Текст книги "И в горе и в радости"

Автор книги: Одри Хэсли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

7

Роджер оказался прав. Дэн даже не заметил их отсутствия, поскольку был слишком занят. Он находился в центре внимания, шутил и, похоже, великолепно проводил время.

А вот Иджи явно что-то заподозрила, подозрительно взглянув на Линду и Роджера, когда те вошли в гостиную. Извинившись перед своими собеседниками, она подошла к ним.

– Куда это вы запропастились? – спросила она. – Вспоминали старые времена?

– Не совсем, – уклончиво ответил Роджер, прежде чем Линда успела придумать подходящий ответ. – Линда показывала мне, где купить Дэну пива. Я ведь явился к вам с пустыми руками. Кстати, а ты что подарила Дэну, Линда? Помнится, у вас в семье было заведено, что подарки не должны быть дороже тридцати долларов. Главное ведь – внимание. Это еще в ходу?

– Конечно, – подхватила Иджи, оживившись при словах Роджера. Как и Дэн, она явно была согласна с мужем, что лишь дружба может связывать Линду с таким человеком, как Роджер.

Наплевать, с внезапной неистовой решимостью подумала Линда. Роджер собирался стать ее любовником, и какая разница, что думают остальные. Может быть, это продлится всего одну ночь, или уик-энд, или неделю. Но даже мгновение, прожитое с возлюбленным, будет значить для нее больше, чем целая жизнь с другим человеком.

Возможно, Роджер неисправимый бабник, но, кроме внешней привлекательности, у него есть и другие достоинства. В нем таилась какая-то нежность, редко проявлявшаяся, и оттого еще более захватывающая. Да, его легко заводила любая хорошенькая женщина – она убедилась в этом на собственном опыте, – но, будь это простой похотью, ее девственность осталась бы в роскошной машине. Он не отступил бы и, уж конечно, не стал бы придумывать для нее какое-то особое посвящение в радости секса. Он добился бы своего, наплевав на ее чувства и ощущения.

Может, Роджер и не любит ее, но, по крайней мере, заботится о ней. Линда сейчас ощущала эту заботу более, чем когда-либо, и хранила в сердце это тайное знание.

– Так что ты подарила брату? – спросил Роджер, и Линда шаловливо улыбнулась.

– Нечто очень полезное.

– Что?

– Светящиеся в темноте спортивные шорты. Со стрелочкой, указывающей на соответствующее место.

Иджи захихикала.

– Полезная вещь. Мне всегда приходится рисовать твоему брату карту, чтобы он не заблудился…

Линда чуть не подавилась от смеха. Роджер тоже хохотал, когда к ним присоединился сам объект бурного веселья.

– Должно быть, хорошая была шутка, если даже Иджи смеется, – широко улыбнулся Дэн, обнимая жену за плечи. – Очень я ее люблю, но вот чувство юмора порой изменяет ей.

– Линда нам рассказывала о подарке тебе на день рождения, – признался Роджер, ухмыляясь. – Иджи говорит, ей приходится рисовать тебе карту…

Улыбка застыла на лице Дэна. Он быстро взял себя в руки, но Линде показалось, что его ответ прозвучал как-то кисло.

– Что ж, о тебе, старина, никто такого не скажет. Ты с завязанными глазами проложишь маршрут по женскому телу.

На несколько мгновений воцарилась гнетущая тишина. Потом Роджер рассмеялся.

– С завязанными глазами, да?.. Вот это мысль! Хотя лично я предпочитаю заниматься любовью с открытыми глазами. – И его взгляд встретился с взглядом Линды.

– Любовью? – Дэн насмехался. – Обычно ты называл это по-другому, старина. Сколько букв было в том слове? Оно, конечно, поцветастее, и куда лучше отражает твою жеребячью природу.

Надо отдать должное Роджеру – он промолчал. Он просто улыбнулся, снисходительно и слегка насмешливо. Линда восхитилась его выдержкой. Другой бы на его месте уже надулся.

Иджи, вероятно почувствовав, что атмосфера накаляется, решила, что пришел час заняться именинным пирогом.

Для Линды это стало долгожданной разрядкой. Она так рассердилась на Дэна, что с трудом заставила себя поцеловать брата после того, как задули свечи на пироге. Грубость была совсем ему не свойственна, и Линда не могла понять, почему Дэн так себя ведет. Подозревает, что между нею и Роджером что-то есть? Не похоже. Казалось, даже Иджи забыла прежние подозрения, особенно после того как Роджер оставил их вдвоем, чтобы поболтать с высокой пышнотелой блондинкой, едва скрывавшей удовольствие от общения со столь галантным кавалером.

Линда же никакой радости и удовольствия не испытывала. Только ревность, сомнения и чувство собственной неполноценности.

А вдруг в этот самый момент Роджер решает, что глупо связываться с наивной и совершенно неопытной дурочкой. Наверно, он предпочел бы провести отпуск с женщиной, которая смогла бы в постели угодить его, несомненно, утонченным вкусам. Линда смотрела, как Роджер разговаривает с белокурой красоткой, и ей казалось, что ее привлекательность меркнет на таком ярком фоне. А когда блондинка слегка тронула Роджера за руку и рассмеялась, опасения Линды усилились. Что-то очень интимное было в этом смехе. И что-то невероятно сексуальное. Может быть, они договаривались о тайном свидании? Линда представила их вдвоем в постели, в каком-нибудь мотеле, нагих, смеющихся, сплетающих тела… блондинка длинными ногами обвивала Роджера, а он склонял голову к ее пышной груди…

Линда подавила закипевший гнев и направилась к ним через всю комнату. Роджер искренне удивился, когда Линда, взяв его за руку, сказала, что хочет вернуться домой, и попросила отогнать в сторону машину.

Быстро сообразив, что к чему, он мигом отделался от блондинки. Теперь та вовсе не выглядела довольной.

– Куда это вы собрались?.. – налетел на них Дэн, когда они направились к парадной двери.

– Линда хочет домой, – спокойно объяснил Роджер, – а моя машина загораживает ей проезд.

На лице Дэна отразилось облегчение. Линда подумала, что брат вряд ли одобрит ее связь с Роджером. Впрочем, она не собиралась сообщать ему об этом.

А может, никакой связи и не будет, раз уж возникла эта блонди. Линда начинала закипать. Хоть бы Дэн исчез. Тогда наедине с Роджером она выскажет ему все, что думает на сей счет.

– Спокойной ночи, любовь моя, – сказал Дэн, целуя сестру в щеку. – Спасибо, что пришла. Не уверен только, должен ли сказать спасибо за твой подарочек. Вот подожди, на твой день рождения я преподнесу тебе такое, что ты покраснеешь как помидор!

Линда рассмеялась.

– Буду ждать. Пожелай за меня Иджи спокойной ночи, ладно? Мне, правда, надо домой. Опять эта ужасная головная боль…

– У тебя, в самом деле, болит голова? – спросил Роджер, отогнав свою машину и снова подходя к Линде.

– Да. У нее светлые волосы и большие сиськи! – огрызнулась та.

– А, – улыбнулся он, – ты ревнуешь.

– А если и так?

– Если так, милая Линда, – улыбнулся Роджер, привлекая ее к себе, – то это хорошо. Это очень хорошо.

– Ты бы так не сказал, окажись на моем месте. Полагаю, ты никогда не ревнуешь?

– Я мог бы…

– А ты не собираешься переспать с ней сегодня, Роджер? – спросила Линда с нескрываемой тревогой.

Роджер отшатнулся, словно получил пощечину. Глаза его внезапно потемнели от гнева.

– Черт тебя побери, Линда, я сыт этим по горло! Что с тобой происходит? Ты считаешь, я настолько собой не владею, что без секса ночи не переживу? Я не какой-нибудь похотливый козел, который бросается на всех подряд! У меня все же есть определенные принципы. Веришь ли, прежде, чем тащить женщину в постель, я предпочитаю узнать ее получше. Мне хочется уважать ее. У меня не было случайных связей со времен выпускного вечера в университете.

– Извини меня, Роджер. – Она была смущена столь решительным отпором, но все, же сомневалась, что услышала правду.

– Да, тебе стоит извиниться, – проворчал он. – Хватит с меня сегодня затасканных оскорблений от твоего братца. Пора с этим кончать, Линда. Я не такой, как вы обо мне думаете. Черт возьми, неужели ты согласилась на свидание со мной только ради секса?

Линда совсем запуталась. Она дрожала, сомневалась и краснела до тех пор, пока Роджер сам все за нее не решил.

– Надеюсь, тебе нужен от меня не просто секс? – Роджер внимательно смотрел на девушку.

– Нет, конечно, нет, – в замешательстве отнекивалась она. – Я тебя… Ты очень нравишься мне. Всегда нравился, ты же знаешь, Роджер.

– А я-то думал, что ты любила меня, Линда. А это много больше, чем просто нравиться.

– Мне казалось, что люблю, – возразила она. – Ведь я была ребенком.

– Ты в пятнадцать была взрослее, чем моя жена в двадцать четыре!

Линда вздохнула и удивленно посмотрела на него. Он протянул руки и заключил ее лицо в свои ладони. Их губы встретились.

– Ты любила меня, – прошептал он в ее полураскрытые губы. – Не отрицай. – Линда всхлипнула. – Может быть, ты еще любишь?

Она снова всхлипнула и отстранилась от него, ее зеленые глаза расширились, сердце колотилось.

– Нет! – выдохнула она, вспомнив о гордости.

– Нет? – повторил Роджер, пристально посмотрев на Линду синими глазами.

– Нет, больше я не люблю тебя, – твердо сказала она, стараясь скрыть разлад в собственной душе. – Ты правильно заметил, я даже не знаю, что ты сегодня собой представляешь.

– Скоро узнаешь, – загадочно произнес он. – Начнем завтра же.

– Толку от таких узнаваний! Переспали и разбежались.

Он выглядел разочарованным.

– Если ты так думаешь, тогда никогда ничего не узнаешь о настоящей любви.

– Я и не претендую на абсолютное знание! – резко сказала она.

– Тогда и не пытайся угадать, что произойдет между нами завтра. Поезжай-ка домой, Линда. Эти разговоры вывели меня из терпения. Я заеду за тобой завтра в одиннадцать утра.

– Почему так рано?

– Ты занята утром?

– Нет…

– Так будь готова в одиннадцать. – Роджер повернулся, чтобы уйти, когда Линда окликнула его.

– У тебя ведь нет моего адреса.

– Узнаю у Дэна.

Линда поморщилась.

– Но… Я не хочу, чтобы Дэн знал…

Ей почему-то стало стыдно от его взгляда.

– Понимаю, – бесстрастно заметил он. – Хорошо, скажи адрес. Будь уверена, я не забуду.

Она назвала адрес, и он, тут же не оглядываясь, зашагал прочь, всем своим видом демонстрируя раздражение. Он явно воспринял ее последнюю просьбу как очередное оскорбление. Это стало совершенно очевидно, когда он с силой хлопнул дверью.

Линда удрученно вздохнула. Она ни от кого не стала бы скрывать, что Роджер ее любовник. Если бы только он любил ее. Если бы была, хоть какая-нибудь гарантия, что завтрашняя ночь станет не пошлым постельным свиданием, а началом настоящих отношений.

Линда не собиралась обманывать себя. Что бы Роджер ни говорил, это не уменьшало завидного списка его любовных побед. Пусть его больше не интересовали случайные связи. Это вовсе не означало, что у него не осталось кучи подружек. Неудачный брак возлюбленного – не лучшая рекомендация для девушки, стремящейся к прочным отношениям.

Возможно, решила она, не стоит его одного винить в такой неразборчивости. Богатство и красота, которыми наградил Роджера Господь, сделали его привлекательной мишенью для женщин. Совершенно ясно, что они сами бросались к его ногам. Линда по-прежнему сомневалась в том, что Роджер был верным мужем. Она сомневалась во многом из того, что Роджер наговорил ей сегодня.

Тяжело вздыхая, Линда села в машину. Пора ехать домой и попытаться немного поспать. До утра оставалось не так уж много времени. Фактически, осознала она, взглянув на часы, утро уже наступило.

– Ты мне голову морочишь! – воскликнула Маделейн.

Было пять минут десятого. Обе девушки только что выбрались из постелей и побрели на кухню за бодрящим кофе. Пока чайник не спеша закипал, Линда рассказывала подруге о прошедшем вечере. И о Роджере.

– Если бы это было так, – вздохнула Линда. Нервное напряжение сжимало ее желудок. – Мне кусок в горло не лезет от волнения.

– Давай-ка, объясни все по порядку, – сказала Маделейн, когда они уселись с кофейными чашками за кухонным столом. – Твой ненаглядный Роджер бросил свою жену и…

– Это жена его бросила, – поправила подругу Линда.

– И ты знаешь почему?

– Другой мужчина, полагаю. Со слов Роджера ясно, что даже не один.

– Ты считаешь, что жена мистера Само Совершенство может гулять на стороне? – скептически заметила Маделейн.

Линда пожала плечами.

– Может, она потаскуха.

– А может, ее муженек-жеребец был слишком занят, обслуживая всех хорошеньких женщин подряд, и у него просто не оставалось времени на собственную женушку…

– Он говорит, что был ей верен…

– Ради Бога, Линда, встретив тебя спустя столько лет, он за час или два чуть не уложил тебя на спинку. Неплохая скорость, ты не находишь? Как-то не похоже на страдающего верного супруга.

– Как раз очень похоже, – возразила Линда, покраснев от досады, поскольку Маделейн высказала то, чего Линда сама опасалась. В холодном свете утра все выглядело как-то иначе. – Будь он совершенно бессовестным, то не остановился бы, узнав, что я девственница.

Маделейн с сожалением посмотрела на подругу.

– Ты веришь этому не больше, чем я. Он просто пожертвовал секундами удовольствия ради того, чтобы потом трахать тебя всю ночь. Он наврал тебе, а ты и купилась, дорогая.

Линда со звоном поставила чашку на блюдце.

– Так ты же сама советовала отдаться первому встречному, помнишь? Вот я и собираюсь. Сегодня вечером. Роджер подвернулся первым.

Маделейн снова с сожалением посмотрела на подругу.

– Ты все еще любишь его, да? Это единственное объяснение причины, по которой ты обрекаешь себя на мучительную пытку.

– Какую пытку? То, как Роджер умеет любить, похоже на волшебный сон. Он кое-что показал мне вчера в машине…

– Может, он и умеет любить как никто другой, но ведь потом начнется кошмар! Черт возьми, Линда, да ты девять лет сохла из-за единственного дурацкого поцелуя. Одному Богу известно, что с тобой будет, когда ты проведешь ночь в объятиях столь восхитительного любовника! Поцелуй и настоящий секс идут один к десяти, так что мучиться тебе девяносто лет!

Глаза Линды наполнились слезами.

– Думаешь, я этого не знаю? – с этими словами она выскочила из-за стола и бросилась в спальню, где с рыданиями ничком упала на неубранную постель.

Маделейн устремилась следом.

– Дорогая моя, – вздохнула она, присаживаясь рядом и сочувственно поглаживая по плечу плачущую подругу. – Ну, хватит реветь. Ты все глаза выплачешь. Может, ты и Золушка, но нельзя, же встречать своего принца с опухшими от слез глазами. Не обращай на меня внимания. Наверно, я просто завидую. Поступай так, как подсказывают тебе чувства. Как знать? Возможно, ты, наконец, выбросишь его из головы. А если не получится, то, может быть, он уже не сможет выбросить из головы тебя и не захочет, чтобы эта ночь кончалась. Усекла, к чему я клоню?

Линда перевернулась на спину, ее сердце часто забилось.

– Ты, правда, думаешь, что это возможно?

– Черт возьми, милая, если бы я была парнем, а ты преподнесла бы тебя мне на блюдечке, я бы постаралась удержать тебя на этом блюдечке подольше. Больше, чем на одну прекрасную ночь. Ты само совершенство, а настоящее совершенство сегодня нечасто встречается.

Линда села и крепко обняла Маделейн.

– Спасибо, спасибо, что ты так говоришь! – взволнованно воскликнула она. – Я так тебе благодарна!

– Ох, ты! Да ты горячая девчонка, если поскрести тебя немножко, – заключила Маделейн, высвобождаясь из крепких объятий.

Линда улыбнулась, смахивая слезы.

– Просто в нашей семье обожают обниматься, вот и все.

– Представляет ли дорогой Роджер, как повезет ему сегодня ночью?!

– Что ты имеешь в виду, – смутилась Линда.

– Ничего, – пробормотала Маделейн. – Что ты собираешься надеть по такому серьезному случаю?

– Даже не знаю. Роджер заедет за мной в одиннадцать.

– Одиннадцать… – Маделейн почесала нос. – Нет ничего хуже, чем заниматься этим днем. Вся романтика пропадает.

– Ты смешная! – развеселилась Линда. – Не думаю, что Роджер планирует сразу же лечь со мной в постель. Он что-то задумал, обещал рассказать о себе…

Маделейн удивленно подняла брови.

– Правда? Звучит многообещающе.

– Я тоже так подумала… Вчера.

– А теперь?

– А теперь я в полном смятении.

– Ты всегда можешь отказаться. Позвони ему и скажи, что передумала.

Линда энергично замотала головой.

– Я никогда себе не прощу, если так поступлю!

– А простишь, если все это приведет к тому же, что и тот давний поцелуй?

– Мне придется пойти на этот шаг, Маделейн, отступать некуда. И никаких «передумала».

– Если я снова его потеряю, я переживу. А вот если не попытаюсь, упущу шанс – буду мучиться всю жизнь.

– Надеюсь, этот опыт поспособствует твоему «профессиональному» росту, – с ироничной улыбкой заметила Маделейн. – Моя мать всегда говорила, что во всех минуса надо искать плюсы.

– Вряд ли большинство женщин записало бы ночь с Роджером в «минусы», – задумчиво ответила Линда.

– Правда? Я должна взглянуть на это; богоподобное создание. Позволь мне открыть дверь, когда он заедет за тобой.

– Буду весьма признательна. У меня к тому времени коленки начнут дрожать.

– Не начнут. Знаю я твою манеру: ты выплывешь отсюда спокойная и холодная как змея. Или, по крайней мере, будешь казаться такой внешне. – Маделейн лукаво сверкнула темно-карими глазами. – Хотела бы я стать мухой на стене, когда этот парень уложит тебя в постель. Если он думает, что ему досталась тихая скромная девственница, его ждет шок, и не один. Подозреваю, что под чопорными платьями, которые ты надеваешь в школу, кроется нечто очень сексуальное.

– Вчера я была одета очень даже смело, – напомнила Линда.

– И вот смотри, что получилось. Тебя почти изнасиловали на сиденье автомобиля.

– Меня не насиловали. Я всей душой была за, до самой последней секунды.

– Кстати. Выпей вечером пару бокалов шампанского или хорошего вина перед тем, как заняться любовью. Это называется «расслабиться», подруга.

– Ладно. Я так и сделаю.

– А я брошу несколько пакетиков сама знаешь чего в твою сумочку на случай, если у твоего избранника случится провалы в памяти.

– Да, Учитель.

– Не язви, дорогуша. Хотела бы я получить совет от понимающей подруги перед тем, как сделать это впервые. Но вот беда, – она усмехнулась, – не было у меня такой подруги в четырнадцать.

– Четырнадцать!

– Я рано созрела. – Маделейн пожала плечами. – А теперь поторопись-ка в душ. Время не ждет.

Линда все еще улыбалась, закрывая за собой дверь ванной. Но когда она сняла пижаму и увидела себя в зеркале обнаженной, улыбка сошла с ее лица.

Чтобы пленить Роджера, мало иметь прекрасное тело. Он видел много прекрасных тел. Даже если она прикинется горячей сексуальной крошкой, это не произведет на него впечатления. Несомненно, у него были такие горячие девчонки, что под ними простыни дымились.

Нет, сегодня Линда не видела никакого смысла наряжаться слишком сексуально или пытаться превзойти в постели всех его прежних любовниц. В любом случае у нее бы и не получилось. Это все равно, что рассчитывать на медаль в незнакомом виде спорта уже после трех дней тренировок.

Но она могла бы подарить Роджеру то, чего у него никогда не было. Настоящую любовь. Ночь тепла, нежности и искренней признательности. Потому что она, конечно же, была благодарна ему. Неважно, по какой причине, но он почти исполнил ее заветную мечту – ту, которую она когда-то выразила в стихах, что подарила ему девять лет назад.

Линда все еще хранила ту тайную мечту в сердце, и сегодня вечером наконец малая толика ее прежних фантазий может стать реальностью.

8

Квартира Линды и Маделейн располагалась на третьем, последнем, этаже довольно старого дома в Северном Сиднее, на улице, прячущейся за деловыми кварталами. Неподалеку находился вокзал, но вот, ни моста, ни гавани отсюда не было видно.

Всего в доме насчитывалось двенадцать квартир, по четыре на этаже. Линда жила в одиннадцатой. Окна ее гостиной смотрели на улицу, что было, конечно, ценным качеством, если бы кому-нибудь захотелось следить за всеми входящими и выходящими.

Без пяти одиннадцать Маделейн заняла позицию у полуприкрытого жалюзи венецианского окна.

– Какая у него машина? – крикнула она Линде, которая все еще решала в ванной, выйти ли ей к возлюбленному с распущенными волосами или с высокой прической.

– Черная! – крикнула Линда в ответ.

– Да, но марка, какая?

– Понятия не имею. Не спортивная, но обтекаемая, и похожа на иностранную.

– С просторными передними сиденьями, – едко прибавила Маделейн.

– И тонированными стеклами.

– Она только что остановилась перед домом.

– Правда?! – испуганно воскликнула Линда, вылетая из ванной, одной рукой придерживая рассыпающиеся волосы.

– Всегда завидовала людям, которые могут надеть любое старье и прекрасно при этом выглядеть, – осмотрев ее с ног до головы, заметила Маделейн.

– Это не любое старье, – протестующее возразила Линда. Эффектное ярко-оранжевое платье сидело отлично, облегая ее фигуру. – Оно стоило двести долларов.

Правда, купила она его пару лет назад и заносила донельзя. Но оно всегда приводило ее в хорошее настроение. К тому же из всех ее вещей оно было наименее чопорным – если, конечно, не считать того зеленого шелкового, что было на ней вчера вечером.

Ничто человеческое ей было не чуждо, и, в конце концов, Линда решила, что должна выглядеть в меру сексуальной.

– Поднять мне волосы или распустить? – спросила она в отчаянии.

– Подними, – ответила Маделейн. – Но вы пусти несколько локонов, чтобы струились вокруг лица. Не слишком туго закалывай. Небрежность сексуальна. И непременно серьги. Кстати, твой возлюбленный, только, что вылез из машины. Знаешь, ты права. Сногсшибательный парень!

– Как он одет?

– Голубовато-серый костюм. Блеск, Линда! Я уже хочу его.

– Руки прочь, Маделейн. Он мой.

Маделейн рассмеялась.

– Ты, правда, думаешь, что он хотя бы дважды взглянет на меня, если ты будешь рядом? Пойду, принесу серьги и остальное, что обещала. Воткни шпильки в волосы. А когда возлюбленный придет, целых пять минут не выходи.

– Перестань называть его «возлюбленный», – проворчала Линда. – Его зовут Роджер. И он еще не мой возлюбленный.

– О'кей, Роджер. Как-его-там?

– Ллойд.

– Подходит. Вот серьги. – И она протянула пару янтарно-золотых сооружений, каждое из которых легло бы Линде на плечи.

Линда отрицательно покачала головой.

– Нет, Маделейн, это слишком. Я лучше надену эти простые золотые шарики, если ты не возражаешь.

– Я не возражаю, только помни, чьи серьги на тебе были, когда ты вчера привлекла его внимание.

Линда решила напомнить Маделейн, что, ко всему прочему, вчера вечером Роджер принял ее за весьма легкомысленную особу. Возможно, на его первое впечатление повлияли как раз вызывающие серьги.

– Верно, но тогда была вечеринка. А сейчас день. Боже, звонок!

Маделейн лебедем поплыла к двери, а Линда снова скользнула в ванную. Дрожащими руками она закалывала волосы в том небрежном стиле, который Маделейн посоветовала, скорее случайно, чем продуманно. Тем не менее, она осталась довольна полученным результатом. Она выглядела элегантно и сексуально. Холодно, но неуловимо чувственно.

Сделав несколько глубоких вдохов и собравшись с силами, Линда, наконец, нашла в себе мужество покинуть свое временное убежище и выйти навстречу судьбе.

Роджер выглядел сногсшибательно, как и сказала Маделейн. Его ослепляющее очарование казалось неуместным в маленькой, обставленной дешевой мебелью гостиной. Когда Линда вошла в комнату, он стоял спиной к прикрытому жалюзи венецианскому окну. Пиджак его был расстегнут, руки покоились в карманах брюк.

Полоски солнечного света, пробивавшиеся сквозь окно, золотом ложились на его сияющие волосы и искорками играли на шелке дорогого летнего костюма. На нем была светло-голубая рубашка, с которой безупречно гармонировал галстук с дерзким абстрактным узором из зелено-желто-голубых пятен.

Линда лишь однажды видела Роджера в костюме на его злополучной свадьбе. А это вовсе не то же самое, что встретить его в одиннадцать утра в собственной гостиной. С упавшим сердцем она поняла, что за те деньги, которые стоил этот шикарный костюм, она могла бы купить десять платьев, подобно тому, которое сейчас было на ней.

Богатство Роджера раньше никогда не волновало ее. Но прежде она и не имела на него таких видов, как сейчас. Теперь же его миллионы казались ей главным препятствием на пути к более серьезным отношениям. Девушки вроде Линды Уилсон не выходят замуж за таких мужчин, как Роджер Ллойд. В лучшем случае они становятся их веселыми подружками.

Линда обнаружила, что мрачно смотрит на него, Роджер хмурится, видя выражение ее лица, а Маделейн неодобрительно смотрит на них обоих.

Спрятав свои глупые мечты подальше, Линда изобразила на лице сладкую улыбку.

– Ты очень пунктуален, – уверенно сказала она.

– А ты очень красива, – произнес он также сладким голосом.

С губ Маделейн сорвался легкий вздох.

Линда посмотрела на подругу, и наклонилась, чтобы взять со столика кремовую сумочку. Она не слишком подходила к ее кремовым туфлям, что не особенно беспокоило ее раньше, но теперь… У Линды возникло желание бежать в магазин за новой сумочкой и новыми туфлями. Ей захотелось купить изысканное кружевное белье. И чтобы ее серьги были не позолоченные, а из чистого золота.

Черт возьми, ей почти захотелось быть богатой!

– Пойдем? – беззаботно предложила она.

– Приятно было познакомиться, Маделейн, – сказал Роджер, вежливо протягивая руку.

– Мне тоже. Если не секрет, куда вы сейчас собираетесь? – спросила она, прежде чем Роджер успел увести Линду.

Линда высвободилась из властно обхватившей ее локоть руки и посмотрела ему прямо в глаза.

– Да, куда мы сейчас направимся, Роджер? – эхом отозвалась она, восхищаясь своим спокойным и непринужденным тоном.

Маделейн права. Тот непроницаемый образ, который Линда создала себе за годы жизни в Сиднее, позволял успешно прятать самые глубокие чувства, но она вовсе не была уверена, что этот образ ей нравится. Куда исчезла простая и непосредственная деревенская девчонка? Разве чувствовала бы прежняя Линда себя униженной, если бы цвет каких-то чертовых туфель не подходил к цвету сумочки?..

– Думаю, стоит пройтись по магазинам, – сказал Роджер. – Его чувственные губы изогнулись в легкой улыбке. – Я же обещал тебе новое платье, помнишь? А потом нам надо где-нибудь основательно перекусить.

– Ах, значит, к чаю, Линда вернется? – снова влезла Маделейн улыбаясь. – А то, видите ли, моя очередь готовить, и мне надо знать, рассчитывать ли на двоих? Или может быть, на троих?.. – И она многозначительно взглянула на Роджера.

– Я бы не ждал Линду к чаю, – мягко ответил он. Веселые искры в его глазах говорили, что он понял, чем интересуется Маделейн. – Я бы не ждал ее и поздно вечером. У меня есть кое-какие планы. Ты сегодня вечером свободна, Линда? – Он смотрел прямо на нее, разумно игнорируя Маделейн.

– Да. – Вот и все, что смогла она вымолвить.

Боже, зачем она согласилась, чтобы Роджер заехал за ней так рано? Предстоящий день обещал стать долгими часами невыносимой пытки. Она уже не была уверена в том, что вечер ей понравится, когда, наконец, настанет. Возможно, к тому времени она совсем разнервничается.

– Отлично, – произнес Роджер. – Всего хорошего, Маделейн.

– Всего хорошего? Это звучит так, будто мы больше никогда, не увидимся.

Линду передернуло от цинизма, таившегося, в словах Маделейн.

– Разве? – протянул Роджер. – Тогда до скорого свидания!

Линда злобно взглянула на Маделейн через плечо Роджера. Маделейн лишь заговорщически улыбнулась в ответ.

– Ну, идите. И не забудь, что я говорила о напитках, Линда.

– Не забуду, Маделейн, – ответила Линда, беря Роджера за руку и вытаскивая его из квартиры, чтобы эта интриганка не успела сказать еще что-нибудь.

Роджер коротко засмеялся, когда дверь закрылась.

– Что смешного? – набросилась на него Линда.

– Твоя подруга. Можно подумать, ты Красная Шапочка, которая собирается прогуляться по лесу с большим Серым Волком. Что ты там наговорила ей обо мне?

– Только правду.

– Твоя версия имеет мало общего с истинной правдой. Но в этом нет твоей вины. Дэн долгие годы выставлял меня в таком невыгодном свете! Я ему вчера сказал об этом и просил прекратить это.

– Надеюсь, ты не сказал брату, что сегодня встречаешься со мной?

– Нет, хотя, черт возьми, у меня было такое искушение. Я сдержался только потому, что обещал тебе. Поскольку я знал, что могу ляпнуть что-нибудь, о чем потом пожалею, если останусь там, я переночевал в мотеле.

Вчерашнее видение – Роджер и блондинка, сплетающие тела в номере мотеля, – тут же встало у нее перед глазами. Линда не могла от него избавиться, как ни старалась. Или вовсе не из-за блондинки и не из-за стычки с Дэном Роджер уехал ночевать в мотель? Что, если ему просто надо было залечить раны, которые она сама ему нанесла?

Они в молчании спускались по лестнице. Линда ненавидела свои сомнения, но они все возрастали, приводя девушку в отчаяние.

– Почему ты так молчалива, Линда? – спросил он с тихим видом. – Что случилось? В чем я теперь виноват?

Она остановилась у подножия лестницы и, крепко сжимая сумочку, повернулась к Роджеру.

– Поклянись, что не спал вчера с той блондинкой! – судорожно выкрикнула она. – Пожалуйста, Роджер, поклянись!

Раздражение, вспыхнувшее в его глазах, еще больше испугало Линду. Когда на лестнице послышались чьи-то шаги, Роджер схватил девушку за руку, выволок на улицу и усадил в машину. Сев за руль, он резко повернулся к ней. В его взгляде читался горький упрек.

– А если поклянусь? – жестко спросил он. – Что это докажет? Будь я способен на такое, мне бы ничего не стоило соврать. Но если тебе от этого станет легче, клянусь. Не спал я вчера ни с блондинкой, ни с брюнеткой и ни с кем другим не спал. Я спал один. Чтобы уж до конца все прояснить, я не целовался вчера ни с какой другой женщиной, кроме тебя, детка!

– Хватит! – простонала она. – Я верю… верю тебе.

– Да ну? Как мило. – Сарказм слышался в каждом слове.

Линда съежилась.

– Господи, Роджер, прости меня. Прости, пожалуйста. Я тебе верю. Верю! Это просто потому, что ты такой привлекательный, а я жутко заревновала, когда увидела тебя с той… и…

– И я все еще заложник своей репутации, – печально заключил он. – Господи, если бы можно было вернуться в те времена, я бы отправился учиться в какой-нибудь закрытый монастырский колледж, а не в университет. Я не оправдываю свое тогдашнее поведение, ведь я был испорченным и избалованным юнцом, у которого количество гормонов многократно превышало ум. Но, по-моему, я изменился в этом отношении. Я перестал извлекать преимущества из своего нелепого таланта привлекать противоположный пол. После университета у меня вообще не было подружек на одну ночь. Перед тем, как жениться, я целый год спал только с Синди.

– А когда женился? Ты был ей верен, Роджер?

– Не хочу лгать. Не был. Но она довела меня до этого. Она перестала спать со мной больше года назад. Я хотел, чтобы у нас были дети, а она отказывалась. Черт возьми, я хотел детей со дня нашей свадьбы. Сначала она говорила, что родит ребенка через два года. Потом два года превратились в три. Наконец она вообще отказалась. Словами не передать, как я разозлился. После этого она перестала доверять мне в постели и просто убегала из спальни, едва я начинал настаивать на близости.