Текст книги "Крошка Сэм"

Автор книги: Одри Бишоп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

11

Дуглас Пейн не глядя взял протянутую ему газету, но уже через минуту изумленно взглянул на своего секретаря. Тот каждое утро приносил ему подборку свежей прессы со своими пометками напротив тех статей, которые Пейну было бы интересно и полезно почитать.

– Уиллис, какого черта! Что это ты пытаешься мне подсунуть?! С каких пор мы начали интересоваться бульварной прессой?! – Он возмущенно швырнул протянутую ему газету на стол с бумагами.

Пейн не рассчитал силы замаха, и газета полетела на пол. Молодой человек смущенно поправил очки и закашлялся, но взял себя в руки, поднял газету и снова протянул своему шефу.

– Я думаю, сэр, тут есть нечто такое, с чем вам будет очень интересно ознакомиться.

Пейн с подозрением уставился на помятый лист презираемой газетенки, снова подсунутой ему предусмотрительным Уиллисом, и двумя пальцами брезгливо взял лист.

– Обратите внимание вот на эту статью, сэр.

Пейн нехотя опустил взгляд на страницу, прочел заглавие и изумленно выдохнул. Он вцепился в лист и погрузился в чтение. На середине статьи он махнул секретарю рукой, отпуская его.

Обожаемая папочкой Гарри дочурка спуталась с музыкантом – вот так новость! Конечно, сведения еще надо будет проверить, а то в погоне за сенсациями подобные газетенки не гнушаются подлогом. Ведь современная техника позволяет сделать все практически незаметно, сразу и не разберешь, настоящая фотография или подделка. Обидно будет, если это все – очередная газетная «утка». Хотя, как говорится, не бывает дыма без огня. А если это так, то любой костерок можно при желании и небольшом усилии раскочегарить до приличного пожара. Пейн мысленно потер руки. Скандальчик, затрагивающий семейку Холлиуэлов, будет очень кстати. До выборов осталось недолго.

Вот оно решение всех его проблем: найти неприглядную историю в биографии Гарри и устранить его, так сказать, уничтожить как политика. Как ни старался Пейн продвинуть на место Холлиуэла своего кандидата, Гарри с завидным постоянством переизбирался в Сенат, не давая ни малейшего шанса своим конкурентам. Одно время Пейн пытался даже договориться с ним, так сказать, пролоббировать свои интересы через уже избранного сенатора, но тот оказался на редкость неподкупным и принципиальным. Популярность Холлиуэла не давала ему ни малейших шансов посадить на его место в Сенате своего человека.

И вот шанс завалить Холлиуэла, можно сказать, сам плывет ему в руки. Нельзя упустить даже малейшую возможность подпортить Гарри репутацию. Значит, предстоит немало дел. Нужно будет обязательно нанять человека, чтобы тот как следует покопался в грязном белье всей семейки, их безупречная репутация может оказаться не настолько идеальной.

Но сначала надо поговорить с главным редактором этой паршивой газетенки. Да и столь расторопный фотограф, умудрившийся подкараулить безупречную мисс Холлиуэл в таком непотребном виде, может оказаться весьма полезным.

Близился полдень, но Саманта никак не могла оторваться от работы, чтобы сходить перекусить. Погружаясь в бумаги, вникая в ту или иную статью, формулируя тот или иной абзац, она порой настолько увлекалась, что нередко оставалась без обеда. Телефонный звонок вырвал ее из пучин юридических текстов. Она, недоумевая, кто бы это мог быть, подняла трубку и, услышав голос отца, растерялась. Гарри никогда не звонил ей на работу, а тут вдруг он не только позвонил, но и попросил ее срочно зайти к нему.

Саманта, не зная, что и подумать, поспешила к отцу. Войдя в его кабинет, она убедилась, что ее волнение не было напрасным. Состояние Гарри оказалось далеким от безмятежности и уравновешенности. В ожидании дочери он метался по комнате, словно дикий зверь, запертый в тесной клетке.

– Что-то случилось, Гарри? – Саманта плотно прикрыла за собой дверь.

– Случилось! Да я в порошок сотру эту газетенку! Ни один сотрудник их паршивого издательства на пушечный выстрел никогда больше не подойдет к издательскому делу!

Саманта изумленно посмотрела на мечущегося отца и не на шутку перепугалась: неважно, что стало причиной такого волнения, но вот его последствия для немолодого мужчины могли стать плачевными.

– Сядь, успокойся и объясни толком, что произошло.

Попытка успокоить Гарри не увенчалась успехом, тот и не подумал следовать совету дочери. С прытью, удивительной для его возраста, он подскочил к столу, схватил с него газетный лист и начал махать им в воздухе, продолжая ругать на чем свет стоит некое издательство.

Саманта недоумевала, чем могли газетчики так досадить Гарри, чтобы довести его до белого каления. Через пару минут пыл Гарри немного угас, и он наконец снизошел до того, чтобы прояснить Саманте причину своего гнева.

– Нет, это же надо додуматься, связать имя моей дочери с именем какого-то музыканта.

Саманта насторожилась.

– Ты о чем? – вкрадчиво спросила она и затаила дыхание в ожидании ответа.

– Полюбуйся, эти мошенники даже фотографии не побоялись подделать. Нет, одним официальным опровержением они определенно не отделаются.

Саманта дрожащей рукой взяла протянутую ей газету и опустилась на кожаный диван. Она уже предполагала, что в ней увидит. Значит, она рано обрадовалась – их встреча с Джейсоном не осталась без внимания. Их все-таки видели в тот вечер вместе, и не только видели, но и исхитрились запечатлеть у входа в отель. Растрепанный вид Саманты в мужском пиджаке и под руку с Джейсоном оставлял широкое поле для фантазии, чем автор статьи не преминул воспользоваться. Откровенные намеки и гнусные предположения еще можно было бы опротестовать, но в подлинности фотографий сомнений не оставалось.

Вполуха она продолжала слушать, как отец продолжает ругать газету, автора статьи и всю журналистскую братию вместе взятую и призывает на их головы все мыслимые и немыслимые кары. Постепенно поток гневных фраз иссяк, и Гарри, тяжело дыша, опустился в кресло.

– Что скажешь? – устало спросил он.

Саманта подняла глаза от газеты, которую гипнотизировала вот уже пять минут в надежде, что если посмотреть внимательнее, то статья исчезнет сама собой. За это время она немного успокоилась и почти восстановила самообладание.

– Ничего.

– Да, ты права, что тут говорить. Тут надо действовать. Конечно, связываться с бульварной газетенкой не много достоинства, но и терпеть подобный плевок в нашу сторону нельзя. Мы их засудим за такую наглую клевету. Сняли этого певца с какой-то девицей сомнительной репутации – так им показалось мало. Сенсации им захотелось! И как им в голову пришло заявить, что эта… кошка драная моя дочь! Хотя любому ясно, что она ни капли не похожа на тебя. Да разве ты можешь вырядиться, как это пугало. Любой, кто тебя знает, ни за что в такое не поверит.

– Но это была я, – спокойно ответила она и, подавив в себе желание опустить голову, мужественно встретила изумленный взгляд Гарри.

– Что?!

Саманта повторила. Отец внимательно посмотрел на дочь, ожидая объяснения. Тогда она начала говорить. Гарри выслушал ее рассказ молча, не перебивая. Оказывается, он ее совсем не знал.

Саманта почти ничего не скрывала и рассказала все, как было. О своей любви к неформатной музыке, о походе на концерт, о глупом маскараде, затеянном с самыми лучшими намерениями, нападении нетрезвого «кавалера» и помощи Джейсона, который не только спас ее от насилия, но и помог избежать разборок с полицией. Умолчала она лишь о том, что знала его раньше, да о дальнейшем развитии событий той ночи.

Некоторое время Гарри молчал, переваривая услышанное. Потом вздохнул, медленно поднялся из кресла и подошел к дочери.

– Ничего, – ободряюще произнес он. – Мы с этим справимся. – Он похлопал ее по плечу, вздохнул и сел рядом. Диван кряжисто скрипнул, словно выражая солидарность с Гарри. – Надо только хорошенько подумать, что теперь говорить прессе. Полностью проигнорировать подобный выпад мы не можем, ты сама понимаешь.

Саманта кивнула, радуясь уже тому, что Гарри не стал упрекать ее в безответственности.

– У меня почти нет сомнений в том, что вопросы у журналистов обязательно возникнут, – продолжил рассуждать вслух он. – Меня удивляет, что они еще не караулят тебя на ступенях Капитолия. Возможно, это связано с тем, что эта газетенка не пользуется большим доверием, и серьезные люди не читают подобный вздор. Нам остается надеяться, что такое положение вещей не изменится, и шумихи вокруг этой статейки не будет.

Иначе прореагировал Пол Барнс – Саманте оставалось лишь удивляться, откуда он узнал о злополучной статье, ведь не читает же он «желтую» прессу в свободное время.

Он остановил ее в коридоре, когда она возвращалась от отца, и заявил, что готов прямо сегодня подготовить от ее имени иск о защите достоинства. Пол был уверен, что суд непременно признает его обоснованным.

– Мы без проблем добьемся не только публикации опровержения и извинения. Мы с них затребуем такую компенсацию за моральный ущерб, что они по миру пойдут, собирая ее.

Саманта удивленно вскинула брови. Больше всего во всем его монологе ее покоробило это «мы», словно у Пола было право не только объединять их в единое целое, но и решать за них обоих. А ведь не было никакого «мы». Они даже не помолвлены. Уступив намекам отца, она несколько раз ужинала с ним – и вот он уже берет на себя слишком многое.

Внутренне закипая, Саманта сквозь зубы, процедила, что не потерпит ничьего вмешательства в свои дела и сама разберется со своими проблемами. Тем более что это вовсе не очередная газетная утка. От возмущения она с трудом контролировала себя и, не подумав, честно заявила, что фотографии в газете настоящие и что она не собирается отрицать тот факт, что музыкант помог ей в трудной ситуации.

Выпалив всю эту тираду, Саманта, не дожидаясь ответной реакции Пола, развернулась и ушла прочь. Мистер Барнс изумленно проводил ее взглядом.

Неужели в этой ледяной рыбе течет горячая кровь, недоумевал он. Пол давно привык к ее невозмутимости, а это оказалась лишь маска. Неужели он ошибся и под безупречной внешностью мисс Холлиуэл скрывается взрывной темперамент? Хотя, если вспомнить Ким, от той ледышки он тоже не ожидал горячих эмоций, ан нет. Неприступная с виду дамочка в постели оказалась просто до неприличия разнузданна. Не сказать чтобы ему это не нравилось, но он вовсе не горел желанием обнаружить в будущей жене вулкан страстей.

12

Небольшая радиокомпания пригласила Джейсона на вечерний эфир одной из передач, посвященных прогрессивным направлениям в музыке. Обычно он не очень любил давать интервью, но радиостанция ему нравилась непредвзятостью суждений и достаточно демократичным форматом. На их волне редко звучали избитые и заезженные композиции и можно было услышать много нового, интересного и оригинального.

Начало разговора не предвещало никаких неожиданностей, опытный диджей вел беседу по проторенному руслу. Они поговорили о том, как создавалась группа, какие трудности у них были в самом начале карьеры, о том, какие из других музыкальных коллективов повлияли на их творчество, какие композиции Джейсон считал самыми удачными, об их планах на будущее и, в частности, о концепции их нового альбома.

Все шло гладко до тех пор, пока диджей не повернул разговор в сторону личной жизни участников. Джейсон приготовился выдать несколько стандартных шутливых фраз на тему вакантного места миссис Коулман, но диджей не дал ему развить разговор и, глядя прищуренными глазками на ничего не подозревающую жертву, завел интересующий его разговор издалека, постепенно подходя к вопросу, который терпеливо берег напоследок.

– Меня вот уже несколько часов гложет один неразрешимый вопрос. Полагаю, что не только меня одного интересует нечто неожиданное и необъяснимое из частной жизни нашего гостя. Я больше чем уверен, что все те жители столицы, кто сейчас слушают нашу передачу, в этот момент затаили дыхание и с нетерпением ждут, когда я задам этот вопрос. С особым нетерпением ответа на него, скорее всего, ждут молодые поклонницы творчества Джея Коула, которые не теряют надежды завоевать сердце своего кумира. Остается надеяться, что ответ на него не разобьет сердца прекрасной половины нашего славного города. Что ж, Джей, не будем больше мучить наших радиослушателей и раскроем наши карты?

Ничего не подозревающий Джейсон пожал плечами.

– Почему бы и нет. Если это в моих силах, постараюсь удовлетворить ваше любопытство, хотя, если честно, ума не приложу, что такого таинственного вы могли узреть в моей биографии. Я весь как на ладони. Задавайте ваш вопрос.

– Скажите, Джей, какие отношения связывают вас с дочерью сенатора Холлиуэла, – словно гром среди ясного неба прозвучало в ответ на его любезное предложение.

Пауза явно показала, что вопрос попал в точку. Джейсон настороженно замер, не зная, как реагировать на неожиданный выпад ведущего. В панике он пытался подыскать самый нейтральный ответ и не находил его. Мысли как назло разбегались, и в голове бились сотни вопросов, составлявших один сплошной комок недоумения. Откуда диджею известно о нем и Саманте. Как ответить так, чтобы никому не навредить. Знает ли Саманта, что пресса по непонятным причинам вдруг связала их имена. Что она будет говорить, если ей зададут подобный вопрос. Как бы ему незаметно уйти от ответа, ведь стоит только начать увиливать – и диджей вцепится в него бульдожьей хваткой.

– Я в полном недоумении, – осторожно начал свой ответ Джейсон, – что могло навести вас и, как вы утверждаете, ваших радиослушателей на мысль, что меня и мисс Холлиуэл что-то связывает. Разве между нами есть что-то общее, что допускало бы какие-либо отношения между нами?

– То есть вы хотите сказать, что не знаете дочь Гарри Холлиуэла?

Брови Джейсона сами поползли вверх. Соврать – самый простой вариант, но, если прямая ложь выплывет, если Саманта скажет что-то, что будет противоречить его словам, это еще больше подогреет интерес общественности. Чем больше скрываешь, тем любопытнее становятся люди вокруг.

– Разве я это сказал? Я, как любой американец, в меру интересуюсь политикой, поэтому известные имена у меня на слуху. Конечно, я понимаю, что от музыканта подобная осведомленность абсолютно не требуется, но я не отношусь к тем творческим личностям, которые отгораживаются от действительности и окружающего мира.

– Вы так и не ответили на мой вопрос.

– Разве? А мне показалось, что я достаточно подробно ответил на него, – парировал Джейсон. – Кстати, вы на мой тоже.

Он чувствовал, что балансирует над пропастью, что сел играть в карты с профессионалом-шулером, у которого в колоде никак не меньше десятка тузов.

– А разве вы задали вопрос? – удивился ведущий.

– А разве нет? Я, кажется, вполне четко выразил свое недоумение в связи с тем, что вам неизвестно по каким причинам вдруг пришло в голову связать мое имя с именем мисс Холлиуэл, а также намекнуть на какие-то одному вам ведомые отношения между мной и дочерью сенатора.

– Ладно, – вроде бы сдался диджей, понимая, что устраивать перепалку с гостем, который так и норовит уйти от ответа на заданный вопрос, будет глупо.

Через окошко студии ведущему уже махал его шеф, показывая суетными жестами, что надо завязывать с бессмысленными словопрениями, так как слушателей мало интересует, кто кого переупрямит. Джейсон было обрадовался подобной покладистости работника радиостанции, но она оказалась мнимой. Как только гость студии расслабился, торжествующий диджей выложил на стол перед ним свою первую пятерку тузов.

– Должен сказать, что намеки на некие отношения позволил себе не я, а одна газета, сейчас я вам покажу, – и он с шуршанием выудил из кармана смятый газетный лист и принялся расправлять его. – Мне всего лишь стало любопытно, насколько правдивы изложенные там сведения. Вот эта статья, если вы не верите моему слову. Возможно, с ней уже ознакомились и ваши поклонники.

Джейсон бросил взгляд на газетный лист, заботливо расправленный перед его носом диджеем, и скривился. Бульварная газетенка, он никогда не читал подобных. Но вот один палец диджея ткнулся в фотографию, другой – в заголовок очередной сплетни, и на мгновение у Джейсона перехватило дыхание.

Пока он растерянно рассматривал фотографию, диджей предусмотрительно зачитал заголовок и некоторые фразы из статьи, а также прокомментировал фотографию, которую радиослушатели, к его глубокому сожалению, сейчас видеть не могли. Джейсон молча скрипел зубами, понимая, что нескончаемый поток слов сможет остановить лишь хорошая затрещина. Но, хотя у него так и чесались руки заехать дотошному диджею по физиономии, он сдержался. Его останавливала мысль, что если он устроит драку в студии, то к его отношениям с Самантой будет привлечено еще больше внимания. Тогда общественного скандала им точно не избежать, а все его увертки окажутся бесполезными.

Пока Джейсон размышлял, что же ему ответить на предъявленные улики, диджей решил брать гостя тепленьким.

– Да и, по последним сведениям, вчерашняя благотворительная акция в онкологическом центре ознаменовалась присутствием вас обоих, – выложил оставшиеся тузы диджей, кося хитрющими глазами в сторону шефа в окошке.

Тот всевозможными жестами показывал ему, что бомбочка подложена мастерски и рейтинги их радиостанции с ее помощью взлетят до небес, никак не меньше.

Ник Маккей дожидался Джейсона в баре за углом здания, в котором располагалась радиостанция. У Ника не было настроения сидеть в номере отеля, поэтому он вызвался проводить друга, а также дождаться окончания интервью. Он потягивал пиво и через встроенное в сотовый телефон радио слушал прямой эфир. Забавное получилось интервью. Когда Джейсон мрачнее тучи ворвался в бар, первое, на что он наткнулся, была ухмыляющаяся физиономия Маккея.

– Во дела! Ну и каша у вас там заварилась! – не обращая внимания на сердитое выражение лица Джейсона, воскликнул Маккей. – А ты был в ударе, крутился, как уж на сковородке. Этот диджей и так и сяк пытался зайти, а ты знай себе увиливал. Правда, непонятно, зачем тебе это было надо. Сказал бы прямо – знать не знаю никакую мисс Холлируд, и все дела.

– Холлиуэл, – поправил его Джейсон, садясь рядом.

– Да какая разница, Холлируд, Холлиуэл. Что они там еще выдумали. Слушай, Джей, или это был ловкий маркетинговый ход? Типа подогреть интерес к собственной персоне в преддверии выхода альбома? Тогда ты молодчина, поздравляю! Только я не понял, что он там про газету твердил. Когда это тебя и эту дамочку успели запечатлеть вездесущие папарацци? Ты же знать ее не знаешь. Или они просто в фотошопе потрудились? Ну и фиг с ними, с этими газетчиками, пусть себе развлекаются. Давай я тебе лучше пивка закажу.

Маккей махнул рукой молоденькой официантке, и через минуту перед друзьями стояло два запотевших «Будвайзера» и кружки. Джейсон со вздохом открыл свое пиво и. игнорируя кружку, сделал глоток прямо из бутылки.

– Да не грусти так, – попытался приободрить его Ник, открывая свою бутылку.

– Я не грущу, я злюсь, – буркнул Джейсон.

– Оно и видно. Так что тебя беспокоит, злой ты мой?

– Понимаешь, Ник, если бы дело было в фотошопе, тогда и черт с ним. Все дело в том, что фотографии-то настоящие.

Маккей удивленно уставился на друга, так и не донеся бутылку до рта.

– Иди ты! То есть ты действительно знаком с этой Холли-как-ее-там? Ну-ка с этого места поподробнее.

– Помнишь субботний концерт.

– Ну.

– Девчонку в подсобке.

– Какую девчонку? – Маккей наморщил лоб, а потом помахал рыжей головой. – Вот женщину помню, очаровательная домохозяйка в строгом костюмчике. Ножки такие стройные, да и спереди размерчик у нее вполне приличный. Конфетка, одним словом! – Маккей мечтательно прикрыл глаза, но через секунду с подозрением уставился на друга. – Хочешь сказать, это и была твоя Холли?

– Да нет же, там девчонка была – в джинсах, в бандане, невысокая такая.

– Не помню. Это, наверное, подружка мальчишки того, что нам аппаратуру помогал разворачивать. А при чем тут она?

– Так это и была Саманта Холлиуэл.

– Да ладно тебе. Она что же, несовершеннолетняя? Тогда ты попал, Джей. – Маккей щелкнул языком и нахмурился.

– Типун тебе на язык, какая несовершеннолетняя! Взрослая женщина под тридцать, просто она на концерт пришла инкогнито, переоделась, чтобы не узнали. Ну, для репутации ей не положено ходить на рок-концерты, вот она и устроила весь этот маскарад. Но только все строго между нами.

Маккей понимающе кивнул.

– Понял, не дурак. Могила.

Джейсон продолжил рассказ, и через десять минут Маккей уже знал и о нападении, и о том, что Саманта тщательно скрывала свою личность от полиции, появившейся на месте происшествия с небольшим запозданием. Выслушав друга, тот моментально предложил свое решение проблемы, явно в духе бесшабашного Маккея.

– Так тебе-то что? Пусть газеты что хотят, то и пишут. От нас не убудет. Дополнительная реклама никому не повредит, ну пусть немного скандального толка, но реклама.

Джейсон покачал головой.

– Как ты не поймешь, Ник, что нам это, может, и реклама, а для Саманты это удар по репутации.

– Значит, вот как обстоят дела, – неожиданно серьезно произнес Маккей. – Неспроста ты печешься об этой политиканше, дружище.

Наткнувшись на мрачный взгляд друга, он не стал развивать свою мысль дальше. Они молча пили пиво.

– Позвони ей, – после небольшой паузы выдал гениальную идею Маккей.

– Если бы все было так просто. У меня номера ее нет.

– А на что справочная нужна?

– Не думаю, что номер мисс Холлиуэл в справочной раздают налево и направо, – сердито оборвал его Джейсон.

– Ну да, ты прав, – озадаченно почесал в затылке Маккей. – И вообще, ты меня удивляешь, дружище: провел ночь с женщиной, а телефончик не спросил. Мог бы на всякий случай ей свой номер оставить. Хотя, если каждой подружке давать свой номер телефона, верные фанатки наверняка замучают звонками.

– Перестань! Сейчас я что-то не настроен на восприятие твоих шуточек.

– Молчу.

Друзья снова погрузились в размышления. Молчание опять было прервано неугомонным Маккеем, который никак не желал смириться с существующим положением вещей.

– Слушай, Джей, так она вроде с той дамочкой вместе была – ну, про которую я только что тебе говорил.

– Думаешь? – без особого энтузиазма спросил Джейсон.

– Ну. Они же не просто так в подсобке вместе пиво пили. Скорее всего, они знакомы. Это, конечно, лишь моя догадка, но почему бы не воспользоваться ею.

– И что нам может дать твоя догадка?

– Так тот паренек, Бобби, кажется, вроде сказал, что та женщина его родственница.

Джейсон с подозрением уставился на друга.

– Он это говорил? Что-то я не припомню.

– Говорил, говорил. По-моему, он назвал ее своей тетей.

Джейсон в надежде встрепенулся.

– Так чего мы ждем? Надо ехать к нему и все узнать наверняка.

Они поспешили расплатиться и отправились в клуб, где работал Бобби. По дороге друзья купили газету со скандальной статьей и внимательно ее изучили. Прежде чем ввязываться в бой, следовало четко представлять, с чем и с кем имеешь дело.

Паренек обалдело уставился на Коулмана и Маккея, которые почти синхронно, в один голос с порога потребовали сообщить им адрес его тети. Он настолько растерялся от неожиданности, что не задумываясь выдал им координаты Джиллиан Соммерз и только потом робко поинтересовался, что двум рокерам может понадобиться от нее.

Маккей проигнорировал его вопрос и задал свой, так как подумал, что, прежде чем на ночь глядя отправляться к незнакомому человеку, имеет смысл уточнить небольшую деталь. На всякий случай. А именно, действительно ли мисс Соммерз приходила в тот вечер на концерт, а также была ли вместе с ней некая подруга.

– Ну да, было дело. Ее, кажется, Саманта зовут. Так это она вам нужна? – с облегчением выдохнул Бобби. То, что музыканты искали не его тетю, а всего лишь ее подругу, его немного успокоило. В такой расклад он вполне мог поверить: в отличие от Джиллиан ее подруга вполне подходила на роль поклонницы группы или даже подружки крутого перца вроде Маккея или Коулмана.

Когда друзья добрались до квартиры Джиллиан, был уже поздний вечер.

– Мисс Соммерз, впустите нас, – произнес Джейсон в домофон.

– Кто это? – раздался из динамика удивленный голос.

– Коулман и Маккей.

– Я вас знаю?

– Не совсем. В эту субботу вы были на концерте нашей группы вместе с вашей подругой, некоей Самантой.

Раздался изумленный вздох, а через минуту домофон запиликал, впуская поздних посетителей.

Джиллиан не знала, чему больше удивляться: тому, что музыканты знают ее, тому, что они знают ее адрес, их позднему визиту или всему вместе. До нее еще не дошли слухи о газетной статье, так как она никогда не читала бульварную прессу. Но, услышав упоминание о Саманте, она шестым чувством догадалась, что необходимо открыть дверь двум незнакомцам.

Джейсон не стал разводить политес и с порога сразу спросил, видела ли она статью в газете. Джиллиан, нервно кутаясь в домашний халатик, удивленно переводила взгляд с одного на другого.

Видя написанное на ее лице недоумение, Ник сунул ей в руку газету и безапелляционным тоном проинформировал:

– Пока вы будете читать, мы посидим в комнате.

Удивленная подобной бесцеремонностью, Джиллиан приняла газету из его рук и, приоткрыв от изумления рот, проводила его взглядом. Маккей, не дожидаясь приглашения, направился прямиком в гостиную. Он был похож на наглого рыжего уличного кота, по-хозяйски шагающего по чужому дому, куда по неведомым причинам его занесла судьба.

– Вы позволите, мисс Соммерз? – вырвал ее из оцепенения голос Джейсона, который все еще стоял в дверях.

– Конечно, проходите, – поспешила она пригласить и второго незваного гостя. В конце концов, одним кошаком в доме больше, одним меньше – разница небольшая.

Джиллиан последовала за ними. Ник успел ознакомиться с содержимым бара, выбрать напиток по душе, наполнить бокал и развалиться на диване. Джиллиан невозмутимо села в кресло и опустила глаза в газету, решив, что воспитанная леди не должна реагировать на неадекватное поведение окружающих. Заодно за невозмутимостью она попыталась скрыть робость, которая охватывала ее в компании музыкантов, особенно бесцеремонного Маккея.

Джейсон сел рядом с другом и сердито пробормотал:

– Ник, что ты себе позволяешь! Полегче, твои манеры иногда зашкаливают.

– Да ладно, Джей, расслабься. Что я такого сделал! И вообще, кому нужна помощь – нам или ее подруге? Так что ради своей подруги мисс Соммерз может и потерпеть выходки старины Маккея. Мы тут вообще исключительно по доброте душевной. Твоей доброте, между прочим.

Они говорили не слишком громко и не ожидали, что Джиллиан, погруженная в чтение, может услышать их разговор. Поэтому оба вздрогнули, когда раздался ее взволнованный голос:

– Я могу и потерпеть, мистер Маккей, если мне сию минуту объяснят, что все это значит. – Она выразительно посмотрела на обоих мужчин и изящным жестом ткнула ухоженным пальчиком в газету на своих коленях.

Джейсон бросил предупреждающий взгляд на друга, опасаясь, что тот опять скажет что-нибудь в своем дерзком духе, но тот ограничился нейтральным:

– Давай, Джей, твой выход.

Джейсон не в первый раз за вечер принялся за объяснения. Джиллиан слушала, стараясь сохранить невозмутимый вид, но под ироничным взглядом Маккея, с ухмылкой слушающего уже известную ему историю, ей это плохо удавалось.

– По-хорошему, нам бы с мисс Холлиуэл согласовать версии произошедшего, чтобы сведения совпадали. Сегодня во время интервью я еле выкрутился. Боюсь, подобная тактика вызовет еще больше любопытства у журналистов. Поэтому вы понимаете, мисс Соммерз, что мне крайне важно связаться с мисс Холлиуэл.

– Я… я не знаю… – Она совсем смешалась под пристальными взглядами мужчин.

– Мисс Соммерз, сегодня, когда у меня брали интервью на радио, вопрос о наших отношениях с мисс Холлиуэл уже возник. Крайне важно, чтобы исходящая от нас информация об этом была одинаковой и не повредила репутации вашей подруги. Это вы, конечно, понимаете.

– Да, но чем я могу вам помочь?

Маккей не выдержал и насмешливо бросил:

– Послушайте, дамочка, перестаньте тупить. Если вы дадите Джейсону номер телефона вашей подруги, ничего страшного не случится. А вот если вы не захотите поделиться этой информацией, тогда мы умываем руки.