Текст книги "Прелюдия (ЛП)"
Автор книги: Оден Дар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)
Оден Дар
Прелюдия
Серия: Интрижка для двоих – 1
Внимание!
Текст книги переведен исключительно с целью ознакомления, не для получения материальной выгоды. Любое коммерческое или иное использование кроме ознакомительного чтения запрещено.
Любое копирование без ссылки на переводчика и группу запрещено.
Создатели перевода не несут ответственности за распространение его в сети.
♔Переводчик: Катюша С.
✎Редакторы: Настёна
✎Обложка: Wolf A.
✎Вычитка: Evgeniya
♛Специально для группы: Золочевская Ирина || Б. Б. Рейд
Пролог
Красота та еще сука. Она дразнит тебя, преследует и сжигает каждый дюйм твоей души. Она словно романтическая песня, напоминающая о первом поцелуе. Картина, лишающая дара речи. Она подобна нежным жёлтым, оранжевым и красным оттенкам заката, исчезающим при виде медленно приближающейся ночи. Но никто не сравнит красоту с недостижимостью; одержимым желанием мужчины, о котором умоляет твоё тело, но никогда не сможет обладать им.
Одержимость определяется как навязчивая и, обычно, необоснованная идея или эмоция. Я одержима им. Он постоянно вламывается в моё сознание. Я не могу перестать думать о нём, тосковать по нему, переживать о его судьбе. Читая роман, он становится главным героем истории. Готовясь ко сну, я вижу его образ в зеркале. Мои светло-каштановые волосы превращаются в его чёрную взъерошенную шевелюру. Светло-зеленый цвет моих глаз становится серо-голубым так часто, что мне приходится дважды фокусировать взгляд в зеркале, чтобы разглядеть своё отражение.
Как химера, захватывающая каждую мысль, он преследует меня ежесекундно, ежеминутно в течение дня. Его кристально-прозрачные глаза приветствуют меня, когда просыпаюсь, и я мысленно желаю им спокойной ночи, прежде чем ложусь спать… И всё это находится в моей чёртовой голове. Я слышу его голос, нашёптывающий грязные словечки. Я жажду его заразительного смеха и желаю его прикосновений. Я отчаянно хочу, чтобы он занялся со мной любовью и заполнил пустоту. Ту, которая мучает меня. После нескольких лет разлуки – он возвращается, переворачивая с ног на голову мою жизнь, мои отношения и всё, над чем я так усердно работала. Словно соблазнительная мелодия, стоящая на повторе и из-за которой невозможно думать ни о чем другом… Ни о ком другом. Я молюсь, чтобы это желание прошло, каким бы сильным оно не было.
Часы, стоящие на тумбочке рядом с моей кроватью, показывают 2:36 утра; сон ускользает от меня. Я представляю его мягкие губы на каждом сантиметре своего тела. Я чувствую его своими костями.
Я мечусь.
Переворачиваюсь.
Невыносимое желание увеличивается.
Раздавшийся тихий вздох, заставляет меня вздрогнуть, болезненно напоминая о том, где я и кто. Я слышу этот привычный звук уже более десяти лет. С осторожностью, я медленно поворачиваюсь к нему лицом. Его веки подрагивают, погрузившись в грезы. Что ему сниться? Он лежит в той же позе, что и несколько часов назад, когда засыпал. Я люблю тебя. Тем не менее пустоте удаётся окружить меня. Моя грудь медленно наполняется ею, насмехаясь над сердцем. По привычке пальцем обвожу его нижнюю губу. Вина и отчаяние нависают надо мной, потому что не эти губы я хочу чувствовать на своих губах. Это не его я желаю ощущать внутри себя. Не этот мужчина обладает мной: обезумевшей от желания посреди ночи, умоляющей взять меня, жаждущей только его вкуса.
Это не тот мужчина, который заполнил все мои мысли.
Глава 1
Эндрю неподвижно стоит около входной двери уже более пяти минут. Держа в руках коричневый кейс, он, наконец, вешает коричневую шляпу на стойку. Из-за непривычного калифорнийского дождя он насквозь промок, его не спас даже коричневый плащ. Выглаженные темно-коричневые брюки и хлопчатобумажная рубашка тоже влажные. Сидя на диване, я наблюдаю за тем, как он не произнося ни слова, направляется в спальню, чтобы переодеться.
Эндрю Нильсон – мой молодой человек и, технически говоря, жених. Он сделал мне предложения, но мой палец остался без кольца. Вернувшись из спальни, он одет в свою привычную одежду: коричневые вельветовые брюки и коричневую рубашку поло. Сидя на нашем старом диване, я протягиваю для приветствия руку, но Эндрю останавливает меня, прежде чем я успеваю приблизиться и прикоснуться к нему.
– Извини. Я все еще мокрый, – резким голосом наставляет он, словно я одна из его учеников.
– Ох, – моя рука мгновенно возвращается на подлокотник. – Как прошел твой день?
– Сегодня было продуктивное воскресенье. Мне в расписание добавили новый класс по социологии, поэтому нужно было подготовиться, – говорит они, не глядя на меня, уходит, не договорив последнее слово в предложении.
Даже спустя годы, проведённые вместе, я по-прежнему увлечена Эндрю. Рост моего жениха составляет около ста восьмидесяти сантиметров. Он красив. Русые волосы слегка завиваются сзади, а карие глаза лучатся теплом и добром; когда он улыбается, что случается редко, на его щеках появляются ямочки, они моя слабость. Люди часто замечают его схожесть с актёром Саймоном Байкером. Эндрю имеет супер-здоровые привычки в питании, которые устранили склонность к полноте. Когда мы впервые встретились в школе, он весил на десять килограмм больше, нежели сейчас. На протяжении многих лет я наблюдала, как он боролся с лишним весом до того, как ему диагностировали расстройство пищевого поведения. После нескольких лет сброса и набора веса, бесчисленных собраний для худеющих, встреч и терапий с Дженни Крейг – Эндрю стал вегетарианцем и практикующим йогом. Занятия йогой также помогают поддерживать его тело в форме.
Обычно, когда Эндрю входит в комнату, люди продолжают свой разговор. Он не из тех, кто может прервать вечеринку. Он скромный, тихий и сдержанный человек. Он предпочитает лёгкость во всём, что делает. Его утешает простая ежедневная рутина. Утро Эндрю начинается в пять тридцать утра, затем следуют занятия йогой в нашей гостиной, после он прогуливается вокруг квартала, и на завтрак съедает овсянку со свежими ягодами. На работу он добирается на своей Субару 2002 года. Для возвращения после трудового дня, он использует окружной путь, чтобы оказаться дома в шесть часов вечера и сожрать свой вегетарианский ужин с таким зверским аппетитом, будто это его последний прием пищи в жизни. После ужина Эндрю возвращается к работе. Сидя в своём домашнем кабинете, он что-то печатает на машинке вплоть до самого сна, то есть до десяти тридцати каждого вечера. Исключением является только вечер в среду. В ночь свиданий. Сексуальную ночь. Он не заморачивается нашим обоюдным удовлетворением.
Эндрю тянется за своим коричневым кожаным портфелем под моим пристальным взглядом и, как обычно, направляется к кабинету в задней части дома, чтобы погрузиться в работу до самого ужина.
Как два старшеклассника стали такими далёкими друг для друга?
Мужчина, закрывшийся сейчас в своем домашней кабинете – является единственным, с которым я встречалась, целовалась и занималась сексом. То, что началось как обычное свидание в подростковом четырнадцатилетнем возрасте – переросло в почти шестнадцатилетний союз. И хоть мы обручены на протяжении более пяти лет, я задаюсь вопросом: «Созданы ли мы для брака?»
Мы с Эндрю встретились через пару месяцев после моего перехода в среднюю школу. Это был незабываемый день, потому что Эндрю стал первым парнем, подошедшим ко мне. Он смущенно представился и предложил мне присоединиться к нему за обедом. Тогда он был таким веселым. Мы смеялись и шутили, пока кушали, составляя планы на свидание в следующие выходные. Мы довольно быстро стали друзьями.
После ужина в фаст-фуде, мы отправились в кино на просмотр боевика, но на середине фильма заснули. И хотя я уговаривала его высадить меня на углу моего дома, Эндрю проводил меня до входной двери. Именно в тот субботний вечер я впервые поцеловалась. Я часто думаю о том, какими были Эндрю и я тогда. Подростками, полными мечтаний, надежд и прочного чувства любви. В течение многих лет, мы не отрывались друг от друга. Мы часами гуляли по городу, держась за руки; говорили обо всем и ни о чем одновременно. Каждые выходные посещали кинотеатр или прогуливались в парке, где читали друг другу книги. Если мне хотелось пойти на музыкальный спектакль, Эндрю присоединялся ко мне, хотьи предпочитал только рождественские песни. Воспоминания о продолжительных поцелуях в прошлом убивают меня время от времени, потому что не было ничего лучше, чем его губы на моих губах. Ныне мы незнакомцы, живущие под одной крышей.
– Эндрю... Эндрю? – поцелуем в щеку, я пытаюсь привлечь внимание, пока он сидит в своем крошечном кабинете. Я окидываю взглядом пространство комнаты. Кругом бумаги. Рядом с переполненным книжным шкафом аккуратно сложены книги. На углу рабочего стола стоит компьютер, который не используется по назначению, а только пылится. Также на столе Эндрю расположена печатная машинка, два журнала и чёрное фото нас в подростковом возрасте, улыбающихся на его выпускном вечере.
– Ох, Лина. Мне жаль, но я занят бумагами. Их все нужно просмотреть к завтрашнему дню.
Погладив его по плечу, я произношу:
– Ужин скоро будет готов, – и выхожу за дверь.
Это ещё один день и ещё один воскресный вечер с Эндрю. Я направляюсь на маленькую желтую кухню, ремонтированную первый и единственный раз во время постройки в 1953 году. Медленно доставая органические продукты, купленные несколько часов назад, всё, о чем я могу думать – это мясо. Говядина. Свинина. Цыпленок. Хоть я и не вегетарианка, мне трудно есть мясо и молочные продукты перед Эндрю. Кто захочет слушать: «Это убивает тебя!» или «Как ты можешь это есть?», собираясь перекусить сочным бургером? Я не помню, когда в последний раз ела мясо перед ним.
Необходимость освежиться приводит меня в ванную. Стоя перед зеркалом, я оцениваю свой внешний вид. Как обычно, светло-коричневые волосы длиной до плеча собраны в неряшливый пучок. Лицо лишено какого-либо макияжа. Мне следовало бы поправиться. Открыв один из ящиков, я тянусь за черной тушью и крашу свои длинные ресницы. Это должно подчеркнуть мои зеленые глаза. И хоть у меня смуглая кожа, выгляжу я немного бледной. Добавляю немного румян на щеки и блеск на полные губы, надеясь, что это улучшит ситуацию. Моё отражение, ростом в сто шестьдесят сантиметров, смотрит в ответ. Даже с поясом, туго затянутым вокруг талии, платье сорокового размера болтается на моём теле. Мне нужно больше белка в рационе.
На обеденном столе изящно поданы паста карбонара и салат из зелени. Помимо еды, я купила свежие белые пионы, чтобы привнести немного романтикив наш совместный ужин. Зажигаю свечу и приглушаю свет. Проследив за тем, чтобы наш круглый стол выглядел красиво, я сажусь и жду Эндрю. Интересно, обратит ли он внимания на мой внешний вид? Постоянно оглядываясь на круглые часы, висящие над столом, я замечаю, что он опоздал на ужин – это не свойственно ему. Эндрю как часы. Он всегда пунктуален. Двадцать минут спустя он, наконец, присоединяется ко мне без каких-либо извинений и, совершенно не волнуясь, о потраченном мной времени в ожидании.
Накрутив пасту на вилку, он делает замечание, не глядя на меня:
– Все холодное.
– Эндрю, если бы ты пришел на ужин двадцать минут назад, твоя паста была бы вкусной и теплой.
– О чем ты говоришь? Мы всегда едим в шесть тридцать. Каждый вечер в шесть тридцать.
– Взгляни на время.
Посмотри на меня, Эндрю. Я пытаюсь понравиться тебе.
Обернувшись, мой спутник замечает, что часы показывают шесть пятьдесят два вечера. Он бормочет: «Прости, я был так занят». Затем берет тарелку и направляется на кухню, чтобы разогреть еду в микроволновке. Другой на моём месте был бы зол или даже расстроен по поводу этой ситуации, я же просто смиряюсь с этим. По крайней мере, я знаю, что сегодня хорошо выгляжу. Глядя на безвкусную пасту передо мной и накручивая её на вилку, всё, о чем я могу думать – это кафе Steak‘nShake на Третьей улице. Мысль о сочном бургере вызывает у меня аппетит. Вздыхая, я наливаю себе бокал вина и ожидаю возвращение Эндрю к столу.
Несколько минут спустя, Эндрю садится за обеденный стол, и как это происходит в течение последних двух лет, мы едим в тишине. Это не приятная тишина, а неловкая. Мы провели больше половины наших жизней любя друг друга, но каким-то образом сумели стать чужими. Наши взгляды больше не встречаются. Карие глаза, которые я люблю, всегда смотрят на еду или впустоту. А когда я получаю шанс заглянуть в них, они всегда кажутся пустыми и отдаленными.
Бесед практически не бывает. А если и бывают таковые, то они обычно вращаются вокруг домашних хлопот: «Нужно починить ручку в ванной», «Мне нужно купить киноа» или «Надо постирать шторы». Прошло много времени с тех пор, когда Эндрю в последний раз делился со мной чем-нибудь о своём дне. Миновало время нашего привычного бесконечного общения за трапезой. Ночи, проведённые в объятиях друг друга, кажутся такими чужими. И хотя мы сидим за одним столом, разделяя вегетарианскую еду, расстояние между нами увеличивается.
Глава 2
Направляясь по Мейн-стрит к одной из моих любимых кофеен – «Гарден», – я прохожу мимо мамочек, гуляющих с детьми в колясках; продавцов, открывающих свои магазинчики; и сёрферов с досками. Это небольшое, спрятанное в центре Санта-Моники, местечко, где подают мой любимый завтрак.
Наряду с чашечкой кофе итальянской прожарки, я заказываю чертовски вкусный круассан с нутеллой. Сидя за столиком со своим новым MacBook и надетыми наушниками Bose, я смакую кофе.
В течение последних семи лет, я работаю саундтрек-композитором. Мне действительно посчастливилось построить неплохую карьеру на почти мужском поприще. Пишу я, в основном, для авторского кино, а также у меня имеется несколько наград. Мою работу можно назвать стабильной.
Вместе того, чтобы с головой погрузиться в трек, который мне нужно проанализировать – я просматриваю непрочитанную почту, скопившуюся за последние два дня. Включив композицию Криса Бротти «Эммануель» и поддаваясь её успокаивающему воздействию, я отвечаю на семнадцать писем. Небольшой ветерок ласкает мою кожу, когда кто-то заходит в кафе. Музыка стихает, и я улавливаю приятный британский акцент, заказывающий чашку кофе, пока я продолжаю яростно печатать. Услышанный новый звук заставляет мои пальцы остановиться. Моё внимание привлекает этот голос. Глубокий, хриплый и… Соблазнительный. Словно только из пастели. Способный заставить вас онеметь, если вы понимаете, о чём я. Дыхание останавливается, когда я смотрю на мужчину ростом около шести шутов, направляющегося к прилавку с «Нью-Йорк Таймс» в руке. Бар находится всего в нескольких метрах от моего столика. Я наблюдаю за незнакомцем, когда он, расплатившись, делает глоток эспрессо и идёт к выходу. Проходя мимо меня, он останавливается. Склонив голову набок, мужчина округляет свои глаза. Проходит несколько секунд, прежде чем он, наконец, продолжает свой путь из кафе. Чувство узнавания бьёт по мне, но я сразу же отбрасываю эту возможность в сторону.
Несмотря на то, что я совсем недолго наблюдала за этим незнакомцем в кафе, понимаю – мужчина определённо очаровывает. Захватывает дух. Его глаза буквально поражают своим серо-синим мерцанием. Густые чёрные волосы слегка длинноваты и почти касаются воротника костюма. Локоны немного вьются, создавая ощущение, словно мужчина только что покинул ложе. Скулами, волевым подбородком и своим прекрасным лицом он напомнил мне главного персонажа из «Порочных игр».
Несколько любопытствуя, что, признаюсь, случается крайне редко, я пробираюсь к прилавку и обращаюсь к бариста.
– Эй, Питер.
– Добавки? – спрашивает он.
– Да, спасибо. Кстати, что это за парень, который только что ушел?
– Понятия не имею. Он заезжал пару раз, но не местный. Расспрашивал меня о районе несколько дней назад.
– Правда? Эм, мне он показался почему-то знакомым.
– Вероятно, он один из миллениалов [1]1
Миллениалы или Поколение Y – поколение родившихся после 1981 года, встретивших новое тысячелетие в юном возрасте, характеризующееся прежде всего глубокой вовлеченностью в цифровые технологии.
[Закрыть], проводящих свободное время на пляже. Но должен признать, он обжигающе горяч. Кстати, как поживает твой дружок? – Питер подмигивает, продолжая протирать стойку.
– Роджер в порядке. Он все еще в Нью-Йорке.
Обсессивно-компульсивное расстройство делает Питера слегка несдержанным. Он все ещё продолжает полировать стойку, хотя протирать уже нечего.
– Питер, мне бы хотелось ещё один круассан с нутеллой, пожалуйста.
Он кивает, и прежде чем отправиться на кухню, снова протирает стойку.
Передавая мне тарелку с тёплым круассаном, парень делает паузу, прежде чем признаться:
– Я ждал, что Роджер позвонит мне. Вообще-то, мне показалось, что мы отлично провели время, но он не давал о себе знать со времён нашего свидания.
Я киваю и, к сожалению, знаю, как закончится данная история. Этот мужчина будет оплакивать своё разбитое сердце из-за моего лучшего друга. Роджер прекрасный человек, но он не способен на серьёзные отношения. Проще говоря, Роджер Бартли та ещё шлюха.
Разговор с Питером может плавно перейти в беседу на целый день, если я не прерву ее в ближайшие секунды.
– Роджер очень занят сейчас, у него много дел на работе.
Это напоминает, что мне самой не мешало бы вернуться к работе.
– Спасибо, что подогрел круассан.
С новой чашкой по-итальянски прожаренного кофе и круассаном, так и просящем съесть его, я остаюсь в кафе. Всё утро я работаю в установленном режиме, с периодически прерывающими меня мыслями о том прекрасном незнакомце.
***
В двадцать девять лет я, Лина Джеймс, веду спокойную и размеренную жизнь. Люди думаю, что у меня есть все, но так ли это? У меня есть дом рядом с пляжем. Любимая процветающая работа. После многих лет работы в качестве саундтрек-композитора, я, наконец-то, нахожусь в той точке, где у меня есть свой собственный успешный каталог авторской музыки. И даже, несмотря на то, что в последнее время Эндрю слишком занят, я знаю, что мой жених любит меня. Тем не менее даже имея всё это, жажда большего грызёт меня изнутри. Это определенно не касается денег. Мой отец открыл трастовый фонд для меня, и я сама заработала немало денег на музыке, но не могу перестать чувствовать себя неполноценной. Я всегда представляла, что к этому времени у меня будет ребёнок, но судьба никогда не была благосклонной ко мне. Теперь, у меня есть жених, верящий, что мы обладаем всем для хорошей жизни, но дети не входят в этот список по его мнению.
Работа ежедневно помогает заполнить пустоту в душе, которая постоянно гложет меня.
Когда Эндрю предложили работу в Калифорнийском университете, одним из условий моего переезда из цента Манхеттена, стало наличие в нашем новом доме бассейна и гостевого домика. Это казалось нереальным для зарплаты профессора. В неустанных поисках нового места, которое облегчит мои страдания, наш риелтор нашел для нас кое-что в окрестностях Санта-Моники. Дом в тысячу квадратных футов в викторианском стиле с отдельным гостевым домиком. В нем нет бассейна, но зато есть пляж в нескольких футах ходьбы. Должна признаться, мне не нравится сам дом. Я влюбилась в гостевой домик с видом на пляж. Эндрю отказался вносить за него астрономическую арендную плату, но согласился переехать, когда я предложила полностью оплачивать дом из своего бюджета.
Гостевой дом – моё убежище, место, где я могу творить. Всего двести пятьдесят квадратных футов, куда я перевезла своё музыкальное оборудование. Большинству людей показалась бы моя профессия одичалой. Но для такого человека как я, это единственное подходящее дело. Мне не приходится встречаться с режиссерами. Мои дни состоят из прочтения сценариев, просмотра некоторых серий, прослушивания и записывания музыки. За годы работы, я привыкла писать ночью, после того, как Эндрю ложиться спать.
Иногда, единственного человека, которого я вижу в течение дня – это мой жених, и то, это случается в начале и конце дня. В последнее время я заставляю себя проводить несколько утренних часов в кафе, чтобы не чувствовать себя совсем одичавшей и отчужденной от всего внешнего мира. Я как раз возвращаюсь в свою студию, когда «Свобода» Джорджа Майкла играет в моем телефоне.
– Привет, Роджер.
Сложно не услышать возбуждение в южном акценте моего лучшего друга.
– Мне нужно увидеться с тобой в эту среду.
– Какой-то ты радостный. Ты встретил кого-то? – спрашиваю я, надеясь, что однажды он найдет свою настоящую любовь. В его жизни слишком много Питеров.
– Я знаю! У меня есть для тебя интересные новости.
Я смотрю на экран своего ноутбука, задерживая пальцы от ввода пароля на одном из сайтов.
– Да? Как насчёт того, чтобы приехать ко мне и встретится в нашем кафе на Мейн-Стрит? – предлагаю я, тайно надеясь, что незнакомец, которого я видела раннее, будет там.
Почему я хочу увидеть его снова?
– Питер все еще работает там? – нервно спрашивает он.
– Конечно же, работает. Он никогда не уволится оттуда. Он расстроен, что ты не перезвонил ему.
Не помню, когда он встречался с одним и тем же человеком хотя бы второй раз.
– Питер веселый, но я не чувствую притяжения к нему.
– Роджер, ты занимался с ним сексом.
– Да, около пяти-шести раз.
– И ты не почувствовал никакого притяжения во время секса? – спрашиваю я, потому что не понимаю, как можно иметь близость с человеком несколько и не испытывать к нему ничего.
– Не-а, нет, – бормочет он, прежде чем предложить. – Давай встретимся где-нибудь в другом месте.
– Роджер… Ну, мы не может избегать всех мест, где работают твои бывшие. Мы так вообще никуда не сможем с тобой пойти, – я начинаю смеяться. – Либо кафе, либо нам придётся остаться дома.
Я слышу его громкий вздох на другом конце линии.
– Ладно, увидимся там. Я, само собой, как всегда, буду очарователен, ты меня узнаешь. Я просто не хочу вводить его в заблуждение.
– Порви с ним как-то помягче. Он такой хороший парень.
– Буду вести себя лучшим образом. Так что проверь своё расписание, а завтра я перезвоню тебе, и если ты будешь свободна, мы встретимся в одиннадцать в среду.
– Чудесно. Не могу дождаться.
– Я тоже, сладкая. Люблю тебя.
Я улыбаюсь, пока отвечаю своему лучшему другу тем же. Помимо того, что он является одним из самых важных людей в моей жизни, он также мой деловой партнер, управляющий небольшим издательством, которое мы открыли пару лет назад.
После окончания нашего разговора, я решаю отказаться от просмотра нескольких сайтов на ноутбуке. Вместо этого я хочу удивить Эндрю. Позвонив в один из местных SPA, я бронирую номер для себя и моего жениха на сегодняшний вечер.
