Текст книги "Прелюдия (ЛП)"
Автор книги: Оден Дар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)
Глава 9
Рот Роджера раскрывается.
Я закрываю глаза, вспоминая женщину, благодаря которой я чувствовала себя любимой. Женщину, которая растила меня, будто я её ребёнок. Женщину, по которой я ежедневно скучаю.
Очевидно, все ещё в шоке, друг отпускает мою руку и делает глоток своего коктейля, после чего тянется за моим напитком. Не сомневаюсь, он напьется еще до того, как мы разойдемся.
– Они нашли преступника? – Роджер проводит рукой по карману, доставая сигареты.
Я делаю ему замечание.
– Здесь нельзя курить. И нет, никого так и не арестовали.
На несколько минут между нами зависает молчание.
– Милая, мне… Мне очень жаль. Что же случилось с Кэролайн?
– Она умерла спустя год после смерти матери, – у меня нет сил, чтобы рассказать о передозировке Кэролайн.
Роджер, изучая моё лицо, понимает, что я и так поделилась большим, чем планировала. Поэтому он не просит меня продолжить.
– Прошло много лет, а вспоминать все еще болезненно, – я прикладываю ладонь правой руки к груди.
Роджер берёт мою левую ладонь в свою руку и сжимает её.
– Спасибо, что поделилась своим прошлым. Теперь я понимаю, почему тебя охраняли все эти годы. И я не имею в виду, что это плохо. Ты всегда можешь поговорить со мной. Я всегда рядом, и хочу, чтобы ты знала, как сильно я люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя, и не хочу, чтобы меня охраняли. Теперь ты все знаешь обо мне.
Тяжёлый вздох вырывается из груди
– После всех этих лет, я увижусь с ним... Я переживаю. Джулиану было около тринадцати, когда мы виделись в последний раз. Просто не могу поверить, что завтра увижу его. Я даже не сказала своей бабушке. Не знаю, одобрит ли она это.
– Почему бы ей не одобрить?– спрашивает Роджер, продолжая наслаждаться великолепным видом, раскинувшимся перед нами.
– Мои дедушка с бабушкой очень расстроены тем, что Джулиан не поддерживал связь. Мы с Марселем общались на протяжении долгих лет, хотя общение и не было прежним. Было тяжело. Все ещё тяжело говорить об этом. Я целыми годами даже не произносила фамилии «Кейн».
– Кейн?
Я киваю.
– Да, Кейн.
– В смысле, Марсель Кейн? Парень из хеджевого фонда?
– Да, это дядя Марсель.
Роджер делает паузу.
– Я… Я удивлён.
– Почему?
– Это одна из самых богатых и влиятельных семей. Я знал, что ты сама из обеспеченной семьи, но Кейны… Это же просто сумасшедшие деньги.
– Я просто никогда не думала о них в этом смысле. Они были моей семьей, – я мгновение колеблюсь, продолжая. – Я так долго скучала по ним. Похоже, это новое начало.
Роджер посылает мне теплую улыбку, прежде чем поднять бокал.
– За новые начинания, Лина.
Подняв свой бокал, я усмехаюсь, и чокаюсь с ним. Несмотря на то, что несколько минут назад я поделилась с Роджером такой болезненной частью своего прошлого – чувствую что-то вроде очищения. Облегчение омывает меня, и я наслаждаюсь этим моментом.
Мы с моим лучшим другом продолжаем восхищаться красивым мужчиной и его очаровательным бульдогом, пока те наблюдают за закатом. С того места, где я сижу, мне видны его мышцы спины, и клянусь, не знаю, кто бы испытал шанс и прыгнул первым, чтобы потрогать их. Я или Роджер? После счастливого часа, бульдог и его великолепный хозяин, наконец, уходят, и теперь нам скучно, потому что вид больше не так привлекателен, хоть мы смотрим прямо на Тихий океан. Я и Роджер проводим следующие несколько часов, выпивая и обсуждая любимую тему друга – его самого.
Мы с Роджером Бартли стали друзьями, когда ещё учились в колледже.
В то время он был выпускником военно-морской Академии, и встречался с моей соседкой Бет. Со светлыми короткими волосами, темно-синими глазами и ростом в шесть с половиной футов, он мог легко сойти за двойника Криса Хемсворта. Его экипаж даже прозвал его «Тором». Большинство девушек из моего общежития трепетали каждый раз, когда он приходил к Бет. Морские волки, как их называли, были горяченьким товаром в округе Колумбия. Ну, мужчины в форме, правда, горячие. С самых первых месяцев учебы мы с Роджером проводили все больше времени вместе. В выходные дни мы иногда ездили на метро в город и ходили в бесплатные музеи. Иногда, мы обедали в Адамс Морган или Дюпон Серкл, просто наслаждаясь нашим совместным времяпрепровождением. Бет не всегда нравилось, что я рядом, но Роджер, в обязательном порядке, всегда просил меня присоединиться к ним.
Несколько месяцев спустя Роджер расстался с Бет, переехал в мой лофт и закончил военно-морскую Академию, гордо признавшись в своей сексуальной ориентации. К сожалению, его семья отреклась от него, и он не виделся и не разговаривал с ними уже в течение многих лет.
Я фокусирую свое внимание на своем лучшем друге, любуясь его оживленной жестикуляцией, пока он рассказывает о своём предстоящем свидании. Кажется, он на многое рассчитывает. Вместе мы пережили большое количество взлётов и падений, и я благодарна за возможность находиться здесь с ним.
***
Всю ночь я ворочаюсь и кручусь, поэтому засыпаю около 3:45 утра. Эндрю, в несвойственной ему манере будит меня прямо перед тем, как уйти в университет. Нежно целуя меня в губы, он говорит:
– Лина, я ухожу на работу. Позвони мне, как только приземлишься. Приятно провести время… – на секунду он замолкает. – Просто повеселись. Если понадоблюсь – звони. Я люблю тебя.
Почти одиннадцать тридцать и, думаю, я готова. Туалетные принадлежности – есть. Косметичка – есть. Сексуальное платье – есть. Лубутены, за которые можно умереть – есть. Дезодорант – есть. Ночная сорочка – есть. Солнцезащитные очки – есть. Нижнее белье от «Агент провокатор» под одеждой – есть. Не то чтобы кто-то, кроме меня, его увидит, но любой девушке всегда хочется чувствовать себя сексуальной. Повседневная одежда – есть.
Изучая себя в зеркале, я полна сомнений. Я не виделась с Джулианом много лет и не думаю, что он остался прежним. Разбитое сердце напоминает о себе, когда я вспоминаю того грустного, одинокого мальчика, которого обнимала той самой ночью. Я выкидываю эти душераздирающие воспоминания из головы и решаюсь снова перепроверить свои вещи. Это прошлое и кто знает, что изменилось за все эти годы.
После быстрого душа, я делаю пробор и собираю волосы в пучок. Кому охота суетиться с непослушными волосами? Я смотрю на отражение, разглядывая себя. Овальное лицо не сильно изменилось. Широко посаженные зелёные глаза опечалились со временем. Скулы все еще высокие, но более четкие, чем когда я была подростком. Да и весила я больше, чем сейчас. Я не наношу макияж; вместо этого, увлажняю кожу лёгким тональным средством и слегка провожу блеском по губам. В любом случае, это просто Джулиан. Мне никогда не нужно было прихорашиваться для него.
Я слышу дверной звонок, поэтому хватаю свою сумку Prada и маленький чёрный чемодан. Открывая дверь, вспоминаю, что мой iPad остался на кухонной стойке. Я оставляю дверь слегка приоткрытой, хватаю планшет, и, возвращаясь, сталкиваюсь с ним.
С НИМ!
Я слегка пошатываюсь, а потом замираю, при виде человека, придерживающего дверь.
Глава 10
– Лина? – большие мужские руки, придерживая меня за локти, медленно поднимают с пола. – С тобой все в порядке?
Этот голос.
Глубокий, хриплый и до смешного сексуальный.
Как я могла забыть?
Смотрю вверх, и мои зелёные глаза увеличиваются, словно в замедленной реакции.
Ох, черт.
Глубоко внутри себя я знала, что это Джулиан.
Отрицание – сука.
О.
Мой.
Бог.
Его серо-голубые глаза слегка расширены, они завораживают.
Это он!
Великолепный мужчина, с которым я занималась сексом в своей фантазии.
Не романтическим и нежным сексом. А грязным, порнографическим сексом, достойным AVN премии. Да, Оскара в фильмах для взрослых.
– Джулиан? – спрашиваю я, будто меня ударили по голове.
Он по-прежнему стоит на пороге, ухмыляясь от уха до уха, его сапфировые глаза искрятся. Почему он без очков в стиле Гарри Поттера?
– Джулиан? – снова спрашиваю я, застывая на месте.
– Да, это на самом деле я, – смеётся он.
Я неотрывно смотрю на него, словно увидела призрака. Джулиан кусает нижний уголок губы, не проронив ни слова. Мой рот по-прежнему остаётся открытым, так как я не в состоянии скрыть шока.
Это Джулиан Кейн.
Мальчик, по которому я скучала последние четырнадцать лет.
Теперь он мужчина.
Великолепный. Убийственно. Красивый. Мужчина.
Прекрати пялиться на него!
Не. Смотри. На. Него.
Черт побери, я пялюсь на мужчину передо мной. Температура тела повышается, и мне становится жарко. Боже мой, тело на самом деле ощущает, как оно горит.
Я мечтала заняться с тобой сексом.
Непристойные фантазии о тебе помогли мне пережить скучный секс.
Все, что я хочу – это убежать и спрятаться.
Рука Джулиана движется от моего локтя вниз к моим пальцам. Я кидаю взгляд на его большие руки, а затем на обувь. Она огромная! У него всегда были такие большие руки и ноги? Я смеюсь про себя и задаюсь вопросом: правдива ли городская легенда?
Я рассматриваю этого шикарного мужчину, испытывая приятный шок… и огорчение. Я, правда, уже чересчур долго и откровенно разглядываю Джулиана. Это действительно он? Наконец, я выпрямляюсь, и, поскольку, могу медленно изучить его во всей красе, чертовски поражена увиденным. Господь знает, что я видела множество красивых мужчин, особенно в этом городе, но Джулиан застает меня врасплох. Он выглядит ошеломляюще. Одетый в темно-синие джинсы и винтажную футболку с изображением группы The Police. Он является одним из самых красивых мужчин, которых я когда-либо видела. Нет, позвольте мне поправить себя. Он самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела. Знаю, прошло более десяти лет с тех пор, как я видела его в последний раз. Боже правый. Время, безусловно, пошло ему на пользу.
Что случилось с тем неуклюжим подростком с короткой стрижкой, с очками батана и полным металла ртом? Что случилось с низким тощим ребенком? Что случилось с мальчиком, которого я считала своим братом?
Затем меня осеняет. Я представляла его, шлёпающего меня, пока Эндрю занимался со мной любовью. Не очень-то хорошо. Я качаю головой.
Совсем. Не. Хорошо.
Фу, я извращенка.
– Ты в порядке? – спрашивает Джулиан своим восхитительным британским акцентом. Больше нет того квакающего пубертатного голоса. Теперь он настоящий мужчина. Этот звучный голос... глубокий, хриплый, сексуальный... Шёпотом которого мне бы хотелось услышать парочку грязных, пошлых слов.
Такой голос, который заставит меня сделать все что угодно. Что угодно.
– Да, я так... извини, – запинаюсь. – Я просто удивлена.
Чертовски шокирована!
– Позволь мне просто взять свою сумку, – я выведена из зоны комфорта, но стараюсь выглядеть спокойно и собранно. И хотя мы провели в компании друг друга всего несколько минут, я нахожу Джулиана странно привлекательным для себя. Черт, возьми, конечно, он мне нравится! Я думала о его члене. Боже мой, я на самом деле фантазировала о члене Джулиана. И затем я делаю необъяснимое – я смотрю на его промежность. Его выпуклость весьма заметна. Поймав себя на разглядывании его паха – я быстро отворачиваюсь.
Черт, я представляла, как он трахает меня. Нет… нет… нет… неправильно. Я ведь не знала, что это он. Все эти непривычные мысли, навеянные его присутствием, изнуряют меня. Мне нужно выпить что-нибудь крепкое.
Джулиан озадаченно смотрит на меня, держа в воздухе мою сумку.
– Держи. Водитель ждет нас. Я забыл сказать, что у меня есть пес, который поедет с нами. Ты обязательно влюбишься в него.
Да?
– Ты же любишь собак. Поэтому подожди, пока не встретилась с моей, – произносит он, совершенно не подозревая, что я утратила дар речи.
С ладонью на груди, я смотрю на Джулиана, все ещё пытаясь вернуть своё самообладание.
– Лина?
– Конечно, я люблю собак.
– Пойдем? – предлагает он, протягивая свою большую руку. Вместо этого я хватаюсь за его правую руку, сжимая мускулистые бицепсы. Почему я сделала это? Мысленно я говорю себе, что это просто волнение от предстоящей поездки. А может быть и нет, может быть это из-за того мальчика, который вырос потрясающим красавцем. Теперь уже совсем не ребенка. У него огромные руки. Он определенно не новичок в спортзале.
– Ты прекрасно выглядишь, Лина, – высказывается Джулиан с чудесной улыбкой, которая демонстрирует отличную работу, проделанную его стоматологов. Нет сомнений, что в данный момент на моем лице глупая улыбка.
– Спасибо. Ты… великолепен. Кажется, я видела тебя несколько дней назад в кафе, – бормочу, вспомнив о том, что видела его в кафе, а затем на пляже.
Мне хотелось запрыгнуть на тебя, когда увидела, как ты снимаешь с себя футболку после пробежки.
– Да. Я не знал, узнаешь ли ты меня, и именно поэтому заплатил за кофе. Я… я собирался подсесть к тебе за столик. Извини, что не сделал этого. Просто был застигнут врасплох, когда увидел тебя в первый раз, поэтому, когда ты зашла в кафе на днях…, – Джулиан на секунду останавливается. – Ну, прошло много лет с тех пор, когда мы в последний раз виделись друг с другом. Честно, я не знал, как подойти к тебе.
Меня потрясает его признание.
– О чем ты? Ты не знал, можешь ли поговорить со мной? Кажется, ты видел меня в мои худшие моменты.
– Лина, – произносит Джулиан, останавливаясь. Затем он громко выдыхает и признается. – Мне было стыдно. Прошло много времени, и я не знал, как ты отреагируешь. Плюс, ты была с кем-то.
– Да, я была с другом, – останавливаясь, я понимаю, что не хочу испортить наше воссоединение, задавая слишком много вопросов. Я так долго скучала по нему. – Я просто не могу поверить, что это ты. Ты выглядишь совершенно не так, как раньше, – смотрю на него, делая паузу, пытаясь подобрать нужные слова. – Ты… ты очень сильно изменился.
Какое преуменьшение.
– Четырнадцать лет способны изменить человека. Но ты все еще такая же красивая. Возможно, красивее, чем когда-либо.
Я могу и привыкнуть к тому, что этот до смешного привлекательный мужчина называет меня красивой.
В нескольких шагах от моего дома, нас ждет черный седан. Джулиан открывает пассажирскую дверь, и когда я сажусь внутрь, милейший тигровый бульдог прыгает на меня. Ауч! Он тяжелее, чем кажется.
– Лина, это Магпи, – Джулиан гладит морщинистую голову своего пса.
– Магпи?
– Да. Магпи. Племянница моего друга придумала эту оригинальную кличку, и мне понравилось.
Магпи буквально повсюду елозит на мне. Его язык набрасывается и облизывает моё лицо. Вытаскивая платок из кармана, Джулиан пытается оттолкнуть от меня этого милейшего толстенького пса. Вручая мне платок, он говорит:
– Прости, он просто взволнован, – затем авторитетным тоном приказывает. – Магпи, отвали от неё.
Но, само собой, у пса свои планы.
– Джулиан, не беспокойся об этом. Он совершенно очарователен, – и я позволяю Магпи усесться рядом со мной. Я улыбаюсь буйному бульдогу, а затем начинаю хихикать, когда вижу, что у него… эрекция.
Мой смех угасает, когда я замечаю, как великолепный мужчина наблюдает за мной. Его сапфировый глаза горят, губы слегка раскрыты. Джулиан не произносит ни слова, лишь ухмыляется.
Трусико-срывающей ухмылкой.
Только посмей снять трусики!
После того, как Джулиан захлопывает пассажирскую дверь, я выдыхаю настолько громко, что его бульдог смотрит на меня. Шепча на ухо Магпи, я говорю.
– Я за миллион лет не смогла бы предвидеть, что твой папочка окажется таким чертовски великолепным.
Совершенно не заботясь о моих чувствах, пес кладет свою большую, тяжелую, морщинистую голову мне на колени, а затем засыпает.
Как это возможно, что мальчик, которого я считала своим младшим братом, будет так возбуждающе воздействовать на меня? Даже не помню, чтобы меня кто-либо так заводил. Возможно, если только новый саундтрек Эннио Марриконе, но это немного другое. Ну, ладно, хорошо, если уж быть совершенно честной… То Брюс Венчур и видео-ролики с ним в моем приложении «Тамблер».
Успокойся, Лина. Тебе еще следующие несколько дней быть рядом с этим парнем.
Пока мы направляемся в аэропорт Санта-Моники, Джулиан знакомит меня с водителем, а затем просить того включить музыку.
– Надеюсь, ты не против. Мне нравится этот альбом Джейми Каллума.
– Нет, совсем нет. Он потрясающий. Я удивлена, что тебе нравится его творчество. Будучи ребёнком, всё, что ты слушал – это The Police, – вспоминаю я, указав на изображение на его футболке. – И Coldplay. Ну и, возможно, еще какие-нибудь две-три английские группы.
– С тех пор я расширил свой кругозор. Но The Police и Coldplay по-прежнему – лучшие группы, – говорит Джулиан, посмеиваясь.
Его смех милый и искренний. Я наблюдаю за тем, как его голова откидывается назад, и все мои мысли занимает желание облизать его длинную шею. Забудь, Лина. Выкинь из головы эту фантазию.
Неожиданно, над нами нависает тишина, и единственное, что слышно на заднем плане – это Джейми Каллум, поющий кавер песни Рианны и храп Магпи.
– Хочешь чего-нибудь поесть перед полетом? – спрашивает Джулиан.
– А у нас есть время?
– Если ты голодна, то у нас оно будет. В аэропорту есть местечко с азиатской кухней. Я никогда там не был, но мы могли бы зайти.
– Было бы здорово.
– Джерри, пожалуйста, составь компанию Магпи, пока мы с Линой будем обедать. Хочешь, чтобы я принес тебе чего-нибудь?
– Будет сделано, сэр. И нет, спасибо.
Когда он выводит меня из машины, я тоже благодарю Джерри.
Пока мы поднимаемся по лестнице в Тайфун, я чувствую, что меня изучают. Слегка повернувшись, я вижу ясные серо-голубые глаза и улыбаюсь.
Почему я не нарядилась? Почему я не на каблуках, а в шлепанцах? Почему я решила не наносить макияж на своё лицо, которое сейчас кажется таким скучным? Свежее лицо казалось хорошей идеей час назад, но теперь ... должно быть, я ужасно выгляжу. Почему меня это вообще волнует?
Пытаясь скрыть свою низкую самооценку, я, как только мы оказываемся перед рестораном, рассматриваю себя в отражении двери.
Девушка, вам следовало потратить некоторое время сегодня утром, чтобы хоть чуть-чуть приукрасить себя.
Как только мы садимся, Джулиан берет на себя смелость сделать заказ. Обычно что-то подобное раздражает меня, но названия блюд, слетающие с его языка, звучат аппетитно. Мы молча ждем нашу еду, глядя друг на друга. Старых друзей, ставших чужими после многих лет разлуки. Не думала, что будет так неловко. С какого момента можно начинать разговор после столь долгой разлуки? Я пытаюсь не думать о прошедших годах. Не спрашиваю его о том, где он жил, после того, как бросил меня. Вместо этого я смотрю на Джулиана и улыбаюсь. Мы в унисон пьём наше Пино Гриджио, а еду подают в рекордно короткие сроки.
Самса, сате с тайскими креветками, маринованные мидии и филиппинский адобо[6]6
Адобо – тушеная свинина (иногда вместе с курицей) с уксусом, соевым соусом и приправами
[Закрыть] просто расставлены на столе. Я сразу же беру блюдо и принимаюсь за еду. Давненько у меня не было ничего экзотического.
– Вкуснятина, да, Лина?
– Да-а, о-очень вкусно, – отвечаю я с таким восторгом, что, можно подумать, будто я голодала в течение нескольких месяцев.
– Я и забыл, какой счастливой ты становишься, когда ешь. Как насчет того, чтобы попробовать что-нибудь более экзотическое?
– Смотря о чем ты? Это и так довольно экзотично.
– Как насчет лягушачьих лапок? Они популярны здесь.
– Фу-у, гадость. Я не настолько авантюристка. Остановлюсь на мидиях и птице, – говорю я, продолжая обедать.
Джулиан смеётся, делая глоток вина.
– Ну, хорошо, – сделав ещё один глоток, он продолжает, не поднимая на меня глаз. – Не могу описать, насколько здорово видеть тебя в данный момент и находиться рядом после стольких лет. С нетерпением жду, чтобы провести какое-то время с тобой.
Боже, ты безумно горяч.
– Прости?
– Это немного горячо... но вкусно.
Я только что сказала это? Конечно, я сказала это.
Наш совместный обед проходит преимущественно тихо. Время от времени я поднимаю глаза и вижу, как Джулиан смотрит на меня, пока я поглощаю еду. Молчание между нами больше не тяготит.
Взглянув на часы, он говорит.
– Лина, прости, что тороплю тебя, но нам нужно идти.
Я допиваю бокал Пино Гриджио, неожиданно рыгая.
– Боже, прости. Это так неловко.
Джулиан тут же смеётся. Я не слышала его смеха все эти годы, он глубокий и сексуальный.
– Не извиняйся. Рад знать, что тебе понравилась еда.
– Было действительно вкусно. Спасибо, что предложил сходить в это место.
Как только приносят чек, я беру его. Джулиан сжимает мою руку и качает головой. Неодобрительно глядя, он говорит:
– Нет, пожалуйста, не нужно. Я угощаю.
– Спасибо. Было, правда, круто.
– Мне приятно, – снова глядя на часы, он продолжает. – Нам пора идти.
Затем Джулиан берет меня за руку. То, что он позволил себе сделать это спустя столько лет, почему-то совсем не кажется чем-то странным. Его большая рука ощущается иначе, потому что она в два раза больше, чем в последний раз, когда мы шли рука об руку. Но, в то же время, очень уютно. Моя рука, переплетенная с его рукой, чувствует себя как дома.
