Текст книги "Околдованные"
Автор книги: Нора Робертс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)
Горячий поток его мыслей окутал ее, заставил трепетать, жаждать, дрожать, затем пронзил, доставляя несказанное удовольствие. Она услышала свое имя, произнесенное тихо, почти отчаянно. Затем еще раз. Желание опьяняло, запутывало мысли, затем тихо скользнуло прочь.
Лиам сел, не открывая глаз и не отпуская руку Роуэн, и стал слушать ее тихое спокойное дыхание под шум дождя. Он резко отвернулся, изо всех сил сопротивляясь желанию лечь рядом и, уже не только мысленно прикоснуться к ней. И исчез.
Глава 3
Роуэн проснулась рано и чувствовала себя блаженно расслабленной. Казалось, что тело светится. Голова была легкой и ясной. Она выбралась из кровати, залезла под душ и только потом вспомнила о событиях прошедшего вечера. Тихо выругавшись, выскочила из ванной вся мокрая, быстро завернулась в полотенце и вернулась в спальню.
Кровать была пустой. У потухшего камина тоже не было никакого черного волка. Не обращая внимания на воду, стекающую по ногам, она побежала вниз, обыскивая дом и оставляя за собой мокрые следы.
Кухонная дверь была открыта, впуская в дом прохладный утренний воздух. И все же она вышла наружу, осматривая деревья, пока замерзшие ноги не запросили пощады.
Как он вышел из дома и куда направился? Когда это волки научились открывать дверь?
Она не могла все это придумать. Не верилось, что ее воображение могло нарисовать настолько четкие события, картины, ощущения. Ведь иначе ее можно считать сумасшедшей. Она думала об этом с полуулыбкой, пока возвращалась в дом и закрывала дверь.
В ее доме был волк. Он сидел с ней во время грозы, даже спал в ее кровати. Она отлично помнила его шерсть на ощупь, дикий и дождливый запах, выражение его глаз, ощущение тепла и уюта, когда его голова лежала у нее на коленях.
Каким бы необычным ни был вечер, он был реальным. Может, ее действия и казались немного странными, но она на самом деле впустила волка в дом и обращалась с ним, как с простой домашней собакой.
А если бы у нее в голове осталась, хоть одна, здоровая мысль, она бы додумалась взять фотоаппарат и сделать несколько снимков.
Но что она хотела доказать? Кому бы стала показывать фотографии? Волк был ее личной и тайной радостью, поняла Роуэн. Ей не хотелось ни с кем делиться.
Она поднялась наверх и вернулась обратно в душ, гадая о том, когда волк придет снова.
Роуэн поймала себя на том, что поет, и при этом улыбается. Ей трудно было вспомнить, когда в последний раз она просыпалась настолько счастливой и энергичной. Но разве не в этом был весь смысл? – думала она, подставляя лицо под горячие струи. Ей было необходимо выяснить, что делает ее счастливой. И если она была счастлива от того, что провела грозовую ночь в доме с волком, что тогда?
– Вот и попробуй это объяснить, Роуэн. – Улыбаясь про себя, она вытерлась насухо и, напевая, начала протирать запотевшее зеркало в ванне, затем остановилась, уставившись на свое собственное туманное отражение.
Ей казалось, что она выглядит по-другому, поэтому Роуэн принялась изучать свое лицо. Кожа светилась, влажные волосы были гладкими и блестящими и самое главное – в глазах горели огоньки.
Откуда все это взялось? Она подняла руку, пробежавшись любопытными пальцами по щекам.
Сны. Ее пальцы задрожали, когда она резко опустила руку. Жаркие и мерцающие сны. Цвета и формы всплывали в памяти, отзываясь во всем теле. Такие потрясающие, такие… эротичные. Руки, будто сжимающие ее грудь. И жаркие губы, атакующие ее рот, но никогда по-настоящему не прикасающиеся.
Закрыв глаза, Роуэн позволила полотенцу упасть и провела руками по своей груди вверх и вниз, пытаясь сосредоточится на том, где она была во сне.
Вкус горячей мужской кожи, скользившей по ее собственной. Желания прорывались сквозь сознание, пересекаясь снова и снова, пока ощущения не заставили ее плакать.
Она никогда не испытывала ничего подобного за всю свою жизнь. Так как же тогда такое могло произойти во сне?
И почему она засыпала рядом с волком и видела сон о мужчине?
О Лиаме.
Она знала, что это был Лиам. Она почти чувствовала на себе его губы. Но как такое может быть? Роуэн провела пальцами по своим губам. Откуда она знает что почувствует, если он поцелует ее.
– Ты этого хочешь, – сказала она, открывая глаза и смотря на себя в зеркало. – Ты хочешь его так, как не хотела никого другого. И ты абсолютная неудачница, Роуэн, потому что понятия не имеешь, как все это осуществить, кроме как во сне. Поэтому тебе остается только мечтать.
Не совсем уверенная смеяться ей или ужасаться на себя, она оделась и спустилась вниз, чтобы сварить свой утренний кофе. Затем натянула свитер и открыла окна, чтобы впустить в дом свежий воздух, все еще пахнущий дождем.
Роуэн подумала о хлопьях, тостах или йогурте, не чувствуя особого энтузиазма. Ей жутко хотелось хрустящих шоколадных чипсов, что, по ее мнению, было абсурдным в восемь часов утра. Она целенаправленно открыла шкаф, чтобы достать хлопья, но тут же захлопнула дверцу.
Если она хочет печенье, она его получит. С улыбкой на губах и блеском в глазах, она начала собирать ингредиенты. Высыпав на стол муку и сахар, она мешала тесто, не думая об осторожности. Никто не видел, как она слизывала тесто с пальцев. Никто спокойно не напоминал ей, что она должна наводить порядок после каждого этапа готовки.
Вокруг нее творился абсолютный хаос.
Прыгая от нетерпения, она ждала, пока испечется первая партия.
– Ну, давай же, давай. Мне нужно попробовать.
Как только таймер запиликал, она вытащила противень из духовки, поставила его поверх плиты и тут же подцепила лопаточкой первое печенье. Она подула на него, взяла в руку и начала перекидывать с ладони на ладонь, пытаясь остудить. Откусив первый кусок, она все же обожгла язык жидким шоколадом, но при этом драматично закатила глаза, издав стон наслаждения.
– Отличная работа. По-настоящему отличная работа. Еще.
Она съела дюжину штук, пока пеклась вторая партия.
Это было слабостью, ребячеством. Замечательно.
Когда зазвонил телефон, она поставила очередной противень в печку и подняла трубку.
– Алле?
– Роуэн. Доброе утро.
Сначала она не узнала голоса, потом поняла, что это Алан и почувствовала себя виноватой.
– Доброе утро.
– Надеюсь, я тебя не разбудил.
– Нет, нет. Я уже встала. Я… – Она улыбнулась и взяла очередное печенье. – Я завтракаю.
– Рад это слышать. У тебя есть привычка избегать режима питания.
Роуэн засунула в себя целое печень и начала говорить с набитым ртом.
– Не теперь. Возможно свежий воздух… – она остановилась, чтобы проглотить, – стимулирует мой аппетит.
– Ты не похожа на себя.
– Правда? – Как же ей хотелось сказать «Я теперь другая. Я стала лучше. И это еще не все».
– Ты говоришь немного странно. С тобой все в порядке?
– Да, я в порядке. Все замечательно. – Как она могла объяснить этому солидному и серьезному мужчине с таким же солидным и серьезным голосом, что она сейчас танцует на кухне и ест печенье, что провела прошедший вечер с волком и видела эротические сны с участием мужчины, которого едва знает?
И что она не изменила бы ни единой пережитой секунды.
– Я много читаю, – вместо этого сказала Роуэн. – Подолгу гуляю. Еще сделала насколько рисунков. Даже забыла, насколько мне это нравится. Сегодня прекрасное утро. Небо невероятно синее.
– Я проверял погоду в твоем регионе вчера вечером. Были репортажи о мощной грозе. Пытался дозвониться до тебя, но линия не работала.
– Да, у нас была гроза. Возможно именно поэтому сегодняшнее утро такое изумительное.
– Я беспокоился, Роуэн. Если бы я сейчас до тебя не дозвонился, то тут же прыгнул бы в самолет до Портленда, а там арендовал машину.
От одной мысли о том, что он может вторгнуться в ее маленький волшебный мир, на нее накатила паника. Но она очень старалась не показывать этого голосом.
– О, Алан, нет никаких причин для беспокойства. Я в порядке. Вообще, гроза была довольно впечатляющей. И у меня есть генератор на случай отключения электричества.
– Мне не нравится, что ты сейчас одна в какой-то маленькой деревенской хижине где-то в глуши. Что будет, если ты поранишься, или заболеешь, или у тебя спустит колесо?
Ее отличное настроение начало постепенно испарятся капля за каплей. Он говорил ей то же самое и раньше, как и ее родители, и все тем же расстроенным и заботливым тоном.
– Алан, это не деревенская хижина, а красивый, крепкий и просторный дом. Я всего в пяти милях от очень милого маленького городка, что абсолютно не похоже на глушь. Если я поранюсь или заболею, то отправлюсь к врачу. Если у меня спустит шину, то мне просто придется выяснить, как ее заменить.
– Но ты там одна, Роуэн, и как показала предыдущая ночь, можешь легко оказаться без связи.
– В данный момент телефон отлично работает, – проговорила она сквозь сжатые зубы. – А в машине есть мобильный. Вдобавок ко всему я нахожусь в здравом уме, чувствую себя абсолютно здоровой, мне двадцать семь лет и главной целью моего приезда сюда было побыть в одиночестве.
На мгновение наступила полная тишина, но Роуэн хватило времени понять, что она ранила его чувства, и ощутить свою вину.
– Алан…
– Я надеялся, что ты уже будешь готова вернуться домой, но видно это не так. Я скучаю по тебе, Роуэн. И твоя семья тоже скучает. Просто хотел, чтобы ты знала.
– Прости. – Прижимая руку к виску, где начала появляться тупая боль, Роуэн думала о том, как часто в своей жизни она произносила это слово. – Я не хотела набрасываться на тебя, Алан. Наверное, я просто чувствую, что должна отстоять свою точку зрения. Нет, я не готова вернуться. Если увидишься с моими родителями, скажи, что со мной все хорошо, и что я позвоню им сегодня вечером.
– Я сегодня встречаюсь с твоим отцом. – Его голос стал плоским, давая понять, что он обижен. – Все ему передам. Пожалуйста, не пропадай.
– Конечно. Очень мило, что ты позвонил. Я напишу тебе длинное-предлинное письмо на следующей неделе.
– Я буду рад. До свидания, Роуэн.
Ее прекрасное настроение улетучилось. Она положила трубку, обернулась и посмотрела на хаос, творящийся на кухне. В качестве раскаяния она вычистила каждый дюйм, затем положила печенье в пластиковый контейнер и плотно закрыла.
– Нет, я не буду унывать. Ни за что. – Она открыла шкаф, достала контейнер поменьше и переложила туда половину печенья.
Прежде чем у нее появилась возможность отговорить себя, она сняла с вешалки легкую куртку, подхватила контейнер и вышла из дома.
Роуэн не имела ни малейшего понятия, где находится дом Лиама, но он сам говорил, что живет ближе к морю. Значит, настало время это выяснить. На всякий случай. Она просто отправится на прогулку, и если не найдет… Что ж, подумала она, тряхнув контейнер с печеньем, хотя бы не умрет с голоду, пока ходит по лесу.
Она вошла в лесную чащу, в который раз удивляясь насколько здесь прохладнее и зеленее. Вокруг пели птицы, шептались деревья и чувствовался сладкий хвойный запах. Солнечные лучи, пробирающиеся сквозь листву, танцевали на земле и блестели в ручейковой воде.
Чем дальше она шла, тем быстрее возвращалось к ней хорошее настроение. Остановившись на секунду, Роуэн закрыла глаза и позволила ветру взъерошить волосы и играть на щеках. Она понятия не имела, как это можно объяснить такому человеку как Алан? Ведь каждое его желание было логичным, каждый шаг просчитанным и уверенным.
Как она может объяснить ему, или любому другому человеку из ее прежнего мира, что значит жаждать таких неосязаемых вещей, как песни деревьев на ветру, запах моря в воздухе, покой, который появляется, когда стоишь один посреди огромного живого леса?
– Я не вернусь назад. – Слова, произнесенные своим же собственным голосом, заставили ее широко распахнуть глаза от удивления. До сих пор она не осознавала, что уже что-то решила, и уж тем более что-то столь важное. С губ сорвался легкий победный смех. – Я больше не вернусь назад, – повторила она. – Не знаю, куда отправлюсь, но обратно не вернусь.
Роуэн снова засмеялась, только на этот раз дольше и громче, и закружилась на месте. Потом веселой пружинистой походкой отправилась по извилистой тропинке направо. Боковым зрением она уловила какую-то белую вспышку и, когда повернулась, удивленно открыла рот, уставившись на белую лань.
Разделенные журчащим ручьем, они смотрели друг на друга – лань со спокойными золотыми глазами и белой, как облака, шерстью, и женщина с удивлением и трепетом на лице.
Роуэн, очарованная, сделала шаг вперед. Лань застыла, похожая на изящную ледяную скульптуру, затем быстро повернулась и скрылась в деревьях. Недолго думая, Роуэн пересекла ручей, наступая на гладкие камни, тут же увидела тропинку и лань, мелькающую где-то впереди.
Роуэн направилась за ней бегом по изворотливой тропинке, но, несмотря на это, лань оставалась далеко впереди, напоминая о себе лишь белыми вспышками среди зеленой листвы и легким топотом копыт по твердой земле.
Внезапно лес кончился, и она выбежала на поляну – практически идеальный круг мягкой земли, окруженный огромными деревьями. Внутри еще один круг, составленный из темно-серых камней, самые маленькие из которых были ей по плечо, а самые большие поднимались выше головы.
Ошеломленная она протянула руку и дотронулась пальцами до ближайшего камня. Роуэн готова была поклясться, что почувствовала вибрацию, будто задела струну арфы. И каким-то отдаленным уголком сознания услышала ответный звук.
Каменный танец [5]5
Каменный круг (каменный танец, кромлех) – древнее сооружение, представляющее собой несколько поставленных вертикально в землю обработанных или необработанных продолговатых камней, образующих одну или несколько концентрических окружностей. Иногда в центре таких сооружений находится другой объект: скала, галерея или даже целый мегалитический комплекс.
[Закрыть]в Орегоне? Это… абсолютно невозможно. Тем не менее, вот он здесь. По ее мнению, место совсем не выглядело новым, но как это возможно? Если бы камни были древними, кто-то бы обязательно о них написал, здесь ходили бы туристы, занимались бы исследованиями ученые.
Из любопытства она хотела пройти внутрь между двух камней, но тут же сделала шаг назад. Казалось, воздух внутри вибрирует, свет становиться насыщеннее, а звуки моря ближе, чем казалось всего секунду назад.
Роуэн говорила себе, что является разумной женщиной, что камни не могут быть живыми, и что воздух рядом с ней не может отличаться от воздуха внутри круга в футе от нее. Тем не менее, она обошла камни, вместо того, чтобы идти сквозь круг.
Лань будто ждала ее, остановившись на узкой тропинке среди деревьев. Казалось, она посмотрела на Роуэн понимающим веселым взглядом, прежде чем снова умчаться прочь.
На этот раз, последовав за ней, Роуэн совсем потеряла ощущение направления. Она слышала море, но не могла точно сказать, в какой стороне оно находится. Тропинка закручивалась, поворачивала и сужалась, пока не стала похожа на узкую борозду. Роуэн перелезала через поваленные деревья, спускалась по склонам и проходила сквозь тени, такие же глубокие, как сумерки.
Когда тропинка внезапно оборвалась, Роуэн осталась посреди высоких деревьев и густых кустов. Обозвав себя идиоткой, она повернулась, намереваясь идти обратно, и увидела, что тропинка расходится в двух направлениях.
Она бы ни за что в жизни не вспомнила, с какой стороны пришла.
Затем где-то слева вновь появилась белая вспышка. Глубоко вдохнув и задержав дыхание, Роуэн бросилась через кустарник, прокладывая себе путь сквозь толстые колючие ветки. Она поскальзывалась и спотыкалась, все красочнее ругая себя, и наконец-то выбралась из деревьев.
Домик стоял почти на самой скале, с трех сторон окруженный деревьями, а с четвертой стороны опираясь на камни. Из трубы поднимался дымок и исчезал вверху, уносимый ветром.
Роуэн убрала волосы с лица и стерла с шеи кровь, которая появилась от борьбы с колючками. Этот домик был меньше, чем у Белинды, и сделан из камня, а не из дерева. Слюда сверкала на солнце, похожая на бриллианты. Веранда широкая, но не закрытая. На втором этаже был маленький очаровательный каменный балкончик, выглядывающий из стеклянных дверей.
Переведя взгляд вниз, она увидела Лиама, который стоял на крыльце. Большие пальцы цеплялись на карманы джинсов, рукава черной рубашки загнуты до локтей. Казалось, он был не очень рад ее увидеть.
И все же кивнул.
– Заходи Роуэн. Выпьем чая.
Не дождавшись ответа, он вернулся внутрь, оставив дверь широко открытой. Подходя ближе, она услышала музыку – свирели и скрипки сливались воедино в какой-то грустной мелодии. Она еле удержалась, чтобы не сцепить руки вместе, когда прошла внутрь.
Гостиная оказалась больше, чем она ожидала, но потом подумала, что это из-за минимального количества мебели. Одно широкое кресло и длинный диван, и то и другое теплых рыже-коричневых тонов. В камине из матового серого сланца горит огонь. На каминной полке в качестве украшения стоит неровный зеленый камень размером с мужской кулак и вырезанная из алебастра статуя обнаженной женщины с тонким, как прутик, телом, поднятыми вверх руками и запрокинутой головой.
Роуэн хотелось подойти ближе, изучить лицо, но это показалось ей грубым. Она проследовала дальше и нашла Лиама в маленькой уютной кухне. На плите уже закипал чайник, а на столе стояли очаровательные солнечно-желтые чашки.
– Я не была уверена, что смогу тебя найти, – начала она, но когда он отвернулся от плиты и посмотрел на нее своими потрясающими глазами, все мысли разом вылетели из головы.
– Неужели?
– Да. Я надеялась, что найду, но… уверенности не было. – Нервы давали о себе знать, хватая ее за горло. – Я испекла печенье. Принесла тебе в благодарность за помощь вчерашним вечером.
Он немного улыбнулся, заливая горячую воду в желтый заварочный чайник.
– Какое печенье? – спросил он, хотя и так знал. Он почувствовал и ее, и печенье задолго до появления.
– Шоколадные чипсы. – Наконец ей самой удалось улыбнуться. – Разве может быть что-то лучше? – Она занялась открыванием контейнера. – Оно очень вкусное. Я сама съела уже не меньше дюжины.
– Тогда садись. Теперь можешь спокойно запить их чаем. Ты, должно быть, замерзла, блуждая по лесу. Сегодня сильный ветер.
– Да, наверное. – Она села за маленький кухонный столик, которого едва хватало на двоих человек. – Я даже не знаю, сколько ходила по лесу, – начала она. – Меня отвлекла… – Она прервалась, когда Лиам дотронулся пальцами до ее щеки.
– Ты поцарапала лицо, – тихо сказал он, посмотрев на маленькую каплю крови, оставшуюся у него на пальце.
– Ох, я… Это все шипы. – Она потерялась в его глазах, могла даже в них утонуть. Хотела этого. – Лиам.
Он снова дотронулся до ее лица, убрав из раны шип, который она даже не замечала.
– Тебя что-то отвлекло, – напомнил он, усевшись напротив нее, – когда ты была в лесу.
– Ах… да. Это была белая лань.
Он удивленно поднял бровь, разливая чай.
– Белая лань? Ты отправилась в поход, Роуэн?
Она застенчиво улыбнулась в ответ.
– Белая лань, или птица, или лошадь. Традиционный символ похода в литературе. Думаю, поиски твоего дома вполне можно назвать маленьким походом. Я ее действительно видела.
– Не сомневаюсь, – не спеша ответил он. Его матери всегда нравились традиционные символы.
– А ты?
– Да. – Он поставил чашку. – Видел однажды.
– Она красавица, правда?
– Да, красавица. Тебе нужно согреться, Роуэн, иначе подхватишь простуду.
– Я выросла в Сан-Франциско и привыкла к холоду. Так вот, я увидела ее и, не удержавшись, пошла следом. В итоге оказалась на том поле с каменным кругом.
Его глаза насторожились, заблестели.
– Она привела тебя туда?
– Да, можно сказать и так. Ты знаешь это место? Совсем не ожидала найти здесь нечто похожее. Думая о каменных танцах, скорее вспоминаешь об Ирландии или Британии, Уэльсе или Корнуолле, но никак не об Орегоне.
– Ты нашла их там, где они хотели. Ты заходила внутрь?
– Нет. Это кажется странным, но я была немного ошарашена, поэтому обошла вокруг. И абсолютно потерялась.
Он знал, что должен почувствовать облегчение, но вместо этого появилось смутное разочарование. Конечно, если бы она вошла внутрь, он бы почувствовал это. В тот же миг.
– Ты не кажешься потерянной, раз сидишь здесь.
– А мне казалось, что я потерялась. Тропинка кончилась, и я никак не могла сориентироваться. Видимо, у меня это вообще плохо получается. Чай великолепный, – добавила она между делом. Он был теплым и крепким, с приятным сладким ароматом.
– Семейный рецепт, – ответил он с легкой улыбкой, затем попробовал одно печенье. – Вкусно. Значит, ты умеешь готовить?
– Да, с переменным успехом. – Ее утреннее настроение снова вернулось, и это чувствовалось по голосу. – Этим утром мне повезло. Мне нравится твой дом. Он как будто из книжки – стоит здесь среди моря и скал, а его камни блестят на солнце
– Мне он подходит. Пока что.
– А какой здесь вид… – Она поднялась и подошла к окну, затаив дыхание при виде скал. – Потрясающе. Во время шторма, похожего на вчерашний, он должен просто завораживать.
Завораживать, мысленно повторил Лиам, отлично зная привычку отца манипулировать погодой по своему желанию. Гроза была именно его рук делом.
– Ты хорошо спала?
Ее резко бросило в жар. Она вряд ли сможет сказать, что видела сон, как они занимаются любовью.
– Уже не помню, когда спала лучше.
– Это приятно. – Он засмеялся и поднялся из-за стола, заметив, как напряглись ее плечи, – Приятно знать, что мой приход подействовал на тебя расслабляющее.
– Хмм. – Роуэн повернулась, стараясь стряхнуть с себя ощущение, будто он точно знает, о чем она думала, и тут заметила открытую дверь, за которой находилась маленькая комната. Там на столе горела лампа, и был включен черный блестящий компьютер.
– Это твой кабинет?
– В каком-то роде.
– Значит, я оторвала тебя от работы.
– Ничего срочного. – Он покачал головой. – Если тебе так хочется посмотреть, почему не спросишь?
– Действительно очень любопытно, – призналась она. – Если ты не против.
В ответ он лишь сделал приглашающий жест и зашел в комнату вслед за ней.
Помещение было маленьким, окно же наоборот достаточно большим, чтобы видеть скалы. Роуэн тут же стало интересно, как кто-то может сконцентрироваться на работе, когда здесь такой вид. Посмотрев на компьютерный монитор, она засмеялась.
– Значит, ты играешь в игры? Я ее знаю. Мои ученики сходят с ума по этой игрушке. «Загадки Мэо»
– А ты не играешь?
– У меня плохо получается. Особенно игры такого рода, потому что я обычно застреваю в них, к тому же там каждый шаг имеет жизненно-важное значение. Не выношу напряжения. – Снова рассмеявшись, она подошла ближе, изучая на экране картинку с большим замком, освещенным молниями, и волшебными феями. – Я дохожу только до третьего уровня, где королева ведьм Бринда обещает открыть Заколдованные врата, если найдешь три камня. Обычно я нахожу только один, а потом падаю в Бездну вечности.
– Всегда есть ловушки по пути к цели. Иначе не будет никакого удовольствия, когда ты ее достигаешь. Хочешь снова попытаться?
– Нет. Мои ладони становятся влажными, а пальцы деревенеют. Это унизительно.
– Некоторые игры воспринимаются серьезнее, чем другие.
– Для меня они все серьезные. – Она взглянула на обложку диска, любуясь иллюстрациями, затем замигала, прочитав мелкую надпись «Собственность Наследия Донованов». – Это твоя игра? – Обрадовавшись, она выпрямилась и повернулась к нему. – Ты создаешь компьютерные игры? Это так здорово.
– Это забава.
– Для того, кто едва справляется с интернетом, это гениально. История Мэо такая чудесная. Графика великолепна, но история сама по себе мне особенно нравится. Она просто волшебная. Захватывающая сказка с хорошим концом и важными выводами.
Он заметил, что когда она радуется, в ее глазах появляются маленькие серебряные искры. И запах теплеет вместе с ее настроением. Он знал, как разогреть его еще больше, как заставить серебряные искры утонуть в этой глубокой синеве.
– В сказках всегда есть и то, и другое. Мне нравится твоя сегодняшняя прическа. – Он подошел ближе, провел пальцами сквозь ее волосы, чувствуя их вес и форму. – Волосы свободные и немного спутанные.
У нее перехватило горло.
– Я забыла утром заплести косу.
– С ними играл ветер, – пробормотал он, поднося прядь к своему лицу. – Я чувствую его запах, и еще запах моря. – Это было безрассудством, но ведь у него тоже есть мечты. – Ощущаю и то и другое на твоей коже.
Ее колени превратились в желе. Кровь так быстро бежала по венам, что она слышала гул в голове. Роуэн не двигалась и едва могла дышать. Просто стояла и смотрела ему в глаза. Ждала.
– Роуэн Мюррей с глазами феи. Хочешь ли ты, чтобы я прикасался к тебе? – Он прикоснулся рукой к ее сердцу, чувствуя каждый его удар. – Вот так. – Затем растопырил пальцы и сжал их вокруг одной груди.
Все ее кости растворились, взгляд затуманился, дрожащее дыхание сорвалось с губ податливым вздохом. Он лишь тихонько дотрагивался до нее пальцами, но жар, идущий от них, проходил сквозь кожу. Тем не менее, она не двигалась ни к нему, ни от него.
– Тебе стоит лишь сказать нет, – прошептал он, – когда я спрошу, хочешь ли ты, чтобы я отведал тебя.
Но когда он приблизился, проведя зубами по линии подбородка, она откинула голову назад и закрыла затуманенные глаза.
– Море и ветер, и еще чистота. – От желания его голос стал глубже. – Отдашь ли ты мне и ее тоже, не станешь останавливать? – Он немного отстранился в ожидании, когда она откроет глаза и посмотрит на него. – Если я тебя сейчас поцелую, Роуэн, что может случиться?
Ее губы раскрылись, когда в памяти всплыл тот же самый вопрос, прозвучавший однажды во сне, но так и не получивший ответа. Затем он накрыл ее губы своими, и все мысли тут же испарились. Перед глазами закружился дикий водоворот огней. В животе вспыхнул пожар. Первый ее всхлип мог вполне означать страх, но последующий стон определенно говорил о наслаждении.
Лиам вел себя нежнее, чем Роуэн ожидала, и наверно даже нежнее, чем собирался. Его губы скользили, пробовали на вкус, захватывали и прижимались, пока ее губы не стали податливыми и теплыми. Она таяла в его объятиях, капитулируя и требуя большего.
«О, да, я хочу этого. Именно этого».
Она затрепетала, почувствовав его руку на своей шее. Он откинул ей голову назад и сделал поцелуй глубже, переплетая их языки, вкусы, дыхания. Она вцепилась в его плечи, чтобы обрести равновесие и почувствовать крепкие, опасно сильные мышцы.
Затем Роуэн подняла руки выше, запустила пальцы в его волосы.
В голове тут же вспыхнул образ волка с густой черной шерстью и мускулистым телом, потом его сменил мужчина, который сидел на кровати и держал ее за руку, в то время как ее тело дрожало.
Воспоминания, пришедшие из снов, и шквал ощущений столкнулись друг с другом.
И она взорвалась.
Ее рот стал диким, подрывая весь его контроль. Ее капитуляция была очаровательной, но требовательность ошеломляла. Он притянул ее ближе, позволил поцелую превратиться из жаркого в голодный, прочти что дикий.
Она все подгоняла его, тянула за собой, пока он не уткнулся лицом в ее шею, борясь с желанием пустить в ход зубы.
– Ты не готова для меня, – наконец-то выговорил Лиам, отстранил Роуэн от себя и легонько встряхнул ее. – Во имя Финна, я не готов для тебя. Наступит время, когда это будет уже не важно, и мы воспользуемся шансом. Но не сейчас. – Его тон смягчился, хватка ослабла. – Сейчас это важно. Отправляйся домой, Роуэн. Там ты будешь в безопасности.
У нее до сих пор кружилась голова, и бешено бился пульс.
– Никто никогда не заставлял меня чувствовать такое. Не думала, что подобное вообще возможно.
Странная вспышка в его глазах заставила ее дрогнуть в ожидании. Затем он что-то прошептал на языке, которого она не понимала, и прижался лбом к ее лбу.
– Откровенность может быть опасной. Я не всегда веду себя цивилизованно, Роуэн, но очень стараюсь быть честным. Подумай над тем, сколько ты готова предложить, потому что я, скорее всего, возьму больше.
– Я не умею врать.
Эти слова заставили Лиама засмеяться. Когда он выпрямился, его глаза снова стали спокойными.
– Тогда, ради Бога, молчи. И иди домой, только не той дорогой, какой пришла. Когда выйдешь из дома, увидишь тропинку. Следуй по ней, и довольно быстро доберешься до дома.
– Лиам, я хочу…
– Я знаю, чего ты хочешь. – Он решительно взял ее за руку и вывел из комнаты. – Если бы все было так просто, мы бы уже были наверху и катались по кровати. – Пока она что-то пыталась сказать, Лиам продолжал вести ее к двери. – Но ты не так проста, как привыкла себя считать. И я тоже. А теперь иди домой, Роуэн.
Он практически вытолкнул ее за дверь. Ее характер, проявляющийся на удивление редко, выбрался на поверхность, как только ветер ударил ей в лицо.
– Отлично, Лиам, потому что я не хочу, чтобы все было просто. – Ее глаза вспыхнули. – Я уже устала от простоты. Так что не дотрагивайся до меня, если не собираешься ничего усложнять.
Кипя от злости, она повернулась и даже не подумала о том, откуда здесь взялась тропинка, такая широкая и четкая. Просто пошла по ней и скрылась за деревьями.
Лиам наблюдал за Роуэн с крыльца. Продолжал смотреть, даже когда она уже скрылась из вида, и улыбнулся, как только она дошла до дома и хлопнула дверью.
– Тем лучше для тебя, Роуэн Мюррей.
