Текст книги "Эхо любви"
Автор книги: Одри Керлинг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)
Миссис Бейчер выгнала обеих в коридор и закрыла дверь. Затем взяла Анну за руку и сказала:
– Тебя должно утешить, моя дорогая, что перед смертью он поклялся в вечной любви к тебе.
Вечная любовь! В тишине Анна так явственно услышала голос Гарри. Казалось, он заполнил все ее существо, и она почувствовала, что ее, словно в воронку, затягивает стремительно вращающееся всепоглощающее небытие. Ужас сковал ее, но она не могла сопротивляться этой черной неотвратимой силе.
Миссис Бейчер тревожно смотрела на нее, но Анна уже не видела ничего, кроме темноты. Ноги у нее подкосились, и она без чувств рухнула к ногам бабушки.
Глава 3
Известие о болезни Анны настигло мисс Бейчер уже в Брайтоне, и она тотчас поспешила вернуться первым же почтовым дилижансом, оставив Генриетту и Марию на попечение друзей.
По прибытии она застала в доме гробовую тишину, а свою Мать в состоянии непривычного для нее возбуждения. Мисс Бейчер, потрясенная известием о смерти лейтенанта Смита, стала донимать матушку просьбой рассказать обо всем подробно.
– Сейчас не до лейтенанта, – нетерпеливо отвечала миссис Бейчер. – Что делать с твоей племянницей? Доктор Морган дает ей все известные ему лекарства, но безрезультатно.
– Сомневаюсь, что у него есть средство вылечить разбитое сердце, – сказала мисс Бейчер.
– Вздор! Разбитое сердце в ее возрасте?! – насмешливо заметила миссис Бейчер, решившая никому не говорить правды. – Она должна жить для живого, а не для мертвого. Мисс Анна болезненно впечатлительна, и, чтобы ее вылечить, нужно какое-то потрясение.
– Тогда это должно быть что-либо радостное, – сказала мисс Бейчер.
– Предоставь это мне. Я устрою так, чтобы она вышла замуж за Фрэнка Гордона еще до окончания лета, а потом у нее появится ребенок. Это самое подходящее потрясение для любой впечатлительной и мечтательной особы. Я знаю Анну, она страстно полюбит своего ребенка и забудет обо всем на свете.
– Думаю, вы ошибаетесь на ее счет, если рассчитываете, что этим можно ее утешить, – сказала мисс Бейчер и отправилась к Анне, которую застала лежащей на кровати, с лицом, белым как мел, с потухшим взглядом и потускневшими волосами.
– О, моя дорогая, если бы я только была рядом! – воскликнула она, ужаснувшись виду племянницы.
Анна прильнула к ней и задрожала от рыданий без слез, становившихся все сильнее, Так что вскоре ее уже сотрясали судороги. Анна не издала ни звука, но ее горе было столь безутешным, что мисс Бейчер безмерно испугалась за племянницу. В комнате было душно, и все было в полном беспорядке, как будто кто-то метался, вытаскивая ящики из комода и опрокидывая содержимое на пол.
Наконец, когда рыдания Анны мало-помалу утихли, мисс Бейчер спустилась в гостиную, где сидела матушка, как всегда прямая и неподвижная.
– Мы обязаны немедленно послать за ее матерью, – решительно заявила мисс Бейчер.
– За этой женщиной! – Миссис Бейчер встала и начала в волнении расхаживать по комнате. – После того, как она так низко обошлась с моим сыном, я не желаю видеть ее у себя в доме. Уж не забыла ли ты, что он безвременно скончался именно из-за нее?
– Сейчас она уважаемая замужняя дама. Кроме того, кажется, мы жестоко обошлись с Анной, иначе она не была бы сейчас в таком ужасающем состоянии.
– Жестоко с ней обошлись? Что ты хочешь этим сказать?
– Ее разлучили с этим несчастным молодым человеком и даже не сказали, что он заболел.
– Но и я об этом ничего не знала, – сердито возразила миссис Бейчер. – Известие о его смерти было для меня совершенно неожиданным! – добавила она, криво усмехнувшись, говоря в данном случае правду, ибо идея солгать о Гарри пришла ей в голову неожиданно, по наитию, и таковой она ее и восприняла.
– Если бы ей разрешили его повидать, со временем она смирилась бы с его смертью, а теперь ничто не в состоянии ее утешить, – с горечью размышляла вслух мисс Бейчер. – Она на грани потери рассудка, и я очень хорошо понимаю ее переживания.
– Я бы сказала, что тебе нравится так думать, – съязвила миссис Бейчер. – Однако в нашей семье уже достаточно было ошибок и разочарований.
Она прекратила расхаживать взад-вперед и оперлась руками о стол.
– Когда я думаю о том, какие надежды я возлагала на Джека и на тебя, и как все они рассыпались в прах, я с трудом себя сдерживаю! – с горечью сказала она.
– Если Анне не поможет ее мать, она умрет, – тихо возразила мисс Бейчер. – А что касается остального, можете выместить свое разочарование на мне. Джек уже умер, так что оставьте его в покое.
– Тогда распорядись послать за миссис Батлер. Предоставляю все тебе, – сказала миссис Бейчер.
Оставшись вдовой морского капитана и вынужденная жить в уединении в Фэрхеме, миссис Бейчер не могла не возложить свои амбиции на детей, надеясь с их помощью проникнуть в круги общества, недоступные для нее. По ее разумению, Джек должен был достичь высокого служебного положения в Ост-Индской компании, а дочь – удачно выйти замуж. Когда не удалось достичь ни одного, ни другого, она переключила внимание на Анну, самую красивую из своих внучек. И если бы Анна вышла за Фрэнка Гордона, то перед миссис Бейчер открылись бы самые блестящие перспективы.
Мисс Бейчер села за секретер писать письмо, и скрип пера по бумаге раздражал миссис Бейчер, поэтому она вышла пройтись по лужайке. Свежий воздух успокоил ее, и она стала обдумывать, как вести себя с невесткой, когда та приедет. Без зазрений совести она решила повторить миссис Батлер заведомую ложь относительно смерти Гарри – из опасений возможных последствий не стоило говорить ей правду. А до тех пор, пока лейтенант не появится, все будет благополучно. Через год или около того он снова вернется в свой полк за морями, и тогда можно будет считать, будто его никогда и не было.
«Ничего, мы переживем эту маленькую бурю, – думала миссис Бейчер. – Болезнь мисс Анны – скорее упрямство, чем горе. Сердца молодых способны дать трещину, но они не разбиваются».
Появление миссис Батлер произвело в Фэрхеме сенсацию. Она прибыла из Лондона в изящном экипаже, нанятом мужем специально для нее. Одета она была весьма элегантно и модно, что редко случается увидеть в провинции. Кроме кучера миссис Батлер привезла с собой горничную и слугу.
Миссис Бейчер и мисс Бейчер увидели прибывший экипаж из окна гостиной.
– Бесстыдница! – сказала миссис Бейчер.
Волнение мисс Бейчер выдавали лишь крепко сжатые губы, но как только миссис Батлер вошла в гостиную, ее антипатия стала ослабевать. Перед ней предстала очаровательная приветливая дама, без малейших признаков манерности, которые она ожидала увидеть. Все довольно холодно поздоровались, и миссис Батлер пожелала сразу же увидеть Анну. Когда мисс Бейчер сопровождала ее наверх, она вдруг остановилась на лестнице и порывисто проговорила:
– Как вы похожи… О господи, как вы похожи на Джека!
Меньше всего мисс Бейчер ожидала, что миссис Батлер заговорит о ее обожаемом брате, поэтому старая дева достала платок и промокнула глаза.
– В самом деле? – дрожащим голосом спросила она.
Миссис Батлер казалась весьма искренней, и, когда она произнесла имя Джека, в голосе у нее прозвучала нотка нежности, что заставило мисс Бейчер вновь задуматься о действительной причине разрыва их брака.
Они застали Анну полулежащей в постели, с которой она теперь редко вставала. Со дня возвращения мисс Бейчер комнату уже много раз приводили в порядок, но, сейчас здесь опять был полный кавардак. В довершение всего, ветерок, врывающийся в открытое окно, по всей спальне вздымал перья из распоротой подушки.
– Анна, дорогая, посмотри, кто к тебе пришел, – тихо сказала мисс Бейчер.
Анна перевела угрюмый взгляд на дверь, затем поднялась с постели, пошатываясь подошла к матери и почти упала ей на руки.
– Я все время молилась, чтобы ты приехала, – проговорила она и заплакала навзрыд.
Миссис Батлер гладила дочь, успокаивала, как маленького ребенка, не выдавая своей тревоги.
– Ну вот, а теперь давай сядем и успокоимся, – наконец сказала она. – Что случилось с подушкой, дорогая? Почему она в таком состоянии?
– Я думала, что в подушку могло проскользнуть кольцо, которое подарил мне Гарри, прошептала Анна. – Я все время прятала кольцо под подушкой, но, когда Гарри умер, я не нашла его. Каждый день, я обыскиваю всю комнату. Думаешь, он за кольцом возвращался? Но я бы проснулась, если бы он пришел, правда?
Покачав головой, мисс Бейчер ответила на вопросительный взгляд невестки и вышла. Анна постепенно обо всем рассказала матери. Та утешала дочь, как умела, и оставалась с ней до ночи. Когда Анна заснула, миссис Батлер спустилась вниз.
Она выглядела весьма разгневанной, когда встретила там миссис Бейчер.
– С моей дочерью бесстыдно обошлись! Она никогда уже не будет беззаботной и спокойной, и я сомневаюсь, сможет ли она кого-нибудь полюбить.
– Всем сердцем надеюсь, что вы ошибаетесь, – сказала миссис Бейчер. – У Анны невероятно горячее сердце, и она будет несчастным созданием, если вы правы.
– Может быть, со временем ее удастся убедить выйти замуж за человека, который скорее станет ей отцом, но страстную любовь ей больше не познать. Она ушла в могилу вместе с Гарри.
– Очень рада это слышать, – резко заметила миссис Бейчер. – Страстная любовь – это проклятие, мадам. А что касается замужества, вашей дочери было бы очень хорошо выйти за мистера Гордона, если только удастся уговорить ее отнестись разумно к его предложению; У него есть все, что для нее требуется, включая молодость.
Выслушав это, миссис Батлер подавила свое возмущение и была готова отнестись благоразумно к любым предложениям, лишь бы помочь Анне. Она подумала, что, возможно, Фрэнк Гордон мог бы спасти положение. Перед тем как попрощаться на ночь, она упомянула о кольце Гарри, потерянном Анной, но миссис Бейчер отмахнулась от вопроса как о вздоре, порожденном воспаленным воображением Анны.
– Не стоит тратить на это время, – добавила она.
Миссис Батлер не стала доискиваться истины, но она видела уже вполне достаточно и поняла, что Анну необходимо любыми средствами изъять из-под опеки бабушки.
Анна больше не говорила о Гарри, но он все время присутствовал у нее в мыслях. Она никому не рассказывала о своих страданиях и о мучительных ночах, когда просыпалась оттого, что ее звал голос Гарри. Но сразу умолкал, как только она приходила в себя.
Оптимизм и веселый нрав миссис Батлер оказывали свое благотворное воздействие, и все стали надеяться, что Анна оправляется от своего горя. Она довольно спокойно отнеслась к идее встретиться с Фрэнком Гордоном. Но для этого у нее были свои особые причины, о которых она никому ни словом не обмолвилась. Ради этой встречи она надела самое красивое платье, но Фрэнк Гордон все равно был поражен ее болезненным видом.
– Дорогая Анна, теперь я вижу, что вы были серьезно больны, – сказал он. – Вам необходимо поехать в Брайтон и подышать его целебным воздухом. Кстати, туда вскоре собираются Лайсеты.
– А как поживает Эстер? – спросила Анна. – Вы виделись с ней последнее время?
– Да. На днях мы все вместе обедали в «Девоншир-Хаус», принц-регент обратился к мистеру Лайсету и стал настаивать, чтобы они все вместе поехали в Брайтон. Я непременно поеду с ними. Но, надеюсь, вы не станете доверять слухам, которые будут о нас распускать.
– Можете быть уверены, я оставлю их без внимания, – ответила Анна.
– Ну, это даже досадно! – возразил он с улыбкой и добавил: – Думаю, моя тетушка добьется приглашения и для вас, стоит только мне попросить ее об этом, а вам эта поездка обязательно пойдет на пользу.
– О, не беспокойтесь и не просите ее. Я не смогу принять приглашение.
– Тогда, может, вы не станете возражать против того, чтобы появиться в утонченном обществе? Лично я совсем не против. Я намерен повидаться со всеми, кто в силах помочь мне сделать карьеру, потому что я решил участвовать в политической жизни. Мужчина должен иметь занятие, а у меня уйма нерастраченной энергии. Разумеется, я буду и развлекаться.
– Кажется, вы довольно тщательно спланировали свое будущее, – заметила Анна.
– Да, конечно. Но должен признаться, я разочарован тем, что вы думаете иначе. Мне представлялось, что вам по душе всяческие развлечения и встречи с интересными людьми на светских раутах. Вы произвели на меня именно такое впечатление тогда в Бате, и я полагал, что мы великолепно подходим друг другу и отлично сойдемся в браке.
– Но с тех пор я сильно изменилась, – проговорила Анна.
– Да, миссис Бейчер сообщала мне, что вам нездоровилось. Но ничего, вы скоро поправитесь и снова станете веселым и жизнерадостным созданием, каким были тогда!
– Не стану вводить в заблуждение ни вас, Фрэнк, ни себя. У меня нет намерения выходить замуж, и я сомневаюсь, что когда-либо захочу этого.
Он не сразу ей ответил, а серьезно посмотрел на нее и только потом сказал:
– Вижу, с вами произошло нечто весьма серьезное, что вас сильно изменило. Поверьте мне, Анна, любые потрясения со временем проходят. Я сам был влюблен не помню уже сколько раз, но ведь не умер же! В лондонском музыкальном театре «Друри-Лейн» есть одна актриса, из-за которой я едва не потерял голову. Ну вот, вы улыбаетесь, а я говорю серьезно и пытаюсь вам помочь.
– Я понимаю, Фрэнк, и вовсе над вами не смеюсь. Надеюсь, вскоре вы найдете себе подходящую пару. Позвольте мне намекнуть вам поискать ее среди ваших самых близких друзей.
– Извольте, поскольку у меня нет ни малейшей надежды, что вы измените свое намерение.
– Фрэнк, будем откровенны, – сказала Анна. – Я теперь совсем другая. Знаю, я никогда вас не полюблю, но мне известна одна особа, которая очень вас любит, и которая стала бы для вас идеальной женой.
– Ей-богу, из вас совершенно никудышная сваха! – воскликнул Фрэнк. – Оставьте ваши загадки, я никак не могу взять в толк, кого вы имеете в виду. Лучше назовите мне ее имя.
– Вы знаете ее всю свою жизнь, она стала бы великолепной хозяйкой и была бы, если угодно, правой рукой начинающего политика.
Фрэнк озадаченно нахмурился, затем взглянул на Анну и воскликнул:
– Господи, уж не об Эстер ли вы говорите?
– А вы можете назвать кого-то еще?
Это была всего лишь длительная беседа Анны с Фрэнком, а миссис Бейчер уже стала надеяться на скорый брак.
– Наконец-то она приходит в себя, – поделилась она с миссис Батлер. – Я так и думала. Признайтесь же, что мое воспитание оказалось не пустым занятием.
– Я ни минуты в этом не сомневалась, – отвечала миссис Батлер тоном, который означал, что она сделала кое-какие выводы из слов миссис Бейчер.
Миссис Бейчер напрасно ожидала известия о предложении Фрэнка. Она не скрывала своего нетерпения, и, когда Фрэнк уехал, выразив надежду, что они вновь вскоре встретятся, она тотчас отправилась к Анне, чтобы выяснить у нее, что случилось.
– А что могло случиться, бабушка? – сдержанно заметила Анна.
– Разве он не сделал тебе предложение? – спросила миссис Бейчер, – А о чем же, если не о женитьбе, вы толковали с ним наедине?
– Он несколько раз говорил о браке и с превеликим трудом набросал облик своей избранницы, которую наметил на роль своей жены.
– И ты не дала ему понять, что у тебя есть все необходимое для этого? Неужели ты настолько глупа, чтобы упустить такой шанс? – взорвалась миссис Бейчер.
– Я не просто его упустила, я намеренно от него отказалась. Но, во всяком случае, я сказала достаточно, чтобы заставить его обратить внимание на Эстер Лайсет. Она его очень любит, и они будут счастливы.
– Ты такая же упрямая и своевольная, как твоя тетка, и тебе еще придется об этом пожалеть! – с гневом обрушилась на Анну миссис Бейчер. – Пока не поздно, постарайся прийти в соответствующее состояние ума.
– Я предпочитаю остаться незамужней и сохранить к себе уважение, как сделала моя любимая тетушка, – невозмутимо отвечала Анна.
Миссис Бейчер с бешенством взглянула на свою непокорную внучку. Миссис Батлер ни словом не поддержала ее, а теперь раскрыла свои карты, что вконец вывело из себя престарелую леди.
– Ты правильно сделала, дорогая, отказав мистеру Гордону, – тихо сказала миссис Батлер. – Я считаю безнравственным выходить замуж без любви.
– А какое вы имеете право говорить о нравственности, мадам? – спросила миссис Бейчер.
– Такое же, как и все, кто совершает нравственные поступки, – ровным голосом ответила миссис Батлер. – Или вы считаете, что грешники не в состоянии отличить хорошее от дурного?
– Фи! – выдохнула миссис Бейчер. – Полагаю, вы умирали от любви к своему красномордому старику полковнику, когда выходили за него замуж, или вас привлекли его деньги?
– Я действительно очень люблю своего мужа, – спокойно отвечала миссис Батлер. – Мы смогли предложить друг другу комфорт, утешение и самые дружеские взаимоотношения, но не стоит сравнивать нас с молодыми в пору их расцвета.
Миссис Бейчер покинула поле боя, кипя от ярости.
Постепенно миссис Батлер подчинила своему обаянию всех домочадцев, и вскоре все слуги и даже мисс Бейчер старались сделать ей приятное.
Однажды миссис Батлер сообщила, что из Лондона приезжает полковник Батлер, так как ей необходимо посоветоваться с мужем по поводу Анны.
– Нам следует решить, что предпринять, – сказала она. – Думаю, вам, миссис Бейчер, и вам, дорогая мисс Бейчер, нужно обсудить все это с моим мужем. Он весьма дальновидный человек.
– Дай Бог ему терпения с таким неблагодарным созданием, как ваша дочь, – сказала миссис Бейчер с сарказмом в голосе.
Полковник Батлер предпочел остановиться в гостинице.
– Дом полон проклятущих женщин! – доверительно сказал он жене. – Не удивляюсь, что бедная девочка потеряла голову из-за пары мужских ботфортов. Поверь мне на слово, я бы не стал ее винить, улепетни она под венец хоть с кучером.
– Да, в Фэрхеме настоящий матриархат, – согласилась миссис Батлер.
– Это настоящий монастырь, дорогая моя, а это дьявольская старушенция – его аббатиса, – добавил полковник и расхохотался.
Семейный совет происходил в гостиной. Анна на нем не присутствовала, хотя решалась ее судьба.
Полковник Батлер с самого начала взял дело в свои руки.
– Что ж, леди, мне известен единственный способ починить разбитое сердце – Анне просто-напросто требуется переменить обстановку. Она будет чахнуть, пока находится здесь, где все напоминает ей о бедном парне, упокой Господи его душу.
– Стало быть, вы предлагаете забрать ее в Лондон? – спросила миссис Бейчер.
– Нет, дорогая леди. Я предлагаю на каком-нибудь торговом судне вернуться с нами в Бенгалию, чтобы уже там подцепить себе мужа.
– Господи, как это грубо! – не удержалась миссис Бейчер.
– Согласен, мэм, – сказал полковник Батлер. – Но как подумаешь, жизнь – такая грубая штука. Мы должны помочь Анне устроить свою жизнь, и чем скорее, тем лучше. В Калькутте полно мужчин, с нетерпением ожидающих прибытия каждого судна. Всем нужна белая женщина, а белые женщины там наперечет. Прошу прощения, если я вас шокирую, но такова правда жизни. Нет никаких сомнений в том, что в Индии Анна, по существу бесприданница, найдет себе мужа.
– Смею вас заверить, что в Калькутте множество достойных мужчин, – добавила миссис Батлер.
– И кто же оплатит ее путешествие? – поинтересовалась миссис Бейчер. – Вряд ли я в состоянии нести такие расходы, а ее несчастный отец ничего ей не оставил, как вам прекрасно известно, миссис Батлер.
– Я продам свои драгоценности, и деньги будут, – заявила миссис Батлер.
– Ты не расстанешься ни с единым камнем! – возразил полковник Батлер. – Я возьму на себя расходы по ее путешествию, и раз уж мы заговорили на эту тему, можно захватить и Генриетту. Черт побери, девушке уже восемнадцать, а ее никто еще замуж не позвал! Понадобится около тысячи фунтов, но, если это сделает тебя счастливее, моя дорогая, дело того стоит!
– Нед, я стану очень счастливой, – улыбнулась, миссис Батлер.
– Заберете обеих сестер? – спросила мисс Бейчер. – Значит, мы с ними расстанемся?!
– Успокойтесь, это же не навечно, к тому же у вас остается маленькая Мария, – сказал полковник Батлер.
Мисс Бейчер расстроилась и перестала принимать участие в обсуждении, а миссис Бейчер сидела во главе стола с каменным лицом. Она потерпела поражение, но все равно нисколько не сожалела о содеянном ею.
Наступила зима, а весной семье предстояло отплыть в Индию. Необходимо было многое приготовить для путешествия, и мисс Бейчер взялась за дело со свойственным ей здравым смыслом и самоотречением. Анна до отъезда оставалась с ней, а Батлеры возвратились в Лондон.
Скоро их отпуск подошел к концу. Во время расставания миссис Бейчер проявила завидную стойкость и хладнокровие. Никто не видел, чтобы она когда-либо уронила слезу, и, прощаясь с Анной, она сохраняла холодную сдержанность.
– Никогда не забывай, кто ты, – назидательно сказала миссис Бейчер. – Ты отправляешься в Индию как член семьи, оказавшей огромные услуги Ост-Индской компании. Веди себя, как подобает леди, и я буду тобой гордиться, – напутствовала она внучку. Когда экипаж тронулся, Анна оглянулась на статную пожилую женщину, такую величественную в черном платье.
Мисс Бейчер смотрела, как семья поднимается на борт судна Ост-Индской компании «Адмирал Хоув» в Грейвсенде, и старалась выглядеть веселой, скрывая свои истинные переживания. Она думала, что трудностей, которые ожидают ее любимых девочек в Бенгалии, и так предостаточно, а тут еще опасность длительного морского путешествия, включая вероятность встречи с военными кораблями Наполеона или же с французскими каперами.
Однако путешествие оказалось исключительно спокойным, так как «Адмирал Хоув» ни разу не встретился с враждебными судами, и капитан заявил, что это самое беззаботное путешествие за всю его службу. Анну это удивило – она думала, что судно вот-вот развалится, когда по ночам скрип и потрескивание не давали ей спать.
Миссис Батлер и Генриетта не умели скучать. Они постоянно играли в вист или в шахматы, а когда кто-то из молодых людей предложил поставить пьесу «Соперницы», занялись шитьем костюмов и переписыванием ролей.
Пьеса, все роли в которой исполняли мужчины, имела огромный успех, и не успело еще остыть всеобщее возбуждение, как пассажиры стали готовиться к пересечению экватора и к связанной с этим церемонии. Генриетта с энтузиазмом приветствовала любое новое событие.
– Я выйду замуж за правителя какой-нибудь индийской провинции и буду разъезжать по Калькутте на слоне, – заявила она.
– А вот и не будешь! – разочаровал ее полковник Батлер. – Слонов не подпускают к городу ближе, чем на пять миль, чтобы не пугать лошадей.
– Ну, надо же! – вздохнула Генриетта. – Но я все равно выйду замуж за богача и стану вдовой, когда мне еще не будет и двадцати.
Анне трудно было делать вид, будто ее что-либо интересует. Ничто не могло развеять ее глубокую печаль по Гарри, и время мало этому помогало. Она и не хотела этого, всеми силами стараясь сохранить о Гарри ясные воспоминания. Анна обнаружила, что уход за больными пассажирами или помощь тем, кто тосковал по дому, не так ее раздражают, как веселый смех и шарады, к которым она не была расположена.
Однажды вечером, когда Анна в одиночестве прогуливалась по палубе, она оказалась недалеко от молодого человека, поспешно отвернувшегося при ее приближении. Анна прошла мимо, и в это время у юноши вырвался судорожный вздох. Она остановилась и заговорила с ним.
– Я могу вам чем-либо помочь? – ласково спросила она. Анна знала, что его зовут Джеймс Симмонс, и что он едет на службу в Ост-Индскую компанию в качестве письмоводителя. В постановке пьесы он с большим успехом исполнил роль Лидии Лэнгуиш. – Пожалуйста, позвольте оказать вам помощь, – сказала она. – Я хорошо понимаю, что такое уныние.
Он покачал головой, но все-таки повернулся к ней.
– Должно быть, вы подумали, что я ужасный трус, – проговорил он, тяжело вздыхая. – Все дело в том, что я тоскую по дому. Мне, конечно, повезло получить службу в компании, и я намерен заработать денег, и хочу поскорее вернуться домой. Но, мисс Бейчер, я так тоскую по моей бедной маме!
Джеймсу Симмонсу было всего шестнадцать лет, а выглядел он еще моложе. Анна прониклась к нему искренним сочувствием и взяла его под свою опеку. Она старалась развеселить юношу и ободрить, а он просто обожал ее.
– Вы мой добрый ангел, – говорил он. – Я напишу маме, как замечательно вы ко мне относитесь. Понимаете, она вдова. Поэтому я хочу заработать денег и поскорее вернуться к ней.
– Уверена, у вас все будет отлично, – заверила его Анна.
Дружба с Джеймсом Симмонсом помогала ей развеять тоску так же, как и ему.
Развлечения, которым она с таким наслаждением предавалась до своей встречи с Гарри, теперь не доставляли ей ни малейшего удовольствия. Миссис Батлер везла с собой много книг, и Анна много времени проводила за чтением, но вдохновение писать стихи у нее пропало. Были времена, когда стихотворные строки сами собой возникали у нее в голове. Она понятия не имела, как и почему это происходило. Теперь ничто не могло возбудить ее ум.
Разочарование в своих поэтических способностях внушило ей особую симпатию к попутчику по имени Джордж Чиннери. Он был художником, и ей нравилось наблюдать, как он делает разнообразные наброски. Джордж признался, что с радостью написал бы ее портрет, но он слишком часто отчаивается в самом себе, поскольку ему не удается уловить и передать на холсте столько прекрасного.
Однажды он вызвал Анну на палубу, когда солнце садилось. Она увидела окрашенные в алый и розовый цвета облака на голубом небе. Вокруг солнца сиял ореол зеленоватого цвета. Это было чарующее зрелище, она впервые в жизни видела на небе такое необычное сочетание красок. Анна стояла рядом с Джорджем Чиннери до тех пор, пока они не поблекли.
– Если бы только я мог передать все это на холсте! – с тоской воскликнул он.
Из кают-компании донеслись звуки музыки. Кто-то терзал несчастную скрипку, неумело пытаясь исполнить грустную мелодию. Джордж Чиннери рассмеялся.
– Скрипач коверкает мелодию, – заметил он. – Мисс Бейчер, хотите, я выкину этого музыканта за борт?
Она покачала головой. Скрипач мучился над мелодией котильона, под которую она танцевала с Гарри.
– Почему вы всегда такая грустная? – спросил Джордж Чиннери.
– Думаю, насколько все было легче для Джульетты, – проговорила она.
– Девочка моя, что вы такое говорите! Подождите, пока вам не стукнет столько же, сколько мне. Вы еще и не начинали жить, – горячо возразил он.
Они шли вдоль восточного побережья Индии. В море они были уже пять месяцев, и пассажиры каждый день собирались на палубе из опасения пропустить что-либо интересное, но плоские коромандельские берега выглядели тоскливо и неприветливо.
Наконец «Адмирал Хоув» бросил якорь в Кеджери, и судно сразу окружила целая флотилия небольших лодок. Местные жители с бронзовой кожей предлагали купить фрукты и кокосы. На следующий день пассажиров перевели на баржи, на которых им предстояло подняться вверх по течению реки Хугли. Анна с радостью увидела, что Джеймс Симмонс оказался в ее группе, но она заметила, что полковник Батлер частенько бросает на него и его коллег-письмоводителей сочувственные взгляды, когда те размышляли вслух о том, как разбогатеть.
– Думаете, они не сумеют сколотить состояний? – как-то спросила она.
– К черту состояние! Я думаю об их жизни, – мрачно усмехнулся полковник. – Когда я в первый раз приехал сюда, со мной было двенадцать вот таких же молодых парней, а через пять лет в живых остался я один. Все умерли, дорогая моя, все!
– Должно быть, вам становилось грустно, когда вы об этом думали, – предположила Анна.
– Так бы оно и было, не повстречай я замечательную женщину – вашу матушку, сделавшую меня счастливым, – сказал полковник Батлер и поспешно добавил: – Не смотрите вниз, дорогая. На волнах покачивается утопленник.
– О господи! – содрогнулась Анна.
Именно в этот момент перед ними открылся вид на Гарден-Рич. С палубы баржи дома в зеленом обрамлении травы и деревьев сверкали перламутром, как морские раковины, и Анна подумала, что это, должно быть, дворцы, в которых живут владетельные принцы.
Когда из-за изгиба реки показалась Калькутта, и они увидели грандиозное сооружение под названием Форт Уильям, с огромной лестницей, ведущей к нему, в толпе пассажиров раздались восторженные восклицания. Вдоль берегов стояли на причале множество судов, а по реке сновали суда и суденышки. Перед Анной мельтешили красные, синие и коричневые паруса. Чернокожие моряки управляли судами с поразительной сноровкой. Шум стоял невообразимый.
Здесь были корабли со всех концов света, и когда с баржи путешественники высадились на заполненную толпой набережную, говор на сотне наречий, шум и гам, суматоха и гомон оглушили их.
На берегу первым Батлеров приветствовал капитан артиллерии Аллан Грэхем, протеже полковника. Анна увидела, что Генриетта произвела на него впечатление, а та тоже обратила на него внимание. Их взгляды встретились, и она покраснела. Капитан Грэхем поклонился, споткнулся и подал ей руку с намерением проводить к экипажу. Миссис Батлер перевела взгляд с мужа на Анну и улыбнулась.
– Неужели уже завоевание? – заметила миссис Батлер.
– Похоже на то, – с усмешкой ответил полковник.
Анну настолько оглушили новые впечатления, что у нее кружилась голова, когда они добрались до дома в Чоуринге. Внутри было прохладно – опахала под потолком постоянно находились в движении. Она слышала плеск воды, когда травяные циновки на распахнутых окнах окунались в воду. От циновок исходил приятный запах.
– Как это все необычно, правда? – сказала Генриетта, озираясь.
Анна покачала головой. Ей здесь ничего не казалось странным и необычным. Напротив, у нее было такое чувство, будто она вернулась домой.
В английской колонии Калькутты Батлеры пользовались всеобщей любовью и вели весьма оживленную светскую жизнь. У них было множество друзей и знакомых, и редкий вечер проходил без приглашения на какой-нибудь прием, бал или ужин. В течение дня миссис Батлер с дочерьми наносила визиты или сама принимала гостей, а после захода солнца все они отправлялись кататься в коляске на Эспланаду, где снова то и дело встречали друзей и останавливались, чтобы поговорить о том, о сем.
Ритм жизни был весьма бурным. Анна и Генриетта оказались в водовороте светских развлечений. Им приходилось урывать минутку, чтобы написать письмо мисс Бейчер.
– Когда мы жили в Фэрхеме, мы и подумать не могли, что нас будут так часто приглашать, – заметила как-то Анна.
– Да уж! – кивнула Генриетта. – Как вспомню бесконечный вист бабушки и дряхлых адмиралов, которые только и знали, что кашляли да кряхтели, то просто не верится, что это было с нами!
