на противника. В этот миг парень выпустил густое багровое облако краски прямо ему в лицо. Кот издал нечеловеческий вопль и, выронив нож, принялся ожесточенно тереть глаза.

   Наблюдавший за ним Марко невольно поежился. При всей своей неприязни к этому типу, подобной участи он не пожелал бы никому. Сейчас краска разъест ему глаза и кожу, причиняя невыносимые страдания, а ядовитые пары вызовут тяжелейший отек легких и удушье. Будто подтверждая это, Кот упал на колени и схватился горло. Его испачканное краской и покрытое коростой лицо стремительно распухало. В отчаянной попытке сделать вдох, повстанец принялся пальцами раздирать себе горло. Кровь брызнула из-под ногтей. Не в силах вынести подобное зрелище, Кордеро отвернулся. Свалившись на землю, Кот забился в агонии, издавая жуткие хлюпающие звуки. Вскоре для него все было кончено.

   – Бросай оружие! – Второй солдат показался из-за корабельной опоры, держа Себастьяна Гомеза на прицеле. – Если дернешься – пристрелю! Рауль, займись вторым!

   Сид послушно отбросил лучевую трубку.

   – Молодец! – сказал парень, приближаясь. – Теперь отстегни с пояса бластер и меч. Только очень медленно! Второй раз предупреждать не стану. А ты подними руки так, чтобы я их видел!

   Последние слова явно адресовались Кордеро.

   Пока он держал Марко и Сида на прицеле, Рауль поднял с земли оброненный автомат, потыкал ботинком скрюченное тело Кота и, убедившись, что тот не подает признаков жизни, подошел к остальным. На его щеке красовался длинный, сочащийся кровью разрез.

   – Мог бы и помочь, Мигель, – проворчал он. – Еще немного – и тот козел меня бы на куски порезал. Понял, да?!

   – А мне показалось, ты прекрасно справляешься, – усмехнулся Мигель. – Наверняка этот тип только и ждал, когда я покину укрытие, чтобы броситься к тебе на помощь.

   – Что будем с ними делать?

   – Для начала свяжем, чтобы они не доставили хлопот.

   – О, можете себя не утруждать. – Марко с усмешкой продемонстрировал им руку с браслетом. – Видите эту штуку? Я и так пленник этого достопочтенного сеньора.

   – Не надейся, что Федеральная армия проявит к тебе снисхождение, – поморщился Себастьян Гомез. – Мы сейчас в одной лодке и ко дну пойдем вместе.