355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Олег Авраменко » Миры Источника. Трилогия » Текст книги (страница 50)
Миры Источника. Трилогия
  • Текст добавлен: 19 сентября 2016, 14:02

Текст книги "Миры Источника. Трилогия"


Автор книги: Олег Авраменко



сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 85 страниц)

Перехватив мой взгляд, Колин сказал:

– Заметил, наконец?

Я растерянно пожал плечами:

– Знаешь, поначалу даже не обратил внимания. Хотя сразу почувствовал, что здесь что-то не на месте, но никак не мог понять, что именно.

Колин понимающе кивнул:

– В этом нет ничего удивительного. В привычной обстановке мы зачастую видим не то, что есть на самом деле, а то, что ожидаем увидеть. Я и вовсе проявил чудеса невнимательности, лишь на второй день обнаружил подмену.

– Подмену? – переспросил я, сбитый с толку. – Значит, это не ты…

– Это Шон умыкнул Диану, – с ухмылкой вставил Бриан. – Последние полгода он клянчил её у отца, а когда обломился получать отказы, взял и стибрил. Сговорился с Пенелопой, она написала мамин портрет, и они вместе совершили кражу. По моим сведениям, пока Шон делал своё чёрное дело, Пенни стояла на стрёме.

Я рассмеялся:

– Однако же!..

Портрет Бренды определённо был создан с целью подмены – написанный в похожей манере, в точно таких же тонах, платье было точно такого же цвета и фасона, как у Дианы, и причёска, и букет васильков в руках… Вместе с тем, это не была копия с лицом Бренды и более светлыми волосами. На портрете была изображена Бренда – такой, какой бы она выглядела в действительности, если бы сделала себе соответствующую причёску, надела такое платье и взяла в руки букет васильков. Бесспорно, подумал я, Пенелопа обладает незаурядным художественным даром. Хотя я мало разбирался в живописи, но готов был поспорить на что угодно, что эта её картина близка к категории шедевра.

– Между прочим, – заметил Колин, – со стороны Шона это был ловкий ход. Негодный мальчишка знал, что у меня язык не повернётся даже отчитать его, не говоря уже о том, чтобы требовать обратно похищенную картину. – И он любовно посмотрел на портрет жены. – Правду сказать, я был близок к тому, чтобы уступить его просьбам. В последнее время Шон меня буквально извёл. Приходит, когда я занят работой, и так вежливо спрашивает: «Дядя, я не помешаю?» – затем устраивается в углу, сидит тихо, смирно, даже не курит, и всё пялится на картину. Когда я, в конце концов, не выдерживаю и прогоняю его, он извиняется и покорно уходит, но спустя несколько часов возвращается. «Ты уже не сердишься, дядя?» – и представление продолжается.

Я закашлялся от разобравшего меня очередного приступа смеха.

– И всё-таки странно, – сказал, прочистив горло. – Почему Шон облюбовал именно этот портрет? Я, конечно, не эксперт, но мне кажется, что портреты Дианы, которые написала Пенелопа, гораздо лучше.

– Это с какой стороны посмотреть, – возразил Бриан. – Все портреты Дианы, которые штампует Пенелопа, страдают однобокостью. На них изображена не женщина как таковая, а мать, в лучшем случае – старшая сестра. Ты, Эрик, этого не замечаешь, потому что видишь в Диане друга, но не женщину. А для Шона это очень важно – видеть на портрете женщину.

Колин хмыкнул, а на его губах заиграла добродушная улыбка:

– Устами младенца глаголет истина. Взрослеешь, сынок.

– Я давно взрослый! – искренне (и совсем по-детски) возмутился Бриан. – Неужели, чтобы убедить тебя в этом, я должен пуститься в загул а-ля Мел?

Колин открыл было рот, чтобы ответить (разумеется, отрицательно), но тут зашелестела, отворяясь, дверь «ниши», и в кабинет впорхнула Дейдра.

– Привет всем! – жизнерадостно заявила она, одарив нас своей лучезарной улыбкой. – Эрик, негодник, ты заставляешь меня гоняться за тобой! Я в Сумерки Дианы – ты в Солнечный Град; я туда – а ты сюда. Но, боюсь, ты пожаловал в Авалон не ради встречи со мной.

Я встал с кресла и подошёл к ней.

– Почему же, сестричка, и ради тебя тоже. Я по тебе соскучился.

По своему обыкновению, Дейдра поцеловала меня в губы. Неожиданно для самого себя, я совсем не по-братски затянул наш поцелуй. Впрочем, длилось это лишь какое-то мгновение и со стороны выглядело совершенно невинно. Колин с Брианом не заметили ничего неладного.

Дейдра поддела свою руку под мой локоть и ласково обратилась к Колину:

– Дядя, ты не злишься, что я так бесцеремонно вторглась?

Колин покачал головой:

– На тебя невозможно злиться, племяшка. Даже если бы ты застала меня с женщиной в… э-э, щекотливой обстановке…

Дейдра звонко рассмеялась:

– В «щекотливой обстановке», как ты выражаешься, тебя можно застать только с Брендой. А мне точно известно, что сейчас она у моего отца. Так что я ничем не рисковала. Ты до скуки верный муж.

– Зато с Мелом тебе не придётся скучать, – ехидно вставил Бриан. – Ему явно не грозит умереть от супружеской верности.

Колин укоризненно посмотрел на своего младшего сына и, видимо, мысленно выбранил его. Дейдра, если и обиделась, то не подала вида.

– Ты говоришь так из зависти, братишка. Признайся, ты был бы не против оказаться на месте Мела, ведь правда?

Щёки Бриана покрылись густым румянцем. Он в смущении опустил глаза, но спустя пару секунд с вызовом глянул на Дейдру и резко выпалил:

– А кто бы не хотел? Назови мне такого дурака.

Колин усмехнулся, Дейдра тоже. А я ободряюще подмигнул Бриану.

– Ладно, – сказала Дейдра. – Не возражаете, если я похищу у вас Эрика? Хочу поболтать с ним, пока Диана занята.

Колин и Бриан не возражали, да и возражать было бессмысленно. Перечить женщине вообще дело неблагодарное, а перечить Дейдре – неблагодарно вдвойне. Колин только сказал со вздохом:

– Вот так всегда. В кои-то веки объявился мой любимый племянник, и тут же его уводят.

А Бриан с мрачным видом прокомментировал:

– Отмена урока отменяется. Как обычно, мне достаётся полезное, а Эрику – приятное.

Для экономии времени Дейдра снова воспользовалась «нишей» Колина, поскольку её покои находились чуть ли не в противоположном конце сильно разросшегося за последние двадцать лет Камелота. (Кстати, это вовсе не тот Камелот, о котором говорится в легендах. Дядя Артур окрестил так авалонский дворец в память о давно сгинувшем замке, где наш великий предок устраивал свои знаменитые посиделки за Круглым Столом.)

Мы переместились в другую «нишу» просторную и уютную, изысканно обставленную, больше напоминавшую дамский будуар, чем простой перевалочный пункт. Между делом замечу, что Дейдра и Бренда с давних пор вели негласное соревнование, стремясь перещеголять друг друга в убранстве своих «ниш». Вместе с тем, они обе насмехались над неприхотливым, чисто утилитарным дизайном примыкавшей к королевскому кабинету «ниши» дяди Артура, сравнивая её с недоделанной туалетной кабиной. В конце концов Артур не выдержал и в пику насмешницам установил в «нише» унитаз, правда, так и не подсоединил его к канализации. Как ни странно, но после этого «усовершенствования» критические выпады прекратились.

Вопреки моим ожиданиям, Дейдра не вывела меня из своей «ниши», а присела на мягкий диванчик под стеной, ловким движением сбросила туфельки и забралась на него с ногами.

– Располагайся, где тебе удобно, – предложила она, в то же время похлопывая по сиденью рядом с собой. – Поговорим здесь. Мел сейчас в отлучке, но за ним водится привычка появляться в самый неподходящий момент. А здесь нам никто не помешает. На всякий случай я заблокировала «нишу».

Я молча сел возле Дейдры, догадываясь, о чём пойдёт речь. И не ошибся – хотя начала она не с того конца, с которого я ожидал.

– Эрик, у тебя опять неприятности с Радкой?

– Ну… В общем, да. Погиб её брат.

– Я знаю. Но это ещё не объясняет твоего поступка.

Я не спросил, какого поступка. И так было ясно.

– Ладислав погиб, и это печально, – продолжала Дейдра. – Однако я сомневаюсь, что на тебя так подействовала смерть друга. Уверена, тут что-то другое, непосредственно связанное с Радкой, с вашими отношениями. Ведь мне знакомы эти симптомы. Помнится, три года назад всё начиналось точно так же. Тогда, при нашей первой встрече после твоего разрыва с Радкой, я поцеловала тебя как брата, а ты меня – как женщину. Потом пошло-поехало… даже больно вспоминать. А теперь что? В чём причина рецидива?

Я горько вздохнул:

– Всё так сложно, так запутано… Не успел я помириться с Володарем, как Радка… она… ну, считает, что я причастен к гибели Ладислава.

Дейдра внимательно посмотрела мне в глаза:

– Это правда?

Я потупился:

– Ну, в некотором смысле… Извини, сестричка, я не могу… Не могу рассказать, что было на самом деле.

Неожиданно Дейдра разозлилась:

– Не можешь, да?! А искать у меня утешения, значит, можешь! Ты вспоминаешь о моём существовании только тогда, когда тебе плохо. Чуть что – сразу к сестричке Дейдре. Она и утешит, и приласкает, не откажет тебе ни в чём… потому что она дура!

– Дейдра, – робко произнёс я. – Поверь, у меня и в мыслях не было…

– Молчи, Эрик, – сказала она, в глазах её заблестели слёзы. – Молчи и уходи. Я разблокировала дверь. Если не хочешь сорвать мою свадьбу, сейчас же уходи!

Я покорно поднялся, с делал несколько шагов к двери, затем в нерешительности остановился.

– Если ты не любишь Мела, то почему…

– Я люблю его! – резко ответила Дейдра. – Люблю, понял?! И не вздумай воображать, будто я… – Так и не договорив, она вскочила с дивана и босиком выбежала из «ниши».

Я последовал за ней, но в гостиной её уже не застал, лишь заметил, как колышется портьера на двери, ведущей в спальню. Где-то с минуту я простоял, мучительно размышляя над тем, что делать дальше.

Ситуацию, в которой я оказался по собственной же глупости и неосторожности, мягче чем дурацкой не назовёшь. «Ты разбил её сердце», – совсем недавно сказал мне Шон. Неужели он прав?… При других обстоятельствах, это польстило бы моему тщеславию (ещё бы, такая девушка!), но я любил Дейдру и не хотел быть причиной её страданий. А о разбитом сердце и говорить не приходится. Мне искренне хотелось верить, что у неё просто случилась истерика вследствие предсвадебного мандража…

Я вышел в пустынный коридор и, свернув за угол, остановился у двери апартаментов Кевина. Сначала я даже не понял зачем, но потом сообразил. То, что я собирался сделать, было не просто неэтично, это было настоящим свинством. Однако я не смог устоять перед соблазном.

Воровато оглядевшись по сторонам, я принялся изучать блокировку двери. К моему вящему удивлению оказалось, что никаких особых чар установлено не было – всего лишь обыкновенная защита от любопытных слуг, обожающих совать свой нос в господские дела. Так что мне не составило труда справиться с замком, не потревожив сигнализацию.

Радуясь, что никто не застал меня за этим неблаговидным занятием, я быстро проскользнул внутрь и закрыл за собой дверь.

Как в прихожей, так и во всех остальных комнатах царил полумрак. Шторы на окнах были задёрнуты, но я не рискнул их раздвинуть или включить свет, а просто обострил своё зрительное восприятие. Способность видеть в широком диапазоне спектра электромагнитных волн и сознательно регулировать чувствительность глазных рецепторов было одной из многочисленных способностей, заключённых в Даре, и, как водится, это была палка о двух концах. После длительных сеансов колдовского видения (для меня это около часа) начинает зверски болеть голова и слезятся глаза. Кроме того, если резко меняется освещение, а ты с обострённым зрением не успеешь среагировать, то на минуту-другую ослепнешь – это, конечно, мелочь, но очень неприятно; со мной пару раз такое случалось.

Не имея сколько-нибудь ясного представления о том, что искать, я прошёлся по комнатам Кевина, осторожно роясь в его вещах – устраивать шмон в мои планы не входило. Дольше всего я задержался в кабинете, просмотрел содержимое ящиков стола, полазил по книжным полкам, но ничего не нашёл. Возможно, какая-то информация хранилась в компьютере, однако, когда я включил его, он потребовал ввести пароль, и я тут же спасовал.

Необследованной оставалась только спальня. Поначалу я вообще не собирался туда заходить, но потом всё же решил сделать исключение для инкрустированного слоновой костью сундука из красного дерева, где, если верить злым языкам, Кевин хранил в качестве сувениров трусики всех своих голубоглазых блондинок. Разумеется, я не верил в эти побасенки (хоть Кевин и псих, но не до такой же степени!), однако сундук был, о нём много говорили, но, насколько мне было известно, никто ни разу не видел его открытым. Даже Дейдра – помнится, три года назад она ещё подшучивала над братом по поводу его сундука.

Дейдра… Три года назад… Почему я не могу выбросить это из головы?…

Пресловутый сундук стоял на своём прежнем месте возле широкой кровати с балдахином, скрывавшим огромное зеркало, которое можно было увидеть только лёжа в постели. И если это зеркало имеет память, оно наверняка помнит не один десяток голубоглазых блондинок, изнывавших от сладкой истомы в объятиях моего чокнутого кузена.

Но сейчас меня не интересовало ни это любострастное ложе, ни когда-либо нежившиеся на нём блондинки, ни их нижнее бельё. А последнее – в особенности. Меньше всего я хотел увидеть в сундуке женские трусики.

Замок поддался легко, даже слишком легко – подозрительно легко. Собственно, никаких чар, дополнительно скреплявших его, не присутствовало, зато была мощная защита от попыток заглянутьвнутрь сундука, не открывая его. Преодолеть эту защиту мне не удалось, и в сундуке могло оказаться что угодно – те же трусики, ампулы с морфием, слезоточивый газ, петарды, волчий капкан, заряженный самострел… Я вовсе не шучу. У Кевина довольно своеобразное чувство юмора.

Приготовившись к любым неожиданностям, я чуть-чуть приподнял крышку. Никаких неприятных сюрпризов не последовало – не было ни выстрелов, ни взрывов, не чувствовалось запаха удушающего газа. Уже значительно смелее я поднял крышку повыше и заглянул внутрь…

Без неожиданностей всё-таки не обошлось. Сюрприз заключался в том, что сундук был пуст! Абсолютно – разве что немного пыли на дне. И табличка на внутренней стороне крышки:

Не такой уж я псих!

Если ты искал здесь то, что я думаю, значит ты дурак.

С приветом, Кевин.

А рядом с табличкой – два нахальных «автографа», варварски нацарапанных от руки на лакированной поверхности. Первый был без подписи, но я сразу узнал почерк Бренды. Впрочем, об этом можно было догадаться и из самого текста послания:

«Сам дурак! Я искала железо для компа, а не то, что ты думаешь. Этого добра у меня хватает – если хочешь, могу поделиться. И кстати, одно соображение. Сундук стоял здесь задолго до того, как о нём начали распускать слухи. Значит, в нём что-то было. А теперь он пуст. Значит, это „что-то“ ты убрал. Интересный вопрос: что это было и зачем ты его убрал?»

А вот ещё:

«Кевин, ты действительно с приветом, и я целиком присоединяюсь к выводам матушки. Извини, что без разрешения залез в твой сундук – любопытство одолело. В качестве компенсации за возможный моральный ущерб я поставил на твой компьютер крутую защиту. Теперь попробуй угадать пароль.

Без привета, но с наилучшими пожеланиями,

Бриан».

Тоже мне шутники, подумал я. Что Кевин, что Бренда с младшим сыночком – одного поля ягоды. Я мог бы держать любое пари (в разумных пределах, конечно), что знаю, какой пароль установил Бриан. При всём своём недюжинном интеллекте он страдал недостатком воображения.

Послания оставлять я не стал, а просто закрыл сундук, запер его на замок и вышел из спальни. Меня не оставляло впечатление, что я упустил что-то очень важное. Но что?…

Я остановился посреди гостиной и крепко задумался. Собственно, зачем я вломился в квартиру Кевина? Что я хотел здесь найти?

Прощальное письмо? Вряд ли. Не далее как сегодня, я уничтожил своё – не столько потому, что не доверяю отцу, сколько из опасения, что оно попадёт на глаза кому не следует. Однако весточку оставить нужно, рано или поздно я к этому вернусь. Несомненно, перед Кевином возникла та же проблема, но у него было достаточно времени, чтобы решить её. Так что мой импровизированный обыск изначально был обречён на неудачу. Я это прекрасно понимал и тем не менее после встречи с Дейдрой…

Дейдра…

Конечно, Дейдра!

Если Кевин оставил сообщение, то тысяча против одного, что он адресовал его Дейдре.

Ладно, а дальше? Зная, что скрывает Кевин и чем он озабочен, я могу попытаться представить себя на его месте. Как бы я поступил? В какой форме составил бы послание Дейдре, чтобы его получила только она и в надлежащее время? Может, не мудрствуя лукаво, написал бы письмо и отдал его вместе с завещанием на хранение поверенному королевской семьи? Нет, слишком рискованно. Я бы не… Стоп!

Завещание…

Дейдра…

Три года назад…

А вдруг?…

На цыпочках, словно боясь спугнуть посетившую меня мысль, я вернулся в кабинет и подошёл к полке, где хранились старые лазерные диски с детскими играми Кевина.

Дейдра… Три года назад, во время нашего короткого, но бурного романа, я присутствовал при её разговоре с Кевином, когда она в очередной раз отчитывала брата за то, что он постоянно пропадает невесть где. В ход шли обычные аргументы: «Если, не дай Бог, с тобой что-нибудь случится…» – и так далее. Кевин, как всегда, ушёл от прямого ответа и попытался обратить разговор в шутку: «В таком случае тебе достанутся все мои игры. Я специально оговорил это в своём завещании…»

Намёк с дальним прицелом? Возможно…

Добрая половина из более чем сотни дисков были игры на космическую тематику. Немного пораскинув мозгами, я перво-наперво решил проверить «Звёздную дорогу». Во-первых, это была любимая игра Кевина; он «долбал» её до двадцати лет и забросил (как я теперь знаю) не потому, что вырос, а потому что получил возможность управлять настоящими, а не воображаемыми космическими кораблями. Во-вторых же, «Звёздная дорога» была разработана компанией тётушки Бренды, что на Земле Хиросимы, а стало быть, никому в голову не придёт «одолжить» у Кевина этот изрядно потрёпанный диск, если по первой же просьбе можно получить у Бренды новенькую копию.

Во всех отношениях надёжный способ передачи сверхсекретной информации, что называется, из рук в руки. Я даже представил, как должен звучать соответствующий пункт завещания: «Моей дорогой сестре Дейдре я также завещаю все мои диски с играми. Надеюсь, она не откажется совершить со мной прощальную прогулку по звёздной дороге». Насколько я знаю Дейдру, она, вся в слезах, тотчас бросилась бы исполнять последнюю волю брата.

Я снова включил компьютер и, в ответ на требование ввести пароль, отстучал:

«КЕВИН ДУРАК»

– Правильно мыслишь, братишка, – смешливым голосом Бриана ответил компьютер и начал загружаться. К счастью для меня, Бриан действительно оказался прямолинейным.

Когда компьютер сообщил, что готов к работе, я вставил диск и запустил игру. После красочной заставки и титров, сопровождаемых довольно приятной музыкой, появился запрос:

«Привет, скиталец. Как тебя зовут?»

Я набрал:

«ДЕЙДРА»

Следующий запрос:

«Кто твой напарник?»

Мой ответ:

«КЕВИН»

Нет! Дейдра никогда его так не называла. Я стёр последнюю букву имени и лишь затем нажал клавишу продолжения.

«Здравствуй, сестричка!

Я рад, что ты играешь со мной.

Да, кстати. Где я настоящий?»

К этому времени я уже понял, что нахожусь на верном пути. Прежде чем ответить, я помедлил. Меня так и подмывало отстучать «умер», но отчасти из суеверия, отчасти из сентиментальности, я решил прибегнуть к такому ответу лишь в самом в крайнем случае. Кевин, безусловно, понимал, что Дейдра может ответить по-разному, и должен был предусмотреть все варианты. Вот, например:

«ТЫ В МОЁМ СЕРДЦЕ»

Характерно для Дейдры. Если бы Кевин умер или исчез, она, возможно, так бы и сказала.

И в самом деле, реакция компьютера была вполне однозначной:

«Очень рад, милая. Я тоже люблю тебя.

И всё-таки: я жив или нет?

Или ты не знаешь?»

Опять же, из сентиментальности и суеверия я выбрал последнее.

Следующий вопрос:

«Как долго от меня нет вестей?»

Я рассудил, что пяти лет достаточно, и так и ответил.

«Теперь внимание!

Ты одна в комнате?»

Мой ответ был утвердительным.

Затем:

«Комната защищена?»

Я снова ответил «да».

«Компьютер подключён к сети?»

На сей раз «нет».

«Подожди немного.

Идёт расшифровка моего сообщения…»

Ждать пришлось недолго, и через полминуты на экране появился текст:

«Милая Дейдра!

Скоро ты поймёшь, почему я избрал такой необычный способ передачи этого сообщения. Из четырёх человек, которым я больше всего доверяю, я остановил выбор на тебе, потому что, как мне кажется, ты понимаешь меня лучше других. А это очень важно – ведь речь идёт, ни много, ни мало, о судьбах и о жизнях сотен миллиардов, почти целого триллиона, людей. Я вовсе не преувеличиваю. Я сделал открытие, равного которому, пожалуй, не было со времён первого пробуждения Дара. Я обнаружил высокоразвитую космическую цивилизацию простых смертных, подчинивших себе силу Формирующих…»

Дочитав послание до конца, я удовлетворённо хмыкнул, достал из кармана блокнот и записал кое-какие важные сведения. Координаты мира из предосторожности записывать не стал. Они были сформулированы в виде заклятия, весьма изящного и легко запоминающегося; на всякий случай я даже составил две полуактивные копии. Благодарение небесам, Кевин решил доверить свою тайну Дейдре, а не Бренде – в их функциях, переменных и операторах я бы ни черта не понял, и всё равно пришлось бы обращаться к Диане. А так мне не было нужды втягивать её в это дело. Теперь я и сам знал, как найти мир, в котором обыкновенные люди, простые смертные, дерзнули овладеть Формирующими…

Правда, я до сих пор не имел ясного представления о том, что с ними делать, с этими людьми. С сотнями миллиардов людей – почти с триллионом.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю