Текст книги "Сталин и Черчилль"

Автор книги: Олег Ржешевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Далее Сталин сделал заявление о готовности СССР принять участие в разгроме японских агрессоров. Отметив, что Советская Армия целиком занята военными действиями против Германии и поэтому на Дальнем Востоке сил для наступления недостаточно, Сталин сказал, что увеличение советских сил «может иметь место, когда мы заставим Германию капитулировать. Тогда – общим фронтом против Японии». Это столь важное для Рузвельта заявление оказало существенное влияние на ход дальнейших переговоров.

* * *

На втором заседании Черчилль, в очередной раз пытаясь обосновать необходимость использовать «многие возможности, которые имеются в Средиземном море», из-за чего придется отложить начало операции «Оверлорд», предложил продолжить рассмотрение этих вопросов на заседании военной комиссии, для которой британцы совместно с американской стороной должны были разработать директивы. Это означало не только затягивание переговоров, но и то, что важнейший вопрос конференции мог быть решен за спиной советской делегации. Сталин прервал английского премьера вопросом: «Сколько времени мы намерены оставаться в Тегеране?» Рузвельт счел нужным вмешаться и предложил дать директивы военной комиссии «втроем». Это также не устроило главу Советского правительства, который сказал, что вопросы относительно сроков операции «Оверлорд», назначения ее командующего и организации вспомогательной высадки в Южной Франции могут быть решены без всякой военной комиссии непосредственно в ходе совещания. «Русские хотят знать дату начала операции «Оверлорд», – сказал он, – чтобы подготовить свой удар по немцам». Рузвельт сделал важную уступку: «Я возражаю против отсрочки операции «Оверлорд»», – произнес он, предложив, тем не менее, передать вопрос на рассмотрение военной комиссии. «Совещание военных не ускорит нашей работы», – вновь возразил Сталин. Заседание закончилось обещанием Черчилля и Рузвельта подготовить к следующему дню согласованную точку зрения, с чем советская сторона согласилась.

После заседания состоялся обед, во время которого между Сталиным и Черчиллем продолжался обмен «любезностями». Когда Рузвельт, сославшись на усталость, удалился, диалог не утратил напряжения. Черчилль: «Я полагаю, что Бог на нашей стороне. Во всяком случае, я сделал все для того, чтобы он стал нашим верным союзником…»

Сталин: «Ну, а дьявол, разумеется, на моей стороне. Потому что, конечно же, каждый знает, что дьявол – коммунист. А Бог, несомненно, добропорядочный консерватор…»

Переводчик Рузвельта Чарльз Болен в мемуарах отмечает, что во время обеда Сталин не раз намекал на нежелание Черчилля серьезно воевать против Германии. Черчилль был крайне раздражен и в разговоре со своим врачом лордом Мораном сказал, что после войны с Германией «может разразиться еще более кровопролитная война», имея в виду СССР.

Вечером Черчилля посетил Г. Гопкинс, который выразил мнение, что британский премьер «ведет бой, выиграть который невозможно», и посоветовал ему «уступить красиво».

Утром 30 ноября состоялось заседание англо-американского Объединенного комитета начальников штабов, на котором было решено определить датой начала операции «Оверлорд» 1 июня 1944 г., пообещав в то же время советской делегации, что она начнется в мае. Примерно в это время Черчилль посетил Сталина. В беседе он стремился сгладить неблагоприятное впечатление, которое могло сложиться у главы советской делегации относительно позиции представителей Великобритании в результате первых двух дней конференции. Черчилль сообщил, что его колебания были вызваны давлением США, которые требовали непременно провести весной 1944 г. десантную операцию в Бенгальском заливе. Одновременное осуществление нескольких операций, объяснял премьер, требовало такого распыления сил, которое ставило под сомнение успех «Оверлорда».

Запись беседы И. В. Сталина с У. Черчиллем

^{30 ноября 1943 года в 12 часов 40 минут}

Черчилльговорит, что он прежде всего хотел бы указать на то, что он является наполовину американцем – со стороны матери.

Сталинзамечает, что он слышал об этом.

Черчилльпродолжает, что он относится с большой любовью к американцам, и поэтому то, что он собирается сейчас сказать, не следует понимать так, что он хочет унизить американцев. Он, Черчилль, относится к американцам совершенно лояльно, но есть некоторые вещи, о которых лучше говорить один на один. Во-первых, он, Черчилль, хочет, чтобы маршал Сталин понял, что численность британских вооруженных сил в Средиземном море значительно превышает численность американских сил, находящихся там. Он, Черчилль, полагает, что в районе Средиземного моря английских войск в 3–4 раза больше, чем американских. Черчилль говорит, что он поэтому очень хочет, чтобы маршал Сталин понял, почему Черчилль так заинтересован в положении на Средиземном море и в том, чтобы эта огромная британская армия не оставалась в бездействии. Он, Черчилль, хочет, чтобы английские войска все время действовали на протяжении этой войны.

В Италии имеются 13 или 14 англо-американских дивизий и 9 или 10 немецких дивизий. В Италии имеются две армии: 5-я американская армия, наполовину состоящая из британских войск, и 8-я армия, полностью британская. Черчилль заявляет, что он говорит обо всем этом для того, чтобы маршал Сталин понял, почему он [Черчилль] придает такое большое значение Средиземноморскому театру. В настоящее время положение таково, что приходится делать выбор между датой операции «Оверлорд» и операциями в Средиземном море. Но это не все. Американцы хотят, чтобы англичане предприняли десантную операцию в Бенгальском заливе в марте будущего года. Он, Черчилль, относится не особенно положительно к этой операции. Конечно, было бы другое дело, если бы англичане имели в Средиземном море десантные средства, выделяемые для операций в Бенгальском заливе, тогда он, Черчилль, мог бы осуществить в Средиземном море то, что он хочет, и осуществить в срок операцию «Оверлорд». Поэтому речь идет о выборе не только между операциями в Средиземном море и операцией «Оверлорд», но и между операцией в Бенгальском заливе и датой операции «Оверлорд». Черчилль хотел обо всем этом сказать потому, что маршал Сталин не мог, конечно, понять всего этого из предыдущих бесед, проходивших в присутствии американцев.

Черчилль говорит, что он, однако, думает, что имеется возможность разрешить эту проблему и что средств будет достаточно для всех операций. Американцы настаивают на проведении операции «Оверлорд» в установленный срок, в связи с чем в течение последних двух месяцев операции на Средиземноморском театре довольно сильно пострадали. Английская армия особенно была разочарована отводом семи дивизий из района Средиземного моря. Англичане уже отправили свои три опытные дивизии для того, чтобы принять участие в операции «Оверлорд». Американцы также в ближайшее время отправят свои четыре дивизии. Этим именно и объясняется то, что англичане и американцы не смогли полностью использовать банкротство Италии.

Черчилль продолжает, что англичане в то же время проводят подготовку к операции «Оверлорд».

Далее Черчилль переходит к вопросу о командовании. Он говорит, что полностью согласен с тем, что назначение командующего представляет жизненную важность. До августа [1943 г. ] англичане считали, что операцией «Оверлорд» будет командовать английский офицер, но в Квебеке президент просил рассмотреть другое предложение, а именно, чтобы операцией «Оверлорд» командовал американский офицер, в то время как английский офицер командовал бы операциями в Средиземном море. Черчилль говорит, что он согласился с этим, так как даже в самом начале операции «Оверлорд» американцы будут иметь численное превосходство, которое с течением времени будет все возрастать. В то же время на средиземноморском театре британские войска более многочисленны и англичане больше заинтересованы в операциях в этом районе. Поэтому Черчилль принял предложение Рузвельта и сейчас остается только назначить командующего.

Сталинспрашивает, следует ли понимать, что английский командующий будет назначен вместо Эйзенхауэра.

Черчилльотвечает утвердительно и говорит, что, как только американцы назначат своего командующего, он также назначит британского командующего в районе Средиземного моря. Задержка в назначении американского командующего связана с внутренними соображениями и имеет отношение к некоторым высокопоставленным лицам в США. Черчилль выражает, однако, надежду, что командующий операцией «Оверлорд» сможет быть назначен еще перед тем, как разъедутся участники этой конференции. Черчилль говорит также, что, очевидно, удастся согласовать и дату этой операции до отъезда.

Далее Черчилль говорит, что он хочет перейти к вопросу о десантных судах. Это является узким местом. У англичан и американцев в районе Средиземного моря остается много войск даже после отправки семи дивизий. В мае [1944 г. ] в Соединенном Королевстве будет большая англо-американская армия. Вся борьба между англичанами и американцами заключается в вопросе о десантных средствах.

Когда маршал Сталин сделал свое историческое заявление о том, что после того, как Германия будет разбита, Россия присоединится к борьбе против Японии, он, Черчилль, сразу же предположил, что американцы найдут возможность достать десантные средства либо в районе Средиземного моря, либо в районе Тихого океана, для того чтобы обеспечить операцию «Оверлорд». Дело в том, что американцы очень чувствительны к положению в Тихом океане, но теперь в отношении борьбы с Японией имеются большие перспективы после разгрома Германии, и поэтому было бы выгодно обеспечить быстрый разгром Германии даже за счет сокращения десантных средств в Тихом океане.

Черчилль говорит, что он хотел разъяснить маршалу Сталину те вопросы, которые дебатируются между англичанами и американцами. Черчилль говорит, что маршал Сталин, возможно, думает, что он, Черчилль, уделяет недостаточное внимание операции «Оверлорд». Это не так. Дело в том, что он, Черчилль, считает, что он сможет получить необходимые средства для Средиземного моря, выдержав в то же время дату начала операции «Оверлорд». Этого он, Черчилль, надеялся добиться от американцев в Каире, но там, к сожалению, был генералиссимус Чан Кайши, и китайские дела заняли почти все время. Тем не менее Черчилль уверен, что можно найти достаточно десантных средств для всех операций.

Далее Черчилль говорит, что он хотел бы сказать несколько слов об операции «Оверлорд». Англичане будут готовы к той дате, которая будет установлена. К этому времени у англичан будет 16 дивизий, которые вместе с корпусными войсками, коммуникационными частями, частями ПВО и т. д. составят около 500 тысяч человек. Это лучшие британские войска, которые будут включать испытанные дивизии, переброшенные из района Средиземного моря. Кроме того, будет обеспечена необходимая поддержка со стороны британского флота. Наконец, будут готовы британские воздушные силы в составе 4000 самолетов первой линии. В дополнение к этому переброска американских войск сейчас уже начинается. До сих пор американцы перебрасывали главным образом воздушные силы и снабжение, но в следующие 4–5 месяцев каждый месяц будет перебрасываться до 150 тысяч человек, что составит в общей сложности от 600 до 800 тысяч человек к маю [1944 г.]. Ущерб, наносимый германским подводным лодкам, позволяет осуществить эти переброски.

Далее Черчилль говорит, что он очень положительно относится к десанту в Южной Франции в тот момент, когда наступит время для «Оверлорда», либо несколько раньше или позже. Он будет иметь достаточно войск в Италии для того, чтобы провести эту операцию, сдерживая в то же время немцев. Из 22–23 дивизий, которые находятся в районе Средиземного моря, достаточное количество будет выделено для Франции, а остальные дивизии будут держать фронт в Италии.

Далее Черчилль говорит, что он хотел бы еще сказать о предстоящих боях в Италии. На восточной части линии фронта, проходящей южнее Рима, находится 15-я армейская группа, состоящая из 5-й и 8-й армий под командованием генерала Александера. Сейчас в Италии имеется 500 тысяч человек войск союзников, то есть 13–14 англо-американских дивизий, против 9—10 германских дивизий, но в Италии стоит дождливая погода, реки разлились и снесено много мостов. Тем не менее в декабре месяце англичане предполагают начать наступление против немцев. Армия Монтгомери высадится на западном побережье Италии, севернее нынешней линии фронта, и совершит обходное движение.

Сталинспрашивает, будет ли это движение для обхода Рима.

Черчилльотвечает утвердительно. Он поясняет, что в то время как в юго-западной части линии фронта будет осуществлено давление на германские позиции, на западном побережье Италии, севернее нынешней линии фронта, будет произведен крупный десант примерно в районе устья Тибра. Эти операции должны закончиться окружением всех действующих в этом районе германских войск. Это будет Сталинград в миниатюре. Если эта операция удастся, то это будет не только поражение, но и уничтожение германских войск. Немцы находятся уже сейчас в тяжелом положении, так как они не могут доставлять своей армии достаточное снабжение в связи с тем, что англичане и американцы уничтожают линии коммуникаций. В этом состоит важность операции в Италии, а не в захвате Рима. Успешное завершение этой операции позволит англо-американским силам продвинуться к северу и подойти вплотную к Апеннинам.

Черчилль говорит, что он против того, чтобы идти в широкую часть Италии. Он хочет создать фронт в узкой части. Там можно будет сдерживать немцев, а освободившиеся силы перебросить для десанта в Южной Франции.

Черчилль спрашивает, имеются ли у маршала Сталина какие-либо вопросы по всему тому, что он сейчас сказал, а также, может быть, имеются какие-либо другие вопросы.

Сталинговорит, что он должен сказать Черчиллю, что Красная Армия рассчитывает на осуществление десанта в Северной Франции. Он боится, что если этой операции в мае месяце не будет, то ее не будет вообще, так как через несколько месяцев погода испортится и высадившиеся войска нельзя будет снабжать в должной мере. Если же эта операция не состоится, то он должен предупредить, что это вызовет большое разочарование и плохие настроения. Он опасается, что отсутствие этой операции может вызвать очень нехорошее чувство одиночества. Поэтому он хочет знать, состоится операция «Оверлорд» или нет. Если она состоится, то это хорошо, если же не состоится, тогда он хочет знать об этом заранее для того, чтобы воспрепятствовать настроениям, которые отсутствие этой операции может вызвать. Это является наиболее важным вопросом.

Черчилльотвечает, что эта операция, конечно, состоится, но при условии, что враг не сможет иметь большее число войск, чем к тому времени могут иметь англичане и американцы. Если, например, немцы смогут перебросить во Францию 30 или 40 дивизий, то он, Черчилль, не думает, что высадка могла бы быть успешной. Он, Черчилль, не боится самой высадки, но он боится того, что произойдет через 30–40 дней. Но если русские армии будут продолжать связывать немцев боями на своем фронте, а англичане и американцы смогут оттягивать их в Италию и, возможно, в Югославию и если, может быть, в войну вступит и Турция, то тогда Черчилль полагает, что можно быть уверенным в успехе. Немцы в таком случае не будут иметь достаточно войск, чтобы перебросить их на запад.

Сталинговорит, что как только будет осуществлен десант в Северной Франции, Красная Армия, в свою очередь, перейдет в наступление. Если бы было известно, что операция состоится в мае или в июне, то русские могли бы подготовить не один, а несколько ударов по врагу. Сталин говорит, что наиболее подходящим моментом является весна. В течение марта и апреля на фронте обычно бывает передышка, войска могли бы отдохнуть. Можно было бы подвезти боеприпасы, и к моменту начала высадки в Северной Франции можно было бы нанести немцам удары, которые не позволили бы им перебрасывать войска во Францию. Пока же положение таково, что немцы перебрасывают свои войска на Восточный фронт и они будут продолжать их перебрасывать. Немцы очень боятся нашего продвижения к германским границам, они понимают, что их не отделяет от нас ни Канал, ни море. С востока имеется возможность подойти к Германии. В то же время немцы знают, что на западе их защищает Канал, затем нужно пройти территорию Франции для того чтобы подойти к Германии. Немцы не решатся перебрасывать свои войска на запад, в особенности если Красная Армия будет наступать, а она будет наступать, если она получит помощь со стороны союзников в виде операции «Оверлорд».

Сталин говорит, что он все-таки хотел бы знать от Черчилля дату начала операции «Оверлорд».

Черчилльотвечает, что он этого сейчас сказать не может, так как именно об этом, как он предполагает, будет разговор во время завтрака с президентом. Черчилль говорит далее, что он хотел бы передать маршалу Сталину карту, освещающую положение в Югославии. Возможно, маршал Сталин захочет сверить эту карту со своими данными.

(Черчилль передает Сталину карту Югославии. Беседа продолжалась один час.)

* * *

Во время завтрака (ланча) 30 ноября Рузвельт известил Сталина, что британскими и американскими представителями решено провести «Оверлорд» в мае 1944 г., поддержав ее десантом в Южной Франции. «… Насколько сейчас можно судить, – сказал президент, – наиболее подходящим временем будет период с 15 по 20 мая». В ответ Сталиным было заявлено, что «русские обязуются организовать к маю большое наступление в нескольких местах, с тем чтобы приковать немецкие дивизии на Восточном фронте и не дать гитлеровцам возможности создать какие-либо затруднения для «Оверлорда».

Это историческое решение было закреплено в главном итоговом документе конференции, не подлежавшим публикации. В открытой Декларации трех держав говорилось: «Мы согласовали наши планы уничтожения германских вооруженных сил. Мы пришли к полному соглашению относительно масштабов и сроков операций, которые будут предприняты с востока, запада и юга. Взаимопонимание, достигнутое нами здесь, гарантирует нам победу».

Принятие решения об осуществлении операции «Оверлорд» означало серьезное дипломатическое поражение Черчилля, в течение нескольких месяцев боровшегося за балканский вариант второго фронта. Президент США в конечном счете поддержал советскую точку зрения. Если в предшествующий период, в частности на конференциях в Касабланке, Вашингтоне или Квебеке, США шли по пути уступок британским инициативам, то Тегеранская конференция не оставляла сомнений в том, что они намерены играть главенствующую роль в англо-американской коалиции. Многое указывало также на изменение отношения американской стороны к Советскому Союзу. Прежде всего – содержание бесед Сталина с Рузвельтом, которые они вели в отсутствие Черчилля. Во время второй беседы Рузвельт изложил свои соображения относительно послевоенного устройства мира. То, что это было сделано не на очередном заседании, а как бы в неофициальном порядке, должно было послужить для Сталина свидетельством признания Советского Союза равноправным партнером в деле послевоенного мироустройства.

Предложения Рузвельта включали в себя идею создания после войны международной организации, состоящей из трех органов: ассамблеи, включавшей всех членов организации, с правом выносить рекомендации; исполнительного комитета, в который помимо США, Великобритании, СССР и Китая входили бы две европейские страны, одна южноамериканская, одна из стран Среднего Востока, одна азиатская и один из британских доминионов и который занимался бы экономическими проблемами, и Полицейского комитета (в составе США, Великобритании, СССР и Китая), который занимался бы проблемами международной безопасности ²¹. Соображения Рузвельта не встретили возражений ни у Сталина, ни у Черчилля, однако подробного рассмотрения вопрос о создании международной организации в Тегеране не получил.

Существенное значение для укрепления союза трех великих держав, скорейшего завершения войны не только на Западе, но и на Востоке имело заявление главы советского правительства о вступлении СССР в войну против Японии после разгрома гитлеровской Германии. Отвечая 29 ноября 1943 г. Рузвельту, который начал свое выступление на конференции с краткого обзора положения на Тихом океане, Сталин сказал: «… Мы, русские, приветствуем успехи, которые одерживались и одерживаются англо-американскими войсками на Тихом океане. К сожалению, мы пока не можем присоединить своих усилий к усилиям наших англо-американских друзей потому, что наши силы заняты на западе и у нас не хватит сил для каких-либо операций против Японии. Наши силы на Дальнем Востоке более или менее достаточны лишь для того, чтобы вести оборону, но для наступательных операций надо эти силы увеличить по крайней мере в три раза. Это может иметь место, когда мы заставим Германию капитулировать. Тогда – общим фронтом против Японии».

Вместе с тем Сталин проявил осторожность относительно меморандумов Рузвельта о возможности использования вооруженными силами США советских военно-морских и авиационных баз на Дальнем Востоке, что могло дать повод для провокаций со стороны Японии. Этот вопрос остался нерешенным».

* * *

Еще один важнейший вопрос, обсуждавшийся на конференции, был связан с послевоенной судьбой Германии. На дневном заседании 1 декабря американский президент предложил расчленить Германию на пять независимых государств, а Рурскую и Саарскую области, Гамбург и район Кильского канала поставить под международный контроль. Черчилль поддержал идею о расчленении Германии, предложив включить Баварию и другие южные немецкие провинции в так называемую Дунайскую конфедерацию, которую он предлагал создать после войны. Пруссия также подлежала отделению и изоляции от Германии».

Официальный биограф Черчилля профессор М. Гилберт отмечает, что по возвращении из Тегерана Черчилль сообщил Идену: «В Тегеране, когда Сталин говорил о Восточной Пруссии и Кенигсберге, он ничего не сказал о прибалтийских государствах, которые останутся под русским контролем при любых обстоятельствах», – и добавил: «Запросы русских никак не выходят за пределы границ бывшей царской России, а в ряде случаев они заметно меньше».

Конференция обсудила также польский вопрос. Черчилль и Рузвельт пытались побудить Сталина к восстановлению отношений с эмигрантским правительством Польши, прерванных Советским Союзом в апреле 1943 г. в связи со скандалом вокруг «катынского дела». Это было вызвано пониманием того обстоятельства, что в условиях фактического разрыва дипломатических отношений с СССР возвращение эмигрантского правительства в Польшу и восстановление его власти оказывалось невозможным. Излагая позицию СССР, Сталин подчеркнул, что «Россия не меньше других, а больше других держав заинтересована в хороших отношениях с Польшей, так как Польша является соседом России. Мы – за восстановление, за усиление Польши. Но мы отделяем Польшу от эмигрантского польского правительства в Лондоне». Условием восстановления каких-либо связей с ним Сталин выдвинул прекращение польским эмигрантским правительством враждебной политики в отношении СССР, объединение с партизанами и активную борьбу с оккупантами.

Не вызвала возражений точка зрения советской стороны относительно того, что границы Советского Союза 1941 г. должны быть восстановлены, Польша же должна получить компенсацию за счет Германии. Сталин также поставил вопрос о передаче Советскому Союзу Кенигсберга и части территории Восточной Пруссии. «Русские не имеют незамерзающих портов на Балтийском море, – сказал он. – Тем более, что исторически – это исконно славянские земли».

В ходе переговоров советская делегация информировала своих союзников о тех условиях, на которых СССР был бы готов заключить мир с Финляндией.

Специальная декларация была принята об Иране, в которой отмечался вклад Ирана в общую борьбу и выражалась готовность трех стран оказать ему экономическую помощь. Было зафиксировано, что правительства великих держав намереваются «сохранить полную независимость, суверенитет и территориальную неприкосновенность Ирана».

Примечательным событием во время конференции стала торжественная церемония передачи советской делегации от имени короля Великобритании Георга VI специально изготовленного меча в дар героям Сталинграда. На церемонии, состоявшейся до пленарного заседания 29 ноября, Черчилль появился в мундире офицера британских ВВС (до этого он носил синий в полоску костюм), и в последующие дни оставался в нем. Присутствующие на конференции, свидетельствует В. М. Бережков, сочли это своеобразной реакцией на маршальскую форму Сталина». После того как были исполнены гимны СССР и Великобритании, Черчилль взял в руки меч и произнес: «Его величество король Георг VI повелел мне вручить вам для передачи городу Сталинграду этот почетный меч, сделанный по эскизу, выбранному и одобренному его величеством. Этот почетный меч изготовлен английскими мастерами, предки которых на протяжении многих поколений занимались изготовлением мечей. На лезвии меча выгравирована надпись: «Подарок короля Георга VI людям со стальными сердцами – гражданам Сталинграда в знак уважения к ним английского народа»». Приняв из рук Черчилля меч, Сталин в ответной речи сказал: «От имени граждан Сталинграда я хочу выразить свою глубокую признательность за подарок короля Георга VI. Граждане Сталинграда высоко оценят этот подарок, и я прошу вас, господин премьер-министр, передать их благодарность его величеству королю…»

Вне заседаний лидеры трех стран держались весьма свободно. Так, Черчилль на приеме в честь своего 69-летия поднял тост «За пролетарские массы». На что Сталин ответил тостом «За консервативную партию».

1 декабря 1943 г. конференция закончилась. Она стала выдающимся событием в истории взаимоотношений трех стран. Впервые за время существования антигитлеровской коалиции были согласованы планы ведения войны против Германии и Японии, обсуждены важнейшие проблемы послевоенного устройства мира.

Когда работа над рукописью книги уже была завершена, к автору обратились с просьбой выступить на встрече ветеранов внешней разведки, которых в связи с 60-летием Тегеранской конференции интересовали ранее неизвестные документы, взгляды историков на события того времени. Перед выступлением один из ее организаторов председатель Совета фронтовиков Анатолий Павлович Губанов задал мне вопрос: «Не буду ли я возражать, если выступит также участница Тегеранской конференции Зоя Васильевна Зарубина?» Наверное, только ветераны, за плечами которых большая жизнь, и историки знают подлинную цену таким счастливым совпадениям.

Зоя Васильевна – обыкновенный и необыкновенный человек. Жизнь и судьба принесли ей много радостей и много несчастий, сохранив ясный ум, завидную память и женское обаяние. Она работала переводчиком на Тегеранской, Ялтинской и Потсдамской конференциях, процессе главных немецких военных преступников в Нюрнберге, читает лекции по искусству общения в Дипломатической академии. В литературе можно иногда прочесть, что З. В. Зарубина – «полковник КГБ в отставке». В действительности она завершила работу во внешней разведке в 1951 г. в звании капитана, посвятив себя педагогической и общественной деятельности. Я попросил потомственную разведчицу и заслуженного педагога поделиться своими воспоминаниями о лидерах Большой тройки, какими она их увидела на Тегеранской конференции.

«Все, что происходило в Тегеране, и сейчас перед моими глазами, начала свой рассказ Зоя Васильевна. – Это было событие крупного международного масштаба. Мне было тогда 23 года и вместе со своими товарищами по работе я очень гордилась, что каким-то скромным образом, в роли переводчика «второго эшелона» явилась свидетелем встречи руководителей ведущих держав антигитлеровской коалиции и тем, что эта встреча происходит в нашем, советском посольстве. Когда я впервые увидела Сталина, то он внешне оказался далеко не таким, каким был на портретах и плакатах. Да и в документальной кинохронике много не заметишь: его небольшой рост, нездоровый цвета лица со следами былого заболевания оспой. Говорил он несколько медленно, глуховатым голосом с грузинским акцентом, но четко, ясно и логично выражал мысль, что облегчало работу его переводчиков В. Павлова и В. Бережкова. Меня включили в группу, которая в Тегеране помогала работе делегации США и лично Ф. Рузвельта, а в Ялте – У. Черчилля.

До сих пор затрудняюсь ответить на вопрос, было ли поведение Сталина «запрограммированным» или естественным, но оно отличалось подчеркнутой скромностью, выдержкой и уважительным отношением не только к главным собеседникам, особенно к Рузвельту, но и всем окружающим. Был эпизод, вспоминая который, я и сегодня ощущаю холодок на спине, а в то время меня охватил настоящий страх. Перед началом одного из заседаний нужно было что-то срочно принести… Я побежала к двери, которая неожиданно открылась: в зал входил Сталин. Я еле увернулась, но все же задела его своим плечом и замерла, ожидая худшего. Но Сталин, казалось, не обратил на это внимания, а следовавший за ним Ворошилов успокоил: «Ничего, детка, ничего».

Сталин, Черчилль и Рузвельт, как руководители великих держав, были достойны друг друга, но они совершенно различные люди. Вероятно общим внешне было у них лишь то, что все трое курили. Сталин папиросы, Рузвельт – сигареты с мундштуком, Черчилль – непомерной величины сигары. Британский премьер выделялся своей тучностью, некоторой сутулостью, быстрой сменой настроений. В моей памяти он сохранился как блистательный оратор. Переводить его было сложнее. Он увлекался, говорил будто выступал в палате общин, нередко без пауз, необходимых для перевода…

30 ноября 1943 г. Черчиллю исполнилось 69 лет. Мне поручили сопровождать доставку в английское посольство праздничного подарка, который затем вручил британскому премьеру Сталин, – белую бурку, папаху и ящик армянского коньяка. Первое, что бросилось в глаза – это стол, блиставший серебром и хрусталем с множеством столовых приборов, в которых было непросто разобраться. Переводчик Черчилля майор Бирс рассказывал, что Сталину предложили на выбор несколько коктейлей. Один из них он попробовал и, судя по выражению лица, в первый и последний раз.

Из Большой тройки наибольшее впечатление произвел Рузвельт, с которым по роду службы я общалась по нескольку раз в день. Прежде всего – безупречной интеллигентностью, непринужденной манерой общения, авторитетом арбитра в дискуссиях и спорах «новой семьи», которой Рузвельт называл Большую тройку. Все это складывалось из многих личных особенностей президента США, начиная с открытости, доброжелательного расположения к собеседнику до умелой нейтрализации конфликтных ситуаций. По документам известно, что при подготовке конференции и непосредственно в Тегеране именно при поддержке Рузвельта удалось переломить обстановку вокруг второго фронта и принять решение. Но документы не могут, конечно, отразить всего того, что происходило на переговорах. Так в опубликованной записи о заседании 29 ноября «за сценой» остался конфликт, остроту которого вовремя парировал Рузвельт. Черчилль, упорно не считаясь с контраргументами, доказывал первостепенное значение военных действий на Средиземноморье в сравнении с операцией «Оверлорд» и довел атмосферу на переговорах до крайности. Сталин резко поднялся с места и, обращаясь к Молотову, сказал: «Идем, нам здесь делать нечего. У нас много дел на фронте». Рузвельт примирительным тоном со словами: «Мы уже голодны», – пригласил всех на обед, что помогло разрядить обстановку.