Текст книги "Попаданцы в стране царя Петра (СИ)"

Автор книги: Олег Белоус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

  Глава города слегка поджал губы и пристально посмотрел на стоящих вокруг людей. Они молчали и лишь прятали глаза. Легкий весенний ветер играючи развивал самодельные транспаранты. Одинокий бело-сине-красный флаг, крепко зажатый в руках невзрачного вида старушки в потрепанной дубленке, бился словно живой, невольно притягивая взгляд. Виктор Александрович внезапно почувствовал себя страшно одиноким. Все глаза, обращенные на него, были глазами как минимум недоброжелателей.

  -Ну хорошо, время идет, мне нужно работать, а Вы расходитесь, нечего мешать администрации!

  Он повернулся, но не успел сделать и пару шагов, как в спину его спросил слезливый женский голос:

  -Мы что в прошлое перенеслись?

  Виктор Александрович повернулся и разыскал глазами спросившую, невзрачную женщину в пуховике, больше похожую на перепуганную мышку.

  -Пока я не знаю, но когда получу сведения, я не буду их скрывать!

  Глава еще раз обвел глазами окончательно притихшую публику и твердым шагом направился к дверям. В очередной раз он победил, слегка самодовольная улыбка пробежала по его губам. Неожиданно что-то упало на плечо, он скосил взгляд и брезгливо поморщился, голубь 'оросил' плечо. По примете богатым буду! – саркастически подумал он. На ходу вытащив платок, вытерся и выбросил его в урну у дверей администрации. Сейчас его ожидало гораздо более ответственное-встреча с военными. Теперь главное убедить их подчиниться.

Глава 2

  Когда Соловьев открыл дверь, раскаленная, словно солнечная корона атмосфера приемной, разрядилась, яростный шум голосов людей в погонах мгновенно затих. Глава окинул собравшихся взглядом. Как обычно, военные и правоохранители разошлись по группкам: отдельно стояли оба командира пограничных частей вместе с одетым в гражданское заместителем начальника городского одела ФСБ, рядом сверкали крупными звездами на погонах полицейские – начальник горотдела вместе руководителем отдела по борьбе с оборотом наркотиков, главный таможенник с руководителем службы судебных приставов, отдельно три командира воинских частей с военным комиссаром.

  В наступившей пронзительной тишине лишь отчаянно стучали клавиши старенького ноутбука секретарши. Ошеломленные, полные ненависти, вопросительные – всякие взгляды моментально скрестились на Главе города. Это лишь кажется, что люди в погонах вне политики. В маленьком городе им волей-неволей приходится с кем-то приятельствовать, а с кем-то враждовать. Вот немалая их часть и дружила с прежней администрацией города, да и Виктор Александрович с поистине медвежьей грацией сумел отдавить немало любимых мозолей. Сильный порыв ветра закачал по-весеннему голыми ветвями тополя, росшего напротив окна, бросая причудливые тени по столпившимися перед дверями кабинета людьми в форме. Даже сейчас они непроизвольно разбились на две неравные группы, в поменьше – военные и пограничники, в побольше – полицейские, пожарные и прочие служивые люди. И если в группе 'военных' были в основном приехавшие из других областей, то в 'полиции', в основном местные, знавшие друг друга чуть ли не с школьных времен. Всех их Соловьев в той или иной мере знал. Их сильные, слабые стороны и считал заслуживающими уважения людьми, но сегодняшние события их явно огорошили, ударили как будто мешком из-за угла. Лица большинства бледные, в глазах плещется полное замешательство. Он мысленно усмехнулся, зрелище растерянности военных придало ему дополнительной спокойной уверенности в собственных силах.

  Энергичным шагом Глава подошел к сидящей за столом у окна секретарю. Женщина прекратила нервно стучать по клавишам и подняла тоскливые глаза со слегка потекшей косметикой. Соловьев посмотрел на нее осуждающим взглядом, не любил он, когда вот так расклеиваются, у него тоже сын остался в Москве, но он же не устраивает трагические сцены! В присутствии посторонних он промолчал, лишь со злостью сжал губы.

  Привычки начальника женщина успела хорошо изучить и знала, что серьезно проштрафилась в глазах начальника. Секретарша посмотрела виновато на Соловьева, машинально чуть ли не в узел завязывая прядь волос.

  -Слушаю Вас Виктор Александрович, -произнесла она сдавленным и немного виноватым голосом.

  -Вера, собери мне в кабинет замов и немедленно, -решив не упрекать ее за внешний вид, распорядился Глава и, не дожидаясь ответа и ни на кого не глядя, направился в собственный кабинет.

  -Хорошо, Виктор Александрович, -произнесла все таким-же тоном женщина ему в спину и потянулась к телефону.

  У двери Глава неожиданно остановился. Повернувшись к людям в погонах, натянул на лицо натуженную полуулыбку:

  -Товарищи офицеры, прошу вас немного подождать, не более десяти минут, мне нужно отдать срочные распоряжения.

  Дверь бахнула, закрываясь, люди в погонах вновь принялись нервно обсуждать ошеломляющие новости. Один за другим, ни на кого не глядя и едва успев поздороваться с военными, к Главе торопливо заскочили заместители. Слухи по администрации расползались моментально, и они уже были в курсе фантастических известий. Последней, на бегу кинув военным 'Здрасте', торопливо прошмыгнула в дверь заместитель по социальным вопросам, унылого вида женщина далеко за сорок. Глава не обманул, не прошло и нескольких минут, как заместители, с вытянутыми от удивления лицами, пулей вылетели из кабинета.

  -Дзинь! – взорвался трелью телефон, заставив присутствующих нервно дернуться и замолчать.

  -Да-ответила, поднимая трубку секретарь, -Да подошел...зовут...-она скосила взгляд на лежащий на столе блокнот, торопливо перелистнула пару страниц, – Александр Степанович...хорошо.

  Положив трубку на место, она объявила:

  -Заходите товарищи, Глава Вас ждет.

   Соловьев сидел в глубине кабинета за письменным столом и с сосредоточенным видом что-то быстро писал в еженедельнике.

   -Садитесь, – он торопливо махнул рукой в сторону стоявшего вдоль окон длинного стола заседаний и вновь уткнулся в бумаги. Когда только-что подошедший начальник таможни попытался поздороваться, Соловьев лишь нетерпеливо махнул рукой не поднимая взгляд от разложенных перед ним бумаг, дескать не до этого. Зашуршали отодвигаемые стулья, люди расселись. Глава поднял взгляд, вроде все. Энергично приподнявшись и прихватив с собой ежедневник со стопой бумаг, пересел на высокое кожаное кресло во главе стола заседаний.

  Расстегнув пиджак и, тщательно подравняв лежащие перед ним бумаги, Соловьев окинул оценивающим взглядом сидящих перед ним людей в форме. Многие из них его не любили, держа дулю в кармане, дескать, кто ты такой, царек не доделанный, но в глаза это никто не стал бы говорить. Сейчас они попали в одну лодку и выплывут или потонут, во многом зависело от того, сумеет ли он их убедить или нет.

  -Еще раз добрый день, – поздоровался Виктор Александрович с присутствующими, угрюмо закивавшими в ответ.

  -Александр Степанович, -обратился он высокому худощавому полковнику в синей форме летчиков, -расскажите о результаты облета окрестностей города.

  Тот поднял тусклый взгляд, встряхнулся, сбрасывая угрюмую задумчивость и попытался по привычке подняться, но Соловьев небрежно остановил его жестом, дескать не до этого.

  -Докладываю! -слегка глуховатым голосом начал летчик, -Экипаж облетел окрестности города. За периметром в двадцать километров начинается совершенно чужая земля, дороги, поля, обрываются словно ножом обрезали. Дальше одна степь, а на севере от города начинается настоящая тайга, что-то типа сибирской. По моему приказу борт пролетел дальше в сторону областного центра, но ни его, ни городов и деревень лежащие по пути, не обнаружил.

  Он замолчал, вопросительно глядя на Соловьева. Мысли его витали далеко от этого кабинета. Он вспоминал дочь с малолетним внуком уехавшими по путевке в Сочи и размышлял как станет рассказывать о переносе города жене. Теперь она все равно что умерла, родители никогда их больше не увидят. Лишь многолетняя военная закалка спасала офицера от нервного срыва... Сидящие за столом уже знали новости об облете города от самого летчика и встретили его речь угрюмым молчанием. Глава задумчиво постучал пальцами по столу, секунду поразмышлял, затем спросил.

  -Плотина ГРЭС осталась на нашей земле?

  -Да, -торопливо откашлявшись, односложно ответил летчик.

  -Это хорошо, – Глава незаметно выдохнул воздух и кривовато улыбнулся. Еще немного подумав, снова спросил:

  -А людское жилье, чужое, -он выделил интонацией последнее слово, -экипаж заметил?

  -Да, несколько стойбищ из чумов по типу тех, в которых живут северные народы и каких-то оборванцев около них.

   -Ну и куда мы попали? Надеюсь сам факт переноса города с окрестностями сомнению не подлежит? -Глава упер тяжелый, пронизывающий взгляд, каким хищник, готовясь к нападению, смотрит на жертву в лицо летчика и, с силой прижал ладонь к зеркальной поверхности стола.

  -Я не знаю, -устало ответил летчик и опустил взгляд на столешницу.

  -Хорошо..., -Глава небрежно откинулся в кресле, – Фотографии окрестностей додумались сделать?

  -Да, -проронил полковник, вялым движением достал из кармана куртки тощую стопку белых прямоугольников и передал ее Соловьеву.

  Торопливо просмотрев фото и пару раз многозначительно хмыкнув, Глава отдал их офицерам. Пока они, передавая фотографии из рук в руки и, тихо переговариваясь между собой, рассматривали, он неторопливо выровнял лежащие перед собой листки бумаги, продолжая с лихорадочной поспешностью решать, как строить диалог дальше. Он обязан победить. Сейчас или никогда! Давить, давить и убеждать в собственной правоте и необходимости ему подчиниться. Пока вояки не опомнились он должен взять их под контроль, иначе все планы пойдут насмарку. Сами погибнут и город погубят.

  -Кто-нибудь знает где мы оказались? -он обвел слегка сощуренными глазами офицеров. Те промолчали, пряча угрюмые взгляды в стол. Глава внутренне усмехнулся. Не им соревноваться с ним, половину жизни проработавшим в еще том гадюшнике-городской администрации, в искусстве подчинения людей.

  -Значит так мужики, я тоже не господь бог и не знаю где мы, но в одном точно уверен, мы не в России двадцать первого века. На другую планету нас перенесло, в другое время, не знаю, пусть ученые разбираются. Главное страны под названием Российская Федерация здесь нет, и это реальность, в которой нам предстоит жить дальше! Я избран Главой города и для меня основное-любой ценой обеспечить безопасность, -он выделил голосом последнее слово, – и наладить материальную базу для нормального существования горожан. Мне и Вам вместе придется этим заняться, или.... Или мы все очень скоро погибнем.

  -Кто нас перенес? Кто? -суетливо вскинувшись, истеричным голосом спросил главный таможенник, -Или это какое-то природное явление?

  Собравшиеся за столом переглянувшись, промолчали, их и самих мучал этот вопрос.

   Цзинь-цзинь, – защебетала приземлившаяся на подоконник беззаботная весенняя птаха. Для нее ничего не изменилось, а мелкие проблемы людей важны лишь им самим. Толпа перед окнами здания, еще недавно с азартом выкликавшая Главу администрации, таяла, словно кусок сахара в кипятке.

  Соловьев несколько мгновений смотрел на таможенника, размышляя над тем, что ему ответить, потом, с небольшой заминкой, откликнулся:

  -Я не знаю, но считаю, что выяснение этого вопроса следует поручить ученым из сельскохозяйственной академии и институтов города.

  Он помолчал, в очередной раз поправил лежащие на столе в идеальном порядке документы и произнес:

  – Мужики! Вся страна сейчас для нас – это наш город, это семьдесят тысяч горожан и несколько тысяч сельских жителей, и они нуждаются в Вашей защите. Есть тут враги, нет ли их, я не знаю, но рассчитывать нужно на самый плохой вариант. Они есть, и они сильны. Поэтому необходимо определится с новыми взаимоотношениями между городской властью и военными. Считаю, что в связи с переносом города черт знает куда, Вы должны перейти в подчинение городской власти, – произнес он и увесисто шлепнул рукой по столешнице.

  Ловко, подумал заместитель начальника отдела ФСБ, рассматривая большое желто-коричневое знамя города, висевшее рядом со стягом России в дальнем углу кабинета. Начальник как обычно был занят. Вместо него представлял службу заместитель. В сейфе секретки отдела успело накопиться внушительное досье о незаконных делишках Соловьева, ждали лишь отмашку из центра, чтобы пустить его в ход. Из потенциального сидельца Глава города разом превратился в спасителя.

  В кабинете воцарилось напряженное молчание. Перспектива превратиться из привилегированных федералов и областников в городских подчиненных, никого не радовала. Это и снижение статуса и, повседневный контроль со стороны администрации в то время как командиры успели привыкнуть к самостоятельности. Из Москвы или областного центра все не проконтролируешь. Тем более что еще тлела надежда, что перенос не навсегда, немного потерпеть, и они вернутся назад и все возвратится на привычные рельсы. Планов действий при фантастической ситуации, произошедшей с городом, не существовало, от слова совсем. Не у МЧС, не у военных не у милиции и даже в администрации города. Их можно было использовать лишь несколькими фрагментами в части касающейся карточной системы и перевода экономики на мобилизационные рельсы. Есть от чего растеряться.

  Задумчиво нахмурившись, начальник пожарного гарнизона машинально почесал бритый затылок и приподнял руку. Дождавшись кивка Соловьева, он поинтересовался:

  -Вы полагаете, что обратный перенос в наш мир невозможен и главным станет выживание?

  – Полагаю – быстро и громогласно произнес, сверкая от возбуждения глазам, Соловьев, – раз нас перенесло сюда, значит тут нам и жить, и считаю, что нужно исходить из этого, и делать все возможное, чтобы выжить. Все согласны?

  -Мы давали присягу России, а не городу, – сверкнув неприязненным взглядом произнес молодой, едва за тридцать подполковник, командир радиолокационного батальона, – у меня нет приказа переходить в подчинение городской власти!

  С Главой у офицера сложились очень непростые отношения. Еще на первом своем сроке Соловьев обещал ему выделить землю под дачные участки военным, но так и не сделал это. Офицер тогда не сдержался и высказал все, что думал о Главе города. Соловьеву доброжелатели об этом случае донесли, он даже ездил в штаб округа жаловаться и требовать убрать неугодного командира. Но там лишь посмеялись над излишне деятельным главой муниципалитета.

  Несколько мгновений они обменивались взглядами, потом Соловьев не выдержал и отвел взгляд. И тут же, спохватившись, что присутствующие на совещании могут истолковать это как непростительную слабость, побагровел. На память он никогда не жаловался и врагов вместе с друзьями этих врагов он помнил хорошо и никогда не забывал. Бросив гневный взгляд в сторону локаторщика, он произнес голосом, в котором уже лязгал металл:

  -Многие из Вас прошли через Чечню, и Вы должны понимать, что если Вы не защитите людей, то кто? Присягу принимали защищать Россию? Сейчас вся она это город и его окрестности! Или мы будем вместе, одним кулаком, -он приподнял крепко сжатый кулак над собой, -или нас переломают поодиночке! Докажите делом, а не трескотней, что вы настоящие патриоты, а не балаболки!

  Глава остановился, медленно обвел взглядом внимательно слушавших его военных, зрачки его сузились, и он продолжил:

  -И не забывайте, что Вам как любому другому жителю города необходимы продукты питания, тепло зимой, вода, свет и главное безопасность. Город будет вас обеспечивать всем необходимым, а вы станете сидеть на его шее и ждать приказа неведомо от кого? Не бывать такому!

  Крыть было нечем, и покрасневший подполковник лишь катнул желваками и опустил взгляд вниз.

  -На ближайшие дни... и годы безопасность, и развертывание производства всего необходимого для выживания – это главная проблема.

  Уже пару минут с напряженным вниманием что-то читавший в телефоне начальник горотдела полиции, воспользовался паузой:

  -Р-разрешите? -слегка заикаясь спросил он. Во время командировки в Чечне его контузило. С тех пор он заикался, когда волновался. Дождавшись кивка Главы, он поправил очки и зачитал сообщение, пришедшее на телефон, – на Гончарке задержали подозрительного бомжа на коне, по-русски не понимает, похоже это абориген, говорит на языке, напоминающем башкирский.

  Гончарка-район города с малоэтажной (частной) застройкой.

   Сидящие за столом оживились, послышался оживленный шепот. Если это действительно местный житель, то появлялся шанс узнать, куда же они все-таки попали.

  -Хорошо, -произнес Соловьев, – жду от Вас информации где мы и кто вокруг нас, -сказал он и что-то пометил в еженедельнике.

  -Д-доложу, -согласно наклонил рано поседевшую голову начальник полиции и принялся что-то набирать на телефоне. Хотя формально полиция и не подчинялась местной власти, но финансирование ее шло в том числе и от муниципальных властей, а, как известно кто платит тот и заказывает музыку и, главный городской полицейский успел привыкнуть, как минимум, учитывать мнение администрации.

  -Да и пусть его медики проверят, не хватало еще чтобы он какую-нибудь заразу в город принес!

  Произнеся это, Глава бросил пристальный взгляд на офицера, но на лице того можно было прочитать только крайнее внимание. Молча кивнув тот продолжил набирать текст.

  -Виктор Александрович, -вновь обратился начальник пожарных, – нам было бы проще принять решение если бы Вы вначале озвучили свои предложения что нам, городу делать, хотя бы ближайшее время.

  -Ну что же, это разумно. Говорю сразу, придется действовать крайне жестко! Продовольствия в городе к сожалению, немного, как максимум на три-четыре недели. Точное количество сейчас выясняют, поэтому все консервы придется закладывать на хранение на крайний случай, а самим переходить на карточную систему. Запасы мобилизационного резерва на комбинате хлебопродуктов и мясокомбинате реквизируем и искать местные источники продовольствия, раз есть люди то их не может не быть! Продержимся до осени – выживем, район засеет все, что только можно! Что касается огородов – всем желающим десять соток, пусть сажают овощи, фрукты. По углю и электричеству, уголь придется экономить, да все придется экономить, пока не доберемся до местного сырья. Запасов ГРЭС хватит лишь месяца на два, это крайний срок. Не найдем за это время угля, зимой перемерзнем, а кто сумеет все же выжить, скатится в средневековье. Пока все, остальное после того как разберемся в обстановке.

  -Ну что, по-моему, дело ясное, – военный комиссар, недавно выбранный депутатом в городское собрание и по слухам ставший близок к Главе, поднял руку, – я за предложение Виктора Александровича!

  Офицеры думали, выбор предстоял сложный. Многие горожане считали Соловьева радетелем за город, некоторые, всего лишь жуликоватым чиновником. Вот только в деловой хватке, организационном таланте и знаниях сложного городского хозяйства и те, и другие не сомневались. Возможно, он был лучшим, из возможных, кризисным управляющим для города попаданцев. С другой стороны, он лишь недавно избрался, стало быть имеет нерастраченный кредит доверия населения. Город должен возглавлять сильный управленец, пользующийся доверием и поддержкой большинства, а рознь и склоки неминуемо приведут к гибели. Первыми взметнулись вверх руки полицейских и начальника пожарных, за ними, после недолгих колебаний, нехотя поднялись руки остальных. Кто с заметной долей скепсиса на лице, кто с надеждой, но за предложение подчинить военных городской власти проголосовали все. То, что иного выхода нет, сомнения не вызывало.

  Соловьев сидел прямо, словно палку проглотил. Глаза его зажглись торжеством, у него все получилось! Но не единый мускул на лице не дрогнул, лишь губы раздвинулись в чуть снисходительной усмешке, когда он произнес негромким голосом:

  -Благодарю за принятое правильно, -он выделил последнее слово голосом, -решение и информирую Вас что сегодня же предложу депутатам дополнить штат администрации должностью заместителя главы по военным и внутренним делам, кандидатом на нее я вижу «Вас Степан Алексеевич!»

  Соловьев протянул руку в направлении военкома:

  -Вы не против?

  Военком попытался сохранить серьёзную мину, но тут же расплылось в улыбке:

  -Спасибо за доверие! – подскочив с места, жизнерадостным голосом произнес военный и глазами преданного пса уставился на благодетеля. К власти, пусть не большой, в качестве депутата городского Собрания он пришел в команде нынешнего Главы города и сейчас вновь убедился, что сделал правильный выбор.

  -Ну все товарищи, – махнул рукой Соловьев, по рабочим местам. И тут же добавил слегка, улыбнувшись и, пародируя Мюллера из 'Семнадцати мгновений весны' – а Вас Степан Алексеевич и товарищи полицейские я попрошу остаться...

  Уже после обеда по городу заходили вооруженные автоматами полицейские патрули, запасы консервов в магазинах под расписку изымались. На недовольство торговцев полицейские внимания не обращали, а собственные действия обосновывали введением в городе режима Чрезвычайной ситуации и приказом начальства. К этому времени у ворот важнейших городских объектов встала вооруженная охрана из числа сотрудников МВД. Одновременно все автозаправочные станции опечатывали, исключение составила лишь АЗС на территории городского автобусного предприятия, но туда могли заехать лишь собственные автобусы да автомобили по списку администрации.

  Вечером, когда взбудораженные жуткими слухами горожане вернулись после работы домой, неожиданно заговорили телевизоры. Появившийся на экране Соловьев был как никогда серьезен и сходу обрушил на горожан известие, что город перенесся в неведомый мир. Немного подождав, пока горожане слегка опомнятся от невероятных новостей, он призвал:

  -В мире, куда мы перенеслись живут настоящие дикари. Один из них неспровоцированно напал и тяжело ранил пожилую жительницу города. Сейчас та лежит в больнице. За городской чертой цивилизация заканчивается. Для аборигенов мы всего лишь скот, будущие рабы или отродья нечистой силы. Речь идет о нашем существовании и если мы хотим выжить, драться за жизнь придется всерьез! Только если мы будем действовать совместно и дружно работать на общее благо, мы займем достойное место в новом мире. Нам на долгие годы придется забыть о нормированных рабочих днях, отпусках и прочих прелестях цивилизованной жизни. А городской администрации придется принять много непопулярных решений, но только они дадут нам возможность выжить!

  Граждане, друзья, наша земля бедна ресурсами, но вокруг нас богатейший Урал. Здесь есть вся таблица Менделеева и только от нас, от наших рук и знаний зависит сможем ли мы построить недостающие нам промышленные предприятия, или проедим доставшиеся нам ресурсы и глупо погибнем! Пока новые производства не построили, я призываю к всемерной экономии любых ресурсов. Каждый целлофановый пакет, металлическое изделие, одежда, да все вокруг нас, не воспроизводимы в ближайшие годы и должны всячески сберегаться, а после идти на переработку. Вспомните о старинных вещах, оставшихся от бабушек и дедушек. Механическая мясорубка или швейная машина, даже простая авоська представляют огромную ценность...

  Соловьев еще долго рассказывал об дальнейших планах администрации, с цифрами в руках объяснял использование городских запасов и многое другое. Реакция ошеломленных горожан варьировалась от полного неверия до банальных истерик и инфарктов, так что службе скорой помощи пришлось принять до ночи множество вызовов к больным.

  За окном давно уже опустилась густая тьма, но в здании администрации по-прежнему горел яркий свет. А снаружи тьма не рассеивалась даже огнем уличных фонарей. В целях экономии угля на электростанции, приняли решение впредь их не включать. Вместе с Соловьевым, сквозь зубы молча проклиная его, вся администрация оставалась на рабочих местах до ночи. Глава уже заканчивал запланированные на сегодняшний день дела и, собирался домой, когда зазвенел телефон. Начальник городского отдела полиции подрагивающим от волнения голосом сообщил, что наконец смогли найти человека, который разобрал речь пойманного накануне аборигена. Помог старенький мулла, башкир по национальности. Оказалось, что город перенесся в прошлое из 2011 года на башкирские земли в южных предгорьях Урала в 1109 год по мусульманскому календарю или в 1689 год по-христианскому...

  Старинный, торговый и сельскохозяйственный городок, основанный на Южном Урале первыми русскими поселенцами еще в самом начале семнадцатого века, поднялся на старинном караванном пути из Средней Азии на Урал а оттуда дальше на запад, в Русь. Веками он жил торговлей и сельским хозяйством, окружающие плодородные земли и умеренный климат давали возможность выращивать богатые урожаи пшеницы, разнообразные овощи и фрукты. Уже в советское время, эвакуированные во время войны металлообрабатывающие заводы стали основой промышленности города. Тысячи людей тогда работали на них. Город, процветавший во времена СССР, после его развала, захирел, население уменьшилось с 80 тысяч человек до едва 70 тысяч. Заводы, вырванные из производственных цепочек, влачили жалкое существование, вынужденные вместо производства готовых изделий заниматься ремонтом, моторный – двигателей, электротехнический – почти любых электротехнических изделий.Последующие пару дней горожане пребывали в состоянии прострации, переваривая ошеломляющие известия о переносе города в старину, но продолжая по привычке ходить на свои предприятия и в организации. А городские власти использовали это время на полную катушку. Соловьев воспринял перенос как вызов собственным способностям в качестве управленца и развел бурную деятельность, истово оправдывая кредит доверия горожан, стараясь делами доказать сомневающихся, прежде всего из городской верхушки-он идеальный вариант управленца и способен обеспечить выживание города. Уже на следующий день он с утра собрал в актовом зале и 'порадовал' подчиненных заявлением, что отныне рабочий день -десять часов, а выходные временно отменяются. А кому не нравится он никого не держит, но и всему городу вскоре предстоит работать в подобном режиме. Осмелившихся уйти нашлось всего лишь несколько человек.

  Совместные комиссии из 'наскипидаренных' чиновников и полицейских поехали по городу. К засевшему в кабинете Главе, словно в центр раскинутой по городу паутины, стекались доклады. Из магазинов 'Охота и рыбалка' и оружейного, о том, что наличное оружие под расписку конфисковано и вывезено на склады воинских частей. От других посланцев администрации, что содержимое аптек описано, а городской медицинский склад, магазины, торговавшие компьютерной техникой и средствами малой механизации, опечатаны до дальнейших распоряжений. Протестовавшим против самоуправства хозяевам магазинов не помогли не грозные знакомства, не бурные истерики, посланцы администрации были непреклонны, а Соловьев возмущенные звонки просто игнорировал.

   Перед обедом состоялось внеочередное совещание городского Собрания. Соловьеву пришлось мобилизовать на него всех сторонников, а колеблющихся запугивать хаосом, который неизбежно наступит, если не принять чрезвычайных мер. Ему самому пришлось дважды обращаться к депутатам с короткими, но весьма эмоциональными речами. Он давил, давил и еще раз давил! После непродолжительного, но яростного спора с оппозицией, его предложения победили. Собрание приняло постановление:

  'О сложившейся экстраординарной

  и чрезвычайной ситуации в городе'

  В соответствии с ст. 2, 3 Конституции Российской Федерации, ст. 3 Федерального конституционного закона от 30 мая 2001 г. ? 3-ФКЗ 'О чрезвычайном положении', в связи сложившейся экстраординарной и чрезвычайной ситуации в городе, связанной с переносом его территории в семнадцатый век и в целях гарантирования прав и свобод и жизни жителей города

   Собрание депутатов города РЕШАЕТ:

  1. Возложить на Собрание депутатов функции высшего законодательного органа города.

  2. Установить, что на территории города действует Конституция и законодательство Российской Федерации, в части не противоречащей нормативным актам города.

  3. Утвердить Временное положение о Режиме чрезвычайного положения (Приложение 1).

  4. Ввести на территории города Режим чрезвычайного положения с 21 апреля 1689 г.

  5. Юридическому управлению администрации подготовить проект нового Устава города до 1 мая 1689 г.

  6. Утвердить Положение о временных полномочиях администрации города (Приложение 2).

  7. Утвердить Программу действий по промышленному и сельскохозяйственному развитию территории города (Приложение 3).

  8. Настоящее решение вступает в силу с 21 апреля 1689 г.

  В. А. Соловьев

  Собрание провозгласило себя верховным законодательным органом и предоставило почти диктаторские полномочия мэру, утвердив его программу действий.

  – Создание крепкой армии, способной защитить город;

  – Развитие сельского хозяйства: растениеводство, разведение птицы и свиноводство, самообеспечение города продовольствием;

  – Разработка богатейших месторождений Урала и его окрестностей;

  – Развитие промышленности до уровня как минимум середины 19 – начала 20 века, прежде всего военной промышленности и металлообработки;

  – Создание черной и цветной металлургии, химической промышленности и фармакологии.

  Еще одним решением объявили чрезвычайную ситуацию и подчинили администрации предприятия, хозяева которых оказались за пределами города. А чтобы не терять времени на сборы руководителей, решение спешно размножили и заверенную копию повезли по предприятиям. Структура управления приняла следующую конфигурацию. Во главе исполнительной власти стоял мэр, полномочия его существенно расширили, но власть его была далеко не диктаторской. Законодательную – представляло собрание депутатов города, а судебную – городской суд, руководствовавшийся решениями собрания депутатов и российским законодательством в части не противоречащей решениям законодательной власти.

  Первой жертвой стали городские банки и федеральное казначейство. Их объединили и напрямую подчинили заместителю главы по финансам. А по телевизору заместитель мэра объявил, что банкноты Российской Федерации продолжают использоваться до их обветшания и замены металлическими монетами и банкнотами, которые станет выпускать город. Большая часть городских заводов как впала с разрушением Союза в полукоматозное состояние, так и оставалась по сей день в таком-же положении, поэтому директора восприняли решение о переподчинении с явным облегчением. По крайней мере, теперь они видели перспективу возрождения своих заводов. Их, пусть устаревший станочный парк, для семнадцатого века станет хай-тэком и будет задействован на сто процентов. Город после переноса мог рассчитывать лишь на собственные силы, начиная от изготовления столовых приборов и чугунных сковородок с котлами, заканчивая производством оружия, станков на замену выходящим из строя, двигателей и других вещей, необходимых для нормальной жизни горожанина двадцать первого века. Серьезная промышленная база, заложенная еще в 40-70 г. далекого двадцатого века, давала возможность достаточно легко наладить их производство. Моторный и, электротехнический заводы, железнодорожные и грэсовские мастерские делали стартовые позиции города в металлообработке более чем крепкими, а молокозавод в купе с хлебокомбинатом, мясоконсервным комбинатом позволяли наладить переработку сельскохозяйственной продукции. Плохо было с легкой промышленностью, несколько частных цехов по изготовлению мебели и небольшая швейная фабрика.