Текст книги "Оружие возмездия"

Автор книги: Олег Маркеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 34 страниц)

До кафе оставалось двадцать шагов, а до таксофона десять. В кафе Гусева уже должен был ждать связной. Гусев еще раз перепроверил свои выводы.

«Нет, лучше не рисковать, – сказал он себе. – Ничего не случится, если связной прождет меня впустую. Сигнал тревоги ему и так передадут. А мне надо уходить. И немедленно. Пока не поздно, надо перекраивать всю операцию».

Решившись, он быстрым шагом прошел вдоль дома к будке таксофона. Снял трубку. С облегчением услышал протяжный гудок.

«А ведь самое разумное – убить меня», – вдруг подумал он.

Мысль была дикой лишь на первый взгляд. Он сам не раз принимал решения, от которых зависела жизнь людей. И каждый раз это было плодом беспристрастного анализа и рационального расчета. Поэтому сейчас о собственной смерти он подумал так же холодно и отчужденно, как и тот, кто отдал бы приказ о нем.

Гусев набрал номер и повернулся боком, чтобы видеть вход в кафе.

– Слушаю,-раздался в трубке мужской голос.

– Пора, – сказал Гусев.

– Понял,– после паузы ответил мужчина и повысил трубку.

Сигнал тревоги был принят, и оперативная группа Гусева с этой минуты ложилась на грунт. Личные контакты между ее членами прекращались, утром каждый своим маршрутом покинет район.

Гусев набрал следующий номер.

– Комендатура. Слушаю вас,-раздалось в трубке.

– Водонепроницаемый,-отчетливо произнес Гусев. Чтобы отсеивать случайные звонки, поступающие на городской телефон, военная комендатура использовала кодовое слово, ежедневно меняемое.

– Помощник дежурного лейтенант Челобанов. Представьтесь, пожалуйста. – Говоривший изменил тон, сообразив, что чужой код знать не может.

– С вами говорит генерал-лейтенант Гусев. Передайте трубку старшему по званию.

– Товарищ генерал, на месте пока я один. -В его голосе отчетливо послышалось замешательство. – Дежурный выехал с проверкой.

«Узнаю родную армию! – подумал Гусев. – Старший наверняка дрыхнет или телевизор смотрит».

– Челобанов, это звонок от Григория Ивановича. Вы поняли меня? Григорий Иванович.

Этот код никогда не менялся. Любой комендант любого военного объекта на территории страны и за рубежом сразу же должен был понять – звонок идет в интересах ГРУ Генштаба.

– Я нахожусь на Верхнеозерной улице, у кафе «Причал». Срочно машину с нарядом...

– Минуту. – Голос у лейтенанта дрогнул.

«Понабрали щеглов, – подумал Гусев, прислушиваясь к тишине в трубке. – Или за старшим убежал, или, что еще хуже, роется в каком-нибудь секретном блокноте. Паника, как будто я мировую войну объявил. А всего-то и надо дежурную машину и ВЧ-связь».

Из кафе вышел тот, кого Гусев называл Папой Карло. Стоял неподвижно, озираясь по сторонам. Ветер хлопал полами его куцего плаща.

Над городом поплыл долгий протяжный гудок: в порту какое-то судно просилось к причалу. Гусев невольно прислушался.

Гудок неожиданно отозвался в голове резкой нарастающей болью. Показалось, по затылку пробежала струйка злых муравьев. Защипали кожу, стали вгрызаться в мозг. Гусев закусил губу. Сердце тяжко ухнуло, и глаза залило красное марево. Сзади под лопатку вонзилась колющая боль.

Гусев резко развернулся. Сквозь марево, плескавшееся в глазах, совсем близко увидел лицо человека. Неестественно бледное, со страшно вытаращенными глазами. Гусев успел отметить, что глаза эти безжизненны и холодны, как стальные Шарики.

Рука сама собой рванулась к поясу, выдергивая из-под ремня пистолет...

СТРАННИК

Максимов поставил рюмку на стойку.

И в этот миг на улице бахнул выстрел.

«Пистолет, очень близко».

Карина тихо пискнула, испуганно вытаращила глаза.

Тетя Даша с грохотом вылетела из подсобки.

– Что?.. Кто?.. – Она хлопала ртом, как задыхающаяся рыба.

– Старика замочили,-прошептала Карина. Посетители повскакивали с мест. Их было всего человек десять, но шум они подняли невероятный. Все рванули к дверям.

«Идиоты непуганые, – поморщился Максимов. – Нормальные бегут от выстрелов, а наши – туда, где стреляют».

– Делаем ноги! – Карина спрыгнула с высокого табурета, потянула Максимова за руку.

Он пошел первым к дверям, другого выхода из кафе все равно не было.

На улице свидетели уже окружили место происшествия.

Максимов рассчитывал увидеть труп рядом с лестницей, но люди толпились немного дальше, у телефонной будки.

– Пульс, пульс пощупай! – настаивал кто-то.

– Не трогайте его, пусть милиция разбирается.

– Да иди ты...

Максимов через плечи любопытных рассмотрел человека, ничком лежащего на земле. Его как раз переворачивали, голова запрокинулась, на лицо упал свет фонаря. При падении он разбил лицо, правая щека блестела от сукровицы, но Максимов все равно узнал его.

«Гусев! Вот тебе и „личный контакт“... Хорошенькое начало», – отрешенно подумал он.

Из-под тела Гусева вывалилась придавленная правая рука, скрюченные пальцы разжались, и по асфальту звонко цокнул пистолет.

Все отпрянули.

Максимов последний раз, навсегда впечатывая в память, посмотрел на человека, лежащего на мокром асфальте. И отвернулся. В том, что Гусев мертв, он не сомневался. Трупов на своем веку перевидал немало.

Карина дернула его за рукав.

– Бежим, пока менты не приехали, – прошептала она.

Где-то совсем близко завыла милицейская сирена. Свидетели оживились, закрутили головами, пытаясь определить, откуда подъедет патрульная машина.

Карина цепко сжала пальцы Максимова, потянула в темноту между домами.

С веток вниз упали крупные капли, что-то живое заворочалось в кроне. Максимов посмотрел туда и встретил недобрый взгляд ворона. Черная птица, свесив набок голову, с интересом следила за происходящим внизу. Вдруг ворон коротко вскрикнул, рухнул вниз, с треском распластав крылья. Прошелся в пике прямо над головами людей и, оглушительно каркая, взмыл в темное небо.

ГЛАВА ШЕСТАЯ
ХОЗЯИН ИГРЫ

«ЧЕРНОЕ СОЛНЦЕ»

Сквозь задраенный иллюминатор в каюту проник низкий протяжный гудок теплохода. Винер на секунду отвлекся, бросил взгляд на иллюминатор, за которым плескалась темная вода. Потом вновь стал следить за происходящим на освещенном участке каюты.

Прибор издавал мерное негромкое жужжание, напоминающее шум при работе компьютера. Да и по внешнему виду прибор ничем не отличался от обычного компьютера, та же серая коробка корпуса с окошками дисководов на передней панели, монитор, на котором сейчас плясали цветные параболы частот, и клавиатура. На самом деле прибор был последней моделью генератора торсионного поля [19]19
  Поле вращения в физическом вакууме. Наличием торсионного поля объясняют многие феномены парапсихологии, так как сигнал в таком поле распространяется практически мгновенно и не экранируется ни одним материалом. Генераторы торсионных полей используются в качестве базовых излучателей психотронного оружия.


[Закрыть] – гордостью секретной лаборатории корпорации «Магнус».

Гибкие провода шли от прибора к обручу, закрепленному на голове человека. А человек бился в судорогах, словно сидел на электрическом стуле, а не в мягком кресле. Лицо его было неестественно бледным. Глаза страшно выпучены, безжизненны и мертвы, как стальные шарики. Человек выгнулся дугой, вцепился в левое плечо и захрипел. С посиневших губ струйкой потекла липкая слюна.

Лаборант, молодой парень в белом халате, проворно вскочил, щелкнул тумблером на приборе, цветные дуги на мониторе выровнялись, слились в жгут. Грудь человека ходила ходуном, он морщился, продолжая сжимать плечо.

– Что с ним, Петер? – спросил Клаус Винер, наблюдавший за происходящим из своего кресла.

– Сейчас узнаем, repp Винер.

Лаборант взял со столика шприц, вонзил иглу в руку человека, с усилием закинул ему голову и всмотрелся в расширенные глаза. Через несколько секунд дыхание человека выровнялось, он закатил глаза и расслабленно отвалился в кресле. Лаборант осторожно отвел его руку, сжимавшую плечо. На белой рубашке расплывалось бурое пятно.

Винер встал, подошел ближе, стал внимательно следить за тем, как лаборант, распахнув рубашку на груди человека, тампоном пытается промокнуть кровь.

– Странно, ничего нет, – пробормотал лаборант, свежим тампоном растерев кровь. – Она сочится прямо из кожи, герр Винер.

– Это стигма[20]20
  Незаживающая и периодически кровоточащая рана, характерная для психозов на религиозной почве, редкий вид психосоматических расстройств.


[Закрыть], Петер. Очевидно, русский успел в него выстрелить.

– Разве такое возможно? – удивился лаборант.

– Мы значительно расширили границы возможного, Петер, не так ли? – холодно усмехнулся Винер.

– Да, герр Винер,-кивнул лаборант.

Он попал в «Магнус», едва окончив колледж, и увиденное в лабораториях не шло ни в какое сравнение с самым крутым фантастическим фильмом. Петер работал на «Магнус» второй год, но все еще чувствовал себя Алисой в Зазеркалье. Но он уже осознал – обратной дороги из этого перевернутого мира не будет. «Магнус» умеет заботиться о сохранении тайны.

Винер нажал кнопку на панели прибора, вперед выехал блок, напоминающий лазерный дисковод обычного компьютера. Но сейчас в прямоугольном пенале лежала обычная шариковая ручка. Винер осторожно вложил ее в стальной цилиндр и запер в небольшой сейф, стоящий под столом.

– Петер, побудь здесь, пока не придет врач. Передай: я не хочу терять своего лучшего оператора. – Винер указал на человека, раскинувшегося в кресле.

– Да, герр Винер.

Винер вышел из каюты, прошел узким коридорчиком и легко, как опытный моряк, взлетел вверх по вертикальной лестнице. Толкнул тяжелую дверь и вышел на палубу.

Вечерний воздух пах дождем и речной сыростью. Блики береговых огней плавали на темной воде. Ниже по течению, невидимый в темноте, еще раз протяжно завыл гудок парохода.

Исследовательское судно «Мебиус», принадлежащее корпорации «Магнус», ошвартовалось в Калининграде во второй половине дня. После пограничных и прочих формальностей на берег сошли пять человек. Один вернулся через час, принеся в кармане ручку и носовой платок русского. Четверо остались осматривать город, на военном языке это называлось рекогносцировкой на местности. Остальная часть команды занималась мелким ремонтом двигателя, что служило официальным поводом для захода в порт.

Порядок на судне поддерживался военный, плавсостав от капитана до кока включительно имел опыт службы в ВМФ Германии, Англии и США. Никто из расово неполноценного сброда, сшивающегося в портах мира, ни разу не ступил на трап «Мебиуса». На службу принимались только арийцы, прошедшие все необходимые тесты. За их психологическую устойчивость, преданность и надежность поручились лучшие эксперты корпорации. Команда работала, как отлаженный механизм, и в особых случаях превращалась в спаянное боевое подразделение.

Три года назад голоногие пираты в Южно-Китайском море рискнули взять на абордаж научно-исследовательское судно «Мебиус». Им позволили подняться на борт и у ровно через полчаса без единого выстрела всех до одного скормили акулам.

Идея использовать судно в качестве плавучего штаба принадлежала Вальтеру Хиршбургу. Старик прошел выучку в СД и практически всю жизнь планировал, принимал участие и пресекал секретные операции. Винер доверял опыту старшего поколения, считая его единственной надежной базой для новых технологий и методов тайной войны. Лишь полные кретины ниспровергают былых кумиров и разрушают устои. Умные стоят на плечах гигантов прошлого, как выразился сэр Ньютон, и ничего зазорного в этом не видят.

Винер полной грудью дышал свежим речным воздухом. С каждым выдохом из тела уходило напряжение. Он нашел среди городских огней точку, куда, по его расчетам, «Магнус» только что нанес первый удар.

Ни сожаления, ни укора совести Винер не испытывал. Даже не было радости исследователя за удачный эксперимент. Ничего, кроме холодной решимости идти до конца, бесстрастно и беспощадно нанося удар за ударом.

Воздух вдруг наполнился странным свистящим звуком. Винер закинул голову. Едва различимый в темноте, над палубой завис ворон. Описал круг, громко каркнул, словно выбил из горла застрявший ком. И исчез.

– Добрый знак, -улыбнулся Винер. -Ворон первым дает знать, что Грааль близок[21]21
  Поиск Грааля рассматривается в эзотерике как мистерия Посвящения, в которой каждому этапу соответствует свой символ:
  ворон – перст судьбы, знак того, что посвященный вступил на путь обретения Грааля;
  павлин – бесконечные возможности, раскрытие богатства внутреннего мира; лебедь -ритуальная смерть, готовность к самопожертвованию; пеликан – растворение в других, переход из ранга ученика в статус учителя; лев – сила, обретение мощи через связь с духом нации и ее прошлым;
  орел – могущество, раскрытие сверхчеловеческих способностей, знак благосклонности высших сил, полная готовность к участию в судьбах мира.


[Закрыть].

На высокий лоб упали холодные капли. Винер закрыл глаза. И еще долго стоял на палубе, подставив лицо ночному дождю.

СТРАННИК

Шаги, тяжелые, чавкающие, неотвратимо приближались. Уже можно было различить свистящее дыхание. Бежал грузный, страдающий одышкой человек. На дорожке между двумя домами разминуться с ним было невозможно. Максимов подхватил Карину – девчонка оказалась на удивление легкой, – зажал ей рот и отступил в тень. Оставалось лишь надеяться, что в сумерках он ничего не разглядит, тем более что перед глазами наверняка от бега уже пляшут красные всполохи.

– Тихо! – прошептал Максимов, теснее прижимая к себе Карину

Она не сопротивлялась, хотя ноги болтались в воздухе, не касаясь земли.

Максимов наклонил голову, чтобы свет из окон не упал на лицо. Кожу щекотали волосы Карины, пахнувшие легкими горькими духами.

Человек, крупный мужчина в штормовке, сбавил шаг. Надсадно закашлявшись, остановился прямо у дерева, к которому прижался спиной Максимов. Сейчас их разделял лишь ряд низкорослого кустарника.

Мужчина что-то вытащил из тряпичной сумки. Тишина вдруг наполнилась характерным треском радиоэфира.

– Кеша, я на подходе. Доложи обстановку, – громко прошептал мужчина.

– Менты уже подъехали, – прохрипела рация. – Бардак в полный рост...

– Кто стрелял, узнал?

– Похоже, наш.

– Где он?

– Рядом со мной... «Двести», – после паузы добавил голос из рации, – как понял?

Мужчина понял правильно, потому что, никого не стесняясь, выдал очередь трехэтажного мата. Военный код о потерях убитыми как-то сам собой вошел в повседневный обиход.

Он размазал по лицу пот, бросил рацию в сумку, смачно плюнул и побежал, тяжко чавкая сапогами.

Максимов разжал захват, и ноги Карины коснулись земли.

– Ну ты и медведь! У меня кости чуть не хрустнули. – Она смахнула с лица мокрые пряди.

– Творог ешь, говорят, помогает.

– А что такое «двести»? – спросила она. Разговаривать ей приходилось, закидывая голову, рост не позволял смотреть Максимову в лицо. Чему он сейчас был только рад.

– Эй, не спи! – Карина подергала его за рукав. – Видишь, менты обложили, бежать надо.

– А ты-то что бегаешь? – Максимов отогнал мрачные мысли и вернулся к реальности. Она состояла из дождя, шелеста листвы, окон спящего дома и упругого молодого тела, которое он еще продолжал держать в руках.

– Дурак, у меня анаша на кармане. Тебя что, ни разу не винтили с наркотой?

Реальность оказалась еще хуже, чем можно было предположить.

Максимов отстранил от себя Карину.

– Бог миловал. Я анонимный алкоголик, чем и горжусь.

Карина хихикнула. Потянула его за собой.

– Пошли, алкоголик, поймаем тачку. Спонсируешь? А то у меня с деньгами проблема.

Максимов еще раз спросил себя, правильно ли он поступает. Теория гласила, что идти на поводу у незнакомых нельзя, – опыт подсказывал, что только рискуя можно получить ответы на все вопросы.

Через пару минут они вышли на освещенную улицу и на перекрестке остановили частника.

– На Понарт, – скомандовала Карина, первой забравшись на заднее сиденье «жигуленка».

Максимов отметил, что Карина назвала Балтийский район, находившийся на левом берегу реки, по старинке – Понарт. Садясь в машину, успел бросить взгляд на мокнущую под дождем улицу. Погони не заметил. Если в городе и объявили план «Перехват», то раскачивалась местная милиция крайне медленно.

«ЧЕРНОЕ СОЛНЦЕ»

Винер постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, переступил через порог. Вальтеру Хиршбургу отвели каюту на палубе для научных работников. Обстановка была типовой: кабинет и маленькая ниша для кровати.

На столе горела лампа, неяркого света едва хватало, чтобы осветить стол и угол кресла. На подносе стоял нетронутый ужин. Бутылка с коньяком была опорожнена наполовину. Винер предупредил, что побочное действие излучателя лучше всего купируется малой дозой алкоголя, но Хиршбург, как видно, решил подстраховаться. Старик утонул в мягком кресле, уронив на колени толстую книгу. Очки еле держались на крючковатом носу. Старик задремал, не вызвав стюарда, чтобы убрать со стола.

«Старый лис! – беззлобно усмехнулся Винер, заметив, что старик сквозь приоткрытые веки бросил на него острый взгляд и вновь притворился спящим. – Не хочет показывать , что ждал меня».

Вальтер Хиршбург меньше всего походил на ветерана нацизма, каких голливудские ашкинази изображают в дешевых боевиках: маразматик, шамкающий «зиг хайль» и тянущий вверх руку, разбитую подагрой. Не походил, но время от времени любил прикидываться в кругу своих, прекрасно знавших о его все еще ясном уме и не притупившемся чутье.

Винер устроился в кресле напротив, вытащил из-под руки старика книгу Посмотрел название.

– Бернд фон Виттенбург, «Шах планете Земля», – сказал Хиршбург, потянувшись. – Занятное чтиво перед сном. – Поправил съехавшие очки.

– Стоит почитать? – спросил Винер, раскрыв книгу на закладке.

– Безусловно, – сказал Хиршбург уже серьезно. – Полезна чрезвычайно. – Он прикрыл глаза. – «Если сравнить жизнь с игрой, то ее участников можно разбить на следующие категории: хозяин игры, игроки, помощники игроков, игровые фигуры и битые фигуры. На всем протяжении человеческой истории игроки действуют не так, как обычные люди, так как у них особого рода сознание и способности. При этом хозяин игры не придерживается никаких правил игры, он их разрабатывает для других. Игровые фигуры соблюдают правила так, как им диктуют игроки, но сами этих правил не знают. Помощники игроков Повинуются игрокам. Битые фигуры не принимают осмысленного участия в игре – они даже не знают, что являются участниками игры».

Винер с удивлением заметил, что старик цитирует слово в слово текст на раскрытой странице книги. Стал следить, водя по строчкам пальцем, а Хиршбург продолжил монотонным голосом:

– "Как создать игровые фигуры: опровергайте любые мысли, что ведется игра, скрывайте правила от игровых фигур, не давайте им извлечь никакой пользы для себя. Скрывайте цели игры, сохраняйте фигурам такие условия, чтобы они не смогли отказаться от участия в игре. Препятствуйте появлению у них чувства удовлетворенности от проделанной работы. Сделайте так, чтобы фигуры выглядели как игроки, но не позволяйте, чтобы они действительно таковыми становились. Со стороны они могут казаться всемогущими, но реально у них не должно быть никакой власти".

– Недурно!-Винер удивленно хмыкнул. Хиршбург хитро подмигнул и заявил:

– Моим внукам придется долго ждать, когда я впаду в маразм!

– Несомненно. – Винер отложил книгу. -Я получил данные радиоперехвата.

– Да? – Старик подобрался.

– В эфире черт знает что творится. В районе Верхнего пруда милиция обнаружила труп некоего Николаева, так указано в паспорте. Перед смертью он успел произвести выстрел из пистолета. Слава Богу, никого не задел. Наш источник только что подтвердил, что это тот самый Гусев из военной разведки. Согласись, пси-лазер – идеальное оружие для тайной войны.

– К чему такие сложности, Клаус? Есть же проверенные способы, – проворчал Вальтер Хиршбург.

– Наш агент на такое не пошел бы. Одно дело поставлять информацию, совсем другое – ликвидировать офицера ГРУ. Все получилось лучше, чем я ожидал. Гусев, судя по всему, успел подать сигнал об опасности. Как, ты думаешь, отреагируют на это его руководители?

– Смерть старшего группы, да еще при не выясненных обстоятельствах... Безусловно они срочно отведут из города всех оперативников. Им потребуется время, чтобы осмыслить ситуацию и принять меры.

– Да уж, этот ребус они так сразу не отгадают. А завтра я подброшу им еще один. – Винер обвел рукой каюту. – На «Мебиусе» столько аппаратуры плюс оборудование для подводных работ, что судно наверняка подозревается в разведдеятельности. Безусловно, русская контрразведка планирует взять нас в плотную разработку, но, боюсь, у них не хватит сил. С завтрашнего утра начнется грызня спецслужб, и им станет не до нас.

Вальтер сложил домиком пальцы, прижал к губам, надолго закрыл по-старчески сморщенные веки.

– Знаешь, я всегда уважал русских как высочайших профессионалов, – задумчиво произнес он. – По сути, они работали исключительно за идею. Статус офицера спецслужб в обществе, конечно, был чрезвычайно высок. Но что они получали от государства? Квартиру чуть больше и чуть лучше. И загородный коттедж.

– Дачу, – подсказал Винер по-русски. – Мечта каждого русского. Довольно показательно, кстати. «Дача», «сдача», «подачка» – от слова «дать». В самом слове заложен рабский смысл. Не ты берешь, а тебе дают.

– Вот-вот, – кивнул Хиршбург. – Офицеры спецслужб считались и, что греха таить, были элитой общества. Между ГРУ, КГБ и МВД всегда шла борьба за влияние на Кремль. И надо сказать, что Кремль ловко этой конкуренцией манипулировал. Крах СССР лишил это противостояние стержня. Конкуренция конкуренцией, но всегда сохранялся примат патриотизма и государственности. А теперь они воюют между собой за право владеть долей наследства СССР. Фактически, организаций больше не существует. Клан едет войной на клан, группа на группу. И конечно же, они не могут остаться в стороне от дикой схватки за собственность. Так что мы с тобой только что влезли в самую гущу дерущихся псов. Они еще больше одуреют от запаха первой крови.

– Шакалы и псы меня не интересуют. – Винер помассировал виски. – Черт, этот генератор дает слишком мощный фон, – обронил он. – Ты что-то сказал?

– Пока нет, – ответил Вальтер. – Но хотел. – Он помолчал, пристально глядя на Винера. – Не рассчитывай на бой с пигмеями. Подобное притягивает к себе подобное. Равный тебе по силам уже принял твой вызов. Только ты об этом пока не знаешь.

– Хочешь сказать, что следующий ход за ним? – На губах Винера застыла напряженная улыбка.

– Нет. – Вальтер покачал головой. Сухим пальцем указал на книгу – Он, как и ты, не играет. А просто делает то, что считает нужным.

Винер сначала посмотрел на початую бутылку, потом перевел взгляд на старика. Захотелось сказать что-то резкое. Но, подумав немного, он признал, что Хиршбург прав.

Винер был мистиком, несмотря на свой холодный, рациональный ум. Он взял с собой старика не только из-за его опыта и широчайшей эрудиции во всем, что касалось тайной войны. Хиршбург был единственным из ныне живущих, кто держал в руках Чашу Огня, и это делало его уникальным спутником. В сфере за гранью обыденного сознания, что зовется магической реальностью, невозможно пройти путь до конца без проводника и оруженосца. И невозможно избежать встречи с Тем, кто подобен тебе.