Текст книги "Жребий Судьбы (СИ)"

Автор книги: Олег Кербис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

   Улучив момент, соперник на миг высунулся из укрытия и подстрелил зазевавшегося Хорхе. Вскрикнув, паренек растянулся на земле. Противник усмехнулся и направил свой автомат на Мигеля. Бельмонте среагировал мгновенно, на уровне инстинктов. Вместо того чтобы броситься к укрытию, чего от него ожидали, он упал набок, в падении выпустив длинную очередь. Время словно замедлилось. Выстрелы гулко раздавались в его голове, словно удары гигантского молота по наковальне. Лишь упав на землю, Бельмонте услышал пронзительный писк индикатора заряда, извещавшего о том, что в кассете закончился боеприпас.

   Его противник уже корчился в грязи, щедро осыпая его угрозами и проклятиями.

   – Ах ты, козел вонючий! – с ненавистью шипел он. – Мы с тобой еще встретимся, обещаю! Слышишь меня?! Я тебя найду, ублюдок!

   Мигель невозмутимо извлек из автомата опустевшую кассету и достал из поясной сумки новую. Проигравшего он не удостоил даже взглядом. В данный момент его куда больше интересовала судьба Антонио.

   Флорес лежал на спине, чуть поодаль. Его рот был приоткрыт, а взгляд устремлен в пасмурное небо. На его приближение парень никак не отреагировал, и Мигель почувствовал, как екнуло сердце. Опустившись возле товарища на корточки, он коснулся его шеи, пытаясь нащупать пульс.

   – Не надо... – прошептал Антонио. – Просто не трогай меня.

   – Ты жив, рыжий! – выдохнул Мигель, чувствуя, как отлегло от сердца.

   – Конечно, жив. Только вот... ребра мне здорово помяло.

   Он попробовал пошевелиться, и его лицо скривилось в гримасе. Похоже, любое незначительное движение причиняло ему боль.

   Подошел Рауль и сходу доложил:

   – Все бойцы вражеской команды повержены. Я проверил. А с ним что?

   Мигель вкратце объяснил ситуацию. Рауль цокнул языком и помог Антонио снять шлем. Худое, покрытое испариной лицо парня было бледнее, чем обычно. Ко лбу прилипли пряди рыжих волос.

   – Вам нужно поторапливаться, – прошептал Флорес, облизнув пересохшие губы. Судя по всему, даже слова причиняли ему боль. – У "Девятого прайда" еще остается шанс на победу.

   Рауль сверился со своим КИТом и внезапно изменился в лице:

   – Эй! Да он движется! Понял, да?!

   – Кто?

   – Флаг! Он сейчас находится в северо-восточном направлении и медленно перемещается на запад! Ты понял, да? Они нас опередили!

   – Не будем терять времени! – решительно сказал Мигель. – Нужно выяснить, кому удалось его перехватить. Очень надеюсь, что это кто-то из наших.

   Оставив выбывших зализывать раны, Мигель с Раулем продолжили путь уже вдвоем. Они двигались через болото, каждые сто шагов сверяясь с показаниями КИТа, и в скором времени обнаружили, что забрели в глухую, непролазную топь. Перед ними раскинулось целое озеро, заполненное черной водой. Определить, насколько оно велико, было невозможно из-за густого тумана. В воздухе стоял отвратительный смрад, словно где-то поблизости разлагалась гора трупов.

   Черная маслянистая жижа булькала и шевелилась, точно живая, а стелящаяся над поверхностью болота туманная дымка лишь усиливала пугающее впечатление от этого жуткого места. Прямо было не пройти. Вернувшись назад, они потеряли бы драгоценное время и наверняка упустили бы флаг. После короткого совещания было решено двигаться по самому краю болота, в надежде, что топь удастся обойти стороной.

   С каждой минутой, окружающий их пейзаж становился все более зловещим. Иногда Мигелю казалось, будто что-то быстро движется в пелене тумана, но он старался убедить себя, что это всего лишь игра света, теней и его собственного воображения.

   Неожиданно Бельмонте услышал, как кто-то зовет его по имени. Голос был далекий, и в то же время словно звучал над самым ухом:

   "Миге-е-ель!"

   – Ты что-то сказал? – Он обернулся к идущему следом Раулю.

   – Нет, я молчу, – ответил Моралес, недоуменно уставившись на него.

   – А ты ничего сейчас не слышал?

   – Ничего, кроме бульканья в болоте. А в чем дело?

   – Забудь. Наверное, мне показалось.

   Бельмонте замолчал, однако с каждой секундой в душе его продолжала расти тревога. Что-то здесь было не так. Тягостное, гнетущее чувство не давало ему покоя.

   Внезапно Мигель ощутил на себе чей-то враждебный взгляд. Настолько отчетливо, что остановился и ладонь сама нащупала висящий на плече автомат. Со стороны болота раздавался негромкий плеск, словно там ворочалось какое-то существо. Скорее всего, это шныряла какая-нибудь живность, не представляющая опасности для человека, однако в душу Мигеля проникли липкие щупальца страха.

   "Миге-е-ель! Посто-о-ой!"

   Мелодичный, словно перезвон колокольчиков, голос мог принадлежать девушке или ребенку. Что-то звало его из тумана.

   Бельмонте прошиб холодный пот. Оглянувшись на Рауля, он увидел, что его напарник застыл на месте с побледневшим лицом.

   – Что-то мне нехорошо, – признался Моралес. Взгляд у него был мутный, словно у пьяного. – Давай передохнем немного. Никуда этот флаг не денется.

   – Нам не следует здесь останавливаться. Мне кажется, с этим местом что-то не так...

   Рауль осоловело поглядел на него.

   – Я же сказал, что никуда не пойду! – проговорил он тоном обиженного ребенка. – Даже с места не сдвинусь! Понял, да?

   – Не глупи! – Мигель шагнул к приятелю и решительно взял его за руку. Ладонь Рауля оказалась холодной как лед. – Надо убираться с этого проклятого болота как можно скорее!

   – Пошел ты! – со злостью прошипел Моралес, вырывая свою руку. – Оставь меня одного!

   Мигель сорвал с головы приятеля шлем и отвесил ему звонкую пощечину. Затем еще одну. В затуманенном взгляде Рауля начала появляться некая осмысленность.

   – Эй! Какого черта ты делаешь?! – возмутился он после третьего удара, потирая покрасневшую щеку.

   Водрузив шлем обратно, Мигель схватил приятеля за руку и потащил за собой. Рауль послушно шел за ним, но его ноги заплетались, словно парень перебрал лишнего. Иногда он принимался что-то бормотать себе под нос и пытался вырваться.

   "Миге-е-е-ель!" – На этот раз, зовущий его голос изменился, превратившись в хриплый бас. Глухой, словно из бочки. – "Мигель!!!"

   Бельмонте обернулся и едва не закричал от ужаса. В густой пелене тумана кривлялась какая-то уродливая тень. Можно было разобрать лишь огромную голову и невероятно длинные узловатые лапы, которые существо протягивало в его сторону. Ничем иным, кроме как порождением кошмара, это нельзя было назвать.

   "Оно у меня в голове!" – подумал Мигель, обливаясь потом. – "Все это происходит только в моей в голове!"

   Рауль запнулся и едва не упал. Мигель подхватил приятеля и, взвалив его себе на плечо, потащил дальше. За их спиной слышалось чье-то тяжелое дыхание, но Бельмонте старался не обращать на это внимания. Не разбирая дороги, он упорно шагал вперед, волоча за собой Рауля и стараясь как можно быстрее покинуть страшное место.

   Когда странная топь осталась позади, Мигель сразу почувствовал, насколько легче стало дышать. В грудь хлынул поток свежего воздуха, а чувство ужаса, сжимавшее его сердце, начало отступать. Оглянувшись, он не увидел ничего, кроме оставленной ими цепочки следов. Никакие чудовища их не преследовали.

   – Что со мной было, черт возьми? – прошептал Рауль, опускаясь на землю. Парень тяжело дышал, его лицо блестело от пота. – У меня башка сейчас расколется!

   – Понятия не имею. – Мигель опустился рядом, переводя дух. – Но мне кажется, мы с тобой только что избежали смерти.

   – Жуть какая... Я вдруг перестал себя контролировать. Все происходило точно во сне!

   У Мигеля были догадки по поводу случившегося. В свое время он читал, что на болотах Цахебрэ произрастает особый вид грибов-споровиков. Созревая, они выбрасывают в воздух ядовитые споры, которые при вдыхании могут вызвать жуткие галлюцинации, расстройство сознания и даже смерть. Не исключено, что пропавшие во время предыдущих игр новобранцы стали жертвой именно этого явления. Он уже собирался поделиться своими предположениями с Раулем, как вдруг увидел, что в тумане промелькнуло что-то яркое.

   Моралес тоже это заметил. Нахмурившись, он поднялся с земли, стянул с плеча автомат и вопросительно глянул на Мигеля. Тот приложил палец к губам и жестом велел двигаться за ним. Стараясь не шуметь, они подобрались ближе и, раздвинув густые бурые заросли болотного кустарника, принялись наблюдать.

   Через поляну, наполовину скрытые туманом, двигались трое парней с оранжевыми полосами на броне. Один, самый высокий, тащил на своем плече флаг – алое полотнище на длинной палке. Двое его спутников поглядывали по сторонам, держа автоматы наготове.

   – Кажется, мы опоздали, – с досадой прошептал Мигель. – И что теперь будем делать?

   – Как это – что?! Отбирать флаг, разумеется! Ты уложишь левого, а я возьму на себя того, что справа. Увалень с флагом даже не успеет понять, что произошло!

   Мигель задумался. Уж больно просто всё выглядело на словах. А чем проще план, тем больше шансов, что в какой-то момент что-то пойдет не так. С другой стороны, именно благодаря решительным действиям можно выбраться даже из самой безвыходной ситуации.

   – Хорошо. – Мигель поудобнее перехватил автомат. – Их всего трое. Давай попробуем!

   Однако, стоило им начать действовать, он сразу понял, насколько ошибся в своих предположениях. Всё пошло не так уже с самого начала.

   Хрустнувшая под ногой Рауля ветка заставила противников обернуться и открыть шквальный огонь из автоматов. Им пришлось спешно упасть на землю и отползти в укрытие. Пули с чавкающим звуком входили в размякшую почву, выбивая фонтанчики грязи прямо у их лица, свистели над головой и срезали ветки деревьев.

   – Ну, и что теперь будем делать, умник? – прошипел Мигель. Он лежал, вжавшись в землю, и боялся даже поднять голову. Шлем, быть может, защитит его от пули, однако сотрясение мозга будет гарантировано.

   – Подождем, пока у них кончатся боеприпасы? – неуверенно предложил Рауль. Его лицо было сплошь перемазано грязью, только зубы ослепительно сверкали.

   Мигель подумал: будь у противников хоть капля мозгов, они постараются расходовать боезапас по очереди, неизменно оставляя кого-нибудь в качестве прикрытия. Лично он бы так и сделал. Однако спустя несколько секунд стрельба прекратилась, и Бельмонте решил выглянуть из укрытия. Высокий парень, бросив флаг на землю, менял в своем автомате опустевшую кассету. Его соратники находились чуть в стороне. Один держал оружие наизготовку, другой переключил свое внимание на ближайшие кусты. Быть может, услышал там какой-нибудь шорох и решил, что соперники пытаются зайти с фланга.

   Это был их шанс. Мигель поймал на мушку вооруженного противника и положил палец на спусковой крючок. Однако Рауль все испортил. С победным кличем он вскочил на ноги и, выбрав своей целью флагоносца, открыл по нему огонь. Промахнуться по столь крупной цели было тяжело, и через мгновение тот неловко взмахнул руками и рухнул на землю, словно поваленное ураганом дерево. Окрестности огласил его полный боли и отчаяния вопль.

   – Рауль, берегись!!! – крикнул Мигель, но было поздно: грянул выстрел, и Моралес свалился на землю без сознания. На его шлеме в районе лба красовалась оставленная пулей вмятина.

   Опустив оружие, противник повернулся к Мигелю и прокричал:

   – Я знаю, что ты там прячешься, свинья! Только высунись, и будешь лежать рядом со своим приятелем!

   Лихорадочно соображая, что делать, Бельмонте огляделся по сторонам и натолкнулся взглядом на лежащий в грязи небольшой круглый камешек. Подобрав его, он широко размахнулся и швырнул камень в заросли, подальше от себя. Послышался треск сухих веток.

   Нервы у противника не выдержали, и он, развернувшись в направлении звука, открыл стрельбу по кустам. Этих нескольких секунд вполне хватило Мигелю, чтобы высунуться из укрытия и двумя меткими выстрелами отправить соперника в нокдаун.

   Когда он упал на землю, Бельмонте окинул поляну взглядом и обнаружил, что третий противник исчез вместе с флагом. Не тратя времени, Мигель определил через КИТ его направление и бросился в погоню, на ходу меняя кассету с боезапасом.

   Относительно сухая, покрытая слоем пушистого бурого мха почва легко пружинила под ногами. Следы на такой поверхности были практически не видны, однако путь беглеца отслеживался по обломанным веткам и показаниями КИТа.

   Вскоре Мигель услышал чей-то крик и насторожился. Было похоже, что из тумана кто-то зовет на помощь. В голову тотчас полезли мысли о призраках. Лишь вспомнив слова Антонио насчет того, что солдат не должен забивать голову предрассудками, Бельмонте подавил чувство страха. Единственное, чего на самом деле стоило опасаться, это устроенной беглецом ловушки. Наверняка тот знает, что его преследуют, и может организовать засаду.

   Пригнувшись, Мигель быстро преодолел открытый участок, держа наготове автомат, и, укрывшись за небольшим деревцом, огляделся. Вопреки опасениям, никто не пытался его атаковать. Выждав немного, Бельмонте двинулся дальше и, раздвинув рукой густые заросли, увидел беглеца.

   Он стоял, по пояс увязнув в болоте. Рядом лежал измазанный грязью флаг. При виде Мигеля парень дернулся в отчаянной попытке выбраться, но это привело лишь к тому, что его сильнее затянуло в трясину.

   – Недалеко же ты убежал, – усмехнулся Бельмонте.

   Он осторожно приблизился к парню и, не доходя нескольких метров, остановился. Дальше ступать было опасно. Он отчетливо видел границу, где покрытая бурым мхом земля потемнела и раскисла. Тонкий слой болотной растительности отлично замаскировал опасную прогалину, а его противник слишком торопился, удирая с флагом, чтобы обратить внимание на подозрительный участок.

   – Привет, дружище! – Парень выдавил улыбку. У него был замученный и усталый вид, голос дрожал от волнения. – Слушай, ты не мог бы мне помочь? Видишь, как я вляпался.

   – Сам виноват. – Мигель пожал плечами. – Нужно было смотреть, куда наступаешь.

   Сбросив с плеча мешавший ему автомат, Бельмонте лег на живот и пополз в направлении флага. Подобравшись на расстояние вытянутой руки, он схватил сколькое от грязи древко. Сейчас флаг меньше всего походил на гордый символ победы. Пропитавшееся грязной болотной жижей полотнище напоминало половую тряпку, которой, судя по запаху, долгое время мыли туалеты.

   Противник молча наблюдал за его действиями. Пока Мигель вытаскивал флаг, его успело затянуть по самую грудь. С каждой секундой черная топь подступала все выше.

   – Лучше не шевелись! – посоветовал ему Мигель. – Чем сильнее будешь дергаться, тем быстрее затянет.

   – А ведь я тебя помню! – неожиданно сказал парень. – Тебя зовут Мигель Бельмонте, верно? Мы с тобой были в одном отряде.

   Мигель пригляделся и узнал в перепачканном грязью бойце нахального новобранца по имени Хуан Ньето. Того самого, которого сержант Гарсия вышвырнул из "Девятого прайда" за попытку пререкаться. Судя по оранжевым полосам на броне, сержант Пиньейро смилостивился и взял парня в свой отряд.

   – Слушай, приятель, у тебя найдется веревка или что-то в этом роде? – Ньето нервно облизнул губы. – Помоги выбраться, пока меня не затянуло с головой в это чертово болото!

   – Хватайся! – Бельмонте протянул ему флаг. Ухватившись за древко, Хуан попробовал подтянуться. Мигель, в свою очередь, потянул его на себя. Несколько отчаянных попыток вытащить парня ни к чему не привели. Каждый отвоёванный у трясины сантиметр болото забирало обратно вдвойне, стоило лишь ослабить усилия. Парня тем временем успело затянуть по самую шею, и он начал паниковать.

   Неожиданно Мигель понял, что его не спасти. Через минуту Хуан Ньето погибнет у него на глазах, и он ничего не сможет с этим поделать. Абсолютно ничего!

   – Пожалуйста... – Во взгляде парня отразился самый настоящий ужас. – Не оставляй меня, приятель! Прошу тебя, помоги!!!

   – Борись, черт тебя дери! – в отчаянии закричал Мигель, изо всех сил дернув за флаг.

   – Есть! – В голосе Хуана прозвучала надежда. – Кажется, поддается!

   Отчаянная борьба с болотом продолжалась еще несколько минут, показавшихся Бельмонте целой вечностью. Наконец, черная топь с разочарованным чавканьем выпустила человеческое тело.

   Мигель обессиленно рухнул на спину, Ньето свалился возле него. С парня ручьями стекала маслянисто поблескивающая зловонная жижа. Какое-то время они молча лежали рядом и, тяжело дыша, приходили в себя.

   Хуан пошевелился первым и, хлопнув Мигеля по плечу, выдавил:

   – Спасибо тебе, дружище! Ты спас мне жизнь. Я этого никогда не забуду.

   – В следующий раз смотри под ноги, – проворчал Бельмонте. – Даже если убегаешь.

   Парень натянуто рассмеялся, словно избитой, но все еще смешной шутке. Затем пошарил вокруг себя рукой и воскликнул:

   – Вот черт!

   – Что такое?

   – Кажется, я утопил свой автомат в болоте. Даже в мирное время за потерю личного оружия светит трибунал, а сейчас объявлено военное положение. Страшно представить, что со мной сделают!

   Хуан с кряхтением встал на ноги и прошелся по краю болота, глядя по сторонам.

   – Ах, вот ты где! – воскликнул он, заметив лежащий на земле автомат Мигеля. Прежде чем Бельмонте успел что-либо сделать, парень наклонился и взял его в руки.

   – Ты ошибся, приятель, – сказал Бельмонте, поднимаясь с земли. – Это мое оружие. Я отложил его, пока вытаскивал твою задницу из болота.

   – Ничего страшного, оно меня тоже устроит. Быть может, я верну тебе его, когда "Головорезы" будут праздновать победу.

   С этими словами Хуан Ньето подобрал испачканный грязью флаг.

   – Я ведь спас тебе жизнь! – попытался воззвать к его совести Мигель.

   – Я этого не отрицаю. При случае обязательно тебе проставлюсь. Однако ты ведь не думал, что я подведу свою команду? Извини, приятель, но "Головорезы" должны победить. Кстати, ты не задумывался над тем, что у судьбы есть определенное чувство юмора? Ведь в том, что меня вышвырнули из "Девятого прайда", есть немалая доля твоей вины. Сложись все иначе, мы могли быть в одной команде. Впрочем, я тебя не виню. Скорее, наоборот. Мне было не место в отряде неудачников. Лишь перейдя к "Головорезам", я понял, насколько вы жалки.

   Хуан улыбнулся еще шире и подмигнул Мигелю.

   Бельмонте почувствовал, как внутри него разгорается бешенство. Быть может, он бы и сдержался, но презрительный тон и снисходительная улыбка на лице парня, которому он только что спас жизнь, подействовали на него, словно красная тряпка на быка. Издав яростный вопль, он бросился на Хуана с кулаками.

   – Глупо, – хмыкнул Ньето и спустил курок.

   Боль была адская. Когда в него попали выпущенные из собственного автомата пули, Мигель почувствовал, будто в грудь вонзились раскалённые добела ножи.

   Оказавшись на земле, он открыл рот, чтобы закричать, но из горла вырвался лишь сдавленный хрип. Помутневшим от слез взором Бельмонте мог лишь безучастно наблюдать, как Хуан издевательски отсалютовал ему и, перехватив поудобнее флаг, растворился с ним в пелене тумана.

   Через пятнадцать минут все участники соревнования через КИТ были извещены о том, что игры завершились победой "Головорезов".

Глава 14

Удел изгоя

   У Марко не было сомнений в том, что он умер. Вначале его сознание плавало во тьме, густой и вязкой, точно сироп. Затем он почувствовал, как некая сила подхватила его, словно бурный поток, и увлекла за собой. Мимо проносились обрывки воспоминаний – череда хаотичных, бесформенных образов. Плавая в пустоте, он слышал размеренный шум, показавшийся ему смутно знакомым. Неужели это плеск волн?

   Следом пришло ощущение, будто он тонет. Поток закрутил его, затягивая куда-то на самое дно. Кордеро вдруг отчетливо осознал, что если ничего не предпримет, этот водоворот затянет его туда, откуда нет выхода. Это будет означать его смерть, окончательную и бесповоротную.

   Никаких играющих на лютне ангелов или тоннелей со светом в конце там не было и в помине – только пустота и забвение. Теперь Марко знал это точно, и, почувствовав, что его утягивает за грань, принялся бороться изо всех сил. Видимо, его стремление к жизни было таким сильным, а борьба настолько яростной, что в какой-то момент пустота решила дать ему шанс...

   Пробуждение было сравнимо с поднятием на поверхность из темной морской пучины. Марко распахнул глаза и закашлялся. Во рту стоял металлический привкус крови, а хлынувший в грудь воздух обжигал легкие, точно раскаленный металл. Но самое главное – он был жив!

   Кордеро лежал на узкой койке, его обнаженное тело прикрывала пахнущая антисептиком простыня. Тесное помещение с низким потолком освещал лишь огонёк небольшой масляной лампадки в углу. В дрожащем свете Марко разглядел еще несколько коек вдоль стены, которые на данный момент пустовали. Помимо них, в помещении находился застекленный шкафчик с медикаментами и медицинское оборудование, включавшее даже робота для хирургических операций. В воздухе чувствовался стойкий запах лекарств и чего-то еще.

   Приподняв простыню, Марко критически оглядел своё покрытое многочисленными синяками и ссадинами тело. Большинство ран закрывали повязки, а все его изрезанные пальцы были тщательно забинтованы. Судя по тому, насколько чисто и опрятно все выглядело, бинты регулярно меняли.

   В следующий момент внимание Марко привлек тяжелый металлический браслет на его правой руке. Он был выполнен из грубого серого металла и плотно охватывал запястье на манер стандартного КИТа. В центре браслета, с интервалом примерно в пять секунд, вспыхивал красный огонёк. Браслет не имел видимых зазоров, кроме узкой боковой щели, куда можно было просунуть разве что ноготь большого пальца. После тщательного осмотра, Кордеро не обнаружил ни единого намека на то, как его снять. Скорее всего, это был какой-то медицинский прибор, либо устройство слежения, чтобы пленный аристократ не дал дёру.

   Марко в сердцах выругался, однако из его пересохшего горла вырвался лишь хрип. Только сейчас он осознал, что умирает от жажды. Возле его койки находился низкий металлический столик, заставленный какими-то пузырьками и флаконами. Марко протянул руку и принялся шарить по нему в поисках хоть какой-нибудь емкости с водой. Тело все еще плохо слушалось, и его неуклюжие движения привели лишь к тому, что столик с грохотом опрокинулся. Все стоящие на нем пузырьки разлетелись по комнате.

   На шум отворилась неприметная дверь в углу и в помещение вошла светловолосая женщина средних лет. Ее можно было бы назвать красивой, если бы не серое, изможденное лицо и залегающие в уголках глаз морщины. На ней была зеленая форма медика, а на поясе – сумка для медикаментов.

   Скользнув по Марко задумчивым взглядом, она заметила перевернутый столик и молча принялась собирать с пола разбросанные предметы.

   – Это вы перевязали мои раны? – тихо спросил Марко, облизнув пересохшие губы. – Спасибо. Вы очень добры.

   Женщина пропустила его слова мимо ушей, продолжая методично собирать раскатившиеся пузырьки и флаконы.

   – Вы не могли бы дать мне немного воды? – Каждое слово давалось ему с большим трудом. Язык точно прирос к небу. – Прошу вас... Я умираю от жажды.

   Женщина собрала все пузырьки и, перевернув опрокинутый столик, поставила его на место. Затем, не говоря ни слова, приложила прохладную ладонь к покрытому испариной лбу Марко. Кивнув своим мыслям, извлекла из застекленного шкафчика пластиковую бутыль и, бережно поддерживая ему голову, позволила сделать несколько глотков.

   – Подожди! – воскликнул он, когда женщина забрала воду. – Я не напился! Дай мне еще немного!

   Но она невозмутимо убрала бутылку в шкаф и беззвучно покинула комнату. Когда за ней закрылась дверь, Марко обессиленно откинулся на подушку и застонал. Несколько глотков воды притупили жажду, позволив мыслям прийти в относительный порядок, и он начал перебирать в памяти события последних дней.

   Он вспомнил свое бегство из Риволя, аварию флайера в пустыне и утомительное блуждание среди песков. Затем ему повстречались повстанцы из "Пути Свободы" во главе с полковником Себастьяном Гомезом. Узнав о том, что Марко является столичным аристократом, повстанцы собирались повесить его на главной площади Кэраха, города пустынников, но внезапно сами подверглись нападению. Спасая свою жизнь, Марко был вынужден бежать из негостеприимного города вместе с людьми Себастьяна Гомеза. Последнее, что он помнил – это чудовищный взрыв, поглотивший город вместе со всеми жителями. На этом воспоминания обрывались.

   Стало быть, ему удалось выжить. Уже хорошо. Интересно, какая судьба постигла остальных? Живы ли Кристиан и Сид? Что за место, в котором он находится? Уж точно не столичный госпиталь. Судя по обшарпанным стенам и скудной обстановке, похоже на муниципальную больницу для обывателей. В любом случае, персонал уже мог выяснить его личность и вызвать наряд полиции. Нужно срочно бежать!

   Марко резко сел и, отбросив простыню, свесил ноги с постели. Комната тотчас закружилась перед глазами, по телу прокатился мучительный спазм, а сердце зашлось так, словно он только что пробежал кросс.

   – Сейчас... – прошептал он, прикрывая глаза. – Надо собраться!

   Его бил озноб, а голову будто стянуло стальным обручем. Сознание померкло настолько, что Марко не сразу обнаружил, что в комнате, помимо него, находится кто-то еще. Он ожидал снова увидеть ту женщину и испытал запоздалое чувство стыда из-за своей наготы. Однако это оказался полковник Гомез. Он стоял, сложив руки на груди, и с любопытством наблюдал за его жалкими попытками подняться с постели.

   – Далеко собрался, блондинчик? – поинтересовался Сид. Вместо привычной майки, на полковнике была черная армейская куртка с нашивками "Пути Свободы". На ногах – грубые ботинки на толстой подошве и серые штаны. Из висящих на поясе ножен выглядывала затертая рукоять офицерского меча.

   – Что произошло? – требовательно спросил Марко. – Куда вы меня притащили?

   – Для начала советую тебе прилечь. В таком состоянии ты и шагу не пройдешь самостоятельно.

   Марко послушался. Это было единственное, что ему оставалось в данной ситуации. Идею наброситься на Гомеза с кулаками и попытаться завладеть его оружием, он отмел сразу. Это было бессмысленно, даже когда он находился в лучшей форме, а в нынешнем состоянии подобное равносильно самоубийству.

   – Обо всем по порядку, – сказал полковник, когда Марко лег на койку и натянул простыню до самого подбородка. – Когда нас смело ударной волной, ты потерял сознание, а затем и вовсе впал в кому. Многие настаивали на том, чтобы бросить тебя в пустыне, и я был с ними солидарен. Сам понимаешь, лишняя обуза нам ни к чему. Однако Кристиан не позволил тебя оставить. Когда в наших "бегунках" кончилось горючее, он тащил тебя на руках до самого Моря. Пожалуй, ты обязан этому парню жизнью.

   – До Моря?! – Марко был потрясен. – Значит, мы сейчас в портовом городе?

   – Не совсем. Мой знакомый переправил нас через залив, на другую сторону. Мы находимся на главной базе "Пути Свободы". Это бывший алмазный карьер, заброшенный много лет назад. Со всех сторон нас окружают болота, поэтому даже не пытайся отсюда сбежать. Без опытного проводника ты не пройдешь и ста шагов за пределами лагеря.

   – Главная база "Пути Свободы". – Марко вяло кивнул. – Да, помню, Кристиан что-то говорил об этом. Но если мы успели проделать такой путь, сколько же времени я провел в отключке?!

   – Шесть дней. Никто не верил, что ты выживешь. Аиде пришлось сделать тебе полную очистку крови, чтобы избавиться от отравы, пропитавшей твой организм. На какой дряни ты сидишь, парень? "Ангельская пыльца"?

   – "Розовый песок", – с неохотой признался Марко, облизнув губы. – Но мне говорили, что он совершенно безвреден для здоровья и не вызывает привыкания.

   – Любой наркотик, в той или иной степени, наносит непоправимый вред организму. Только большинство людей понимает это, когда становится слишком поздно. Возможно, "розовый песок" убивает не так быстро, как "слэш", однако, приняв первую дозу, будь готов к тому, что отныне придется принимать его всю оставшуюся жизнь.

   Марко прикрыл глаза, чувствуя, как у него снова закружилась голова. Он считал, что потерял сознание всего на несколько часов, а на самом деле прошла целая неделя! Не удивительно, что ему так паршиво.

   – Что теперь со мной будет?

   – Все зависит от того, как ты будешь себя вести. Некоторое время тебе придется провести среди нас, поэтому советую привыкать к новым условиям. Только учти: у нас нет бездельников. Как только встанешь на ноги, придется отработать затраченное на тебя время и медикаменты. К тому же пара месяцев упорного и тяжелого труда способна превратить в человека даже неженку, вроде тебя.

   – Они ведь ненавидят меня! – прошептал Марко, встретившись с полковником взглядом. – Каждый в вашей банде спит и видит, как перерезать мне горло. Не пройдет и суток, как меня убьют.

   – На этот счет можешь не волноваться. Я запретил своим людям причинять тебе вред. Никто тебя и пальцем не тронет, если не будешь сам нарываться. А чужая ненависть прекрасно закаляет волю.

   Марко прикрыл глаза. Похоже, кошмар возвращался. В какой-то момент его даже посетила малодушная мысль, что лучше бы он погиб при атаке на Кэрах. В любом случае, то, что ждет его в дальнейшем, сложно назвать жизнью. Сколько он будет вынужден влачить жалкое существование среди террористов? Месяц? Год? Всю оставшуюся жизнь?

   – Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, – тихо сказал Сид. – В твоей голове вертится одна-единственная мысль: "почему это происходит со мной?" Ты всегда был уверен, что судьба подбросила тебе счастливый жребий. Родившись аристократом, ты ни в чем не знал нужды. У тебя был просторный дом, дорогая машина, беззаботная жизнь. Ты щеголял в красивых костюмах, обедал в роскошных ресторанах, свысока глядя на тех, кто вынужден в поте лица зарабатывать на пропитание. Неужели ты думал, что так будет продолжаться вечно? Нет, дружок. Жизнь – чертовски сложная штука, и за все в ней нужно платить! Пожиная плоды сладкой жизни, будь готов к тому, что рано или поздно судьба выставит тебе счет. И молись о том, чтобы цена не оказалась непомерно высокой.

   Скрипнула дверь, и в каморку вошла все та же светловолосая женщина, держа нечто похожее на маленький пистолет. Взяв Марко за руку, она поднесла "дуло" устройства к наружной стороне его предплечья. Раздался нарастающий писк, и Кордеро вскрикнул, а потом начал тереть зудящую после инъекции кожу.

   – Спасибо, Аида, – сказал Сид. – Зайди потом к Мирте. Дэнни говорит, что ей снова было нехорошо.