Текст книги "Попаданцы в стране царя Петра (СИ)"

Автор книги: Олег Белоус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 3

  Сразу после Переноса ошеломленный произошедшим город замер, стоически снося изменения жизни к худшему. Вечно шушукающиеся у подъездов старушки куда-то исчезли с 'боевых' постов, а молодежь и средний возраст по пока еще работающим мобильникам обсуждала невероятные и ужасные слухи о причинах переноса, и не вернется ли когда-нибудь город назад в двадцать первый век и множество других... Но ответов на эти вопросы не существовало.

  Глава города, на следующий день после эпопеи с заложниками выступил в очередной раз по городскому телевидению и пообещал, что власти сделают все, чтобы подобные нападения больше не повторились. Он рассказал, что на границах оборудуются заставы, а пограничники уже приступили к охране зоны Переноса. Потом выступили бывшие рабы кочевников со страшными, ужаснувшими горожан рассказами об издевательствах, которым их подвергли. Если и были желающие бежать из города или, идти просвещать окружающие народы, то теперь они исчезли. Положение с обеспечением едой и промышленными товарами горожан несмотря на введение карточек, ухудшилось. Люди не роптали, понимая, что до нового урожая еду необходимо экономить. Мелкие продовольственные магазины, киоски и большая часть промтоварных, от электроники до автомобильных, закрылись. С оптовых баз им перестали отпускать товары. Крупные магазины продолжали торговать в прежнем режиме, но прилавки стояли полупустые, а ассортимент товаров катастрофически ужался. Впрочем, по нормам, пусть и весьма скромным, горожане продолжали покупать хлеб, крупы, мясные и молочные и другие продукты. Хотя никто и не голодал, но холодильники в домах стояли полупустые. Зато предложений работы стало море. Каждый день по единственному каналу телевидения и городскому радио зазывали работать на заводы и вновь открывшиеся предприятия. Первые опыты изготовить бумагу, стекло и даже зеркала увенчались успехом. Правда, вышло неказисто, но попытки продолжались и уже вскоре бумага, зеркала и стекло местного производства должны были появиться в магазинах. Умельцы наладили выпуск самодельных зажигалок на древесном спирту. Две небольшие лесопилки, работавшие в городе, получили изготовленное на моторном заводе оборудование и расширили ассортимент выпускаемой продукции от досок до комплектов для изготовления мебели.

  Много о дикарской сущности и ужасных обычаях окружающего город кочевников рассказали 'переговорщики', выступившие по городскому телевидению. Их набрали из горожан татарской или башкирской национальности, знающих язык. Переодевшись в пестрые халаты и шаровары, они в сопровождении военных на бронемашинах отправились на переговоры с проживающими в окрестностях кочевниками. Дары местным – пустые пластиковые емкости, разноцветные бусы и ширпотреб из магазина Подарки, пошли на ура, а за городские товары удалось купить немалые стада овец, коров и лошадей которых тут же загнали на мясокомбинат и договориться о продолжении торговли. И хотя посланники горожан категорически отказались платить за землю, занятую городом, но дело в большинстве случаев удалось решить миром, лишь пара кочевых родов оказались настолько глупы, что попытались захватить посланцев города. С этими поступили так же, как с стойбищем, напавшем на село горожан. Людей пленили, дома разорили, а скот угнали в город.

  Время шло, сила, перебросившая город в семнадцатый век никак себя не проявляла и люди начали привыкать к мысли, что всю оставшуюся жизнь они проведут в прошлом и никогда не увидят родных и друзей, оставшихся за непроницаемой стеной времени в далеком двадцать первом веке. В положенное время отшумел первомайский праздник с традиционной демонстрацией по главной улице города студентов и пестро одетых школьников. Хотя объединенный горсовет, в который теперь входили и сельские депутаты от перенесенных вместе с городом деревень, постановлением сократил праздничные дни на 9 и 1 мая до одного, это не уменьшило энтузиазма горожан. Растерянно притихший город, понемногу оправился. Первоначальный шок после переноса вскоре прошел. Раз даже праздники проходят, значит не все так плохо! Общим настроением горожан стало – А хрен вам! Вопреки всему мы будем здесь жить, рожать детей и лишь от нас самих зависит как мы будем жить дальше. Жизнь продолжается, не мы, а мир прогнется под нас! После обеда улицы опустели, в городе остались только немощные старики. Власти, не скупясь, раздали всем желающим под посадки по десять соток. Горожане, воспользовавшись солнечной и теплой погодой, потянулись с ведрами и инструментом за город. Полураздетые владельцы садовых участков, согнувшись над землей, спешили посадить картошку и овощи.

  На 9 мая перед собравшимися со всего города жителями мимо здании мэрии отгрохотал по улице Советской традиционный военный парад. Первыми, открывая шествие и обдавая толпы легко одетых-день выдался теплым горожан, бензиновым чадом, промчались раскрашенные вдоль корпуса полосами цветов георгиевской ленты три БТР-70. Испуганные стаи ворон слетели с деревьев в безоблачное небо, пронзительно закаркали. Даже без 14,5-мм пулемета КПВТ окрашенные в защитный цвет бронемашины выглядели внушительно и грозно. Вслед за ними звонко чеканя шаг по асфальту, прошли плотные коробки военных и милиции с оружием в руках, немного похуже прошли пожарные. Держать людей в форме, но без оружия слишком дорогое удовольствие и пожарным вместе с таможенниками и прочим 'погонам' выдали автоматы Ак-74. На их оснащении почти закончились не великие запасы автоматического оружия, найденные на складах воинских частей. Жители, пришедшие на парад, воодушевленные видом подтянутых защитников города, разразились громкими и восторженными криками. В заключение прошагала коробка разномастно вооруженных, от гладкоствола до охотничьего нарезного оружия, но все в штанах с лампасами, казаков. Это в далеком двадцать первом веке на Урале они, в отличие от той же Кубани, несмотря на государственную поддержку, были во многом ряженными. Все изменилось после Переноса. Записавшиеся в казачье войско теперь принимали присягу, получали на руки оружие, а вместе с ним и обязанность по защите города и, тех крупных деревень, которые решили не расселять. Впрочем, в каждой из них нашлись желающие стать казаками и организовать отряд самообороны. Именно из них укомплектовали охрану рыболовецких и охотничьих партий, отправившихся за мясом и рыбой за пределы перенесенной вместе с городом территории. Зверей в лесостепи, рыбы в озерах, во множестве расположенных южнее города было на неискушенный взгляд людей из двадцать первого века просто неимоверное количество. Партии привезли добычу в город и опять уехали за новой. Плотно забитые холодильники мясокомбината позволили продавать мясо и рыбу горожанам по двойной норме. Заработала восстановленная усилиями компьютерщиков локальная городская сеть. Исчезнувшая из магазинов офисная бумага, обратно так и не появилась, весь ее запас ушел в администрацию и компьютерщикам. Подобного качества бумага могла появиться лишь через много лет опытов. Дни и ночи компьютерщики копались в сети и распечатывали все, заслуживающее внимания от художественных книг до учебников.

  Прошло двадцать дней после событий, кардинально перевернувших провинциальную и тихую жизнь горожан. Оленька, невеста Александра, неторопливо прогуливалась по дядиному дому, войдя в новую комнату, надолго замирала, словно в музее или волшебной сказке. Тетя Валя, дядина жена, ограничилась тем, что показала Оле ее комнату и, извинившись, что дела, и посоветовав самой изучить дом, уехала на машине. Оле лишь раз, почти год тому назад довелось побывать в доме, и то, дальше следующей комнаты после прихожей, их с мамой дядя не пустил. Дальних и бедных родственников он не особо жаловал, но поступить Оле в сельскохозяйственную академию все же помог. В доме красиво, богато, и безлюдно. За свою недолгую жизнь подобные интерьеры Оля видела лишь в импортных сериалах. Белоснежная стильная мебель, на стенах телевизоры метра полтора по диагонали, пол блестит иссиню черным керамогранитом. Окончательно ее добил обнаруженный в подвале небольшой, пять на пять метров покрытый снежно-белой плиткой не наполненный водой бассейн. Порывистый ветер качал ветками росших перед окнами яблонь и вишен, бросая причудливые тени по полу. Никого в доме. Лишь в кухне кто-то возился, оттуда слышался брязг посуды да негромко галдел телевизор. Когда девушка открыла дверь, манящий, аппетитный запах свежей выпечки ударил в ноздри. Любила девушка булочки, вот только редко могла их себе позволить, сохранять фигуру была важнее. Судорожно сглотнув слюну, она поздоровалась с повернувшейся на скрип двери от посыпанного мукой разделочного стола домработницей – средних лет женщиной в аккуратном передничке поверх простенького платья. Домработница, вежливо и безразлично улыбнувшись, представилась – Наталья Григорьевна. На предложение Оли помочь, женщина отчаянно замахала руками и слегка растерянным голосом, но категорически, отказалась. Пожав плечами, Оленька отправилась дальше осматривать дом. Больше никого она не нашла, лишь сидевший на стуле у двери, ведущей на выход охранник, здоровенный бугай в сером костюме, вежливым голосом попросил ее не выходить на улицу. Безразлично пожав плечами, девушка отправилась дальше. Обойдя наконец дом, Оля вернулась в выделенную ей гостевую. И эта комната по сравнению с ее маленькой 'детской' в отцовском доме, выглядела верхом роскоши. Темный паркетный пол, дизайнерская мебель. На ходу сбросив на пол забавные, в виде розовых пушистых мишек, тапочки, Оля с ногами забралась на черный кожаный диван. Включив дистанционником телевизор, счастливо вздохнула, такое богатство! И она будет здесь жить! Наконец-то ей повезло и, дядя обратил на нее внимание. Полузабытый боевик по телевизору Олю не заинтересовал и она, сделав звук по тише, задумалась, вспоминая события сегодняшнего дня...

  День начался хуже некуда. После обеда она возвращалась из военкомата в снятую и проплаченную родителями до сентября комнату, на хорошеньком лице девушке застыло выражение полнейшего недоумения и настоящего шока. То, что парней, за исключением немногих счастливчиков-отличников, отчислив из студентов сельскохозяйственной академии и городских институтов, забрали в трудовую армию, она считала нормальным. Зачем городу сотни будущих юристов, менеджеров, агрономов и прочих? Тем более, что большинство студентов были иногородними и, в отсутствии содержавших их родителей, они и так не могли продолжать студенческую жизнь и вынуждены были искать работу. Теперь за это голова у них не болела. Ребят поселили в корпусах общежития бывшего технического училища и кормили за счет города в столовой. Будут трудится на стройках и одновременно получать какую-нибудь нужную городу профессию. Заодно и обучатся военному делу и после двух лет службы при желании смогут заключить контракт с городом и продолжить службу уже военным или, к примеру, милиционером. Но вот девушек призывать... слабый пол по глубокому убеждению Оли должен идти в армию лишь по собственному желанию. То, что и ее выгнали из сельхозакадемии, никак не влияло на мнение девушки. Не должны женщины служить по призыву и все! Да, она читала, что в Израиле даже девушки служат, но они же живут в России...или, по крайней мере, жили...

  Когда вчера она обнаружила в почтовом ящике маленький безобидный клочок бумаги – повестку в военкомат, это повергло ее в шок и недоумение. С городской властью, показавшей, что, церемонится она не собирается, уже давно никто не пытался играть в прятки, а то мигом суд и залетишь в штрафники разбирать городскую свалку или на другую не менее приятную работу. Так что утром она вошла в здание городского военкомата. Старичок-дежурный на входе отобрал у нее повестку и направил на медкомиссию. Полдня она промаялась в длинных очередях с такими же, как она, недоумевающими девушками и, лишь к обеду зашла в кабинет к председателю военно-медицинской комиссии, сидевшему вместе с каким-то военкоматским чином. Миловидная женщина в докторском халате возрастом за сорок внимательно прочла заключения предыдущих врачей и вынесла вердикт – здорова. А сидевший с ней мужчина дал время на сборы до утра и приказал к восьми явиться с вещами в военкомат.

  Все еще продолжая про себя возмущаться дурацким распоряжением властей, она обогнула большую лужу, расплывшуюся посреди тротуара и, повернула на улицу Советскую. Солнце пригревало, но холодный ветер заставлял зябко поднимать воротник плаща. Мимо стремительно проскочила легковушка с нелепой нашлепкой газогенератора, разбрызгав лужу и заставив Олю испуганно шарахнуться к стене ближайшего дома. Слава богу не забрызгал, а то стирать было проблематично, моющие средства почти исчезли из продажи. Сделанное уже здесь мыло хотя и приятно пахло хвоей, но его было мало, и оно совершенно не подходило для машинной стирки, а вручную стирать Оля не любила. Легковые автомобили с газогенераторами все чаще появлялись на улицах города. За сравнительно небольшую сумму их устанавливали в авторемонтных мастерских. До двухэтажного деревянного дома, где она снимала комнату, такие далеко не редкость в старинном уральском городке, оставалось пройти пару кварталов, когда перед ней затормозила иномарка. Из-за водительского места поднялся смутно знакомый мужчина, с худощавым, хищным лицом, слегка за тридцать и, опустив руки в карманы новенькой серой ветровки, встал у нее на пути.

  Ясно, пытается познакомится с ней. Оля презрительно поджала пухлые губы, демонстративно не замечая нахала. Она на улицах не знакомится, не из таких! Еще выше подняв нос, она хотела обогнуть незнакомца, но не успела. Мужчина, раздвинув в вежливой улыбке тонкие, злые губы, произнес совершенно деловым тоном:

   -Ольга Николаевна?

   -Да, – девушка остановилась, взглянула на мужчину с удивлением, откуда он ее знает? Сколько она не напрягала память, но вспомнить собеседника не могла, но он все же ей кого-то напоминал. Тонкие дуги ее бровей вопросительно приподнялись.

   -А Вы кто? Я вас не знаю!

   -Я помощник Виктора Александровича Соловьева. Ваш двоюродный дядя хочет поговорить с Вами, секундочку, – мужчина вытащил из кармана коробочку мобильного телефона. Набрав какой-то номер и, дождавшись ответа, он произнес:

  – Она здесь, – и передал трубку девушке.

  -Здравствуй Оленька, – прозвучало в трубке. Голос дяди, после Переноса через день выступавшего по телевидению, она узнала сразу. От того что он ей предложил девушка вначале растерялась а затем едва скрывая радость, ответила согласием. Дядя сказал, что Оля осталась его единственной родственницей на всем белом свете. Они должны жить в одном доме и что он вместе с женой просит Олю переехать жить к ним. А мужчина, подошедший к ней, доверенное лицо дяди, он привезет ее домой. На слабые попытки девушки возразить, что она должна завтра явится в военкомат, дядя лишь хохотнул и заявил, что эту проблему он решит...

   Оля распаковала и забросила вещи в громадный, до потолка, сверкающий на солнце белоснежный шкаф-купе, опустила жалюзи на открытом окне. Больше заняться было нечем. Пока на улице не стало потихоньку темнеть, она откровенно скучала перед телевизором за дурацкими боевиками. А вечером, когда начало передавать городское телевидение, корреспондент брала интервью к свеженазначенного заместителя Глава города по науке-бывшего ректора ее сельхозакадемии. Планы исследований, восстановление промышленных технологий и экспедиции геологоразведчиков ее абсолютно не интересовали, и она откровенно заскучала. Лишь короткий разговор по телефону с Сашей ненадолго развлек девушку. Тетя до вечера так и не появилась, а когда Оля попыталась выйти прогуляться, охранник на входе, досадливо поморщился и твердым голосом заявил, что Виктор Александрович настоятельно просил ее не выходить из дома. Это озадачило девушку, настроение немного ухудшилось. 'Меня что арестовали? Не слишком ли рано я обрадовалось, что дядя, наконец, обратил на меня внимание?'. Но спрашивать было некого. Не охранника же! Оля, постояв перед мужчиной несколько мгновений и, возмущенно фыркнув, ушла в комнату, дальше скучать и строить планы на будущее. Лишь в десятом часу бухнула входная дверь, послышался властный дядин голос. Когда девушка выскочила в прихожую, Соловьев переобувался в домашние тапочки.

   -Оленька, здравствуй! – дядя выглядел немного уставшим, но как обычно весьма вальяжно, – я приведу себя в порядок, зайду к тебе.

   -Дядя, меня...

   -Все потом, – слегка недовольным голосом прервал ее мужчина и, энергично размахивая руками вышел.

   Эти полчаса она провела словно на иголках, тысяча вопросов, одновременно вертелись у нее на языке и главный из них, почему дядя внезапно воспылал к ней интересом.

   В дверь аккуратно постучали, не дожидаясь ответа, в комнату зашел одетый в махровый белый халат дядя. Окинув ладную фигуру двоюродной племянницы одобрительным взглядом, он пододвинул поближе к дивану стоявшее в углу кресло-качалку и преспокойно уселся на него. Девушка, пока осваивалась в комнате, уже успела непринужденно покачаться на качалке. Поздоровавшись, она нажала на кнопку пульта, выключая звук на телевизоре.

   -Виктор Александрович, – слегка волнуясь, начала Оля.

   Мужчина снисходительно улыбнулся и протестующе выставил вперед ладони:

   -Оленька! Мы же с тобой родственники, ты можешь звать меня просто дядя!

   -Хорошо дядя, – скромно опустив глаза в пол, произнесла девушка.

   Они немного помолчали, в комнате повисло неловкая тишина, на улице окончательно потемнело. Дядя достал из кармана смартфон, поколдовал с кнопками, под потолком загорелась хрустальная люстра.

   -Ой, а как это Вы сделали? – от удивления рот девушки округлился большой буквой О.

   -Это система умный дом, научишься еще, – небрежно отмахнулся мужчина и испытывающее взглянул на девушку.

   -Кхм – внушительно откашлялся дядя, сейчас он вправду выглядел заботливым родственником, больше всего озабоченным счастьем двоюродной племянницы. Упруго качнувшись в качалке, он доверительно прикоснулся к руке девушки, – Ты будешь жить с нами на правах дочери.

   Оля нервно прикусила губу. Такая куча внезапных благодеяний настораживала. Девушка из опыта собственной короткой жизни сделала заключение, что бесплатный сыр бывает лишь в мышеловке. Что нужно от нее дальнему родственнику?

   -Дядя, меня отчислили с курса, что мне делать?

   -Ну юристы нам больше не нужны, так что возвращаться в сельхозакадемию продолжать учебу, смысла нет. А там глядишь замуж выйдешь?

   -Ой! Дядя, а откуда Вы знаете про нас с Сашкой? – всплеснула руками, закрывая рот девушка.

   -Какой Сашка? – внезапно нахмурился Соловьев.

   -Лейтенант с рембазы, ой! С батальона! Александр Петелин, мы с ним хотим расписаться! – с радостным видом затараторила девушка.

   Губы Виктора Александровича сжались в тонкую нить, чуть приподнялся подбородок, пальцы правой руки беспокойно побарабанили по подлокотнику. Под пристальным взглядом дяди девушка смешалась.

   -Оленька, – проникновенным голосом начал мужчина, – ты теперь моя дочь и голодранцы типа этого Саши нам не нужны. Мы найдем тебе достойного мужа!

   И добавил про себя и выгодного мне. Надо подумать, кого с ее помощью привязать к себе. Жена на следующий день после переноса города за традиционным совместным завтраком напомнила ему о существовании единственной оставшейся на всем белом свете родственницы – Оли. Соловьев в суматохе первых дней после Попадания про нее успел совсем позабыть. Вначале он рявкнул на супругу, дескать зачем ему эта нищета, воспитывавшаяся черт знает где? Жена обиженно поджала губы и замолчала, но с тех пор он задумался, ему шестьдесят, кому он оставит все заработанное и нажитое? Чем дольше он думал об этом, тем больше мысль удочерить племянницу ему нравилась... Он столько сделал для города и столько еще сделает... неужели он не достоин стать основателем династии наследственных МЭРОВ, да какая разница как назвать хоть царем!? Пусть не племянница-но ее дети могут пойти по его стопам. Цари Соловьевы! Звучит! В любом случае девчонку нужно забирать и если не ее, то ее ребенка объявить наследником. Радостное настроение Оли, как будто корова языком слизнула. За последние годы она привыкла решать проблемы своими силами и не выносила вмешательство в ее жизнь никого, даже ближайших родственников.

   -Дядюшка, – начиная закипать, произнесла девушка, – Мы с Сашей любим друг друга и я...

   -Так, – не слушая, бесцеремонно перебил ее двоюродный дядя, – Я как твой старший родственник запрещаю тебе встречаться с ним!

   -Дядя! – повысила голос девушка.

   -Все я сказал!

   Девушка задумалась, нервно прикусив губу, решилась:

   -Тогда я хочу вернуться к себе, – быстро и громогласно сказала девушка, сверкая от возбуждения глазами.

   Несколько мгновений мужчина пристально смотрел в глаза племянницы, пока она в смущении не отвела взгляда:

  -Девка не дури! Я, – он выделил голосом первое слово,– знаю, что тебе лучше!

   Оля, закрыв руками лицо, залилась слезами, но дядя лишь со скукой во взгляде смотрел на нее. Испытанное оружие слабой половины человечества не оказывало на него привычного действия.

   -Дядя, я не могу не выйти замуж за Сашку, я беременна! – сказала Оля с надеждой взглянув на всесильного дядю.

  На лице Виктора Александровича промелькнуло досадливое удивление, сцепив пальцы на груди в замок, он несколько мгновений молчал, размышляя. Оля с тревогой наблюдала за ним.

   С сыном Соловьев уже несколько лет не общался, тот оказался слишком похож характером на него самого, а двум медведям в одной берлоге, как известно не ужиться.

  'Так это даже хорошо, думал он. Можно не думать о наследнике, родит ребенка, будет кому все оставить...Жаль, что с сыном не сошлись характерами, тот такой же упрямый, как и я... Конечно лучше если родится парень дай бог сил воспитать по-своему не допустить ошибки как с сыном, которого я упустил. Лейтенантик, не подходящая кандидатура для моего зятя, если из вояк, то хотя-бы за майора вышла. Решено, родит, а мужа ей потом подберу'. Раздражение на лице, вскоре поменялось на довольное выражение.

   -Посидишь пока дома, тебе нельзя сейчас волноваться. А я пока порешаю вопросы, – произнес Глава города и, поднявшись с кресла, вышел из комнаты.

  На следующий день солнце уже давно скрылось за горизонтом, когда Александр неспешно вышел за КПП части. Снаружи холодно, сыро и темно, лишь лампочка у дверей разгоняет мрак над небольшим пяточком перед воротами. Стоявший на улице сержант-дежурный, оглянулся и проворно вскину руку к обрезу шапки, Александр небрежно козырнул в ответ. Внезапный порыв ветра донес резкий запах сирени и выдул последние остатки тепла. Александр зябко поежился и торопливо застегнул верхнюю пуговицу бушлата. Несмотря на то, что весна заканчивалась, 12 мая на календаре, погода по ощущениям максимум конец апреля. Гораздо холоднее чем в двадцать первом веке, подумал он. Все правильно, решил Александр, в этом и причина холодов! И сирень цветет, а по народной примете в это время всегда холодает тем более, что сейчас самый разгар малого ледникового периода.

  Малый ледниковый период (МЛП) – период глобального относительного похолодания, имевший место на Земле в течение XIV-XIX веков. Данный период является наиболее холодным по среднегодовым температурам за последние 2 тысячи лет.

  Щелкнул переключатель выданного старшиной аккумуляторного фонарика. Дрожащий круг света выхватил из темноты впереди маленький участок мокрого асфальта. Устало передвигая гудящие после вечернего марш-броска ноги, Александр побрел домой по безлюдным и неосвещенным, ради экономии электроэнергии и угля фонари не включали, городским улицам. Напротив ограды пожарной части, навстречу попался патруль, при виде одинокой фигуры полицейские торопливо свернули в сторону молодого человека, но разглядев как блеснули офицерские погоны на плечах, разочарованно повернули в сторону.

  Дома он не появлялся уже почти неделю, а про выходные успел давно забыть, так что встречался с Олей за последнее время лишь однажды, на что она уже начала несправедливо злиться. Приходилось ограничивать общение лишь телефонными звонками. Последний раз девушка позвонила вчера днем и тут же радостно поделилась поразительной новостью о том, что она дальняя родственница Главы города и теперь будет жить в его семье. Молодой человек, не зная, как отнестись к поразительному известию, ограничился тем, что поздравил ее. На следующий день Александр несколько раз звонил девушке, но трубку никто так и не взял, заставив теряться во всевозможных догадках. Впрочем, справедливо решив, что в доме у дяди ей ничего не грозит, он особо не беспокоился.

   Оставаться на службе, ночевать каждый день в казарме смертельно надоело, да и растянуться на домашних простынях, это не то что спать на казенной кровати. И главное поспать получиться подольше, а не вставать вместе с солдатами в шесть утра. Так что сегодня Александр решил заночевать дома. После памятного похода по освобождению пленных попаданцев комбат не наградил его, но и наказывать не стал. Ограничился тем, что поблагодарил Петелина перед строем, а затем вызвал в кабинет и сделал выволочку за пререкания со старшим по званию и просчеты в управлении боем, а начальника штаба уволили. Его место занял бывший командир радиолокационного батальона. С тех пор и Александр, и другие солдаты и офицеры батальона не знали ни единой свободной минуты. Дневное время с утра до ночи заполнили занятия по тактике, стрелковому делу и другим необходимым для выживания и победы предметам. Этакий ускоренный курс молодого бойца-пехотинца. И вели их привлеченные к преподаванию пенсионеры-ветераны боевых действий, прекрасно усвоившие принцип, тяжело в учение, легко в бою. Занятия они вели без всяких скидок на возраст, звания и авторитеты. Александру пришлось самому и побегать вместе с солдатами и пострелять, хотя и немного, патроны берегли и, вспомнить курсантские лекции по тактике.

  Пару раз мимо промчались легковые автомобили, на мгновение выхватывая ослепительным огнем фар из тьмы серые глыбы многоэтажек. Лишь кое-где в окнах мелькали слабые огоньки керосинок и аккумуляторных фонарей. Электричество в жилых домах до утра уже отключили. Александр подходил к улице Советской, когда навстречу пронесся, обдав влажным ветром и едким запахом горящей мокрой древесины, микроавтобус. В целях экономии дефицитной солярки городские автобусы поставили в парк, а на линии вместо них вышли оснащенные газогенераторами, работающими на древесине, микроавтобусы. Сквозь забрызганное слякотью лобовое стекло на миг показалось полутемное нутро автомобиля. Александр успел разглядеть водителя, по виду таджика и несколько усталых пассажиров позади. В городе проживала небольшая община таджиков, но по сравнению с крупными городами, где зарплаты ощутимо выше, их было совсем немного.

  Неспешно перейдя проезжую часть, он углубился в свой микрорайон. Внезапный порыв ветра сбросил с мокрых ветвей остатки дневного дождя.

  -Черт, – возмутился внезапными перипетиями жизни Александр. Достав из кармана платок, вытер мокрое лицо.

  Александр завернул за угол панельной пятиэтажки. Перед его домом, у дверей подъезда горели огоньки зажженных сигарет, во время затяжек освещая угрюмые, сосредоточенные лица двух парней довольно уголовной внешности. Напротив, на проезжей части стояла незнакомая тойота. Насколько он знал, ни у кого из жителей дома такой не было, а приобрести машину сейчас не у кого. При виде Александра парни заметно оживились, но лейтенант лишь равнодушно скользнул по ним взглядом. Беспокоится насчет преступности после проведенной полицией повальной облавы криминалов и посадки их в трудовой лагерь, было бы глупо. Вместе с плененными кочевниками они были вынуждены под конвоем вооруженных полицейских добывать себе средства на жизнь ударным трудом по разборке городской мусорки.

   Александр хотел пройти мимо, но один из парней, слегка повыше ростом, выкинул сигарету в урну и заступил путь. Немного хриплым, прокуренным голосом спросил, по блатному растягивая слова:

   -Ты Александр?

   -Да, – остановился лейтенант с легким удивлением разглядывая заступившего ему дорогу человека. Явно не с его района, обоих парней он видел первый раз.

   -Чего надо?

   -Ты это...-неуклюже замялся 'бык', -Закурить есть?

   Второй до этого молча наблюдавший за товарищем коротко гоготнул, блеснув золотой фиксой и пахнув свежим перегаром.

   Александр с удивлением глянул на парней. Оба возрастом под тридцать, на голове одинаковые черные шапочки, высокие, ростом с Александра, но покрупнее и пошире в плечах, но в целом похожи словно однояйцовые близнецы. Они вполне тянули на звание тех, кого в народе называю 'шкаф'. Табак после Переноса стал для курильщиков реальной ценностью. По талонам пачку сигарет отоваривали лишь раз в неделю. Надежда на будущее обилие табака давал только самосад, оказавшийся в саду у пары дедков из деревни Полушкино, да туманные перспективы на торговлю с Америкой. Курильщики страдали, а когда становилось совсем невмоготу, шли к спекулянтам покупать втридорога. Так что просили теперь угостить сигаретой лишь у ближайших друзей.

   -Не курю, -бросил в ответ Александр, но парень, стоящий перед ним протянул руку, вновь останавливая и тут же спросил, слегка растягивая слова:

   -Подожди чувак, ты Ольгу Соловьеву знаешь?

   -Да, – глаза лейтенанта настороженно сузились, -А Вам какое до этого дело?

   -Уважаемые люди просили передать, чтобы ты отстал от нее, – пустив струйку дыма из уголка рта вниз и качнувшись с носка на пятку, объявил тот, что стоял немного в стороне.

  -Чего? Да пошел ты.

  -Следи за метлой, баклан! – набычился стоявший на пути однояйцовый, а второй выплюнул сигарету на землю.

  Следить за метлой (тюремный сленг) – не допускать в разговоре оскорбительных выражений или отдельных матерных слов.

  Баклан (тюремный сленг) – хулиган. Слово имеет презрительный оттенок; авторитетных, уважаемых заключенных, даже осужденных за хулиганство, бакланами называть не принято.

  Александр шагнул в сторону чтобы обойти неприятных субъектов и тут же согнулся от умелого удара кулаком в живот, дыхание на миг перехватило словно из легких выбили весь воздух, фонарик упал на асфальт, стекло, прикрывающее лампочку, жалобно звякнуло разлетаясь. Он даже сообразить ничего не успел. Боковой хук был столь стремителен, что Александр не успел не то что отреагировать, а даже заметить молниеносный удар. Следующим ударил второй из парней. От сокрушительного хука по скуле искры посыпались из глаз, с размаху рухнув на землю, Александр больно ударился спиной об асфальт. От падения перехватило дыхание, рот наполнился соленым вкусом крови. Двадцать килограмм разницы в весе не шутка!