Текст книги "Сердце зверя (СИ)"

Автор книги: Оксана Головина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Оксана  Головина
Сердце зверя

12 год от начала времени…

Солнце яркое, ослепительное плавало в глазах.  Пустое синее небо разделялось лишь потемневшими опорами, удерживающими Мост, над выжженной пыльной землей. Клубы той самой рыжеватой пыли взметались вверх, заставляя, глаза слезится. Он прищурился, но не опустил головы. Пусть ноги отказывали, но он велел себе идти достойно до конца. Еще сотня шагов, и все…

– Проклятый ублюдок!!!

Он лишь проглотил горький ком, подступавший к горлу, скованному «усмирителем», каждый раз, когда из толпы раздавалась очередная реплика в его адрес.

– Тварь!!

Холодный камень рассек скулу, заставив на мгновение приостановиться. Кровь капала на металлический ошейник, стекая за воротник формы. Он не повернул головы к тому, чья боль пересилила его собственную, заставив поднять руку. Конвой не остановил их, кричащих проклятья, подтолкнув заключенного в спину. Они озирались опасливо, словно готовы были броситься наутек в любой миг, подальше от толпы.

– Убийца!!

Очередной камень задел голову, следующий зажег огнем плечо, едва не задев конвоира. Выругавшись, офицер отступил, как и его товарищ, не желая быть растерзанным…

Он остановился на самом краю, обдертые носки армейских ботинок ловили  пустоту. Еще полшага, и его путь окончен.

– Капитан…

Он обернулся на голос конвоира, как и  положено, перед зачиткой приговора. Расставив ноги, он пытался устоять на краю, едва не срываемый бушевавшим ветром. Он ждал, но его палачи молчали.

– Хватит тянуть… – проговорил он пересохшими  губами.

–  Прости, капитан. Но у меня приказ… – один из конвоиров выступил вперед.

Заключенный в недоумении глядел на него, достающего свое оружие.

– Что это значит?!

В его руке был один единственный патрон. Из кармана достав небольшую капсулу, он отломил верхушку, и, боясь касаться темной жидкости даже в перчатках, обмакнул патрон в содержимое. Еще мгновение, и пистолет был заряжен.

– Они убедили Главу, что так будет справедливо. Они так решили, так что это их правосудие, капитан. Ты уж прости…

Он не ответил. Он понял, лишь тихо усмехнувшись, приготовившись принять свой дикий приговор, оглушенный  скандировавшей толпой. Еще миг, и адская боль обожгла его грудь. Опора под ногами была утеряна, и он, в последний раз глядя на перевернувшееся в глазах синее небо, устремился вниз, к высохшей траве у опор моста…

Холодная ночь, рассыпала по черному небу тысячи звезд. Он, очнувшись, распахнул глаза, глядя, как чернел над ним опустевший высоченный мост. Теперь ведущий в другой мир, более для него не досягаемый.

Он хотел пошевелиться, вдруг поняв, что тело отказывалось подчиниться ему. Он попытался приподняться, ощущая, как вымокла холодная теперь его форма, в том самом месте, где прошла пуля.  Пуля…

– Проклятье… почему я до сих пор…

 Кое-как  приподнявшись, он, непослушными руками разорвал куртку. Взгляд его метнулся к груди. Залитая темной кровью, она поднималась и опускалась, вторя его прерывистому дыханию, и приводя его в ужас – была цела.

– Нет! Нет, нет, нет…

Огонь в груди, заставляя задыхаться, разгорался, вынуждая вновь упасть на холодную землю без сил.

Перед глазами плясали звезды, вторя мыслям, бешено несшимся в горячей голове. Сознание отказывалось принять то, что было ужасающим для него фактом.

Яд разливался по телу, огненными потоками. До самых кончиков пальцев рук и ног, обжигая грудь, впиваясь в мозг.

Зеленые глаза вспыхнули, и последний, тихий вздох, перерастающий в сиплый рык, разорвал мертвую тишину…

1 глава

93 год…

Дождь, такой сильный… Небо почернело, укрыв полуденное солнце. Струи дождя отплясывали на черной броне, укрывавшей плечи и грудь.  Он стер холодную влагу с лица, оставлявшую горьковатый привкус на губах.

– Почему именно на моем дежурстве?! – второй офицер, сетуя на непогоду, нервно стащил шлем с рыжеватой, коротко стриженой головы, – нет, Левин, я серьезно! Хотели просто закончить объезд и все. Я хотел к ужину быть дома, хоть раз! Черт!!

– Кончай нытье, Ник. Здесь чужие.  Они не высылали запрос, иначе с нами бы уже связались.  Вызывай остальных. Дело плохо, – лейтенант ВСБ (Внутренняя Служба Безопасности) Дмитрий Левин оставил свой мокрый шлем на огромном черном мотоцикле.

Он пошел к прибывшей раньше них группе Южного патруля. Раздавая указания экспертам, их капитан махнул ему рукой:

– Глядите под ноги,  Димитрий.

Левин вовремя перевел взгляд под ноги. Смешиваясь с дождевой водой, алые потоки растекались по земле, дико контрастируя с мелкой скудной травой, шелестевшей на ветру. Его ботинок едва не окунулся в адскую лужу.

– Черт…

Останки были разбросаны по всей округе. Офицер быстро прикрыл рот кулаком в кожаной перчатке, заставляя желудок не выворачиваться наизнанку.  Сколько ни готовил себя к подобному зрелищу, все равно пробирало до самих пяток. Лейтенант  повернулся к огромному мосту, темневшему над их головами, сделав несколько судорожных вдохов, приходя в норму.

– Что вы забыли на нашей территории, капитан? – его голос прозвучал глухо, и тихо.

Мужчина, стоявший перед ним, придержал узкие полы своей черной шляпы, и поднял к Левину глаза. Его губы насмешливо изогнулись на смуглом лице. Черты его, аристократичные и безупречные, великолепно подчеркивал дорогой черный костюм. Полы пальто подхватил ветер, и Левин почувствовал, что продрог до самых костей, даже под своей чертовой потертой форменной курткой.

– Был почти уверен, что вы скажете – моей территории. Вы лейтенант хватаетесь за этот кусок проклятой пустоши, слишком рьяно, – южанин элегантно подернул плечами, выводя из себя уставшего офицера.

Дмитрий проигнорировал его слова, повторив свой вопрос:

– Что вы здесь делаете, Видаль?

Капитан приумолк, глядя, как прозрачные капли дождя капают с полей его шляпы.

– Не буду тратить ни ваше время, Димитрий, ни мое. Это излишне. Были обстоятельства, вынудившие нас обойти некоторые пункты устава.

– И что же это? Потому что в этот самый момент, наш патруль на полной скорости мчится сюда. У вас не так много времени на объяснения, – Левин прокашлялся в мокрый кулак, проклятая вода была повсюду.

– Вы забываетесь лейтенант, – возмущенно, капитан одернул полы пальто.

– Что же насчет траты моего времени? – холодно осведомился патрульный.

Хавьер Видаль сжал губы, сдерживаясь, чтоб не продолжить этот бессмысленный спор, в который они вступали, едва приближались друг к другу.

Он отступил к скудным зарослям. В длинных металлических ящиках, омываемые не прекращавшимся дождем, уже были уложены останки нескольких жертв. Левин подошел ближе, глядя туда, куда указывал рукой капитан.

Желудок вновь возмутился. Лейтенант отвел взгляд на холодный профиль Видаля. Тот снял перчатку с правой руки, и, прикрыв свои, сверкнувшие золотом в свете фар глаза, приложил ладонь тыльной стороной ко лбу. Через мгновение, рука сжалась в кулак, коснувшись сердца. Этот короткий ритуал прощания тронул душу. Левин шумно вдохнул.

– Четверо, Димитрий. Четверо моих людей… – отрывисто проговорил Видаль, не выдержав, он умолкнул, принявшись резко стирать воду с мокрого пальто.

Нашивки на обрывках одежды не оставляли сомнений, что жертвами стали офицеры Южного патруля.

– Что ваши люди делали здесь, так далеко от вашего маршрута? – хмуро уточнил северянин.

– Их машина заглохла. Километрах в десяти от моста, – Видаль махнул перчаткой в руке, в сторону черных скал.

– И как они оказались тут? – устало продолжил допытываться лейтенант.

– Они преследовали тварей, полагаю, от самих болот. Не вышли на связь, и нам пришлось идти по следу, – капитан вновь надел вымокшую перчатку.

– В этот раз совсем близко от стен города. Волки убили не на своей территории. На открытой местности. Они ушли слишком далеко от своих обычных мест охоты, – хрипло заметил Левин.

– Они сделали это не ради охоты, Димитрий. Не из голода…

– Вы  понимаете, что это может значить, капитан? – их мнения, как всегда разнились, но он всегда слушал его.

– Они оставили тела у моста. Как плевок в нашу сторону… – с неожиданной резкостью проговорил Видаль.

– Эти твари неразумны. Их поведение не могло так резко измениться. Я понимаю ваше потрясение, Видаль, но все обстоит по-другому. Нужно обыскать округу.

– Не говорите мне, что я не прав, Димитрий!  –  мрачно посоветовал капитан, – что же до округи…

– Твою ж мать!.. – голос Ника оборвал слова Видаля, – они их просто разодрали… черт! Когда они выдохнут, твари!

– Подольский, захлопни рот! – Левин зло одернул коллегу.

Ник, оставив без внимания  его слова, хлопнул его по плечу:

– А у тебя брат нервы железные! – он кивнул на безмятежно зеленый датчик на шее офицера.

 Его собственный, медленно краснел у краев, указывая на уровень эмоционального контроля носителя.

Левин, спохватившись, поднял воротник куртки, прикрывая шею до самого подбородка.

– Как тебе это удается? – не унимавшийся товарищ, пытался заглянуть за его воротник.

– А я вообще, парень позитивный, – Левин выдавил короткую улыбку.

– Глянь-ка сюда! – Ник протянул лейтенанту планшет, – только что пробежался вокруг...

Левин оглядел снимки. Черное пятно на земле отчетливо выделялось, расходясь радиусом метра три,   трава и прочая растительность была выжжена до пепла.

– Ни осталось и следа от того, что поджарилось тут. Причем совсем недавно. Земля, не смотря на дождь, до сих пор теплая. Что вы здесь действительно делали, капитан, пока вас не застукали? – насмешливо осведомился Подольский.

Видаль собрал остатки самообладания, спрятав чесавшиеся кулаки в карманы дорогого пальто.

– Капитан? – Дмитрий обернулся к нему, ожидая объяснений.

– «Жидкое солнце». Так зовут этот «коктейль» в Пустоши. Если опрокинуть ненароком, не останется ничего. Уничтожает все органическое. Горит секунды, температура как в аду… – возмущенно пояснил южанин.

– Если кто-то хотел уничтожить улики, то зачем использовать этот состав так избирательно? – в привычных полуденных сумерках, Левин сумел разглядеть место пожара.

– Кто-то, кто бы это ни был, не тронул тела убитых. Только… – Видаль едва повернул голову в сторону погибших.

– Только? – Левин нахмурился, следя за взглядом южного товарища.

– Я не знаю, лейтенант. После применения подобного состава, пробы взять невозможно. И меня это выбешивает не в меньшей степени. И если вы, Николя позволите себе, еще, хотя бы один комментарий в мою сторону, я обещаю вам большие неприятности! – Видаль повысил голос, зазвеневший в нависшей тишине.

Ник, видя, что оказался меж двух огней, поскольку Левин мысленно уже присоединился к южанину, выдохнул, так и не произнеся ни слова.

– Так-то лучше, – Дмитрий услышал, как подъехали несколько машин. Их люди прибыли, – теперь этим делом займется Северный сектор, капитан. Полагаю, вам стоит переговорить с нашим начальством. Я не сомневаюсь, что вы окажете полную поддержку и получите необходимую информацию о ходе расследования…

Последние слова дались ему неожиданно с трудом.  Левин ощутил, как жаркая волна, удушая, поднимается от самой шеи к зашумевшей голове.

– Что с вами? Вы бледны как призрак, – Хавьер двинулся было к нему, но офицер, остановив его рукой, отступил назад.

– Видимо съел что-то не то… – просипел Левин.

– Я понял, приятель. У каждого свои черти в голове, – Ник ухмыляясь, жевал что-то, раскидывая куски обертки по мокрой земле.

– Что?.. – Левин отвернулся от света фар, скрывая расходящиеся по шее, словно лучи паутины, темные полосы.

Шея горела огнем, вокруг ставшего полностью красным индикатора. Он прекрасно понимал, что его одолело. И понимал, что пора бежать.

– У тебя запоздалая реакция на стресс. Я видел таких ребят. Смеются себе, ходят, как ни в чем, ни бывало. А потом, когда все уже кончилось, блюют и пьют в баре всю ночь. Так что – ты тормоз, Левин!

– Да… да… так все и есть… я тормоз, Ник… – Дмитрий стиснул зубы, поведя раскалывающейся головой, – нам пора, приятель. Ты доложил. Наша работа на сегодня окончена…

– Лейтенант… – голос Хавьера догнал его уже у мотоцикла.

Левин обернулся, держа в руках свой шлем.

– Я все равно не отступлюсь от своих слов. Они сделали это намеренно, – сухо проговорил капитан.

Левин лишь молча, кивнул.

– Не будьте так беспечны! Вы всего лишь человек… – Хавьер, тихо чертыхнувшись, поджал губы.

– Все верно… – карие глаза офицера сузились, скрываясь под темным стеклом шлема.

– Как и вы, Хавьер…

Глава 2

Запрос был послан. Они, ожидая, наблюдали, как над их головами со скрежетом опускалась панель моста, образуя площадку для въезда. Ржавчина сыпалась, оседая на стеклах их шлемов.

– Однажды он рухнет… – проворчал Подольский.

– Как и этот мир, – Дмитрий зашелся кашлем, чувствуя, что голова скоро взорвется. Взгляд его, укрытый темным стеклом, затуманивался.

– Ты в порядке там? Поторопился я тебя нахваливать, Левин, – коллега удрученно помотал головой.

– Едем… – отрывисто бросил лейтенант.

Мотоциклы въехали  на просторную платформу. Левин чувствовал, как дорога под колесами выравнивалась, поднимаясь и отгораживая ветреные земли Пустоши от города. Они мчались в сторону стены, уходившей под небеса, серые и мокрые, смывавшие с их формы затихавшим дождем, пыль и грязь, после очередного долгого дежурства.

Когда короткий досмотр у ворот был окончен, и офицеры покинули пустынную приграничную территорию города, их мотоциклы привычно разъехались в разные стороны. Ник поднял руку в перчатке, прощаясь с коллегой. Дмитрий коротко кивнул, радуясь долгожданной свободе. Теперь его ничто не тормозило. Он летел на предельной скорости, понимал, что совершает огромную глупость, но лишь упрямо вел мотоцикл вперед.

– Ответь же!..

Коммуникатор безрезультатно посылал вызов, лишая его всякой надежды услышать необходимый голос.

– Черт! Трижды – черт…

Левин вставил плоское устройство связи,  в  приборную панель, переводя коммуникатор в режим отслеживания. На высветившейся карте, мгновенно отобразился красный индикатор передвижения.

– Только не в главном дворе… скажи, что на этот раз ты…черт…

Отметка на галокарте не оставляла сомнений, что его невезение растет, словно снежный ком.

Мотоцикл свернул в прекрасную цветущую аллею, ведущую к главному корпусу АСБ (Академия Службы Безопасности). Его успокаивала только мысль о том, что занятия уже закончились. Курсанты покинули здание, значит, шанс не быть отчисленным, у его бедового напарника все же есть…

Левин, оставив мотоцикл, выбежал во внутренний двор. Они были там. Ему было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что Ее не остановить окриком. Нападавших было всего лишь четверо. Бедолаги… Намереваясь проучить одну из курсанток, они не подозревали, что попросту нарвались на бурю…

Лейтенант на ходу  активировал и запустил  свой боевой бумеранг, крепившийся у него за спиной. Загоревшись по периметру голубым цветом, он  летел прямо к нападавшим. Обходя девушку, яростно раскидывающую сокурсников, он сверкающей молнией, просвистел у самой ее головы. Врезавшись в грудь одного из хулиганов, оружие летело к следующей жертве, ребром ударяя по незащищенной шее. Уже через несколько секунд, остальные двое лежали у ее ног.

Левин поднял руку, и бумеранг вернулся к нему послушной птицей, угасая. Он вернул его в крепление, направляясь к той, что тяжело дыша, откидывала спутанные волосы, скрывавшие испачканное лицо. Длинные, словно темные потоки, они осыпали ее ниже пояса.

Душевное облегчение при виде ее в безопасности, принесло небольшую передышку.

И только когда приблизился к ней, он до конца осознал свою ошибку. Давление в голове зашкалило, и кровь хлынула из носа.

Ужас переполнил девушку, отразившись в синих глазах, горевших минуту назад диким огнем.

– Димка…

Она кинулась к нему, едва устоявшему на ногах, и, обхватила за талию. Вцепившись разбитыми пальцами в металлический пояс его формы, девушка потащила напарника в сторону ИЛа (Исследовательские Лаборатории).

Ботинки глухо застучали каблуками по каменному полу. Виктория приложила испачканную в грязи ладонь, к панели на двери медицинского отдела. Та лишь противно подала сигнал об отказе доступа. Девушка зло обтерла руку о брюки, и вновь приложила к прибору. Зеленый цвет – допуск разрешен. Не менее противный женский голос над их головами подтвердил разрешение. Они ввалились в помещение, и Виктория помогла напарнику сесть на белую койку.

– Зои! Помоги! Прошу, сделай что-нибудь!!

Девушка, шепча что-то, заставила Левина поднять вверх голову, пытаясь остановить кровь. Он лишь дружески сжал ее руку, молча, успокаивая.

– Прости, прости меня… – Виктория повторяла снова и снова, в отчаянии понимая, что сама не в силах прекратить происходящее.

– Зои, где ты?!!

Соседние двери бесшумно скрылись в стене. На ходу снаряжая пистолет с дозатором, девушка в медицинском белом комбинезоне направилась к ним. Не говоря ни слова, хотя на ее веснушчатом лице читалась неприкрытая злость. Длинная русая челка скрывала темно-серые глаза. Она сжала губы, сдерживая рвавшиеся наружу слова. При каждом ее шаге, раздавался привычный механический звук. Совсем тихий. Киберпротез звякнул металлической подошвой по полу, когда она остановилась перед девушкой.

Зои Розевски не долго думая смахнула спутанные темные косы подруги, и всадила две дозы успокоительного в ее шею. Затем подумав немного, добавила еще одну. Виктория обмякла, вовремя поддержанная Зои. Та помогла ей сесть на соседнюю койку. Девушка прикрыла глаза, выравнивая сбившееся дыхание. Легкость и долгожданный покой наполнили ее тело и сознание. Она заставила себя поднять взгляд на сидящего напротив молодого человека.

Зои уже заставила его стянуть куртку.  Склонив его голову на бок, она наблюдала, как черные полосы покидают его шею. Индикатор медленно зеленел, давая офицеру, наконец, отдохнуть. Левин широко улыбнулся медику. Зои зло затолкала ему в нос турунды, останавливая кровь. Качая  головой, она глядела на них, словно два привидения, сидящих на больничных койках, с синяками под глазами.

– Вы двое – идиоты!

– И то верно… – ухмыльнулся офицер.

– Заткнись, дорогуша! Ты должен был уехать подальше, если понял, что у нее приступ! С чего ты заявился сюда, скажи ради Бога?! – продолжала возмущаться Розевски.

Левин снова улыбнулся, глядя на Викторию.

– О Боже, дай мне терпения… – Зои несчастно закрыла лицо ладонью.

Глава 3

Белоснежный туман потихоньку рассеивался, открывая взгляду землю, буйно поросшую зеленью. Птицы уже проснулись, и лениво перелетая с деревьев, поближе к воде, звонко перекликались, где-то высоко в небе. Даже здесь,  в высокой траве у самых ног, нечто копошилось в поисках завтрака. Мик поднял металлическую канистру с обрезанным верхом, доверху наполненную спелой черникой. Закинув несколько ягод в рот, он глянул на свои руки. Они приобрели темно-фиолетовый цвет.

– Черт, теперь не отмоешься…

Солнце медленно поднималось на горизонте, еще мгновение, и его свет заполонил топи. Роса самоцветами сверкала и переливалась на каждой травинке, бесконечные болота зеркалами блестели со всех сторон. Птицы запели звонче, радуясь недолгому теплу, казалось, даже деревья вторили им. Мик заслушался, на мгновение, забыв обо всем, когда вдруг, жгучая боль пронзила левую ногу. Не выпуская заветную емкость из рук, он поднял болевшую ногу из травы. Темные брови удивленно поползли вверх. На высоком ботинке, ухватившись за носок зубами, висело небольшое мохнатое существо. Злобно сверкая черными глазками, оно издавало еле слышное шипение, явно уверенное, что этим рыком повергло Мика в ужас, и с остервенением пыталось отхватить часть ботинка, вместе с пальцами. Он тряхнул ногой, пытаясь сбросить нахала, но безрезультатно. Рыжий разбойник, только сильней стиснул зубы.

 – Черт!..

Мик аккуратно поставил на землю свою ношу, и, схватив пушистый комок за хвост, стал отдирать его от ботинка.

– Маленькая дрянь… развелось же нечисти…

Такая задержка не входила в его планы, конечно, он мог убить малыша одним щелчком пальцев, но омрачать такое утро, чьей-то смертью он не хотел. А убираться с болот было жизненной необходимостью, скоро поднимется ветер и о его присутствии, будут знать все…

Мик обреченно вздохнул, и присел на землю. Расшнуровав ботинок на здоровой ноге, он стянул его и поставил рядом с собой, затем глянул на второй. Зверек, разгадав его коварный план, зашипел еще громче, и сжал челюсти до предела. Тихо выругавшись, мужчина почувствовал, как по пальцам потекло, что– то  теплое. Разорвав шнурок, он одним быстрым движением, сорвал ботинок с ноги, швырнув его в траву. В то же мгновение, там раздалось сердитое урчание и все стихло. Он  глянул на ногу. Вся ступня была в крови, прямо над пальцами чернело несколько прокусов. Боль волнами пронизывала ее до колена. Мик почувствовал, как внутри растет раздражение. Нога непременно заживет, не пройдет и получаса. Боль для него была ничтожной, но кровь…

Он поднялся, рана уже закрылась и перестала кровоточить. Налетевший с пустоши ветер, растрепал его черные как ночь волосы. Мик замер на мгновение, превратившись в сам слух. Вроде бы все спокойно.

– Неужели повезло? Да не может такого быть…

Он прошел до того места, где стояла канистра. Уже наклоняясь, чтобы поднять ее, он заметил, как смолкли птицы. Пальцы с силой сжали рукоятку, оставляя вмятины на металлической поверхности, все тело напряглось, готовое к нападению.

Они появятся со стороны леса, где обычно охотятся днем.

Как он и предполагал, запах крови, которой он разукрасил всю поляну, не мог остаться не замеченным. Они такой шанс не упустят…

Подтверждением его подозрений был дикий рев, через секунду тварь предстала перед ним в своей полной красе. Мик считал, что его давно перестало все удивлять, но к этой мерзости, он ни как не мог привыкнуть.

Существо было огромным, более двух метров ростом. Пальцы на руке побелели от напряжения. Еще доля секунды, и тяжелая канистра впечаталась твари прямо меж глаз. Спелые ягоды градом разлетелись во все стороны. Глядя на то, как в грязи пропадает несколько часов каторжной работы, Мик почувствовал, что окончательно теряет свою человеческую сущность. Глаза загорелись зеленым огнем, из груди вырвался дикий рык. Существо замерло на мгновение, грязная серо-бурая шерсть, клочьями свисавшая с огромного туловища, встала дыбом на хребте, как у собаки, из огромной пасти стекала слюна, клыки сверкали, как и горящие алым огнем глаза. Оно опиралось на передние лапы, больше похожие на человеческие руки, с невероятной мускулатурой, позади твари, разбрызгивая грязь, извивался отвратительный хвост.

Мик кинулся на Волка, опережая его бросок. Руки перехватили огромные лапы, не давая острым как лезвие когтям, коснуться шеи. Свалившись в осоку, они скатились к самой кромке воды. Это было явной удачей, не давая, твари возможности увернуться, Мик схватил ее за раскрытую пасть, стараясь, лишний раз не дышать, глаза слезились от исходившего смрада, и с силой вдавил лохматую голову в мутную воду. Тварь, стала извиваться всем телом, пытаясь скинуть человека, но руки не ослабляя хватки, все сильнее вжимали ее в мягкий ил. Он мог удерживать ногами задние лапы, не давая Волку нанести себе серьезных повреждений, чего нельзя было сказать, о лапах передних. Уворачиваться от ударов становилось все сложнее. Мик выгнул спину, стараясь уберечь незащищенный живот, когда услышал рычание за спиной. В голове всплыли все бранные слова, которые он когда – либо слышал.

– Проклятие…

Той секунды, пока Мик отвлекся, зверю хватило, чтоб вывернуться, когти полоснули по груди, раздирая рубашку и оставляя  алые полосы. Сдержав стон, он  сделал единственное что мог, в данной ситуации. Когда Волки бросились на него, он со всех сил рванул в сторону. Твари в бешенстве вцепились друг в друга, и он выиграл пару секунд. Этого было достаточно, благо убить их было так же просто, как и человека. Один патрон – одна жизнь, как говорил его командир... Твари взвыли, и Мик услышал уже давно привычный человеческий крик и вздох, тихий, только ему одному слышный. Еще две души упокоились. Все стихло, в его глазах догорал холодный зеленый пожар. Он просто стоял и ждал.

Заставляя себя дышать спокойнее и ровнее, он ощущал, как постепенно возвращается к обычной человеческой форме. Хриплое рычание, раздиравшее грудь, становилось глубоким, бесшумным дыханием. Все кончено… от чего же боль в груди не оставит его?

– А, черт!..

Мик глянул на себя. Штаны были изорваны в клочья, царапины на ногах уже затянулись. Окровавленная рубашка прилипла к груди, он стянул ее, осматривая раны. Кровь уже почти не текла, но вид был еще тот… Шириной в два пальца, обмотанное темной, вытертой местами замшей украшение, охватывало его шею. Серебристый исцарапанный, бок его, обнажившись после боя,  причинял боль, терзая раны. Но он лишь привычно, рукою, проверил целостность, успокоившись только тогда, когда понял – его «ошейник» цел. Но это подождет.

Он подхватил брошенную одежду и вернулся к болоту. Они были там. Стараясь не смотреть на тела, Мик на скорую ополоснул рубашку в воде и нацепил на себя. Затем вздохнув, обернулся. Бледная кожа, линялые спутанные волосы, выцветшие глаза, уставившиеся в синее небо. Все как обычно. Мик оттащил тела на поляну, положив их рядом. Нужно поторопиться, выстрелы были слышны на сектора вокруг. Он старался прибегать к оружию как можно реже, но сегодня был явно не его день. Скоро здесь будет патруль…

Мужчина, быстро схватив убитых за руки, развернул их к себе ладонями. Обычная процедура. Ряд черных цифр, смысл которых был ясен только ему, был нанесен на запястьях.

– 12 год…

Солдаты были молодыми, обоим было не больше двадцати лет, когда они оказались в Белом Куполе. Но, давать волю чувствам было некогда. Мик вытащил из крепления на ремне брюк, небольшую капсулу. Отломив верхушку, он отошел на безопасное расстояние и бросил ее к телам. Пламя охватило их моментально, на поляне зажглось второе солнце. Скоро здесь ничего не останется. Это все что он мог для них сделать. Свой долг он выполнил…

– Покойтесь с миром…

Глава 4

– С чего вдруг вчера за бумеранг схватился?  – обиженный голос раздался у него за спиной.

Левин лишь ухмыльнулся, не ответив ей. Виктория села позади него на громадный мотоцикл, обхватив крепко руками.

– Ты ведь не забыл, что его система настроена на базу данных ВСБ? – продолжала сокрушаться девушка.

– Нет… – Дмитрий завел своего металлического зверя, продолжая улыбаться, слушая ее тихое, сердитое ворчание.

– Он игнорирует только личный состав ВСБ! Я еще курсант, моих данных нет в базе! Как ты мог забыть об этом?! – она состроила недовольную гримасу, как будто он мог ее видеть сейчас.

 – Я уже давно ввел твои данные, Вик.

– Лучше бы ты этого не делал,  верни мой датчик… – девушка коснулась ладонью шеи напарника, накрывая ею злополучный индикатор.

Дмитрий торопливо надел шлем, скрывая лицо, и вынуждая ее убрать руку.

– Не раньше, чем твои приступы прекратятся. Ты закончишь Академию. Мы это уже обсудили. И больше не вернемся к этой теме. Держись крепче…

Виктория спрятала хмурое лицо под темным стеклом защитного шлема и вцепилась обеими руками в куртку напарника. Они молнией понеслись по оживленной дороге, въезжая в просыпавшийся город.

Девушка осторожно склонила голову, желая положить ее на спину друга, но в самый последний момент, отпрянула, отвернувшись в сторону гаснувших на улицах огней. Деревьев на видимой территории практически не было. Академическая аллея, была единственной в своем роде роскошью, которую себе мог позволить плотно застроенный, ограниченный Стеною город. Был еще небольшой парк в самом центре ее района. Совсем маленький, бережно охраняемый. Управлением города было запрещено озеленение улиц, но из соображений безопасности, и поощрения позитивного влияния той самой частички природы на сознание граждан, разрешено было использовать крыши домов, как оранжереи. Там, под высокими небесами, шумели зеленые кроны. Ей казалось, что даже через металл шлема, несясь на полной скорости, она ощущает запах свежей листвы, травы нагретой утренним солнцем…

Она была готова поклясться, что именно так и было, что само по себе было абсурдным. Виктория отогнала смущавшие мысли, сосредоточившись на предстоящем дне. Вчерашняя потасовка сорвала все ее планы. Она не могла усидеть на месте, готовая бежать пешком, лишь бы успеть. Целая ночь потеряна! Мать в сердцах заперла ее в комнате, не дав вернуться и все закончить.  Теперь оставалось лишь скрежетать зубами и молиться, что нужная ей как воздух вещица, еще никем не подобранная, дожидалась ее во дворе. Сегодняшний день она намеревалась провести совсем иначе, но наглотавшись успокоительного, искренне веря, что этого хватит, Виктория привычно хлопнула ладонью по плечу напарника. Тот, кивнув, съехал с дороги, и остановился.

– С матерью увидишься? – мягко поинтересовался молодой человек.

– Нет! – девушка коротко тряхнула головой, чем вызвала усмешку на лице Левина.

Она протянула ему шлем.

– Что собираешься делать, Вик? Я буду занят весь день, а возможно и несколько дней.

– Я собираюсь не мешать тебе! – она вновь становилась похожей на маленького волчонка, не понимая в такие моменты, что лишь умиляла его, такова уж была его натура.

– Обещай связаться со мной, – Виктория сощурилась, ожидая от него подтверждения, своей просьбы, скорее прозвучавшей, как  приказ.

– Там связи нет, Вик. Башню повредили, при последней потасовке. Группа техников, высланная для ремонта, пока еще не закончила работу.

– Ты опять патрулируешь? Ты только вчера вернулся! – она возмущенно глядела на него, спрятав руки в глубокие карманы великоватой куртки.

– Кое-что произошло, – он не продолжил, поскольку совсем не хотел, чтобы вчерашний инцидент повторился.

– Что? – она, хмурясь, вглядывалась в его уставшее, небритое лицо.

– Мне действительно пора. Увидимся… – сегодня он избегал расспросов.

Ее это немало возмутило, но она собиралась поступать так же, поэтому спорить было нечестно.

Черный всадник удалялся, тая среди множества машин, наполнивших оживленные улицы. Виктория, дождавшись, пока Левин скрылся из виду, поспешила к Академии. Необходимо было успеть переодеться, так как  сегодня ей не предполагалось находиться на занятиях. Строго запрещено было напарником, находиться рядом с ИЛом. Форма, была уложена в рюкзак за спиной, небрежно накинутый обеими шлейками на одно плечо. Перескакивая через забор, и тем самым сокращая дистанцию вдвое, она окунулась в неожиданно резкий запах, цветущих деревьев аллеи. Он опьянил ее, наполнив легкие.

– Да что такое?.. – Виктория попыталась сконцентрироваться.